ЧЕТЫРЕХЛЕТНЯЯ ВОЙНА 1914-1918 г. VIII. «ХИМИЧЕСКАЯ ВОЙНА»

ЧЕТЫРЕХЛЕТНЯЯ ВОЙНА 1914-1918 г. VIII. «ХИМИЧЕСКАЯ ВОЙНА». Порожденный мировой войной новый термин – «химическая война», или применяемый в одинаковом значении с ним термин — «газовая война», обнимает собой понятие о различного рода боевых средствах, а также о их применении для боевых целей, когда в той  или иной форме играет роль химическая сущность этих средств. В первую очередь к этому понятию, называется еще также «военно-химическим делом», надо относить все  средства и способы нападения на противника, которые имеют целью воздействие токсического или раздражающего характера на организм человека (или  применяемых для боевых целей животных), и, вместе с тем, все средства и способы защиты от такого рода нападений. Комплекс сведений по этого рода средствам и составляет главную, основную сущность химической войны. Наряду с этим приходится поставить различного рода дымы и туманы, хотя и воспроизводимые весьма часто не с целями нападения, а в качестве вспомогательного средства, для маскировки, но зачастую и с токсическим воздействием, и, во всяком случае, путем использования химических реакций  (горения, соединения с влагой), происходящих между различными веществами. Более косвенно сюда же относят всякие способы борьбы пламенем и огнем, в виде применения огнеметов и всякого  рода зажигательных средств, где используется теплота, выделяемая при химических реакциях. Наконец, к понятию военно-химического дела относят также различного рода осветительные средства (звездки, ракеты, светящие снаряды) и сигнальные — разноцветными дымами или огнями, в которых свет или цвет получается также вследствие химических реакций.

Одного этого краткого содержания предмета химической войны достаточно, чтобы составить себе представление о том широком объеме и значении, которое она должна иметь в ряду современных средств способов борьбы.  Переименованные отрасли ее по существу не представляют собой чего либо нового, рожденного только мировой войной. Воздействие  отравляющими газами восходит ко временам Пелопонесских  войн; зажигательные средства могут считать своим родоначальником известный «греческий огонь» или кипящую смолу, которую некогда защитники лили со стен древней крепости на осаждающих; в ближайшее нам время идея отравления -волной газа, распространенной на большом пространстве, была предложена английским адмиралом, лордом Дэндональдом, во время Крымской кампании (1855 г.), но не получила осуществления. Наконец, с тех пор, как для снаряжения снарядов, вместо прежнего обыкновенного селитро-угольного пороха, стали применять современные сильно взрывчатые органические вещества (пироксилин, мелинит, тротил и пр.), эти снаряды стали уже в сущности отравляющими, так как известно, что продукты разложения указанных веществ, образующиеся при взрыве, содержат, между прочим, один из ядовитейших газов — окись углерода (СО — угарный газ); случаи отравления такими снарядами имели место в войнах, предшествовавших мировой, когда подобный снаряд разрывался в закрытом помещении (внутри корабля, фортификационной постройки).

Рис. 1. Вид газовой (газобалонной) атаки (французской), снятой с аэроплана. На фотографии видна первая линия траншей, с которой производится выпуск газа, отдельные струи которого, направляющиеся по ветру в сторону расположения противника, по мере удаления сливаются в общее облако. В тылу заметны вторая и третья линии траншей.

 

Рис. 2. Облако ядовитого дыма, образованное сжиганием 500 дымовых свечей марки Д. М. (американских). Свечи, состоящие из футляров, наполненных прессованным составом из бездымного пороха с дифенил-хлор-арсином, были поставлены в 5 рядов, на 2 ярда один от другого, на протяжении 100 ярдов, и сожжены последовательно, рядами; при этом облако поддерживалось в течение 23 минут.

К рис. 3. Германский противогаз. Внизу маски виден патрон, наполненный поглотителем, через который происходит дыхание. Через плечо подвешен футляр, в который противогаз укладывается при носке его постоянно при себе всяким, находящимся в районе, в пределах которого возможно газовое нападение.

К рис. 4. Американский противогаз образца 1919 г. (позднейший). Коробка с поглотителем составляет отдельную часть, носимую на перевязи через плечо. Дыхание производится через нее при посредстве соединительной трубки.

К рис. 5. Английский противогаз А, Б, В и Г — коробка респиратора; Е—загубник, помещаемый в рот, через который производится дыхание; Ж—клапан для выдыхаемого воздуха; 3 — носовой зажим в виде щипчиков; К — плотно прилегающий к лицу край маски; И — отверстия для глаз, закрытые стеклами; 7 — клапан для вдыхаемого воздуха; 3 и 6 – зерна поглотительных веществ; 5 – хлопчатобумажный фильтр; 2 и 4 – промежуточные металлические сетки; 1 – пружина, препятствующая смещению внутренних частей коробки.

Это отравляющее свойство  обыкновенных бризантных и особенно фугасных снарядов, несомненно, было хорошо известно задолго до мировой войны, чему ярким доказательством служит текст Гаагской конвенции 18 октября 1907 г. о законах и обычаях сухопутной войны, касающийся этого вопроса; он запрещает применять такие снаряды «единственная цель которых заключается в распространении ядовитых (удушливых или смертоносных) газов», следовательно, вполне санкционирует применение таких, в которых отравляющий газ появляется не как самоцель, а как неизбежный фактор, сопровождающий явление взрыва. С другой стороны, тот же текст запрещения дает весьма благодарную почву для применения, — уже в качестве самоцели, — снарядов с такими газами, которые, не обладая никакими отравляющими свойствами и даже будучи совершенно безвредными для организма, в то же время могут оказывать на некоторые органы человека всякое воздействие, например, сильнейшее раздражение слизистых оболочек век, которое временно может сделать его совершению небоеспособным. Два другие пункта «запрещений» Гаагской конвенции, касающиеся применения ядов, имеют к данному вопросу меньшее отношение. Смысл одного из них говорит об отравлении колодцев, самого оружия, пуль и пр.; второй пытается оградить от «излишних страданий», понятие о которых представляется весьма условным по отношению к любому средству поражения или способу его применения, когда целью ставится уничтожение живой силы противника.

