Крестовые походы

Крестовые походы, завоевательные походы, предпринятые европейскими, главным образом французскими, рыцарями — в поисках новых богатств и земельных владений, северноитальянскими торговыми городами — в поисках рынков, и отчасти колонизующимся европейским крестьянством — в поисках земельных наделов. Полоса этих походов, направленных, главным образом, на Восток, против мусульманского мира, заполнила весь XII век, но кончилась она позже, в XIII веке, а началась раньше, еще в XI веке, и началась под ударами расширяющегося круга арабских захватов и нападений. Имея своим главным врагом Византию, арабы думали обойти ее с тылу, пройдя через Испанию и сломив Меровингское государство, но были разбиты франками при Пуатье (732). С конца VIII века арабы начинают морские набеги: отнимают у Византии Сицилию, часть Корсики и Сардинии, Калабрию, Апулию, доходят до устьев По и грабят Рим. Положение Италии было отчаянное, и папа после взятия «вечного города» в 846 году уже пытается поднять против арабов крестовый поход, но неудачно. В Х веке арабы занимают альпийские проходы и даже проникают в Баварию. Но уже с этого времени начинается распадение халифата на самостоятельные феодальные области, борьба между ними и ослабление военной мощи арабов. И вот в половине XI века начинается ответная волна европейских военных предприятий, направленных против арабов. Норманны, недавняя гроза всей Европы, а теперь застрельщики европейской военщины и специалисты по части основания новых завоевательных государств, спускаются из Северной Франции в Средиземное море и отнимают у арабов Сицилию (1060). Этот факт является преддверием крестовых походов. К этому времени в Европе скопилось много военных элементов на службе у крупных и мелких государей. Способствовали этому скоплению постоянные набеги норманнов, сарацин и венгров (IX и Х вв.). Для борьбы с ними на границах устраивались военные марки, возводились цепи крепостей, заселялись мелкими служилыми людьми. Этому же содействовали и феодальные войны, благодаря которым замки сеньоров наполнялись большими свитами рыцарей. Эти мелкопоместные служилые люди, особенно младшие члены баронских семей, и были самым подвижным и горячим элементом, всегда готовым подняться с места и двинуться туда, где можно поживиться большой военной добычей, под знамена любого вождя, который затевал выгодную военную авантюру. Кроме того, война давала рыцарю возможность поправить свое имущественное состояние, сильно расшатанное задолженностью, отсрочить платеж долга или совершенно избавиться от него. Отсюда обострение ненависти к евреям, занимавшимся отдачей денег в рост (см. XIX, 431/2), отсюда еврейские погромы перед 1-м, 2-м и 3-м крестовыми походами (см. XIX, 422). Если рыцари, часто безземельные и безлошадные, с характерными кличками в роде «lе раuvrе» и «sans avoir», дожидались военного предприятия в надежде добыть золота, земли и крепостных рабочих, то крупные сеньоры выступали в далекий поход искателями престолов. Вот эти-то военные элементы и двинулись на помощь испанцам, когда Кастилия после распадения Кордовского халифата (1038) стала оттеснять арабов к югу. На борьбу с полумесяцем стекались кондотьеры всей Европы: из Нидерландов, Англии, Бургундии и Франции. В 1076 году в Испанию приезжает герцог Гуго Бургундский со всеми своими вассалами. Здесь перед нами уже крестовый поход, хотя историческая традиция начинает их с 1096 года и считает походы, не направленные на отвоевание Гроба Господня, «ложными». Военно-рыцарский элемент занимает огромное, преобладающее место как в этих, так и в дальнейших «истинных» крестовых походах.

