География

География, древнегреческое искусственное слово, означающее науку или искусство изображения и описания земли и вошедшее в употребление в александрийскую эпоху (со II века до Рождества Христова). Но начатки географии относятся, конечно, к гораздо более древним временам и принадлежали, несомненно, к первым сведениям, полученным человеком. О развитии топографических знаний у «дикарей» свидетельствуют их чертежи или наброски знакомых им местностей, которые они делают иногда, в ответ на расспросы путешественников, на песке, снеге, коре, бумаге и т. п.

У некоторых островитян Тихого океана были даже в ходу своеобразные морские карты из палочек, ключ к которым теперь утрачен, но которыми они пользовались при плавании на лодках между различными островами. Планы и карты, равно как географические описания, имелись уже у древних культурных народов среднего и дальнего Востока, хотя вообще их топографические сведения не отличались достаточной точностью; что же касается до отдаленных стран, а тем более всей земли, то многие тысячелетия человечество довольствовалось весьма примитивными и наивными представлениями. Даже у греков наиболее распространенное представление о земле сводилось к тому, какое получается из наблюдения круглой линии горизонта, т. е., что земля имеет вид диска или круглого выпуклого щита, обтекаемого рекой - океаном. Впрочем, среди греческих философов уже с VI века до Рождества Христова, под влиянием астрономических сведений, шедших из Вавилонии, стало утверждаться мнение о шарообразности земли (Фалес Милетский), а в III веке до Рождества Христова в пользу этого мнения Аристотелем уже приводится ряд доказательств. Во II веке до нашей эры александрийский ученый Эратосфен, пользуясь известными тогда геометрическими и астрономическими данными, делает даже довольно удачную по своему времени попытку измерить величину земного шара. От этой шарообразной земли отличали тогда «обитаемую землю» (ойкумену), которую представляли себе в виде острова, расположенного в умеренной зоне северного полушария и сходного по очертаниям с хламидой или пращей, именно вытянутого вдвое более в широтном направлении, чем в меридиональном. Окружавший этот остров океан вдавался в сушу четырьмя заливами, которые образовали моря — Средиземное море (с Черным), Красное, Персидское и Каспийское. Что было в других поясах земного шара, об этом ходили у географов того времени разные догадки. Одни полагали, что в южном полушарии также должна быть «обитаемая земля», а другие высказывали предположение, что поверхность земного шара пересекается накрест двумя океанами, одним в меридиональном направлении (Атлантический), а другим в широтном, в тропическом поясе, так что между ними имеются четыре «обитаемых земли», — представление, бывшее, конечно, совершенно гипотетичным.

Новый толчок к развитию географических представлений последовал во II веке нашей эры, когда с развитием торговых и иных сношений во времена Римской империи круг известных стран значительно расширился. Александрийский астроном и географ Птолемей отверг представление об «обитаемой земле», как об острове, и признал, что границы суши известны только на западе (Атлантический океан), а на севере, востоке и юге остаются неизвестными. Хотя в частностях Птолемеем было допущено немало ошибок (например, он думал, что берег восточной Африки загибается к востоку и соединяется с берегом юго-восточной Азии, так что Индийский океан образует замкнутый бассейн), тем не менее его карта мира составила во многих отношениях значительный шаг вперед. С именем Птолемея связана геоцентрическая теория мироздания, по которой земля является средоточием вселенной, вокруг которого обращаются звезды, солнце и планеты; теория эта господствовала до XVI в., когда ее сменила гелиоцентрическая теория Коперника. Собственно география обязана Птолемею установлением понятия о географической широте и долготе, введением правильной картографической сети, условных картографических проекций, ориентированием карт севером кверху, так что он может считаться отцом современной картографии и, вместе с тем, наиболее известным представителем в древности того направления в землеведении, которое можно назвать общей географией и которое видело главную цель географии в определении положения, формы, величины земли и в составлении возможно более точной карты ее поверхности, т. е. в астрономической географии и картографии. Происходящие на земле физические процессы тогда были еще так мало исследованы, что о физической географии в то время не могло быть и речи, хотя некоторые философы, начиная с ионической школы и кончая Сенекой (I в.), задавались уже вопросами о метеорологических явлениях, о приливах и отливах, о вулканах, землетрясениях, повышениях и понижениях уровня моря и т. п. и пытались ответить на них более или менее вероятными догадками. Таким содержанием древняя география, однако, не ограничивалась. Люди сознавали потребность, и из любознательности, и в практических целях, иметь понятие о различных странах, их природе, населении, достопримечательностях. Для удовлетворения этой потребности служили у греков т. н. «объезды» — «периоды», разделявшиеся на «морские объезды» — периплы и на сухопутные — периэгеты. Периплы были, как думают, одними из древнейших памятников греческой письменности; составление их вызывалось потребностью моряков и торговцев иметь указания для плавания вдоль различных берегов относительно находящихся на них торговых пунктов, продолжительности пути между этими пунктами, условиях плавания, живущих по берегам народах, имеющихся у них продуктах и т. п. Большинство таких периплов до нас не дошло, но некоторые позднейшие (I — II вв.) сохранились и представляют значительный интерес поразбросанным в них историко-топографическим и этнографическим данным. Формой «объездов» пользовались некоторые позднейшие географы и для описания всей «обитаемой земли», совершая вокруг нее как бы мысленный объезд. Более подробные сведения о различных странах и народах мы находим, однако, у историков, и прежде всего у «отца истории» Геродота (V в. до Рождества Христова), оставившего в своей истории персидских войн подробные описания многих стран, в том числе и Скифии (южной России), с населяющими ее народами. Но самым известным описательным географом древности был Страбон (I в.), у которого мы встречаем и некоторые попытки анализа географических явлений, даже объяснения географическими условиями исторических судеб стран. Римляне времен империи интересовались, впрочем, географией, главным образом, для практических целей; наиболее употребительными картами этого времени были itinerarii (путеводители), образцом которых может служить сохранившаяся т. н. Tabula Peutingeriana; это — длинная (более 6 метров) и узкая лента, удобно складываемая, на которой нанесены моря, главные пути и города, без всякой, однако заботы о сохранении относительной верности площадей и расстояний, а только в целях самого грубого ориентирования.

