Ожешко Элиза

Ожешко, Элиза (Orzeszkowa Eliza, 1842—1910), знаменитая польская писательница, урожденная Павловская; происходит из зажиточной помещичьей семьи, владевшей имением Мильковщизна в окрестностнях Гродна. Отец ее, польский патриот и офицер наполеоновской армии, умер вскоре после ее рождения, а мать вышла вторично замуж и, переселившись в город, стала вести светский образ жизни. Будущая писательница вместе со старшей сестрой, рано умершей, росла в уединении на попечении гувернанток. Десяти лет она была отдана на воспитание в монастырь; 16 лет без любви вышла замуж за человека, значительно старшего ее — богатого помещика Гродненской губернии Ожешко. Первые годы жизни в имении мужа писательницы, Людвиново, совпали с началом эпохи великих реформ. Польское дворянство Западного края наравне с русским было призвано к работам по освобождению крестьян. Движение это сильно захватило молодую женщину, которая с детства обнаруживала симпатии к крепостным и еще семилетней девочкой написала повесть, изображавшую трагедию девушки, горничной, несправедливо заподозренной в краже. Интерес к социальным вопросам, никогда не умиравший в творчестве Ожешко, находится в связи с великой крестьянской реформой, происходившей на ее глазах и изменившей условия быта того класса, к которому принадлежала писательница. Но в жизни польского общества Западного края экономический переворот осложнился национальной катастрофой. Пришел 1863 год, а с ним польское восстание, повлекшее за собой в Западном крае еще более суровые репрессии, чем в Царстве Польском. Почти все близкие Ожешко лица так или иначе принимали участие в этом движении, а после разгрома его потерпели в большей или меньшей степени. Одни погибли, другие очутились в ссылке, третьи эмигрировали за границу. «Шумные и многолюдные дома опустели, словно мор прошел и вымел людей из них, в лесах вырастали могилы», говорит писательница, вспоминая это время. Муж ее был сослан, имение их конфисковано, а сама она, по ее выражению, лишь чудом уцелела в этой катастрофе, ибо она тоже оказывала разные услуги повстанцам и, после подавления восстания в Литве, перевезла в Варшаву одного из вождей движения Траугута. Ожешко не поехала в ссылку с мужем и поселилась в опустевшем отцовском доме в Мильковщизне. Здесь ее жизнь протекала в полном уединении, в чтении, с одной стороны, в хозяйстве и в борьбе с возраставшим материальным затруднением, с другой.

После отца Ожешко осталась большая библиотека, преимущественно из французских авторов XVIII в. Изучение этих авторов подготовляло писательницу к сближению с идейным движением, охватившим польскую интеллигенцию после восстания и известным под именем «варшавского позитивизма». Движение это, бывшее протестом против романтической идеологии, проповедовало веру в разум и прогресс, разрушение авторитетов, борьбу с традициями и предрассудками, материализм в философии, утилитаризм в этике и эстетике. Оно было таким образом сродни той литературе просвещения, с которой знакомилась Ожешко по книгам отца. Новое идейное течение в среде польской интеллигенции имело в основе своей перемену в условиях быта: приходилось приспособляться к этим новым и более тяжелым условиям, требующим труда и знания. В частности, в польском интеллигентном обществе того времени очень остро встал вопрос о женском труде: очень многие семьи после разгрома восстания лишились своих кормильцев — отцов, мужей и братьев, и женщинам, оставшимся в осиротевших семьях, пришлось самим заботиться о приискании средств к жизни. В числе ищущих заработка была одно время и Ожешко. Имение было настолько задолжено, что пришлось думать о личном труде, и Ожешко поехала в Варшаву, в надежде получить место телеграфистки. Она не получила его, потому что лица польского происхождения не допускались к службе на телеграфе. После этой неудачи она не делала других попыток: литературная известность дала ей возможность жить писательским трудом, которому она отдается всецело, простившись с имением и поселившись в Гродно.

