Россия. IV. Войны России (до начала XIX века)

IV. Войны России (до начала XIX века).

Военная  деятельность первых русских князей носила ярко выраженный норманнский характер. Князь имел дружину из родичей и боевых товарищей-норманнов (варягов). Если для какого-либо военного предприятия силы дружины оказывались недостаточными, то князь нанимал воинов (обыкновенно из доли добычи) среди свободных варягов, стекавшихся в Новгород, или же приглашал их из-за моря. Варяги были вооружены копьями и мечами, иногда секирами, и имели полное предохранительное вооружение; они вели исключительно пеший бой, причем первый удар производился копьями в сомкнутой массе, а затем «секлись» мечами. Свои походы варяги совершали преимущественно по водным путям, на особых ладьях с парусами и веслами. Там, где на реке встречались пороги (например, на Днепре), суда вытаскивались на берег и передвигались волоком, на катках. Такой способ применялся и для перехода из одной реки в другую, протекавшую поблизости. По морю варяги плыли вдоль берега; в ожидании бури останавливались, вытаскивали ладьи на сушу и, порождав непогоду, продолжали путь. Иногда для усиления своих войск князья нанимали вспомогательные, преимущественно конные, отряды печенегов, половцев, венгров и других кочевников. Местных славян в войсках первых русских князей почти не было. Из своих городов князья предпринимали экспедиции для сбора дани с подвластных племен. Войны были такими же набегами викингов, как и на Западе. Для норманнских князей, утвердившихся в Киеве, наиболее привлекательным объектом набегов сделался Царьград (Олег, в 907 г.; Игорь, в 941 г.). Самым типичным викингом среди русских князей был Святослав (см.). В течение первых десяти лет своего княжения он совершил удачные походы против народов, живших на Дону, Волге, Кубани и при Каспийском море. Затем он воевал на Балканском полуострове (967—972). Утвердившись в северной Болгарии, Святослав собрал войско, в состав которого, кроме его дружины и пришлых варягов, входили еще наемные конные отряды печенегов и венгров, а также вспомогательные войска болгар. С этими силами в несколько десятков тысяч человек он двинулся в 970 г. на Константинополь, угрожая самому существованию Византийской империи в Европе. О том, насколько серьезна была эта угроза говорят не только одновременные завоевания норманнских викингов на Западе, но и самые размеры стотысячной армии, двинутой против Святослава византийским императором Иоанном Цимисхием (см. XXII, 636), заставившим, в конце концов, русского князя покинуть Балканский полуостров.

Во времена Владимира Святого и Ярослава Мудрого потомки дружинников-варягов успели уже в значительной степени ославяниться; такая же перемена произошла и в самих князьях. Для пополнения своих дружин, численность которых сильно возросла, князья стали все чаще набирать воинов из местных славянских племен; наряду с этим постепенно сокращался и, наконец, совсем прекратился вызов варягов из-за моря. Русская рать того времени по-прежнему состояла из пехоты, хотя князья, военачальники и некоторые выдающиеся воины выезжали в поле на конях. При особо трудных обстоятельствах князья прибегали к созыву ополчения, составленного из городских, а иногда и сельских жителей, для чего требовалось постановление веча. Войны Владимира и особенно Ярослава преследовали более крупные цели, чем войны их предшественников. При Ярославе (см.) была покорена Чудь в Прибалтийском крае, и в 1030 г. основан там г. Юрьев (Дерпт). В 1031 г. у Польши была отнята Червонная Русь (Галиция). В 1036 г., по смерти Мстислава Тмутараканского, Ярослав получил его земли, выходившие к Черному морю. В 1042 г. сын Ярослава, Владимир, совершил последний морской набег на Византию, окончившийся полной неудачей.

К середине XIII в. происходит монгольское (татарское) нашествие (1237—1240). Вооруженные силы монголов состояли лишь из конницы, тяжелой и легкой. Их организация, тактика и стратегия были определены знаменитым Уложением Чингис-хана (см.). Благодаря своей удивительной сплоченности, железной дисциплине и военной технике (см. XXXVI, ч. 3,398), татары легко победили разрозненные войска русских удельных князей (см. Батый). Несмотря на потерю своей самостоятельности, русские князья продолжали вести междоусобные войны, иногда призывая на помощь татар. В то же время на севере и западе шла почти непрерывная оборонительная война со шведами, ливонскими рыцарями (см. Александр Невский), Литвой и поляками, причем были потеряны некоторые пограничные земли. Под влиянием татар, главным родом войск в русских армиях сделалась конница, и тактика приняла монголо-азиатский характер. Кроме того, князья стали все чаще прибегать к призыву народного ополчения.

Черт. 1.

Усиление Московского княжества открывает новую главу русской военной истории. Окрепнув при поддержке татар, великие князья московские перестали выражать ханам Золотой Орды прежнюю покорность. Для того чтобы наказать московского князя Дмитрия Ивановича (см. XVIII, 369/72), хан Мамай послал в 1378 г. войско под начальством мурзы Бегича, но Дмитрий 11 августа разбил его на берегах р. Вожи (в Рязанском уезде); это была первая значительная победа русских над татарами. В ответ Мамай в сентябре того же года опустошил Рязанское княжество до реки Оки и, не довольствуясь этим, решил окончательно смирить московского князя. С этой целью, в 1380 г., он собрал большое войско, в состав которого, кроме татар и половцев, вошли еще наемные отряды закаспийских мусульман, алан, черкесов и крымских генуэзцев (пехота). Кроме того, татары заключили союз с великим князем литовским Ягелло и рязанским князем Олегом. Впрочем, последний фактически остался нейтральным. На стороне Москвы собрались удельные князья северной Руси, в том числе и два брата Ягелло, Андрей и Дмитрий Ольгердовичи. В конце августа 1380 г. Мамай перешел Дон у Задонска и двинулся на север, по направлению к Москве. Дмитрий, сосредоточив свое войско у Коломны, выступил навстречу татарам и 5 сентября подошел к левому берегу Дона, между устьем р. Непрядвы и деревни Татинка (в бывшем Епифанском уезде Тульской губернии). В это время прибыли сведения, что наступающие главные силы Мамая находятся на правом берегу Дона, в трех переходах к югу, а войска Ягелло в Одоеве — в 130 км к западу; Олег оставался около Рязани, не обнаруживая никакой деятельности. На собранном Дмитрием военном совете решено было наступать, построив для пехоты  мосты через Дон и отыскав броды для конницы. Последствием этого и явилась Куликовская, битва 8 сентября 1380 г. В этом сражении русское войско заняло узкий, пятиверстный проход между двумя поросшими частым лесом оврагами, окаймленными к тому же реками НепрядвоЙ и Доном (черт. 1). Так как реки и лесистые овраги, создавая серьезные препятствия для маневрирования больших масс татарской конницы, обеспечивали фланги русской армии и лишали татар возможности использовать свое двойное численное превосходство (200—300 тыс. против 100—150 тыс. русских) и применить обычную тактику охватов, то Мамаю следовало уклониться от сражения, тем более, что литовские войска, находившиеся всего в одном переходе к западу, должны были подойти на следующий день. Однако, татары решили наступать. Первоначально русские полки не могли выдержать стремительного натиска неприятеля, и был момент, когда татары, оттеснив полк левой руки (русское левое крыло), угрожали выйти в тыл всему русскому войску и захватить переправы через Дон. В этот критический момент, скрывавшийся в лесу засадный полк кн. Владимира  Андреевича и боярина Боброка (см.) неожиданно атаковал противника во фланг. Татары стали в беспорядке отступать. Мамай пытался восстановить боевой порядок у Красного холма, но это ему не удалось, и все татарское войско обратилось в бегство. Русские преследовали неприятеля до р. Красивой Мечи, на протяжении около 50 км. Большая часть татар погибла в бою и, особенно при преследовании; русские также понесли огромные потери. Ягелло, узнав о поражении Мамая, повернул обратно к Одоеву и быстро ушел в Литву.

Победа на Куликовом поле не избавила Москвы от подчинения татарам. В 1382 г. новый хан Золотой Орды Тохтамыш (см.) подступил к Москве, взял Кремль, опустошил Московское и Владимирское княжества и ушел обратно, раньше, чем Дмитрий Донской успел собрать свою рать. Московский князь вынужден был снова признать себя данником Орды. Уничтожить эту зависимость Москве удалось лишь сто лет спустя, при Иване III, а в 1502 г. крымский хан Менгли-Гирей положил конец самому существованию Золотой Орды.

В XV и начале XVI в. к Москве были присоединены Новгород, Тверское великое княжество и несколько мелких удельных княжеств, затем Псков и последние уделы. Образование централизованного государства сопровождалось коренными реформами и в организации вооруженных сил. Поместная система, при которой служилые люди, получая поместья, были обязаны, в случае войны, являться на сборные пункты «конны, людны и оружны», с нужным для похода запасом продовольствия, дала в распоряжение правительства, при сравнительно небольших денежных расходах, многочисленное ополчение дворянской конницы (см. армия, III, 506). Считают, что общее число поместной конницы в XVI в. доходило до 80—100 тыс. ратников, а с вооруженными слугами — до 300 тыс. Это были очень большие для того времени силы, какими не располагали соседи Москвы. Слабой стороной тогдашних русских армий являлась малочисленность в них пехоты, которая была при том весьма плохого качества. Вследствие этого для атаки и обороны городов, укреплений и вообще местных предметов приходилось часть конницы спешивать. В середине XVI столетия в составе русских войск появляются стрельцы (см.), постоянная поселенная пехота, но их было мало (в конце XVI в. московских стрельцов около 12 тыс.), и они преимущественно несли караульную службу в городах, принимая участие в полевой войне лишь в составе небольших отрядов. В летописи имеется точное указание, что с последнего года княжения Дмитрия Донского (1389) на Руси «уразумели стрельбу огненную». В первое время артиллерийские орудия получались из-за границы, но при Иване III архитектор Аристотель Фиораванти, который был и «пушечник нарочит», основал в Москве первый «пушечный двор» для литья медных орудий. При Грозном русская артиллерия насчитывала до 2 000 орудий и, по свидетельству иностранных писателей, не уступала артиллерии сильнейших государств Западной Европы. Ручное огнестрельное оружие, появившееся позднее, частью приготовлялось на Руси, частью привозилось из-за границы; наряду с ним не выходил из употребления и лук со стрелами, о чем говорит в ХVII в. принятое выражение «огненный и лучной бой».

Войны XV и XVI вв. Военная политика Московского государства в XV и XVI вв., до самого Смутного времени, отличалась необычайным упорством, последовательностью и цельностью, вследствие чего удобнее рассматривать войны этой эпохи по фронтам: а) Восточный фронт, против татар; б) Южный фронт, против крымских татар; в) Западный фронт, против Литвы, Польши и Ливонского ордена, и г) Северный фронт, против Швеции. В стратегическом отношении на втором фронте (против Крыма) военные действия имели оборонительный характер, а на остальных трех — наступательный.

а) Восточный фронт. В XV в. образовалось независимое от Золотой Орды Казанское царство, откуда производились постоянные набеги на русские земли. Борьба с Казанью продолжалась около 100 лет, пока Казань не была окончательно покорена при Грозном, после трех походов в 1547, 1550 и 1552 гг. (см. Казанское царство, XXIII, 131/34). Неудача первых двух походов объяснялась, главным образом, отсутствием ближней базы, необходимой для осады большой крепости. Ввиду этого в 1550 г. было решено построить на р. Свияге, недалеко от впадения ее в Волгу, в 35 км от Казани, город Свияжск. Стены и башни для этого нового города были заготовлены дьяком Выродковым (русским военным инженером) в Углицком уезде, откуда весной 1551 г. сплавлены к Свияжску в разобранном виде. Для прикрытия постройки от нападения со стороны Казани, в апреле того же года было отправлено, под начальством бывшего казанского царя Шиг-Алея, большое войско. Закладка города была произведена 24 мая, а через 4 недели он уже был готов, причем стены сделаны были из бревенчатых срубов, наполненных землей и приставленных один к другому.

Войско, назначенное для похода против Казани, состояло из 150 000 чел. при 150 осадных орудиях, не считая легких полевых пушек, приданных полкам. Во главе его стал сам Иван, которому тогда исполнилось 22 года и при котором в качестве советника находился Алексей Адашев (см.). В числе начальников были лучшие воеводы того времени: Воротынский, Мстиславский, Микулинский, Горбатый-Шуйский, Курбский, Шереметев и Морозов. Войско разделялось на 7 полков: 1) Большой, 2) Передовой, 3) полк Правой руки, 4) полк Левой руки, 5) Сторожевой, 6) Царский и 7) полк кн. Владимира Андреевича. Сверх того был сформирован отборный отряд из 7 000 всадников, названный ертоулом. В походе приняли также участие касимовские князья и мурзы под начальством Шиг-Алея. Войско состояло, главным образом, из конницы; пехотными были: небольшой отряд только что учрежденных стрельцов, с огненным боем, казаки и даточные люди, выставляемые городами, преимущественно с лучным боем. В числе последних были и «посошные», снабженные топорами, лопатами и другим инструментом и исполнявшие обязанности инженерных войск.