История мировой войны свидетельствует, что и французы, и германцы использовали случайную или умышленную недоговоренность текста Гаагского запрещения относительно применения газов. Французы  имели к началу войны ручную и ружейную газовые гранаты с раздражающими химическими веществами, предназначаемые ими преимущественно для применения в ближних боях крепостного характера; по некоторым сведениям, в самом начале войны у них  же была попытка применения таких же веществ в артиллерийских снарядах. Германцы уже в октябре месяце 1914 года применяли снаряды марки Ni (с двойной солью дианизидина) и несколько позже вещества «Т», «М» и «Мn» (ксилит-бромид, ксилилен-бромид, бром-ацетон и др.), назначаемые также для раздражающего действия. Применение этих первых «химических» снарядов, производившееся в небольших размерах, не давало сколько-нибудь существенных результатов; однако, их появление на полях сражений, несомненно, имело глубокое идейное значение в отношении использования химических веществ вообще для воздействия на организм человека, как самоцели: трудно и даже, пожалуй, невозможно провести границу между веществом только раздражающим и веществом, производящим более глубокое поражение организма, почему поиски более действительных веществ и сильнейшего их воздействия неминуемо должны бы были привести к типичным «химическим» снарядам, производящим уже не раздражение только, но и поражение живого организма.

Впрочем, после нарушения Германией нейтралитета Люксембурга и Бельгии и после появления у австрийцев в первых же боях против наших войск разрывных пуль, вопросы нарушения международного права и этики представляются совершенно праздными. Гораздо больший интерес представляет первое применение отравляющих веществ, как таковых, в широких размерах; и этот почин, несомненно, принадлежит германцам, которые 22 апреля 1915 года применили нападение газовым облаком на западном фронте, между Биксшутом и Лангемарком (у Ипра), а в мае того же года и на нашем фронте у Воли-Шидловской. Есть сведения, что с их стороны была попытка применения такой же атаки много раньше — в конце декабря 1914 года — на нашем фронте; однако, в этом случае газовая атака не удалась, так как ветер понес газ на расположение самих же германцев, и выпуск его был прекращен. Именно этот факт применения отравляющих веществ послужил поводом ко всеобщему негодованию против Германии и открыл широкий путь к применению химических средств для боевых целей. Еще в начале марта 1915 года, когда наличие снарядов с отравляющими веществами в германской артиллерии было вполне установлено, и приходилось уже  принимать первые меры для защиты от них, русское Главное Командование, по соображениям морального характера, воздерживалось от каких бы то ни было способов применения отравляющих веществ; но после Воли-Шидловской и у нас вопрос о применении отравляющих  веществ получил положительное решение.

Представляется странным, что наряду с целым рядом оправданий по поводу обвинений Германии в инициативе химической войны, германские авторитеты в то же время совершенно откровенно сообщают об ультимативных причинах, которые побудили ее к применению в бою химических веществ: недостаточное действие всех видов вооружения против окопавшегося противника, истощение запаса взрывчатых веществ и, можно добавить, мощная химическая промышленность Германии, пользовавшаяся до войны мировой гегемонией, представлявшая для армии неистощимый запас новых боевых средств.

Из всех средств борьбы, выдвинутых небывалой по напряжению и размерам мировой войной, химические средства, в отношении их новизны, внезапности применения, и вследствие сопряженного с этим морального впечатления, бесспорно, приходится поставить на первое место. В то время, как в других областях военного дела приходится встречаться только с развитием и усовершенствованием существовавшего, военно-химическое дело открыло совершенно новые и чрезвычайно широкие перспективы не только в отношении сущности химических боевых средств, но и в отношении методов ведения боевых операций. Исключительный натиск обстановки разыгравшейся мировой трагедии  побудил химическую войну к необычайному развитию в течение весьма краткого времени; но для всех ясно, что, несмотря на ее гигантские размеры в прошлом, она далеко не сказала всего того, что можно ожидать от нее в будущем.

Причиной такого развития химической войны служит, прежде всего, самая природа военно-химического дела. Как бы ни умаляли противники его значения, нельзя не признать, что оно несет в себе новый вид воздействия — химическое (токсическое), тогда как до сего времени для целей войны современные армии пользовались средствами, производящими на живую силу или на мертвые сооружения противника воздействие исключительно механическое. По сравнению с механическими, химические способы воздействия на живой организм, пригодные для этого химические средства и методы их использования чрезвычайно разнообразны, что также служит причиной широкого развития военно-химического дела. Наконец, огромное впечатление, которое оказало внезапное появление химических средств на полях сражений, возникшая вслед за тем лихорадочная борьба в деле их применения, напряжение науки и техники, без которого химическая война не могла бы достигнуть современного широкого развития, и соображения о будущих возможных достижениях наложили на нее надолго своеобразный характер новизны, который она имеет не только в суждениях специалистов, но и в интересах широких масс населения.

Несомненно, что несмотря ни на какие договоры мирного времени, химическим средствам борьбы не суждено больше сойти с полей сражений. Химическая война, при посредстве авиации, угрожает пробраться в самые глубокие тылы борющихся стран, оказывать свое  могучее влияние на суше, на море, в воздухе. Совершенствуясь в течение мирного промежутка времени, не стесненное теми затруднениями, при которых ей пришлось создаваться заново во время войны, к будущему вооруженному столкновению она может вылиться в такие новые и неожиданные формы, которые трудно предвидеть. Не опасаясь впасть в крупную ошибку, применение для боевых действий химических средств поражения можно сравнить по значению и последствиям с эпохой изобретения пороха.

