Кельтские языки

Кельтские языки. 

Кельтские  языки представляют одно из видоизменений индоевропейского (арио-европейского) семейства языков.

Носители кельтских языков, т. е. люди кельтского племени, принадлежат  к тем еще существующим индоевропейской племенам, территория и численность которых подверглись значительным сокращениям. В этом отношении они стоят в одном ряду с племенем балтийским (аистским, литовско-латышским), албанским, равно как и с племенами угрофинскими и с тем своеобразным племенем, остаток которого составляют баски в Испании и Франции, — в отличие, с одной стороны, от многих других, как индоевропейских, так и не - индоевропейских, племен, совершенно исчезнувших, с другой же стороны, от племен, или не выказывающих ни значительного увеличения, ни значительного сокращения территории (греки, армяне, индо-иранцы), или же значительно распространившихся далеко за пределы своей первоначальной исторически известной родины (итало-романцы, германцы, славяне). Из всех сокращающихся, но еще  не исчезнувших племен кельты понесли самые значительные потери. Некогда, еще в III столетии до Рождества Христова, и по своему распространению, и по своей численности, и даже по своему международному весу, это было внушительное племя, населявшее, конечно, вперемежку с другими племенами, громадное пространство поверхности земного шара, начиная с Малой Азии, через Балканский полуостров, среднюю и западную Европу, до побережья Атлантического океана в Испании (Галиция) и Ирландии (Гибернии). В течение многих столетий они были господствующим племенем Европы и, по отношению к самым выдающимся народам древнего мира, к грекам и италийцам-римлянам, играли важную политическую роль. Затем, многие кельтские и кельтовидные племена потонули в море иноплеменников, т. е. частью были истреблены, частью же денационализировались в пользу греков, итало-романцев, германцев, славян, балтийцев (аистов), финнов и др. Их различные названия, вроде галатов, галлов, гэлиш (Gaelish), вольсков, волхов (влахов, волохов), вельш (Welsh), уэльс (Wales), вендов, винидов и т. п., являются местными видоизменениями нескольких племенных названий, наподобие того как словины, словинцы, словенцы, словаки и т. п. являются только различными видоизменениями названия «словяне». Многие племенные названия кельтов и кельтоидов перешли затем, благодаря их денационализации, на другие народы: итало-романского, германского и славянского племени, — очень частое и обыкновенное явление в истории народных передвижений и смешений. Таким образом, кельтское племя является в значительной мере этнографическим субстратом теперешних народов Европы и Малой Азии, элементы же кельтских языков вошли в большей или меньшей степени в состав других языков.

В настоящее время скудные остатки кельтского племени живут на окраинах северо-западной Европы: в южной, западной и северо-западной Ирландии, на островах Гебридах, в отдаленных частях шотландского плоскогорья, в отдельных рыбацких хижинах острова Мэн (Man), на побережье и в горах Уэльса (Wales) (не более одного миллиона индивидов, говорящих вместе с тем по-английски) и, наконец, в западной части французской Арморики или Бретани (западная Бретань, департаменты Finislerre, Côtes-du-Nord и Morbihan, около 1 250 000 душ, в том числе ½  миллиона говорит тоже по-французски). Известное количество кельтских, особенно ирландских, эмигрантов и их потомков живет в Северной Америке, но они там окончательно денационализуются и становятся, по языку, англичанами.

Общее число живущих теперь в Европе и говорящих на одном из кельтских наречий не превышает 3 ½  миллионов, между ними около 1 миллиона моноглотов, пользующихся исключительно кельтскими языками.

Нынешние кельтские говоры распадаются на две группы: северо-западную, гэльскую, и юго-восточную, бритийскую (britisch). Различие между этими группами значительно. К первой, гэльской (гаэльской, гадхельской, гойдельской, — gälisch, gadhelisch, goidelisch), группе принадлежат кельтские говоры Ирландии, Шотландии и скудные остатки кельтского языка на острове Мэн (Man). В тесном смысле этого слова гэльским называется кельтский язык Шотландии, или т. н. эрсе (Erse), язык знаменитых песен Оссиана. Ко второй группе кельтских языков, т. е. к группе британской или бритийской (britisch), принадлежат прежде всего говоры английского Уэльса (Wales) или т. н. кимрские говоры (kymrisch) и, затем, говоры бретонские (см. бретонский язык), или говоры французской Бретани. Эти говоры являются вовсе не историческим продолжением прежних кельтских говоров древней Галлии, подвергшейся абсолютной денационализации в пользу латино-романского племени, а только занесены в Бретань выходцами из Англии, спасавшимися от англосаксов в ІV—VI вв.

