Эмпириомонизм

Эмпириомонизм, философия А. А. Богданова, которой он рассчитывал заменить в идеологии рабочего класса «устаревший» диалектический материализм. Пройдя несколько стадий развития, философия эта окончательно оформилась в следующем виде. Организующим началом всякого миропонимания является развиваемое в нем понятие о причинности. Религиозные воззрения происходят из авторитарной (властно-деятельной) схемы причинной связи: причина - виновник и производитель следствия. Мировоззрения абстрактно-философские рассматривают причинность как форму необходимости, естественной — в реалистических теориях, логической — в философском идеализме. Пролетарское сознание, обусловливаемое более высокими формами производственных отношений, нежели те, что вызвали к жизни религию и материалистическую философию, ищет своей концепции причинности. Отправной точкой при ее поисках служит постоянное активное воздействие производительного класса на природу, усилия, им прилагаемые, чтобы преодолеть ее сопротивление. Это преобразование природы достигается через превращение энергии средствами машинной техники. Для трудового коллектива всякий процесс природы есть источник получения других заданных процессов. При этом энергия не создается и не уничтожается. Причина находит в следствии свой эквивалент, как в производстве все его результаты вместе взятые исчерпывают затраченную в нем энергию. История причинности согласуется с историей познания вообще. Задача познания — целесообразно организовать опыт. Элементы опыта всегда были трудовыми, выделялись и осмысливались на основе потребности практики. Поначалу выработались слова и понятия о действиях, затем о вещах как объектах действий, то есть материалах и орудиях производства, затем об отдельных свойствах вещей в связи с возможностями различного их применения. Все эти элементы опыта умножаются и истончаются по мере все более глубокого проникновения человеческой активности в природу. Трудовое понимание опыта не может, поэтому, принимать никакой их концепции за окончательную. Для него всякая теория действительности соотносительна поставленной задаче. «Объективность» нашего знания есть лишь некоторое качество социальной практики: согласованность коллективного опыта, единодушие членов коллектива в использовании и, стало быть, понимании тех или иных фактов предстает перед мышлением как объективность знания, как мнимая независимость устанавливаемых им истин от человеческой природы и практики. Познавательные методы имеют своей основой методы социальной практики. Как и эти последние, они активны. Активность познания обнаруживается в универсальнейшем методе, им применяемом, методе подстановки. Подстановка - способ мышления, при помощи которого в одно и то же слово («символ») влагается различное содержание, изменяющееся сопутственно изменению и росту человеческих знаний.

В своем целом эмпириомонизм определяется Богдановым как «социально-трудовое» миросозерцание, коего основными отличительными особенностями являются: 1) социально-техническое понимание причинной связи; 2) чувственно-трудовая концепция элементов опыта; 3) учение об объективности как о простом аспекте социальной организованности мышления и опыта; 4) социоморфизм, то есть выведение познавательных методов и понятий из техники производства и экономической связи между людьми; 5) теория всеобщей подстановки, распространяемая и на отношение между мозгом и познанием; 6) система вселенной как непрерывная цепь развития форм, последовательно возвышающихся от простейших ступеней организованности к сложнейшим, высшая из коих — человеческий коллектив, организующий свой опыт как науку и философию.

Теория Богданова вызвала настороженное отношение в руководящих кругах русского марксизма еще в 1899 году, когда появилась проникнутая элементами энергетики книга этого автора: «Основные элементы исторического взгляда на природу». Однако, еще в начале 1900-х годов Плеханов, по свидетельству Ленина, не считал ошибок Богданова «отчаянно большими». Ленин держался иного мнения, и еще года за два до появления первого тома  «Эмпириомонизма», вышедшего в 1904 году, обращался и к Плеханову и к Л. И. Аксельрод с просьбой критически разобрать высказывания Богданова как разновидность буржуазного ревизионизма. Плеханов медлил с выполнением этой просьбы, пока сам Богданов открытым письмом, напечатанным в «Известиях Жизни» (сентябрь 1907 г.), не вызвал его на спор. Широкая полемическая кампания открылась на собраниях большевистской эмиграции за границей и затем перешла в печать. В «Голосе социал-демократа» за 1908 год Плеханов сначала напечатал против Богданова две статьи, содержавшие частью защиту материализма, частью критику философии Маха. Через два года в сборнике статей Плеханова «От обороны к нападению» появилась третья статья, посвященная специально критике эмпириомонизма. Все эти три статьи были объединены под общим заглавием «Materialismus militans». Изобличая эмпириомонизм в ряде противоречий, Плеханов потешается над самомнением Богданова, считавшего себя на 90% самостоятельным и независимым от Маха. Политически Плеханов расценивал эмпириомонизм как реакционную философию и решительно отказывался признать Богданова «товарищем».

В промежутке между появлением второй и третьей статей Плеханова вышел в свет «Материализм и эмпириокритицизм» Ленина. Отступления Богданова от эмпириокритицизма Ленин считает не выходящими за предел ничтожных индивидуальных различий между отдельными эмпириокритиками. Учение Богданова об истине как организующей форме опыта Ленин решительно отвергает, неопровержимо показывая, что под это определение подходит во всех деталях и такая, например, «истина», как католическая религия. Против богдановского релятивизма и теории «построения» истины Ленин выдвигает диалектико-материалистическую теорию существования абсолютной, объективной истины и все улучшающегося отражения ее в человеческом познании.

 Богдановскую теорию подстановки Ленин уничтожает, показывая абсурдность важнейшего ее применения — к вопросу об отношении между физическим и психическим — применения, в результате которого человек предстает сначала как комплекс переживаний и лишь в дальнейшем как физическое тело. «Философия, которая учит, что сама физическая природа есть производное, — есть чистейшая философия поповщины» (XIII, 187). В совокупности своей философия Богданова «ничего кроме реакционной путаницы не содержит», а в частности теория универсальной подстановки «собирает в одну китайскую косу все грехи половинчатого идеализма, все слабости последовательного субъективного идеализма» (190). С уничтожением этих центральных пунктов эмпириомонизма падает и второстепенная связанная с ним концепция причинности как одной из форм организации опыта, и взгляд на энергию как чистый символ соотношения между данными опыта». Тем самым дается законченное идеалистическое толкование опыта и энергии (223). Вмонтированные Богдановым в эту систему слабые элементы исторического материализма (как, например, указание на обусловленность познания формами техники и экономики) не могут остановить расползания ее основной ткани. Теория же развития, направленного к повышению организованности в космическом строе, является чистейшей воды телеологизмом, мало чем отличающимся от богословской космологической догматики. На критику Ленина Богданов ответил статьей «Вера и наука», вышедшей отдельной книжкой совместно с другой статьей: «Падение великого фетишизма» (М. 1910). Ничего нового ответ этот не дал и ни в чем ленинской критики не опроверг. Богданов оставался на эмпириомонистических позициях до самой своей смерти. В настоящее время теория эта полностью отошла в прошлое.

И. И.