Костромская губерния

Костромская губерния лежит на севере московского промышленности района, между 59° и 56° северной широты и 10°—17° восточной долготы (по Пулковскому меридиану). По своим очертаниям она представляет довольно правильный параллелограмм, общей площадью в 74 400 кв. верст, растянувшийся с запада на восток на 380 верст и с севера на юг до 250 верст. Находясь на границе двух промышленных районов — московского и приозерного, окаймляющих ее с юга и запада, и двух лесных — северного и приуральского, примыкающих к ней с севера и востока, Костромская губерния, как по физико-географическим условиям, так и по характеру экономической деятельности ее населения, представляет переходную ступень от первых к вторым. Форма поверхности ее — равнинная. Более возвышены, сравнительно с другими частями, северо-западный угол губернии и правые берега рек Волги, Ушки и Ветлуги, обрамленные довольно узкими кряжами. В солигаличском уезде проходит плоскогорье, служащее водоразделом бассейнов рек Волги и Северной Двины, на котором находятся самые высокие точки Костромской губернии, — в селениях Высоком и Богоявленьи, подымающиеся на 115 саженей над уровнем моря. Этот водораздел цепью плоских возвышенностей соединяет Валдайские горы с Уральскими. К востоку от него местность понижается и, не доходя до населенных окрестностей реки Ветлуги, превращается в песчаную, бесплодную и болотистую впадину, поросшую лесом и кустарником. Край этот — Понизовская казенная лесная дача —  малонаселен, дик и угрюм. Вообще, сравнительно с остальными губернии Московского района, Костромская губерния более низменна, — большая часть ее расположена на северо-восточном склоне Алаунской возвышенности и не превышает 40—60 саженей над уровнем моря, тогда как юг и центр района, захваченный Среднерусской возвышенностью, поднимается до 100—120 саженей и выше. Костромская губерния хорошо орошена Волгой, протекающей дугой по юго-западной ее части, на протяжении 240 верст, судоходными ее притоками — реками Костромой, Унжей и Ветлугой, и 300 более мелкими реками и речками, принадлежащими почти исключительно к волжскому бассейну. Из озер самые крупные: Галичское и Чухломское; первое в 68 кв. верст, второе — 42,5 кв. верст. В весьма отдаленные геологические времена площадь Костромской губернии была морским дном, о чем свидетельствуют морские отложения и остатки морских животных, находимые в пределах губернии. Главнейшие геологические отложения, охватывающие ядро губернии, принадлежат к юрской формации, которая окружена кольцом пород пермской системы — известняков, рухляков, песчаников. Подледниковые образования встречаются по берегам рек Мезы и Шуи; они состоят из глины с вивианитом, чешуйками костистых рыб и остатками однодольных болотных растений. Поверхностный слой образовался из валунных отложений, встречающихся почти во всей губернии; среди них попадаются кости мамонта. Обилие болот, особенно характерное для Заветлужья (левобережной части ветлужского и варнавинского уездах), приводит к распространению их постоянного спутника — болотной железной руды, разбросанной многочисленными, но небольшими гнездами. Местные крестьяне сами перерабатывают ее на гвозди, косы, сошники, лопаты. В юрских и неокамских глинах встречается серный колчедан, значительное количество которого добывается в кинешемском и нерехтском уездах. Обработка серного колчедана началась с 1737 г. Еще ранее, с XIV в., появились в г. Солигаличе солеварни. Минеральные соляные источники Солигалича служат для лечебных целей; их эксплуатация началась еще в 1840 г. В. Н. Кокоревым, но предприятие закончилось неудачей. Теперь лечебными заведениями заведует местное земство. Соляные источники, свидетельствующие о залегающих на глубине залежах каменной соли, встречаются во всех частях губернии. Наиболее распространенный вид полезных минералов — фосфориты. Фосфориты находятся во всех юрских ярусах, но самый важный горизонт их связан с нижневолжским ярусом; фосфориты этого яруса содержат до 30% фосфорной кислоты. Громадные залежи фосфоритов в Костромской губернии до сих пор эксплуатируются весьма слабо.

В почвенном отношении Костромская губерния разделяется на три больших района: западный, центральный и юго-восточный. Западный обнимает целиком 8 уездов и части двух, т. е. большую половину; граница его проходит по прямой линии от Кологрива до Макарьева и дальше — по реке Унже. В этом районе почвы весьма однообразны — дерновые и подзолистые суглинки и суглино-супеси на валунных и иных песчаных глинах. Лишь на плоскостных возвышенностях водораздела в солигаличском уезде залегают двумя большими пятнами подзолистые почвы (иловки), да по течениям Волги и Костромы тянутся узкие полоски аллювиальных наносов, окаймленных песчаными лентами. Центральный район лежит в междуречье Унжи — Ветлуги, захватывая и часть Заветлужья. Здесь преобладают песчаные почвы, но вообще почвенный покров этого района характеризуется значительной пестротой. На общем песчаном фоне разбросаны многочисленные оазисы дерновых и подзолистых суглинков и суглиносупесей, а также дерновых и подзолистых супесей и глинистых песков. Юго-восточный, район — варнавинский и часть ветлужского уезда — в почвенном отношении подобен западному: суглинки дерново-подзолистого типа на валунных отложениях. Только на самом юге встречаются супеси и глинистые пески.