Ручное огнестрельное оружие состояло из ручных, или «завесных» пищалей (ручниц): у стрельцов — со «змейкой и прутиком», т. е. с курком и спуском, а у остальных — с фитилем. Дальность стрельбы, вследствие дурного качества тогдашнего пороха, не превышала 200 шагов. В состав «наряда» из 150 осадных орудий входили: 1) большие пищали, длиной в 2 и 3 м, малого калибра, стрелявшие железными ядрами; этот вид орудий отличался сравнительно большей меткостью и употреблялся, главным образом, для уничтожения артиллерии обороняющегося, стоявшей на стенах и башнях; 2) стенобитные пушки, действовавшие каменными ядрами, диаметром около 10 дюймов, назначались для образования проломов (брешей) в городских стенах и для разрушения башен; 3) «верховые пушки» (мортиры), стрелявшие навесно «огненными ядрами», каменными, облепленными зажигательным светящим составом; они разрушали здания, стоявшие за городской стеной, и производили в городе пожары. Определить точно дальность стрельбы артиллерии той эпохи невозможно, так как регламентированных систем орудий тогда не было, а каждый мастер изготовлял их по своему усмотрению. Кроме того, металл был различный, сорта пороха разные и прицельные приспособления неодинаковые. Во всяком случае, орудия стреляли не далее 1 км, причем на такой дистанции обладали весьма малой меткостью.

При осаде Казани решено было впервые применить минное искусство, неизвестное татарам. Для этого был выписан из-за границы «немчин-размысл» (инженер), который, по выражению летописи, был «хитро навычен по градскому разоренью». Согласно преданию, сохранившемуся в Казани, это был англичанин, по фамилии Бутлер.

Выступление в поход было задержано происшедшим в июне 1552 г. нашествием крымского хана Девлет-Гирея, желавшего отвлечь внимание русских от Казани. С многочисленным войском, в котором были и турецкие янычары, хан подошел к Туле, но был разбит и принужден к поспешному отступлению. После этого все русское войско собралось у Коломны, откуда 1 июля выступило на Свияжск, где была заблаговременно устроена база с большими складами боевых и продовольственных припасов. Осадный артиллерийский парк, бревенчатые срубы (тарасы) и большая осадная деревянная башня, в разобранном виде, были направлены в Свияжск на судах по Волге. В Свияжске войску был дан трехдневный отдых, во время которого приказано заготовить на каждых 10 чел. по одному большому туру (цилиндрическая корзина, высотой около 3 м при поперечнике 2 м) и на каждого человека по одному заостренному бревну с прорезью для бойницы. 20 августа все войско было уже на левом берегу Волги и двигалось к Казани.

Черт. 2.

Казань (см. черт. 2) лежит на левом берегу р. Казанки, в 6 км от впадения ее в Волгу, на всхолмленной, изрезанной оврагами местности. Через город, в западной его части, протекала речка Булак, вытекающая из оз. Кабан и впадающая в р. Казанку. Весь город был обнесен дубовой бревенчатой стеной (с 11-ю воротами), протяжением около 5 км, состоявшей из отдельных срубов, приставленных один к другому и наполненных хрящом, камнями и глиной. Передняя сторона срубов была выше задней, образуя закрытия, «обламы», с вырезанными в них бойницами (стрельницами) для ручного оружия и амбразурами (бои, диры) для орудий. Высота стен от подошвы до обламов — 7 м, толщина 6 м. Стены были покрыты кровлями. Оборона стен усиливалась 14-ю бревенчатыми башнями, помещавшимися преимущественно в исходящих углах ограды. Они являлись опорными пунктами и давали продольную оборону стенам. Южный и восточный фронты города от р. Булак до Нижнего Поганого озера были усилены наружным рвом, имевшим 15 м глубины и 6 м ширины по дну. С внутренней стороны из-за стен в ров выходили многочисленные потерны (норы).

В северной части города на командующей высоте был расположен кремль, обнесенный стеной такого же устройства, как городская, с 5-ю воротами. Внутри кремля помещались: каменный царский дворец и высокая Сумбекина башня, главный наблюдательный пункт. К северу от кремля, на крутом скате к р. Казанке, был тайник (а), обширный резервуар с родниковой водой, к которому шел подземный ход.

Этот тайник снабжал водой кремль; кроме того, в городе имелись колодцы; вода из р. Булак, хотя и употреблялась, но была плохого качества.

Гарнизон Казани состоял из 30 000 отборных воинов под начальством царя Едигера. Кроме того, вне города, к юго-востоку, за лесами, находилось 30 000 конницы под началом князя Епанчи. Опорным пунктом для нее служил Арский острог, расположенный в 20 км от Казани, на высокой горе между болот, и усиленный засеками. Стены Казани были вооружены артиллерией, которая, как по количеству, так и по качеству орудий, далеко уступала русской; в ней имелись даже деревянные пушки, окованные железом. Ручного огнестрельного оружия у татар было мало, и они больше пользовались луками. Продовольствием город был снабжен в изобилии.

Русское войско подступило к Казани 23 августа и в тот же день произвело обложение, причем полки заняли места, показанные на чертеже.

После этого в темную ночь с 25 на 26 августа приступили к заложению первой параллели, т. е. к устройству широкой поперечной траншеи, являющейся основанием для дальнейших действий осаждающего. Эта работа производилась по способу, впоследствии получившему название «летучей сапы». Большие туры одновременно подкатывались на избранный участок, там их ставили рядом, укрепляли забитыми внутрь кольями и наполняли землей, взятой из ровиков, вырытых с внутренней стороны; на крутых скатах устраивали тын. Заложение первой параллели, составившей кольцо длиной около 7 км, было окончено в ночь с 29 на 30 августа, т. е. отняло около 5 суток. На большей части своего протяжения она отстояла от городской стены лишь на 100 м. Утром 30 августа большие пищали и «верховые пушки» открыли с этой дистанции огонь, которому слабая артиллерия обороняющихся почти не могла противодействовать.

Для защиты от конницы Епанчи были выдвинуты сторожевые отряды, местами выкопаны рвы и устроены засеки; самые же станы войск были прикрыты «гуляй-городом», т. е. специально оборудованными для обороны повозками с деревянными щитами, из которых строились укрепления. Затем для наступления против Епанчи был образован отряд из 30 000 конницы и 15 000 пехоты. 31 августа, когда Епанча напал на русские сторожевые отряды, они, по предварительному приказанию, отступили за гуляй-город; в то же время татары были неожиданно атакованы русской конницей, до тех пор скрывавшейся за высотами, а пехота, двигаясь по Арскому лесу, зашла им в тыл. Войско Епанчи обратилось в бегство, укрывшись в Арском остроге, который был взят 6 сентября, причем татары почти целиком были перебиты.

Тем временем Размыслу было приказано взорвать упомянутый выше тайник с водой (а). Минная галерея была начата от Дауровой бани (б) и ведена на протяжении 50—60 м. Взрывом (4 сентября) был разрушен не только тайник, но и часть кремлевской стены. Пользуясь смятением, происшедшим у неприятеля, части сторожевого полка ворвались в кремль, но не могли там удержаться и отступили. Между тем осадная артиллерия своим подавляющим огнем почти совершенно уничтожила слабую артиллерию Казани и согнала со стен большинство стрелков. Этот момент был признан благоприятным для сооружения перед Царевыми воротами на Арском поле большой осадной башни, доставленной под Казань в разобранном виде. Башня была трехэтажная, вышиной в 12 м; она превышала стены Казани на 5 м. На ней помещались 10 больших полуторных пищалей и стрельцы с ручными пищалями. Безнаказанный огонь с этой башни наносил большие потери татарам. Под прикрытием его русские повели постепенную атаку на участок стены близ Царевых ворот. Она состояла в последовательной установке одного ряда малых туров за другим; таким образом была образована вторая параллель в расстоянии нескольких десятков шагов от городской стены. Затем такое же продвижение произошло и на всем остальном протяжении кольца обложения, за исключением северного фронта. В ночь на 1 октября стенобитные пушки были придвинуты ко второй параллели и с утра открыли огонь по стене с самой близкой дистанции. За день 1 октября стена на восточном, южном и западном фронтах была во многих местах сбита почти до основания. Вместе с тем на Арском поле было приступлено к устройству переходов через наружный ров путем заваливания его фашинами и землей. На северном фронте, где 2-й параллели устроено не было и стена менее пострадала, были заготовлены штурмовые лестницы. Размыслу было приказано сделать два больших подкопа: 1) под Наугольную башню, находившуюся на высоте в западной стороне кремля, где к нему примыкала городская стена, и 2) под городскую стену у Ногайских ворот, ведя минную галерею от Верхнего Поганого озера под дном рва. Заложенные в них огромные мины (по 24 бочки = 240 пудов пороху) были взорваны утром 2 октября, что послужило сигналом для общего штурма, решившего судьбу крепости. Осада Казани продолжалась с 23 августа по 2 октября, т. е. 40 дней. При этом татары оказали самое упорное сопротивление, защищая каждый шаг и производя частые вылазки. Успеху русских под Казанью немало способствовала тщательная подготовка осады и техническое превосходство осаждающих над противником.

После взятия Казани борьба для покорения всех частей Казанского царства продолжалась еще около пяти лет, до 1557 г. Тем временем в 1554—1556 гг. было завоевано Астраханское царство (см. IV, 186), и таким образом Волга на всем своем протяжении, от истоков до устья, вошла в состав Московского государства. Но распространение Москвы на восток на этом не остановилось. В 1581 г. Строгановы (см.) снарядили за Урал экспедицию из донских казаков и своих ратных людей, под начальством Ермака Тимофеева (см. XX, 83/85). Последний завоевал татарское царство Кучума, расположенное в бассейне реки Иртыша, и занял его столицу г. Сибирь, в 15 км от нынешнего Тобольска. При Федоре Ивановиче (1584—1598) завоеванная территория была расширена, и для закрепления ее построены города: Тюмень (на р. Туре); Тобольск и Тара (на Иртыше); Березов, Сургут, Нарым (на Оби), и др.

б) Южный фронт. С 1478 г. Крымское ханство (см. XLV, ч. 2, 116/17) находилось в вассальной зависимости от Турции. Хан Менгли-Гирей был союзником Ивана III при его войнах с Золотой Ордой и Литвой, но с Василия III Московское государство начинает уже страдать от крымцев (см. Гиреи). Кроме опустошительных нашествий крымских ханов, с огромными конными массами проникавших до самой Москвы, пограничные московские области постоянно подвергались набегам отдельных татарских отрядов, силой в несколько сот, а иногда и тысяч всадников. Целью этих набегов был грабеж мирного населения и захват пленных, которые считались главной добычей. Татары появлялись в разное время, но преимущественно в период жатвы, когда  легче было ловить людей, работавших на полях. Кроме крымцев, подобные же набеги производили и ногайские татары.

В XVI и XVII вв. для защиты Московского государства с южной стороны была создана оборонительная линия, известная под именем «Черты». Отдельные участки ее существовали и раньше, но только в середине XVI в. они сомкнулись в связную и оплошную систему. На крымском фронте Черта начиналась от Оки (севернее Переяславля Рязанского, т. е. Рязани) и шла через Венев, Тулу, Крапивну, Одоев, к юго-западу от Козельска, удвояясь и даже утрояясь в наиболее опасных местах. Она преграждала обычные пути набегов крымцев, так называемые шляхи: Муравский, Изюмский, Кальмиусский и Бакаев (см. шлях). На Ногайском фронте Черта была вынесена к югу от Рязани, уступом вперед, на линию Шацк—Сапожок—Ряжск—Скопин. Главным основанием обороны являлись засеки, или лесные завалы (см. XX, 629), шириной от 20 до 60 м. Затем широко пользовались реками, озерами и болотами; речные броды (перелазы) портились погружением в воду дубовых колод с забитыми кольями. На открытых участках местности насыпали высокие валы, усиленные тыном. Для пропуска через Черту собственных войск и населения во многих местах были оставлены проходы (ворота), защищенные бревенчатыми городками, острогами и башнями. Длина всей Черты составляла приблизительно 1 000 км. В XVII в. на несколько сот километров южнее Черты уже возникли новые оборонительные сооружения на р. Быстрой Сосне и на широте Тамбова и Белгорода. Для непосредственной обороны Черты была назначена засечная стража, состоявшая в ведении особых засечных воевод и представлявшая военное поселение, расположенное вдоль линии. Сторожевая служба лежала на обязанности городовых войск, от которых выдвигалась вперед целая сеть сторожевых застав с их поддержками (см. сторóжи). Для встречи татар (по исследованию Масловского) всегда были в готовности две рати — «украинская» и «береговая», силой обе до 20 000 человек; первая занимала пункты в районе Новосиль, Мценск, Дедилов, Пронск, Тула, а вторая — по Оке. При больших нашествиях призывались соответствующие силы, и даже объявлялась общая мобилизация. После покорения Казани и Астрахани, Адашев и другие советники Ивана IV предлагали ему покончить с Крымским ханством. Однако, царь не последовал этому совету, потому что для покорения Крыма нужно было совершить поход с большими силами на протяжении около 1 000 км по т. н. «дикому полю», не говоря уже о том, что все это привело бы к войне с могущественной тогда Турцией. Кроме того, в это время политика Московского государства уже поставила себе на западном фронте другую, еще более важную и, казалось, легче достижимую цель —  завоевание побережья Балтийского моря. Весной 1556 г. Иван IV, получив известие о намерении хана Девлет-Гирея совершить нашествие на Москву, приказал дьяку Ржевскому сделать разведку. Построив в Путивле легкие суда, Ржевский спустился по рекам Сейму, Десне и Днепру в Днепровский лиман и взял Очаков, защищаемый турками и татарами. После этого, собрав нужные сведения, он поплыл обратно и, несмотря на преследование, благополучно вернулся в русские пределы. В 1559 г. был произведен более крупный «поиск». Окольничий Даниил Адашев, с отрядом в 8 000 чел., спустился на судах к устью Днепра, взял два турецких корабля, высадился на западном берегу Крыма и разорил крымские улусы. Крымцы, застигнутые врасплох, не успели оказать Адашеву сопротивление в Крыму, и хан только преследовал его по Днепру до порогов, но и тут не решился на него напасть. В дальнейшем Грозный держался в отношении Крыма оборонительного способа действий; так же поступали и его преемники до конца XVII в.