Наконец, весьма крупной и имеющей выдающееся значение стороной боевых химических средств служит то их природное свойство, что не только их производство, но отчасти даже они сами, наравне с военным, имеют огромное значение и для мирных целей государства. Изготовление их покоится на тех же исходных химических материалах, которые до крайности необходимы всякому культурному государству: для земледелия, различных областей промышленности, медицины, санитарии, фотографии. Одновременно с боевым применением многие химические вещества могут быть использованы для борьбы с вредителями полей, садов и лесов, для обеззараживания вод, даже для лечения некоторых болезней. Процессы изготовления химических веществ, нужных для боя или для мирных целей, во многих случаях обладают чрезвычайно легкой обратимостью, почему государство, богатое химической промышленностью мирного назначения, может считать себя сильным и в отношении военном. Это последнее обстоятельство и объясняет ту лихорадочную деятельность всех государств в области развития своей мирной химической промышленности, которую можно наблюдать повсюду после мировой войны.

Переходя к вопросу о средствах химического нападения, в первую очередь приходится остановить внимание на обширнейшем и чрезвычайно разнообразном по химическому составу и различным свойствам классе веществ, получившем повсюду наименование «боевых газов» а у нас — «боевых отравляющих веществ». К этому классу относятся не только собственно газообразные тела, какие мы привыкали разуметь под этим наименованием, но также и тела жидкие и твердые, обращаемые путем ли самостоятельно идущего процесса, или же теплотой, или механическим действием заряда взрывчатого вещества в газообразное, парообразное, дымообразное или туманообразное состояние. Первоначально этот класс получил у нас наименование удушающих средств (У.С.), несколько позже — отравляющих веществ (О.В.).

По токсическому действию О.В. можно подразделить на: а) Удушающие, вызывающие, в зависимости от концентрации и времени действия их на организм, кашель, воспалительные процессы в легких, отек легких и смерть от удушения. Типичными представителями этих газов можно назвать хлор (СІ), фосген (СОСl₂), суперпалитдифосген (СІ.СОО.С.СІ₃). б) Ядовитые (отравляющие), попадающие обычно в организм путем дыхания, прошивают в кровь, производя глубокие поражения внутренних органов. Этого рода газы, при достаточной концентрации действуют весьма быстро, но зато при малой вызывают только незначительное временное заболевание, которое затем проходит совершенно бесследно. Типичными представителями их являются синильная кислота (HCN) и окись углерода (СО), в) Слезоточивые (лакриматоры), из которых многие даже при ничтожных концентрациях, будучи безвредными для организма, вызывают невыносимое раздражение слизистой оболочкой век и слезотечение, в концентрациях, обычных для ядовитых газов, могут обладать сильными ядовитыми свойствами. Во время мировой войны для этой цели применялись весьма многие вещества: бромистый бензил (C₆H₆CH₂Br), бромистый ксилил (С₆Н₄СН₃СН₂Вr), бромированные кетоны, например, бромметил этилкетон (СН₃CН.ВrСО.СН₃), хлорацетон (СН₂СІ.СО.СН₃), бромбензилцианид (C₅H₅CN.CHB), акролеин (СН₂.СНСНO), хлорацетофенон (С₆Н₅СО.СН₂СІ), хлор-пикрин (С.СІ₃NО₂), и др. Г) Нарывные представляющие собой жидкости с вышкой температурой гашения, которые при кратковременном даже соприкосновении с кожей человека, в особенности влажной, в виде жидкости ищи ее паров, вызывают нарывы, имеющие характер сильных, заживающих продолжительное   время ожогов; попадая  внутрь организма, при проглатывании с пищей или при вдыхании, производят глубокие изменения внутренних органов человека. Типичным представителем нарывных веществ является «горчичный газ», названный так по небольшому горчичному запаху (или слабому запаху чеснока), которым он обладает, или, что то же, «иприт» (название, присвоенное ему же по месту первого применения его под Ипром) — ди-хлор-ди-этил - сульфид [(CICН₂CH₂)₂S]. К концу войны был предложен льюизит [(CHCl:CH)AsCl, (CHCl:CH)₂CAs] обладающий аналогичными с ипритом свойствами, но только производящий более сильные поражения кожи, приобретающие гангренозный характер. Испаряемость льоизита слабее, чем у иприта, почему парами он действует не столь интенсивно. Поражение организма ипритом обнаруживается не сразу, через несколько часов, и по большей части вполне излечимо; д) Чихательные, вызывающие при весьма слабой концентрации сильное раздражение носа и неудержимое чихание, насморк, боль в носу и в нижней челюсти, и смертельные при концентрациях более сильных. Этим свойством обладают арсины жирного ряда: метилдихлорарсин (CH₃AsCl₂), этилдихлорарсин (C₂H₅AsCl₂), дифенилхлорарсин [(С₃Н₅)₂АsСl], дифенилцианарсин ((C₆H₅)₂AsCN], представляющие собой твердые тела или жидкости с высокой точкой кипения, распыляемые взрывом снаряда в мельчайшую пыль (туман), проникающую легко через порошкообразный поглотитель противогаза, если таковой не снабжен специальным фильтром (см. ниже). По физическим свойствам «боевые газы» можно подразделить на малостойкие (или  нестойкие), быстро улетучивающиеся или испаряющиеся при обыкновенной температуре, и стойкие — жидкости с высокой температурой кипения, мало улетучивающиеся при обыкновенной температуре, мало разлагающиеся влагой. К первого рода газам принадлежит большая часть удушающих, ядовитых и чихательных «газов», почему для воздействия необходимо непрерывное насыщение ими отравляемого района, по прекращении которого, при наличии хотя бы слабого движения воздуха, он становится безопасным (может быть занят своими войсками). К газам стойким относятся газы слезоточивые и в особенности нарывные (иприт, льюизит). При сколько-нибудь благоприятных условиях, как-то: отсутствие нагревания почвы солнцем, слабый ветер, местность, покрытая растительностью, — они могут заражать местность в течение многих часов, дней и даже недель (воронки от снарядов). Заражение ослабляется при низкой температуре атмосферного воздуха, например, ночью, и может снова возродиться под влиянием нагревания почвы лучами солнца. Вследствие слабой испаряемости эти жидкости обладают весьма слабым запахом, к которому к тому же обоняние быстро привыкает, почему обнаружение их капель на земле требует особого внимания. Места, ими отравленные, в ближайшие после отравления дни, могут быть заняты только с особыми мерами предосторожности; опасными в отношении отравления представляются всякие предметы, на которые попали капли жидкости (обувь, оружие, орудие).