Климат Костромской губернии, сравнительно с другими подмосковными губерниями, отличается некоторой суровостью и более резкими контрастами лета и зимы. Средняя годовая t° в Костроме за 20 лет (1884—1904гг.) +3,1, январская —12°, июльская +19°; амплитуда колебаний 31°, тогда как в Московской губернии — всего 27°. На севере (в Кологриве) годовая t° ниже костромской на 1,2°. Здесь морозы доходят до 40—42. Годовое количество осадков нормально — 493 мм, распределение их по временам года равномерно; пасмурных дней в году вчетверо больше, чем ясных (164 и 40).

Из всех принадлежащих к московскому району губерний Костромская губерния отличается максимальной лесистостью. По последнему, наиболее точному исследованию губернии земства, под лесами находится 4,8 млн. десятин или 64% всей площади. По лесистости Костромская губерния превосходит все северные лесные страны мира — Швецию, Канаду и пр. В Европейской России она стоит на втором месте после Вологодской губернии (79%), и относительные размеры ее лесной площади ровно вдвое превосходят среднюю площадь по всей Европейской России (32%). В разных частях Костромской губернии лесистость весьма различна. В густо населенном фабричном районе Приволжья на юго-западе леса уже частью истреблены; чем ближе к северу и востоку, тем лесные чащи гуще и шире, тем большую территорию они охватывают. Состав лесных насаждений разделен земской переписью на 4 группы: 1) чистые хвойные леса; 2) смешанные хвойно-лиственные, с преобладанием хвойных, 3) смешанные, лиственно-хвойные, с преобладанием лиственных, 4) чистые лиственные. По этим 4 группам леса распределяются следующим образом:

	% насаждений
	Хвойных	Хвойно-лиственных	Лиственно-хвойных	лиственных
Юго-запад (фабричные уезды)	25,7	33,1	19,2	22,0
Северо-запад (отхоже-промышленные)	29,0	45,1	15,6	10,3
Северо-восточные (лесные)	39,6	44,3	7,3	8,8
По губернии	33,1	43,2	10,0	18,7

 

Хвойные породы распространяются, вытесняя собой лиственные, по направлению с юго-запада на северо-восток: в юго-западных уездах первые две группы насаждений — с преобладанием хвойных, — составляют 59% всех, в северо-восточных — 84%. В числе хвойных преобладают еловые и сосновые насаждения; на северо-востоке встречается сибирская ель (Picea abovata) и широко распространена пихта (Abies sibirica), местами лиственница и можжевельник. Из лиственных — береза, среднеевропейская и северная пушистая, осина, ольха, дуб, клен, ива, рябина, черемуха. Липы до сих пор еще много, и здесь она имеет промысловое значение (рогожный промысел). Ежегодно на Ушке и Ветлуге вырубают до 250 тыс. липовых деревьев. Сибирские породы не спускаются ниже Макарьева; дуб и клен не продвигаются на севере дальше Кологрива. Обилие лесов, естественно, связано с большим количеством диких зверей и птиц и распространением охотничьих промыслов. По земской анкете 1912 г. повсеместно распространены зайцы, белки, лисицы, волки, хорьки, горностаи, куницы, норки, лоси, медведи; реже встречаются выдры, рыси, барсуки, белки-летяги, бурундуки, хомяки. Иногда с севера забегает северный олень; изредка охотники натыкаются на благородного оленя, вытесненного лосем 50 лет назад. Бобры, водившиеся в большом числе в XVI в., исчезли совсем, так же, как кабаны и россомахи. Птицы — тетерева, рябчики, дикие утки, гуси и лебеди, глухари, куропатки (серые и белые), коростели, бекасы, вальдшнепы, перепела, кроншнепы и пр. За последние годы количество зверей и птиц быстро уменьшается, о чем свидетельств. 90% сообщений анкеты. Статистико-экономический обзор в приложении.

Н. Огановский.

Статистико-экономический обзор Костромской губернии.

Население Костромской губернии 1 января 1912 г., по сведениям Центрального статистического комитета, равнялось 1 745 800 душ обоих полов (по данным губернского статистического комитета — 1 767 400 душ). Официальные цифры нужно считать несколько преувеличенными, т. к. они основаны на  исчислении естественного прироста и не учитывают довольно значительной эмиграции из пределов губернии. С 1858 до 1897 г. население увеличилось с 1 070 000 до 1 380 000 — на 28 8%; с 1897 до 1912 г. — на 22%. По переписи 1897 г., 151 300 природных костромичей оказались в других губерниях, т. е. число эмигрантов достигло 10,6% населения. Т. к. эмигрируют главным образом, мужчины, а на родине остаются женщины, то в губернии па 100 мужчин приходятся 123 женщины. Равновесие полов особенно нарушено в отхоже-промысловых уездах: в чухломском на 100 мужчин — 151 женщина (бабья сторона). Главный отход костромичей направляется в  Петербургскую губернию — собственно в Санкт-Петербург, где по переписи 1897 г. их было до 30 тыс., — затем на юг — в соседние губернии Московского центра — Владимирскую, Нижегородскую, Ярославскую, Московскую (больше 10 тыс. в каждую). Как и во всех северных губерниях, эмиграция отсюда принадлежит к городскому типу, но в самой Костромской губернии городская жизнь развита слабо. К 1912 г. числилось всего 107 400 горожан — 6,2% всех жителей, а по переписи 1897 г. — 6,5%. По количеству горожан Костромская губерния стоит на последнем месте в числе других губерний Московско-промышленного района. Из общего числа 17 городов, в одном — Костроме — население превосходит  40 тыс. (47 тыс.), в четырех колеблется в пределах от 5 до 10 тыс., а в остальных 12 — менее 5 тыс.

