Наказание

Наказание. Общие положения и свойства наказания. Наказание есть правовое последствие недозволенного деяния (преступления); оно всегда в той или иной форме является вторжением в сферу правовых благ виновного, соответствующим оценке совершенного деяния сперва законодателем (in abstracto), а затем судом (in concrеto). В положительных законодательствах наказание до сих пор главным образом базируется на идее возмездия, которая заключается в причинении преступнику зла или страдания путем отнятия или умаления его правовых благ. Отсюда правовая функция наказания состоит в том, что, объявляя известные правовые блага находящимися под особой охраной и запрещая посягать на них, государство за нарушение запрета карает виновного и тем самым поддерживает с формальной стороны авторитет закона и зиждущийся на нем правовой порядок, а по существу — охраняет интересы общества и те блага, которые признаются более существенными. Право наказания в настоящее время принадлежит исключительно государству. Наказание есть институт государственный, и субъектом карательного права является государство. В историческом же ходе событий право наказания переходило в руки государственной власти постепенно. Сначала это право принадлежало потерпевшему от преступления или его родным, затем родовой общине и целому племени, а по мере объединения племен в государственный союз, оно сосредоточилось в руках государства. В соответствии с этим сперва применение наказания и формы его зависели исключительно от воли частного лица-мстителя, затем постепенно слагается ряд ограничений (в одних случаях месть дозволяется, в других нет; ограничивается круг мстителей, регулируются выкупы в пользу потерпевших и штрафы в пользу власти — вергельд — у германцев, вира и продажа — у нас, которыми заменяется месть, и т.д.; см. кровная месть, Германия — право, вира). Воля государства стремится оттеснить частную волю и со временем этого достигает.

С момента монополизации государством, применение наказания уже не зависит совершенно от воли частного лица, кроме тех случаев, где, по исключению, преступные деяния преследуются по частной жалобе.

В настоящее время наказание налагается в интересах публичных, то есть в интересах общества и государства, интересы же потерпевшего хотя и имеются в виду, но отодвигаются на второй план. Преступное деяние есть явление антисоциальное; оно противоречит нормальной общественной жизни, основанной на правопорядке (ср. преступление и преступность). Карая преступление, государство подчеркивает эту антисоциальность и указывает обществу на опасность, грозящую от указанных государством посягательств. Этим государство как бы стремится вызвать со стороны общества резко отрицательное отношение к преступнику, нарушителю запретов, и достигнуть таким образом резкой общественной реакции на преступный акт в виде осуждения и порицания того или иного антисоциального деяния. Рядом с этим, путем угрозы наказания государство желает дать известную психологическую сдержку, предупредить слабых и колеблющихся, поставить противовес преступным соблазнам. В этом случае наказание имеет тенденцию действовать воспитательно на общественные массы, предупреждая преступные посягательства, как подражание преступному акту в обществе. В этом состоит так называемое «общее предупреждение», заключающее в себе социальную функцию наказания, производящую известный эффект в общественной психологии.

Общее предупреждение есть одна из целей наказания. Значительно сложнее индивидуальная функция наказания, то есть действие его на самого преступника. Наказание действует на волю преступника в двух направлениях: оно укрепляет одни мотивы и подавляет другие. С одной стороны, оно по существу своему создает известную сдержку для преступника и, вторгаясь иногда в очень тяжелых формах в сферу его благ, тем самым указывает невыгодную сторону преступления и предупреждает его повторение. С другой стороны, при правильной организации карательных учреждений, наказание приучает преступника к известному режиму, отучает от тунеядства и прививает трудовые навыки. Таким образом, получается известная социальная приспособляемость преступника. Это воздействие наказания на преступника носит название «специального предупреждения».