в) Западный фронт. После свержения власти татар (1480) главное внимание Московского государства обратилось на Литву, которая (с XIV в.) владела Смоленском, Северским и Полоцким княжествами, Киевской и Волынской Русью. В 1492 г., после смерти Казимира IV, на престол Польши вступил его старший сын Альбрехт, литовцы же объявили своим великим князем его младшего сына Александра (см. XXXII, 579/80). Считая этот момент благоприятным, Иван III в союзе с крымским ханом Менгли-Гиреем начал войну против Литвы. Русские отряды взяли Мценск, Серпейск, Вязьму, Рогачев и другие города, а татары напали на Подолье и Волынь. В 1494 г. был подписан мирный договор, но в 1499 г. началась вторая война. Московское войско (40 тыс.), под начальством князя Даниила Щенята, разбило (1500) близ Дорогобужа литовское войско такой же численности, под командой гетмана Константина Острожского. Литовцы потеряли всю артиллерию и много пленных,  в числе которых был и сам гетман (впоследствии бежавший из Москвы). На помощь Литве пришел Ливонский орден, магистр которого Вальтер ф. Плоттенберг в 1501 г. объявил войну и разбил русских под Избороком, к западу от Пскова. В 1503 г. было заключено перемирие с Литвой на 6 лет, по которому Москва удержала за собой все Северское княжество, и с Ливонским орденом, также на 6 лет, без каких-либо территориальных уступок. Еще в 1492 году Иван велел заложить на самой границе Ливонии, против Нарвы, на правом берегу Наровы, каменную крепость Ивангород, чем намечался в будущем захват южного побережья Финского залива. Преемник Ивана, Василий III (см.), начиная с 1507 г. находился в войне с Польшей. В 1513 г. он совершил два похода под Смоленск, но не мог его взять вследствие неудовлетворительного действия своей артиллерии. Тогда были выписаны артиллеристы из Германии и Чехии; 20 июля 1514 г. Смоленск был в третий раз обложен большим войском и подвергся усиленной бомбардировке; уже через 9 дней большая часть городских стен была разрушена, и Смоленск сдался. В следующем 1515 г. русская армия в составе 80 000 чел. под началом воевод Михаила Голицы и Челяднина была наголову разбита, с огромными потерями при Орше, гетманом Константином Острожским, имевшим в своем распоряжении не болев 35 000 чел. поляков и литовцев. Война окончилась в 1522 г. перемирием на 5 лет, продолженным впоследствии еще  на 6 лет. По этому договору Москва получила Смоленск с его областью.

Черт. 3.

Ливонская война (1553—1583). 1) Война с Ливонским орденом (1668—1561). Владения Ливонского ордена состояли из Эстонии, Лифляндии, Курляндии и Семигалии (см. черт. 3). С севера на юг они простирались на 350 км; с запада на восток от 150 до 200 км (см. Ливонский орден, XXVII, 126/29). Как указывалось выше, Ярослав Мудрый задолго до прибытия рыцарей основал к западу от Чудского озера г. Юрьев (Дерпт) и обложил окрестные чудские племена данью. Основываясь на этом, московские государи считали Ливонию своей вотчиной. В XVI в. земли Ливонии были хорошо возделаны трудом порабощенного крестьянства и давали значительный избыток продовольствия; ливонские города, населенные преимущественно немцами, процветали, так как являлись посредниками в торговле между западом и северо-востоком Европы. Малочисленные вооруженные силы ордена состояли из рыцарей-меченосцев, немецких наемных отрядов и городских милиций. Масса крепостного крестьянства не была заинтересована в защите государства; крестьяне ненавидели немецких рыцарей-помещиков. Ливония была усеяна укрепленными городками и рыцарскими замками, что делало ее неудобным театром войны для русской армии, состоявшей, главным образом, из конницы; но в своей многочисленной артиллерии русские имели средство для разрушения этих укрепленных пунктов. После покорения Казанского и Астраханского царств, Грозный поставил себе целью овладеть Ливонским побережьем Балтийского моря, для того чтобы установить непосредственные сношения с Западной Европой. 22 января 1658 г. сорокатысячное московское войско, в состав которого, кроме русских, входили татары, черемисы, мордва и пятигорские черкесы, под начальством Шиг-Алея вторглось в Ливонию со стороны Пскова, направилось мимо Дерпта на север к Финскому заливу и у Ивангорода в конце февраля вышло обратно из Ливонии. Во время этого похода не было встречено почти никакого сопротивления. Результат заключался в варварском опустошении пограничной полосы, шириной около 100 км и в захвате огромной добычи и множества пленных. Московские войска совершали беспримерные зверства над мирным населением, притом только над немцами, эсты же отделались лишь материальным ущербом от сплошных пожаров. Иван Грозный желал, с одной стороны, неслыханным террором заставить Орден подчиниться своей воле, а с другой — привлечь симпатии крестьян. По возвращении из Ливонии Шиг-Алей получил приказ приостановить военные действия. По совету Шиг-Алея, Ревель, Рига и Дерпт собрали 60 000 талеров, которые были отправлены в дань Москве.

Между тем, на театре войны произошло событие, изменившее положение деда. Гарнизон Нарвы продолжал перестреливаться с Ивангородом, а 11 мая, когда в Нарве произошел пожар, русские приступом захватили город. На другой день, 12 мая, сдался гарнизон нарвской цитадели — Вышгород,  выговорив себе право беспрепятственного выхода с оружием. Вместе с гарнизоном покинули Нарву «лучшие люди», а «черный люд» присягнул Грозному. Весть о взятии Нарвы, имевшей для Ивана IV большое значение (порт на Финском заливе), пришла в Москву раньше прибытия туда ливонского посольства. Вследствие этого царь не принял привезенных денег, и военные действия возобновились (занятие Сыренска, Тольсбурга, Везенберга и др.). В конце мая 1558 г. закончилось сосредоточение в Пскове сорокатысячной армии кн. Петра Шуйского. В начале июня она осадила городок Нейгаузен и 30 июня веяла его приступом. Престарелый магистр Фюрстенберг на собрании рыцарей в Валке заменен был Готгардтом Кетлером (см.). На рассвете 11 июля войско Шуйского подступило к Дерпту и обложило его. Город не выдержал огня русской артиллерии и 18 июля сдался (взято 552 орудия и много боевых припасов). Сдача Дерпта произвела панику во всей Ливонии. Бюргеры бежали в западные области и за границу. «Черные люди» — эсты и ливы — охотно переходили в русское подданство. Осенью, когда русское войско по  большей части разошлось (только в некоторых пунктах были оставлены небольшие гарнизоны), Кетлер, наняв на занятые деньги ландскнехтов в Германии и собрав ливонские войска, с отрядом в 10 000 чел. перешел в наступление. Овладев замком Ринген, он, однако, не решился идти на Дерпт, а ограничился тем, что выслал отряды для опустошения Псковской области. В последних числах октября Кетлер вернулся в Ригу. Между тем, в конце 1558 г. в районе Пскова собирались многочисленные русские силы для нового похода в Ливонию. 15 января 1559 г. московское войско, с которым шли казанские и касимовские татары, а также черкесские князья, под главным начальством кн. Микулинского, вторглось в Лифляндию. Оно наступало по обоим берегам Двины до Риги, опустошив полосу земли шириной около 150 км и совершая повсюду обычные зверства. На пути было занято 11 замков, оставленных ливонцами; отдельные отряды вышли на побережье Рижского залива, разорили там  7 городков и сожгли корабли под самой Ригой. Этот поход продолжался до 17 февраля почти без всякого сопротивления орденских войск. Окончив разгром, Никулинский вернулся к русской границе, не назначив никаких гарнизонов в захваченные укрепленные пункты. По ходатайству датского короля Фридриха II, ордену было дано перемирие на 6 месяцев, с мая до ноября 1559 г. Кетлер использовал полученную отсрочку для переговоров с Сигизмундом II Августом. В результате, 15 сентября в Вильне был подписан договор, на основании которого король обязался защищать Ливонию от Москвы, за что получил в залог обширную территорию по Двине близ литовской границы. В ноябре, по истечении срока перемирия, Кетлер, успевший добыть денег и нанять немецких ландскнехтов, перешел в наступление против русских и разбил под Рингеном их разведывательный отряд, затем подошел к Дерпту, но, простояв под городом 50 дней и не решившись на приступ, двинулся к укрепленному городку Лайсу. Небольшой гарнизон этого пункта отбил двухдневный штурм. Кетлеру пришлось отступить в Оберпален, где его наемные войска, раздосадованные неудачей и неполучением жалования, взбунтовались и с трудом были размещены на зимние квартиры, орудия же — отправлены в Феллин. В январе 1560 г. П. Шуйский взял крепкий замок Мариенбург и произвел с большими силами опустошительное нашествие по обеим сторонам Двины в пределах Рижского архиепископства и Курляндии.

В мае 1560 г. близ Дерпта начала собираться новая русская армия под начальством Курбского. Получив сведения, что Кетлер формирует войска в Ревеле, Курбский пошел против него. Близ Вейсенштейна он узнал, что магистр, с 4 пешими и 5 конными полками, выдвинулся из Ревеля к Верпелену. Курбский атаковал неприятеля и обратил его в бегство. Под впечатлением этого успеха крестьяне в окрестном районе восстали против помещиков. Сам Курбский вернулся в Дерпт, где в июле окончилось сосредоточение сорокатысячной армии. Вместе с тем пришел приказ царя — взять Феллин, один из самых сильных укрепленных пунктов Ливонии. С 1 августа началась осада Феллина, в котором находился бывший магистр Фюрстенберг. На помощь осажденным выступил отряд ливонцев и поляков. Курбский с частью сил пошел навстречу союзникам и разбил их у Вольмара. 21 августа, после трехнедельной обороны, гарнизон Феллина сдался на капитуляцию, выговорив себе свободный выход. В крепости было захвачено 468 орудий. После взятия Феллина войско разделилось на 3 отряда: два из них совершили опустошительные походы к Вендену и Ревелю, а третий под начальством кн. Мстиславского в течение 6 недель безуспешно осаждал Вейсенштейн. К зиме главные силы снова сосредоточились у Дерпта, и военные действия прекратились. В 1561 г. произошло распадение Ливонского ордена (см. XXVII, 130); восточные части Эстонии и Лифляндии с городами Нарвой, Везенбергом, Дерптом, Феллином и Мариенбургом остались в руках русских.

Встретив в своей трехлетней борьбе с Ливонским орденом очень слабое сопротивление, Грозный, однако, не сумел достигнуть поставленной цели: он не завладел Ливонией с ее главными портовыми городами Ревелем и Ригой, а овладел лишь пограничной полосой, длиной около 200 и шириной до 100 км, с второстепенным портом Нарвой. Незначительность достигнутых результатов, несмотря на введенные в дело огромные силы, объяснялась, главным образом, неправильным, с точки зрения стратегии, способом действий. Вместо того чтобы завоевывать Ливонию систематически, район за районом, постепенно утверждаясь в ее многочисленных укрепленных городах и рыцарских замках, московское войско, по справедливому выражению Костомарова, «гуляло по всей стране», подвергая ее дикому опустошению и заливая кровью. Расчет Грозного на то, что таким террором он заставит Ливонский орден и господствующий класс немцев покориться себе, не оправдался: запуганная Грозным Ливония предпочла подчиниться другим, более близким себе и более культурным соседям.

