Чичерин, Борис Николаевич

Чичерин, Борис Николаевич, юрист-государствовед и философ, потомок старинного дворянского рода, выехавшего из Италии в 1472 г. в свите Софьи Палеолог, родился в Тамбове 26 мая 1828 г. Любимый ученик Грановского, специально занимавшегося с Чичериным по истории, Чичерин в 1849 г. окончил московский университет по юридическому факультету, где слушал Кавелина, Редкина, Крылова, вращаясь в то же время в кружках западников и славянофилов. По окончании университета и до сдачи в 1851 г. магистерского экзамена Чичерин в своей деревне усиленно занялся философией (греческой, особенно же Гегелем), а также изучением трудов Л. Штейна, Эйхгорна и Бастиа («Экономические гармонии»). В это время окончательно определились основы научно-философского миросозерцания Чичерина, а также и его общественно-политический консерватизм. Приняв систему Гегеля как «последнее слово философского идеализма», Чичерин навсегда остался неизменным гегельянцем, пытаясь внести лишь некоторые не существенные и малоудачные поправки в построения своего учителя. Являясь, таким образом, представителем последнего поколения «идеалистов 40-х гг.», Чичерин примкнул, однако, к его правому крылу, поскольку для него учение Гегеля было не «алгеброй революции», как для Герцена, а  основанием для:  «охранительных воззрений» в духе исторической школы Савиньи. Влияние этой последней на Чичерина было не менее значительно и вошло также в качестве органического звена в его миросозерцание. Несомненно, этим же обстоятельством объясняется исторический характер его первых научных трудов — магистерской диссертации «Областные учреждения в России в XVII в.» (окончены в 1853 г., изданы в 1856 г.) и ряда частных исследований, вошедших в его «Опыты по истории русского права» (1859): о «Сельской общине в России», «Холопы и крестьяне в России до XVI в.», отрывок большой, но не оконченной работы по истории крепости, права и блестящий этюд «Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей». Тот же интерес к исторической постановке государственно-правовых проблем сказался и в докторской диссертации Чичерина «О народном представительстве» (1866), значительная часть которой посвящена истории представительских учреждений на Западе и в России (земские соборы), а также и в его капитальном труде «Истории политических учений» (5 т. 1869—1902). Не меньшее влияние оказали на Чичерина также и учения А. Смита и особенно Бастиа, превратив его в горячего поклонника буржуазной экономии и манчестерства («Собственность и государство», 1882; «Курс государственной науки», 1894—1898). Определившиеся, таким образом, к началу 50-х гг. воззрения Чичерин не получили еще тогда того доктринерского и агрессивно консервативного направления, в силу которого позднее он окончательно разошелся с господствовавшими в пореформенную эпоху общественным движением и новыми идейными течениями. Поэтому в это время мы видим его в лагере западников в качестве одного из вождей этой «котерии», в близких отношениях с П. Анненковым, И. Тургеневым, Кавелиным, Грановским. Он сотрудничает даже в герценовском «Колоколе» («Голоса из России») и ведет вместе с тем яркую полемику со славянофильской «Русской Беседой» по вопросам об общине, «народности» в науке и т. п. Его первая диссертация не была даже принята юридическим факультетом московского университета, ввиду того, что в ней «древняя администрация России представлена была в слишком непривлекательном виде. Также неудачна оказалась и попытка провести ее в СПБ. университете. Чичерин с «тоски» временно отдается рассеянной светской жизни, но натура берет свое. В нем просыпается блестящий публицист. Он пишет ряд статей по общественно-политическим вопросам, которые расходятся в рукописях и затем печатаются в «Голосах из России». С 1858 г. он дает ряд историко-юридических работ, вошедших в его «Опыты», и, защитив в 1858 г. первую диссертацию, печатает сборник статей из «Атенея» под заглавием: «Очерки Англии и Франции». Так завершается первый период в жизни Чичерина, когда его имя сразу и прочно утвердилось в науке. Но тогда же произошла и первая размолвка Чичерина с либеральным еще в то время редактором «Русского Вестника» Катковым из-за статьи о Токвиле, где Чичерин выступил апологетом французской централизации, а затем последовал и резкий разрыв с Герценом и Кавелиным после обличительного письма Чичерина к издателю «Колокола», в котором он обвинял его в революционной пропаганде. Второй период окончательного оформления личности и воззрений