Победоносцев Константин Петрович

Победоносцев, Константин Петрович, государственный деятель (1827-1907). Воспитывался в Училище правоведения, служил в сенате, позже был профессором гражданского права в московском университете. Преподавал законоведение нескольким великим князьям,  в том числе будущему императору Александру III. В 1868 г. назначен сенатором, в 1872 г. членом государственного совета, но политической роли не играл до 1880 г., когда сделался (на место гр. Д. Толстого) обер-прокурором святого синода. Благодаря близким личным отношениям к вступившему в 1881 г. на престол Александру Александровичу, который оказывал своему бывшему учителю исключительное доверие, Победоносцев приобрел огромное влияние на всю политику этого царствования. В совещании высших государственных чинов 8 марта 1881 г., где решался вопрос о так называемой «конституции» Лорис-Меликова (см.), Победоносцев произнес речь, которую можно назвать программной. «В России хотят ввести конституцию, —  говорил Победоносцев, — и если не сразу, то по крайней мере сделать к ной первый шаг... А что такое конституция? Ответ на этот вопрос дает нам Западная Европа. Конституции, там существующие, есть орудие всякой неправды, источник всяких интриг». В дальнейшем Победоносцев обрушился уже не на конституционные проекты только, но и на реформы, проведенные при Александре II, начиная с крестьянской. Крестьянам «дана свобода, но не устроена над ними надлежащая власть, без которой не может обойтись масса темных людей». Последствием этого было то, что народ «стал пить и лениться», а затем стал жертвой всяческой эксплуатации, причем отмечена еврейская. «Затем открыты были земские и городские учреждения, говорильни, в которых не нанимаются действительным делом, а разглагольствуют вкривь и вкось о самых важных государственных вопросах, вовсе не подлежащих ведению говорящих». «Потом открылись новые судебные учреждения, новые говорильни, говорильни адвокатов, благодаря которым самые ужасные преступления, несомненные убийства и другие тяжкие злодеяния, остаются безнаказанными». Речь свою, которую Александр III дважды прерывал выражениями своего одобрения, Победоносцев закончил словами: «в такое ужасное время надобно думать не об учреждении новой говорильни, в которой произносились бы новые растлевающие речи, а о деле... нужно действовать!». В каком направлении нужно «действовать», Победоносцев высказал вполне ясно в одном письме, написанном за два дня до совещания (6 марта): «Мой план, между прочим, объявить Петербург на военном положении, переменить людей и затем оставить Петербург, это проклятое место, покуда очистится, уехать в Москву». В такой решительной форме этот план действий не осуществился, но резко реакционное направление, которое старался дать политике нового царствования Победоносцев, в общем, вполне восторжествовало, что и нашло себе выражение в манифесте 29 апреля 1881 г., составленном, по поручению Александра III, Победоносцев, при участии Каткова. Есть прямые указания на то, что Победоносцев старался «помочь истории» и сделать впечатления «ужасного времени» еще более ужасными, выдумывая несуществующие заговоры и т. п. Отчасти с целью эксплуатировать вызванные таким путем страхи, Победоносцевым, вместе с некоторыми другими, была учреждена «Священная дружина», ставившая себе целью бороться с террором «нигилистов» путем террора же и частного сыска, независимого от официальной полиции. Учреждение оказалось мертворожденным. Вообще влияние Победоносцева на текущие, практические дела вне пределов его ведомства было гораздо менее значительно, чем можно было бы ожидать. Он был скорее глашатаем реакции, лидером же ее стал его антагонист, гр. Д. Толстой. Намеченные Победоносцевым в его речи контрреформы, от земских начальников, как необходимого органа опеки «темной массы», до различных стеснений суда, земства и преследования евреев, все были осуществлены в царствование Александра III, но не Победоносцевым. Из всего его плана ему хорошо удалось только одно: «переменить лица». Не только пал Лорис-Меликов, но Победоносцеву удалось припутать к «крамоле» даже таких людей, как великий князь Константин Николаевич и княгиня Юрьевская: первый был вынужден оставить все должности, вторая должна была уехать за границу. Истинное мастерство проявил Победоносцев только в области личной интриги: интригу он, совершенно искренно, считал главнейшим политическим фактором, и ею объяснял все