Средние века были для географии эпохой застоя и упадка. Понятие о шарообразности земли откидывается и признается еретическим; восстанавливается древнегреческое представление о земном диске с тем лишь различием, что в центре круга помещаются уже не Дельфы с их оракулом, а Иерусалим с Гробом Господним («пуп земли»), или, следуя космографии Козьмы Индикоплова (VI в.), принимается, что земля устроена по образцу Скинии Завета и имеет четырехугольные очертания (отсюда 4-хугольные карты мира). Впрочем, с VIII века учение о шарообразности земли начинает возрождаться и мало-помалу становится господствующим, хотя первая попытка изобразить землю в виде глобуса (не считая ранних попыток Кратеса Милосского и арабов) относится только к концу XV века. Некоторые географические сведения входили даже в круг средневекового преподавания, но не под именем «географии», а под названием «геометрии» или «космографии». Птолемей в это время был забыт; им пользовались только арабы, усвоившие тогда греческую образованность, занимавшиеся астрономией и интересовавшиеся расширением географических сведений. Этому способствовало широкое развитие арабской торговли, по путям которой следовали и многие любознательные путешественники (Массуди, Ибн-Фадлан, Эдризи, Ибн-Батута и др.), оставившие интересные записки о виденных ими отдаленных странах Азии, Африки и восточной Европы. В этом расширении пространственных сведений принимали участие и некоторые европейские путешественники, совершавшие в качестве послов или торговцев поездки вглубь Азии. Особую известность из них получил венецианец Марко Поло, проживший в XIII в. ряд лет в Китае и принесший затем в Европу первые сведения о далеком Востоке — о Китае, Японии, Малайском Архипелаге. Эти сведения, из которых можно было заключить, что Азия оканчивается на востоке морем, послужили одним из важнейших оснований для Христофора Колумба настаивать на возможности открытия из Европы морского пути в Индию через Атлантический океан. Экспедиция Колумба была бы, однако, невозможна, если бы итальянские моряки (а за ними и португальские и испанские) не сделали к этому времени крупных успехов в морском деле, отваживаясь на все более продолжительные плавания вдали от берегов. Явившись преемниками греков в качестве главных мореходов по Средиземному морю, итальянцы внесли в морское дело значительное усовершенствование благодаря применению компаса. Хотя компас был уже давно известен китайцам, но более широкое практическое применение он получил только у арабов и итальянцев. Последние стали при помощи компаса составлять (с XIV века) карты берегов Средиземного и Черного морей (компасные карты или портуланы), впервые давшие более точные очертания южной Европы. Карты эти были, однако, исключительно местные, и ими интересовались только моряки; общее представление о земле не шло далее круглых карт, искусственно втискивавших известные тогда страны в условные рамки. Но с эпохой возрождения наук наступило и возрождение географии. Толчок тому был дан «открытием» произведения Птолемея, рукопись которого была доставлена в Италию и переведена здесь по-латыни, причем были перечерчены и птолемеевские карты, а так как это открытие почти совпало с последовавшим скоро изобретением книгопечатания и гравирования, то произведение Птолемея явилось одной из первых печатных книг. И оно вызвало громадный интерес в образованном обществе того времени, как о том свидетельствует ряд изданий, последовавших в течение около 60 лет (с конца ХV-го по половину XVI в.), в Болонье, Риме, Страсбурге и др., все с картами и, следовательно, по тогдашнему времени сравнительно дорогие. Эти  «Птолемеи» восстановили впервые, после 13 веков забвения, связное представление об известном тогда мире, в очертаниях, уложенных в рамки правильной картографической сети. Но карты Птолемея были во многих отношениях не верны, и прежде всего должно было броситься в глаза различие в очертаниях Средиземного моря и окружающих его стран сравнительно с имеющимися в портуланах. Моряки продолжали пользоваться своими компасными картами, а ученые верили в авторитет Птолемея, и таким образом некоторое время были две картографии, кабинетная, Птолемеевская, и практическая, морская — портуланов, (изображавшая, однако, только берега). Скоро, впрочем, сделалась очевидной необходимость исправления очертания берегов по компасным картам, которые явились затем единственными источниками для изображения вновь открывавшихся тогда стран (в Америке, Африке и др.). «Птолемеи» стали издаваться с исправлениями и дополнениями, пока дальнейшие успехи картографии не заставили окончательно расстаться с Птолемеем и заменить его улучшенными картами, первые образцы которых стали появляться с XVI века в Голландии (Thesaurus Mundi Ортелия и «Atlas» Герарда Меркатора), а с половины ХVII-го во Франции.