Но при этом надо заметить, что, чем культурнее общество, тем менее суровой является кара. Страх прекрасно действует на дикарей и рабов, но на страхе не может держаться повиновение закону в культурном обществе, члены которого способны к руководству более высокой мотивацией. Одна из основных задач государства и состоит, поэтому, в наблюдении за тем, чтобы нормы карательного права соответствовали социальному и культурному уровню. По мере достижения более высокого уровня, замечается интересная эволюция наказания. Чем выше начинает цениться личность в государстве, чем мягче становятся нравы и выше понятия, тем менее суровыми являются кары и тем ярче выступает при них новый важный момент — индивидуализация наказания. Учитывается мотив деяния, тщательно рассматривается личность деятеля, и главной целью наказания становится выработка из преступника годного члена общества.

Государство, конечно, должно заботиться о том, чтобы преступление не оставалось безнаказанным; этим оно поддерживает в глазах общества авторитет закона, устраняет произвол, самосуд и самоуправство и до некоторой степени примиряет потерпевшего с преступником, умеряя в нем мотивы мести, ибо дает потерпевшему и другим членам общества уверенность в том, что общественные и личные блага охранены и защищены от противоправных посягательств. Для достижения этих целей наказание должно быть возможно более быстрым, то есть возможно скорее следовать за преступлением. Но наряду с этим карательная деятельность должна быть построена на целом ряде принципиальных оснований. Прежде всего, здесь должен быть указан выставленный еще Монтескье принцип экономии карательных средств, так как всякий излишек кар всегда вредно отзывается не только на интересах наказанного, но и на интересах всего общества и в экономическом, и в моральном отношении. Государство должно карать только в случаях действительной необходимости и в ее пределах и должно заботиться о сокращении числа так называемых формальных преступлений, а так как опыт истории показал, что одним наказанием число преступных деяний нельзя уменьшить, то наравне с наказанием государство энергично должно принимать и предупредительные меры. Далее, для того, чтобы наказание достигало своих целей, необходимо соблюдать принцип личности наказания, который требует, чтобы наказание падало исключительно на виновного, а не на его близких и не на какую-нибудь группу, в состав которой входит виновный. Затем, по принципу, формулированному еще Беккарией, наказание должно быть равным для всех лиц без изъятия; «несмотря ни на какие особы», виновные должны нести последствия своей преступной деятельности. Наказания должны быть распределены сообразно видам и родам преступления и должны представлять собой известную лестницу. Отсюда наказание должно быть гибким, делимым сообразно особенностям данного преступного деяния и (по экономическим соображениям) возможно дешевым и краткосрочным.

Вопрос о наказании в доктрине. Теоретическая разработка вопроса о наказании сводится к двум основным вопросам: о праве наказания и о сущности, или содержании наказания. Попытки научно обосновать право наказания начались давно; со времен Гуго Гроция мы имеем около 100 различных теорий. Среди этих теорий мы различаем две основные группы: теории абсолютные и теории относительные; есть и третья несамостоятельная группа — теории смешанные, или эклектические, а сверх того, иногда отдельно ставят группу теорий правовых.

