Рейсдаль Якоб

Рейсдаль (или Рюйсдаль, Ruisdael, Ruysdael, Рейсдаль I), Якоб ван, величайший голландский пейзажист XVII века (1628 или 1629-1682). Родился в Гарлеме. Его отец, Исаак ван Рейсдаль, рамочник по профессии, получил фамилию от места своего рождения близ замка Рейсдаль, недалеко от Амстердама. Выдающимся пейзажистом был также дядя Рейсдаля — Саломон сан Рейсдаль (1600-1670), известный своими типичными видами рек, каналов и деревень Голландии. (Пейзажистом, но довольно посредственным, был и сын Саломона, Якоб ван Рейсдаль II, 1630-1681). Влияние Саломона, отражавшего в своих произведениях черты импрессионистского стиля известного гаарлемскою пейзажиста Ван Гойена, заметно и в первых картинах Рейсдаля («Домик в роще», 1646, Эрмитаж). Творчество Рейсдаля рано, впрочем, получило самобытный характер. В 1648 году он вступил в гильдию живописцев в Гарлеме. В 1650-55 годах Рейсдаль, живя в Гарлеме, часто странствует по Голландии, в особенности в лесной, холмистой местности около немецкой границы. Реалистически правдиво, с всегда типичной для него остротой рисунка, изображает Рейсдаль в картинах, офортах и рисунках дубы на берегу реки, песчаные дюны, поросшие кустарником; деревви на морском прибрежье или у подножья холма, с возвышающейся над домами или купами листвы башней церкви или замка; дороги и тропинки, которые то вьются у воды, то круто поворачивают вглубь леса. Переселившись в 1656-57 годах в Амстердам, где он в 1659 году приобрел права гражданства, Рейсдаль изображает типичные черты голландской природы: простор моря, золотящиеся нивы по пологим скатам дюн, тихие заводи и речки, мельницы, хижины под снежным покровом. В особенности замечательно передает Рейсдаль бегущие массы облаков, прозрачно-серебристый морской воздух, перспективу дали. Тогда же (в начале 60-х годов и позднее) Рейсдаль пишет многочисленные (известно около 120), особенно нравившиеся публике живописно-романтические виды северных водопадов, по образцу норвежских водопадов Эвердингена. Повседневный дух пейзажей Саломона ван Рейсдаля и ван Гойена сменяется обычно в картинах Рейсдаля сочетанием реальных впечатлений с переработкой влияний идеально-романтических пейзажей К. Лоррена (см.), Я. Бота (см. VI, 377), К. Бергема (см.) и других итальянистов. Но, усиливая реализм форм до героической мощи, Рейсдаль одухотворяет этот внешне красивый стиль лиризмом одиночества, бурею душевных порывов. В его насыщенных пейзажах умело связаны широта общей композиции и все богатство мелких подробностей натуры. Крепко охватившие землю узловатыми корнями мощные дубы и буки, своевольные изгибы их выпуклых стволов, тревожный бег морских волн, контрасты освещенного пятна дороги или древесного ствола с тенями листвы и почвы особенно любимы Рейсдалем, как выражения крепкой, динамически подвижной, своеобразно-индивидуальной природы. В изображении мрачных, гонимых ветром облаков, каскада пенящихся струй, охваченных вихрем деревьев Рейсдаль возвышается до величаво-трагической романтики и символизма (две картины на тему «Еврейское кладбище» в Дрезденской галерее и в музее Детройта). Немного монотонный, меланхолически-серьезный характер красок, темно-буроватой зелени, светло-желтых дюн, сине-зеленых далей, серебристо-серого неба, нередко оживлен в картинах Рейсдаля красными пятнами черепичной кровли, фигурами путника или животного. Часто эти фигуры в пейзажах Рейсдаля писали А. ван де Вельде, К. Бергем, Г. ван Баттем и другие художники. Неумело и наивно исполненные самим Рейсдалем фигурки устало бредущих или присевших у дороги путников отвечают, тем не менее, лирическому духу его пейзажей. Во второй половине 60-х годов (эпоха высшего развития творчества Рейсдаля) он создает ряд самых значительных своих произведений, в которых мощная реальность выпуклых монументальных форм сочеталась с впечатлениями от света и простора равнинного пейзажа Голландии. Величавый, извечный покой уединенного замкнутого мира царит под густым навесом листвы, среди вековых стволов, над неподвижной ряской «Болота» (знаменитой картины Рейсдаля в Эрмитаже). Доведя до высшей напряженности контрасты света и теней, массы ближнего здания и обширности равнинного воздушного пространства, Рейсдаль придает типично-голландскому ландшафту патетически-монументальный характер («Ветряная мельница на Рейне» и «Зимний ландшафт» в музее Амстердама). Контрасты солнечного света и теней мощно бороздят почву и в многочисленных видах равнины близ Гарлема, исполненных Рейсдалем в 70-х годах. Высокий полог неба с выпукло клубящимися облаками поднимается над оживленной белыми полосками холстов эпически-обширной далью с выступающей у горизонта массой Гарлемского собора. Романтический дух в творчестве Рейсдаля теперь переходит в идиллический. Свободной живописной манерой исполняет Рейсдаль в эти годы свои лесные виды, предвосхищая дух и стиль «интимного» пейзажа XIX века. Болезненным состоянием Рейсдаля, вероятно, можно объяснить черты упадка (изысканно-мелкий характер и нагроможденность форм, холод жестких красок) в его картинах конца 70-х годов, отражающих отчасти эволюцию вкусов в Голландии 2-й половины XVII века в сторону французской изысканности. По выражению биографа Рейсдаля (Хаубракена), счастье не было его подругой. Оставаясь холостым, Рейсдаль посвятил свои заботы старому отцу. Сравнительно мало оцененный современниками, больной и обедневший, Рейсдаль окончил жизнь в гарлемском приюте для бедных, куда его устроили его единоверцы-меннониты за сделанный ими денежный взнос. У Рейсдаля было много подражателей, но его учеником был только М. Гоббема (см.). Теперь известно не менее 670 дошедших до нас картин Рейсдаля (из них в Эрмитаже 17), 90 рисунков и 12 офортов, из которых некоторые существуют только в одном или двух оттисках. (Ср. ХLІV, 120/21).

Литература: А. van tier Willigen, «Les Artistes de Harlem», 1870; Wurzbach, «Arnoid Houbra kens Gresser Schouburgh», 1880; Е. Fromentin, «Les Maîtres d’autrefois», 1876 (есть русский перевод — «Старые мастера», 1914); G. Duplessis, «Eaux-fortes de J. R., reproduites et publiées par Amand-Durand», 1878; W. Bode, «Die Meister der holländ. u. flämisch. MaIerschulen», 1923; J. Rosenberg, «Jacob v. R.», 1928.

Н. Романов.