Прибалтийское право

Прибалтийское право. Сложные исторические судьбы Прибалтийского края отразились и на его праве. Находясь под перекрестным влиянием четырех культур — германской, датской и шведской, польской и русской, Прибалтийское право восприняло черты каждой из них.  Главную основу его однако составили начала германского права, принесенные с собой выходцами из северной Германии и закрепленные в период владычества рижских епископов   и ордена меченосцев, а затем тевтонского ордена. В эту эпоху, длившуюся с конца XII в. по 1561 г., были, между прочим, реципированы сборник ленного права (libri feudorum), Саксонское зерцало, подвергшееся в Лифляндии некоторой переработке, Любекское право, пожалованное г. Ревелю, и Гамбургское право 1270 г., дополнившее Рижское городское право. Затем, на основе тех же германских начал, сложился ряд местных сборников, как земского права, определявшего поместные отношения, так и городского. Вместе с началами германского права в Прибалтийское право проникло также каноническое и римское право, рецепция которого в Германии произошла именно в конце ХV и в начале ХVІ в. Второй период в развитии Прибалтийского права начинается со времени утраты краем самостоятельного политического существования и раздела его между Польшей и Швецией; он закончился новым объединением всего края уже под русским владычеством в XVIII в. За это время наибольшее влияние на право Лифляндии и Эстляндии оказывало шведское право, тогда как в Курляндии, попавшей в вассальную зависимость от Польско-Литовского государства, получало все большее значение римское право. За этот период особенно усилилась дробность местных законов и статутов. Третий период в развитии Прибалтийского права наступил с присоединением Остзейского края к России: Эстляндии и Лифляндии — при Петре Великом, а Курляндии — при Екатерине II в 1795 г. Прежнее право было признано русским правительством в главнейших частях его. Но постепенно, сначала очень медленно, а затем все быстрее, и на Прибалтийский край стало распространяться общерусское законодательство. Кроме того, для него был издан ряд специальных законов. Наиболее серьезное значение из них имели различные положения о крестьянах. Сначала эти положения были изданы в 1816—1819 гг. в связи с освобождением крестьян от крепостной зависимости, но без наделения их землей; затем, в 50-ые и 60-ые годы, для Эстляндии и Лифляндии были выработаны новые положения, и было дополнено положение для Курляндии в связи с аграрной реформой. В 1866 г. издано новое «Положение о волостном общественном управлении» для всего Остзейского края, а в 1889 г. были преобразованы все крестьянские присутственные места. В том же 1889 г. в Прибалтийском крае введены общерусское устройство суда и Судебные Уставы, видоизменившие отчасти также материальное право.

В результате исторического развития Прибалтийское право оказалось раздробленным на многочисленные постановления, с одной стороны, партикулярные, действие которых распространялось иногда на крайне незначительную территорию, например, на какое-либо местечко, а с другой — носившие сословный характер (для дворян, горожан, крестьян). Связанные с этим неудобства вызвали уже в начале XIX в. потребность в некотором объединении пестрой массы норм. Но в основу работ по кодификации Прибалтийского права были положены начала, уже восторжествовавшие при императоре Николае I по отношению к общерусскому праву; именно, было признано, что кодификация должна ограничиться сводкой действующего права, по возможности, без каких-либо изменений в нем. Соответствующие работы были возложены на Второе отделение Собственной Его Императорского Величичества Канцелярии, которым и был составлен особый «Свод местных узаконений губерний Остзейских, часть I и II, Спб. 1845». Эти две части содержат особенности в области государственного и административного права края (главным образом, организацию местного управления и сословного самоуправления). Кроме двух первых частей, в Свод должны были войти еще три части, посвященные гражданскому праву и гражданскому и уголовному процессам. Из них была действительно составлена только третья часть Свода, заключающая в себе гражданское право, и то лишь позже, после того, как император Александр II в 1855 г. поручил эту работу бывшему профессору Дерптского университета Ф. Г. ф. Бунге. Последний составил сначала исторический обзор Прибалтийского права (1862), а затем проредактировал на немецком языке текст «Свода гражданских узаконений губерний Прибалтийских», получившего Высшее утверждение в 1864 г. Согласно возложенной на него задаче, кодификатор стремился точно воспроизвести положения источников Прибалтийского права. Благодаря этому, дробность и партикуляризм норм Прибалтийского права не устранялись и в Своде: в составе его сохранились главные особенности всех прежних земских и городских прав. Но партикуляризм их был значительно смягчен путем выделения, по возможности, общих начал их и, еще более, путем систематического восполнения пробелов нормами, заимствованными из римского права, издревле составлявшего один из источников Прибалтийского права. Постановления крестьянского права, однако были вообще исключены из сборника. Задача, возложенная на Бунге, была выполнена им чрезвычайно успешно, а вследствие того, что текст Свода получил силу закона, были устранены многочисленные до этого сомнения относительно состава прежних источников права. Не вполне выясненным остался лишь имевший известное политическое значение вопрос об отношении местного права к общему, в частности — о субсидиарном значении последнего в случае недостаточности постановлений местного права.