По боевым свойствам газы можно подразделить на имеющие назначением: а) поражение живой силы противника отравлением большей или меньшой силы, для чего применимы газы удушающие, ядовитые, отчасти нарывные (испарениями) и чихательные (при больших концентрациях); б) для временного лишения противника боеспособности, — слезоточивые (даже при ничтожных концентрациях); в) для побуждения снять противогазы (если они несовершенного устройства) и лишить тем защиты, от ядовитых газов, — чихательные; г) для длительного преграждения противнику доступа, в желаемые районы, без специальных мер предосторожности, и создания тем отравленных преград, отравления его орудий, из которых он ведет стрельбу — нарывные. Все указанные подразделения газов по их свойствам характеризуют их только в общей форме, так как различные газы часто обладают одновременно несколькими свойствами, из которых какое-нибудь одно представляется преобладающим.

Перечисленный класс боевых отравляющих веществ довольно трудно разграничить с различными дымами, которые могут быть совершенно безвредными и служить только для целой маскировки, но в то же время могут применяться в смеси с ядовитыми веществами и тогда служить для целей специального, или попутного с маскировкой, отравления. Маскирующие дымы применяются в виде дымовых шашек (для завес), в артиллерийских снарядах, в дымовых ручных гранатах, дымовых свечах, сумках; в морском и воздушном флоте, отчасти в танках, для их образования пользуются специальными аппаратами. В качестве дымородных веществ пользуются желтым фосфором, хлор-сульфоновой кислотой (CISO₂OH), раствором трехокиси серы в концентрированной сорной кислоте (олеум), серным ангидритом (SО₃), четыреххлористыми оловом, кремнием, титаном (SnCl₄, SiCl₄, ТіСl₄), специальными дымородными смесями (Бергера). Для получения отравляющих свойств к этим дымам примешивают дифенил-дихлорарсин, хлористую ртуть, трехбромистый мышьяк, хлорпикрин, снаряжая этими смесями артиллерийские снаряды и мины, или устраивая специальные свечи или цилиндры, которые при горении дают облака отравляющего дыма.

В качестве зажигательных веществ, применяемых в аэропланных бомбах, артиллерийских снарядах и пулях, в ручных и ружейных гранатах, пользуются желтым фосфором, термитом (смесь алюминия и окиси железа), металлическим натрием, или же для борьбы пламенем пользуются специальными огнеметами (вернее, пламенеметами), выбрасывающими, давлением сжатого газа струю горящей жидкости, состоящей из смеси горючих масел, на расстояние (в зависимости от силы аппарата) от 100 до 400 фут.

Сигнальные цветные дымы, заменяемые ночью цветными огнями, и осветительные звездки бросаются специальными приборами, пистолетами, ракетами и артиллерийскими снарядами.

По отношению ко всем вообще отравляющим веществам необходимо отметить следующие их свойства, которыми они отличаются от обыкновенных боевых средств механического действия: они способны проникать повсюду, хотя бы в помещения недоступные для воздействия самых мощных артиллерийских снарядов; они насыщают сплошным образом весь заполненный ими район, воздействуя, таким образом, на все без исключения живые организмы, попавшие в пределы этого района; даже мало стойкие газы обладают большей длительностью воздействия по сравнению с обыкновенными пулями или снарядами, действие которых мгновенно; сильные физиологические ощущения, в особенности в связи с обычной внезапностью, оказывают чрезвычайно сильное моральное воздействие; могут оказывать воздействие на живые организмы не только непосредственно, но и через зараженную местность, предметы, одежду, пищу и воду; при благоприятных условиях (влага), некоторые О.В. действуют на металлические части оружия и других предметов военного назначения (телефоны). Даже при надежной защите противогазами, а тем более, при ношении специальной одежды, — не проницаемой ни для каких газов (см. ниже), О.В. оказывают свое действие понижением боеспособности противника, так как даже самый совершенный противогаз все-таки стесняет дыхание и зрение, а специальная одежда крайне затрудняет испарения кожи. Однако, наряду с этим, надо упомянуть, что действия большинства О.В. в значительной степени зависят от состояния атмосферы, метеорологических условий, характера местности, покрывающей ее растительности и влажности и производят надлежащее действие при затрате их в большом количестве и при том с большим знанием дела и уменьем. Во всяком случае, химические средства борьбы находят себе большое  применение для уничтожения или ослабления живой силы противника или его боеспособности; для создания районов, недоступных для пребывания без потерь или принятия специальных мер, затрудняющих или задерживающих боевые действия; для маскировки, связи и освещения и воздействия на живую силу огнем или непосредственно или через поджог занятых ими помещений.

После первоначальных попыток применения химических (слезоточивых) веществ в артиллерийских снарядах, не имевших существенных результатов, германцы первые осуществили идею газового нападения помощью облака тяжелого газа, выпущенного из окопов, находящихся в непосредственной близости от противника и движимого на его расположение попутным ветром. Для этой цели они воспользовались применяемым в большом количестве для нужд промышленности хлором, как известно, легко сжижаемым под давлением в жидкость и потому удобным для доставки его к месту действия в стальных баллонах. Поднесенные заблаговременно в окопы, установленные по их линии за бруствером в вырытые для того рвы и прикрытые до употребления от выстрелов мешками с землей, баллоны соединяются шлангами по несколько штук вместе, что дает возможность опорожнять их последовательно через шланги, выброшенные за бруствер и снабженные специальными распылителями. Вытекающий из баллона под давлением жидкий хлор, обладающий большим удельным весом по сравнению с воздухом, да к тому же еще охлажденный при обращении жидкости в газ за счет скрытой теплоты кипения, сливаясь со струями соседних баллонов, образует сплошное тяжелое облако, метров в 5 высоты, стелющееся по земле и движущееся по ветру. При достаточном количестве выпускаемого газа (около 1 200 кг на 1 километр фронта в минуту), сообразованного со скоростью ветра и атмосферными условиями, облако, концентрация которого в начале падает довольно резко, сохраняет большую отравляющую способность на протяжении до 5 километров в глубину расположения противника, и на 10, даже до 15 километров все-таки оказывает отравляющее действие на попавшие в его сферу живые организмы.