Посредствующим звеном между названными двумя отпрысками британской ветви кельтских языков, т. е. между кимрскими говорами Уэльса и бретонскими говорами Бретани был когда-то корнийский (корнский) язык, т. е. кельтский говор Корнуэльса (Cornwallis) (самой юго-западной провинции Англии), вымиравший постепенно и окончательно вымерший в XVIII в. и в начале XIX в.

Сообразно с вышеизложенным распределением нынешних кельтских говоров, насчитывают тоже 5 литературных кельтских языков, различной культурной силы и значения: 1) ирский, или  ирско-гэльский (ирландский, ирландско-гэльский), самый древний и самый важный язык гэльской группы; 2) шотландско-гэльский; 3) маикс-гэлекий, на острове Мэн; 4) бретонский; 5) кимрский или уэльский, или валлийский, в английской провинции Уэльс (Walles), из всех кельтских языков литературно самый обработанный. Различают произвольно три периода этого языка: старо-валлийский, до 1100 г.; средне-валлийский, с 1100 г. до реформации; ново-валлийский, от реформации до наших дней.

Нет  никакого основания подгонять насильно языки исчезнувших кельтских племен, как-то: галлов, бельгов и других, упоминаемых, между прочим, Юлием Цезарем в его «De bello Gallico», под одно из уцелевших разветвлений общекельтского племени. Это были, вероятно, совершенно особые кельтские племена, денационализовавшиеся точно так же, как разные германские, славянские и др. племена. Через несколько столетий после окончательной денационализации кельтов на материке Европы кельты-островитяне сыграли дважды первостепенную роль в умственном развитии романских и германских народов, а их языки оставили новые следы в языках романских и германских. В VII—Х вв. ирские (ирландские) монахи и ученые наводняли монастыри и исполняли роль библиотекарей и учителей в Германии, во Франции и в Италии. Затем, в XI—XIII вв. следует отметить влияние бритийских кельтов на литературу средневековья.

Материалом для изучения кельтских языков являются, прежде всего, нынешние живые говоры в названных выше областях и, затем, памятники письменности, отразившие произносительно-слуховой язык прежних времен. Древнейшими памятниками ирского языка и вообще кельтских языков (по мнению некоторых, восходящими к V в.) являются надписи на камнях с помощью своеобразных прямолинейных нарезов, под прямым или косым углом, называемых письмом «Огам» (Ogam), которое, может быть, находится в связи с германскими рунами, но навряд ли имеет какое-либо отношение к латинскому алфавиту. Затем, с VIII (и, может быть, даже с VII в.) идут многочисленные ирские глоссы, вписанные ирландскими учеными монахами в латинские рукописи европейского материка. Цельные памятники ирского языка (т. е. связные тексты) начинаются тоже с VIII в. (несколько позже отрывочных глосс). В ирских рукописях и, затем, в ирских печатных книгах применялся и даже до сих пор применяется особый, т. н. англосаксонский, вид латинских букв (может быть, развившийся под влиянием какого-нибудь туземного алфавита). Древнейшими памятниками кимрского пли уэльского языка являются тоже надписи на камнях в письме «Огам», якобы уже с IV в. по IX в. (в Ирландии, предполагаемой первоначальной родине этого письма, оно держалось несколько дольше). Древнейшие отрывки и глоссы и на этом языке восходят к концу VIII и началу IX в. Древнейшие цельные памятники бретонского языка, большей частью религиозного содержания, не раньше XV в. Древнейшим памятником вымершего корнуэльского или корнского языка является вокабулярий XII в.

