Горчаков Александр Михайлович

Горчаков, Александр Михайлович, светлейший князь, русский государственный канцлер, родился в 1798 г., воспитывался в Царскосельском лицее, одновременно с Пушкиным, в 1820—22 гг. был прикомандирован к графу Нессельроде и сопровождал его на конгрессы в Троппау, Лайбах и Верону; в 1822—27 гг. состоял секретарем русского посольства в Лондоне. В 1841—1854 гг. занимал место чрезвычайного посланника в Штутгарте и вместе с тем с 1850 г. — уполномоченного при Франкфуртском союзном сейме; в 1854 г. перешел в Вену, где состоял русским посланником в 1855—56 гг., а затем сменил графа Нессельроде на посту министра иностранных дел, в 1862 г. возведен в звание вице-канцлера, в 1867 г., в день 50-летия службы, — в звание государственного канцлера иностранных дел, каковым и состоял непрерывно до 1882 г.; умер в 1883 г. Проведя всю свою долгую жизнь на дипломатическом поприще, Горчаков сумел выработать из себя искусного дипломата, ловкого и блестящего придворного. К сожалению, однако, этих внешних достоинств оказалось слишком недостаточно для того, чтобы с успехом руководить русской политикой в ту в высшей степени важную эпоху, с которой совпало министерство Горчакова. Воспитанный в традициях Священного союза, проникнутый идеей необходимости для России широкой международной политики в интересах, прежде всего, гармонии и стройности европейского концерта, Горчаков был бесконечно далек от тех новых политических идеалов, дипломатических приемов и средств, которые нашли себе такого крупного представителя в лице современника и  некогда, друга Горчакова, германского канцлера Бисмарка. Отсутствие трезвого понимания действительных интересов страны, ясно поставленной цели и надлежащей последовательности в достижении ее составляет главный роковой для России недостаток всей политической деятельности Горчакова. Вот почему Горчаков оказывался гораздо более на своем месте в качестве исполнителя чужих предписаний, чем в качестве самостоятельного руководителя внешней политики России; по той же причине ему гораздо лучше удавалось разрешение отдельных дипломатия, задач, чем определение общего направления русской политики. Удачен был дебют Горчакова на самостоятельном посту министра. Открытое заявление о том, что Россия в виду устройства своих внутренних дел отстраняется от деятельного вмешательства в дела европейских государств, было как нельзя более уместным и своевременным. К сожалению, однако, с 1859 г. Россия снова начинает подавать свой голос в вопросах европейской политики, выступив с нотой, осуждавшей национальное движение в Италии, и пытаясь поставить на очередь вопрос об улучшении судьбы христианских подданных Порты совместными действиями великих держав. Польское восстание, вызвавшее дипломатическое вмешательство со стороны Англии, Австрии и в особенности Франции, скрепило еще более возникший перед тем союз России с Пруссией, не замедливший поставить политику России в прямую зависимость от воззрений Бисмарка. Франко-прусская война, в которой Россия заняла положение враждебное Франции, удержав Австрию от вмешательства в пользу последней, не принесла с собой никаких определенных выгод для России: князь Горчаков ограничился лишь отменой в 1870 г. статей Парижского трактата, дозволяющих России держать на Черном море лишь определенное число легких военных судов, и это восстановление права России было утверждено лондонской конференцией 1871 г. С объединением Германии русско-прусский союз уже перестает удовлетворять Бисмарка; на очередь выступает вопрос о контроле над восточной политикой России, и последняя начинает играть с этих пор жалкую роль невольной союзницы двух по существу враждебных ей государств: Германии и Австрии. Временами Горчаков пытался вырваться из-под властной опеки Бисмарка и даже противодействовать ему. Так, ему удалось в 1875 г. помешать новому разгрому Франции Германией  посредством личной беседы Александра II с императором Вильгельмом и содействия английского посла Одо Росселя, после чего Горчаков разослал русским представителям за границей знаменитую циркулярную депешу, начинающуюся словами: «Теперь мир обеспечен». Бисмарк никогда не мог простить Горчакову этого унижения и отплатил за него в 1878 г. Вообще, русско-турецкая война 1877 г. и завершивший ее Берлинский конгресс были печальным, но заслуженным концом той бесславной роли, которую Россия при Горчакове играла в европейском концерте. В частности Берлинский конгресс был полным крушением системы, представителем которой всю жизнь служил Горчаков.