Гуня Дмитро Тымошович

Гуня, Дмитро Тымошович, один из замечательнейших казацких вождей XVII века, известный, главным образом, как стратег. Во время восстания 1637 года, когда после неудачной битвы под Кумейками Павлюк, считая дело безвозвратно проигранным, бросил войско и бежал, Гуня принял командование, привел войско в порядок, сомкнул разорванный польскими атаками табор и в порядке отступил на юг, где Павлюк пытался собрать новые силы для борьбы; это не удалось тогда, и казацкое войско капитулировало под Боровицею. Гуня в числе других непримиримых, очевидно, удалился на Запорожье и в капитуляции не принимает участия. От 26 февраля 1638 года имеется его письмо (у Окольского), к сожалению, стоящее совершенно одиноко, где он выступает в качестве гетмана, стараясь заручиться помощью Орды для предстоящей новой войны с Польшей. Во главе кампании, однако, весной 1638 года стал Острянин, и под его начальством война велась до 3 (13) июня, то есть до битвы под Жовнином, когда Острянин, считая кампанию окончательно проигранной, ушел с поля битвы с конным полком и затем перешел за Московскую границу. После его ухода командование приняли двое старшин, успевшие отразить поляков, а затем гетманом был выбран Гуня. Убедившись в непригодности позиции для дальнейшей обороны, он передвинул лагерь ниже по Суле, на устье ее в Днепр, у старого русла последнего (так называемого Старца), здесь занял неприступную позицию и умело укрепил, так что сами польские инженеры признавали казацкие укрепления выше всяких похвал. Здесь Гуня очень стойко защищался почти два месяца. Все уловки польских вождей, стремившихся выманить казацкое войско из неприступных укреплений, оставались безуспешными, и только неудача, постигшая отряд, который должен был доставить провиант и припасы в казацкий лагерь, сломила дух казацкого войска. Оно сдалось, выговорив полную амнистию для участников восстания, — но должно было принять новую, очень тяжелую «ординацию», выработанную предыдущим сеймом. В состав новой старшины, установленной польской администрацией на основании этой ординации, Гуня не вошел. Около года оставался он на Украине, затем осенью 1639 года эмигрировал за московскую границу, по следам Острянина, агитацию которого в пользу эмиграции строго осуждал, пока продолжалась война. Польские послы, находившиеся в Москве зимой 1639-1640 года по поручению своего правительства, требовали выдачи Гуни и Острянина. Гуня в это время был в Азове. Случайно имеем известие о морской экспедиции против турок, предпринятой весной 1640 года донскими казаками под предводительством «Гунки Черкашенина» — это последнее известие о нем.

М. Грушевский.