Чичерина начинается именно с его заграничной поездки (1858) и выступления в московского университете профессором в 1861 г. Во вступительной лекции Чичерин широко развертывает свое общественно-политическое credo в духе «охранительного либерализма», вызывая одобрение правых кругов общества своим протестом против «дешевого либерализма», всяких «утопий и революционной пропаганды», но восстанавливая против себя студентов и своих недавних друзей. В это время он получает приглашение читать лекции наследнику престола, но скорая смерть последнего заставила Чичерина «похоронить свои лучшие мечты» — дать России «образованного государя». В это же время Чичерин окончательно переходит от поклонения абстрактному мировому духу «без религии» к утверждению своих религиозных верований («Наука и религия», 1879). В означенное десятилетие (1858—68) расцвета своей академической деятельности и длительных заграничных поездок, Чичерин окончательно формируется как политический мыслитель и писатель, сторонник просвещенного абсолютизма, идущий «против течения», открыто заявляющий себя «консерватором», противником демократии, непримиримым врагом социализма и учения К. Маркса. Для этого периода наиболее характерным для Чичерина является его сборник «Несколько современных вопросов» (1862) и его вторая диссертация. Здесь он развивает свои социально-политические взгляды, выступая идеологом интересов русского дворянства, как сословия землевладельцев, которому должна принадлежать руководящая роль в государственной жизни страны. Чичерин высказывается за сохранение в России самодержавия ввиду слабого развития ее общественных сил и промышленной буржуазии и лишь в «принципе» признает конституционную монархию идеальной формой правового государства. Он полагает при этом, что современная ему буржуазно-конституционная Европа представляет венец культуры человечества, так что в будущем ничего нового уже ждать не приходится. Все дело сводится лишь к окончательному завершению «начал» современной культуры, основанной на абсолютных принципах частной собственности, свободного договора, наследственного права и политического господства наиболее образованных и имущих классов. При этом он высказывается против вмешательства государства в экономическую борьбу, признавая социальное неравенство «естественным» и необходимым явлением. Поэтому он признает лишь «равенство перед законом» и является сторонником так называемой «общественной» теории самоуправления. Объявляя государство высшей и идеальной формой человеческого организованного общения, он в области международных отношений считает неизбежным средством разрешения конфликтов — войну. Государственно-правовые воззрения Чичерина получают теперь строго догматический характер и доктринерски   развиваются им в его наиболее зрелых трудах. Весь третий (1864—1904) период своей жизни Чичерин, выйдя в 1867 г. из университета, всецело посвятил, с одной стороны, своим кабинетным научно-философским занятиям, и общественной земско-городской деятельности по выборам — с другой. К этому времени относится известный эпизод с речью Чичерина, произнесенной им в дни коронации в Москве 16 мая 1883 г. на обеде городских голов, когда он выступил с призывом к «единению земских людей» во имя «законного порядка» и борьбы «с ужасными преступлениями» русских революционеров. Оратор подчеркнул важность «свободных учреждений», дарованных русский обществу, и, «не требуя прав», выразил надежду, что правительство само «признает необходимым содействие общественных сил» «против врагов общественного порядка». В речи этой настороженное общество увидело намек на «конституцию», а в газетах началась травля Чичерина, в результате чего ему пришлось покинуть пост головы. За границей же появился полный печатный текст речи Чичерина с предисловием, в котором подчеркивалась «хорошо известная личная репутация Чичерина как консерватора». Эпизод этот, несомненно, раздражил Чичерина и заставил довольно резко выражаться по адресу правительства в своих «воспоминаниях», но принципиальная позиция Чичерина от этого не изменилась. В это время им были написаны: «Мистицизм в науке» (1880; критика В. Соловьева), «Положительная философия и единство науки» (1892), «Основы логики и метафизики» (1894), «Вопросы политики» (1896—900), «Философия права» (1898—900), «Вопросы философии» (1904) и, наконец, замечательные «Воспоминания» (частично появившиеся в печати в 1929 г.). 3 февраля 1904 г. Чичерин умер, успев лишь начать 6-ой том своих «Политических учений».