Открытие Америки, объезд Африки и проложение морского пути в Индию и другие страны юго-восточной Азии, а затем и Австралии, равно как изыскания в северной полярной области, значительно расширили географический горизонт и существенно изменили и дополнили представление о земной поверхности. Интерес к географии в обществе усилился, и для удовлетворения его в ХVI веке появились «Космографии», из коих космография Себастьяна Мюнстера выдержала в течение ста лет (с 1544 по 1650) 44 издания. Это были популярные сочинения, знакомившие с различными странами и народами и удерживавшие отчасти еще средневековой характер в их погоне за чудесами, курьезами, в их смешении географии с историей и со всякими небылицами. Но одновременно шло и развитие научных знаний; успехи астрономии и математики повели к усовершенствованию способов определения географических широт и долгот, Коперник дал новую теорию мироздания, Снеллиус положил начало точной съёмке (триангуляции); были изобретены барометр и термометр, открывшие возможность точных наблюдений над атмосферой и т. д. В половине ХVI-го века в Амстердаме вышла книга молодого ученого Варена под заглавием «Общая география», явившаяся первой попыткой дать научные основы общему землеведению (В. Varenius, Geographia generalis, in qua affectiones generates telluris explicantur, 1650). Сочинение это было замечательным по своему времени; в нем были намечены все главные отделы общего землеведения — климатология, океанография, орография; в 1672 г. оно вышло и в английском переводе с примечаниями Ньютона; Петр I приказал перевести его по-русски в числе первых избранных им иностранных книг. Но книга Варена предварила свое время; она была трудно доступна для среднего читателя и не вызвала достаточного интереса и среди специалистов. К тому же в то время имелось еще слишком мало наблюдений для разъяснения многих, поставленных Вареном вопросов. Только с половины XVII века стало выясняться преобладание на земной поверхности моря над сушей, только в конце того же века и в начале ХVIII-го было получено более верное представление о величине земной поверхности и о форме земли (сплющении ее у полюсов); только в XVIII веке положены были научные основы многих отраслей естествознания, в том числе метеорологии, геологии, биогеографии и т. д. Таким образом, только к XIX веку для географии могла открыться эра ее научного обоснования, — эра, связанная по преимуществу с именами Ал. фон Гумбольдта и К. Риттера.

Гумбольдт (1769—1859) был широко образованный натуралист, совершивший путешествие в Мексику, Центральную Америку, сев. часть Южной Америки, где в течение 5 лет он собрал массу ценных наблюдений, обработанных затем в ряде томов. Но не эти, собранные им новые данные составили его славу в истории общего землеведения. Главная заслуга его, как географа, состояла в том, что он применил к изучению географических явлений сравнительный метод и стремился установить их закономерность. Ему принадлежит, например, введение графического метода для изучения средних температур, путем проведения изотерм, что дало возможность наглядно сравнивать термические особенности стран по широтам и долготам; определяя среднюю высоту горных вершин и перевалов и сравнивая их между собой, он указал новый способ сравнительной характеристики горных цепей; изучая распределение вулканов, он подметил расположение их по линиям, которые он поставил в связь с трещинами в земной коре; исследуя растительность тропических стран, он убедился в изменении ее от низменностей до горных вершин, в связи с постепенным понижением температуры с высотой, и, сравнивая эти данные с изменениями средних температур и характера растительности по зонам широт и по особенностям почв, положил основания географии растений. Подобным же образом он внес обобщающие идеи в учение о морских течениях, о производительности стран, о зависимости человека от физико-географических условий и т. д. Но все эти идеи, рассеянные по разным специальным сочинениям, не были разработаны Гумбольдтом в виде общего метода, на котором было бы построено цельное здание общего землеведения; они послужили на пользу, главным образом, натуралистам—физикам, геологам, ботаникам, которые воспользовались ими для дальнейшего развития соответственных отраслей знания. Для географии более значительным оказалось влияние К. Риттера, современника Гумбольдта, профессора берлинского университета. Следует заметить, что это время (с конца 20-х по начало 50-х годов XIX века) было в Германии эпохой процветания метафизической философии; специальные географические вопросы не могли еще тогда возбуждать к себе широкого интереса в ученых кругах; требовалось осветить содержание географии известной обобщающей идеей, придать ей философский смысл. Риттер ввел вместо «географии» термин «землеведение» (Erdkunde), указывавший на более глубокое, философское изучение географических вопросов, и проводил идею, что географические условия, вызываемые совокупной деятельностью космических и теллурических сил, существенно влияют на судьбы человечества, способствуя или препятствуя его культурному развитию и до известной степени определяя ступень последнего. Идеи Риттера, проводимые им как на лекциях, так и во многих сочинениях, особенно в многотомных описаниях Азии и Африки, вызывали интерес своей новизной и немало способствовали развитию географической науки. Стали основываться географические общества, издаваться географические журналы, возникло несколько кафедр географии, увеличилось число путешественников-исследователей. В числе слушателей Риттера были, между прочим, Элизэ Реклю и несколько русских, в том числе П. П. Семенов, ставший впоследствии руководителем основанного в половине 40-х годов Императорского Русского Географического Общества в Петербурге, и Н. Г. Фролов, друг Грановского, собравший вокруг себя географической кружок в Москве и издававший в 50-х годах «Магазин землеведения и путешествий». Но, с другой стороны, влияние Риттера имело для географии и некоторые неблагоприятные последствия. География, как наука о земле, действующих на ней силах и вызываемых ими формах, есть наука физическая и естественная, основанная на наблюдении и опыте, между тем Риттер не был натуралистом, а философом, и свел географию к служению, по преимуществу, истории, не говоря уже о том, что в его рассуждениях о влиянии географических условий на развитие культуры было много телеологического, не считавшегося с психо-этническими особенностями народов и не основанного  на положительных данных. Идеями Риттера воспользовались главным образом историки, научное же землеведение продолжало подвигаться вперед благодаря преимущественно исследованиям натуралистов — физиков, геологов, биологов и т. д., работавших самостоятельно в разных направлениях.

