Кирилл Туровский

Кирилл Туровский, епископ, святой, один из немногих замечательных писателей второй половины XII в. киевского периода русской литературы. Сочинения Кирилла, по счастью, дошли до нас в столь значительном количестве, как ни от какого другого писателя XII в., почему мы можем довольно ясно и определенно судить о нем; дошла до нас и его биография (хотя в довольно поздних списках и краткая — в Прологах, под 23 апреля). Родился и воспитался Кирилл в г. Турове, где потом подвизался в монастыре (св. Николы), занимался литературной деятельностью, был даже столпником, по настоянию князя и жителей был поставлен до 1164 г. епископом Туровской епархии, еще жив был в 1182 г., но жил, вероятно, уже на покое, умер в последнем десятилетии ХII века. Из «множайших» (по словам биографа) писаний Кирилла сохранились восемь его праздничных поучений; сверх того ему принадлежат шесть поучений и притч общего характера, в числе их послания (два) к печерскому игумену Василию, наконец, до 30 лирических произведений: молитв на каждый день недели, канон молебный и др. Произведения эти показывают, что Кирилл был по образованию (разумеется, в духе современной византийской школы) выдающимся человеком своего времени, обладал незаурядным талантом не только оратора, но и поэта. Последователь риторико-ораторской школы, Кирилл в большинстве случаев не имеет ввиду непосредственного наставления своим слушателям, а доставление им наслаждения путем искусно, красиво, по правилам тогдашней риторики, построенной речи, стремление передать им свое возвышенное и искреннее настроение по поводу того или другого церковного события; поэтому произведения его проникнуты высоким лиризмом, особенно в молитвах, изобилуют образами,  символикой, аллегориями и т. п. изобразительными средствами. В этом случае Кирилл примыкает к своим предшественникам: Илариону (см.) и Клименту Смолятичу (см.), превосходя их своей близостью и зависимостью от греко-византийской ораторской проповеди Х—XII вв., отразивши и ее отрицательные черты: подмену учительного элемента риторической формой и пафосом (правда, более искренним, чем у византийцев). Поэтому его проповеди едва ли были доступны для широких масс, а скорее были назначены для небольшого круга образованных по-византийски же лиц из духовенства и правящей аристократии, и только впоследствии, когда среди русских грамотных людей укрепились начала византийской риторики. Слова Кирилла получили доступ в такие собрания поучений, как «Златоустники» (см. Изборники, XXI, 461), к которым они примыкали отчасти и по плану; это произошло не ранее XIV— XV в. и дало ему тогда почетное название русского «Златоуста». Молитвы же его, как наиболее искреннее, поэтическое выражение глубоко-религиозного настроения, получили и надолго сохранили свою популярность, охотно переписываемые далее в XVII в. Издания сочиненний Кирилла Туровского: Кирилл Калайдович, «Памятники российской словесности ХII в.» (М. 1821); М. И. Сухомлинов, «Рукописи графа А. Уварова», II, вып. I (Спб. 1858); Евгений, архиепископ минский, «Творения св. отца нашего Кирилла Туровского, с предварительным очерком истории Турова и туровской епархии до XIII в.» (1880) — перевод на современный русский язык, самое полное собрание сочинений Кирилла Туровского; А. Пономарев, «Памятники древнерусской учительной литературы», вып, I. (Спб. 1894, приложение к «Страннику»). О Кирилле Туровском см.: Макарий, митрополит, «История русской церкви»; Голубинский, Е. Е., «История русской церкви»; Сухомлинов, М. И., у. с.; Антоний, архиепископ (Вадковский), «Из истории христианской проповеди»; Порфирьев, И. Я., «История русской словесности».

М. Сперанский.