Финский язык

Финский язык, один из балтийско-финских языков, составляющих, со своей стороны, ветвь финно-угорской языковой группы (см. финно-угорские языки). Финский язык распространен во всей Финляндии, за исключением прибрежных полос Остроботнии и Нюландии, где преобладает шведский язык. С другой стороны, шведский язык, вследствие исторических условий, является родным языком у значительной части интеллигентных слоев населения Финляндии. За пределами Финляндии на финском языке говорит часть населения бывшей Ингерманландии (Ленинградской губернии), а также и живущие в северных частях Швеции и Норвегии финны. Почти исчезло уже финское население Верманландии (в Швеции), состоящее из поселившихся туда около 1600 г. жителей Саволакской области Финляндии. Они называют себя «лесными финнами» (metsäsuomalaiset). Кроме того, имеются колонисты-финны не только в Америке, но и в Сибири. Финский язык распадается на несколько диалектов. Главными подразделениями являются западный и восточный диалекты; граница между ними обозначается линией, проведенной от Фридрихсгама до Нюкарлебю. Диалектологические различия на сравнительно маленькой территории могут быть очень велики не только в грамматическом, но и лексическом отношении. Так, например, язык финского населения окрестностей г. Раумо с трудом лишь понимает крестьянин из Тавастландии, не говоря у же о жителях Куопиоского и Выборгского ленов. Различая в финском языке два главных диалекта, трудно, однако, определить, к которому из них отнести самые северные диалекты финского языка, который, может быть, следовало бы выделить в особую группу. Установившийся уже литературный финский язык  первоначально образовался на почве западного диалекта, но впоследствии в него вошли в изобилии формы и обороты восточного диалекта.

Старейшие письменные памятники финского языка восходят лишь к XVI в. и, следовательно, не могут в полной мере служить к выяснению развития финского языка. Зато имеются другие средства к освещению истории финского языка, а именно сравнение с родственными ему языками и изучение тех слоев заимствованных слов финского языка, которые в разные периоды переходили в состав словаря финского языка. Благодаря тому обстоятельству, что финский язык очень мало изменился в течение нескольких тысячелетий и заимствованные из разных источников слова, таким образом, сохранились в финском языке в почти неизмененном виде, финский язык представляет большой интерес для исследователя тех индоевропейских языков, из которых финский язык черпал материал. После периода, в который в финно-угорские языки перешли заимствования из арийской группы языков, финский язык  вместе с другими близкими ему языками балтийско-финской группы (см. финно-угорские языки) подвергся влиянию латышско-литовских языков. Слова латышско-литовского происхождения перешли в финский язык, по всей вероятности, еще до начала христианской эры, в период, когда финны вместе с эстонцами и другими народами балтийско-финской группы жили на южной стороне Финского залива в соседстве с латышско-литовскими народностями. Из финских словарных заимствований из балтийских языков усматривается, что в период этих заимствований в финском языке еще имелся шипящий согласный š (= русский  «ш»), впоследствии перешедший в h (ср. финский halla, мороз, иней, литовский šalnà; финский tarha, огороженное место (возникшее от формы tarha), литовский dàržas) и что t перед і еще не перешло в s (ср. финский morsian, невеста, литовский marti; silta, мост, литовский tiltas). Влиянию балтийских (латышско-литовских) языков на финский язык и на родственные с ним языки посвящена работа датского ученого Вильгельма Томсена («Beröringer mellem de finske og de baltiske [littanisklettiske] Sprog», 1890). Означенная работа, в которой исследована и оборотная сторона вопроса, т. е. влияние балтийско-финских языков на латышско-литовские, принадлежит к самым выдающимся трудам в области языковедения вообще. Главным образом, заслугой Томсена является также исследование имеющихся в балтийско-финских языках заимствований из древних германских наречий. Встречающиеся в балтийско-финских языках слова германского происхождения проникли в эти языки в разные периоды, но самый древний слой этих заимствований относится, по всей вероятности, к первым столетиям христианской эры и является, таким образом, только немного более поздним, чем литовско-латышское влияние. Вопрос, какое германское наречие служило источником древнейших заимствований, является сравнительно сложным. Звуковые особенности древнейших германских элементов финского языка указывают отчасти, как на источник, древнеготский язык. С другой стороны, имеются и такие звуковые особенности, которые признаются прагерманскими и, следовательно, свидетельствуют о заимствованиях из германских языков еще до разветвления германского праязыка на отдельные группы. Соприкосновение с такими германскими языками могло происходить только к югу от Финского залива. Зато в финском языке имеются и древнескандинавские элементы, перешедшие в финский язык уже после того, как финны переселились в Финляндию. Для германской лингвистики германские элементы в финском языке имеют громадное значение, так как древнейшие финские словарные заимствования из германских языков часто сохраняли форму, которая является более древней, чем засвидетельствованная какими-либо письменными памятниками, например, финский rengas, кольцо, германский hrengaz (ср. древнеисландский hringr); miekka, меч, германский mekja (ср. готский mekeis); rulitinas, князь, германский druhtinaz (ср. древнеисландский dròttinn); kaunis, красивый, германский skauniz (ср. готский skauns) и т. д. Главные исследования о германских элементах в балтийско-финском языках: Вильг. Томсен, «Den gotiskе Sprogklasses Indflydelsе paa denfinske» (Копенгаген, 1869); его же, «Ueber den Einfluss der germanischen Sprachen auf die finisch-lappischen». (Галле, 1870); Э. Н. Сетелс, «Zur Herkunft und Chronologie der älteren germanischen Lehnwörter in den ostseefinnischen Sprachen» (Гольсингф., 1906); его же, «Bibliographisches Verzeichnis der in der Literatur behandelten ältеrеn germanischen Bestandteilе in den ostseefinnischen Sprachen» (Гельсингф., 1913).