Теории абсолютные пытаются обосновать право наказания на каком-либо безусловном категорическом начале, на абсолюте, стоящем над человечеством; он является независимым от каких бы то ни было целевых соображений. Это абсолютное начало повелевает наказывать преступника только в силу того, что преступление совершено. Важнейшими в этой группе являются: 1) теологическая теория Шталя, обосновывавшая весь правовой порядок на воле Божества и считавшая государственное правосудие земным отражением и как бы частью небесного правосудия; 2) теория диалектического возмездия Гегеля, выводящая право наказания из процесса неизбежного развития основной абсолютной идеи. По теории Гегеля, право является осуществлением разумной идеи, всеобщей воли (тезис); преступное деяние есть отрицание этой идеи (антитезис); возникшее противоречие примиряется путем наказания, которое и составляет синтезис, ибо наказание дает утверждение права и уничтожает ничтожную по существу попытку нарушить право; 3) теории мировой справедливости и врожденной справедливости, основывающие право наказания на идее воздаяния за зло и вознаграждения за добродетель; это воздаяние неизбежно вытекает из понятия справедливости, как общего мирового закона; 4) теория категорического императива Канта, исходящая из того постулата, что человеческому разуму врожденны известные понятия и категории, не требующие никаких доказательств: так они очевидны и ясны, как неопровержимые и незыблемые законы. Наказание есть один из таких категорических императивов. При этом наказание должно быть построено на начале воздаяния равным за равное, «око за око», на начале талиона. Наказание настолько обязательно, раз совершено преступление, что «pereat mundus, fiat justitia». Если государство завтра должно погибнуть, то сегодня оно еще должно покарать виновных. Таковы абсолютные теории. Они все построены на метафизических предпосылках, ничего не говорят о наказании, как государственном институте, и не могут быть приемлемы, поскольку в науке мы желаем исходить из точно доказанных и подлежащих проверке положений. Теории относительные базируют карательную деятельность государства на каких-либо полезных результатах, получаемых от применения наказания; право применения наказания должно существовать не для уничтожения прошлого, а для полезных результатов в будущем; наказание должно применяться не quia peccatum est, sed ne peccetur. Эти теории говорят скорее о целях наказания, чем о его обосновании, а потому их удобнее рассмотреть дальше в связи с этими целями. Теории правовые основывают наказание на юридических началах и берут за отправную точку для выяснения сущности наказания юридическую сущность понятия «преступление»: преступление, как нарушение нормы, есть основание для наказания. Таков общий постулат правовых теорий. Сюда относятся: 1) теория Гейнце, который полагает, что сущность наказания вытекает из особого правоотношения, создаваемого преступлением. Наказание — это известная повинность, отбываемая преступником в пользу общества, чтобы загладить правовое неравенство, возникшее благодаря преступному деянию. Эта повинность дает преступнику возможность снова стать полезным членом общества. «Преступное деяние, — говорит Гейнце, — и наказание в их совокупности представляют собой голову Януса: лицо с печатью неправды — преступление, лицо с печатью правды — наказание». 2) Теория Лайстнера, построенная на одном базисе с теорией Гейнце, но приводящая к другим результатам. По мнению Лайстнера, сущность наказания, как непосредственного последствия преступления, заключается в подчинении преступника воле пострадавшего, каковым являются потерпевший и государство. Раз такое подчинение создалось, то отсюда и вытекает право распоряжения личностью преступника, право карать или миловать его. Из остальных сюда относящихся теорий (Бара, Меркеля, Биндинга и др.) мы остановимся на теории Биндинга. По его словам, «наказание находит свое оправдание в том, что оно, причиняя преступнику страдание, предназначено предотвращать большее зло, которое произошло бы от безнаказанности. В этом заключается оправдание наказания по отношению к государству; по отношению же к преступнику наказание оправдывается исключительно деянием, которое он совершил».

Теории эклектические представляют собой попытку соединить теории абсолютные с относительными. В большинстве случаев они повторяют то, что изложено выше, но комбинируют элементы разных теорий, причем постулаты одних теорий полагают в основу других. Самостоятельного значения эти теории не имеют. Сюда относятся теория справедливости Росси, теория пропорционального нравственного значения преступления (Гос), теория исправления и примерности наказания (Ортолан) и др. Более важны изложенные выше правовые теории. Эти теории впервые указали, что для выяснения понятия наказания, как государственного института, необходим анализ юридических свойств преступления.

Научных теорий, отрицающих право государства наказывать, обыкновенно указывается две: 1) теория Роберта Оуэна, полагающая, что преступления порождаются дурным общественным строем и в частности тяжелым положением низших классов. Поэтому наказание, поддерживающее неудовлетворительный социальный строй и проникнутое идеей возмездия, не может быть оправдано. Общество не имеет права мстить за то, в чем оно само виновато: необходим не путь мести, а путь реформ, которые пересоздали бы весь социальный строй. В этом же духе высказываются и многие из современных криминалистов-социалистов; 2) теория лечения преступников Томсона, полагающая, что основная причина преступного деяния заключается в болезненном состоянии духовной организации индивида; поэтому преступника следует лечить, а не наказывать.