Характерными особенностями Прибалтийского права, по сравнению с общерусским правом, являются те черты его, которые основаны на началах германского права, и затем многочисленные постановления, прямо заимствованные из римского права. К первой группе относятся институты вещного права, прежде всего, система вотчинной записи их, несколько видоизмененная законом 1889 г., но в основе сохранившая прежний свой характер. Она весьма близка к той системе вотчинной записи, которая вошла в Проект общерусского вотчинного устава, находящийся на обсуждении законодательных учреждений. Сущность ее заключается том, что вещные права на недвижимость устанавливаются путем внесения их в вотчинные книги, запись в которых приурочивается к определенной недвижимости и признается достоверной для добросовестных третьих лиц. Германскими началами проникнуто также семейственное право Прибалтийского права, в частности — различные системы общности имуществ между супругами, резко отличающиеся от общерусской системы раздельности имущественных прав супругов. Напротив, обязательственное право Прибалтийского права всецело заимствовано из римского, точнее из «общегерманского» (Gemeines Recht) в том виде, как оно излагалось его исследователями в первую половину XIX в. Отдел обязательственного права заменяет для Прибалтийского края также почти все постановления о торговых сделках.  Особого торгового кодекса для него не существует, во всем остальном таковой заменяется частью местными торговыми обычаями, а частью общеимперскими нормами. Наряду с весьма совершенными, по содержанию и по технике изложения, нормами, Прибалтийское право содержит однако многочисленные архаизмы, неблагоприятно отзывающиеся на жизни края. К таким частям, настоятельно требующим реформы, относятся прежде всего крестьянское право и постановления о местном (земском и крестьянском) самоуправлении, в котором поныне сохраняется много черт средневекового феодализма. Однако общее развитие русского законодательства заставляет предполагать, что и гражданское право, включенное в «Свод гражданских узаконений губерний Прибалтийских», в скором времени уступит место общерусскому гражданскому уложению.  

Источники: «Свод гражданских узаконений губерний Прибалтийских» (III ч. «Свода местных узаконений»), изд. 1864 г. по прод. 1912 г.; Буковский, «Гражданские законы г-ний Прибалтийских с разъяснениями» (1909); Рейтерн, «Сборник узаконений о крестьянах Прибалтийских г-ний», т. I—III (1898).

Литература: О. Schmidt, «Rechtsgeschichte Liv-, Est- und Kurlands» (1895); Erdmann, «System des Privatrechts der Ostseeprovinzen», В. I—IV (1889—1894); Kacco, «Обзор остзейского гражданского права» (1896); Невзоров, «Краткое изложение курса местного права Прибалтийских г-ний»; Гасман и Нолькен, «Положения о преобразовании судебной части и крестьянских присутственных мест в Прибалтийских губерниях» (2 изд., 1890); Башмаков, «Практическое руководство для крепостных отделений Прибалтийского края» (1894); Кассо, «Ф. Г. ф. Бунге и остзейское гражданское право» «Журнал Министерства Юстиции», (1897, VIII); бар. Нольде, «Происхождение части текста действующего Свода гражданских узаконений г-ний Прибалтийских» («Журнал Министерства Народного Просвещения», 1912); Беляев, «Об отношении общеимперского закона к местным остзейским узаконениям» («Журнал Министерства Юстиции», 1898, IX).

А. Вормс.