Право государственное

Право государственное. Право и государство. Государство (см.), будучи фактическим, реальным явлением, менее всего может быть исчерпано выяснением его юридической природы. Принципиально государство может в значительной степени обходиться и без права, заменяя его двухстороннее веление, устанавливающее право одного как обязанность другого, другими предписаниями, правилами, законами или заповедями, которые имеют характер одностороннего морального веления, или же соображениями выгоды и пользы и т. д. Само право в политической жизни далеко не играет одинаковой роли. В эпохи переворотов и борьбы, революций и междоусобий менее всего можно говорить о едином праве государственном. Лишь в эпохи органического государственного роста, в периоды общественного замирения, когда устанавливается длительный компромисс между борющимися сословиями и классами и организуется регулярная деятельность государственной власти, создается весьма благоприятная почва для развития права государственного. Из сказанного ясно, что вопреки мнению юридической школы, ни государство не связано необходимо и принципиально с правом, ни наоборот: право может рождаться и существовать вне государства и без его помощи. Но, с другой стороны, не менее очевидно, что при совместных условиях между государством и правом устанавливается настолько прочный симбиоз, что даже в глазах строгих ученых оба социально-психологических явления принимают обманчивый вид чуть ли не полного тождества. Союз между государством и правом обусловливается следующими причинами. При обостренной общественной борьбе компромисс, обосновывающий государство, обладает наибольшей устойчивостью, если он формулируется в строго юридических терминах. В подобном случае возможно весьма точное и подробное распределение прав и обязанностей, разграничение власти и разделение имущественных благ. Так создается та часть права государственного, которая определяет права состояния, сословную принадлежность и привилегии, право участия отдельных классов в деле осуществления государственной власти и т. п. Во-вторых, надо отметить, что самое совершенное техническое распределение занятий и разделение труда в государственной организации службы и учреждений недостаточно без юридической регламентации служебных и должностных отношений, правового определения круга ведомства и степени власти отдельных государственных учреждений и установлений, или отношения отдельных лиц к государству, как целой организации, которая в области юридических отношений принимает характер особого юридического лица. Еще более важно то обстоятельство, что наиболее серьезными оказываются как раз те ограничения власти, которые опираются на правовые предписания, а, следовательно, делают обязанности органов и представителей государства, его учреждений и должностных лиц предметом соответственных прав со стороны заинтересованных лиц и прежде всего подданных. Благодаря такой формулировке не только устанавливаются нормы, которые связывают произвол, определяют поведение и деятельность носителей власти, — что может быть достигнуто и при помощи иных способов, — но за каждым ограничением, как обязанностью, становится право лица, которое несоблюдение правовых ограничений считает нарушением своего права, своих юридических благ. В современном обществе, которое в своей лучшей части уже вышло из под власти прежних теократических и романтических представлений, правовое ограничение государственной власти приобретает настолько выдающееся значение, что степенью юридического ограничения власти измеряется степень его совершенствования и прогресса, а преимущественное внимание ученых обращается именно на его юридическую природу. На этой почве вырастает особенное развитие т. н. конституционного права и прав гражданской свободы, составляющих одну из выдающихся частей всякой конституции. Наконец, надо отметить еще одну сторону права, которая делает его необходимым для государства: всякое право в своем конкретном проявлении понимается как некоторое приближение к высшему «правильному» праву, подлежит оценке и оправданию с точки зрения высших общественных идеалов. Таким характером права определяется его конечное идеологическое значение. Каждая партия, общественный класс или боевая группа стремится именно на праве обосновать свои притязания. С точки зрения правового критерия подвергается власть, и в частности государственная власть, наиболее жестокой критике. Но с другой стороны, правовая оценка способна дать той или иной организации некоторое высшее освящение, идеальный ореол, который в свою очередь становится орудием той или иной власти. Ясно теперь, почему во всех своих формах государство желает быть царством правды, опорой справедливости, отечеством права: в праве находит политический порядок свое оправдание, моральную идеализацию; требование власти становится требованием права. Вместе с тем социально-психологическая природа права делает его весьма способным к превращению в право государственного союза и это по следующим основаниям: 1. Государство не только монополизирует законодательство, но  и вырабатывает наиболее к нему приспособленный аппарат в виде различных законодательных учреждений. 