Между тем ознакомление с неизвестными и малоизвестными частями земной поверхности доставляло все новые и новые данные, особенно с 60-х и 70-х годов. Появились точные топографические карты более культурных стран, за которыми последовали и специальные карты — геологические, почвенные, гипсометрические и др.; путешественники-исследователи стали проникать в труднодоступные страны внутренней Африки и Азии, началось научное исследование морских глубин, горных вершин и ледников, рельефа и его преобразований, сил, действующих внутри земли, сложных явлений в атмосфере и т. д. Пешель в Германии и Э. Реклю во Франции были одними из первых, обративших внимание более широких кругов на глубокий интерес географических вопросов и на необходимость усиленного использования для их разъяснения данных картографии и естествознания. Вместе с тем, выяснилась и необходимость ближайшего определения задач географии и ее отношений к родственным и соседним наукам — к метеорологии, геологии и другим отраслям естествознания, а также к истории и наукам социальным. Пришлось пересмотреть содержание, задачи, подразделения землеведения, в целях придания  ему большей стройности, научности и систематичности.

География подразделяется естественно на два больших отдела: общую — землеведение и частную, или страноведение. Первая имеет объектом изучения всю землю, всю ее поверхность, вторая — отдельные части этой поверхности, страны и области. Развитие обоих этих отделов находится в тесной связи между собой. Чем большее число стран обстоятельно изучено в отношении к различным географическим вопросам, тем полнее и надежнее материал, которым может пользоваться общая география для своих сравнений и выводов; с другой стороны, чем более совершенно наше знание о действующих на земле силах, преобразуемых ими формах и вызываемых ими явлениях, тем яснее и понятнее могут быть для нас и явления и формы, представляемые отдельной страной, тем нагляднее ее особенности. Задача страноведения — в составлении полной, верной и ясной картины описываемой страны в географическом отношении: ее суши и вод, рельефа ее поверхности, ее климата, растительного и животного мира, человеческого населения. Описание должно иметь ввиду данный момент, но необходимо помнить, что поверхность земли испытывает постоянные изменения, что видимое и существующее в настоящее время является результатом условий, складывавшихся постепенно в современный и предшествовавшие ему геологические периоды. Поэтому надлежащее понимание представляемых страной форм поверхности, ее ландшафтов и явлений жизни — может быть получено только путем расследования ее прошлого и изучения тех процессов, которые вызывали последовательное преобразование. Понятно, что наше знание различных стран находится на весьма различных степенях совершенства, смотря по степени изученности страны. Есть области, хотя их осталось уже мало, в которые никогда еще не проникал человек, например, вокруг южного полюса, также в северной полярной области, кое-где внутри Австралии, на высоких вершинах Гималаев и т. д.; еще более областей, которые известны только поверхностно, в которых не производилось научных исследований, для которых не имеется достаточно подробных и верных карт. Степень географического познания страны определяется степенью совершенства имеющейся для нее карты. Подробные топографические карты (в масштабе 1:50 000 до 1:150 000) имеются только для Европы (и то за исключением частей Норвегии, Швеции, Испании, Балканского полуострова, восточной половины России), Соединенных Штатов (не всей территории), небольших частей Южной Америки, немногих частей Африки (южной, Египта, Алжира, некоторых колоний), части Азии (Индии, Японии, Малой Азии, частей Азиатской России) и части Австралии и Полинезии. Для большей части земной поверхности не может быть составлена даже карта в 1:1 000 000, а только в более мелком масштабе, т. е. далеко менее подробная. Это уже свидетельствует о малой степени изученности многих стран. Если «открытий» в прежнем смысле теперь можно ожидать лишь в немногих областях, то научного детального изучения ожидают еще многие обширные страны, а без такого изучения описание их будет оставаться еще долго в значительной степени неполным, поверхностным и даже исполненным ошибок и неверных представлений.