Сельское население расположено далеко не равномерно по территории Костромской губернии. Постепенно продвигаясь с юга, русские пришельцы расселялись первоначально по берегам больших рек — Волги, Костромы, Унжи, Ветлуги и только потом, по мере своего увеличения, растекались вглубь страны по территории междуречий. Поэтому в наиболее населенных юго-западных уездах заняты уже не только берега рек, но заселено и закультивировано все пространство междуречий; в северо-восточных лесных уездах населения еще держится возле берегов, а междуречья покрыты пустынными лесами. Густота сельского населения в фабричных юго-западных уездах (нерехтском, юрьевецком, костромском, кинешемском) — 45,5 чел. на кв. версту; в северо-западных — отхоже-промысловых (галичском, буйском, чухломском, солигалическом — 25,2 чел.; в северо-восточных — лесных (варнавинском, макарьевском, кологривском, ветлужском) — только 13,8 чел.; по всей губернии — 22,2 чел. Подавляющее большинство жителей принадлежит к великороссам: населявшие некогда Костромскую губернию финские племена потеряли свою этническую особенность, они ассимилированы господствующими пришельцами. Только в ветлужских лесах сохранили свой бытовой и этнографический облик до З ½  тысяч черемис.

Преобладающим занятием населения считается сельское хозяйство (79,5% по переписи). Но, в действительности, 48% занятых в сельском хозяйстве самостоятельных работников мужского пола имеют какой-либо побочный промысел; благодаря развитию кустарных промыслов, и в числе членов земледельческих семей — свыше 11% мужчин и 7% женщин (а в рабочем возрасте — вдвое большее количество) участвуют в других промыслах. Обрабатывающей промышленностью, как главным промыслом, занято 10,6% населения, торговлей и службой — 5,8%, прочими профессиями — 4,1%. Наиболее земледельческий — ветлужский уезд (86% самостоятельных рабочих мужского пола занято земледелием), наименее — отхоже-промысловый — чухломский (47%). К промышленным уездам — с 35% и более работников, считающих промыслы своим главным занятием, кроме чухломского, относятся еще галичский, кинешевский и нерехтский. Вообще, благодаря короткому лету, плохой почве, обилию лесов и другим условиям, неблагоприятным для сельского хозяйства, земледелие не может стать для большинства населения исключительным источником существования, и в крестьянской массе господствует смешанный тип полу-земледельца, полу-промышленника — отхожего, фабричного, либо кустаря. Развитие промыслов повышает, по-видимому, уровень грамотности; по переписи 1897 г. грамотных мужчин — 38%, женщин — 12%.

Землевладение в Костромской губернии, в которой издревле находилось множество вотчин Московских царей и знатных бояр, до сих пор отличается преобладанием частновладельческих земель. В 1905 г. — 3 088 000 дес. или 42,5% всей территории находилось в частном владении, 29,4% — 2 136 000 десятин — составляло крестьянские наделы, 18,8% — 1 368 000 десятин — принадлежало казне, 583 000 десятин — 8,0% — уделам и 93 000 — 1,3% — церквам, монастырям, городам и пр. Однако, социальный состав частных владельцев сильно изменился со времени реформы. Наиболее крупная категория землевладелцев дворян распродала большую половину своих земель, и площадь их занимания,  равнявшаяся в 1877 г. 2 220 000 десятин, упала к 1905 г. до 975 000. За счет дворянского выросло купеческое землевладение (с 666 000 десятин в 1875 г. до 1 028 000 дес. в 1905 г.) и крестьянское (с 354 000 в 1875 г. до 913 000 в 1905 г.). По последним сведениям земств, купеческое землевладение убыло до 960 200 десятин, а крестьянское увеличилось до 985 000, так что крестьяне, как частные владельцы, занимают теперь первое место. Если к надельному землевладению прибавить крестьянское купчее, то крестьянам принадлежит теперь 43% всей площади губернии, дворянам, купцам и проч. — 29%, казне, уделам и учреждениям — 28%.

Приведенные данные показывают, что мобилизация земель в Костромской губернии распространена широко; тем не менее, цены на землю не отличаются особенной высотой: с 1866 — 77 гг. до 1901—8 гг. они поднялись с 7 рублей 50 к. до 24 руб. за десятину; в 1906—11 гг. через крестьянский банк земля продавалась в среднем по 36 рублей. Сравнительно незначительный подъем цен объясняется, с одной стороны, плохим качеством, облесенностью земель, с другой — значительным предложением их со стороны крупных владельцев, при не особенно интенсивном напряжении спроса со стороны крестьян, не так сильно нуждающихся в земле, кик в других чисто земледельческих губерниях. Обладая, благодаря промыслам, покупательными средствами, крестьяне широко скупают земли, но имеют возможность выждать выгодных для себя условий покупки. Крупные землевладельцы, наоборот, в силу задолженности и малой рентабельности своих лесных владений, охотно их распродают. Дворянские и купеческие земли отличаются лесистостью: у дворян % лесов в удобной земле — 88%, у купцов 93,4%, а у крестьян — только 68,5%. Цены на землю сильно варьируют по уездах, в зависимости от степени населенности и распространения земледелия: в перехтском уезде они доходят до 70 рублей на десятину, в лесном чухломском — падают до 12 рублей.