2. Государство со своим единством корпоративной воли может обеспечить в своих учреждениях хотя бы некоторое единообразие в понимании, толковании и применении права. 3. Наконец, только в современном государстве, находим мы ту монопольную организацию силы и принуждения, которая может обеспечить право от произвольного нарушения со стороны возможной злой воли. Так право, с одной стороны, становится содержанием государственного закона, а с другой, получает мощную поддержку в государственных судах и органах государственного принуждения. Получается картина полного торжества правового начала, нашедшего в государстве достойное выражение и всеобщее осуществление. Однако на самом деле такое сближение права и политической власти влечет за собой и большие опасности для чистоты и интенсивности правового сознания. И здесь возможны различные виды такого затемнения и омрачения права при помощи государства. Прежде всего, возможно полное отождествление правовой нормы и предписания власти. Право теряет свой собственный критерий и всякое независимое от государства существование. Слишком сильное влияние государства на право может повлечь за собой и другие невыгодные для правильного правового развития результаты. Государственная власть, будучи поставлена перед целым рядом в высшей степени сложных и преимущественно политических задач, может пожертвовать своими правовыми функциями во имя т. н. государственного интереса и таким образом и в правовое творчество, и в практику внести случайные расчеты и временные соображения выгоды, а вместе с тем в известной степени нарушить принципы и здоровое развитие права. Как очевидно, право никогда не может быть исчерпано велениями государства, и от тесного союза между этими двумя идейными силами может произойти столько же положительных, сколько и отрицательных сторон.

Понятие права государственного. Из общей области публичного права право государственное выделяется сравнительно поздно. Оно, прежде всего, устанавливает права на отправление верховной государственной власти. Эти права идеологически оправдываются самым различным образом, содержание этого права может быть также весьма разнообразно (см. государство и государственная власть), но именно право государственное устанавливает право на положение обладателя, носителя или представителя власти, в качестве органа, уполномоченного или замещающего государство, как лицо, союз, корпорация и т. д. Это право переводит фактическое отношение власти и подчинения в юридическое и превращает последнее в обязанность подданного или подчиненного по отношению к государю или начальнику. Такая государственным правом организованная власть может быть далее или неограниченной, или ограниченной. В последнем случае возникает вопрос о компетенции  власти, который получает в том смысле важное значение, что власть оказывается способной к юридически обязательным действиям лишь в том случае, если она  действует в пределах своей компетенции, не превышая  своих полномочий. Все же иные действия власти почитаются ничтожными и как бы несуществующими или даже правонарушениями, влекущими за собой соответственное наказание. Не менее важный государственно-правовой характер приобретает и вопрос о формах и обрядах делопроизводства, соблюдении тех или иных процессуальных форм, при помощи которых может быть выражена воля государственного союза или его учреждения. Опять-таки и здесь лишь определенным формам подготовки дела, голосования, постановления, обнародования при соблюдении известных сроков и территориальных границ присвоен правовой характер, и власть, которая действовала бы без их соблюдения,  могла бы в лучшем случае породить то или иное фактическое состояние, но никак не юридически организованное повиновение подданных. Несоблюдение форм делает опять-таки тот или иной акт власти юридически несуществующим. Наконец, право государственное обосновывает самые различные права, направленные по адресу тех или иных носителей власти или даже всего государства в целом. Эти права могут принадлежать не только отдельным лицам, как гражданам, но даже различным корпорациям и учреждениям,  как носителям определенных субъективных публичных прав. К таким правам могут принадлежать: право на воздержание со стороны власти от определенных действий, задевающих неприкосновенность личности или имущества, нарушающих ее свободу действий в той или иной определенной сфере; право на соблюдение определенных форм в общении с гражданами или их сообществами; право на оказание тех или иных услуг со стороны представителей государства в сфере как материальной, так и нематериальной; наконец, право на участие в отправлении функций государственной власти или, наконец, право на должность или положение ее носителя. Как, очевидно, не право здесь создает государство, и не правовые принципы играют решающую роль. Основным остается понятие государственной власти, но право является могучим организующим, распределяющим и умеряющим принципом, который стремится дать ей наиболее полное и последовательное выражение во всех частях государственного целого.