Общая география, или землеведение, с давних пор подразделялась на математическую, физическую и политическую географию. Математическая география представляет из себя собственно часть астрономии, поэтому Рихтгофен предложил называть её астрономической географией. В неё входит, главным образом, изучение формы, положения, величины земли и ее движений, как планеты; она указывает способы определения географической широты и долготы; она пользуется данными астрономии и геодезии. Физическая география имеет дело с изучением земли в физическом отношении, с исследованием действующих в ней и на ней сил и вызываемых этими силами явлений и форм на ее поверхности. Так как поверхность земли слагается из воздушной оболочки, атмосферы, затем моря и суши, то и содержание физической географии распадается на три отдела: климатологию, океанографию и орографию (или орологию). Климатология стоит в тесной связи с метеорологией, задача которой — изучение вообще явлений, происходящих в атмосфере; но для географа представляют наибольший интерес те явления, которые, отличаясь постоянством, периодичностью или последовательностью, обусловливают собой климат различных зон и областей, оказывающий влияние на формы поверхности и их преобразование, на ландшафт стран, на жизнь организмов и человека. Иногда от физической географии отличают еще геофизику, придавая первой более описательный характер и полагая главной ее задачей описание форм, тогда как цель геофизики видят в изучении действующих на земле сил, как космических, внешних, экзогенных, обусловливаемых всемирным тяготением и действием солнца и луны, так и собственно теллурических, внутренних, эндогенных, исходящих из самой земли, как сила тяжести, вулканизм, тектонические силы. Но, конечно, изучение форм не может игнорировать вызывающих их сил, как и изучение сил — вызываемых ими форм. Известный оттенок различия может быть, однако, признан между двумя дисциплинами в том смысле, что геофизика есть дисциплина физико-математическая, стремящаяся к собиранию точных наблюдений помощью специальных приборов и инструментов на приспособленных для данных целей обсерваториях и затем к математическому анализу этих данных для выведения общих формул и законов. Части геофизики составляют: метеорологические учение о земном магнетизме, о силе тяжести в разных местах земной поверхности, сейсмология, или наука о землетрясениях (изучение колебаний земли помощью специальных инструментов на приспособленных наблюдательных станциях), некоторые отделы океанографии и гидрологии. Физическая же география может быть признана наукой естественной, собирающей наблюдения в природе, повсюду на земной поверхности, исследующей формы и явления, вызываемые действием различных эндогенных и экзогенных сил, и стремящейся уяснить их распространение, соотношение, взаимную зависимость и причинность. При этом она пользуется в широкой степени помощью других отраслей естествознания, особенно же геологии, которая, как история земли, изъясняет прошлое земной поверхности, результатом которого является и ее настоящее. Эта история геологического прошлого способна вносить свет и в другой отдел общей географии, в биогеографию, распадающуюся на географию растений, или фитогеографию, и географию животных, или зоогеографию. Распространение растений и их сообществ обусловливается кроме климата и почвы также геологической истории стран, происходившими изменениями в распределении суши, моря, гор, ледников, особенно же вековыми изменениями климата. Распространение животных тоже объясняется не одними современными: условиями, но и условиями геологического прошлого. Более детально оба эти отдела биогеографии могут разрабатываться только специалистами, ботаниками и зоологами, знакомыми с физической географией и страноведением, но и географ должен быть знаком с важнейшими данными этих дисциплин, так как растительность (а отчасти и животный мир) характеризует собой в значительной степени географические ландшафты, а равно оказывает влияние и на преобразование земной поверхности. В страноведении нельзя обойтись без данных о населении, его плотности, этнографическом составе, культурных особенностях, политическом строе, но в общей географии эти разнородные данные, как полагают некоторые, не могут сами по себе быть предметом научного изучения. Их надо предоставить статистикам, антропологам, этнографам, социологам, историкам. Так рассуждают географы-унитарии в противоположность географам-дуалистам, которые полагают, что и человек может и должен быть объектом географического изучения. И нельзя не согласиться, что последние правы и что без человека география будет неполной. Во-первых, человек так же, как и животные, находится в зависимости от географических условий, от климата, почвы, растительности, рельефа поверхности и т. д.; во вторых, он в гораздо большей степени, чем остальные организмы, оказывает влияние на изменение ландшафтов и на преобразование земной поверхности. Бросив мысленный взгляд на поверхность земли, мы видим на ней, на месте многих бывших лесов, степей, болот, пустынь — обширные поля и сады с новыми хлебными, промышленными, плодовыми растениями, занесенными из Старого Света в Новый и обратно и местами совершенно изменившими характер ландшафта. В одних местах мы видим разбросанные мелкие сельские поселения, в других — громадные скопления с миллионным населением, с массой домов и других сооружений. Между этими городами тянутся дороги, грунтовые, шоссейные, железные; через реки перекинуты мосты; между реками проведены каналы; через горы пробиты туннели; каналы, прорытые через перешейки, соединяют моря и тем могут влиять на изменение течений. На сыпучих песках человек разводит сосну и тем укрепляет их; рядом сооружений он ослабляет силу горных потоков и тем изменяет эрозию. Истребляя диких животных, человек изменяет животный мир стран, с другой стороны, он разводит разные породы животных прирученных, придающих местами новый характер степным пространствам (в Аргентине, Австралии и т. д.). Масса заводов и фабрик потребляют теперь такую массу топлива, что в атмосферу ежедневно поступает громадное количество газов, в том числе и углекислоты, способное, по мнению некоторых исследователей, влиять на состав воздуха и на общую температуру атмосферы. Вырубая леса, осушая болота, орошая пустыни, регулируя реки и т. д., человек изменяет и климат, и условия растительности, оставаясь вместе с тем в зависимости от географических условий в особенностях своего быта (например в материале для своих жилищ, в способах сообщений, в приемах земледелия и скотоводства и т. д.). Все это доказывает важную роль человека в географическом отношении и значительный интерес, представляемый его изучением с географической точки зрения. Такое изучение при помощи сравнительного метода и в тесной связи с данными физической географии вполне заслуживает выделения его в особый отдел, которому Ратцель дал название антропогеографии, а Брёнс (Brunhes) — человеческой географии (Géographie humaine).