Крестьянское надельное землевладение по своим размерам принадлежит к наиболее крупному в Московском регионе, причем со времени освобождения, благодаря оттоку населения из губернии, эти размеры сократились не так резко, как в других местностях. На душу мужского пола в 1860 г. приходилось 4,9 десятин, в 1900 г. — 3 десятины. К началу 80-х гг. средний крестьянский двор владел 10,4 десятинами, в 1905 г. — 8,9 десятинами надельной земли. У бывших государственных крестьян в 1900 г. надела — 10,9 десятин, бывших удельных — 8,9 десятин в уезде бывших помещичьих, преобладающих в губернии, — всего 8,2 десятин. Во всех уездах среди сельского населения 1/6 часть не имеет надельной земли. В отхожих уездах процент безнадельных дворов выше, чем в лесных. Крестьян с купчей землей очень много: в буйском уезде 61% дворов, в других южных и северо-западных уездах — от 31 до 47%, в северо-восточных, где наделы крупнее, — лишь от 15 до 26%. Наибольшее количество купчих земель — в отхоже-промысловых уездах, где «питерщики» приносят с собой денежные средства и где нужда в земле у остающегося населения чувствовалось острее. Здесь, благодаря покупкам, наличный фонд крестьянского землевладения увеличился в 1 ½ - 2 раза. Вместе с купчими землями, размеры крестьянского землевладения заметно повышаются: дворов, имеющих 10—15 десятин надельной и купчей земли, — 20—32% в разных уездах, от 15—30 дес. — 9—27% и свыше 30 десятин — 1—10%. Дворов, имеющих более 15 десятин всей земли по губернии—около четвертой части.

Сельское хозяйство. Имея, в общем, ярко выраженный характер лесной страны со сравнительно незначительной культурной площадью, Костромская губерния, в сельскохозяйственном, также как и в других отношениях, отличается значительной пестротой.

Из 100 десятин удобной земли:

	Пашни	Сенокоса	Леса	Прочих угодий	Густота сельского населения на кв. версту
В 4 фабричных уездах	40	15	37	8	45,5
Отхожих	20	13	59	8	25,2
Лесных	13	6	76	5	13,8
По губерниям	19	9	60	12	22,2

 

Количество сенокосов и, особенно, пахотных угодий в каждом районе губернии обратно пропорционально лесной площади и прямо пропорционально густоте населения. В фабричном районе распахано и обращено в луга и сенокосы 55% удобной территории и в лесном — едва 19%. Максимальный % пашни — 47,8% — в перехтском уезде минимальный — 8,6% — в кологривском. Земледелие здесь, как и в других губерниях Московского района, пережило длинный упадочный период после освобождении крестьян. Еще при генеральном межевании, в конце XVIII ст., под пашней было насчитало 1,5 млн. дес. в начале 60-хгг.  - та же цифра, а в 1887 г. — лишь 1 388 000 десятин. Далее до конца XIX в. площадь пашни продолжала абсолютно сокращаться; линия падения захватила и начало XX века; лишь после 1905 г. земледелие снова начинает эволюционировать, причем обнаружились признаки некоторых технических улучшений. Подавляющая часть посевов  принадлежит крестьянам, которые на надельных, купчих и арендованных землях засевают около 95% всей посевной площади губернии; арендуют  они только под посев свыше 30  000 десятин, в особенности на юге — в макарьевском и юрьевецком уездах, где находятся удельные оброчные статьи; в других уездах пашня арендуется исключительно у частных владельцев.

Профессор А. Ф. Фортунатов и другие исследователи, по преобладающим культурам в посеве, относят Костромскую губернию к ржано-овсяно-ячменному району северной России, каковой тип, впрочем, не везде является господствующим: на ½  территории губернии доминирующий тип культур — рожь—овес—лен. Льноводство, как и посевы картофеля, особенно распространено в костромском уезде, где обе эти трудоемкие культуры охватывают четвертую часть всех посевов. В 1912 г. под картофелем считалось во всей губернии 48,3 тыс. десятин, или 5,7%, подо льном — 46,1 тыс. — 5, 4%, а всего — 11,1% посевной площади. Рожь, как главный продовольственный продукт, распространена равномерно во всех районах; овес сеют в большом количестве в северных лесных уездах, где сельское население занимается рубкой и возкой леса и содержит для этого лишних лошадей; ячмень занимает 35—40% ярового поля в галицком и нерехтском уездах — в  остальных он играет незаметную роль. Рациональное клеверосеяние только недавно составило предмет забот земской агрономии. В 1910 г. в  578 селениях было введено правильное травосеяние по типу ярославского четырехполья. Площадь кормовых трав —13 тыс. десятин, так, что четырехпольный севооборот сменил традиционное трехполье на 52 тыс. десятин или на 5% крестьянской пашни в губернии. Наибольший успех клеверосеяния наблюдается в фабричных уездах — костромском и кинешемском. Пока переход крестьян к травопольным системам не стал более распространенным явлением, количество естественных лугов имеет большое значение для их  хозяйства; между тем, в этом отношении крестьяне чувствуют большой недостаток. Если посева у них на двор приходится всего от 3,1 до 3,7 десятин, то сенокосов — значительно меньше, что и заставляет 54% всех дворов приарендовывать сенокосы у казны и частных владельцев — в общей сложности — свыше 100 тыс. десятин. В юго-западных уездах площадь покоса по отношению к пашне составляет 28—40%, в северо-восточных она приближаются к 60—80%. На арендованных сенокосах крестьяне собирают до 8 млн. пудов  сена, что составляет 1/5 их общего сбора.