2) Война за Ливонию с Польшей и Швецией (1561—1582). Приняв большую часть Ливонии с ее главным городом Ригой в свое подданство, Сигизмунд II Август обещал ливонцам вернуть области, отторгнутые русскими. Вследствие этого королю пришлось осенью 1561 г. объявить войну Москве, но он не имел ни средств, ни желания для энергичного ведения ее, а потому военные действия в конце 1561 г. и в 1562 г. ограничивались мелкими предприятиями, сопровождаемыми переговорами. Для того чтобы склонить Сигизмунда к уступчивости, Грозный, продолжавший считать всю Ливонию своей вотчиной, решил нанести удар соседней Литве в чувствительном для нее пункте. В декабре 1562 г. под Можайском была сосредоточена 80-тысячная армия, с которой царь быстро и скрытно двинулся к Полоцку, имевшему важное стратегическое значение в качестве базы при действиях поляков в Ливонии. Город, защищенный бревенчатой стеной, был обложен 31 января 1563 г. и, не выдержав огня многочисленной московской артиллерии, 15 февраля уже сдался. Защитники Полоцка были пощажены, а наемные солдаты (в числе 500) даже одарены шубами, и им было разрешено вернуться к королю или выехать в другие страны; зато все полоцкие евреи были утоплены в Двине. Приказав усилить укрепления Полоцка, а войску наступать на Вильно, Иван выехал в Москву. Между тем королевская рада, через Боярскую думу, просила его приостановить военные действия, так как к нему будут присланы литовские послы. Иван согласился. Начались бесконечные переговоры. Потеряв ровно год, Грозный в начале 1564 г. приказал возобновить наступление, для чего кн. П. Шуйский, выступив из Полоцка, и кн. Серебряный, двигаясь от Вязьмы, должны были соединиться у Орши и наступать на Минск. Но раньше, чем это соединение произошло, тройский воевода Радзивилл 23 января 1564 г. неожиданно атаковал войска Шуйского близ Орши и нанес им полное поражение, причем сам  Шуйский был убит. В апреле 1564 г. Курбский (см.), командовавший войсками в Дерпте, бежал в Вольмар и передался польскому королю. Этот «отъезд» одного из лучших московских воевод произвел чрезвычайно сильное впечатление на Грозного, и без того подозрительно относившегося к высшему боярству. В 1564 г. была учреждена опричнина (см.), и начались массовые казни. Тем временем переговоры с Польшей о перемирии продолжались наряду с незначительными военными действиями; так прошли 1564 и 1565 годы. Наконец, польско-литовское правительство предложило уступить Москве занятую русскими войсками часть Ливонии и город Полоцк с прилегающей территорией на правом берегу Двины. Управлявший тогда посольским приказом дьяк Висковатый (см.), выдающийся московский дипломат, учитывая общее политическое положение и внутреннее состояние государства, советовал принять его предложение, внеся в него некоторые поправки; дело в том, что торговое значение взятой русскими Нарвы оказалось гораздо большим, чем это раньше предполагали в Москве (см. XXXVI, ч. 3, 450/51). Но Грозный требовал всю Лифляндию с Ригой, уступая полякам только Курляндию и несколько городов на правом берегу Двины. Летом 1566 г. созван был земский собор, который постановил, что «мириться с королем непригоже», а нужно «за ливонские города государю стоять крепко». Висковатый «мысль свою сказал особо», т. е. подал отдельное мнение (в 1570 г. он был казнен). Казалось бы, что после такого заключения земского собора война примет решительный оборот, но военные действия и в дальнейшие годы велись без общего плана, какими-то вспышками, вызывая лишь напрасное кровопролитие и разорение страны. Вообще Грозный, при всех своих способностях, не обладал свойствами ума и характера, нужными для полководца. У него не было способности холодного расчета, систематичности в действиях, твердости и спокойствия в опасности. Чрезмерно увлекавшийся, неустойчивый, неуравновешенный, ни в чем не соблюдавший меры, болезненно подозрительный, он убивал инициативу и самостоятельность в начальниках своей армии. Лучшие воеводы были отправлены в ссылку или на плаху. В области внешней политики Грозному сильно вредило чрезмерное представление о  своей царской власти. Вместо того чтобы улаживать возникшие конфликты, Грозный, как «словесной мудрости ритор», вступал со своими противниками в полемику, стараясь их уязвить своим остроумием. С годами, по мере того как расшатывалась нервная система царя, все эти стороны выступали все сильнее, и в конце своего царствования он был уже душевнобольным (см. Иван IV).

В 1569 г. была провозглашена Люблинская уния (см. XXXII, 585). В 1570 г. Иван IV заключил с Речью Посполитой перемирие на 3 года, что дало возможность, отсрочив на время спор о Лифляндии, сосредоточить все внимание на Эстонии, находившейся в руках шведов. Однако, обстановка тут изменилась в неблагоприятную для Москвы сторону: в 1570 г. окончилась ожесточенная семилетняя война Швеции с Данией (см. ХLIХ, 297). Сам Грозный был отвлечен внутренними делами: он, будто бы, открыл «изменников», которые подготовляли передачу Новгорода и Пскова Литве. Последствием был разгром Новгорода в январе и феврале 1570 г. (см. XXXVI, ч. 3, 551/52). Весной того же года Грозный выступил с новым проектом овладения Ливонией. Предполагалось образовать из нее вассальное королевство с датским принцем Магнусом во главе. С этим подставным королем (по тогдашнему — «годдовником»), которого для большей прочности женили на царской племяннице, был заключен договор, определявший его права и обязанности по отношению к Москве. После этого Грозный послал Магнуса и князей Лыкова и Кропоткина с войском в 25 000 чел. и с большим отрядом немецких наемников добывать Ревель от шведов. Город был обложен с суши 21 августа 1570 г.  На море продолжал господствовать шведский флот, который подвозил гарнизону подкрепления и все необходимое, вследствие чего нельзя было установить блокаду. Простояв под Ревелем почти семь месяцев, русское командование вынуждено было, 16 марта 1571 г., снять осаду; Лыков и Кропоткин с московскими войсками отошли к Нарве, а Магнус с немцами — в Оберпален.

Весной 1571 г. крымский хан Девлет-Гирей совершил нашествие на Москву и в конце мая сжег все части города вокруг Кремля. По этому поводу были также найдены «изменники», которые, якобы, помогли крымцам подойти незаметно; начались новые массовые казни. Кроме того, Грозный занялся расширением и преобразованием опричнины, как военной системы, которая с 1572 г. получила название «двор».

В конце 1572 г. 80-тысячная московская армия от г. Яма вступила в Эстонию, но потерпела поражение от шведского генерала Клауса Тотта. Тем временем в Польше со смертью Сигизмунда II Августа (1572) прекратилась династия Ягеллонов. Польский престол сделался избирательным, причем в числе кандидатов выступил и московский царь. Он имел много сторонников среди низших классов населения, но против него была аристократия. В 1573 г. польским королем был избран Генрих Анжуйский, через 5 месяцев бежавший во Францию: в Польше наступило бескоролевье, продолжавшееся около 3 лет (см. XXXII, 685/87). В апреле 1576 г. на престол Польши и Литвы вступил трансильванский воевода Стефан Баторий (см, V, 81/84). Избегая разрыва с Москвой, он в июле 1576 г. предложил Ивану IV не нарушать заключенного в 1570 г. перемирия и вступить через послов в переговоры о мире. Между тем, военные действия против шведов продолжались. В январе 1577 г. московское войско, в числе 50 000, подступило к Ревелю и начало бомбардировку, но через 6 недель ему пришлось снять осаду. В июле 1577 г., после обширных приготовлений в Новгороде и Пскове, сам Грозный со стотысячной армией вторгся в Ливонию, но не в шведскую Эстонию, где его ожидали, а в Лифдяндию, занятую поляками, с которыми существовало перемирие. Правитель ее Ходкевич, имея всего 4 000 чел., отступал, не оказывая никакого сопротивления. В течение месяца вся страна, почти до самой Риги, на осаду которой Иван не решился, была занята московскими войсками. Одновременно крымский хан произвел набег на Подолию и Волынь. Это нашествие под личным начальством царя отличалось еще большей жестокостью, чем предыдущие: истреблению подвергались не одни лишь немцы, а все жители вообще. Закончив разгром Лифляндии, Грозный выслал конные отряды для опустошения Эстонии, а сам вернулся в Александровскую слободу. С уходом главных сил русской армии из Лифляндии, поляки оправились и снова заняли некоторые города, а Магнус перешел на их сторону. В январе 1578 г. Баторий прислал в Москву послов вести переговоры о мире. Грозный, однако, предъявлял чрезмерные требования, и стороны согласились лишь продлить перемирие с 25 марта 1578 г. на три года. Но в грамоте, написанной от имени царя, внесено было дополнительное условие: «тебе, соседу (а не «брату») нашему Стефану королю, в нашей вотчине, Лифляндской и Курляндской земле, в наши города, мызы, пристанища морские, острова и во всякие угодья не вступаться...». Баторий не согласился с такой неожиданной оговоркой, и в феврале 1578 г. на созванном в Варшаве сейме было решено, вследствие вызывающих действий Ивана, вести против Москвы наступательную войну. Армия Речи Посполитой состояла, главным образом, из дворянского конного ополчения; пехоты было очень мало, и она была плохого качества; артиллерии тоже недоставало. При помощи канцлера Замойского, Баторий добыл необходимые деньги, причем часть их пожертвовал сам, пригласил на службу отряды наемной пехоты из венгров, немцев и других иноземцев и сформировал сильную артиллерию.

В июле 1579 г. Баторий объявил Ивану IV войну. Целью ее было поставлено овладение Псковом, самой сильной московской крепостью, после падения которой русским войскам было бы трудно удерживаться в Ливонии. Операционная линия была избрана через Полоцк, отстоявший от Пскова на 250 км, и удобный для устройства в нем промежуточной базы. В начале августа Баторий неожиданно подошел к Полоцку, в котором находился значительный гарнизон. Полоцк состоял почти исключительно из деревянных, скученно расположенных построек, и для обстреливания его Баторий применил каленые ядра, — снаряды, малоизвестные на востоке. Они появились в Европе в начале XVI в. и первоначально употреблялись для стрельбы по деревянным судам. Ядра раскаливались в особых печах и помещались в канал орудия, отделяясь от заряда двумя пыжами (сухим и мокрым); при попадании в цель они производили пожары, которые, по свидетельству современников, было трудно потушить. В результате трехнедельной бомбардировки почти все строения города сгорели; в конце августа удалось поджечь в нескольких местах бревенчатую городскую стену, после чего был произведен штурм. Город сдался на условия свободного выхода всего гарнизона. Затем Баторий осадил находившийся в 100 км к северо-востоку от Полоцка небольшой город Сокол, который 25 сентября был зажжен и взят приступом. Тем временем оршинский староста Кмит разорил Смоленскую область, а князь Константин Острожский —  Северскую до Стародуба и Почепа. На севере шведы вторглись в Карелию и Ижорскую землю и подступили к Нарве, но были от нее отбиты.

В начале лета 1580 г. польская армия, силой в 50 000 человек, в том числе 20 000 человек пехоты, сосредоточилась у местечка Чашники на реке Улле, откуда шли пути: на север к Пскову и на восток, через Смоленск, к Москве. Такое исходное положение неприятельской армии, отвечавшее двум операционным направлениям, побудило Грозного разбросать свои силы. Он настолько растерялся, что даже изменил своей обычной системе управления армиями, основанной на чрезмерной централизации, и впал в другую крайность, дав воеводам, действовавшим против поляков, лишь одно указание: поступать, «как их бог вразумит». Продолжая держать русских в неизвестности относительно своих дальнейших намерений, Баторий перешел в наступление в промежуток между двумя указанными операционными направлениями, на Великие Луки, а Кмиту приказал с 9 000 чел. двигаться к Смоленску с целью демонстрации. Город Великие Луки, занятый гарнизоном в несколько тысяч человек, вследствие бомбардировки калеными ядрами загорелся. Гарнизон изъявил готовность сдаться, но венгерская пехота, не желая упустить добычу, ворвалась в город и произвела в нем страшное кровопролитие. Другие городки в районе Великих Лук были выжжены или сдались до сожжения. Князь Хилков, отправленный на помощь Великим Лукам, потерпел поражение под Торопцом от кавалерии Батория. Зато Кмит, демонстрировавший против Смоленска, по своей неосторожности был разбит Бутурлиным. В Лифляндии польские войска, вместе с бывшим московским «голдовником» (вассалом) Магнусом, разорили Дерптскую область до русской границы. В Эстонии шведы в конце 1580 г. овладели Падисом (близ Ревеля) после 13-ти недельной обороны его. В Карелии шведский генерал Делагарди взял Кексгольм, а в январе 1581 г., перейдя по льду Финский валив, внезапно явился в Эстонии под Везенбергом, который, после сильного обстреливания, сдался в марте; его примеру последовал и замок Тольсбург.

Черт. 4.

20 августа 1581 г. стотысячная армия Батория подошла к Пскову. Крепость была расположена на правом возвышенном берегу р. Великой, при устье р. Псковы (см. черт. 4). Укрепления возводились в разное время, с 1197 по 1581 г. Главную часть их составляла внешняя каменная стена с 25 башнями, имевшая протяжение в 9 км. Пространство, окруженное этой стеной, разделялось внутренними каменными стенами с башнями и р. Псковой на 5 секторов обороны: I — Кремль, II — Довмонтова крепость, III — Средний город, IV — Большой город и V — Запсковье (на правом берегу р. Псковы). Все стены Пскова имели вышину 6 м и толщину на разных участках в 4—6 м. Башни, построенные в несколько этажей, являлись опорными пунктами и давали фланговую оборону стенам, а также — фронтальную оборону (с большим командованием) впереди лежащей местности. В двух местах, где внешняя городская стена пересекала р. Пскову (между башнями 2 и 3 и башнями 15 и 16), она была построена на арках с опускными решетками для пропуска судов. Крепостные ворота, числом 14, помещались преимущественно в башнях. Псков располагал сильной разнообразной артиллерией и был обильно снабжен боевыми и продовольственными запасами. Гарнизон состоял из 30 000 чел. (не считая вооруженных псковских граждан) под главным начальством Ивана Петровича Шуйского (см.). Подойдя к Пскову, армия Батория стала лагерем на правом берегу р. Великой, севернее устья р. Черехи. Было решено взять город постепенной атакой, для чего был выбран участок внешней стены, между Покровской (9) и Свиной (10) башнями. К 26 августа была установлена блокада Пскова отдельными отрядами конницы. Главные же силы Батория придвинулись в этот день на 1 ½ — 2 км к участку, избранному для атаки. Пять дней было употреблено на устройство тут нового лагеря и на обеспечение его как от вылазок из крепости, так и от нападения извне.

1 сентября, примерно в километре от городской стены, была заложена первая параллель, т. е. вырыта широкая поперечная траншея. Отсюда осаждающие повели вперед 5 подступов, в виде глубоких траншей зигзагами, постепенно связывая их новыми параллелями. Ведение подступов зигзагами («рвы копати семо и овамо»), во избежание продольного обстрела их обороняющимися, было новшеством для русских. Для усиления земляных насыпей употреблялись в большом количестве туры. Когда выяснились намерения противника, защитники Пскова приступили к постройке, позади угрожаемого участка стены, ретраншамента, в виде второй ограды из бревенчатых срубов, наполненных землей.

