Корнель Пьер

Корнель, Пьер, великий французский драматург, родился 6 июня 1606 года, в Руане; принадлежал к судебному сословию. Изучив право, получил диплом и по обычаю того времени купил себе казенную должность. Но к профессии адвоката Корнель не чувствовал особого влечения. Он не умел красно говорить, приходил в смущение перед публикой, был крайне непрактичен. В 1629 году Корнель дебютировал в литературе комедией «Мелита», которая имела шумный успех. Он сформировал труппу актеров, которая ставила его пьесы. Написав еще несколько комедий, Корнель принялся за трагедии, вступил на путь, вполне отвечавший характеру его таланта. Первой его трагедией была «Медея», в которой уже видна местами кисть великого мастера. Эпоха наивысшего расцвета гения Корнеля обнимает собой период между 1636 и 1645 годами. Открывается этот период трагикомедией «Сид», которая составила эпоху в истории европейского театра. Сюжет взят из драматической хроники испанского писателя Гильена де-Кастро. Следуя принципу, которого после него придерживался и Мольер, Корнель «берет свое добро там, где его находит», переносит в свою пьесу 72 наиболее удачных стиха испанского писателя. Но этим ограничиваются заимствования Корнеля. Вместо бесформенной, бессвязной драматической хроники, мы видим у Корнеля стройную пьесу, в которой все поступки действующих лиц психологически мотивированы. Пьеса имела колоссальный успех. Кардинал Ришелье, сам занимавшийся писательством и завидовавший Корнелю, науськал на него критиков. Но ничто не могло омрачить успех «Сида». Все французское общество стало на сторону Корнеля. Сложилась даже особая поговорка: «это прекрасно, как «Сид». За этой пьесой следуют трагедии: «Гораций», «Цинна» (1640), «Полиэвкт» (1643), «Помпей»; комедии: «Лжец» (1643-1644), «Продолжение Лжеца» и трагедия «Родогюна» (1644-1645).

В 1647 году Корнель был выбран в члены академии. Он отказался от своей судебной должности, решив всецело посвятить себя литературе. Вскоре затем Корнель испытал первую крупную неудачу: его пьеса «Пертарит» была освистана (1652). Корнель на целых 7 лет отказался от писательства. В 1659 году он поставил «Эдипа», но публика встретила эту трагедию холодно. Не пользовались успехом и последующие его трагедии. На смену того поколения, к которому принадлежал автор «Сида», пришли новые люди. Их любимцем сделался счастливый соперник Корнеля — Жан Расин. С 1662 года Корнель переехал из Руана в Париж. Король назначил ему пособие в 2 000 ливров в год. Но пособие это выдавалось очень неаккуратно: Корнель умер в бедности и полном одиночестве 30 сентября 1684 года.

У Корнеля французская классическая трагедия приняла свою окончательную форму. Пьесы его предшественников, Гарнье, Монкретьена и друг., по своей внешней конструкции напоминают мистерии. Психология в них крайне примитивна, и действие развивается, так сказать, скачками; различные части пьесы связаны чисто внешним образом. Напротив, в пьесах Корнеля драматическое действие развивается удивительно последовательно. Корнель принял единства Аристотеля, но сделал это не из рабского подчинения авторитету великого мыслителя, а потому что единства вполне отвечали характеру его трагедий. Корнель, в противоположность Шекспиру, изображает страсть не на всем ее протяжении, а в момент ее наивысшего напряжения, в момент кризиса. А так как и в жизни моральный кризис длится лишь несколько часов, то Корнель и ограничил действие своих пьес 24 часами. Стремясь, прежде всего, к правдоподобию, Корнель исключил из своих трагедий внешнее действие; кроме того, он соблюдает единство места. Это объясняется условиями тогдашней французской сцены. Так называемая «чистая публика» находилась на самой сцене, рядом с актерами, и потому было очень трудно менять декорации и изображать на сцене битвы, заговоры, народные собрания и т.п. Поэтому Корнель выносит все это за кулисы: о том, что происходит, сообщают вестники. Трагедия построена преимущественно на внутреннем, моральном конфликте. Сюжеты для своих пьес Корнель берет из истории, но своим персонажам придает черты излюбленного им драматического типа.

П. Корнель (1606-1684). С бюста работы Валле. С разрешения Фотографического Общества в Берлине.

Этот тип напоминает современников Корнеля, людей эпохи Фронды и Тридцатилетней войны, честолюбцев в роде кардинала Рэца или Ришелье, рассудочных, упорных в преследовании намеченной цели. Герой Корнеля это человек с могучей волей, управляющей всеми его поступками и обуздывающей его страсти. На последние Корнель смотрит так же, как Декарт (в трактате «О страстях», 1649). Страсти для Корнеля это грубые импульсы инстинкта. Воля управляет ими, обуздывает их, противополагая одну страсть другой; воля всегда властна помешать их внешнему проявлению. Корнелевский герой может быть энтузиастом, даже фанатиком, но он всегда действует сознательно, всегда отдает себе полный отчет во всех своих поступках. Вот почему героини Корнеля так мало женственны, за исключением, впрочем, Полины (в трагедии «Полиевкт»). Даже любовь подчинена у них рассудку и воле. Любовь в пьесах Корнеля не слепая стихийная сила, а сознательное стремление к добру: мы любим то, что находим совершенным. Из такого одностороннего понимания психологии проистекают все главнейшие дефекты корнелевских пьес. Прежде всего, в них слишком много рассудочности. Перед тем, как принять какое-либо решение, герои Корнеля долго взвешивают все pro и contra (вспомним монолог Родриго в «Сиде»), а это расхолаживает зрителя и тормозит действие. Кроме того, в пьесах Корнеля мало разнообразия; его герои похожи друг на друга: будь это римляне, испанцы, византийцы — они все точно вылиты из одного куска стали, все одинаково «героичны» и монументальны. Но эти недостатки искупаются целым рядом блестящих достоинств. Ни один писатель не может сравниться с Корнелем в умении изображать динамику человеческой души. С небывалым дотоле мастерством Корнель показал в своих пьесах всю мощь человеческого духа, все величие его дерзаний и достижений. Свой стиль Корнель вырабатывал в течение многих лет. В лучших сценах «Сида» и в своих «римских» трагедиях Корнель является великим художником слова. Многие его стихи стали поговорками, как стихи нашего Грибоедова. Корнель владеет диалогом в совершенстве; короткие сильные реплики скрещиваются, точно шпаги двух бойцов.

Гр. Ф. де Ла-Барт.