Разделение властей в государственном праве Запада

Разделение властей в государственном праве Запада есть такое обособление органов власти, которое имеет целью создать их правовую и политическую независимость друг от друга и сообщить актам, исходящим от каждой из них, самостоятельную силу, непоколебимую другими органами. Не восходя к Аристотелю и Марсилию Падуанскому, у которых проблема разделения властей только намечена, и не останавливаясь ни на Гроции, который проблему только ставил, ни на Гоббсе, который (как и Руссо) разделение властей отвергал, — надо признать отцом теории разделения властей Локка (1689), который дал ей впервые теоретически ясное выражение (см. XXVII, 344). Но принципиально новую постановку и решение, имевшее огромное политическое влияние, теория разделения властей получила у Монтескье (1749; см. XXIX, 296/97). В его постановке, задача в том, чтобы ослабить и расчленить всемогущую в своей сосредоточенности неограниченную власть, будь то власть турецкого султана или венецианского совета, где власть — все, личность — ничто; чтобы защитить личность от произвола, надо, чтобы «власть удерживала власть», то есть необходимо разделение властей между несколькими органами, обособление их друг от друга. Таким образом, по Монтескье, разделение властей имеет целью защиту личности от всемогущества сосредоточенной в одних руках, нерасчлененной власти. Иначе смотрела Конституанта (1791): сосредоточенная в руках одного органа верховная власть грозит верховенству народа, у которого полновластный орган отнимет это верховенство, то есть власть должна быть разделена между несколькими органами, равноправными и независимыми, чтобы предупредить посягательство одного из них на верховенство народа. Современная постановка разделения властей на Западе имеет главной задачей установить иерархию между актами государственной власти, чтобы акты, исходящие от главы государства и парламента (или народа), то есть законы, по силе своей превосходили, во-первых, акты, изданные единолично главой государства, то есть указы, и, во-вторых, акты органов судебной власти, то есть акты юрисдикционные. В силу этого, акты административные и юрисдикционные не могут противоречить актам законодательным. Таково трехчленное формальное разделение властей, при котором иерархия актов определяется источником, из которого акт исходит. Такими источниками являются три власти: законодательная, исполнительная и судебная, к которым надо присоединить четвертую, учредительную, издающую акты конституционные; их акты: закон, указ, судебный и конституционные акты. Практическое значение разделения властей, особенно четырехчленного, заключается в том, что, при столкновении и противоречии между указанными актами, решающую силу имеет акт, исходящий от наиболее авторитетной, верховной или высшей власти. Так, указ не может противоречить закону, а закон — конституции.