Система права государственного. Подобно всем другим нормам, регулирующим общественную жизнь, право государственное нуждается в систематике и единстве. Такая систематика может дать несколько видов, смотря по тому, в каком объеме и с какой целью она предпринимается. Прежде всего, возможна философская система права государственного. Такая система устанавливает высшие основы права, как критерий, и с точки зрения мыслимой и наиболее совершенной идеи государства классифицирует отдельные формы и институты права государственного, действующего в той или иной группе или категории государств. Так может возникнуть некоторая идеальная система современного права государственного культурных или цивилизованных государств, причем принципы такого права отнюдь не представляют собой дикой или нелепой фантастики. Напротив того, будучи применены как высшие юридические критерии к праву государственному на практике, они могут действовать восполняющим и очищающим образом на то или иное позитивное право. Таковы, например, принципы т. н. «правового государства» современности, которое, будучи результатом философского обобщения и построения идеального, тем не менее, получило весьма реальное выражение в современной государственной практике. Вполне возможно, что при других условиях в такой же мере будет воплощена система права государственного столь же идеального «трудового» или «социального государства»,  критерий которого уже теперь мы находим в сознании определенных общественных классов. Менее общим характером отличается система т. н. общего права государственного, которая является систематическим объединением государственных правовых  институтов в государствах определенного политического типа. Здесь систематике предшествует типологическое исследование, которое построяет идеальный тип определенной государственной формы — абсолютной монархии, конституционно-дуалистического государства и т. п. — и уже к этой форме приурочивает и определенные критерии, и самую правовую конструкцию, насколько ее действительно можно почерпнуть в положительном праве государственном. Надо, однако, заметить, что уже здесь для такой систематики представляются значительные препятствия, заключающиеся в том, что исторически сложившиеся государства, являясь результатом классовой и политической борьбы, дают в своем праве государственном столь хаотическое, беспорядочное и подчас противоречивое нагромождение самых различных правовых принципов, что только с великим трудом удается свести государственно-правовые институты к некоторым общим началам. Этим вызывается особое течение среди юристов, которое совершенно отрицает возможность построения системы общего права государственного. При построении системы права государственного какого-нибудь отдельного государства такие трудности еще более увеличиваются. Здесь необходимо объединить в систему весь без исключения государственно-правовой материал, имеющийся в данной стране, и притом без малейшего извращения его хотя бы с самыми благими целями. Противоречие отдельных правовых институтов при такой систематике должно быть непременно отмечено, и систематика права государственного отдельного государства должна расчленить эти институты по отдельным типологическим группам (феодального, полицейского, конституционного, теократического и т. п. типов) и попытаться подчинить их в известной последовательной связи преобладающему, основному или господствующему принципу. Так получается система права государственного Англии, Франции, Германии, России и т. п., и обосновывается национальное право отдельных держав.