Хронологически следующий слой заимствований — это элементы, перешедшие в финский язык из славянских языков и представляющие большой интерес для исследователя славянских языков.

Среди таких заимствований имеются примеры с сохраненным носовым гласным (финский suntio, церковный сторож, ср. русский судья; kuontalo, ср. русский кудель; эстонский und, ср. русский уда), с сохраненными ъ и ь (финский lusikka, ложка, древнерусскиий лъжька, финский akkuna окно, древнерусский окъно) и формы без полногласия (финский palttina, холст, ср. русский полотно). Между тем, как большинство ученых видят в подобных примерах заимствования из древнерусского языка, имеются и ученые (например, Шахматов), которые видят в формах в роде kuontalo и palttina праславянские звуковые особенности. Особый интерес представляет заимствованная из древнерусского языка церковная терминология (например, финский raamattu, библия, русский грамота; финский risti, русский крест), служащая доказательством того, что финны познакомились с некоторыми понятиями христианской веры у русских еще до введения римско-католической религии. Наряду с этими древнейшими заимствованиями во всех балтийско-финских языках, как вообще во всех распространенных в России финно-угорских языках, имеется масса более поздних заимствований из русского языка. Некоторые балтийско-финские языки подверглись такому сильному влиянию со стороны русского языка, что они в настоящее время должны считаться вымирающими языками (вотский и вепсский языки). Финские словарные заимствования из русского языка исследованы И. Микколою («Berührungen zwischen den westfinnischen und den slavischon Sprachen», Гельсинг., 1894). Вместе с тем и русский язык черпал массу слов из соседних балтийско-финских языков. Такие слова обыкновенно не проникали в литературный русский язык, а известны, главным образом, только диалектам северо-великорусского языка. Наконец, следует упомянуть, что вследствие исторических условий шведский язык оказал громадное влияние на финский язык. Это влияние не должно быть смешиваемо с упомянутым выше влиянием со стороны древних германских наречий, имевшим место гораздо раньше. Кафедра финского языка при гельсингфорском университете существует с 1851 г. (первый профессор финского языка был М. А. Кастрен). Из более ранних грамматик финского языка можно упомянуть труды Э. Петреуса (1649), «Grammatica fennica» Бартольда Баэля (Barthold Vhael, 1733), грамматику Р. фон-Беккера (1824), Г. Ренваля (1840), Ф. Коллана (1847) и Г. Э. Эурена (1849), из позднейших грамматики А. Генетса (1881) и Э. Н. Сетеле, который написал также синтаксис финского языка (1880 и позже) и историю звуков финского языка (1890—92). На русском языке: составленное Майковым и Ернефельтом русское издание упомянутой грамматики Генетса (1884) и практический учебник финского языка Фримана (1886). На иностранных языках: Eliot, «А finnish Grammar» (Оксфорд, 1890); Neuhaus, «Kleine finnischе Sprachlehre» (Гейдельберг, 1908). В области словарной считается весьма выдающимся вышедший в 1826 г. «Lexicon linguae fennicae» (с переводом слов на латинский и немецкий языки), Ренваля. Автор обширного финско-шведского словаря (выш. 1866—1880) — Ленрот. Имеются еще финско-русский словарь Рингваля и Киянена (1902), русско-финский Киянена (1914), финско-немецкнй Эрваста (1888), финско-французский Э. С. Ирье-Коскинена (1900), французско-финский Хагфорса (1914) и т. д. Ряд исследований из области финского языка содержит ежегодник «Suomi» (начиная с 1841 г.), журналы «Virittăjă», «Journal dе la Société Finno-ougrienne» и «Finnisch-ugrishe Forschungen» (под ред. профессора Э. Н. Сетеле, К. Крона и Г. Вихмана).

Я. Калима.