Давность в уголовном праве

Давность в уголовном праве, — институт, которым определяются условия погашения права государства на наказание преступника за истечением значительного промежутка времени после совершения преступления. Как видно уже из этого определения, основания, по которым допускается давность в уголовном праве, тесно связаны с тем или другим обоснованием самого права государства на наказание. От этого обоснования зависит то или другое отношение к институту давности: его признание или его отрицание.

С точки зрения теорий, для которых право государства на наказание есть в то же время его абсолютная обязанность, диктуемая непреложными велениями разума и подсказываемая нравственным категорическим императивом, погашение права государства на наказание есть contradictio in adjecto. Такова точка зрения рационалистов эпохи просвещения и ригористических последователей Кантовской философии (Штейгер, Цахариэ). В литературе, дающей институту давности свою научную санкцию, смена теорий о праве наказания неизменно отражается на учениях об основаниях давности. Здесь мы встречаем соответствующий теории устрашения взгляд, согласно которому с течением времени преступление утрачивает заразительную силу примера, и потому репрессия становится бесполезной. Другой взгляд, соответствующий теории исправления, в воздержании субъекта от совершения преступления в течение известного промежутка времени видит доказательство его исправления и ненужности наказания. Третий взгляд вытекает из теории общего предупреждения преступлений, которая ставит наказанию цель, постороннюю наказываемому преступнику (психологическое принуждение угрозою наказанием лиц, еще не совершивших преступления, к сознательному отказу от преступления); поэтому, логически приводя к отрицанию погашающей силы давности (ибо психологический вес угрозы наказанием тем более, чем неуклоннее оно осуществляется), тем не менее, не будучи столь же враждебной компромиссам, как абсолютные теории, он допускает неприменение наказания за давность из милосердия к преступнику, ставшему другим человеком и, быть может, еще не понесшему наказания лишь по вине судебных властей (negligentia justitiae).

Вернее, нельзя сводить давность к какому-либо одному основанию; ряд условий, относящихся преимущественно к области индивидуальной и общественной психологии, составляет то, что называется исцеляющей силой времени: и возможное исправление преступника, и, быть может, перенесенные им и служащие для него достаточным возмездием муки ожидания наказания, и утрата преступлением свойства заразительности, и успокоение возмущенной общественной совести, и здоровое чувство протеста против применения наказания за преступление, давно забытое средой, в которой оно совершено, и самое это забвение о преступлении, делающее, наряду с исчезновением материальных следов его, затруднительным восстановление доказательств его совершения.

Принято различать два вида давности: давность уголовного преследования и давность наказания. По исключению, наше Уголовное Уложение 1903 года знает и третий вид давности: давность приговора. Первый из названных видов давности делает невозможным самое возбуждение уголовного преследования или прекращает уже начатое преследование по истечении до возбуждения преследования значительного промежутка времени после совершения преступления; давность наказания устраняет применение определенного судом наказания после определенного промежутка времени от постановки приговора, если в течение этого времени приговор почему-либо не был обращен к исполнению.

Нашим Уложению и Уставу о Наказаниях известна лишь давность уголовного преследования, которая предполагает истечение давностного срока до обнаружения виновного (ст. 158 Уложения о Наказаниях) или до начатия производства о преступлении (ст. 21 Уложения о Наказаниях). Напротив, Уголовное Уложение 1903 года предусматривает не только давность уголовного преследования и давность наказания, но и давность приговора. Под последней разумеется истечение законного срока со дня учинения преступного деяния до дня постановления приговора, причем для этого вида давности установлены сроки двойные и тройные (соответственно различным категориям преступлений) по сравнению с давностью уголовного преследования; следовательно, возбуждение уголовного преследования, прекращая течение давности преследования, не препятствует течению давности приговора. Такие же сроки, как и для давности приговора, установлены в Уголовном Уложении и для давности наказания, но в то время, как начальным моментом для истечения сроков давности приговора (так же, как и давность уголовного преследования) является учинение преступления, начальным моментом давности наказания считается постановление приговора.

См. Саблер, «О давности в уголовном праве» (1872); И. Щегловитов, «Применение давности к уголовным делам, требующим преюдициального разрешения» («Журнал Гражданского и Уголовного Права», 1891, 7); Рубиновский, «Перерыв уголовной давности» (Вестник Права, 1902, 6); Горановский, «Давность» (Журнал Министерства Юстиции, 1907, 10); Löning, «Die Verjärung, Vergleichende Darstellung des deutschen und ausländischen Strafrechts», Allg. Teil, I В. (1908); здесь приведены подробные указания на литературу вопроса.

Н. Полянский.