Таким образом, общая география, или землеведение, слагается из следующих отделов: I. Астрономическая география, II. Физическая география, III. Биогеография, IV. Антропогеография. К географии тесно примыкают топография, картография и история землеведения, а также ряд отраслей естествознания, указанных выше, и наук о человеке, как антропология, этнография и др. Многие географические данные могут быть кроме того предметом изучения в специальных целях истории, торговли и т. д., отсюда ряд «прикладных» географий, как коммерческая, историческая, военная и др. Вообще, география, во всей совокупности ее отделов и вспомогательных дисциплин, может быть рассматриваема в настоящее время, как комплекс наук, способных быть предметом изучения и преподавания в особом институте. Мысль о таком институте неоднократно и высказывалась; были даже некоторые попытки ее осуществления, но пока еще в очень скромных размерах (например, в Брюсселе, во Флоренции). Но уже имеются институты по различным отделам географической науки, как, например, по океанографии (в Париже, Берлине, Бергене), по метеорологии, картографии и др., и в будущем, надо ожидать, с одной стороны, большей специализации различных отделов землеведения, с другой — более тесного союза различных географических дисциплин для лучшей и более рациональной постановки общего географического преподавания.

Библиографию см. в приложении.

Д. Анучин.

Библиография по географии и геологии.