Обратимся теперь ко второму основному вопросу в учении о наказании — вопросу о целях и содержании наказания. Здесь также перед нами два основных течения: теории справедливости, или теории возмездия, соответствующие абсолютным теориям, и теории интереса, или утилитарные, соответствующие относительным и смешанным теориям.

По мнению сторонников теорий справедливости, наказание должно быть вредом или страданием, соответствующим тому вреду, который был причинен преступником, и, следовательно, оно может принимать или форму внешнего возмездия или возмездия нравственного. Поэтому главной целью наказания является искупление преступником его вины.

Теории утилитарные, или теории интереса, считают наказание средством для достижения известных целей. Сюда относятся: 1) теория устрашения, по мнению которой наказание должно быть таково, чтобы могло устрашить как самого преступника, так и других граждан; 2) теория психического принуждения Фейербаха, которая имеет в виду специальное устрашение угрозой наказания; эта угроза должна создавать специальные противомотивы соблазнам, влекущим к преступлению, и таким образом удерживать преступников от совершения преступлений. Слабая сторона этих теорий отмечена еще Монтескье, а за ним Наказом Екатерины II: устрашительность наказания должна заключаться не в жестокости кар, а в их быстроте и неизбежности; 3) теория исправления; исправление понимается или как исправление нравственное или как чисто внешнее, юридическое перевоспитание преступника в том смысле, чтобы он решил более не совершать преступлений, хотя бы по мотивам эгоистического характера (теории Штельцпера, Шопенгауэра, Редера, Аренса и др.); 4) теория защиты или обеспечения общества. Сюда относятся учения антропологической школы в лице ее главных представителей — Ломброзо и Ферри. Наказание они главным образом рассматривают, как средство защиты общества от опасных индивидов вообще и от наиболее опасных из них — прирожденных преступников — в частности; 5) теории общего и специального предупреждения, предлагающие организовать наказание так, чтобы оно могло служить самым разнообразным целям, смотря по роду преступления и по индивидуальным свойствам преступника. По мнению сторонников этих теорий, наказание должно оказывать влияние на всех граждан путем общего предупреждения и на преступника, удерживая его от повторения преступлений (специальное предупреждение).

Здесь особенно важными являются теории Фойницкого и Листа. Фойницкий создал теорию так называемого «личного состояния преступности»; наказание он рассматривает как государственную меру борьбы с теми условиями или причинами преступлений, которые коренятся в самой личности и в своей совокупности образуют ее известное преступное состояние, на которое и должно быть направлено наказание. Для успеха борьбы с этим состоянием наказание по отношению к случайным преступникам должно быть устрашительным, а по отношению к профессиональным преступникам — исправительным. Неисправимых же преступников следует устранять до тех пор, пока не устранена опасность от их пребывания в обществе. «Таким образом, — говорит Фойницкий, — наказание, существуя всегда в целях ограждения общежития, в одних случаях задается ближайшим образом целью безопасности, в других — целью устрашения, в третьих случаях — целью исправления». По мнению Листа, наказание может заключать в себе два элемента: общее предупреждение, где наказание оказывает влияние на общество и на потерпевшего, и специальное предупреждение, где наказание действует на преступника. На преступника наказание может действовать, как устрашение, как исправление или же механически, путем захвата преступника, его обезврежения или заключения.

Из краткого обзора приведенных теорий мы видим, что, поскольку каждая из них устанавливает одну определенную цель наказания, она оказывается несостоятельной. Наказание не может быть сведено к одной цели; оно должно служить нескольким целям, соответствующим разнообразию преступлений и преступных индивидуальностей. Поэтому цели наказания варьируются в известной гармонии не только с классификацией преступлений, что имело место уже давно, но и с классификацией преступников, над построением которой энергично трудится современная наука уголовного права.

