Лишение прав

Лишение прав имеет свои корни в древнеримском институте aquae et ignis interdictio (см. XXI, 468) и в древнегерманском «лишении мира» (см, XIV, 216), при которых преступник изгонялся из общества и лишался защиты всех своих прав, вплоть до права на жизнь, — и в более поздней «гражданской смерти», влекшей за собой те же последствия для гражданских прав осужденного, что и смерть физическая. Современная уголовная политика, наряду с ограждением общества ставя своей целью исправление преступника, превращение его в полезного члена общества, не может допускать беспощадного лишения всех прав, вымирания личности, оказывающего лишь вредное влияние на преступника, ставя его в безвыходное положение, уничтожая стимулы к исправлению и толкая на новые преступления. Ограничения в правах допускаются теорией наказания не в виде особого наказания, а лишь как логический вывод из самого преступления. Преступление может свидетельствовать о таком моральном падении человека, с которым несовместимо доверие со стороны государства и общества. Поэтому с некоторыми преступлениями связывается лишение почетных публичных прав (права на занятие государственных и выборных должностей, избирательных прав и т. п.). Но и в этих пределах теория не допускает суммарного лишения определенных прав и требует, чтобы выбор подлежащих лишению прав был строго сообразован не только с внутренним характером преступления, но и с личностью самого преступника. Поэтому вопрос о том, есть ли необходимость дополнить следуемое виновному наказание лишением прав и каких именно прав, должен быть предоставлен суду. Необходимо, далее, проводить различие между лишением прав и лишением правоспособности. Должность или чин, раз отнятые теряются навсегда; но нельзя считать осужденного испорченным навсегда и навсегда лишить его правоспособности к службе, к участию в общественных делах, к отличиям за новые заслуги и т. п. Для ограничений правоспособности устанавливается, иначе говоря, принцип срочности, причем и в этом вопросе рекомендуется предоставить судье свободу в известных пределах. Наконец, не должна быть закрыта возможность восстановления прав, реабилитации при известных условиях. Хотя современные законодательства в общем еще далеки от полного признания этих начал, все же последние, все более проникая в общественное правосознание, постепенно вводятся в новые кодексы. Таков, например, германский кодекс, который знает лишение только точно определенных «почетных» прав, права непубличные и выборные должности, на службу в армии и флоте, избирательных прав, права быть опекуном, адвокатом и т. п., предоставляет суду свободу в назначении этих ограничений, за исключением специальных случаев, и ограничивает лишение правоспособности сроками от 1 до 10 лет. Таков также голландский кодекс, ставящий притом ограничение в правах в зависимость не от рода наказания, а от свойств преступного деяния. На тот же путь вступили законодательства итальянское, норвежское и венгерское.

Русское законодательство, в котором институт лишения прав развился из заимствованного с Запада Петром Великим «шельмования» (связанного с запрещением всякой помощи осужденному и разрешением грабить, бить и ранить его) и из законов Елизаветы Петровны о «политической смерти», заменяющей смертную казнь, — нарушает все названные выше принципы. По нашему Уложению о наказаниях, лишение прав связывается не с определенными преступлениями, а с определенными наказаниями, притом обязательно; оно поражает навсегда не только права, но и правоспособность, оно доходит до поражения всей правовой сферы преступника, притом бессрочно, и допускает реабилитацию некоторых прав только для несовершеннолетних. Уложение о наказании знает три вида лишения прав: 1) Лишение всех прав состояния, соединенное со смертной казнью, ссылкой в каторжные работы  или ссылкой на поселение (до сих пор именуемое в Уставе Уголовного Судоустройства  гражданской смертью), влекущее за собой не только исключение из сословия, лишение звания, чинов, орденов, дипломов и т. п., но и лишение права собственности и права завещать,  а также возможность расторжения брака и прекращение родительской власти, когда супруг или дети не последовали за осужденным в место ссылки. 2) Лишение всех особых прав и преимуществ, лично и по состоянию или званию осужденного ему присвоенных, соединенное с отдачей в исправительные арестантские отделения или заключением в тюрьме, влекущее за собой исключение из дворянства, лишение чинов, орденов и т. д., а также лишение прав на государственную и общественную службу, на получение свидетельств на торговлю, права выступать свидетелем по гражданским делам, быть опекуном, попечителем, третейским судьей, поверенным. 3) Лишение некоторых особенных прав и преимуществ, лично и по состоянию присвоенных, соединенное с заключением в крепости или тюрьме, влекущее за собой запрещение государственной и общественной службы для дворян, исключение из духовного звания для лиц духовного звания и лишение права на почетные или соединенные с властью должности для лиц прочих состояний, а также лишение соответствующих избирательных прав для дворян, почетных граждан и купцов. Некоторые смягчения суровых постановлений о лишении всех прав состояния заключаются в Уставе о ссыльных.   Уголовное Уложение 1903 г., также отчасти введенное уже в действие, соединяет лишение прав состояния со смертной казнью, каторгой и ссылкой на поселение, кроме того, для дворян, лиц духовного звания и почетных граждан при присуждении к заключению в исправительном доме и тюрьме, а для купцов в исправительном доме. При смертной казни, каторге и ссылке это Уложение сохраняет ограничения имущественных прав и прав супружеских, подобные указанным в Уложении о наказании. Шагом вперед является введение срочности (5 и 10 лет по освобождении) для ограничений правоспособности и возможность досрочной реабилитации ее.