Материалом для изучения древне-кельтских языков являются встречаемые у греческих и латинских историков собственные имена (названия местностей и личные имена). Для древно-галльского языка это почти единственный источник (прежде всего Цезарь), кроме известного количества галльских монет и около 3-х дюжин надписей.

Затем, дозволяют нам судить об особенностях и составе древних кельтских языков слова, заимствованные из кельтских языков другими языками, и вообще кельтские элементы, вкрапленные в другие языки: теперешние местные названия в разных странах, названия гор, рек, городов, сел, названия народов и т. д., равно как и некоторые особенности в строе других языков, объяснимые кельтским влиянием (например, счисление по 20-ичной системе, 3 Х 20 вместо 60, 4 Х 20 вместо 80..., в языке французском и др.).

Это, во всяком случае, очевидное, языковое и культурное влияние исчезнувших кельтских племен на сохранившиеся народы Европы породило в начале XIX в. настоящую кельтоманию, под влиянием которой разные якобы ученые Германии, Франции и Англии, отчасти отожествлявшие кельтскую эпоху с первобытной, доисторической эпохой человечества, пользуясь лишь словарями, без надлежащего знания кельтских языков, и без знания научного метода, объясняли кельтским происхождением даже названия греческих божеств, даже названия гор и рек северной Африки, и этим осмешали кельтские студии в глазах осторожных филологов и лингвистов, мешая возникновению настоящей кельтологии. Начало серьезному научному изучению кельтских языков было положено Каспаром Цейсом (Caspar Zeuss) в его «Grammatica celtica» (1853).

Хотя кельтские языки следует считать языками индоевропейскими, но тем не менее нельзя отрицать, что они произошли из смешения индоевропейских языковых элементов с какими-то иноплеменными элементами, или же хотя и индоевропейскими, но вошедшими со стороны и осложнявшими передачу первобытного индоевропейской материала по прямой линии исторического развития. Как, впрочем, все языки, так и кельтские языки являются в большей или меньшей степени языками смешанными. Благодаря этому смешению разноплеменных элементов, кельтским языкам свойственны своеобразные признаки видоизменения предполагаемых первоначальных особенностей, повторяющиеся отчасти в разных других индоевропейских языках, но в общей совокупности характеризующие только кельтские языки. Между прочим, в области развития фонетической (произносительно-слуховой) стороны можно указать на следующее.

1) Ослабление и затем полное исчезновение согласной р, например orc (латинский porcus), athir (латинский pater)... Нечто подобное произошло в армянском.

2) Согласные придыхательные смешались вообще с непридыхательными (за одним лишь исключением), наподобие того как в языках иранских, славянских и балтийских.

3) Три предполагаемых в праиндоевропейском состоянии локализации заднеязычных согласных заменены двумя разновидностями, как во всех прочих языках индоевропейской, но кельтская замена совпадает, в общем, с заменой, свойственной западным ветвям индоевропейского семейства: греческой, итало-романской, германской, а не с заменой, замечаемой в восточных ветвях: индийской, иранской, армянской, славянской, балтийской. При этом разновидность лабиализованная дала в кельтских языках или чистые заднеязычные во всех кельтских языках (g из придыхательной звонкой, g^uh), или чистые губные во всех кельтских языках (b из непридыхательной звонкой, g^u), или же в одних кельтских языках чисто заднеязычные, в других же чисто губные (из индоевропейского k^u в гэльской ветви k, в бритийской и теперь уже несуществующей галльской р).

4) Исчезновение s между гласными напоминает подобный же процесс в греческом, но, в общей связи с другими фонетическими  процессами, должно быть понимаемо иначе.

5) Гласные подверглись отчасти своеобразным ослаблениям и сужениям (между прочим i из долгого е),

6) Слоговые сонанты, т. е. слогообразующие r, l, n, m, превратились в сочетания неслоговых сонантов с гласными, причем специфически кельтскими следует считать замену r, l через ri, li (в особых условиях тоже аr, аl и rа, Іа), равно как замену n, m через an, am (всегда в бритийском и галльском, в ирском же чаще, в определенных условиях, en, em).