На рассвете 7 сентября брешь-батареи открыли огонь из 20 тяжелых стенобитных пушек, и к утру 8 сентября разрушили стену в нескольких местах. Венгерская, немецкая и польская пехота ворвалась в проломы и овладела всем участком стены и обеими башнями, Покровской и Свиной. Защитники отошли к еще не совсем готовому ретрапшаменту и, получив подкрепление, произвели контратаку. Рукопашный бой на этом участке продолжался до вечера, причем обе стороны вводили в дело новые войска. Вечером русские подкатили по подземному ходу под Свиную башню бочки с порохом и взорвали ее вместе с засевшим в ней неприятелем; пользуясь произведенным замешательством, они выбили противника и из Покровской башни. Таким образом штурм был отбит с большими для поляков потерями. В ближайшие дни осажденные окончили устройство ретраншамента, вооружили его пушками и выкопали впереди ров с расположенным в нем тыном.  Впоследствии, осаждающий еще много раз пытался производить частные штурмы в районе постепенной атаки, но все они окончились неудачей. Баторий прибег к подкопам, приказав вести 9 подземных галерей под стены города; но русские, узнав от перебежчика направление этих галерей, повели навстречу им свои контргалереи, или «слухи», чем предотвратили угрожавшую опасность.

Одновременно многочисленная польская артиллерия, расположившись на обоих берегах р. Великой, производила днем и ночью бомбардировку крепости с южной и западной сторон, но толстые стены Пскова хорошо выдерживали огонь с дальних дистанций, а каленые  ядра, оказавшиеся столь гибельными для малых городов со скученными деревянными постройками, тут не производили больших пожаров. 23 октября была сделана окончившаяся неудачей попытка образовать пролом в стене действиями пехоты, работавшей ломами и кирками. Между прочим, русские кидали со стены кувшины с порохом и зажженными фитилями (прообраз ручных гранат). В последующие дни была устроена брешь-батарея на левом берегу р. Великой близ Мирожского монастыря, которая сделала пролом в западной стене Большого города. 2 ноября, когда река замерзла, Баторий произвел общий штурм, но и он был отражен с большими потерями. Ввиду упорства обороны, осаждающие отказались от намерения взять Псков штурмом или постепенной атакой и решили ограничиться блокадой. Однако, рассчитывать на скорый успех блокады не приходилось, так как в Пскове оставалось еще много продовольствия и боевых запасов; кроме того, обложение не было тесным, что видно из того, что в ноябре довольно значительный отряд легко прошел через блокадное кольцо и вступил в Псков.

Вообще после четырехмесячной осады  осаждающий оказался в гораздо худшем положении, чем осажденный: при армии Батория не было складов провианта и фуража; окружающая местность была совершенно опустошена; подвоз продовольствия с базы из Полоцка на расстояние более 250 км встречал огромные затруднения; лошади падали; порох приходил к концу; войска страдали от холода и болезней; к тому же Шуйский  производил частые вылазки; шляхта открыто роптала, а наемные солдаты стали уходить  на родину; блокадная армия быстро таяла, и в декабре в ней оставалось всего 26 000 чел. Между тем, Московское государство располагало еще многочисленными вооруженными силами: у Волоколамска, к востоку от Москвы, стояла в бездействии главная армия, 60 000 чел.; гарнизон Новгорода состоял из 40 000 чел.; в Ржеве было 15 000 чел.; на линию Оки, от Коломны до Тарусы, на случай нашествия крымского хана, была выдвинута особая армия, — всего в это время числилось на службе около 300 000 воинов (вместе с даточными). Но Грозный, под влиянием развившейся душевной болезни, в это время уже окончательно пал духом и думал лишь о заключении мира. Кроме того, на него произвели большое впечатление успехи шведов, которые к концу 1581 г. отняли у русских вою Эстонию и взяли Нарву, где находились большие склады товаров и откуда уже 20 лет велась оживленная русская торговля с Западом. При посредстве папского нунция Антония Поссевина (см. XXXIII, 130/31), 17 января 1582 г. был подписан у Запольского Яма договор о перемирии на 10 лет, причем Москва отказалась от Лифляндии и уступила Польше Полоцк и Велиж. Вскоре (1588) было заключено перемирие и со Швецией, которая оставила за собой Эстонию и, кроме того, получила города: Ивангород, Ям, Копорье и Корелу (Кексгольм).

Таким образом, долгая война с Польшей и Швецией за Ливонию окончилась для русских полной неудачей; только через полтора века, при Петре І, России удалось овладеть побережьем Балтийского моря.

г) Северный фронт. В 1554 г. началась война Москвы со Швецией из-за пограничных споров. Военные действия свелись к безрезультатным блокадам: русскими — Выборга, а шведами — Орешка. В 1557 г. был заключен мир без изменения границ. В борьбе за Ливонию (1561—1583) шведы принимали деятельное участие, причем военные действия распространялись и на северный фронт (см. выше).

Новая война со Швецией (1590—1593) начата была с целью вернуть потерянное при Грозном побережье Финского залива. Сосредоточенное у Новгорода многочисленное войско, при котором находился царь Федор Иванович и правитель государства Борис Годунов, вторглось в Ингерманландию: был взят  г. Ям (Ямбург); кн. Хворостинин разбил близ Нарвы 20 000 шведов, но штурм Нарвы был отбит с большими потерями. Последняя неудача подействовала на осторожного Годунова. 25 февраля 1590 г. было заключено перемирие на год, но вскоре шведы возобновили военные действия, которые продолжались с переменным успехом и в небольших размерах до января 1593 г., когда был подписан новый договор о перемирии на 2 года. Наконец, 18 мая 1595 г. заключен был мир,  по которому Москва получила обратно Ям,  Ивангород, Копорье и Корелу.

Войны ХVII века. В Смутное время польские войска заняли Смоленскую и Северскую области, а шведы — значительную часть Новгородской области. Смоленск, главный оплот против Польши, был взят в 1611 г.,  после упорной обороны его Шеиным (см. XLIX, 341). В самом Новгороде стоял шведский отряд Делагарди. Новому русскому правительству, пришедшему к власти в 1613 г., пришлось восстановлять прежние границы Московского государства при самых тяжелых условиях.

Желая обеспечить свой тыл при предстоявшей борьбе с Польшей, русские готовы были заключить мир со Швецией хотя бы ценой некоторых территориальных уступок. Произошел ряд военных действий с переменным успехом (1613—1616), причем в 1615 г. сам король Густав-Адольф в течение трех месяцев безуспешно осаждал Псков. Наконец, 27 февраля 1617 г. заключен был в Столбове «вечный мир». Москва снова уступила города: Ивангород, Ям (Ямбург), Копорье, Орешек (Шлиссельбург) и Корелу (Кексгольм) и обязалась уплатить 20 000 руб. контрибуции. Шведы возвратили Новгород, и остальные занятые ими города, а принц Карл-Филипп, брат Густава-Адольфа, отказался от своей кандидатуры в московские цари.

Война с Польшей (1617—1618). В 1613 г. польское правительство не признало избрания на царство Михаила Романова, и королевич Владислав продолжал именоваться московским царем. В 1616 г. варшавский сейм дал согласие послать войско для возведения Владислава на московский престол. Целый год прошел в приготовлениях к войне, причем было собрано не более 11 000 чел. Тем не менее, осенью 1617 г. поляки взяли Дорогобуж и Вязьму. Затем еще около года было потеряно на бесплодные переговоры с Москвой и на пререкания с сеймом,  и только в средине сентября 1618 г. Владислав, у которого вместе с подошедшими подкреплениями едва набралось 15 000 чел., стал в Звенигороде. Около этого же времени к Бронницам подошел украинский гетман Конашевич-Сагайдачный с 20 000 казаков, разоривший на пути из Украины города: Путивль, Ливны, Елец и Лебедянь. На собравшемся 9 сентября земском соборе было решено упорно обороняться в Москве. До сих пор поляки не встречали почти никакого сопротивления. Русские силы были разбросаны небольшими отрадами, а главное — не было никакого общего управления военными действиями. Единственный способный начальствовать воевода, кн. Пожарский, сидел с пятитысячным отрядом в Калуге. По правилам местничества, его нельзя было назначить главным воеводой. 20 сентбря Владислав стал под Москвой в Тушине, где к нему присоединился Конашевич-Сагайдачный. В ночь на 1 октября 1618 г. произошел штурм Москвы, о чем русские были предупреждены из неприятельского лагеря французскими инженерами, сообщившими и план атаки. Штурм, произведенный против Тверских и Арбатских ворот, был отбит. После этого начались переговоры о мире, не увенчавшиеся успехом. В конце октября Владислав двинулся к Троицко-Сергиеву монастырю и потребовал сдачи его; получив отказ, он отошел на 12 км к с. Рогачеву, откуда, испытывая недостаток в продовольствии, распустил свои войска на фуражировку в широком районе. Конашевич-Сагайдачный из Тушина пошел к Калуге, но не мог ее взять и ограничился грабежами. Наконец, 1 декабря 1618 г., в Деулине (см.) было заключено перемирие на 14 лет. Владислав отказался от притязаний на московский престол, а Москва уступила Польше занятые поляками Смоленскую и Северскую области.

Война с Польшей 1632—1634 гг. Последние войны с Швецией и Польшей показали, что русское войско, состоявшее главным образом из поместной конницы, не удовлетворяло новым требованиям военного искусства. Вследствие этого в 1630 г. были отправлены за границу иноземные полковники Лесли и фон-Дамма для найма военных инструкторов. В начале 1632 г. были сформированы 4 солдатских (пехотных) и 1 копейно-рейтарский (конный) полки, в составе до 9 500 человек, из которых было около 3 000 иноземных инструкторов и 6 500 русских солдат. Наступившее в Польше после смерти Сигизмунда III (1632) бескоролевье московское правительство признало удобным моментом для начала войны. В конце сентября 1632 г. из Москвы выступило войско под начальством защитника Смоленска Шеина и окольничего Измайлова; в нем было 32 000 чел. с 158 орудиями, в т. ч. названные выше полки иноземного строя. Кроме этой главной армии, из разных городов было направлено несколько второстепенных отрядов. Военные действия развивались успешно, и в руки русских перешла большая часть городов Смоленской и Северской областей. Главные силы в ноябре 1632 г. обложили Смоленск, окруженный каменной стеной протяжением около 5 км. Ведение постепенной атаки было поручено иноземному полковнику Лесли, причем осадные работы, состоявшие из подступов и параллелей, были доведены на 50 м до городской стены. Польский комендант Воеводский оборонялся упорно около 10 месяцев, но под угрозой голода уже думал о сдаче, когда на выручку Смоленска 25 августа 1633 г. пришел новый король Владислав с 23 000 чел. Хотя атаки этой армии и были отбиты, но  Шеин снял осаду и сосредоточил все свои войска в укрепленном стане на левом берегу Днепра, в 5 км выше Смоленска. 6 октября поляки, обойдя Шеина с юга, стали укрепленным лагерем в 1 км к востоку от него на московской дороге, а пехоту и артиллерию поставили рядом на Скавронской горе. Шеин только 9 октября попытался атаковать поляков на Скавронской горе, но был отбит со значительными потерями. Остальные пути, ведущие из русского стана, также были захвачены польской кавалерией, так что Шеин, вследствие своей пассивности, оказался блокированным в открытом поле. С конца октябр русские начали терпеть недостаток в продовольствии и особенно в фураже. Между тем из Москвы на помощь армии Шеина выслали войска. Однако, ни один из воевод до Смоленска не дошел, ссылаясь на разные препятствия. Бояре ненавидели Шеина за приобретенную им славу и за его высокомерие. В русском войске стали развиваться болезни, и сильно увеличилась смертность. В половине января 1634 г. Шеин начал переговоры о сдаче, и 1 февраля состоялось соглашение: русские получили разрешение выйти из своего стана с унизительными формальностями, оставив полякам многочисленную артиллерию. Всего было выпущено в Москву 8 056 чел., и на попечении поляков осталось больных 2 004 чел. По прибытии Шеина и Измайлова в Москву их казнили как изменников. Никакой измены, очевидно, не было, а проявилось лишь общее неумение маневрировать в поле, присущее даже таким воеводам, которые отлично отсиживались в крепостях. 5 июня 1634 г. на р. Поляновке был заключен мир на условиях Деулинского перемириями (см. Поляновский мир).

Первая война с Польшей за Украину (1654—1655). В 1653 г. на земском соборе в Москве было принято решение о присоединении Украины к Московскому государству (см. II, 208, и ХLII, 168). Это означало войну с Польшей. Начатые с польским правительством переговоры успеха не имели, и в 1654 г. русское войско, с личным участием царя Алексея Михайловича, выступило в поход. Менее чем в полгода русские овладели Смоленском, Могилевом,  Полоцком и Витебском, а в 1655 г. заняли Минск, Гродно и Вильно. Польше угрожала опасность и с другой стороны: шведский король Карл Х в один поход завоевал все области к западу от Вислы, взяв Варшаву и Краков. Польскому королю Яну Казимиру удалось, однако, разъединить врагов, предложив по смерти своей польскую корону Алексею Михайловичу; в Вильно по этому поводу начались переговоры, и состоялось соглашение. С Польшей было заключено перемирие (1656) с удержанием занятой территории, и русские примкнули к коалиции против Швеции, составленной из Дании,  Австрии и Польши (см. II, 209).

В последовавшей затем войне со Швецией (1656-1658) целью московского правительства было завоевание принадлежавших шведам Ингерманландии и Эстонии, а также занятой ими Лифляндии, т. е. приобретение побережья Балтийского моря от Невы до Западной Двины. Этой цели достичь не удалось, несмотря на произведенную большими силами осаду Риги. В 1658 г. со шведами было заключено перемирие на 3 года, а в 1661 г.  мир в Кардисе, по которому Швеция получила обратно все первоначально занятые пункты (см. II, 209).