Различные отрасли скотоводства в Костромской губернии эволюционируют не в одинаковом направлении: в начале 1860-х гг. здесь числилось 270 тыс. голов лошадей, 304 тыс. голов крупного рогатого скота, 481 тыс. овец и 23 тыс. свиней.

В 1912 г. находилось: лошадей — 268 тыс., крупного рогатого скота — 483 тыс., овец — 451 тыс. и свиней — 65 тыс. Таким образом, в последнее полустолетие свиноводство и разведение рогатого скота прогрессировало, коневодство оставалось на точке замерзания, а овцеводство падало. Т. к. сельское хозяйство почти целиком находится в крестьянских руках, то развитие скотоводства зависит всецело от успехов крестьянского хозяйства. Крестьяне Костромской губернии обеспечены скотом не в одинаковой степени в различных районах: в фабричном на 1 двор приходится 2,2 голов скота, в отхожем — 3,4, лесном — 3,5, что зависит, вероятно, от обеспеченности сенокосами и вообще надельной землей. В 1899 г. среди крестьянских дворов было

Группировка дворов:	% дворов
	Без крестьянского скота	С 1 головой	2 головы	3 и более
По лошадям	27	59	13	1
По коровам	14	43	29	4

 

Обеспеченность крупным рогатым скотом значительно выше, чем лошадьми. Т. к. беспосевных дворов — всего 16%, то очевидно, что значительная часть безлошадных нанимает лошадей для полевых работ у соседей. Скот — невысокого качества: средняя лошадь оценивается в 45 руб., корова — в 30, держатся крестьянами исключительно для нужд своего хозяйства; на улучшение породы до последнего времени обращалось мало внимания. Т. к. в Костромской губернии посевы невозможны без удобрения, то важную роль играет количество навоза, которого приходится от 600 до 1200 пуд. на озимую десятину — количество недостаточное при тамошних условиях почвы и климата. При примитивных орудиях обработки — сохе и косуле (плуг вытеснил эти орудия пока лишь на юго-западе), при несовершенной технике, урожайность здесь ниже, чем в подмосковных губерниях. Средние урожаи за 1897—1905 гг., по официальным данным, составляли у крестьян — 46 пудов, у частных владельцев — 52 пуда, по земским — у первых 50,7 пудов, у вторых — 57,9 пуд. Наивысшие урожаи в фабричном районе (у крестьян — 54 пуд., у частных владельцев — 63 пуд., по земским данным), низшие — в лесном (47 и 48 пудов)

В противоположность земледелию и скотоводству, лесное хозяйство в Костромской губернии ведется в крупных размерах.

Большая часть лесов принадлежит казне и уделу, затем крупным частным владельцам; крестьяне владеют лишь 8,8% лесов (на надельной земле). Лесопромышленники работают, главным образом, на вывоз. Из 12 уездов Костромской губернии в 6 имеется избыток леса, в 6 — недостаток. Привоз   леса встречается лишь в 4 южных уездах: в города на фабрики и лесопильные заводы. В 4 лесных уездах более половины лесных запасов не находит сбыта. Лесовладельцы, в большинстве случаев, сами не занимаются заготовкой леса, а продают лес на корню лесопромышленникам. О размерах лесных работ по рубке и сплаву можно судить по следующим цифрам: по 3 рекам — Ветлуге, Унже, Костроме, в 1907 г. было отправлено около 4, 5 тыс. плотов емкостью в 284 тыс. таксацких саженей строевой древесины; по другим мелким рекам — 90 тыс. саженей. Общий ежегодный прирост древесины по губернии достигает до 1 915 тыс. таксацких саженей; следовательно, вывоз в плотах составляет до 20% всего прироста. Кроме сплава в плотах, по Ветлуге отправляется лес на белянах; в 1907 г. - до 35 тыс. таксацких саженей; общая ценность леса в плотах составляла 5,8 млн. руб. По переписи 1897 г., лесоводством, заготовкой лесных материалов, сплавом и возкой леса было занято в губернии 20,753 чел. В  общем, занимая вдвое большую площадь, чем остальные угодья, леса приносят населению вдесятеро меньший валовой доход, чем полевое хозяйство. Впрочем, за последние годы корреспонденты земской текущей статистики отмечают усиленное истребление частновладельческих лесов.