7) Кажется, ни в одной из других ветвей индоевропейских языков нельзя отметить столь сильного и разнообразного влияния одних фонем (звуков, фонетических элементов) на другие, как именно в кельтских языках, как в непосредственном соседстве, так и на расстоянии. Отсюда очень далеко идущее смягчение согласных (Mouillierung), связанная с уменьшением произносительной энергии аспирация (Aspiration) и вообще ослабление (Lenition) всех без исключения согласных, сингармонизм или «гармония гласных» (Vokalharmonie) и т. п. Одни и те же первоначально фонемы разветвляются в самых разнообразных направлениях, в зависимости от положения: то в абсолютном начале речи, то в начале слова в сочетании с различными концами предшествующего слова, то в середине слова, то в конце слова и т. д. Отсюда самые устойчивые в других языках согласные фонемы, каковы, например, r, l, n, m перед гласными, в кельтских языках являются по крайней мере в двух обособившихся видах: с одной стороны сильные, с другой «копированные» и ослабленные. Тоже фонемы s, w, j то ослабляются, то усиливаются со стороны энергии произношения, в зависимости от сочетаний. Эти разновидности одних и тех же фонем вполне сознаются и находят себе отражение в туземной орфографии. В связи с этим находится наличность глухих r, l, n, m рядом с соответствующими звонкими, столь характерная для произносительно-слуховой стороны кельтских языков

8) Ударением в ирском сопровождается первый слог слова вроде того, как в языках угрофинских, или же в славянской области в языках словацком, чешском и лужицких. В британской же ветви, т. е. в языке кимрском и бретонском, ударение свойственно предпоследнему слогу слова, как в польском, за исключением однако ваннского (Vannes) диалекта в Бретани, где ударение находится на последнем слоге слова, как во французском. Этот способ ударения, на последнем слоге, был свойствен когда-то всей британской ветви.

9) В связи с поименованными выше, под № 7, явлениями находится утилизация разновидностей одних и тех же первоначально фонем (звуков) для морфологических целей, т. е. ассоциация отдельных разновидностей с представлением той или другой падежной, личной или др. т. п. формы. Вследствие этого имеем в кельтских языках такое громадное количество психофонетических альтернаций или чередований, какого не встречаем ни в одном другом индоевропейском языке. Эта психологизация фонетических разновидностей поддерживает до поры до времени связь между совершенно друг на друга не похожими обликами одних и тех же первоначально морфологических элементов и мешает устранению, с помощью «аналогии» или морфологической ассимиляции, этого фонетическим путем развившегося и затем морфологически использованного разнообразия. Это и есть гипертрофия психофонетической стороны языка в ущерб ясности его морфологического построения.

В тесной связи с фонетическими особенностями кельтских языков находятся их особенности морфологические.

10) В британском и в галльском очень рано появляется определенный член (артикул).

11) Рядом с весьма распространенными префиксами и гораздо менее знаменательными суффиксами и окончаниями имеются ясно определенные, морфологически живые инфиксы.

12) Своеобразные формы склонения и спряжения. В конце глагольных форм появляются приставляемые по образцу суффиксов местоимения. Префиксы играют первостепенную роль и при глаголах и при именах. В связи с этим находится полное падение окончаний склонения в бритийском. Многие префиксы выступают в роли глагольных корней (сравни русский выну, вынуть... из прежних вынму, вынять...). Множество же глагольных корней вовсе не употребляется без предлогов, изменяясь в сложении с ними до полной неузнаваемости (ср. французский coucher из collocare).

13) Иногда трудно бывает отличить слово от предложения. Морфологические слова и морфологические предложения (синтаксис) смешиваются, наподобие того как в баском языке.

Как явления, упомянутые под  № 7, так и потеря морфологически подвижного акцента (ударения), с приурочением его к определенному слогу в слове (№ 8), так и, наконец, разные морфологические особенности, дают нам право принимать сильное влияние на индоевропейский состав кельтских языков каких-то иноплеменных языков, вроде угрофинских и баского.

И отдельным группам кельтских языков и каждой отдельной языковой области вместе с выросшим на ней литературным языком свойственны своеобразные характеристические черты, от исчисления которых, за неимением места, мы должны здесь отказаться.