Немалую роль в этом движении сыграли и города, особенно северноитальянские — Генуя (см. XIII, 198), Венеция (см. IX, 475), Пиза. В 1073 году византийский император Михаил VII просит у папы помощи против турок; папа созывает собор, где решают, что нужно помочь Византии, затем выпускает энциклику, но не против турок, а против арабов и притом арабов северной Африки, которые грабили южно-французское и итальянское побережья. Откликаются Пиза и Генуя; крестоносное войско из этих городов высаживается в северной Африке, берет две арабские крепости, и вот перед нами первые крестовые княжества. Правда, они скоро уступают арабам, но все же это движение — настоящий сколок с крестовых походов: тут есть и просьба Византии о помощи, и обращение папы после собора к Европе, и торговые интересы, и западные княжества на восточной территории. Итальянские города хотели получить доступ к богатому Востоку, завести свои фактории на берегах и островах восточной части Средиземного моря. Этому мешали не только арабы, от которых нужно было очистить Средиземное море, но и Византия, так как восточные товары попадали в Европу через ее руки. Поэтому для итальянских городов крестовые походы были борьбой не только с арабами, но и с Византией. Да Византия и вообще в этой борьбе Запада с Востоком занимает лавирующее положение. Отстаивая свои владения против арабов и турок, она обратилась за помощью к Европе, выступая, таким образом, форпостом Запада. Но когда страшные крестоносцы начинали угрожать самой Византии, она заключала против них союз с мусульманами: она поддерживала арабов против норманнов, которые, покорив Сицилию, двинулись на Грецию, а между 1 и 2 походами опять заключила с полумесяцем союз против крестоносных княжеств. Во многих отношениях Византия ближе была к Востоку, чем к Европе, и смотрела на полчища крестоносцев как на варваров. А те, со своей стороны, мало были склонны отличать византийцев от мусульман: весь этот Восток был для них заманчив; он казался сказочно богатым и святым краем, находящимся в руках неверных. Понятно, как сложилось это представление: ведь все предметы удобства и роскоши, все блага материальной и духовной культуры приходили в бедную, одичавшую христианскую Европу оттуда, из далекой страны чудес, которую неясно звали Индией, Левантом. А Византия стояла впереди этого Востока, закрывала его собой; неудивительно, что крестоносцы обрушились и на нее, и что походы против полумесяца стали вместе с тем походами против греческого креста, против Византии в широком смысле слова, с ее окраиной, Священной Землей (византийский император был протектором Гроба Господня). Настоящий подъем крестоносного движения начался после того, как мусульманский мир снова дал себя знать и еще плотнее надвинулся на Европу с двух сторон. На помощь испанским маврам, отступившим перед натиском Кастилии, из Африки двинулись новые массы ревностных мусульман — Альморавиды; христиане понесли поражение и были опять прижаты к Пиренейским горам. Около этого же времени турки-сельджуки отняли у Византии всю Малую Азию и грозили Константинополю. Византийский император Алексей Комнен обратился за помощью к западным христианам (1095). Не рассчитывая на их религиозное самопожертвование, он в письме к Роберту Фландрскому взывает к их корыстолюбию. Папа Урбан II, на поместном соборе в Пиаченце, где было около 4000 духовных и 30 000 светских лиц, призывал присутствующих в поход. Множество из них выразили готовность идти, но не в Иерусалим, не за Священную Землю, а за греческую империю. Дальше папа устраивает такой же собор в Верчелли, где клир, после речи Урбана, задал ему характерный вопрос, есть ли у византийского императора достаточно денег, чтобы заплатить им за помощь. Из Верчелли папа отправляется в Клермон, где собрался также обычный поместный собор из 664 духовных лиц и около 20 000 мирян. После собора под открытым небом состоялось знаменитое собрание 26 ноября, на котором, кроме духовенства и подавляющего количества рыцарей, присутствовали также крестьяне и горожане. Здесь Урбан II произнес речь на французском языке. Она была рассчитана, главным образом, на французский феодальный элемент, жадный до походов и захватов; взывая к религиозным чувствам слушателей, папа, как и византийский император, не забыл прибавить: «Каждого, кто возьмет крест и пойдет, Бог не оставит. Вы, которые раньше были бедны и унижены, получите земли и богатства врагов ваших, а в вечности нетленный венец славы и великолепия». Вот после этих слов и поднялись восторженные крики: «Так хочет Бог!». Всем принявшим крест (его пришивали на плечо — откуда название «крестоносцы») было обещано освобождение от долгов и охрана имущества. Во все концы Европы были посланы проповедники, которые имели большой успех и поднимали в поход новые массы. Военные и владельческие слои Европы были охвачены небывалым стремлением к обогащению, очень похожим на золотоискательскую авантюру XV и XVI веков. Гроб Господень был не целью, а популярным лозунгом, которым прикрывались грабежи и захваты. Это настроение проникло и в низшие слои населения, но там оно всецело захватило только небольшую часть: бродяг, разоренных, беспутных и т.