Источники права государственного. Источниками права государственного являются все юридические акты, которые устанавливают то или иное положение права государственного. В настоящее время преобладающим источником являются писанные государственные законы, а в частности те из них, которые обозначаются в виде фундаментальных, основных, органических или конституционных (lois constitutionelles, lois organiques, charte constitutionelle,  statuto fondamentale, Grundgesetze, Verfassungsgesetze, Regierungsform, leges fundamentals, carta fundamеntal, Constitution, Constitutional Act и т. д.). Этим законам присваивается обыкновенно особый порядок издания, изменения и отмены, высшая обязательная сила сравнительно с обыкновенными законами, а по содержанию они охватывают важнейшие государственные отношения как государственных учреждений, так и граждан к государственной власти. Одна буква даже конституционного закона еще очень мало значит. Практика может изменять или даже отменять положения конституции. Поэтому в пояснение конституции надо пользоваться парламентскими протоколами и резолюциями, постановлениями высших судов по конституционным вопросам и т. п. Наряду с законами, источником права государственного должно считать обычаи и соглашения, из которых первые устанавливают нормы права государственного на основании прецедентов, однообразной, постоянной государственной практики, а вторые — в силу письменного, словесного или молчаливого одобрения той или иной государственно-правовой практики важнейшими факторами законодательства и управления. Следовательно, источником права государственного являются акты судебных, административных мест и органов общего и профессионального самоуправления, изданные на основании закона, обычая или в силу правовой делегации власти. В современных континентальных государствах особое значение имеют административные акты, устанавливающие юридические нормы, каковы указы, распоряжения и обязательные постановления с силой общего или местного закона. В Англии и Северной Америке важную роль играют суды, постановляющие решения по вопросам публичного права; до известной степени подобную же роль играют на континенте постановления особых государственных и административных судов и судебно-административных установлений. Не менее замечательна в этой области деятельность обязательных и факультативных третейских судов, которые особенное развитие получили в профессиональных союзах и обществах, в политических партиях (партийный суд чести) и иных общественных соединениях. Такому третейскому суду могут подлежать самые различные предметы. Так, германский союзный совет в качестве третейского суда разрешает споры между союзными государями и подданными, а австрийские третейские суды — споры между предпринимателями и рабочими (стачки). В меньшей степени положения права государственного находятся в актах международных, где, однако, мы иногда встречаем и определение форм государственного устройства и некоторых прав граждан и способов престолонаследия и важных административных мероприятий. Многообразием источников права государственного определяется и трудность его усвоения и изучения. И если даже конституции стремятся установить неподвижную, лишенную гибкости норму права государственного, которая бы вплоть до своей законной отмены сохранила свое полное действие, то это оказывается на практике недостижимым, и в результате перемещения политических сил и наступления  новых условий изменяется само право путем отмены строгих положений конституции обычаем или соглашениями. Задача юриста-государствоведа, практика и теоретика в одинаковой степени, поэтому необходимо усложняется, и на его обязанности лежит не только определение смысла данного положения закона, но и решение вопроса, является ли данное положение действующим и не изменено ли оно путем правотворящего факта, который в свою очередь должен быть строго отличен от факта, который не только никакого права не создает, но, наоборот, его произвольно нарушает. Правонарушение в отличие от правотворящего прецедента или конституционного соглашения (legal precedent, constitutional convention), никакого права не создает.

Развитие современного права государственного. А) право государственное современного правового государства восприняло весьма много элементов правового развития древности и средних веков, но придало им своеобразную форму. Первой стадией была эпоха абсолютного государства; она отличалась следующими чертами: при ней господствует чрезвычайно преувеличенное начало государственной власти; она стремится стать всем и проникнуть во все. Все право государственное зиждется на одном основном положении: «воля монарха есть высший закон». Это положение требует безусловного повиновения подданных, и в этом между носителями неограниченной власти и подданными лежит весь смысл государственного общения. В своем дальнейшем развитии право государственное поглощается и по форме, и по содержанию правом административным, а порой даже полицейским. Важнейшая форма права государственного — это указ, распоряжение, повеление монарха для его уполномоченных, наместников или губернаторов. Различия между законом и указом еще нет, несмотря на все