Землеустройство. Выход из общины по указу 9-го ноября не получил здесь особенного распространения: на 1 сентября 1913 г. подано заявлений 30 760, укрепило землю 20 793 домохозяина с 172,9 тыс. десятинами. Т. к. в 1911 г. число хозяев-общинников равно, приблизительно, 261 000, то процент укрепленцев равен 8%. Но, тем не менее, законом 14 июня 1910 г. община в Костромской губернии почти уничтожена, т. к. большая часть общин не переделялась со времени освобождения и подпала под действие 1 статьи этого закона. Число дворов, получивших удостоверительные акты из не переделившихся общин, равно 8 240 с 51,6 тыс. десятин. Единоличное землеводство, т. е. разверстание на хутора и отруба, хотя и развивается систематически, по пока не получило большого распространения. К 1913 г. устроено всего 2 814 дворов на надельной и купчей земле, в т. ч. 365 дворов хуторами и 2 499 отрубами. Наибольшее распространение хутора и отруба получили в кинешемском, кологривском и нерехтском уездах. Гораздо шире, как и в других северных губерниях, развилось групповое землеводство — в частности раздел земель общего пользования между селениями. Групповым землеводством захвачено 16 796 дворов —  т. е. свыше 7% всех, на площади в 186 тыс. десятин. Благодаря значительным денежным средствам и особенной заботливости по отношению к единоличным хозяевам, среди них получили широкое распространение улучшенные севообороты и усовершенствованные приемы обработки. Процент хуторян  и отрубников с правильным травосеянием, в среднем достиг 17%. Но, вообще говоря, хуторское землеводство в Костромской губернии не является особенно необходимым, т. к. размеры селений невелики: каждое селение состоит, в среднем, из 13 дворов и наиболее отдаленный конец поля отстоит от усадеб лишь на 330 саженей, так что дальноземелье наблюдается лишь в редких случаях. Что касается чересполосицы, то ее можно устраивать простой коммиссацией — сверсткой полос, без выселения крестьян из деревень.

Промышленность. а) Фабрично-заводская сосредоточена почти исключительно в 4-х уездах юго-западного фабричного района и, притом, в южной их части. Три пятых всех промышленных заведений, и в том числе самые крупные, лежат в этом районе. В 1858 г. в Костромской губернии числилось 553 фабрик и заводов с общей производительностью в 7,2 млн. руб.; в 1890 г. — 296 с производством в 27,1 млн., а в 1908 г. сумма производств  только подчиненных надзору фабричной инспекции заведений достигла 104 млн. руб. Насколько быстро идет вперед развитие фабрично-заводской промышленности в Костромской губернии, видно из нижеследующих данных, заимствованных из двух анкет Министерства Торговли и Промышленности в 1900 и 1908 г г.

Виды производства	1900 г.		1908 г.
	Число рабочих	Производство, тыс. руб.	Число рабочих	Производство, тыс. руб.
Обработка волокнистых веществ	51051	50802	77131	88561
Дерева	1197	1312	1651	2012
Металлов и минеральных веществ	1550	682	949	710
Пищевых веществ и животноводческой продукции	1271	3610	1066	6246
То же (продукты, облагаемые акцизом)	-	-	766	5319
Прочее (бумаги, химическое производство)	999	1283	784	1047
Всего	56068	57689	82347	103895

 

За 8 лет число рабочих увеличилось на 45,5%, сумма производства — на 71%, тогда как по всей Европейской России, по указанным анкетам, — лишь на 50%. С 1896 до 1908 г. сумма производства поднялась в 2 ¼  раза. Из года в год земские корреспонденты отмечают возрастание отхода на фабрики сельского населения, бросающего не только земледелие, но и кустарные промыслы. «Деревня опустела: все поголовно от малого до старого уходят на фабрику» (корреспондент из кинешемского уезда). «Кидают крестьянство и уходят на фабрику» (нерехтского). «Раньше было ручное ткачество салфеточного полотна, теперь оно упало, потому что увеличивается фабричный труд, производство салфеток отбивают местные фабрики, выделывающие в настоящее время вчетверо больше салфеток, чем кустари». «Молодой народ не идет в плотники, а все на фабрику» и т. д. Вместе с общим ростом фабричной промышленности наблюдается ее концентрация: по отчетам фабричных инспекторов, в 1901 г. крупных фабрик с числом рабочих свыше 500 было 36, а в среднем на 1 фабрику приходилось 1283 рабочих, а в 1906 их было уже 43, и число рабочих, приходящихся на фабрику, увеличилось до 1486; число фабрик с 1000 и более рабочих возросло с 18 до 27. Увеличилась и производительность труда одного рабочего, на которого в 1896 г. приходилось 1058 руб. производства, а в 1908 г. — уже 1258 руб. — повышение на 25%. Как можно видеть из приведенной таблички, над всеми остальными видами фабричной промышленности доминирует текстильная, сумма производства в которой составляет 85% общего итога. Из разновидностей текстильной промышленности наиболее развиты хлопковая и льняная: по обработке хлопка Костромская губерния стоит на третьем месте в Московском районе — после Московской и Владимирской губернии, по обработке льна — на 2-м (после Владимирской). Хлопчатобумажные ткани, вырабатываемые на костромских фабриках, принадлежат к более простым «деревенским» сортам; льноткацкие фабрики за последние годы заметно прогрессировали и производят лучшие сорта столового белья и полотна. Обработка льна сконцентрировала в гг. Костроме, Юрьевне и в нерехтском уезде. Состав почти 90-тысячной армии рабочих с 1901 по 1906 г. изменился следующим образом.

	Процент рабочих		Детей и подростков	Взрослых
	Мужского пола	Женского пола
В 1901 г.	59,1	40,9	12,2	87,8
В 1906 г.	52,6	47,4	11,6	88,4

 

В 1906 г. число работниц почти сравнялось с числом работников: за указанное пятилетие взрослых рабочих мужского пола прибавилось на пять тысяч, женщин — более, чем на 10 тыс.: фабрики предпочитают пользоваться более дешевым женским трудом. Средний заработок рабочих па фабриках поднялся за 5 лет с 140 руб. в год до 163 или на 16%.