География. Общее землеведение. Руководства и сочинения, обнимающие все или большую часть его отделов: Н. Wagner, «Lehrbuch der Geographie», 8-te Auflage, I. «Allgemeine Erdkunde» (1908; все отделы, со включением математической географии, картографии, био и антропогеографии); Emm. de Martonne, «Traité de géographie phyisque» (1909; история развития географии, климат, гидрография, рельеф земной поверхности, биогеография), со множеством таблиц, чертежей в тексте и карт; изложение сжатое, но с подробными библиографическими указаниями; Аl. Supan, «Grundzüge der physischen Erdkunde» (5-te Auflage, 1911, с 20 раскрашенными картами и 270 рисунками в тексте; физическая география и биогеография); обстоятельное, солидное руководство. Русский перевод со 2-го издания, под ред. профессор Анучина, 1899 г., устарел; печатается новое русское издание; Günther, «Lehrbuch der Geopbysik», с библ. указаниями (1899; устарело); А. Краснов, «Курс землеведения», в 2-х частях (1908); ею же, «Лекции но физической географии» (1910) в одном томе (второе сочинение короче, но лучше первого, изданного весьма небрежно); Hann, Bruckner und Pokorny, «Unser Wissen von der Erde. Allgemeine Erdkunde» (1896—1899; есть русский перевод 2-х первых частей; теперь несколько устарело); П. Броунов, «Курс физической географии» (1910; общие сведения, морфология суши, воды суши, океаны и моря; сжато, но обстоятельно). Когда-то пользовавшееся известностью сочинение Е. Reclus, «La terre», в 2 том. (есть и два русских перевода), теперь очень устарело. Значительно новее и полнее соч. Marinetti, «La terra» (1887—1902). Сочинения по отдельным частям общего землеведения. Математическая география: Günther, «Handbuch der mathematisсh. Geograhie». Метеорология и климатология; Воейков, «Метеорология» (1903—1901); Клоссовский, «Основы метеорологии» (1910); ею же более подробный курс «Метеорология», ч. 1 (1908); Hann, «Handbuch der Klimatologie» (3-te Auflage, 3 Т., 1908—1910). Океанография: О. Krümmel, «Handbuch der Oceanographie» (2-te Auflage. Bd. I, 1907, Bd. II. 1911) — наилучшее и наиболее полное сочинение по этому предмету. Сведения о морских глубинах и глубоководных отложениях — в отчетах экспедиции «Challenger», изд. J. Murray. Большая карта морских глубин составлена Thoulet. См. также Thoulet, «Oceanographie», 2 тома. Из начатой изданием под ред. J. Richard «Biblio théque d’océanographie physique» вышло пока Collet, «Les depots marins». Суша: Penck, «Morphologie der Erdoberflache», 2 части (1894); Davis und Braun, «Grundzüge der Pliysiogeograpliie» (1911). Классическое сочинение для изучения «лика земли»: Suess, «Das Antlitz der Erde» (I Bd. 3-ье изд., 1908; II Bd. 1888; III Bd. I Hälfte, 1901. II Hälfte, 1909). Есть французский перевод: «La face de la Terre», trad. par Emm. de Margeriе, с добавлениями. Важен также «Führer für die Eorschungs eisende-, von Richthofen. Много данных по физической географии заключается также в курсах динамической геологии (см. ниже). Реки: Keller, «Niederschlag, Abiluss und Verdunstung in Mitteleuropa» (1906); Löwl, «Ueber Talbildung» (1884); Oredner, «Die Deltas» (1878). Озера: Forel, «Seepkunde» (1901); «Le Léman», 3 тома; Credner, «Die Reliktenseen» (1887—88). Острова: Hahn, Jnselstudien» (1883); Langenbeck, «Die Theorien über die Entstebung der Koralleninseln» (1890); Wallace, Island Life, (1880). Биогеография. География растений: Graebner, «Lehrbuch der allgemeinen Pflanzengeogr.» (1910); Warming, «Lehrbuch der ökologischen Pflanzengeogr.» (есть русский перевод); Drude, «Handbuch der Pflanzen-geogr.»; Schimpеr, «Pflanzengeogr. auf physiologischer Grundlage» (1898) Karsten und Schenck, «Vegetationsbilder» (1903—1911); А. de Кандолль, «Происхождение культурных растений» (русский перевод). География животных: Jacobi, «Tiergeоgraphie» (1904); Wallace, «The Geographical Distribution of Animals» (или по-немецки: «Die geogr. Verbreitnng der Thiere» 1876); Trouessart, «La Geographie Zoologique» (1890; Sclater, «The Geography of Mammals» (1899); Келлер, «Жизнь моря» (1905). География человека. Ratzel, «Anthropogeographie», 2 Bde; Brunhes, «La géographie humaine» (1910); Е. Reclus, «L’homme et la terre», 5 т. (русский перевод); Синицкий, «Очерк развития антропогеографических идей» (из «Землеведения», 1908). Для всех отделов физической географии, био- и антропогеографии важен Berghaus, «Physikalischer Atlas» (несколько устарел). Руководства для путешественников (инструкции для наблюдений): «Справочная книжка для путешественников», составляют Ю. Шокальским, К. Богдановичем, А. Воейковым и др., изд. Ильина (1905); «Hints to Travellers» (постоянно выходят новые издания); Bichthofen (см. выше); «Anleitung der wisseusch. Beobaclitungen auf Reisen», коллективный труд, 2-ое издание, 2 тома. Картография: Зондерван, «Географическая карта», перевод под редакцией Шокальского (1909); Витковский, «Картография» (1907); его же, «Практическая геодезия; Zopprits-Bludau, «Leitfaden der Kartenentwurfs Lebre» (1908); Wens, «Atlas der kartogr. Projectionen». Географические ежегодники: «Geographen- Kalender», изд. J. Perthes, под ред. Haack, выходит 9-ый год; «Geographisches Jahrbuch», изд. под ред. профессора Н. Wagner; выхдит около 40 лет; прекрасные обзоры литературы по всем отделам землеведения, также этнографии, геологии и т. д.; Baschin, «Bibliotheca Geographica» (перечень книг и статей по географии и соприкасаемым отраслям знания), вышло 15 томов. Географические словари: «Nouv. Dictionnaire de Géogr. universelle», под ред. Vivien de St. Martin и Rousselet (1879 — 1900, 7 том. и 7 suppléments); много статей по географии также в энциклопедических словарях Брокгауза и Ефрона, Граната, немецких Brockhaus'а и Меуеr'а. Географические названия: Eyli, «Nomina geographica», 2 изд. (1892); А. Muller, «Wört-rbuch der Aussprache ausländ Namen» (1888, дополнение 1903). История землеведения: Vivien de St. Martin, «Histoire de la geographic» с атласом (1873); Peschel, «Gesrhichte der Geographie», neue Auflage v. Sophus Ruge (1877); Günther, «Gescbichte der Erdkunde» (до конца XVIII стол., 1904); Bunbury, «History of ancient Geography», 2 т., 2 ed. (1897); Tozer, под таким же заглавием (1897); Hugo Berger, «Gesch. der wissensch. Erdkunde der Grieclien» (2 Aufl., 1903); Beasley, «The Dawn of Modern Geography» (1897—1901) 2 тома (эпоха с падения римской империи до 1260 г.); S. Ruge, «Gesch. d. Zeitalters der Entdeckungen» (2 Aufl., 1903); Kretschmer, «Die Entdeckung Amerikas», с атласом (1892); Gunther, «Entdeckung-geschichte und Fortschbitte der wiss. Geographie im XIX Jahrh.» (1902; есть русский перевод). Для знакомства с историей картографии (старинными картами) важны издания: Santarem, «Atlas de mappemondes depuis VI jusque XVII s.» (1842-53); Jomard, «Monuments de géographie» (1842—62); А. Nordenskiold, «Periplas» (1897) и «Facsimile-Atlas» (1S89, «Птолемеи» и след.); В. Кордт, «Материалы для истории русской картографии», 3 вып. Иллюстрированный очерк истории географии и картографии Кречмера см. в издании «Вселенная и человечество» (русский перевод). Страноведение: Е. Reclus, «Nouv. géographic universelle» (1875—94, 19 томов; несколько русских переводов; довольно устарела); «Unser Wissen von der Erde, Länderkunde von Europa», her. v. А. Kirchhof (1885—1907) со множеством таблиц и рисунков; «Allgem. Länderkunde», her. v. Sievers, новое издание 1901—04 (по тому на каждую часть света; есть русский перевод); см. также Marinelli, «La Terra», 7 том. Более кратко: Mill, «International Geography»; Scobel, «Geogr. Handbuch.» (1899); Mackinder, «The Regions of the World» (с 1902 года). Литература об отдельных странах настолько громадна, что здесь невозможно ее приводить; указания главнейшей литературы приведены при статьях о соответствующих странах и др. Атласы: русский, 2-ое издание Маркса (Петри—Шокальского); немецкие: Stieler, «Handatlas», издание Justus Perthes; Andree, «Allg. Handatlas»; Debes, «Nener Hundatlas»; французские: Schrader, издание Hachette и Vidal-Lablache («Atlas historique et géographique»); английские: Philipps, Johnston, Bartholomew (1902). Географические журналы: «Petermanns Geographische Mitteilangen» (с 1865) изд. Justus Perthes; «Annales de géographie» (с 1892 года); «Globus» (издавался с 1862 до 1910 года; теперь слился с «Petermanns Mitteilungen»); «Geographische Zeitscbrift», her. т. Hettner (с 1893 г.); «Le Tour du Monde» (с 1860 года). Важны также издания многих географических обществ (см.).