п. Главная же масса крестоносцев из народа, крестьянство, поднялось под действием других стимулов. Отправлялись с семьями, распродав все, что можно было. Уходили или в поисках лучшей доли, «царства Божия на земле», часто не имея ясного понятия ни о пути, ни о врагах; или же участвовали в походе, как в колоссальном искупительном подвиге, который был ответом на колоссальные бедствия, посланные Господом. И то

и другое настроение, приводившее к одному исходу, создавалось в результате тяжелых условий жизни средневекового крестьянина: барщины, податей, периодических голодовок (с 970 по 1040 годы — 48 голодных лет), страшных эпидемических болезней, разорений от набегов своих и чужих воителей. Настроение искупительных жертв и подвигов, ожидание конца мира, крушения вселенной, особенно обострилось после семи голодных лет (1087-1095), как раз перед 1-м крестьянским походом; а в нем-то крестьяне и приняли участие в больших размерах (в остальных походах они мало заметны). Из Франции и Германии они, плохо вооруженные, разрозненными отрядами двинулись под предводительством Петра Пустынника и рыцаря Вальтера Бедного в Константинополь сухим путем; и большая часть их была истреблена по дороге венграми и болгарами. Другая группа крестоносцев, рыцарские ополчения, составилась, главным образом, из французов; да и в других походах Франции принадлежит львиная доля. К ним примкнули южно-итальянские норманны, во главе с Боэмундом, который собирался продолжать дело отца — завоевать Византию, и северноитальянские города, которые взяли на себя перевозку войск и доставку съестных припасов, оружия, подкреплений и т.п. В Константинополе, месте общего сбора, многие вожди крестоносцев отказались принести византийскому императору присягу в верности и обещание отвоевать для Византии потерянные ею области. Алексей добился своего только силой, двинув против них наемных турок и славян. Переправившись через Босфор, крестоносцы взяли обратно Никею, разбили турок при Дорилее и этим пробили себе дорогу в Сирию. Вожди старались расширить свои территориальные владения новыми захватами и забыли про главную цель похода, Иерусалим. Только волнения простых воинов, которые рвались в священный город, заставили князей бросить богатую Антиохию и двинуться на завоевание Гроба Господня. 15 июля 1099 года Иерусалим был взят. На захваченной сирийской территории образовались четыре государства: эдесское, антиохийское, триполийское и главное — иерусалимское, королем которого стал Готфрид Бульонский, а после него Балдуин Старший. В Сирии воцарились те же феодальные порядки, что были и в Европе. Христианские воители устроились господами, превратили покоренное население, состоявшее, главным образом, из суриан (сирийских христиан) и христиан-сектантов, в своих крепостных. Господство «франков» оказалось для населения гораздо более тяжелым, чем мусульманское. Эксплуатация, не сдерживаемая обычаем, была так велика, что за 6 лет интенсивная сельская культура Сирии была совершенно уничтожена: цветущие сады и возделанные огороды были заброшены, интенсивность труда страшно упала. Этим крестоносцы сами вырывали у себя почву из-под ног. Феодальное строение в новых сирийских княжествах было еще резче выражено, чем в Европе, хотя с некоторым своеобразием. Очень сильно развит был институт пэрии: носителем власти был не сеньор и не сюзерен, а феодальная курия, собрание пэров; их корпорация оказывала активную поддержку своему коллеге против сеньора. Она даже имела право отказать сеньору в военной службе, то есть право военной стачки. Феодальные усобицы, усиленные национальной рознью, были сильнее, чем в Европе. Масса рыцарей переходила на службу к арабам. Рыцарские ордена и города враждовали меж собой, как настоящие феодалы. Все это подрывало силу крестоносных государств. А в это время среди мусульман, разъединенных перед приходом европейцев, началась новая консолидация. Захваты и религиозная воинственность европейцев возбудили и в мусульманах фанатизм и толкнули их на священную войну против нечестивых пришельцев, которые отрезали их от морских сношений и захватили в свои руки Иерусалим, священный город и для мусульман. Когда турки взяли Эдессу (1144), из Европы на помощь прибыли новые отряды крестоносцев (2-й поход): французские рыцари с королем Людовиком VII во главе, германские князья и германский император Конрад III; но после неудачной осады Дамаска и Конрад и Людовик вернулись обратно. В 1187 году султан Саладин присоединил Египет, нанес христианам