Милан (город)

Милан (итальянский Milano), главный город итальянской провинции Милан (Ломбардия), расположен в плодородии равнине на реке Олова (приток По) и 3 судоходных каналах: Навильо Гранде, Навильо ди Павия и Навильо делла Маркезана, на высоте 122 м над уровнем моря; 599 200 жит. Достопримечательности: знаменитый готический кафедральный собор (1386—1805 гг.), один из лучших в Европе (см. XVI, 324, прил.); церкви: С. Винченцо IX в., С. Лоренцо XI в., св. Амвросия XII в., с резьбой IV в. и мозаикой V—IX вв., С. Мария делла Грацие с «Тайной вечерей» Леонардо да Винчи и др.; Кастелло Сфорцеско XV в., Палаццо делла Раджоне XIII в., П. Борромео XV в. с коллекцией ломбардской живописи, библиотека Амброзиана XVII в. с картинной галереей. Богатый художественными сокровищами, Милан имеет картинную галерею Брера, одну из лучших в Италии, с произведениями Рафаэля, Веронезе и др., художественный музей Полди-Пеццоли с  произведениями старинной живописи; ценными коллекциями скульптуры эпохи Ренессанса и мн. др. располагает также археологический музей. Милан — важный музыкальный центр, привлекающий многочисленных учащихся; из его театров знаменит оперный театр «Ла Скала», обширнейший в Европе. Академии наук и словесности и изящных искусств, высшие технические и коммерческие институты, высшая сельскохозяйственная и ветеринарная школы, клинический институт. Милан — крупный промышленный центр; имеет обширное шелковое (превосходит в этом отношении Лион), хлопчатобумажное, машиностроительное, металлургическое, и др. производства; фабрикует мебель, музыкальные инструменты, каучук, изделия и пр.; известен своими нотными издательствами, гелио и фототипиями.

История. Еще до падения Римской империи Милан был взят Аттилой, потом он последовательно был во власти Одоакра, остготов, византийцев, опять остготов и, наконец лангобардов. История Милана, как итальянского города-государства, в сущности начинается со времени лангобардского владычества. В 569 г. Павия сделалась столицей лангобардов, и Милан осталась роль главы оппозиции против варварского господства. Лангобарды были ариане, а миланские архиепископы высоко держали знамя православия, освященное традициями св. Амвросия. Энергично проводимая двойная оппозиция, как политическая, так и религиозная, снискала архиепископам большую популярность и послужила превосходным фундаментом для укрепления архиепископской власти в послелангобардский период. Политика Карла Великого, завоевавшего лангобардское царство, заключалась, как известно, в том, чтобы поддерживать церковь и разбивать крупные феодальные территории, угрожавшие королевской власти (см. XXII, 359/360). И укрепившаяся в каролингский период архиепископская власть, благодаря привилегиям, полученным при Оттонах (см. XXII, 363/364), совершенно освободилась от зависимости перед графами. Но уже очень рано, в Х веке, сеньору-архиепископу приходилось считаться с оппозицией внутри города, с недовольством его фискальной политикой со стороны богатых горожан. На этой почве дело могло доходить и до бурных столкновений вроде того, которое случилось в 980 г. (см. XXII, 367), и до избрания второго архиепископа. Но в общем, несмотря на многие шероховатости в отношениях между архиепископами и горожанами, к началу XI в. установилась некоторая внутренняя гармония. Архиепископ не мешал свободному развитию зачатков самоуправления, а горожане начали свыкаться с мыслью, что архиепископ является символом городского единства. Наиболее яркой полосой в этом первоначальном периоде миланской истории была деятельность архиепископа Гериберта (1018—1045). Этот замечательный прелат, призвавший в свое время императора Конрада II в Италию (см. XXII, 364) и возложивший на него железную корону, потом восстал против него, когда он вздумал занести руку на его права. И миланские горожане, все эти купцы, мелкие рыцари, вальвассоры, энергичным образом встали на его защиту. Он придумал миланцам символ их коммунальной независимости, священную колесницу, карроччьо, сплотившись вокруг которой горожане устояли против ударов императора. После смерти Гериберта, однако, раскол возник среди самих горожан, причем мотивы социальные и политические осложнились религиозными. Горожане разбились на две группы. Нобили вместе с духовенством стояли за самостоятельность амброзианской церкви и все искали случаев опереться на императора против объединительных церковных стремлений Рима. Наоборот, народная партия была против вмешательства императора в городские дела и, чтобы устроить противовес императорским поползновениям, тянула к Риму. Рим, разумеется, покровительствовал народной партии, чтобы в ней иметь поддержку против автономистских церковных тенденций высших городских классов, и даже поощрял возникшую в  народе ересь патарию. Когда во главе народной партии стал Эрлембальд из Котты, партия быстро одержала верх (около 1070 г.), и архиепископ не мог уже противиться образованию городского совета (Consiglio) из 30 человек с правящими функциями. Это был настоящий прообраз коммуны.