Классификация наказаний. Наказания, налагаемые по общему правилу за преступные деяния, называются наказаниями общими; особенными наказаниями называются те, которые назначаются за определенные категории преступных деяний (служебные преступления); исключительные наказания — это те, которые упоминаются не в общей, а в особенной части кодекса при отдельных преступлениях, например, в Уложении о наказаниях лишение христианского погребения. Главные наказания суть те, которые назначаются по закону за каждое преступное деяние в качестве общих, особенных или исключительных; главные наказания суть: лишение жизни, лишение или ограничение свободы, лишение имущества; дополнительные наказания не налагаются отдельно; они следуют за главным наказанием, как-то: правопоражения, церковное покаяние и др.; заменяющие наказания предназначены для замены собой главных наказаний в случаях, указанных в законе (замена казни каторгой, штрафа — арестом и т.д.).

Виды наказаний. В настоящее время в лестницу наказаний русского действующего права входят: 1) смертная казнь, 2) ссылка в каторжные работы (на срок и бессрочно), 3) ссылка на поселение в местности, к тому предназначенные. Эти три вида наказаний носят название наказаний уголовных и сопровождаются лишением всех прав состояния.

Наказания исправительные суть: 1) отдача в исправительные арестантские отделения с лишением всех особенных прав и преимуществ, лично и по состоянию или званию осужденного ему присвоенных (на срок от 1 года до 6 лет); 2) заключение в тюрьме с лишением всех особенных прав и преимуществ (на срок от 2 месяцев до 2 лет); 3) заключение в крепости с лишением некоторых лично и по состоянию присвоенных прав и преимуществ (на срок от 4 недель до 4 лет); 4) заключение в тюрьме с лишением некоторых прав (на срок от 8 месяцев до 2 лет); 5) тюремное заключение без правопоражения (на срок от 2 месяцев до 1 года 4 месяцев); 6) арест (от 1 дня до 3 месяцев); 7) выговоры, замечания и внушения; 8) денежные взыскания. Наиболее распространенными типами наказания являются в настоящее время тюремное заключение и денежная пеня, которая очень часто применяется, например, в германском праве.

Смертная казнь (см.) вымирает; в нашем Уголовном Уложении она еще существует, как наказание за тяжелые государственные преступления; на Западе она отменена в целом ряде небольших государств (некоторые кантоны Швейцарии, Румыния, Голландия и др.); из великих же держав на путь полной отмены смертной казни стала с 1890 года Италия. По образному выражению профессора Таганцева, смертная казнь в настоящее время «опирается больше на силу предания, чем на силу убеждения». Телесные наказания также вымирают. В русском действующем праве сохранились розги; они применяются к ссыльнокаторжным, ссыльнопоселенцам (Устав о ссыльных) и к содержащимся в исправительных арестантских отделениях (Устав о содержащихся под стражей). Это — телесные наказания в тесном смысле слова, состоящие в причинении преступнику физической боли или страдания. В истории же мы встречаем и телесные наказания изувечивающие, объектом которых были члены человеческого тела: руки, пальцы, нос, язык, глаза и т.д. Сюда же должно быть отнесено и клеймение (см.), уничтоженное у нас одновременно с более тяжкими телесными наказаниями в 1863 году. Телесные наказания в тесном смысле этого слова в истории играли громадную роль; орудия их были столь жестоки, что нередки были случаи засечения (кнут, плети, шпицрутены, кошки и т.п.). По мере роста культурного сознания, эти меры, способные развивать только жестокость и огрубение нравов, отменялись. Здесь ярче всего сказалось положение личности в государстве. Так, прежде от телесного наказания были изъяты лишь высшие классы общества, с которыми единственно считалось государство, признавая в них право личности и снабжая их привилегиями.