Черт. 5.

Вторая война с Польшей за Украину (1658—1667) и Чигиринские походы (1676, 1677 и 1678). Избавившись от шведов, поляки отказались от исполнения Виленского договора 1656 г.: сейм и слышать не хотел об избрании на польский престол Алексея Михайловича. В 1658 г. война между Москвой и Польшей возобновилась и затянулась до 1667 г., когда было заключено Андрусовское перемирие (см. Андрусово). Москва получила Смоленскую и Северскую области и всю левобережную Украину; на правом же берегу Днепра — только Киев, уступленный временно, на 2 года, но впоследствии не возвращенный. Соглашаясь с разделением Украины на две части, Москва отнюдь не отказывалась от правобережной Украины и лишь откладывала борьбу за нее до более благоприятного момента. Этот момент, казалось, наступил через несколько лет, когда Турция завоевала Подолию и заставила Польшу отказаться от притязаний на украинские земли. В 1674 г. московские войска совместно с левобережным гетманом Самойловичем перешли на правый берег Днепра, а летом 1676 г. двинулись к укрепленному Чигирину, где находился гетман правобережной Украины, Дорошенко (см.), который 19 сентября сдался и сложил с себя гетманское достоинство. В ответ на наступление Москвы султан Магомет IV, на которого старался опереться Дорошенко, назначил гетманом правобережной Украины Юрия Хмельницкого и послал для установления его власти армию Ибрагима-паши, но Ромодановский и Самойлович разбили ее 28 августа под Чигирином. В середине августа следующего года армия великого визиря Кара-Мустафы взяла Чигирин после пятидневной осады. Московский гарнизон, под начальством окольничего Ржевского, отступил на соединение с главными силами кн. Ромодановского, которые перешли на левый берег Днепра. Вслед за этим армия Кара-Мустафы очистила Чигирин и вернулась к своей границе. Султан, нуждаясь в войсках для войны с Австрией, вступил с Москвой в мирные переговоры, которые окончились заключением мира в Бахчисарае 8 января 1681 г. Турция отказалась от своих притязаний на правобережную Украину, а Москва обязалась платить крымскому хану ежегодную дань.

Крымские походы 1687 и 1689 г. (см. черт. 5). По союзному договору, заключенному правительницей Софьей с Польшей (см. XL, 273), Австрий и Венецией для войны против Турции. Москва должна была действовать против крымского хана, вассала турецкого султана. По сравнению с XVI в., обстановка на южном фронте значительно изменилась в пользу Московского государства. Присоединение Украины продвинуло русскую границу на юг до р. Самары, впадающей в Днепр близ современного Днепропетровска (Екатеринослава); расстояние от р. Самары до Перекопа было около 800 км, вместо прежней операционной линии Тула-Перокоп, длиной 1 000 км. Украина представляла удобную базу для снабжения армии, а Днепром можно было отчасти воспользоваться как коммуникационной линией, хотя этому и мешали пороги. В состав войска, назначенного для похода 1687 г., вошли: 40 000 солдат и стрельцов, 20 000 конницы иноземного строя и 40 000 поместной дворянской конницы, всего 100 000 чел. Начальство над этими силами было вверено любимцу Софьи В. В. Голицыну (см.), выдающемуся государственному деятелю, но человеку непригодному для войны. Вместо того чтобы перед началом операций сосредоточить армию в южной Украине, у Днепра, возможно ближе к Крыму, он собрал ее на р. Мерло в 30—40 км к северо-востоку от Полтавы. Оттуда армия выступила в середине мая 1687 г., направляясь восточнее современных городов Новомосковска и Александровска, к р. Конские  Воды, близ нынешнего города Орехова. На границе Украины, на р. Самаре, к армии присоединился гетман Самойлович (см.) со своими казаками. Из чрезмерной осторожности Голицын вел свои главные силы медленно, в одном общем каре, более 1 км по фронту и около 2 км в глубину. Стороны этого огромного четырехугольника были составлены из 20 000 повозок обоза, внутри помещались пехота и артиллерия, а конница находилась снаружи  четырехугольника для охраны и разведывания. В середине июня, перейдя р. Конские Воды  войско вступило в Крымскую степь, по которой нужно было пройти еще около 200 км до Перекопа; но оказалось, что трава и степи подожжена (вероятно татарами) и горит на огромном пространстве. Сделав в два дня всего 12 км, Голицын собрал военный совет, на котором было решено, вследствие уничтожения подножного корма, для лошадей, прекратить поход. Войско, не видевшее ни одного татарина, вернулось к р. Мерло, где присланный из Москвы Шереметев передал Голицыну и воеводам благодарность правительницы за удачный поход, и указ о роспуске ратных людей по домам. Московские власти приписали пожар степи казакам, вследствие чего гетман Самойлович был смещен и взамен его избран Мазепа (см.). С весны 1688 г. хан стал производить опустошительные набеги на Украину, проникая до Киева и Полтавы и уведя более 60 000 пленников. В сентябре 1688 г. был объявлен второй поход на Крым под начальством того же Голицына. При этом, во избежание степных пожаров, было решено начать этот поход до наступления весны. В состав войска входили: 9 270 стрельцов, 49 189 солдат, 29 216 копейщиков и рейтаров и 6 259 чел. поместной конницы, всего 93 924 чел. Таким образом, во втором походе (1689) участвовали преимущественно войска иноземного строя, поместной же конницы было очень мало. Артиллерия состояла из 350 орудий, обоз из 20 000 повозок с двухмесячным запасом продовольствия. Общий сборный пункт был назначен на р. Орель, куда Голицын прибыл 17 апреля. На реке Самаре присоединился новый гетман Мазепа с 50 000 казаков. Перейдя р. Конские Воды, войско вступило в Крымскую степь и 13 мая впервые увидело татар; это был отряд в 10 000 чел. во главе с сыном хана Нуреддином. Последний, несмотря на малочисленность своего войска, атаковал 16 мая сначала авангард, а затем и главные силы Голицына. Русская конница, не выдержав удара, искала спасения внутри каре, и татары были отражены лишь артиллерийским огнем. На другой день воеводы убрали конницу внутрь каре и прикрылись пехотой. Утром 20 мая русское войско приблизилось к Перекопу, впереди которого стоял хан с 50 000 татар; они атаковали русских со всех сторон, но были отражены артиллерийским огнем. Укрепления Перекопа, преграждавшие доступ в Крым, состояли из глубокого рва, пересекавшего узкий перешеек между Черным морем и Сивашем, и небольшого укрепленного городка. Отказавшись взять эти укрепления штурмом, что при слабости их было вполне возможно, Голицын вступил в переговоры, но хан ответил отказом и насмешками. При нежелании штурмовать Перекоп, Голицыну оставалось прибегнуть к более медленным действиям осады, но он счел это невыполнимым, вследствие отсутствия в окрестностях воды и корма для лошадей. На другой день, 21 мая, русское войско выступило обратно. Татары преследовали его только частью своих сил, и 29 мая 1689 г. оно достигло р. Самары. Тут Голицын получил приказ оставить во вновь выстроенной Богородицкой крепости 6 000 чел. для обеспечения границы, а остальные войска распустить. По случаю окончания похода Голицын, и другие воеводы были осыпаны наградами.

Азовские походы (1695 и 1696). В поисках выхода к Черному морю, Петр I в 1695 г. обратил внимание на принадлежавший с XV в. Турции Азов (см.). Эта небольшая крепость лежала на левом берегу главного рукава Дона, в 15 км от впадения его в Азовское море. Она имела три ограды: 1) наружную, из земляного вала, местами бастионного начертания, 2) среднюю, из каменной стены с  башнями, и 3) внутреннюю, такого же устройства (цитадель). Гарнизон Азова был усилен, в предвидении осады, до 7 000 чел.; кроме того, ожидались подкрепления из Константинополя. Войско, назначенное для взятия Азова, состояло из 31 000 чел. при 148 осадных орудиях. Командование им было вверено генералам Гордону, Лефорту и Головину. Петр принимал участие в походе под именем бомбардира Петра Михайлова. Обер-инженером был Франц Тиммерман, а помощниками его Брюс и Вейде. В начале мая 1695 г. авангард Гордона выступил из Тамбова и направился через Черкасов к Азову. Главные силы были посажены на суда в Москве и двинулись по Москва-реке, Оке и Волге до Царицына, оттуда сухим путем к Паншину, а затем по Дону до Азова. С начала июля было приступлено к постепенной атаке крепости, причем наружный ров был засыпан в нескольких местах и осадные работы доведены до крепостного вала; но, несмотря на это, штурмы 5 августа и 25 сентября были отбиты с большими потерями. Минная атака также не удалась: два больших взрыва, произведенные 16 и 25 сентября, причинили больше вреда русским, чем туркам. Вообще турецкий гарнизон оборонялся очень энергично, производя частые вылазки, причем ему помогала находившаяся в соседних степях татарская конница, сильно беспокоившая осаждавших. При таких условиях решено было отложить осаду Азова. Со 2 октября началось отступление войск.

Среди причин неудачи главная заключалась в том, что крепость не была блокирована с моря и турецкий флот подвозил ей подкрепления, боевые и продовольственные припасы. Сделав этот вывод, Петр в течение зимы 1695—1696 г. построил в Воронеже: 2 военных корабля, 23 галеры, 2 галеаса и 4 брандера. Экипаж для этих судов («морской регимент») в числе 4 000 чел. был сформирован в Москве, причем кадром для него послужили роты, выделенные из Преображенского и Семеновского полков. Начальником новой флотилии был назначен Лефорт. Весной 1696 г. близ Воронежа собралось войско в 54 000 чел., под начальством А. О. Шеина (см.); отсюда оно пошло к Азову сухим путем, а осадный артиллерийский парк, инженерный парк и некоторые грузы были посланы по р. Дону. Во второй половине мая части армии начали подходить к Азову, и к 7 июня он был обложен со всех сторон. Флотилия Лефорта, после удачных стычек с турецкими судами, расположилась близ устья Дона. Для того чтобы дать ей опору и окончательно запереть турецкому флоту вход в Дон, на обоих берегах были построены сомкнутые укрепления, между которыми через реку была протянута толстая цепь. Ведение постепенной атаки против крепости облегчалось тем, что турки, не ожидавшие вторичной осады, не позаботились даже засыпать прошлогодние русские траншеи и подступы, которые осаждающий занял снова. Минная атака во время второй осады Азова не применялась совсем. 14 июня к устью Дона из Константинополя прибыли 40 фрегатов и галер с 4-хтысячным отрядом и различными запасами. Турецкая эскадра, не успев произвести десант и угрожаемая флотилией Лефорта, через некоторое время отплыла в Керчь. 18 июня к Азову подошел гетман Мазепа с 20 000 украинских казаков. Гарнизон Азова, блокированный с суши и с моря, не проявлял уж того упорства, как при первой осаде. 17 июля часть украинских и донских казаков, преследуя турок после отбитой вылазки, овладела одним бастионом земляной ограды. 19 июля турки, испытывая недостаток в продовольствии и боевых припасах, сдались на капитуляцию в числе 3 700 чел.

В XVII в. произошла крупная перемена в организации вооруженных сил Московского государства. Как сказано выше, в 1632 г. была сформированы войска иноземного строя, которые впервые участвовали в походе Шеина под Смоленск. К концу столетия это был уже главный вид войска в составе 39 солдатских и 25 копейно-рейтарских полков, всего от 80 до 90 тысяч человек. Поместная дворянская конница уже отошла на второй план. Но войска иноземного строя нельзя считать регулярной армией, так как они «собирались в учебные сборы осенью на месяц, а после того распускались по домам». Условия же времени требовали организации регулярной армии. Эту задачу и поставил себе Петр.

Основание русской регулярной армии было положено первым рекрутским набором, объявленным 17 ноября 1699 г. (см. III, 507). С этого момента и до начала Мировой войны регулярная армия участвовала в 40 внешних и внутренних войнах и военных экспедициях, из них 24 приходятся на XVIII в. и начало ХІХ-го века (до т. н. Отечественной войны).

Рис. 6.

1) Северная война 1700—1721 гг. (см. XLI, ч. 5, 661/68) велась против Швеции, первоклассной военной державы со времен Густава-Адольфа (см.). Во главе шведской армии стоял молодой король Карл XII (см.), отличный начальник в бою, но недальновидный политик и плохой стратег. Исход войны был решен на полях Полтавы, хотя после этого военные действия продолжались еще более 11 лет.

Полтавское сражение 27 июня 1709 г. (см. черт. 6). С конца апреля 1709 г. армия Карла XII обложила Полтаву. Главные силы русской армии, под началом Меншикова, сосредоточились на противоположном, левом берегу р. Ворсклы близ с. Крутой Берег.

Находя, что падение Полтавы произведет дурное впечатление на Украине, Петр к 4 июня прибыл из Воронежа к армии. Но, помня о нарвском погроме (1700), он считал бой в открытом поле с армией Карла «зело опасным делом» и потому принял перед сражением все меры, как для обеспечения успеха, так и на случай неудачи. 20 июня он перешел Ворсклу у д. Петровка по мосту, прикрытому предмостным укреплением, после чего приступил к устройству укрепленного лагеря севернее д. Семеновка, в 8 км от Полтавы. Карл не счел нужным этому противодействовать, а торопился покончить с Полтавой. Два дня, 21 и 22 июня, шведы штурмовали город, но были отбиты с потерей более 1 600 чел.