Произведенная неожиданно против противника, не снабженного средствами газовой защиты, подобного рода газобаллонная атака вначале наносила противнику огромные потери. Однако, наряду с этими положительными качествами она имеет целый ряд отрицательных и при том настолько серьезных, что даже при позиционных условиях уже к концу войны от нее стали отказываться. Прежде всего, для такой атаки можно использовать только газы с большим удельным весом, легко сжижаемые, почему кроме хлора удалось использовать с той же целью только фосген (в смеси с хлором и еще некоторыми примесями). Заблаговременная установка огромного количества баллонов в самых передовых линиях весьма сложна, трудно выполнима под огнём, требует большого времени и работ, легко может быть обнаружена заблаговременно противником. Защита от хлора и фосгена наиболее легко осуществима помощью противогазов, а потому противник, снабженный ими и своевременно их применивший, может часами оставаться в сфере газовой волны, без какого либо вреда, а по прохождении волны, когда атакующий вздумал бы вслед за ней овладеть подвергшимся газонападению участком, он окажется в состоянии отразить его атаку. Но самое главное — это то, что газобалонная атака находится в чрезвычайно большой зависимости не только от рельефа и характера местности, расположенных на ней местных предметов, местных течений атмосферного воздуха, но и от ветра, от которого требуется постоянство направления в сторону противника и определенные пределы скорости (не меньше 1 и не больше 4-х метров в секунду). Вот почему подобная атака может быть осуществлена не на всяком участке позиции, только после тщательного изучения местных и метеорологических условий и иногда после целых недель ожидания благоприятного ветра. К концу мировой войны на газобаллонную атаку стали смотреть только как на второстепенное сродство, способное нанести некоторые потери живой силе противника, заставить его провести тревожную ночь, не связывая ее с какой-либо тактической операцией. К концу войны техника выработала образцы более легких и легче подвозимых баллонов. По-видимому, такого рода газовая атака не утратит некоторого значения и в будущем, но только в качестве вспомогательного химического средства нападения. За волной подобного тяжелого газа остается ценная способность распространяться (как бы течь) по оврагам, балкам и низинам на далекие расстояния (до 40 км), не утрачивая в значительной мере ее концентрации, и застаиваться в низких местах, особенно ценных для расположения войск в бою. При благоприятном направлении таких складов местности и ветре, при внезапности, в первые минуты газовая волна может доставить немало тревоги, а отчасти и потерь противнику.

Указанные недостатки газобаллонной атаки, в особенности же чрезвычайная зависимость ее от местных и метеорологических условий, привели англичан к идее образования газового облака вдали от своих окопов в расположении противника. Для этой цели они стали применять специальные орудия-газометы, или, как принято их называть у нас, химические минометы, образец которых, получивший широкое распространение, был разработан англичанином Ливенсом. Это — орудие простейшего устройства, состоящее из ствола, устанавливаемого грубо под требуемым углом или путем расположения его на боковой поверхности специально вырытой канавки, или помощью несложной подпорки. Газометы располагаются на большом фронте в количестве сотен и даже тысяч штук, соединяются в батареи, штук по 25, воспламеняемые одновременно с помощью электрических запалов. Они выбрасывают мины с сжиженным газом на расстояние до 3 000 (и даже до 4000) метров, которые, падая одновременно на намеченную площадь и разрываясь, образуют газовое облако весьма высокой концентрации. Если противник застигнут таким образом врасплох, потери его неминуемы; но если даже он воспользовался противогазами, концентрация газа в облаке в первое время его образования настолько велика, что при несовершенном их устройстве он может «проскочить» через их поглотители и произвести отравление. Только чрезвычайное внимание, своевременная тревога, поданная немедленно после того, как замечены выстрелы газометов и послышался шум летящих мин, могут до некоторой степени предотвратить опасность. Однако, время полета мни настолько невелико (около 1 минуты) по сравнению с тем, какое требуется для передачи тревоги и надевания противогазов, что потери почти неизбежны. Первоначально установка газометов требовала 1—2 суток подготовительных работ, причем после их установки залпы можно было повторять. К концу войны уже появились более совершенные образцы маневренных химических минометов, возимых на колесах и потому легче сосредоточиваемых для действия. Этот вид газового нападения, по-видимому, имеет будущность.

Первые не вполне удачные попытки применения артиллерийских химических снарядов не остановили их дальнейшего усовершенствования; наоборот, стрельба ими к концу войны стала столь существенным видом газового нападения, что, например, в германской армии около ¼  всех снарядов было химических. Стрельба химическими снарядами производится из орудий всякого типа и калибра (пушек, гаубиц, мортир, минометов), причем снаряды могут быть снаряжены любым типом боевого газа. Устройство химических артиллерийских снарядов и взрывателей к ним весьма разнообразно. Кроме специально химических, не содержащих  разрывного заряда из взрывчатого вещества (за исключенном небольшого его количества, назначаемого для вскрытия снаряда и распыления химического вещества), к концу войны были выработаны типы осколочно-химического действия с большим разрывным зарядом, наносящие поражению не только газами, но и осколками. Есть основания предполагать, что в будущем всякий артиллерийский снаряд будет заключать в себе хотя бы небольшое количество боевого газа.