Мелкие промышленные предприятия Костромской губернии заняты самыми разнообразными производствами: наибольшее число заведений составляют кирпичные, дегтярные, смолокуренные и маслобойные заводы, которых в 1905 г. было 1200; затем овчинные, катальные и красильные заведения — 456, потом сыроваренные, маслодельные, крахмальные, клейные, кожевенные, мукомольные, скипидарные, лесопильные, суричные. Всех мелких заведений — 2075. За последнее время стали возникать кооперативные предприятия — картофеле-крахмальные, паточные и др.

Кустарная промышленность. Собранные в 1912 г. анкетным способом данные о кустарях определяют их количество в Костромской губернии в 60 605 чел.; из них обработкой дерева и его продуктов занято 36,7%, обработкой животных продуктов 24,0%, текстильными промыслами — 20,5%, обработкой металлов — 13,4%, минералов — 3,2%, прочее 2,2%. По числу кустарей, обрабатывающих дерево, Костромская губерния стоит на шестом месте в России. Крупной разновидностью многообразных древообрабатывающих промыслов является производство посуды и, особенно, производство ложек, материалом для которых служат осина и береза. Токарно-посудное производство, по мере истребления лесов, уходит с юга московского района — в Костромской губернии — в места, где еще остались крупные лиственные деревья, дающие материал для этого промысла. Ложкарный промысел особенно распространен в макарьевском и варнавинском уездах, где общая годовая выработка определяется в 10 миллионов ложек на сумму до 30 тыс. руб. Столярная промышленность встречается во всех уездах, но наибольшее количество столяров дает Костромской уезд. Столяры изготовляют преимущественно простую мебель. В г. Костроме столярная артель выделывает мебель из карельской березы, в скоробогатовской волости макарьевского уезда вырабатывается лаковая «семеновская» мебель. Громадное значение для крестьян макарьевского и ветлужского уездов имеет рогожный промысел, которым занято до 5 000 чел. Размер всего рогожного производства и Костромская губерния оценивается в 325 000 руб., не считая производства циновок, мочальных кулей, веревок и пряжи. Довольно широко разбросан по всей губернии корзиночный промысел. Корзины плетутся из иововых прутьев, из дранки, сосновой и еловой и пр. За последнее время большинство древодельных промыслов переживает упадок, частью вследствие уменьшения лесов, частью, благодаря конкуренции этих промыслов между собой и с промыслами других производств. Особенно падает бондарный промысел, смолокуренье и плетенье корзин. Зачастую, убедившись в невыгодности древодельных промыслов, кустари переходят на другие, в особенности, на выработку валеной обуви. По объяснениям земских корреспондентов, не всякий может работать рогожи: у кого семья большая, тому можно, а малосемейным плохо — вот они и стали уходить больше на сторону. Валяльно-катальным промыслом занято свыше 25 000 лиц, из которых наибольшее число приходится на уезды: макарьевский — 7205, кинешемский — 6282, кологривский — 3520, юрьевецкий — 2572 и варнавинский — 1774. Улучшению производства в последние годы способствует открытая Главным Управлением Земледельческая школа инструкторов по валяльному производству в деревне Закусихине кинешемского уезда: при школе имеется валяльный завод для чисто практических целей, в котором кустари знакомятся с улучшенными приемами и орудиями производства. Следующий по размерам промысел — кустарное и домашнее ткачество. По переписи 1897 г. этим промыслом занималось 12 тыс. чел.; с тех пор это количество не поменялось. Домашним ткачеством занимаются, преимущественно, женщины; мужчины уходят на фабрики — производство распространено, преимущественно, в фабричном районе. Пряжа льна, при существовании фабрик, имеет смысл лишь для тех крестьян, которым, все равно, делать нечего. Еще в 70-х гг. Пирогов писал, что «с развитием и усовершенствованием в крае льнопрядильных фабрик, пряжа продается почти по той же цене, как и обделанный лен, и самая усердная пряха не зарабатывает себе на один хлеб. При таких условиях, кроме давней привычки, только одно желание, во что бы то ни стало, не сидеть без дела, поддерживают столь убыточный для крестьянского населения промысел». По земским данным видно, что льноткачеством занимаются преимущественно одинокие женщины, старухи и вообще упалые семьи. Валовой заработок но превышает 7 коп. в день. Несколько более доходнее промысел «строчки» белья — вышивки гладью. Эти промыслы распространены в юрьевецком и кинешемском уездах, где им занято свыше 5 000 мастериц, работающих исключительно на хозяев, снабжающих их материалом. Оплата труда строчечниц — самая мизерная, и мастерицы говорят, что «за зиму успевают заработать только на рукава, да сарафан». Строчки и другие женские рукоделия костромских мастериц расходятся по всей России. Развито также, в тех же уездах, производство салфеток, полотенец и т. д. Эволюционирует в некоторых местах выработка пожарных рукавов, идущих на продажу через посредство земского кустарного склада земствам других губерний. Из других промыслов особенно замечателен ювелирный, сконцентрировавшийся в Красносельском районе костромского уезда, где в с. Красном функционирует художественно-ремесленная учебная мастерская. Ювелирным промыслом занято более 5000 лиц, заработок которых — 300 000 руб. Изделия их через прасолов  и скупщиков расходятся по всей России. Шапочным мастерством занято до 2 000 лиц в буйском уезде. Остальные промыслы - сапожный, кузнечно-слесарный и др. — не превышают обычных в деревнях размеров.