Хотя в центре умственных интересов Чичерина стояли всегда проблемы общей философии и философии права, он не оставил, однако, заметного следа в истории русской философской мысли, не дав ничего оригинального и значительно запоздав с своей проповедью. «Правый» гегельянец, Чичерин выступил на защиту метафизической, «умозрительной» философии в ту историческую эпоху русской жизни, когда в ней как раз возобладали противоположные течения «реалистической» мысли, и на смену «идеализма» явился позитивизм, а  затем и марксизм. Его экономические воззрения с прямолинейной проповедью буржуазного «либерализма» самым резким образом дисгармонировали и с новейшей экономической теорией и демократическими и радикальными течениями пореформенной эпохи. Идеалист-индивидуалист, объявивший реформы 60-х гг. предельным достижением русской общественности, Чичерин — резкий и нетерпимый в своей полемике — оказался вне русла новой русской жизни, в тупике своего неподатливого догматизма. Чтобы определить подлинную заслугу Чичерина как ученого, мы должны обратиться поэтому к его исследованиям в области истории права. Здесь вместе с С. Соловьевым, Кавелиным и Сергиевичем Чичерин является наиболее талантливым представителем юридической школы в русский историографии. В его трудах русская историческая и историческая правовая наука впервые твердо стала на путь наукообразных построений. Философия истории Гегеля с его идеей диалектической закономерности исторического процесса, в связи с учением т. н. исторической школы, превратившись в трудах Чичерина в философию русской истории, навсегда покончила с риторическим направлением «просветительной» историографии. Правда, «умозрительный» схематизм гегельянских формул и на этот раз шел впереди фактического изучения исторических явлений. Однако, поскольку Чичерин стремился вложить в эти абстрактные формулы конкретный материал исторических фактов — результаты на первый раз оказались блестящими. Так, Чичерину удалось дать совершенно новое освещение так называемому «удельному», или «вотчинному», периоду русской истории, сблизив его с западноевропейским феодализмом, как эпоху господства «гражданского общества» по учению Гегеля. С такой же глубиной и мастерством Чичерин делает экскурсы в область истории крепостного права и землевладения отношений XVI—ХVII вв., истории земских соборов и дает классический анализ системы областного управления Московского государства. В указанном направлении Чичерин явился «учителем» и вдохновителем величайшего из русских историков, В. О. Ключевского, который и дал построениям Чичерина настоящее научное социологическое обоснование.

Попытка Чичерина истолковать русский исторический процесс как процесс закономерного развития дала крупный положительный результат и выдвинула его в первые ряды среди русских историков и историков русского права.

Лит. И. В. Голубинский, «В. Н. Чичерин. Био-библиографический очерк», М. 1914; Барсуков, «Жизнь и труды Погодина», тт. 14—19, 21—22; Милюков, «Юридическая школа в русской историографии» (Русская Мысль, 1866, № 6); Б. Сыромятников, «В. О. Ключевский и Б. Н. Чичерин» (Сборник «В. О. Ключевский», М. 1912); «Речь Б. Н. Чичерина 16 мая 1883 г.», Берлин, 1883; Б. Чичерин, «Из воспоминаний, Московский университет», 1929.

Б. Сыромятников.