Колокола

Колокола, обычная в настоящее время принадлежность всякого христианского храма (за исключением некоторых сектантских молитвенных домов), появляются в церковной практике с VІ в. по Рождеству Христову. Колокола  в христианском культе ясно сохраняют следы своего прежнего музыкального значения: ударами колокола в православном культе сопровождаются определенные моменты в богослужении, ту же роль играет колокольчик в католических храмах, но в сильно модифицированной форме, из сопроводителя службы став сигналом ко вниманию молящихся. Следы магического характера, присваивавшегося в дохристианскую эпоху колокольному звону, можно найти в целом ряде поверий, легенд и житий, в которых изображается нелюбовь демонов к колокольному звону; часть известного латинского троестишия (vivos voco, mortuos plango, falgura frango), постоянно вырезавшегося в средние века на колоколах, говорит о них, как сокрушителях молний. Эти пережитки былого характера колокольного звона заслоняются в настоящее время тем значением, какое колокола преимущественно получили в христианском культе — призывного знака к началу богослужения. В частности, в русской церковной практике колокола для этой последней цели первоначально мало и не повсеместно употреблялись: церковный сторож призывал на богослужение ударами в билу, т. е. металлическую или деревянную доску, ставившуюся подле церкви. При тех храмах, которые имели колокола, последние вешались не на колокольне, а в звоннице, представлявшей из себя просто небольшой навес. Колокольни при русских храмах стали устраиваться только с XV—XVI в., играли при храме роль не столько звонниц, сколько сторожевых башен. Обычай по возможности сооружать церкви с колокольнями устанавливается окончательно только в XVII в.

Н. Никольский.