Дворец

Дворец, в удельную и московскую эпохи русской истории не только резиденция князя или царя, но целое обширное хозяйственное ведомство, сосредоточившее в себе управление дворцовыми землями, — селами, деревнями, различными угодьями с предметами дворцового потребления, — дворцовыми слугами и деловыми людьми с их разнообразными службами и изделиями на дворце. Это ведомство было первичным зерном, из которого выросло постепенно центральное управление удельного времени. Статьи княжеского хозяйства распределялись между двумя главными отделениями целого механизма; такими своего рода департаментами являлись: 1) Дворец в тесном смысле слова, получивший в Москве название приказа Большого Дворца в отличие от Дворцов малых (Тверского, Смоленского, Новгорода Великого, Казанского), перенесенный в Москву из прежде самостоятельных владений по присоединении их к Московскому государству; 2) дворцовые пути, т. е. ведомства, управлявшие эксплуатацией принадлежащих княжескому дворцу хозяйственных угодий; таковы пути: сокольничий, к которому принадлежали сокольники и другие служители государевой птичьей охоты, ловчий (государевы бобровники и псари), конюший (лошади и конюхи, также государевы луга, рассеянные по разным уездам), стольничий (департамент дворцового рыболовства) и чашничий (департамент дворцового пчеловодства: бортные леса, села и деревни дворцовых бортников). Исходя из княжеского дворца, администрация всех этих путей, охватывавшая приписанные к ним слободы, села и деревни, рассеянных клочками посреди волостей княжества, перерезывала областное управление наместников и волостелей, выделяясь из последнего, переплетаясь своими отдельными разновидностями, создавая обособленные административные островки и придавая еще большую пестроту и без того дробному строю областного управления. Дворцовые (иначе подклетные) волости и села управлялись княжескими посельскими при участии выборных от населения добрых или лучших людей во главе с дворским, соответствует старосте в черных волостях, иногда даже называемым тем же более общим, родовым именем. Эти выборные производили мирскую раскладку платежей и повинностей. В городах, где были дворцы и горожане (дворчане) «тянули ко дворцу», были городские дворские, заведующие отбыванием городских платежей и натуральных повинностей на дворце. Дворец в тесном смысле управлялся дворецким. Из того, что и впоследствии, в XVI и начале XVII в., дворецкий не был единственным сановником по дворцовому управлению и даже не был первым из таковых, занимая по «чину и чести» лишь второе место, после конюшего боярина, т. е. управителя одного из удельных путей, — можно заключить, что и вначале пути не были подчинены дворецкому, следовательно, дворцовое управление не имело строго централизованного характера: дворец представлял собой целое, но не административное; доходы с путей шли на дворец, но отдельные ведомства связывались воедино общими хозяйственными задачами, надзором князя, как верховного хозяина, не подчиняясь главному управителю дворца. Очевидно, в ведении дворецкого состоял специальный круг дел по дворцовому хозяйству, и его можно определить по данным, относящимся уже к XVII в.: при царе Алексее ведомства старых путей разбиты и по частям входят в состав сформировавшихся приказов, отчасти возникших из них самих: сокольничий путь подчинен приказу Тайных Дел, ловчий — приказу Конюшенному (соединение и, по-видимому, постоянное, двух ведомств), хотя должности ловчего и сокольничего не исчезли; также сохранились звания стольника и чашника, но первое уже обратилось (в XVI в.) в служебный чин, утратило характер должности, а второе перестало служить обозначением начальника известного ведомства, хотя чашник и остался государевым обершенком. Самые же пути чашничий и стольничий преобразовались в отделения Большого дворца под именами дворца Сытного или Сытенного (чашничий), Кормового и Хлебенного (стольничий, разделившийся на двое), состоящих под управлением степенных ключников с их помощниками, т. е. целых приказов. Названия этих дворцов, приводимые Котошихиным, встречаются и гораздо раньше, в летописном рассказе об учреждении опричнины при Иоанне Грозном. Подчинение этих дворцов Большому дворцу в XVII веке установилось уже, по-видимому, в силу позднейшей тенденции к сосредоточению отдельных ведомств по сродству их задач и далеко не было проведено последовательно. Но, кроме трех названных дворов, по свидетельству Котошихина, в ведомстве дворецкого находился еще двор (или дворец) Житенный или Житничный, куда поступал хлеб из дворцовых сел, засеваемый «на царя»; отличие этого двора от остальных заключалось в том, что на нем не было, подобно им, особого приказа со степенными ключниками во главе, и название двора управлялся дворянином и подьячим. В эпоху Котошихина в ведомстве приказа Большого дворца одних городов было свыше 40, не считая волостей и сел, и в то время дворец получал уже денежный доход с весьма многих дворцовых имуществ; крестьяне и несвободные люди, сидящие на указанных землях, подлежат ведению дворецкого. Начальники же путей, как сказано, управляли дворцовыми промыслами. В первом случае княжеским доходом являются продукты земледелия, в другом — продукты разных угодий (мед, рыба, меха и пр.). При царе Алексее была сделана попытка выделить из чрезвычайно расширившегося круга дел приказа Большого дворца первоначальное ведомство дворецкого; с этой целью создали особый Хлебный приказ, подчинив последнему именно царские  пашни по городам и волостям, причем Житенный двор сохранил роль передаточного места между этими пашнями и новым приказом, как и прежде он не имел характера хозяйственно-судебного учреждения (как другие дворы). В 1679 г. ведомство Хлебного приказа, выделившееся из Большого дворца, было вновь присоединено к нему. Сановник, управлявший последним, был главным дворецким, в собственном смысле этого слова, хотя то же звание в XVII в. носил, например, начальник Казанского дворца, а также оружейничий и другие представители обширного дворцового ведомства. Удельные княгини и царицы имели свои особые дворцы, т. е. свое хозяйство. По исчислению Котошихина, в его время в дворцовых имениях было до 3 000 дворов крестьян, и по мере того как развивалось частное землевладение путем раздачи в поместья черных волостей, земли, остававшиеся еще в руках государства (или государя, что не различалось строго юридически), все более обращались по характеру управления в дворцовые. Это слияние волостей черных с дворцовыми заметно уже в XVI в., но особенно его можно проследить по актам XVII в.; в Уложении и у Котошихина оба разряда земель уже существенно смешиваются. В черных волостях наряду с дворцовыми появляются приказчики; затем следует подчинение черных волостей приказу Большого дворца (исключая северные, так называемые поморские уезды, подчиненные Новгородского приказу). Различие «между теми и другими землями исчезает после введения ново-стрелецкой подати (указы 1679—81 гг.), и указы Петра Великого о подушной подати, которые прежние черные крестьяне, за исключением поморских, были сравнены с дворцовыми, только узаконили существовавший уже порядок вещей. В самом конце XVIII века (1797) дворцовые крестьяне обращаются в удельных.

См. Чичерин, «Опыты по истории русского права» (1858); Сергеевич, «Русские юридические древности» (1890); Ключевский, «Боярская дума древней Руси» (1882) и Павлов-Сильванский, «Феодализм в удельной Руси» (1910).

Н. Аммон.