Переходя к наказанию в форме лишения свободы, отметим относительно каторжных работ, что название их произошло от слова «каторга» (гребное судно, которое приводили в движение прикованные к скамьям преступники). Позже слово «каторга» стало означать принудительный труд, но не в тюрьме, а в других местах, например, рудниках, заводах и крепостях. У нас каторга долгое время была сосредоточена в Сибири, теперь же и в центре России мы имеем типы каторжных тюрем (Орел, Псков, Рига). Каторжане делятся на разряды и, по мере перехода из одного разряда в другой, пользуются некоторыми льготами (см. каторга). Что же касается ссылки на поселение, то наше новое Уложение имеет тенденцию (не проведенную до конца) применять это наказание только при преступлениях политических и религиозных.

Постепенное смягчение нравов отразилось и на тюремном заключении (см. тюрьмы). Старые тюрьмы с их ужасами и антисанитарными условиями уступили место новым, более благоустроенным тюрьмам. Россия в этом отношении сильно отстала от Запада, где гигиенические условия тюрем, правильная постановка в них труда и заботы о социальном перевоспитании уже дали много благоприятных результатов (особенно в Северной Америке и в Англии). Очень важны для рациональной постановки борьбы с преступностью связанные с тюремным делом общества патроната, заботящиеся о заключенных, особенно после их выхода на свободу; эти общества начинают возникать и у нас, но пока их роль незначительна.

Имущественные наказания слагаются из: 1) общей конфискации (конфискация недвижимостей преступника, главным образом при мятежах и измене), которая является наказанием вымирающим, 2) конфискации орудий преступления, преступной добычи, фальшивых денег и т.п. и 3) из денежных наказаний. В истории последних следует отметить тенденцию нового времени пользоваться денежными наказаниями в виде придатка к лишению свободы при корыстных преступлениях, соразмерять величину штрафа с состоятельностью виновного и таким образом парализовать неравную тяжесть штрафов для богатых и для бедных.

Из остальных наказаний следует отметить выговор, то есть порицание, исходящее от государственной власти. Несмотря на скептическое отношение к этой мере многих криминалистов, мы полагаем, что, по мере смягчения нравов и развития в обществе более тонкой и высокой мотивации, роль выговора будет все более возрастать.

Применение наказаний. Основным и непоколебимым положением должно быть то, что наказание налагается только по суду; общий принцип гласит, что нет ни преступления, ни наказания вне закона и суда («nullum crimen, nulla poena sine lege»). У нас от этого принципа, к сожалению, делаются многочисленные и серьезные отступления, хотя как будто бы он прямо и категорически признан в Уставе уголовного судопроизводства. Ст. 14 этого Устава устанавливает, что «никто не может быть наказан за преступление или проступок, подлежащие судебному ведомству, иначе, как по приговору надлежащего суда».

Для применения наказания существует сложная судебная организация; ей надлежит точно установить виновность, тщательно исследовать причины преступления и осветить личность виновного и характер совершенного им деяния и только тогда налагать наказание. Административные меры (например, ссылка в административном порядке) отличаются большей быстротой, но не могут ни точно исследовать факта преступления, ни надлежащим образом установить виновность. Поэтому суд (конечно, независимый, беспристрастный и правильно организованный) является для граждан величайшей гарантией свободы и покоя, давая уверенность в том, что все будет разобрано правильно, и никто не пострадает напрасно. Поэтому же вмешательство администрации в применение наказания недопустимо в правовом государстве.