попытки установить таковое и поставить закон выше административного распоряжения. Пробуют противопоставить закон указу, как повелепие 1) письменное, 2) обнародованное, 3) подвергнутое предварительному обсуждению в тех или иных советах, 4) постоянное или 5) неизменное. Но все эти попытки не удаются, т. к. нет возможности ограничить определенными формами или компетенцией, имеющими юридический характер, принципиально неограниченную власть, которая ничем не связана в своей государственной деятельности (см. закон). С другой стороны, при крайнем напряжении административной работы абсолютного государства, которое считает себя не только всемогущим, но и призванным ко всеобщей опеке, право государственное включает в себя не только нормы административного права, служебные инструкции, полицейские регламенты, дисциплинарные уставы, но и чисто технические наставления и предписания, начиная с педагогических, санитарно-медицинских и агрономических и кончая религиозно-нравственными правилами и философическими поучениями. Отсюда и особый характер права государственного абсолютного государства. Будучи лишь административной инструкцией, направленной «к наибольшему счастью наибольшего количества людей», право государственное, с одной стороны, стало до крайности гибким, применяемым ко времени и обстоятельствам, а с другой — нормой, которая меньше всего может связывать власть, от усмотрения которой зависит открытие наилучших путей ко всеобщему счастью. Лишенное нормального развития, право государственное абсолютного государства только фактически создает правовые ограничения власти. Только в силу факта охраняется здесь некоторый частноправовой порядок; благодаря незаинтересованности власти в решении частных споров, обид и столкновений складывается устойчивое уголовное право, — лишь поскольку оно касается частных лиц; постоянная, устойчивая и однообразная практика судов ведет к возникновению процессуального права; в имущественной сфере само государство снисходит на положение частного лица в качестве «казны» или «фиска» и подчиняется общим нормам частного права. То же частное право в силу служебного договора обосновывает независимость должностных лиц, а в силу покупки мест — и судейскую несменяемость. Наличность крепостного права на крестьян создает еще большую ограниченность власти, которая встречает в праве собственности помещика на крепостной труд, а часто и на самую личность крестьянина, такую преграду, которая делает призрачным даже всемогущество абсолютизма. Частноправовые ограничения власти, однако,  не могут уже потому заменить отсутствие право государственное, что в их основу положен исключительно частный интерес. Произволу государственной власти прямо противоставится защищенный частным правом произвол частных лиц. Само государство раздвояется и теряет устойчивые границы своей деятельности. Определяющим началом становится голый факт, а не право.

Б) Право государственное в государстве дуалистическом.  В таком государстве начало власти значительно ослаблено благодаря ее распределению между несколькими политическими факторами. Такими являются монарх и сословия, государь и цензовое представительство, центральная власть и самоуправляющаяся (автономная) единица, корпорация или местность и т. п. Наличность, по крайней мере,  двух, а иногда и более государственных факторов ведет с неизбежностью к правовой регламентации отношений, т. к. при сложном государственном строе эти факторы представляются обладающими значительной независимостью и собственным правом. Подобный дуализм может быть образован также искусственно (например,  созданием конкурирующих учреждений) в целях образования взаимных сдержек между органами власти. Господствующей формой права государственного в таких дуалистических государствах является обыкновенно соглашение или договор,  представляющий собой компромисс  двух полноправных сторон. При таком положении вещей нормы права государственного вполне естественно охватывают как раз ту область отношений, которая является спорной между государственными факторами; а т. к. обычно государственный дуализм противопоставляет «власть» и «народ», «государство» и «общество», то и предметом договора оказывается установление объема т. н. «прерогативы», или свободной деятельности монарха, «привилегий» и «прав» сословий (или народного представительства) и, наконец, сферы их совместной деятельности. Все подобные «права» прежде всего, договариваются относительно финансов (доходы короны, субсидии, ей отпускаемые сословиями, повинности и налоги, которые устанавливаются парламентом, займы и т. д.); эти положения создают, таким образом, финансовое право именно как отрасль публичного, в частности государственного права, а не администрации. Впоследствии исчезает договорный характер бюджета, но его публично-правовой момент остается. Затем в договор входит определение взаимных прав в области военного дела, особенно повинностей для военных целей. Подробно определяется устройство судов и размер судебной ответственности, а также обеспечиваются личные и общественные, сословные и гражданские права в деле неприкосновенности личности, имущества и т. п. Специально оговариваются различные гарантии в этой