политические перевороты, какие были доступны его воображению; так, «при демократическом образе правления правителями становятся ловкие подбиратели голосов со своими сторонниками, механики, искусно орудующие закулисными пружинами, которые приводят в движение кукол на арене демократических выборов. Люди этого рода выступают с громкими речами о равенстве, но в сущности любой деспот или военный диктатор в таком же, как и они, отношении господства к гражданам, составляющим народ» («Московский Сборник», статья «Новая демократия»). Деятельность республиканской партии во Франции Победоносцев, в своей речи, объяснял интригами честолюбца Гамбетты, стремящегося к диктатуре. Цитированный только что «Московский Сборник» (собрание статей на разные темы, отчасти переводных, изданных Победоносцевым в 1896 г.) показывает, что этому бывшему профессору права, много занимавшемуся историей, были совершенно чужды как историческая, так и юридическая точка зрения на государство: единственная доступная ему точка зрения была индивидуально-психологическая. Власть утверждается «на вере народной». Характеристика этой веры, сделанная самим Победоносцевым, глубоко поучительна и, может быть, лучше всего другого поясняет его деятельность, как главы церковного ведомства. «Какое таинство — религиозная жизнь народа такого, как наш, оставленного самому себе, неученого! Спрашиваешь себя: откуда вытекает; она? — и когда пытаешься дойти до источника — ничего не находишь. Наше духовенство мало и редко учит, оно служит в церкви и исполняет требы. Для людей неграмотных Библия не существует; остается служба церковная и несколько молитв, которые, передаваясь от родителей к детям, служат единственным соединительным звеном между отдельным лицом и церковью. И еще оказывается в иных, глухих местностях, что народ не понимает решительно ничего, ни в словах службы церковной, ни даже в «Отче наш», повторяемом нередко с пропусками или с прибавками, отнимающими всякий смысл у слов молитвы» («М. С.», 138). Такое положение вещей приводило обер-прокурора синода не в ужас, а наоборот, в умиление. Само собой разумеется, что Победоносцев должен был стать ожесточенным противником общеобразовательной народной школы. «По народному понятию, школа учит читать, писать и считать, но, в нераздельной связи с этим, учит знать Бога и любить его и бояться, любить отечество, почитать родителей». Люди же, которые хотят вместить в курс народной школы «энциклопедию знаний под диким названием родиноведения» и т. п., помимо «развращения» детей, приносят еще и экономический вред, «лишая родителей и семьи рабочей силы» («Моск. Сб.», ст. «Народное просвещение»). Тут вскрывается перед нами общественная почва, на которой стоял Победоносцев: он видел в крестьянине, прежде всего, рабочую силу. Положение Победоносцева, как глашатая крепостнической реакции, таким образом, вполне подходило к его мировоззрению; но это же мировоззрение и делало его мало пригодным для практической деятельности в России конца XIX в. Средствами крепостного хозяйства тут узко ничего сделать было нельзя, и административная деятельность Победоносцева дала ряд минусов даже с точки зрения его партии. Его главное дело — церковно-приходская школа, при помощи которые он надеялся вытеснить школу земскую, несмотря на крупные затраты (в 1896 г. более 3 млн. руб.), осталась таким же мертворожденным предприятием, как и «Священная дружина». Жестокое преследование сектантов, разбив массу личных существований, не остановило распространения сект, и правительств уже с конца XIX в. начинает отказываться от системы Победоносцева. В последние годы жизни он далеко не имел прежнего влияния, и  19 октября 1906 г. вышел в отставку. Сочинения Победоносцева, кроме «Московского Сборника»: «Курс гражданского права» (1-е изд. 1868; 2-е, дополненное, 1873/76), «Исторические исследования и статьи (Спб. 1876), «Вечная память» (М. 1896), переводы: Фомы Кемпийского «О подражании Христу» (выдержало 6 изд.), «Приключения чешского дворянина Вратислава в Константинополе» и др. Роль Победоносцева в событиях марта—апреля 1881 г, детально разобрана Богучарским в его книге «Из истории политической борьбы в 70-х и 80-х гг. XIX в.», стр. 273 и слл.; см. также Б. Глинский, «К. П. Победоносцев», материалы для его биографии («Исторический Вестник», 1907, IV); П. Тверской, «Из деловой переписки с К. П. Победоносцевым» («Вестник Европы», 1907, XII — интересные письма Победоносцева).

М. Н.