Потемкин-Таврический Григорий Александрович

Потемкин-Таврический, Григорий Александрович, светлейший князь, фаворит Екатерины II (1739-1791). Сын небогатого смоленского дворянина, учился в московской университетской гимназии и в то же время, по тогдашнему обыкновению, числился в конной гвардии. За успехи в науках получил золотую медаль и был произведен в капралы (в 1757 г.), но затем, три года спустя, был исключен «за леность и нехождение в классы». Исключенный из университета, Потемкин начал действительную службу в конной гвардии. В 1762 году он принимал видное, хотя не вполне выясненное, участие в низложении Петра III и возведении на престол Екатерины II. По-видимому, Потемкин-Таврический был главным организатором заговора в конногвардейском полку. Этой роли соответствовала и награда — два чина, 10 000 рублей, позже 400 душ крестьян и камеръюнкерство. Преданность Потемкина особенно ценила Екатерина. «Он до бесконечности верен», — говорила она о нем еще до его фавора; «его нельзя было купить, он был настоящий дворянин», — вспоминала она о нем после его смерти. Потемкин-Таврический из всех любимцев Екатерины II был наименее «фаворитом» в тесном смысле этого слова. Он был и им, конечно, но в этой роли у него всегда были совместники, хотя и не соперники, до Зубова. Вероятно, несколько разочаровавшись в придворной карьере, Потемкин-Таврический после начала первой турецкой войны (1768) отправился, в качестве волонтера, в действующую армию. Особенных военных талантов, как и впоследствии, Потемкин не обнаружил, но, благодаря покровительству из Петербурга, быстро получал чипы и ордена и в 1773 году был уже генерал-поручиком. В декабре этого года он получил под Силистриею весьма любезное письмо Екатерины II: это было в разгар пугачевщины — вполне надежный и энергичный человек был нужен Екатерине, как никогда. Потемкин в январе следующего года был уже в Петербурге. С разрешения императрицы, он подал прошение о назначении его генерал-адъютантом, на что Екатерина согласилась. Смысл требования мы поймем, если вспомним, что все фавориты Екатерины были генерал-адъютантами — с этого, гласно и официально, начинался фавор. Дальнейшие почести следовали с быстротой, удивлявшей иностранных дипломатов. «Хотя нигде любимцы не возвышаются так быстро, как в этом государстве, — писал один из них, — однако даже здесь еще не было примера столь быстрого усиления власти». Год спустя Потемкин-Таврический был уже генерал-аншефом, графом, кавалером орденов Андрея Первозванного и вице-президентом военной коллегии. В1776 году он стал князем священной римской империи (русского княжеского достоинства Екатерина никому из своих фаворитов не давала). В том же году он был сделан новороссийским, азовским и астраханским генерал-губернатором, в 1784 — генералом-фельдмаршалом и президентом военной коллегии. В Петербурге Потемкин дебютировал, как руководитель усмирения пугачевщины: все донесения с места проходили через его руки, и Екатерина ничего не предпринимала, не посоветовавшись с ним. Это начало отразилось и на последней его деятельности. Первым делом его, как новороссийского генерал-губернатора, было упразднение Запорожской Сечи — еще более опасного остатка вольного казачества, чем породивший Пугачева Яик. Так как успехи Пугачева в значительной степени объяснялись ненадежностью тогдашней армии, Потемкин-Таврический обратил большое внимание и на эту часть; сюда относятся, во-первых, попытки создать наемную армию из иностранцев (сербы, греки, албанцы, черкесы и т. под.), главным же образом, ряд мер, облегчавших положение солдат (между прочим, ограничение телесных наказаний), хорошее обращение с которыми Потемкин формально ставил в обязанность офицерству. Наконец, социальной основой пугачевщины было угнетенное крепостное крестьянство, — Потемкин открыл клапан и с этой стороны, запретив подчиненным ему властям выдавать помещикам бежавших на земли Запорожья крепостных. Эти беглые составили главный контингент населения Новороссии, доходившего, в год смерти Потемкина, до 600 000 человек. Менее занимался Потемкин-Таврический внешней политикой; здесь главными его делами были присоединение Крыма (1783) и создание черноморского флота. Но ко второй турецкой войне (1787-1791) он не приготовился, результатом чего, на первое время, был ряд неудач. Хотя Екатерина с демонстративным блеском отпраздновала позднейшие его победы, купленные слишком дорогой ценой (при этом случае Потемкину был подарен нынешний Таврический дворец), фактически влияние Потемкина с этого времени падает, уступая место влиянию Зубова (см.). Вернувшись в армию, Потемкин-Таврический вскоре после этого умер, на дороге, в открытой степи, от малярии, полученной им еще за несколько лет до того в Крыму. Самому Потемкину были пожалованы 21 866 душ крестьян мужского пола, да еще его племянницы получили 8 414 душ мужского пола.

См. Брикнер, «Потемкин» (1891); Ловягин, «Потемкин» в «Русском Биографическом Словаре». Много писем Екатерины II к Потемкину см. в «Сборнике Императорского Исторического общества», т. XXVII, «Русская Старина», т. XXXI, XXXII и в «Сборнике биографий кавалергардов» С. А. Панчулидзева (1904) и здесь письма к ней Потемкина. Ср. «Сочинения императрицы Екатерины II», т. XII, издание Академии наук.

М. Покровский.