Литературная деятельность Ожешко, начавшаяся в 1866 г. рассказом «Картинка из голодных лет», обнаруживает в ней на первых порах более публицистического, чем художественного дарования. Ее повести первого периода творчества (1866—1872), — «Последняя любовь», «Из жизни реалиста», «На провинции», «Добродетельные», «В клетке», «Пан Граба», «Дневник Вацлавы», «Веселая теория и печальная практика», «Паутина», «На дне совести», «Марта», — являются проповедью полезных истин в духе варшавского позитивизма. Женский вопрос занимает здесь очень много места. Страстная защита прав женщины в «Марте» (1872) произвела сильное впечатление, сыграла большую роль в женском движении, а автору доставила громкую известность не только в Польше, но и за пределами ее.

Уже завоевав известность своими тенденциозными повестями, Ожешко начинает вырабатывать в себе художника. Ее художественное дарование росло по мере того, как, с одной стороны, расширялась сфера ее наблюдений над жизнью, а с другой — она давала простор тому лиризму, который был заложен в ее душе и который сначала она подавляла во имя теории, требовавшей подчинения чувства рассудку. 70-е годы являются периодом созревания художественного дарования Ожешко. Лучшим памятником этого периода являются ее повести и рассказы из еврейского быта — «Эли Маковер» (1874) , «Мейр Езофович» (1871), «Сильный Самсон», «Дай цветочек» (1878). Первое из этих произведений («Эли Маковер») еще страдает многими дефектами в художественном отношении. Два последних рассказа принадлежат к числу лучших не только в творчестве Ожешко, но и в польской литературе вообще. «Мейр Езофович», при некоторых своих художественных недочетах, остается тоже прекрасным памятником польской литературы, свидетельствующим о способности ее проникать в чуждую национальную стихию и находить в ней образы общечеловеческой красоты. Повести из еврейского быта не только упрочили славу Ожешко в польском обществе, но завоевали ей популярность и симпатии и в еврейской среде. Когда после смерти писательницы в 1910 г. еврейский народ принял участие в скорби и трауре польского общества, он оплакивал автора «Мейра Езофовича».

В 80-х годах Ожешко создает крупнейшие свои повести, отмеченные народническими симпатиями, «Низины», «Дюрдзи» (1885), «Над Неманом» (1886) , «В зимний вечер» (1887), «Хам» (1887). В последнем, самом популярном из этих произведений, ярко выразились и гармонично слились две характерные черты миросозерцания Ожешко: ее демократизм и патриотизм: тяга к трудовому народу и любовь к нации сливаются в любви к родной земле. Трудовой народ, который облюбовала Ожешко, — это белорусские крестьянские и польские однодворцы (землепашцы из обедневшей мелкопоместной шляхты). В последнем периоде творчества Ожешко (1890—1910) с наибольшей силой вспыхивает ее лиризм. Лучшие произведения этого периода — серия рассказов под общим заглавием «Меланхолики» и две повести, разъединенные промежутком в 10 лет, но объединенные внутренней связью — «Два полюса» (1893) и «Ad astra» (1903). В образ героини этой повести Северины Здроевской писательница вложила много личного, интимного. В Северине воплотился тот возвышенный идеализм, который проникает все творчество Ожешко и составляет самую глубокую суть ее души. Из других произведений этого периода наиболее замечательны «Австралиец» и «Аргонавты». Заключительный аккорд всего творчества Ожешко прозвучал в посмертном сборнике рассказов, озаглавленном «Gloria victis» (хвала побежденным). Возвращаясь, перед смертью, к воспоминаниям юности, к той борьбе за свободу, которая прошла перед ее глазами как «сон золотой и кровавый», она подтвердила никогда не умиравшую в ней веру в конечную победу своего идеала, который видимо побеждается, но невидимо торжествует.

Л. Козловский.