25 июня русская армия, передвинувшись к Полтаве, стала строить новый укрепленный лагерь в 5 км от города. С тыла он замыкался крутым спуском к Ворскле; перед фронтом его простиралась км на два равнина, за которой находился лес; слева от лагеря тянулся другой лес к Полтаве. Между обоими лесами была открытая полоса, шириной более км, которую Петр приказал перегородить 6-ю редутами. Впоследствии начали строить еще 4 редута в направлении, перпендикулярном к первой линии редутов, но эту работу не успели окончить ко дню сражения.

Русская армия состояла из 58 батальонов пехоты, 17 драгунских полков и 72 орудий, всего 42 000 регулярных войск и нескольких тысяч казаков. В шведской армии было 26 батальонов пехоты, 22 полка кавалерии и только 4 орудия, всего 27 000 чел., не считая запорожцев. В сражении могли принять участие 23 000 шведов. Слабость шведской артиллерии объяснялась тем, что за неимением пороха (о потере шведского обоза см. XLI, ч. 5, 667) остальные орудия находились в обозе. Петр назначил атаку на 29 июня, т. к. в этот день ожидалось прибытие Скоропадского с казаками, но Карл сам атаковал русских двумя днями раньше. На рассвете 27 июня шведская армия начала наступление от своего лагеря близ Полтавы: впереди шла пехота в 4 колоннах, за нею кавалерия в 6 колоннах. Раненный накануне в ногу, король следовал при войсках в качалке, передав командование армией фельдмаршалу Реншильду. Русские приготовились к встрече атаки, т. к. Петр был извещен о ней перебежчиком. Редуты были заняты 2 батальонами пехоты. За ними стали 17 драгунских полков под начальством Баура. Вся артиллерия и прочая пехота расположились в укрепленном лагере. Около 5 час. утра шведская пехота подошла к редутам и завязала бой, а кавалерия, обойдя пехотные колонны, проскочила между редутами и атаковала русских драгун. Видя, что бой за редуты грозит затянуться, Реншильд приказал пехоте идти вслед за кавалерией между редутами, что и было исполнено, но с большими потерями. Сдерживая напор неприятельской кавалерии и пехоты, русские драгуны, по приказанию Петра, отходили к правому флангу укрепленного лагеря, стараясь подвести преследовавших их шведов под фланговый огонь из него. Действительно, когда шведская боевая линия, обращенная фронтом на северо-восток, поравнялась с лагерем, причем правый фланг ее находился всего в 100 шагах от него, расположенная в лагере артиллерия открыла продольный огонь картечью. Уже расстроенные проходом между редутами, шведы вынуждены были броситься влево, к лесу, чтобы, выйдя из сферы артиллерийского огня, устроиться и переменить фронт под прямым углом (лицом к лагерю), на юго-восток. Около 9 ч. утра обе армии перешли в наступление. Русские, пользуясь своим численным превосходством, успели охватить оба фланга шведов, которые не выдержали и побежали назад к лесу. В 11 ч. утра сражение было уже окончено. Потеря русских состояла из 4 635 чел. убитыми и ранеными; шведы потеряли убитыми и ранеными свыше 9 000 чел. и пленными около 2 700 чел. Разбитая шведская армия отступила к Днепру, которого она достигла у м. Переволочна, в 90 км от Полтавы. 30 июня к Переволочне прибыл Меншиков и предложил командовавшему ген. Левенгаупту положить оружие. 5 000 чел. пехоты, 2 000 кавалерии, 28 орудий были трофеями русских. 8 июля удалось настигнуть Карла на р. Буге, но сам король успел уже переправиться. За все время Северной войны русская армия по официальным сведениям потеряла 120 тыс. от неприятельского оружия и 500 000 от болезней*).

^*) К первой рубрике относятся потери в боях – убитыми, ранеными и контуженными; ко второй – все умершие от болезни и больные, исключенные из армии. Т. н. «без вести пропавшие», упоминаемые в реляциях после каждого сражения, по окончании войны оказывались обыкновенно убитыми или пленными; последние, за редкими исключениями, возвращались на родину. В дальнейшем мы будем приводить потери по намеченным двум рубрикам. Однако, для сравнительной оценки нужно иметь ввиду, что в прежних войнах легко раненые обычно вовсе не показывались; наоборот, в новых войнах каждый случай ранения регистрировался так что многие раненые проходят по отчетам по нескольку раз. Что касается потери от болезней, то для многих старых войн она может быть установлена лишь приблизительно.

 

2) Прутский поход 1711 г. После поражения под Полтавой Карл XII с несколькими приближенными и конвоем нашел себе убежище в Турции, близ Бендер. По настояниям его посланцев Турция 20 ноября 1710 г. объявила России войну. С своей стороны Петр старался найти союзников среди христианских подданных султана (см. XXXVI, ч. 3, 650/51).

Базой для предстоявшей войны Петр избрал Молдавию и Валахию, решив воспрепятствовать переправе турок  через Дунай (см. черт. 7). В середине июня 1711 г. русская армия Шереметева, в числе 45 000 чел. при 122 орудиях, сосредоточилась в Яссах; при ней находился сам Петр и Екатерина (см. XIX, 619). Вскоре обнаружилось, что на поддержку союзников рассчитывать никак нельзя. На военном совете высказывалось мнение о необходимости возвратиться за Днестр; однако, по приказу Петра, русская армия выступила из Ясс в первых числах июля к югу, вдоль правого берега Прута. Обстоятельства сразу стали складываться неблагоприятно для русских. Крымские татары, подвластные туркам, перешли на правый берег Прута и, двигаясь вслед за армией, отрезали ее от Ясс. А визирь Мехмед-паша с войском в 200 тысяч еще 18 июня перешел Дунай у Исакчи и двигался на север. На рассвете 8 июля многочисленная турецкая конница стала наседать на русский авангард. Вечером 8-го было решено отступать по направлению к Яссам. Турки тотчас же начали преследование. Зной и беспрестанные нападения конницы сделали движение настолько трудным, что вследствие изнурения войск пришлось стать лагерем на берегу Прута близ устья р. Гуш.

Русская армия состояла из 31 554 чел. пехоты и 6 692 кавалерии, при 122 орудиях. Великий визирь имел 100 000 чел. пехоты, 120 000 конницы, 50 000 татар и 469 орудий. Вскоре русский лагерь был окружен со всех сторон превосходными силами. Произведенная турками атака, правда, была отбита, но военный совет, собранный Петром, признал Положение безвыходным. В турецкую ставку был послан Шафиров (см.), которому после двухдневного торга удалось 12 июля добиться пропуска армии ценой подписания мирного договора, лишившего России результатов Азовских походов: она обязалась возвратить Турции Азов, срыть вновь выстроенные крепости (Таганрог и др.), не вмешиваться в дела Польши и пропустить Карла ХII в Швецию. За время похода русская армия потеряла от неприятельского оружия около 4 000 чел.

Рис. 7.

3) Об экспедиции в Хиву князя Бековича-Черкасского в 1717 г. см. Средняя Азия, XLI, ч. 4, 275, и Бекович-Черкасский.

4) и 5) О войнах с Персией 1722—1724 («Низовой поход») и 1725—1732 гг. см. Кавказские войны, XXIII, 35/36, и 111,139.

После первой войны Петр присоединил к России города Дербент и Баку и провинции Гилян, Мазаидеран и Астрабад. Императрица Анна добровольно вернула персам эти приобретения.

6) Война за «польское наследство» 1733—1735 гг. В феврале 1733 г. умер король польский и курфюрст саксонский Август II. Возник вопрос об избрании ему преемника. Поддерживаемая Францией польская партия желала видеть на престоле бывшего короля Станислава Лещинского (см.); Россия и Австрия поддерживали кандидатуру курфюрста Августа III (см. Польша, XXXII, 596/97). В конце сентября 1733 г. русские войска под началом Ласси заняли Варшаву; Август III был провозглашен королем, а избранный раньше Станислав Лещинский бежал в Данциг. В первой половине 1734 г. на нижней Висле произошли военные действия, в которых принял участие и флот; в течение их Ласси был заменен Минихом. 26 июня 1734 г. Данциг капитулировал. Большая часть Польши признала Августа  королем, но сторонники Станислава продолжали еще некоторое время нападать на русские войска, оккупировавшие Польшу и Литву. Боевые потери русских за войну — 10 000 чел.

7) Поддерживая Станислава Лещинского, Франция объявила войну Австрии. На помощь последней в июне 1735 г. из Польши был двинут Ласой с 20 000 чел., который прибыл на Неккар ко времени заключения мира (см. XLIV, 624).

8) Война с Турцией 1735—1739 гг. Первоначальная цель войны, поставленная Миниху (см.) при его назначения главнокомандующим в июле 1735 г., заключалась в том, чтобы: 1) отвоевать у турок утраченный после Прутского похода Азов и 2) произвести экспедицию в Крым для наказания татар за их набеги. Еще за несколько лет до войны под руководством Миниха была устроена для защиты от татар Украинская укрепленная линия от Днепра — по рр. Орель, Берест и Берек, — до Донца, на протяжении 275 км, расстояние от нее до Перекопа составляло около 400 км. Ввиду позднего времени, Миних отложил осаду Азова до весны следующего 1736 г. Направленная против Крыма армия генерала Леонтьева (39 тыс.) успела дойти только до р. Конские Воды, где была застигнута морозами, и в конце ноября вернулась на Украинскую укрепленную линию.

Перед кампанией 1736 г. были сформированы две армии: азовская (38 тыс.) под командой Ласси (см.), для осады Азова, и крымская (58 тыс.), под личным начальством Миниха, для действий против Крыма. Задача последней, по настоянию Миниха, была изменена: вместо карательной экспедиции на нее возлагалось покорение Крыма. Кампания развивалась весьма удачно для русских. 18 июня, после ночного штурма Азова, турецкий гарнизон, в числе 5 000 чел., положил оружие. Миних, наступавший по левому берегу Днепра,  форсировал Перекопскую укрепленную линию и взял Перекоп. Отправив генерала Леонтьева  с отрядом в 10 тыс. человек для овладения турецкой крепостью Кинбурн (на восточном берегу Днепровско-Бугского лимана), он 23 мая вступил в Крым, где по имевшимся (преувеличенным) сведениям находилось 8 тыс. турецких и 140 тыс. татарских войск (см. черт. 5). Евпатория («Гезлеф», у русских — «Козлов») была занята без боя; у Бахчисарая татары пытались оказать сопротивление, но были разбиты. Город подвергся разграблению и был сожжен; такая же участь постигла Ак-Мечеть (Симферополь). Турки отступили к Кафе (Феодосии), а татары скрылись в горы. Однако, несмотря на одержанные успехи, положение русской армии сделалось затруднительным, вследствие недостатка хорошей воды, провианта, зернового фуража и подножного корма. Миних был вынужден отвести армию сперва к Перекопу, затем к Украинской укрепленной линии. На пути к нему присоединился отряд Леонтьева, которому удалось взять Кинбурн, защищавшийся 2 000 янычар.

Весной 1737 г. армия Миниха (60 тыс. с осадной артиллерией) была двинута против турецкой крепости Очакова (см. черт. 7). В начале июля после кровопролитного боя Очаков со всем гарнизоном (20 тыс. чел.) сдался. Оставив для занятия его 8 тыс. человек, Миних с главными силами в августе возвратился в Украину. Тем временем Ласси вторгся на Таврический полуостров через Генический пролив по Арабатской косе. Близ р. Салгир 12 июля хан атаковал стан Ласси, но был отбит с большим уроном, после чего русские разорили Карасу-Базар, Бахчисарай, Ак-Мечеть и всю восточную часть полуострова. В конце июля, считая свою задачу выполненной, Ласси двинулся обратно к Донцу и Дону. В половине октября турки, в числе 40 тыс., подступили к Очакову, но были отбиты.

В новую кампанию 1738 г. предметом действий для армии Миниха (50 тыс. чел.) была  назначена неприятельская армия на нижнем Днестре, у Бендер. Ввиду свирепствовавшей в южных степях моровой язвы, войска двинулись в западном направлении через владения Польши, нарушая ее нейтралитет. 27 июля Миних подошел к Днестру в 30 км ниже г. Могилева. За Днестром стояла 60- тысячная турецкая армия с многочисленной артиллерией. При таких условиях Миних, силы которого во время продолжительного похода значительно уменьшились, не решился форсировать сильную оборонительную линию Днестра и вернулся обратно к Днепру.

В конце мая 1738 г. Ласси (45 тыс.) выступил из Украины, подучив приказание покорить Крым. Татары были расположены за Перекопской линией и близ г. Арабата. В последних числах июня русская армия, пройдя в брод через Сиваш, вышла в тыл, Перекопской линии и овладела ею. Затем Ласси вторгся внутрь полуострова, разбил главные силы хана и готовился наступать к Кафе. Однако, невозможность довольствовать армию средствами совершенно опустошенной страны заставила его отказаться от последнего намерения. В конце августа армия разорила укрепления Перекопа и двинулась обратно на Украину.

По плану кампании 1739 г. армия Миниха   (60 тыс.) должна была взять турецкую крепость Хотин и соединиться с австрийскими войсками для совместных действий против Турции. Вся кампания свелась, однако, к победе русских 17 августа у с. Ставучаны, в 20 км к югу от Хотина. Русские купили эту крупную победу над панически бежавшей 80-тысячной турецкой армией ценой 13 чел. убитых и 53 раненых. Миних занял столицу Молдавии Яссы, а турки ушли за Дунай. Вслед за австрийцами, которые вели войну очень неудачно и заключили мир с Портой, и русское правительство подписало в сентябре 1739 г. мирный договор в Белграде, получив часть степи между Бугом и Донцом, площадью около 1 600 кв. миль. Укрепления Азова были срыты, и этот город с его окрестностями был объявлен не принадлежащим ни России, ни Турции. Русская армия потеряла в эту войну: от неприятельского оружия — 10 тыс. и от болезней — 100 тыс. чел.