Наиболее полно разделение властей проводится в конституции САСШ (1787), где все четыре власти имеют строго-обособленный круг ведения и не в праве принуждать друг друга к сотрудничеству в одном и том же направлении (см. XLI, ч. 6, 375 сл.). Так, обособлены друг от друга правительство и конгресс, конгресс и суды, суды и правительство. В частности, верховный суд САСШ и суды отдельных штатов вправе, при решении доходящих до них дел, не считаться с законами, противными конституции, ни с актами правительства, противными закону или конституции; особенно важно право суда объявлять законы неконституционными, — чем пользовались не раз суды в реакционных целях (в борьбе, например, с законами об охране труда). Впрочем, право это не часто применяется, а решение суда обязательно для тяжущихся, но (в силу разделения властей) не для той власти, акты которой судом отвергаются. В других странах (кроме, отчасти, Швейцарии) этого права у судов нет: суд применяет закон, но не проверяет его конституционности, если он правильно опубликован (Чехословакия, 1920, § 102). Что же до взаимонезависимости законодательной и исполнительной власти, то даже в САСШ она, по ряду вопросов, сводится к «главенству конгресса», точнее, постоянных комиссий конгресса (У. Уильсон). Еще резче отклоняется от принципа разделения властей парламентаризм, где парламент определяет политику правительства, которое является его активной миниатюрой; здесь правительство либо прямо избирается парламентом (например, Австрия, 1920 и отдельные «земли» Германии, 1919), либо создается по его подобию (например, Англия, Франция). Изложенная теория и практика разделения властей различают акты государства по органам, от которых акты исходят: закон есть всякий акт, исходящий от главы государства и парламента (или народа; Швейцария, см.); указ исходит от главы государства; судебный акт — от учреждения, организованного, как часть общей судебной системы страны; конституционный акт — от учредительного собрания, или от особой комбинации законодательных органов, или от обычной законодательной власти, действующей в особом порядке или в особых условиях. Это - разграничение актов и властей, от коих акты исходят — по формальному признаку, по источнику акта. Можно строить разделение властей и по содержанию актов, которые издаются властями (материальное разделение властей): учредительная власть издает акты, определяющие основы государственного устройства и деятельности его органов, а также иногда основные принципы государственной политики и правá граждан, то есть акты конституционные по содержанию; законодательная власть издает абстрактные и общие нормы, изменяющие права или обязанности отдельных лиц, их порождающие или прекращающие; правительственная власть, на основе закона, издает конкретные и частные меры, она исполняет законы, подготовляет и публикует их, принимает меры обеспечения внешней и внутренней безопасности, регулирует проявления общественной жизни и т.д.; судебная власть, не создавая ни общих, ни специальных норм и действуя в пределах закона, не создает и не прекращает прав граждан, а восстанавливает нарушенные права лиц физических и юридических (включая права государства) или предупреждает их нарушение, закрепляя и признавая эти права, или, наконец, фиксирует последствия нарушения прав, общим образом определенные законом. Таким образом, здесь разделение властей сводится к распределению основных функций государственной власти между отдельными органами. При этом две первые функции, учредительная и законодательная, сливаются некоторыми теоретиками в одну власть, издающую законы (конституционные и обыкновенные); это власть законодательная; функции же суда и управления объединяются также в одно понятие исполнения закона, то есть проведения в жизнь закона путем административных и юрисдикционных актов; это — власть исполнительная. Это двучленное разделение властей отстаивают Дюги и Генель; оно восходит к Руссо. (Ср. представительное государство, XXXIII, 323/30, и управление, XLII, 428 сл.).

Советское законодательство и доктрина отрицают принцип разделения властей (П. И. Стучка, Н. В. Крыленко, А. Л. Малицкий, В. Л. Кобалевский) по следующим основаниям. На Западе разделение властей, в смысле их независимости друг от друга, фактически не проведено: там законодательная власть по праву господствует над правительственной, а на деле правительство господствует над парламентом, ослабевающим по мере его демократизации. Правительство, точнее — совет министров, фактически располагает военной и хозяйственной мощью страны; оно диктует парламенту законы, и оно назначает, через короля или президента, судей. Но все эти три власти, правительство, суд и парламент, если они даже выходят из всеобщих выборов, осуществляют волю господствующих классов, организованных в командующие партии, а победившая партия определяет волю всех властей. Поэтому «власть безусловно реальная в классовом общество это — партия», хотя «демократия» ее «в схему разделения властей не вводит» и «как бы игнорирует» (П. И. Стучка). Но разделение властей и принципиально неправильно: оно превращает парламент в «говорильню», безответственную и оторванную от масс, между тем как «парламентарии должны сами работать, сами исполнять свои законы, сами проверять то, что получается в жизни, сами отвечать непосредственно перед своими избирателями» (В. И. Ленин). Антагонизм между правительством и парламентом и вся теория разделения властей объяснима исторически, как борьба между буржуазией, овладевающей парламентом, и землевладением, еще сохраняющим, через корону, правительственную власть; постепенное слияние их в один господствующий класс подрывает реальный смысл разделения властей (К. А. Архипов). В силу изложенного, Советское государство и на практике стремится устранить разделение властей, отрицаемое им в принципе (см. XLI, ч. 1, Союз ССР — конституция).

Литература: П. И. Стучка, «Учение о государстве и конституции РСФСР»; Н. В. Крыленко, «Беседы о праве и государстве»; А. Л. Малицкий, «Советское государственное право»; Д. А. Магеровский, «Государственное право»; В. Л. Кобалевский, «Советское административное право»; Я. М. Магазинер, «Общее учение о государстве» (литература для западного права).

Я. Магазинер.