Кустарное производство в Костромской губернии находится почти целиком в руках разного рода посредников — скупщиков, раздаточных контор, мелких фабрик и пр. За последние годы губернское земство предприняло ряд попыток избавить кустарей от посреднического капитала путем организации их на кооперативных началах. Пока организовано лишь 8 артелей разных типов, разделяющихся, по степени организованности труда, на три группы; низшая форма организации — простое исполнение кустарями и ремесленниками заказов земского склада без установления каких-либо взаимоотношений между кустарями; вторая форма — сырьевыя и складочные товарищества и трудовые артели; эта форма является подготовительной ступенью к третьей, наиболее совершенной, — самостоятельным производительным артелям, вполне окрепшим и вступающим во взаимные отношения с кооперативами других типов.

Отхожие промыслы, по количеству участников, превосходят кустарно-ремесленные. Они сосредоточены в северо-западном районе Костромской губернии, который получил название «бабьей стороны». По официальным сведениям за 1900 г., число отхожих промышленников доходило до 180 000 чел. В уездах солигалическом, чухломском, галичском, в иных местах все мужское население уходит на сторону с 12 лет, и женщины не только работают на дому и в поле, но, в нередких случаях, отправляют общественные работы и обязанности. Отход мужчин вредно влияет на сельское хозяйство. Женская обработка отзывается отрицательно на урожае хлебов и овощей. Нередко в хозяйстве работают все лето работница и подросток; женских рук не хватает, чтобы подпарить полосы, расчистить покосы, и сельское хозяйство в семьях с отхожими промыслом систематически падает. Рабочие уходят, главным образом, на различные ремесленные промыслы. К концу XIX в. было плотников 14 тыс., каменщиков — 11 тыс., овчинников — 9 тыс., землекопов — 6 тыс., портных — 6 тыс., трепальщиков пеньки — 4 тыс., штукатуров — 4 тыс., затем идут «волгари», валяльщики обуви в т. д. За последние годы развитие городской жизни в России усилило отход на разные строительные промыслы, которым теперь, в ряду отхожих, принадлежит первое место. Маляры, плотники, бетонщики находят в городах все растущие заработки: так, в 1910 г. средний месячный заработок равнялся 15,6 руб., в 1911 г. — 16,7 руб., маляров — 17,8 руб. и 20,9 руб. и т. д. Рабочие уходят преимущественно в Петербург, Москву, затем в Поволжье и Прикамье — Нижегородскую, Казанскую, Пермскую губернии, а оттуда пробираются в Сибирь; но в Сибири теперь уже появились свои рабочие, представляющие для костромичей все растущую конкуренцию. Отхожие промыслы делятся на летние и зимние: к первым относятся строительные и земельные работы, промысел пильщиков, волгарей, отход на некоторые фабрики и т. д.; зимние работы — портных, шерстобитов, катальщиков обуви и т. д. — обычно колеблются в зависимости от состояния урожая в тех районах, куда уходят промыслы. В общем, в то время, как летний отход систематически растет, зимний либо находится в неопределенном положении, либо идет на убыль.

Торговля и транспорт. Крестьянское земледелие, кустарные промыслы составляют виды мелкого производства в Костромской губернии; лесное хозяйство на севере и текстильная фабричная промышленность на юге — крупного. Из всех видов производства только земледелие имеет чисто местное значение, причем общая производительность его так незначительна, что не покрывает местного спроса на хлеб. Продукты лесного и фабричного хозяйства, а также произведения местных кустарей отправляются за пределы губернии. Поэтому в губернию ввозятся: хлеб для продовольствия населения, хлопок, лен и нефть для фабрик, и вывозятся: лесные материалы, изделия текстильной промышленности и некоторые продукты кустарных промыслов. Главные пути, по которым движется этот «внешний» грузооборот губерний — водные. Из общего пространства водных путей в 6098 верст было: судоходных — 1530 верст, сплавных для плотов 2943 верст, россыпью — 1167 верст, для судов — 458 верст. Пароходное движение совершается на протяжении 898 верст. В навигацию 1907 г. на судах и плотах было вывезено из губернии 142 млн. пудов груза и прибыло — 67 млн. Главнейшая часть вывоза падает на лес, ввоза — на нефть (10 млн. пудов), затем хлеб (5,5 млн. пуд.). В связи с большим грузооборотом, в Костромской губернии развито строение непаровых судов: в 1907 г. построено 218 судов вместимостью в 19 млн. пудов. Железнодорожные пути развиты гораздо слабее — к 1911 г. всего 537 верст железнодорожных путей с грузооборотом в 50 млн. пудов.

Вместе с ростом промышленности, транспорта, развивается и торговля, хотя значительно слабее крупной промышленности. Число годовых свидетельств на право торговли в 1902 г. равнялось 8960, в 1908 г. — 9244; впрочем, в торговле, как и в промышленности, наблюдается, хотя и не такая заметная, концентрация. Большинство торговых предприятий сосредоточено в фабричном районе, где на 1 предприятие приходится 129 жителей; в отхожем — 230, а в лесном — всего 256. Общий оборот торговых и мелких промышленных предприятий приближается к 70 млн. рублей.

Н. Огановский.