Профессиональная тайна

Профессиональная тайна. Исполнение тех или иных профессиональных действий часто ставит человека; в близкую связь с людьми, обращающимися к нему за помощью и содействием. Иногда сам закон предписывает обращение к представителям определенных профессий (в особенности, если имеются ввиду профессии, приближающиеся к должностным функциям: нотариусы, биржевые маклера и т. п.), иногда же это обращение вызывается настоятельной потребностью самого лица. Некоторые профессии сопряжены с глубоким проникновением в круг интимных отношений или тайн частного лица, и без узнания этих тайн самая деятельность лица, выполняющего профессию, являлась бы  недостаточно полезной. Например, врач должен знать часто самые затаенные причины болезней; адвокат — сокровенные стороны имущественных отношений, не говоря уже о священнике при исповеди, где необходимость полного  открытия души предполагается самим  актом исповеди. Чтобы обеспечить полную возможность беспрепятственного обращения к представителям определенных профессий и оградить лиц, обращающихся к представителям этих профессий, от опасности, могущей посетить их в случае, если тайна их будет нарушена в отношении посторонних лиц, закон борет под свою охрану интерес профессиональной тайны. Так, при вступлении в исправление определенной профессии часто отбирается обещание или присяга хранения тайны. Врачи, например, у нас при получении факультетского диплома врача, подписывают торжественное обещание  «свято хранить вверяемые семейные тайны». Присяжные поверенные присягают «охранять интересы  своих доверителей» (прил. к ст. 381  Учр. суд. уст.) и т. д.

Но одной нравственной санкции недостаточно, и законодатель устанавливает в уголовных законах наказания за нарушение чужой тайны, вверенной в силу профессионального отношения. Так, наше Уложение о наказании карает за нарушение тайны биржевыми маклерами (ст. 1316), поверенными (ст. 1710), приказчиками (ст. 1187),  лицами, принадлежащими к фабрике и мануфактуре (ст. 1135). Но перечень этот является слишком казуистичным и случайным. Например, для обязанности хранения врачебной тайны санкции нет. Новое Уголовное Уложение уже вводит общую ст. 541, карающую арестом или денежной пеней не свыше 500 руб. за оглашение тайны, без достойных уважения причин, лицом, обязанным по своему званию хранить в тайне сообщенное ему сведение, если притом оглашение этого сведения могло причинить имущественный ущерб или опозорить лицо, к коему оно относилось. В дополнение к этому отдельные случаи разглашения тайны предусмотрены   ст. 543—546 (со стороны служащих). Но обязанность хранения тайны обыкновенно не безусловна. По общим правилам об отпадении противоправности ненаказуемо  разглашение с согласия лица, вверившего тайну, разглашение в целях необходимой обороны (чтобы защитить  честь свою или близких), ввиду крайней необходимости (для спасения большего блага, например, чтобы спасти здоровье девушки, желающей выйти замуж за сифилитика, не зная о том). Наконец, обязанность профессиональной тайны отпадает пред лицом уголовного суда. Однако в этом случае закон сделал отступление для некоторых видов профессиональной деятельности, устранив необходимость обнаружения тайны для священников — в отношении к признанию, сделанному им на исповеди, и для поверенных или иных лиц, исполнявших обязанности защитников — в отношении к признанию, сделанному их доверителями во время производства о них дел (ст. 93 и 704 Уст. уг. суд.). Закон не только дает этим лицам право ссылаться на профессиональную тайну, но устраняет прямо их от свидетельства, признавая, что звание их таково, «что они могут приносить пользу обществу лишь при надлежащем доверии к их скромности» (Объяснительная Записка 1863 г., стр. 345). При составлении Устава предполагалось распространить правило об устранении и на врачей, акушерок и повивальных бабок в отношении доверенных им при отправлении врачебной профессии тайн, но затем это предположение было оставлено, так как «освобождение этих лиц от свидетельства весьма часто послужило бы важным препятствием к обнаружению истины и к закрытию их соучастия и пособия в совершенном преступлении» (Журн. Гос. Сов., 1864, стр. 64) В этом отношении наш Устав разошелся с большинством западных законодательств (германским, австрийским, бельгийским, венгерским, и др.), санкционирующих право молчания врачей на суде, а также с мнениями, высказываемыми в нашей литературе (А. Кони, И. Бортенсоном, Л. Владимировым, И. Таганцевым, А. Гинзбургом и др.). Действительно, положение врача на суде является крайне тяжелым, и лучший исход, не устраняя в законе показаний врача, как свидетеля о доверенных ему тайнах, предоставить его собственной совести решать в каждом отдельном случае о допустимости разглашения, т е. создать привилегию отказа, вместо обязанности отказа от показания, установленной ст. 704 Уст. уг. суд. Кроме священников и поверенных, практика распространяет право отказа от свидетельства и на присяжных заседателей в отношении того, какие голоса были поданы в пользу и какие против подсудимого (ст. 677 Уст. уг. суд.). Попытку расширения профессиональной тайны в области преступлений печати делал германский проект уст. уг. суд. 1908 г.: он предоставлял право редактору, издателю, типографщику и персоналу типографии отказываться от обнаружения имени автора или лица, приславшего инкриминируемую статью. Но эта профессиональная тайна печати компенсируется возможностью для суда переложения ответственности с одного лица на другое в силу системы презумпций (с автора на издателя или редактора и т. д.). Профессиональная  тайна сыщиков признается лишь постольку, поскольку она является служебной тайной. Кроме уголовных санкций и процессуальных запретов, профессиональная тайна лучше всего ограждается корпоративной этикой. Нарушения требования последней могут влечь дисциплинарную ответственность или товарищеский суд. В некоторых случаях обнаружение профессиональной тайны может происходить путем обыска. Наше законодательство специально предусматривает необходимость особой осторожности при обыске в бумагах присяжного поверенного. Этот обыск может происходить лишь совместно с поверенным и без оглашения обстоятельств, не относящихся к следствию (ст. 370 Уст. уг. суд.). По-видимому, здесь имеются ввиду поверенные по гражданским делам, т. к. на предварительном следствии обвиняемый пользоваться услугами защитника еще не может.

П. Люблинский.