Основание миланской коммуны нужно считать с появления в Милане консулов  (в 1085 г. — первый случай в Италии). Устроив коммуну, Милан стал быстро богатеть и расти и не побоялся, во главе Ломбардской лиги и поддерживаемый папством, вступить в борьбу с самим Фридрихом Барбароссой (см. XIII, 504/509). После Констанцкого мира Милан стал развиваться вполне свободно. Старая миланская промышленность, сначала суконная, основанная гумилиатами, потом хлопчатобумажная и оружейная (см. ХХІІ, 337/339), беспрерывно росла. Милан начал распространять свое влияние на соседнюю округу и даже подчинять себе мелкие соседние города. Но в нем самом обострялись социальные противоположности. Вражда между гибеллинской знатью, всегда готовой обратиться к императору, и горожанами, не утихала совсем. Т. н. третье городское устройство (cм. ХХII, 379/382), характеризующееся тем, что ремесленники требуют и добиваются власти, в Милане сложилось особенно бурно. Народные — ремесленные и пролетарские — слои организовались в «Креденце св. Амвросия»; «Мотта» объединила вальвассоров и вообще мелких нобилей, а «Консульская креденца» — высшую знать. Три коммуны так и существовали рядом, управляясь каждая особо. В других городах такое сожительство проходило мирно. В Милане оно сопровождалось бесконечными распрями. И в 1237 г. император Фридрих II, призванный дворянами, нанес жестокое поражение миланцам при Кортенуове. Тут, строго говоря, кончился свободный период развития Милана, и город уже не выходил из подчинения. Пагано делла Торре, вождь гвельфов, сумел в некоторой степени восстановить мощь Милана и создал своей фамилии огромную популярность. Его преемники сделались уже настоящими синьорами Милана (см. XXII, 386). Но борьба с гибеллинами продолжалась. Сначала они терпели поражения, но в 1277 г. один из Торриани был разбит вождями гибеллинов, Висконти, и власть перешла к дворянской партии. Первым представителем Висконти был архиепископ Оттоне. После небольшого перерыва, когда Торриани вернулись к власти, в 1310 г., Висконти, с   помощью императора Генриха VII, вернулись в Милан. С этих пор город был в их руках до пресечения мужского потомства в роде (1447). В последовательное правление Маттео, Галеаццо, Аццо, Лукино и Джованни Висконти (см. XXII, 550, приложение хронология Италии, 6) политические порядки были такие, как вообще в городах Италии под владычеством тиранов (см. XXII, 387/389). Но экономическое процветание продолжалось, а территория Милана все увеличивалась при помощи захватов и наследования. К XV  в. она слилась с территорией Ломбардии. В 1354 г. Джованни Висконти оставил власть троим племянникам: Маттео, Галеаццо и Бернабо. Двое младших убили старшего, а в 1378 г. умер Галеаццо, оставив сына Джан Галеаццо. Этот в 1385 г. велел схватить и бросить в тюрьму дядю со всеми его сыновьями (они там умерли) и остался править один. Джан Галеаццо (умер 1402) был настоящим завершителем здания миланской тирании. Он округлил территорию, истребив многое множество мелких тиранов, получил от императора инвеституру на  герцогство Миланское (1395), окончательно упразднил свободные коммунальные учреждения, улучшил финансы и суд, начал строить собор и Чертозу в Павии. Из его сыновей младший, Джованни Мария, был убит заговорщиками, а старший, Филиппо Мария (умер 1447), не оставил мужского потомства. Миланцы воспользовались этим, чтобы провозгласить республику, но она просуществовала недолго. Кондотьер Франческо Сфорца, которому город поручил свою защиту, захватил его, женился на дочери Филиппо Мария, Бьянке, смирил восставшие города и объявил себя герцогом (1450).