области. Отсюда вытекает значительная часть норм судебного, уголовного, гражданского и административного права. Договоры же полагаются в основу организации управления и самоуправления, причем определяется и способ замещения должностей. Подобные договоры являются таким образом твердым обоснованием публичного или государственного права и выражаются в письменной форме различных рецессов, хартий, пунктов и т. п.; иногда их заменяют соглашения словесные и молчаливые, поддержанные установившейся практикой. Право  государственное дуалистического строя, будучи построено на реальных интересах организованных общественных сил, отличается большой устойчивостью и силой; на страже объективной нормы здесь стоят носители публичных субъективных прав. Но, с другой стороны, как в сфере прерогативы, так и привилегий сословий и корпораций остается обширная область отношений, предоставленная их произволу, несмотря на всю ее важность для широких кругов населения. Связь между силой отдельных государственных факторов и объемом применения право государственное приводит к тому, что ослабление одного из них неизбежно влечет за собой и расширение произвола со стороны другого, а страдающим оказывается третья сторона — население. А так как дуалистический строй вместе с тем всегда сопровождается преобладанием высших сословий или классов в качестве силы, уравновешивающей и ограничивающей государственную власть, то естественно, что те интересы и отношения, которые вообще не касаются выгод господствующих классов, остаются без регламентации со стороны права государственного, а следовательно, предоставленными или силе факта, или частноправовой охране. Право  государственное и в дуалистическом государстве не охватывает, таким образом, всех общественных отношений (см. представительное государство).

В) Право государственное в народном государстве. Народное, или демократическое, государство отличается тем, что в нем верховная власть принадлежит всему народу, и все образующие народ граждане непосредственно, в силу собственных своих прав, принимают участие в ее осуществлении. Ввиду   этого право государственное здесь чрезвычайно расширяется и развивается. С одной стороны, оно не теряет своего характера, т. к. предполагается, что каждый гражданин столько же повинуется, сколько властвует, а все его права и обязанности вытекают из общего интереса и общественной справедливости, с другой же стороны, право государственное охватывает весьма обширную сферу отношений, т. к. здесь жизнь и деятельность каждого индивида тесно связана с государством, и государственно-правовая регламентация регулирует значительную область отношений, которые при другом государственном строе предоставлены личному произволу и частному праву. Отсюда же и необходимость более точного определения той уже не частноправовой, а публично-правовой свободы, которая является исходным пунктом и завершением народного суверенитета. Так создаются особые отделы права государственного, заключающие в себе основные права граждан, куда часто входят право на экономическую поддержку и защиту от хозяйственной эксплуатации (запрещение монополий, капиталистических союзов или трестов), право на культурное развитие (и пользование необходимыми для этого общественными институтами), право на активную защиту основных прав (право ношения оружия) и т. п. Рядом с этим развивается общинное и муниципальное право, которое определяет не самоуправление привилегированных классов, а местных организаций, служащих потребностям широких народных масс. Благодаря такому процессу происходит и значительное отвердение норм административного права, регулирующего деятельность ответственных перед народом должностных лиц. Расширение областей право государственное ведет и к его систематике. Выделяется особое конституционное право, изменение которого предоставляется лишь высшей учредительной власти народа. От него отличается простое законное право обычного законодательства. При объединении общин в государства и их федерации, союзное государство опять-таки получает особое место в общем и конституционном законодательстве рядом с правом отдельных территориальных союзов, штатов и общин. Писанное право, наиболее достоверное и точное при таком многообразии и сложности правовой регламентации, получает исключительное господство. Среди наиболее передовых государств можно подметить и дальнейшее направление в развитии права государственного: оно постепенно начинает захватывать своей нормировкой те отрасли хозяйственной деятельности общества  которые прежде целиком принадлежали к сфере частноправовой. Такое превращение сопровождает собой, с одной стороны, процесс перехода массы частных предприятий общеполезного характера (железные дороги и др. пути сообщения) в руки государства, а с другой — обострение борьбы между трудом и капиталом. Необходимость внести некоторый порядок и удовлетворить требованиям организованных рабочих масс привела здесь к созданию особого социального, или рабочего права, которое уже потому получает публично-правовой характер, что оно опирается на принцип общественной справедливости и значительно ослабляет царивший до сих пор в этой области частный интерес и частное право.