Стрельба химическими снарядами представляется наиболее гибким способом химического нападения, применимым во всяких боевых действиях, за исключением неблагоприятных метеорологических условий. Представляя собой одну из разновидностей действия артиллерии, она обладает одинаковыми боевыми свойствами с обычной артиллерийской стрельбой: внезапность, быстрота нападения, действие на далекие дистанции на любом участке расположения противника, применима на любой местности. Но наряду с этим все-таки необходимо отметить, что при нестойких газах она находится в значительной зависимости от метеорологических условий: на открытом месте ненадежна, если скорость ветра  превышает 3 метра в секунду, а при скорости 7 метров в сек. — на всякой местности безрезультатна. Она требует для исполнения больших знаний, уменья, организации и — для большинства видов газов и способов нападения — весьма большого количества снарядов. Во время мировой войны расход снарядов достигал десятков и даже сотни тысяч в день боя. Для нестойких газов лес или заросли увеличивают ее действительность; болотистый грунт, глубокий снег, сильный мороз, летний солнечный день — уменьшают. Стрельба стойкими газами (ипритом) носит несколько иной характер: она не требует столь напряженного огня и сопряжена с меньшим расходом снарядов. Но нельзя упускать из виду, что зараженный таким газом район остается газоопасным и на случай продвижения на него своих войск.

В общем, вопрос об артиллерийской стрельбе химическими снарядами подвергается самым различным суждениям. Несомненно, что при условиях позиционной войны, когда на небольшом участке фронта  могут быть сосредоточены сотни орудий и к ним подвезены сотни тысяч снарядов, она будет иметь такое же значение, каше имела к концу мировой войны; но такие условия совершенно невыполнимы при обстановке маневренной войны. Во всяком случае, даже при маневренной обстановке, стреляя снарядами с нестойким газом, можно заставить противника надеть противогазы и тем понизить его способность к боевым действиям, а стойкими газами сделать для него невозможным пребывание на обстреливаемой площади, без риска понести большие потери; поэтому надо ожидать, что и при маневренном характере боевых столкновений артиллерийская стрельба химическими снарядами будет иметь значение.

Из остальных разнообразных способов газового нападения можно отметить применение ручных гранат, преимущественно со слезоточивыми газами, для временного ослепления противника в ближнем бою; ружейную гранату, с дальностью бросания на 300—400 шагов, с такими же газами или желтым фосфором, которая применялась при борьбе с пулеметными гнездами; заблаговременное заражение местности стойким газом, дабы сделать ее непроходимой для противника без потерь в живой силе или без затраты времени и средств на ее обеззараживание.

Минувшая война не дала применения химических средств в авиации и во флоте, между тем, как такое их использование не только вполне целесообразно, но может дать весьма богатые результаты. Обладая способностью весьма быстрого и глубокого проникания в пределы страны противника, авиация в первые же часы после начала войны будет атаковать такие населенные, административные, промышленные и железнодорожные пункты, которые составляют жизненные узлы государства, и поражение которых может до крайности, затруднить мобилизацию армии, ее сосредоточение, снабжение всем необходимым для боевых действий. При  подобного  рода нападениях, несомненно, будет в значительной мере страдать и мирное население, в особенности от газов, защита от которых для него крайне трудно осуществима. Возможно ожидать, что при ожесточенности войны, которую нам приходится наблюдать при современном столкновении народов, противник сознательно будет избирать себе целью мирные крупные центры населения, стараясь с первых же дней подорвать психологическое состояние масс, которое, несомненно, должно отозваться не только на состоянии духа армии, но, может быть, даже и  преждевременно предопределит исход столкновения. Та же авиация найдет широкое применение во всякого вида боевых действиях войск, проникая в глубокие тылы противника, отравляя места его расположения на отдыхе, пути сообщения, преграждая проходы в различных дефиле заражением их стойкими газами, поражая сражающихся газами с воздуха. Образуемые аэропланами дымовые завесы, достигающие уже теперь 1,5 километров длины и до 200 метров высоты, дадут авиации мощные средства маскировки в воздушных боях. Произведенные уже после войны опыты применения газов против боевых судов с достаточной убедительностью доказали, что и суда подвергаются в значительной мере отравлению, производимому мощными бомбами, сброшенными с аэропланов. В этом случае газовое нападение, понизив боеспособность корабля, тем даст большую возможность произвести на него более успешное нападение с воздуха же фугасными бомбами, сила которых в современных образцах столь велика, что может вывести корабль из строя одним удачным попаданием. Военные суда в широкой мере будут пользоваться химическими средствами для образования дымовых завес и масок всякого рода, могущих их скрыть от наблюдения с морских и воздушных судов противника. Несмотря на большие технические достижения в этой новой области применения химических средств нападения, тем не менее, за отсутствием боевого опыта, трудно предсказать вполне определенно их будущее. В течение ряда веков можно наблюдать непрерывное усовершенствование и развитие всевозможных средств и способов нападения, мирное испытание которых приводит некоторых к заключениям о полной невозможности борьбы против них; но, тем не менее, мы наблюдаем, что подобная борьба не только осуществляется, но приобретает такие новые и притом длительные и упорные формы, которые невозможно было предвидеть. Несомненно только то, что средства химического нападения отныне будут столь же необходимым средствам борьбы для всякого рода вооруженной силы, каким давно уже стало огнестрельное оружие.

Незыблемый закон о том, что против всякого яда есть противоядие, в широкой мере оправдался и в деле химической войны.

Начиная от первых примитивных средств защиты от газа, в виде мокрой тряпки, покрывания шинелью или сырой землей, попутно с нарастанием и развитием химических средств нападения создавались и совершенствовались средства и способы газозащиты. История их развития во время мировой войны представляет собой поучительную картину «борьбы газа с противогазом», аналогичную борьбе пушки с броней, и, вообще, обороны со всякого рода нападением. С самого начала газозащита пошла по двум путям — средств индивидуальной защиты и групповой.