В длинном ряду итальянских кондотьеров Франческо Сфорца был одним из самых замечательных. Он не имел равного по военным талантам и в то же время был одним из самых искусных дипломатов: «лев и лисица одновременно». Но в одном отношении он не стоял выше рядового тирана: он не умел создать в Милане основ настоящего управления. Двор его блистал поэтами, учеными, художниками. Членам семьи он дал прекрасное образование, но из народа тянул без конца деньги и не давал ему за это элементов прочного политического порядка. Это сделалось особенно ясно, когда Франческо наследовал его сын, Галеаццо Мария (1460—1476), необузданный, жестокий деспот, павший в конце концов под кинжалами заговорщиков: Джироламо Ольджиати и Джанандреа Лампуньяни. После Галеаццо Мария остался малолетний сын, Джан Галеаццо. Правителем сделался  младший сын Франческо, Лодовико Моро, который и захватил герцогскую корону после таинственной смерти Джан Галеаццо. Он правил до 1500 г.

При последних Висконти и при Сфорца миланская промышленность, преобладающая форма хозяйственной деятельности в городе, достигла высокого процветания. К шерсти и хлопчатобумажным тканям теперь присоединилась фабрикация шелковых; наряду с оружием стала изготовляться железная мелочь, золотые и серебряные нити. Но, вообще говоря, Милан никогда не стремился к чересчур большому разнообразию в предметах производства. Он расширял и совершенствовал те отрасли, которые уже существовали. Из отчета дожа Венеции, Томмазо Мочениго, относящегося к 1420 г., мы знаем, что Милан отправлял в Венецию одного тонкого сукна 4 000 штук, по 30 дукатов кусок. Много миланского сукна потребляли другие города Италии, еще больше Германия. Сырье шло из Англии, Франции, Фландрии и Испании, с которыми поддерживались очень деятельные сношения. А чтобы обеспечить шерстяным товарам внутренний рынок, Франческо Сфорца запретил в 1454 г. ввоз в герцогство каких бы то ни было сукон, за исключением самых дешевых сортов. Такие же блестящие дела делались с хлопчатобумажными товарами, особенно с бумазеей. Милан долго будет снабжать бумазеей Италию и Германию, пока поднявшиеся в южной Германии Аугсбург и особенно Ульм не начнут отнимать у него северные рынки. Шелковая промышленность основана в Милане в 1442 г., тогдашний герцог Филиппо Мария Висконти осыпал ее представителей целым рядом привилегий. Франческо Сфорца, верный своей покровительственной политике, в 1400 г. запретил совершенно ввоз как чисто шелковых материй, так и серебряной и золотой парчи. Производство это делало большие успехи, а в 1474 г. занимало около 15 000 чел. Особенно славились миланский бархат и тонкий, легкий zendado. Оружейное производство удерживало свою репутацию блестящим образом.

Весь этот материальный и культурный расцвет кончился с нашествием иноплеменников. Лодовико Моро в 1494 г. призвал французов в Италию, опасаясь за свою корону. С тех пор и до 1870 г. Италия не могла вполне отделаться от чужеземцев (см. XXII, 396/397 и 401 сл.). Одной из жертв нашествия сделался сам Лодовико. В 1500 г. он был схвачен и отправлен во Францию, где умер в каменной клетке, а Милан стал уделом французской короны. После Равеннского сражения (1512) герцогство было восстановлено и правил Массимилиани Сфорца. Но в 1515 г., после Мариньяно, французы снова взяли Милан, и герцогство было восстановлено в последний раз лишь в 1522 г. Оно было отдано Франческо II, сыну Лодовнко; он умер в 1535 г., и император  Карл V, в то время уже бесконтрольно распоряжавшийся на севере и на юге Италии, сделал Милан вместе с остальной Ломбардией, испанской провинцией. По Утрехтскому миру 1714 г. он перешел к Австрии. Ср. XXII, 556, приложение хронология Италии, 6. Вместе с установлением испанского владычества началась феодальная реакция, которая особенно остро чувствовалась в Милане, центре недавно еще столь цветущей промышленности (см. XXII, 402). Экономическое разорение и политическое угнетение шли рука об руку. Недаром Ломбардия и Милан так радостно приветствовали французское завоевание. Итальянская кампания Бонапарта освободила Ломбардию; Камиоформийский мир 1797 г. создал Цизалыпинскую республику, которая после провозглашения империи (1804) сделалась частью королевства Италии. Венский конгресс снова вернул Милан Австрии. О роли его в революционном движении см. XXII, 415/419. По Цюрихскому миру, закончившему франко-итальянскую войну, Милан с Ломбардией были присоединены к Пьемонту.

См.: Cusani, «Storia di М.» (1862—1884, 8 т.); «Соnferenze di storia Milanese» (1897; статьи Бонфадини и др.); Ady, «А history of М. under the Sforza» (1907); Malayuzzi Valeri, «Милан» (1906 2 т.); его же, «Loduvico il Moro» (1912, 2 т.).

А. Дживелегов.