страшное поражение, овладел Иерусалимом и целым рядом других городов. Его успехи вызвали новую подмогу из Европы (3-й поход). Прибыл Фридрих I Барбаросса (вскоре утонувший) с большим войском, за ним короли французский (Филипп II Август) и английский (Ричард Львиное Сердце), — оба они через год вернулись, — и герцог Леопольд Австрийский. У мусульман была отнята Акка (1191), а в 1192 году с Саладином было заключено перемирие. Несмотря на междоусобия сыновей Саладина, после его смерти (см. XIX, 586/7) дела крестоносцев все-таки шли плохо, значительная часть их вернулась в Европу, и папа Иннокентий III поднял 4-й поход, в котором приняли участие французские и итальянские рыцари. Они вместе с венецианцами вмешались в династические дела Византии по просьбе царевича Алексея, взяли Константинополь (1204),разграбили его богатства, свергли династию и основали на месте Византии Латинскую империю (см. Х, 134/5). Этим положение сирийских государств ослабилось, так как часть крестоносцев ушла оттуда в Византию. Ожидание конца мира и жажда религиозного подвига в низших слоях европейского населения привели к крестовым походам детей (1212), большая часть которых погибла по дороге, а остальные вернулись. В 1217 году в Священную Землю явились новые отряды крестоносцев (5-й крестовый поход), во главе с венгерским королем Андреем, который вскоре вернулся, австрийским герцогом Леопольдом VI и Оттоном Меранским. В 1219 году пришел Людовик Баварский с немцами. Крестоносцы решили завоевать Египет, центр мусульманского могущества, но неудачно. В 1228 году двинул свой флот в Сирию Фридрих II Гогенштауфен (6-й поход) и по договору получил от султана Иерусалим, Вифлеем и другие города. После отъезда Фридриха начались опять усобицы, христиане потерпели поражение и навсегда потеряли Иерусалим. Масса крестоносцев после этого покинули Священную Землю. А в Европе воинственный пыл еще не иссяк, и она выслала на Восток еще несколько крестоносных дружин. В 1249 году французское ополчение с Людовиком IX во главе высадилось в Египте (7-й поход), но очень скоро его отряд был заперт между рукавами Нила и потерпел страшное поражение, сам он попал в плен и откупился только уступкой территории и уплатой контрибуции. Экспедиция кончилась ничем. Несмотря на это, Людовик IX в 1270 году снова принял крест (8-й поход), но отправился не в Священную Землю, а на завоевание Туниса. В тот же год Людовик умер, с африканскими мусульманами был заключен мир, и крестоносцы отплыли в Сирию. Мусульмане же продолжали отнимать у христиан одно владение за другим, и к концу XIII века у последних остался лишь остров Кипр. Одновременно с крестовыми походами на Восток, в Священную Землю, были походы и в других направлениях. Это, во-первых, походы против «язычников». Во время 2-го крестового похода Бернард Клервосский и император Конрад благословили саксонцев на крестовый поход против соседей-язычников. Сюда нужно причислить походы против Литвы, покорение пруссов тевтонским орденом и поход Эриха Святого скандинавского против финнов (1157). Во-вторых, это походы против христиан-еретиков: против штедингов, которых после 5 походов всех истребили (10-е годы XIII в.), и против альбигойцев (1207). Еще долго спустя, в течение 2-х веков, продолжались призывы к крестовым походам, но они уже не имели успеха. Европа выбросила излишек военных элементов, ее торговые города захватили восточные рынки и господство в Средиземном море, в силу чего сильно поднялась европейская торговля и денежное хозяйство (см. торговля). Кроме этого, крестовые походы имели еще и социально-культурные последствия. Выдвинулся и получил особое значение тот класс, который принимал самое большое участие в крестоносных предприятиях, именно рыцарство, с его военно-монашескими орденами, с его своеобразной материальной и духовной культурой (см. рыцарство, иоанниты, тамплиеры). Затем через посредство арабов, которые оказали значительное влияние на европейский язык, нравы и понятия, проникли в Европу сочинения Аристотеля и дали толчок к развитию схоластики. От тех же арабов, наконец, получили вавилонскую астрологию (см.), которая от XIV по XVII века составила главную науку европейцев.

Литература: Hartung, «Die Vorgeschichte des ersten Kreuzzuges» (Forsch. z. deut. Gesch., 1877); Th. Wolff, «Die Bauernkreuzzüge des J. 1096» (1891); Röhricht, «Gesch. d. Königreichs Jerusalem» (1898); его же, «Gesch. des ersten Kreuzzuges» (1901); Додю, «История латино-иерусалимского королевства»; Prutz, «Kulturgeschichteder Kreuzzüge» (1883); Куглер, «История крестовых походов» (1895); Sybel, «Gesch. d. ersten Kreuzzüges» (2-е изд. 1881); Kugler, «Gesch. d. Kreuzzüges» (в серии Онкена); Bréhier, «L’Eglise et l’orient au moyen âge» (1907); Stevenson, «The crusaders in the East» (1907); Успенский, «История крестовых походов».

П. Кругликов.