Индивидуальная защита сначала вылилась в форме повязок, пропитанных нейтрализующим газы веществами, надевавшимися на рот и нос, и очков, или в виде шлемов из мягкой материи, также пропитанной противогазовыми поглотителями, покрывавшими всю голову, со стеклами против глаз. Неудобство таких влажных противогазов, заключавшееся, прежде всего, в необходимости применения все новых и новых нейтрализующих веществ против вновь вводимых в действие боевых отравляющих веществ, побудило к созданию такого противогаза, который защищал бы от всякого боевого газа, какова бы ни была его химическая природа. Творческая мысль пошла по двум направлениям: или создать такой аппарат, который вовсе изолировал бы пользующегося им от внешнего воздуха и доставлял бы необходимый для дыхания кислород из запасов (хотя бы в химическом соединении), заключенных в том же аппарате; или же, считая, что отравленный газами воздух содержит еще достаточно кислорода для дыхания, устроить такой прибор, через который он поступал бы для дыхания, освобождаясь по пути от присутствия всяких газов действием особого поливалентного поглотителя. Первого рода аппараты уже имели применение для мирных целей, хотя бы в некоторых случаях для работы в шахтах или вообще таких местах, которые наполнены газами, негодными вовсе для дыхания. Однако, применение их, даже в виде специально приспособленных для военных требований образцов, не могло получить широкого распространения вследствие их сложности, большого веса, малого времени действия и целого ряда других их свойств, крайне стесняющих пользование ими в боевых условиях. Аппараты этого типа применяются только в некоторых случаях специальными командами и лицами, которым приходится работать в атмосфере настолько насыщенной боевыми газами, что она становится совсем непригодной для дыхания. Аппараты второго типа получили конструкцию непроницаемой для газов маски, плотно надеваемой на лицо, с отверстием, сообщающимся непосредственно или помощью гибкой трубки с коробкой, наполненной поглощающими газы веществами. Против глаз в маске имеются отверстия, закрытые стеклами или пластинками из прозрачного и небьющегося материала. Принимаются различные меры против запотевания стекол от дыхания. При вдыхании воздух не может попасть под маску иначе, как через коробку с поглотителем; при выдыхании он направляется или через нее же или через особый выпускной клапан. В качестве поглотителя первоначально у нас, по предложению профессора Зелинского, а затем, и повсюду, был принят мелкий древесный уголь, который, как известно, обладает большой способностью абсорбировать газы и пары. Для увеличения способности к поглощению уголь подвергается особой обработке, увеличивающей его пористость, и в таком виде называется активированным. Наилучшим считается животный уголь, уголь из скорлупы кокосовых орехов и вообще плодовых косточек, хотя германцы получали хорошие сорта активированного угля и из сосны. Применение газов высокой концентрации, получавшейся при газометании, заставило ввести в поглотитель еще некоторые химические вещества, способствующие быстроте поглощения. Применение арсинов, распыляемых в виде тумана, проникавшего через поглотитель и возбуждавшего такое чихание, что носящий противогаз принужден был его снимать и оставаться беззащитным от других газов, было парализовано введением специального фильтра, не пропускающего тумана. Наконец, дополнительным усовершенствованием в отношении состава химических веществ поглотителя, удалось задержать и наиболее опасный газ — окись углерода, которую обыкновенные поглотители не могли удержать. В общем, в течение мировой войны противогаз прошел через целый ряд испытаний и усовершенствований, и уже к концу ее были образцы, которые настолько мало стесняли дыхание, что носящие их  могли оставаться в них целую неделю, даже во время сна, снимая их только на короткое время для принятия пищи. После войны все государства настойчиво продолжали работать над усовершенствованием противогаза, и из литературы известны современные его образцы, безусловно защищающие от всяких газов и паров в течение нескольких часов времени. По израсходовании поглотительной силы коробка противогаза легко может быть заменена новой.

Групповая защита, естественно, не могла дать каких либо широких достижений уже в силу того только, что обезвредить от присутствия вредных газов большое пространство, ими зараженное, нет возможности без затраты больших средств и большого времени. Главным деятелем при этом является сама природа в виде влияния атмосферной влаги, ветра, влаги почвы и пр. Но небольшие, хорошо изолированные от внешнего пространства помещения, в виде газоубежищ, крайне необходимые для возможности смены противогазов, подачи помощи раненым и газоотравленным, для органов управления и, наконец, просто для передышки находящимся продолжительное время во внешней отравленной атмосфере, стали применяться после первых же газовых атак. В качестве газоубежищ пользуются хорошо закрытыми от попадания снарядов (блиндированными) помещениями, снабжаемыми одним только выходом, закрывающимся занавесями из материи, пропитанной веществами, не пропускающими вредных газов. Двери делаются двойными, с тамбуром, достаточным для того, чтобы вошедший мог в нем предварительно очистить обувь и одежду от нарывных веществ, или чтобы в нем могли поместиться носилки с раненым. Помощью специальной трубы помещение сообщается с фильтром, состоящим из ямы с перегнойной землей или опилками, пропитанными поглощающими газы веществами, со дна которой и идет труба в газоубежище, помещаемое обычно ниже горизонта земли. Внутри газоубежища у трубы ставится вентилятор, приводимый в действие от руки или электрической энергией, нагнетающий в помещение воздух, прошедший через фильтр и освобожденный от вредных газов. Таким путем происходит постоянная смена воздуха в газоубежище, так как вследствие работы вентилятора внутри газоубежища образуется небольшое давление, побуждающее испорченный дыханием воздух выходить наружу через щели дверей. Это же давление препятствует наружному воздуху проникать в газоубежище через те же щели.

Для обезвреживания уже отравленного воздуха в закрытых помещениях и для удаления его из низких мест, в которых он обыкновенно накопляется, применяются различные вспомогательные средства газозащиты: небольшие костры, разводимые на дне заполненных газом углублений или на полу отравленных помещений, которые, нагревая воздух, способствуют его циркуляции и обновлению; разбрызгивание поглощающих газы жадностей помощью специальных гидропультов; опахала, помощью которых удается разгонять застоявшиеся газы из низин (рвов, окопов).

