Мюрат Иоахим

Мюрат, Иоахим, король Неаполитанский, родился в 1767 г. в семье содержателя постоялого двора в Гаскони. Отец готовил его в священники. Его тянуло в солдаты. Он поступил в кавалерию, служил в Париже в придворной гвардии, после 9 термидора находился в подозрении, как ярый якобинец, 13 вандемьера был главным помощником Бонапарта, с которым только что познакомился и надолго связал свою судьбу. В 1796—97 гг. в Италии Мюрат уже обнаружил свои таланты кавалерийского начальника. В Египте сделался дивизионным генералом и деятельно помогал своему шефу при брюмерском перевороте. В 1800 г. Мюрат женился на Каролине, младшей сестре первого консула. С тех пор он неизменно командовал французской конницей, все укрепляя свою славу бесподобного кавалериста, в 1804 г. сделан маршалом, в 1805 — великим адмиралом с титулом принца, за кампанию 1805 г. — великим герцогом Клеве и Верга, в 1808 г. командовал всей армией в Испании и усмирил восстание в Мадриде. В том же году Наполеон возвел его на престол Неаполитанского королевства (см. Сицилии обеих королевство). Боевая деятельность его продолжалась; он участвовал в походе в Россию и в кампании 1813 года, но после Лейпцига расстался с Наполеоном. Поверив обещанию Меттерниха признать его королем Неаполя, Мюрат присоединился к союзникам. Но когда на Венском конгрессе его дела испортились, Мюрат, воспользовавшись возвращением Наполеона, вздумал занять Папскую область. Он был разбит, изгнан и, желая вернуть свое королевство, высадился с горстью людей в Калабрии. Его арестовали, судили и расстреляли 8 октября 1815 г.

Мюрат был не только лучшим кавалеристом наполеоновской армии и самым блестящим его генералом. Он был вообще человек замечательный. Трудно представить такое абсолютное отсутствие культуры ума, соединенное с такими огромными качествами сердца и души. Он был как ребенок, бесконечно добрый, готовый раздать последнее, никогда не помнивший обиду, хотя легкий на вспышку. Гасконская веселая храбрость, не знавшая, что такое страх, не останавливавшаяся ни перед чем, дополнялась тоже гасконской страстью к хвастовству и рисовке. Он отлично знал, что он красив. Успехи у женщин сказали ему это достаточно ясно. И чтобы сделать себя еще красивее, он придумал себе свой кричащий театральный костюм.

Его честолюбие было гасконским тщеславием, взращенным успехом. Королевский титул доставлял ему огромное удовольствие. Так как в армии об этом титуле часто забывали, а подчас и умышленно его игнорировали, как это делал Даву, то всякий, кто говорил ему «ваше величество», становился ему другом. Больше всего на свете Мюрат не любил думать. Когда Наполеон ставил его во главе 80 000 всадников и приказывал ему разрезать надвое неприятельскую армию, как это было при Эйлау, он только обнажал шпагу, кричал «вперед!» и несся сломя голову, топча пехоту и артиллерию. Он был уверен в себе и знал, что если он, Мюрат, кричит «вперед!», то отсталых не будет. В этом он был прав. Но он был убежден, что во всех обстоятельствах жизни можно кричать «вперед!» и бросаться сломя голову. И часто забывал, что за спиной у него не всегда стоят десятки тысяч кавалеристов. Бурная стремительность была не единственным его достоинством на войне. Он не скоро терялся в затруднениях. Но для самостоятельной команды он был человек рискованный. В нем было много элементарной гасконской хитрости. Он мог поймать врага в ловушку, как это было с князем Ауэршпергом на Венском мосту в 1805 г. Но никого нельзя было легче поддеть на военную хитрость, чем Мюрата. Шенграбенский трюк Багратиона в 1805 г. или тарутинская хитрость Кутузова в 1812 г. достаточно свидетельствуют об этом. Только могучая рука Наполеона, которому был нужен Мюрат с его несравненным умением кричать «вперед!», с его страусовыми перьями, с его хлыстом, делавшим чудеса в атаке, — могла поддерживать этого удивительного и вместе с тем беспомощного человека на той высоте, на которую он его вознес. Предоставленный себе, Мюрат сейчас же запутался и погиб. Но погиб так же красиво, как и жил. См. о нем Сhavenon et Saint-Yves (1905).

А. Дж.