Сводя воедино результаты развития право государственное, нельзя не видеть следующих тенденций этого развития. 1) Несомненно, что сфера применения государственно-правовых принципов все вырастает по мере того, как к участию в государственной деятельности привлекаются все более и более широкие круги населения. С этой стороны демократизация государственной власти неизбежно влечет за собой и расширение области государственно-правовых отношений. 2) Право государственное все более стремится к отвердению и догматизации. В этом смысле можно утверждать, что право государственное становится все более правом конституционным, хартийным, писанным и неподвижным. Но рядом с этим нельзя не заметить процесса, который, в-3) все больше выделяет из области права государственного право административное, финансовое, социальное и т. п., причем право государственное становится преимущественно правом учреждений, организации и основных прав, в то время как право управления становится достоянием административно-указной деятельности самостоятельных, самодеятельных и самоуправляющихся учреждений, обществ и корпораций. В этом смысле право государственное становится все более статутарным и формальным, а административное — инструкционным и материальным. Наконец, 4) в праве государственном с каждым новым   этапом развития ширится, наряду с объективной регламентацией, сфера субъективных публичных прав, которые превращают отдельного участника государственного общения в истинного гражданина (см.), а самое государство превращают в одну из рациональных форм коллективной деятельности свободного человека.

Литература: Сборники конституций: Dareste, «Les Constitutions modernes» (1891, русский перевод под ред. Гессена и Нольде, 1905, 1907); Moreau et Delpech, «Les regléments des AssambIées législatives» (1906, 1907); Poore, «Charters and Constitutions» (1877); Rodriguez, «American Constitutions» (1906); Н. Posener, «Die Staatsverfassungen des Erdballs» (1909); «Тексты важнейших конституций», под ред. М. Рейснера (Германия, Пруссия, Бельгия, Дания, Италия, США, Австрия; 1906, 1907).

Общее государственное право. Bluntschli, «Die Lehre vom modernen Staat», ч. II (1885); Gareis, «Allgemeines Staatsrecht» (1883); Affolter, «Grundzüge des allgemeinen Staatsrechts» (1892, русский перевод); его же, «Staat und Recht» (Annal. d. Deutsch. Reichs, 1903); Gierke, «Die Grundbegriffe des Staatsrechts» (Zeitschrift fur d. ges. Staatswissenschaft, В. 53); Jellinek, «Die Lehre von den Staatenverbindungen» (1882) и «System der subjectiven öffentlichen Rechte» (1905); его же, «Das Recht des modernen Staates» (1905, рус. пер. под ред. В. Гессена); Seidel, «Vortrage aus dem allgemeinen Staatsrecht» (1903); Laband, «Deutsches Staatsrocht» (1901); Seidler, «Das juristische Kriterium des Staates» (1905); Hatschek, «Allgemeines Staatsrecht» (1909, рус. пep. под ред. М. Рейснера); Н.Kelson, «Нauptprobleme der Staatsrechtslehre» (1911); Esmein, «Eléments de droit constitutionel français et comparé» (1906); Duguit, «L’état. Le droit objectif et la Ioi positive» (1901); его же, «Droit constitutionnel» (1907, русский перевод А. Ященко и др.); Hauriou, Principes de droit public» (1910); Dicey, «Introduction to the study of the law of the constitution» (1902, русский перевод под ред. Виноградова); Чичерин, «Курс государственной науки», т. II; Градовский, «Государственное право важнейших европейских держав» (1900/1902); Н. Коркунов, «Указ и закон»; его же, «Русское государственное право» (1909); Тарановский, «Юридический метод в государственной науке» (1904); Палиенко, «Учение о существе права и правовой связанности государства» (1908); В. Гессен, «Теория правового государства» (сб. «Политический строй современного государств», 1905); Рейснер, «Государство», ч. 2 и 3 (1912) и сб. «Конституционное государство» (1905).

М. Рейснер.