Многие ученые соединяют кельтские языки вместе с итало-романскими языками в одну общую итало-кельтскую группу, с  «некоторым периодом общего развития», в отличие от остальных языков индоевропейских, т. е. они предполагают, что когда-то лингвистические предки кельтов вели «общую жизнь» с лингвистическими предками итало-романцев. Эта «итало-кельтская» группа и это совместное житие итало-кельтов есть такая же необоснованная ученая выдумка и предрассудок, как и другие тому подобные группы и др. т. п. «общежития»: греко-итало-кельтское, германо-балто-славянекое, балто-славянское и т. п., и даже, может быть, индоиранское.

Библиография. Holger Pedersen, Vergleichende Grammatik der kelt. Spr, II. 1909, 1913 (во введении дана характеристика отдельных кельтских языков вместе с подробной библиографией); Н. Zimmer, Sprache u. Liter, der Kelten im allgemeinen(Die romanischen Literaturen und Sprachen mit Einschluss des Keltischen. 1909. Berl. u. Leipz. «Die Iiultur der Gegenwart»,her. v. Р. Hinneberg. Teil I. Abt. XI, 1); I. С. Zeuss. Graramatica celtica. Ed. alt. curavit  Н. Ebel (1871); J. Rhys, Lectures on Welsh philology (1877); Н. d’Arbois de Jubainville, Elements de la grammaire celtique (1903); W. Stokes u. А. Bezzenberger, Wortschatz der kelt. Einheit, Urkeitischer Spraehschatz (1894); G. Dottin, Manuel pour servir а l’etude de l’antiqnité celtique (2-е ed. 1913); А. Holder, Alt-Celt. Spraehschatz. (I. II. III. 1896, 1904, 1907); Е. Windisch, Kurzgefasste irische Grammatik (1879); Е. Windisch, Irische Textе (1880); J. Vendryes, Grammaire du vieil irlandais (1908); R. Thurneysen, Handb. d. Altir. Grammatik, Texte und Worterbueh (1909); F. W. О'Connell, А. Grammar of Old-Irish (1912); Whitley Stokes, Irish glosses (I860); Macbain, An etymological glossary of the gaelic language (1896); О’Donovan, А Grammar of the Irish Lang. (1845) (лучшая грамматика нового ирского или ирландского языка); J. Rhys and В. Brynmor-Jones, The welsh people (fifth impr.,1909); Kuno Meyer, Peredur ap Efrawc, with а glossary (1887) (для начинающих изучать кимрский или валлийский язык); V. Henry, Lexique etymologique des termes les plus usuels du Breton moderne (1900); J. Lath, Vocabulaire vieox Breton (1884); J. Rhys, Celtae and Galli (Proc. of the British Acad. II, 1905) (о возможном присутствии гаэльского племени в древней Галлии); J. Loth, Les langnes romane et bretonne en Armorique (Iievue Celtique, XXVIII, 374; о границе бретонского и французского языка); А. А. Шахматов. К вопросу о финско-кельтских и финско-славянских отношениях. (Известия Императорской Академии Наук 1911); АІ. Schachmatov, Zu den ältesten slavisch-keltischen Beziehungen (Archiv fur slav. Philol. XXXIII 1912, 51—99). Ср. статьи Бут (Buga) и Фасмера (Vasmer) об исследованиях Шахматова в журнале «Rocznik siawistyezny.—Revue slavislique» (t. VI, 1913). Журналы. Кроме общелингвистических журналов, обнимающих собой также исследования по кельтским языкам, вроде «Мémoires do Іа Société de linguistique», «Indo- germanische Forschungen» и т. п., существуют специальные кельтологические журналы: «Revue Celtique» (основан Gaidoz'oм, Paris, с 1870 г.); «Zeitschrift für kelt. Philol.» (v. К. Meyer und Chr. Stern. Halle, 1897 сл.); «Eriu» (Dublin, с 1904 г.); «The Scottish Celtic Review» (Glasgow, с 1881 г.); «Annales de Bretagne» (Rennes).

И. Бодуэн-де-Куртенэ.