До суда привлеченный должен рассматриваться, как невинный, а потому по отношению к нему могут применяться только такие стеснительные меры, которые мешают его бегству и вообще уклонению от суда. Другие стеснения, а тем более страдания, по современному правосознанию, недопустимы, а потому в область прошлого отошли пытка и другие способы воздействия на преступника, которые прежде часто пускались в ход, особенно при запирательстве, то есть когда преступник не желал сознаваться и обличать самого себя. Род и размер наказания должны быть совместно установлены законодателем и судьей; законодатель не может взять всю эту работу на себя, так как лишит этим судью возможности индивидуализировать наказание; сделать же обратное, дать судье широкое право выбирать наказание по своему усмотрению, крайне опасно, так как возможен произвол судьи. Лучший путь — разделение труда между законодателем и судьей в том смысле, что законодатель дает основную, но не исчерпывающую схему обстоятельств, увеличивающих и уменьшающих вину и ответственность преступника. Это — работа законодателя при построении общей части; в особенной части, предусмотрев наиболее важные комбинации и создав в соответствии с ними ряд деяний, наказуемых усиленно (квалифицированных) и, наоборот, более слабо (привилегированных), необходимо дать санкции относительно-определенные, то есть указывающие известный minimum и maximum наказания. Здесь открывается для судьи возможность индивидуализировать наказание, сообразно особенностям каждого конкретного случая. Наше действующее право в общей части Уложения о наказаниях дает исчерпывающую схему обстоятельств, вину увеличивающих и уменьшающих (ст. 129 и 134 Уложения о наказаниях). Новое Уложение дает суду более широкие права и находится, поэтому, в гармонии с Судебными Уставами, давшими присяжным и суду право понижать наказание всем виновным, которые признаны «заслуживающими снисхождения».

Отмена и замена наказания. Наказание не применяется за смертью обвиняемого. Казнь над трупом, обряд позорного погребения и т.п., — все это отошло теперь в даль забытого прошлого. Затем наказание не применяется за давностью (см. XVII, 487/90). Время несет с собой забвение: и общество и потерпевший успокаиваются, а кроме того, если преступление долго оставалось нераскрытым, трудно восстановить его действительную картину и больше риск судебной ошибки. Отсюда — институт давности преследования (если прошло известное число лет и виновный не привлекался) и давности наказания (если виновный был присужден к наказанию, но скрылся). Во втором случае сроки давности назначаются длиннее, наше же право этого вида давности совсем не знает. Наказание также не применяется в случае помилования (см.) преступника верховной властью или амнистии (см.). Наконец, в преступлениях, преследуемых по частной жалобе, наказание не применяется в случае примирения потерпевшего с обвиняемым.

В последнее время в науке уголовного права выдвинут вопрос об условном осуждении, или условной отмене наказания. Сущность этого института заключается в том, что лицо, ранее не судившееся и совершившее не очень тяжкое преступление, приговаривается к наказанию, но его немедленно не отбывает; если в течение известного периода виновный не совершит нового преступления, он освобождается от наказания; если же совершит, то отбывает наказание сразу и за старое, и за новое. Институт этот сейчас получил широкое распространение, но у нас не прошел в Государственном Совете, отвергшем соответствующий законопроект.

Некоторые виды наказания иногда заменяются другими, более мягкими; например, у нас по новому Уголовному Уложению, смертная казнь для достигших 70-летнего возраста, для несовершеннолетних и для женщин заменяется каторжными работами.

Наказание и меры безопасности. В последнее время выдвинулся также вопрос о применении мер, отличных от наказания, но родственных ему по своему принудительному характеру. Здесь заслуживает внимания вопрос о борьбе с индивидами, представляющими опасность для общества, с привычными алкоголиками, умственно-дефективными субъектами, бродягами, хулиганами и т.п. Меры социальной защиты могут быть применяемы не только к лицам, уже совершившим преступление и тем самым доказавшим свою особую опасность для общества, но и к лицам, еще не совершившим деликта, однако внушающим серьезное опасение своим образом жизни. В западной науке усиленно защищается необходимость этих мер, но здесь нужно рекомендовать крайнюю осторожность и помнить, что, кроме интересов общественной безопасности, существуют и интересы личности, к которым нужно относиться бережно в интересах гражданской свободы, которая также входит в число интересов общества.

Литература: М. Чубинский, «Курс уголовной политики»; А. Жижиленко, «Наказание»; Н. Таганцев, «Лекции по уголовному праву», т. II; Фойницкий, «Учение о наказаниях в связи с тюрьмоведением»; Ф. Лист, «Учебник уголовного права» (русский перевод); Ферри, «Уголовная социология» (русский перевод).

М. Чубинский.