Геология. Мушкетов, «Физическая геология», 2-ое изд. (т. I, 1899, т. II, 1903); Е. Hang, «Traité de Géologie» (I, 1907); Lapparant, «Traité de Géologie», 5-me edit.; Chamberlain aud Salisbury, «Geology» (1909; американские примеры); Credner, «Elements der Geologie» (10 AufJ., 1906); Kayser, «Lehrbuch der Geologie», I Theil, «Allgemeine Geologie» (3 Aufl., 1909); Toula, «Lehrbuch der Geologie» (1900). Краткий обзор геологии отдельных стран дает «Uandbuch d. region. Geologie» (издание выходит выпусками и пока не закончено). Периодические издания весьма моногочисленны; важнейшие из русских: «Труды геологического комитета», «Известия геологического комитета», «Записки Императорского Санкт-Петербургского Минералогического Общества», «Материалы для геологии России, издававшиеся Санкт-Петербургским Минералогическим Обществом», «Материалы к познанию геологического строения Российской Империи», изд. Общества испытателей природы при Императорском Московском Университете, «Труды геологической части кабинета Его Императорского Величества», «Труды Геологического Музея имени Петра Великого Императорской Академии Наук», издания обществ естествоиспытателей при университетах. Вулканические явления и землетрясения: Schneider, «Die vulkanischen Erscheinungen der Erde» (1911); Baas, «Unterirdische Gluten» (1910); Mercalli, «I vulcani attivi della terra» (1907); Lacroix, «La Montagne Pelée» (1904). Sieberg, «Handbuch der Ewlbebenkunde» (1904); Hobbs, «Earthquakes» (1907); немецкий перевод с добавлениями Ruska (1910); F. de Montessus de Ballone, «La science seismologique» (1907); «Каталог землетрясений, бывших в России», Орлова, изд. с дополнениями Мушкетова; Мушкетов, «Вернепское землетрясение» (1887; с атласом) и др.; Богданович, «Землетрясения в Мессине и Сан-Франциско» (1909); Чернышев, Бронников, Вебер и Фаас, «Андижанское землетрясение 3/16 декабря 1902 года.» («Труды Геологической Комиссии»., вып. 51, 1910); Deeсke, «Ein Grundgesetz der Gebirg-bildung» (N. Jahrb. f. Mineral. 1903); Heim, «Zum Mechanismus der Gebirgabildung», Dutton, «On some of the greater Problems of Physical Geology»; Futterer, «Ein Beitrag zur Theorie der Faltengebirge»; Reyer, «Teorethiache Geologie» (1888); Rothpelz, «Geotektonische Probleme» (1894); «Stübel, «Ueber die genetische Verschiedenheit vulkaniscber Berge» (1903); Stübel, «Ein Wort uber den Silz der vulkanischen Krafte in der Gegenwart» (1901); Dolter, «Zur Physik des Vulkaniamus» («Sitzungeber. d. Wien. Akad»., 1903); Sapper, «Der gogenwärtige Stand der Vulkanforschung» (1910); Reiss uni Stübel, «Reisen in Südamerika» (1892—1902); Branco, «Das vulkanische Vorries» (1903); Branco «Wirkun gen und Ursachen der Erdbeben» (Fcstrede Berl. Univers., 1902); Вихерт, «Исследование землетрясений и значение полученных результатов для геофизики» («Физическое Обозрение»., 1909, т. 10, № 2). Л е д н и к и (глетчеры): Hess, «Die Gletscher» (1904); Heim, «Handbuch der Gletscherkunde», выходит 2-ое изд. в обработке Krammer'а; Penck und Brückner, «Die Alpen im Eiszeitalter (1901—1908); Forbes, «Norway and its Glaciers and Theory of Glaciers»; Russel, «Glaciers of North America». Деятельность ветра: J. Walther, «Das Gcsetz der Wustenbildung» (1900; есть русский перевод 1911 г., с добавлениями); Соколов, «Дюны»; лучшее немецкое  издание «Die Dünen» (1894). Карстовые явления (подземная эрозия): Ovijic, «Das Karstphänomen» (1893). Martel, «Les abimes» (1891); «La spe leologie» (1900); «L’évolution souterraino» (1908); Kraus, «Höhlenkunde» (1894); Knebel, « Höhlenkunde » (1906). Дислокации: Heim, «Mechanismus der Gebirgsbildung» (1878); Margerie et Heim, «Lea dislocations de l’eсоrce terrestre» (1888). О значении для геологии радиоактивности: Joly, «Radioactivity and Geology»; Sauer, «Das Radium in seiner Bedectung für die Erdkruste»; Соколов, А. Н., «Радиоактивность земли» («Дневник XII съезда русских естествоиспытателей и врачей в Москве»).

О геологических системах см. также: Freeh, «Lethaea geognostica» (1880—1906); Е. Rang, «Traite de geologic» (1908—1909); Kayser, «Lehrbuch der geologischen Formatiunskande» (3 Aufl., 1908); Неймайр, «История земли» (1903); Вальтер, «История земли и жизни» (1911).