Острянин Яцко

Острянин (или Остранин), Яцко, украинский гетман, вождь грандиознейшего из украинских восстаний до Хмельницкого. Указанная форма его прозвища и имя Яцко — единственно засвидетельствованные современными документами; Степаном Остраницею называют его позднейшие, не авторитетные в данном вопросе исторические сочинения (История Руссов). Прозвище его указывает на происхождение его или его семьи из Остра, более никаких достоверных известий о последней не имеем. Впервые встречаем Острянина с титулом полковника в кампанию 1633-4 годов. Во время восстания 1637 года Острянин организует казацкие силы в Полтаве в помощь Павлюку. После неудачи этой кампании, разыгравшейся на правом берегу Днепра, Острянин, став во главе казачества, перенес операции на левый берег. Между тем как внимание польского обсервационного корпуса, расположенного на левобережье, было отвлечено украинским движением в окрестности Переяслава, Острянин в апреле 1638 года прошел с запорожским войском от Кременчуга вверх Пслом и занял крепкую позицию между Голтвою и Пслом; пока польское войско подоспело сюда, он настолько хорошо укрепился, что все приступы поляков были отражены, они понесли тяжелые потери и принуждены были отступить под Лубны. Этот успех чрезвычайно поднял энергию восстания; Острянин получил в свое распоряжение всю эту пограничную с московским порубежьем полосу — слободы нового заселения. Упоенный успехом, Острянин задался планом обложить польское войско, отрезав ему сообщение с Днепром. Но, сгоряча ударив на позиции поляков под Лубнами, потерпел неудачу. Это так подействовало на Острянина, что, не постаравшись соединиться с отрядами, шедшими ему на помощь, он двинулся поспешно вверх по течению Сулы, намереваясь пройти за московский рубеж. Но так как польское войско, занявшись вспомогательными отрядами, подходившими к Острянину, не имело времени, преследовать его, и в Роменской волости, на верховьях Сулы, где остановился Острянин, с его приходом население поднялось и восстание охватило все пограничье, то Острянин, пополнив потери, решил продолжать кампанию. Ему, однако, не удалось воспрепятствовать подходу новых сил к польскому войску. Поляки настигли его около Жовнина, недалеко от устья Сулы, 3 (13) июня. Считая дело проигранным, Острянин ушел с частью войска за Сулу, но остальное осталось на позициях, отразило поляков и под предводительством Гуни (см.), выбранного гетманом вместо Острянина, продолжало кампанию. Острянин, не ожидая ее окончания, организовал эмиграцию за московский рубеж. Он явился в Белгород с отрядом казаков, с семьями и всем скарбом, к местному воеводе, и ходатайствовал о принятии их под царскую державу, мотивируя свой уход гонением на православную веру от поляков и «папежан», но просил не рассылать по пограничным городам, как это делала обыкновенно в это время московская администрация с «черкасами», украинскими эмигрантами, верстая их в службу, — а устроить «на вечное житье» за пограничной линией в пустых местах у Чугуевского городища. Ходатайство было уважено, казакам были отведены земли у Чугуева, где они должны были сохранить свое устройство, образуя особый полк, из тысячи человек, разделенных на десять сотен, под начальством Острянина, признанного московским правительством в гетманском звании. Однако, несмотря на все старания московского правительства устроить новых подданных как можно лучше, им пришлось много потерпеть от бюрократической московской волокиты, различных притеснений и «жесточи» московских наказаний. Пограничная служба, возложенная на них, оказалась тоже очень обременительной; в пользовании степными угодьями, на которые рассчитывали, они были стеснены. Все это вызвало среди казаков большие неудовольствия, обратившиеся и на Острянина. В апреле 1641 года они подняли восстание, убили Острянина, бились с московским воеводой и пошли со всем скарбом обратно за польский рубеж (куда их сманивала пограничная польская администрация). Однако, несмотря на неудачный конец этого первого опыта, московское правительство, очевидно, оценило надлежащим образом его положительные стороны, и дальнейшее «устроение» украинской эмиграции, с особенной силой возобновившейся с 1651 года, пошло по методу Острянина, являющегося таким образом духовным отцом слободско-украинской колонизации. Эпизод этот сыграл также немаловажную роль в дальнейших украинско-московских отношениях, завершившихся переходом под царскую руку Б. Хмельницкого.

См. М. Грушевский, «Історія України-Руси», т. VIII ч. II; Багалей, «Очерки из истории колонизации степной Украины Московского государства»; М. Грушевский, «Український рух на Схід» (Україна, 1914), «До історії Острянинової еміграції» (Записки київського українського наукового товариства, т. XIII).

М. Грушевский.