Нарывные отравляющие вещества (иприт) в достаточной мере обезвреживаются хлорной известью, проходя через которую пары иприта (но не сама жидкость) поглощаются. Из этого видно, что для обезвреживания от иприта какой либо зараженной площади требуется немалое количество хлорной извести и достаточное покрытие ею отравленного района. Пары иприта легко проникают через всякую обыкновенную одежду, почему  единственным средством предохранения от их действия всего тела представляется одежда из специальной материи, вовсе непроницаемой ни для каких паров или газов, в том числе и для воздуха; во всяком случае, весьма необходимы для работающих на отравленных районах, помимо противогазов, непроницаемые перчатки и обувь для людей и такая же обувь для лошадей. Довольно удовлетворительно предохраняет смазывание всего тела специальными мазями, произведенное до того времени, пока пришлось попасть в оправленный район. Пища предохраняется завертыванием в особую непроницаемую для иприта бумагу.

Животные (лошади, военные собаки) страдают от отравляющих веществ несколько в меньшей степени, чем человек; однако, для тех из них, которые попадают в районы с высокой концентрацией газов, также необходимы противогазы, а от нарывных веществ — обувь, без чего они гибнут. Для почтовых голубей устраиваются специальные газозащитные голубятни, снабженные фильтрами.

Одним из существеннейших средств газозащиты представляется своевременное предупреждение о газонападении, после которого возможно бы было успеть принять надлежащие меры, например, успеть надеть противогаз. Это обстоятельство с первых же дней породило необходимость в установлении специальной службы химической обороны, заключающейся в целом ряде мероприятий: производится специальная химическая разведка местности, выясняющая свойства занимаемого войсками района в отношении благоприятности газового нападения со стороны противника (а также разведка его расположения для осуществления нападения с нашей стороны); устанавливается метеорологическая служба, состоящая из постоянных наблюдений за состоянием атмосферы помощью метеорологических приборов, которыми снабжаются наблюдательные посты, в особенности за направлением и скоростью ветра; в последнем отношении производится тщательное изучение местных условий, так как те близкие к почве движения воздуха, которые представляются особенно интересными в отношении возможности газовой атаки, находятся в весьма большой зависимости от рельефа местности, находящихся в пределах района водных, влажных или лесных пространств, общего состояния атмосферы, радиации солнца, времени суток и пр.; расставляется сеть специальных постов для наблюдения за деятельностью противника в отношении применения всяких способов газонападення и для быстрой передачи газовой тревоги, снабжаемых для этой цели специальными сигнальными средствами (световыми и звуковыми, воспроизводящими звук без участия дыхания человека); в войсках устанавливается строжайшая газовая дисциплина, состоящая из ряда обязательных правил, выполняемых как в отношении порядка пребывания в угрожаемых по газонападению районах, так и по принятию мер защиты в случае газовой тревоги и по ее передаче соседним войскам и пр.

Несмотря на все указанные меры, нет никакой почти возможности предохранить вовсе войска от потерь при газонападении. Причиной тому служит обычная внезапность таких нападений, наиболее благоприятным условием для которых — и в отношении внезапности, и в отношении метеорологических условий — представляются ночь, когда большинство войск находится на отдыхе и потому не может в короткое время, со сна, принять соответствующие меры защиты. Указанное обстоятельство побудило произвести целый ряд изысканий для устройства таких автоматически действующих приборов, которые, будучи поставлены на передовые пункты, в случае движения газовой волны со стороны противника, тотчас же давали бы знать каким либо сигналом о начавшемся нападении. До сего времени, однако, не удалось осуществить такого газопрадупредителя, который функционировал бы с достаточной скоростью по сравнению с тем периодом времени, в течение которого, даже при слабом ветре, волна уже успевает достигнуть района расположения войск. Лучшим  средством до сего времени оказывается человеческое обоняние и наблюдение, почему для предупреждения о нападении обычно выставляются, насколько возможно ближе к противнику, специальные газовые секреты из опытных людей, на обязанность которых возлагается своевременное обнаружение газонападения и немедленное сообщение о нем соответствующими сигналами или по телефону. Немалые затруднения представляет также задача определения природы выпущенного противником газа, «маскируемого» обычно примесями различного запаха. Многие газы удается определить особыми газоопределителями, основанными на реагировании определенных химических веществ (на цвет) с соответствующими газами; но газоопределителя, который давал бы реакцию на все газы, до сего времени осуществить не удалось.

Из сказанного о газовой обороне достаточно видно, насколько она требует больших, тщательно продуманных, соображенных с местными условиями и организованных мероприятий не только со стороны органов газовой обороны, но и со стороны обороняемых. Вот почему мысль о возможности будущих газовых нападений на мирное население, среди которого заключается к тому не малое число лиц, вовсе неспособных к принятию личных мер защиты (дети, больные, старики и пр.), внушает всем такую живую тревогу.

То широкое значение, которое не может не иметь химическая война в будущем, ее новизна и результаты ежедневных достижений в области применяемых для нее средств естественно приковывает на себе всеобщее внимание. Опираясь на опыты мирного времени и соображения о приложении их в войне будущего, многие рисуют себе столь кошмарные картины ее, которые превосходят всякое воображение. В этих ужасах есть, конечно, своя доля правды; однако, наряду с этим, есть и большое количество неправильной оценки материала и невольных, может быть, преувеличений. Дать правильную объективную оценку химической войне в будущем, предсказать ее формы и ее последствия не представляется возможным; однако, несомненно, что заложенный в самой природе всякого живого мира инстинкт самосохранения, сохранивший человечество в течение столь долгого ряда столетий, и на этот раз окажет свое могущественное влияние. Наряду с совершенствованием средств химического нападения будут совершенствоваться и средства защиты, чему мировая война уже дает нам необычайно яркое доказательство, и в окончательном результате химическая война, представляя собой могучий вид вооруженной массовой борьбы, должна будет войти в такие же нормы, в какие выливались предшествующие ей средства нападения, казавшиеся вначале их появления столь же ужасными.

Е. Смысловский.