Горная свобода

Горная свобода, предоставление по закону каждому права искать ископаемых и добывать их, как в своих, так и чужих землях. Горная свобода возникла как результат горной регалии (см.); государства, удерживая за собой право на недра земли, в фискальных, а позднее и в народнохозяйственных, интересах стремились поощрять их разработку, а потому вызывали частную инициативу обещанием предоставить нашедшему добывание ископаемых. Горная свобода может распространяться на все земли или только на некоторые их категории: обыкновенно она относится только к некоторым ископаемым, признаваемым наиболее важными в народно-хозяйственном отношении (при горной регалии она не относилась к тем ископаемым, которые не подлежали регалии). Открывая беспрепятственный доступ к горному делу каждому, обладающему достаточной предприимчивостью, необходимыми знаниями и капиталом, или имеющему возможность объединить в своем распоряжении и те, и другие, горная свобода оказала весьма важные услуги развитию горнопромышленности; особенное значение она имела во времена слабо развитой частной инициативы, но, конечно, и в наше время свободное право захвата подземных богатств, без нужды входить в договорные отношения с кем бы то ни было, представляет весьма существенное удобство для лиц, занимающихся горным промыслом, и потому должно способствовать его процветанию. Естественно, поэтому, что этот институт в течение ряда веков удерживается на всем континенте Европы; естественно, что и у нас в России, где горная свобода по отношению к частным землям не существует, заинтересованными в горном деле группами время от времени возбуждается вопрос о распространении ее и на эти земли. Защитники этой реформы указывают, прежде всего, на заслуги принципа горной свободы в развитии горной промышленности на Западе и у нас в Царстве  Польском; на затруднения, связанные с необходимостью соглашений с различными владельцами земель, в которых находятся ископаемые; на высокие требования, предъявляемые собственниками земель за предоставление для разработки недр. Скопление в руках немногих лиц обширных земельных богатств, как то имеет место на Урале, где граф Строганов владеет поверхностью в 682 тыс. десятин, кн. Абамалек-Лазарев — в 676 тыс. десятин, заключающих в себе лучшие на Урале каменноугольные месторождения, граф Шувалов — в 523 тыс. десятин, или скопление значительных рудных богатств под немногими участками, как в Кривом Роге, создает монополию горного дела в руках лиц, не всегда гарантирующих наилучшее ведение дела (Удинцев). Указывают, между прочим, как на причину успешной конкуренции североамериканской металлургической и каменноугольной промышленности с английской, на высокое вознаграждение, которое приходится предпринимателям платить в Англии землевладельцам и пр. Интересы землевладельцев, связанные с отсутствием горной свободы, обусловливают, с другой стороны, и страстные возражения против целесообразности ее введения. В литературе с особым старанием эти возражения собраны в огромной книге кн. Абамелек-Лазарева (см. ниже). Он отрицает, чтобы горная свобода являлась безусловным фактором развития горного дела; доказательство — могучее его развитие в Англии и Соединенных Штатах при отсутствии горной свободы и в России за последние десятилетия преимущественно на частных землях или на казенных, но где не применяется горная свобода (Донецкий район, Урал, Апшеронский полуостров). Закон 1887 г., установивший горную свободу на казенных землях, вообще, имел малое влияние на развитие горнопромышленности: к 1 января 1903 г. по этому закону было сделано 466 отводов, из них разрабатывались только 97 и дали продуктов за год около 1 ¼  млн., при общей сумме горных продуктов в 78,2 млн. рублей (т. е. всего только 1 ½%). Затруднения от слишком высокой платы собственнику единичны и случайны; при поразительно быстром росте добычи руды на юге России арендная плата за нее редко достигает 3 коп., а в огромном большинстве случаев колеблется около ½ — 1 коп.; чрезмерным запрашиваниям можно противопоставить нередкие случаи совершенно ничтожного вознаграждения, особенно сельских обществ, за недра земли; многочисленные заарендования частными лицами и товариществами права добычи на десятках тысяч десятин свидетельствуют о большом стремлении землевладельцев использовать принадлежащие им подземные богатства. Гораздо требовательнее оказались лица, приобретшие даром, постановкой заявочных столбов, права на недра казенной земли в силу правил 1887 г., которые повели к тому, что горные предприятия были обременены огромными миллионными затратами на вознаграждение таких лиц, причем очень часто они не были даже первыми открывателями месторождений, а лишь заявили уже ранее известные или открытые казенными разведками месторождения. Очень важно в доводах противников горной свободы указание на то, что за последнее время и в странах с германским правом началась реакция против горной свободы (см. горное законодательство). В связи с изложенными особенно важное значение имеет то соображение, что в 3ападной Европе горная свобода применяется к ископаемым, которые уже много веков с незапамятных времен изъяты из распоряжения землевладельцев, а в России, после более чем полувекового господства принципа акцессии, введение горной свободы на частных землях обозначало бы экспроприацию недр земли у землевладельцев в интересах капиталистов-предпринимателей и даже просто захватчиков-спекулянтов. Такая экспроприация может представляться справедливой только в пользу государства и только при достаточной выясненности ее необходимости или целесообразности с государственной точки зрения.

Литература: Кн. Абамелек-Лазарев, «Вопрос о недрах». Изд. 2 (1910); Соколовский, «К вопросу об изъятии главнейших ископаемых из распоряжения частных владельцев» (1900); Урбанович, «К вопросу о владении недрами», Русское экономическое обозрение, 1898, № 9. См. также горное законодательство.

А. С.