Черт. 8.

9) Война со Швецией 1741—1743 гг. (см. XLIII, 690/91). В середине августа 1741 г. русская армия Ласси (около 20 тыс.) сосредоточилась на финляндской границе впереди Выборга (см. черт. 8). 23 августа Ласси разбил у Вильманстранда отряд ген. Врангеля и взял эту крепость. В августе 1742 г. Ласси подошел к Гельсингфорсу, где сосредоточилась армия Левенгаупта из 17 тыс. шведских и нескольких тысяч финских войск, и выслал обходную колонну, отрезавшую Левенгаупта от Або, тогдашней столицы Финляндии. О моря шведы были заперты русской эскадрой. 24 августа Левенгаупт сдался. Война закончилась Абосским миром (см. I, 56). Приобретено 285 кв. миль. Потеря русской армии в боях около 2 000 чел.

10) Поход корпуса князя Репнина на Рейн в 1748 г. имел целью оказать помощь Австрии в войне за австрийское наследство; мир был заключен без участия корпуса в боях (см. I, 171/72).

11) О войне с Пруссией 1756—1763 гг. см. Семилетняя война, XXXVIII, 233/41.

12) Война в Польше 1768—1772 гг. (ср. XXXII, 602/03). Со стороны поляков действовали неорганизованные конфедераты;  с русской стороны — так называемый польско-литовский корпус генерала Веймарна (12—16 тыс. чел.). Война   носила партизанский характер, причем в ней выдвинулся Суворов (см. XLI, ч. 5, 205). В августе 1772 г. конфедерация прекратила свое существование, после чего произошел первый раздел Польши.

13) Война с Турцией 1768—1774 гг. Поддерживая польских конфедератов (см. выше), Порта в октябре 1768 г. объявила России войну. С русской стороны были выставлены две армии: у Киева — 1-я армия Голицына (65 тыс.), которая весной 1769 г. должна была действовать наступательно на верхнем Днестре; у Полтавы и Бахмута — 2-я армия Румянцева (43 тыс.), назначенная для прикрытия южных границ государства. Сверх того, для поддержки восстания греков был отправлен в Средиземное море флот под общим начальством Алексея Орлова. Действия Голицына на Днестре весной и детом 1769 г. отличались крайней нерешительностью, несмотря на то, что турецкая армия оказала очень слабое сопротивление и, в конце концов, за недостатком продовольствия, почти вся разбежалась. Очищенную турками крепость Хотин 10 сентября заняли русские войска (см. черт. 7). Вскоре после этого Голицын был заменен Румянцевым, а командование 2-й армией поручено Панину.

В кампанию 1770 г. Румянцев 7 июля разбил на р. Ларге крымского хана, имевшего 80 тыс. против 14 тыс. русских. Затем, 21 июля, имея 23 тыс., Румянцев на р. Кагул атаковал армию визиря в числе 150 тыс., которая понесла полное поражение, потеряв всю артиллерию; потеря русских — 914 убитыми и ранеными. Турки в беспорядке переправились на правый берег Дуная у Исакчи; вслед за этим сдались крепости Килия, Измаил и Браилов; весь левый берег Дуная от устья до Виддина перешел в руки русских, кроме Журжева (против Рущука) и Турну (против Никополя). Армия Панина, после кровопролитного штурма, овладела крепостью Бендеры на нижнем Днестре. Тем временем русский флот также одержал блестящую победу в Средиземном море близ Чесмы. Турецкая эскадра в составе 16 кораблей, 6 фрегатов и 60 мелких судов и транспортов стояла на якоре в проливе, отделяющем остров Хиос от берега Малой Азии. Русская эскадра из 9 кораблей, 3 фрегатов, 1 бомбардирского корабля и 17 мелких судов утром 24 июня атаковала турок, которые в третьем часу пополудни укрылись в Чесменскую бухту. В ночь на 26 июня турецкая эскадра была почти целиком сожжена русскими брандерами.

В 1771 г. на 1-ю армию Румянцева было возложено охранение Бессарабии, Молдавии и Валахии. Решительные действия в эту кампанию выпали на долю 2-й армии, усиленной до 70 тыс. (половина иррегулярных), которой вместо Панина командовал Долгоруков (см XVIII, 564). Целью было поставлено покорение Крыма. Основываясь на опыте прежних крымских походов, Долгоруков обратил особое внимание на устройство продовольственной части. Он решил вести свои главные силы эшелонами и вдоль левого берега Днепра, по которому запасы должны были сплавляться  на судах. По прибытии армии в Крым предполагалось доставлять для нее продовольствие с Дона азовской флотилией адмирала Сенявина. Выступив от Полтавы 20 апреля, главные силы прибыли 5 июня к Джанкермену против Кизыкермена (Берислава), откуда оставалось пройти степью 70 км до Перекопа (см. черт. 5). На берегу Днепра был устроен большой магазин, прикрытый укреплениями, из которого запасы должны были подвозиться к армии колесным транспортом. Пройдя половину пути, у Черной Долины выстроили редут с промежуточным магазином. 12 июня Долгоруков подошел к Перекопу и в ночь на 14 июня овладел укрепленной линией. Хан Селим бежал в Бахчисарай. 15 июня сдался турецкий гарнизон крепости Перекоп (800 чел.). Устроив там магазин, Долгоруков 17 июня вступил в Крым и двинулся на Кафу, где собралось около 10 тыс. турок; татары по большей части скрылись в горах. Тем временем отряд Щербатова проник на полуостров через Тонический пролив по Арабатской косе, взял 18 июня штурмом Арабат, а 21 занял Керчь и Еникале. Флотилия Сенявина с продовольствием стала на Керченском рейде. 29 июня, после незначительных боев, сдалась Кафа. Небольшие отряды, посланные к Гезлефу, Ак-Мечети, Бахчисараю, Ялте и Балаклаве, заняли их без сопротивления. Хан выехал на судне в Константинополь. Покорение Крыма вследствие тщательной подготовки похода стоило мало труда и жертв.

На Дунае следующий 1772 г. прошел в безрезультатных переговорах о мире. В марте 1773 г. Румянцеву было приказано перейти Дунай и атаковать турок, хотя у него было всего 35 тыс., расположенных на левом берегу от Журжева до Измаила, а у визиря, вместе с гарнизонами крепостей, 160 тыс. Тем не менее, 7—11 июня главные силы русской армии (15 тыс.) переправились через Дунай на лодках у сел. Гуробалы (см. черт. 7) и двинулись к Силистрии, занятой 30-тысячным гарнизоном. 18 июня русские взяли штурмом передовые укрепления крепости, но, получив известие, что на помощь идут 20 тыс. турок из Шумлы, сняли осаду Силистрии и отступили к с. Гуробалы. Для прикрытия отступления был выдвинут отряд ген. Вейсмана, который 22 июня атаковал турок у Кучук-Кайнарджи и разбил их на голову. Несмотря на одержанную частную победу, Румянцев возвратился на левый берег Дуная, где и оставался до конца этой кампании.

Весной 1774 г., усилив армию до 50 тыс., Румянцев решил снова перенести военные действия за Дунай и проникнуть до Балкан. Главная роль была возложена на отряды Каменского и Суворова, которые двинулись через Базарджик к Шумле. У Козлуджи, 9 июня, Суворов разгромил выдвинувшуюся навстречу 40-тысячную турецкую армию, после чего оба генерала подступили к Шумле и блокировали ее, преградив  пути на Варну, Силистрию, Рущук и Адрианополь. В начале июня и остальные войска Румянцева переправились через Дунай, обложив Рущук и Силистрию; сам Румянцев с главными силами остановился у с. Гуробалы. По просьбе Порты, 10 июля 1774 г. в д. Кучук-Кайнарджи был подписан мирный договор. Россия подучила: крепость Кинбурн с округом, земли между нижним течением рек Буга и Днепра, города Керчь и Еникале в Крыму и Азов  с окрестностями, всего 474 кв.  мили. Крымские и кубанские татары были объявлены независимыми от Турции. Потери русской армии за войны 1768—1772 и 1769—1774 гг. составили: от неприятельского оружия — 20 тыс. и от болезней — 105 тыс.

14) Война с Турцией 1787—1791 гг. (см. черт. 7). В 1783 г. Екатерина II обнародовала акт о присоединении к России Крымского ханства,  объявленного независимым по Кучук-Кайнарджийскому договору. В августе 1787 г. Порта потребовала возвращения ей Крыма и, получив отказ, объявила войну. Союзницей России явилась Австрия. По плану союзников австрийская армия Ласси должна была вторгнуться в дунайские княжества, действуя западнее Прута. Главной русской армии Потемкина (80 тыс.) было указано наступать вдоль Черного моря к Нижнему Дунаю, причем ближайшей целью ставилось взятие крепости Очакова. Для связи между этой армией и  австрийцами назначалась армия Румянцева (37 тыс.), которая должна была действовать к востоку от Прута. По неготовности к войне обеих  сторон, военных действий в 1787 г. почти не было. В первых числах июля 1788 г. Потемкин с 50 тыс. обложил Очаков с суши и в нерешительности простоял под крепостью  более 5 месяцев. Лишь в декабре Очаков был взят: турки потеряли 10 тыс. убитыми и ранеными и до 4 тыс. пленными, русские — 2 800 чел. Армия Потемкина стала на зимних квартирах между Бугом и Днепром. Армия Румянцева — в районе между Кишиневом и Яссами.

Весной 1789 г. Румянцев был заменен Н. В. Репниным (см.) и его армия подчинена Потемкину, который поставил целью кампании — овладение второстепенными крепостями Бендеры и Аккерман на нижнем Днестре, а Репнину приказал прикрывать эти операции. Репнин расположился на левом берегу Прута в районе Ларги, выслав на правый берег к Бырладу отряд Суворова для связи с австрийским корпусом принца Кобурга, стоявшим у Аджуда. В июле около 30 тыс. турок перешли у Браилова на левый берег Дуная и двинулись к Фокшанам. Суворов (7 тыс.) и Кобург (18 тыс.), соединившись, атаковали неприятеля 21 июля у Фокшан и разбили его, взяв несколько сот пленных и 10 орудий. В августе визирь с 90-тысячной армией снова перешел Дунай, чтобы напасть на австрийцев. Кобург обратился за помощью к Суворову. Турецкая армия стояла на р. Рымнике. В ночь на 11 сентября союзники (25 тыс.) перешли в наступление из Фокшан и на рассвете атаковали турок. Сражение окончилось разгромом турецкой армии, из которой визирю удалось собрать в Мачинэ не более 15 тыс. Русские потеряли всего 178 чел., австрийцы — 450 чел. убитыми и ранеными. Потемкин не использовал этой решительной победы, а продолжал выполнение своего плана, преследовавшего мелкие цели. В конце сентября Аккерман сдался почти без сопротивления; месяц спустя русская главная армия обложила Бендеры и вскоре овладела этой крепостью. Разрешив поставленную задачу, русские войска заняли зимние квартиры в окрестностях Ясс.

В кампанию 1790 г. армия Потемкина взяла небольшие крепости: Килию, Тульчу и Исакчу, после чего было решено взять Измаил, крепость, укрепленную под руководством иностранных инженеров и обильно снабженную боевыми и продовольственными запасами, с гарнизоном из 35 тыс. чел. Действия против Измаила были поручены Суворову, который имел в своем распоряжении 30 тыс. сухопутных войск и дунайскую флотилию Рибаса. Крепость была взята 10 декабря штурмом, причем 26 000 турок убито и 9 000 (преимущественно раненых) взято в плен. Русские потеряли 4 970 чел. Взятием Измаила закончилась кампания 1790 г. Порта просила мира, который был заключен в Яссах 29 декабря 1791 г. Турция признала присоединение Крыма к России и уступила ей степь между Днестром и Бугом с крепостью Очаковом; со стороны Кавказа русская граница была установлена по реке Кубань; всего Россия приобрела 2 000 кв. миль, армия потеряла 55 тыс. убитыми и ранеными.

15) О войне со Швецией 1788—1790 гг. см. Финляндия, XLIII, 693/94.

16) Война с Польшей в 1792 г. Польская армия состояла из 45 тыс. чел., но это было ополчение плохо вооруженное, еще хуже обученное и не имевшее центрального военного управления. Против Польши направлены были две армии: с юго-востока через Подолию армия ген. Каховского (65 тыс.) и с северо-востока через Литву армия генерала Кречетникова (82 тыс.). Конечной целью было занятие Варшавы. Через два месяца с небольшим после объявления войны обе русские армии, гоня перед собой польские войска, уже находились в нескольких переходах от Варшавы. Король Станислав Понятовский 13 июля исполнил все требования русского правительства. Война закончилась вторым разделом Польши (см. XXXII, 605/06).

17) Война в Польше 1794 г. Второй раздел Польши вызвал возмущение поляков. Собравшиеся в краковском укрепленном лагере патриоты и войсковые части решили поднять восстание, причем главнокомандующим 13 марта провозглашен был Косцюшко (см.). Последнему 24 марта удалось близ с. Радлавицы разбить небольшой русский отряд. Этот успех произвел огромное впечатление во всей Польше и Литве. В Варшаве 6 апреля войска и толпы вооруженных жителей напали на пятитысячный русский гарнизон, разбросанный по квартирам, и перебили большую часть его. Во многих пунктах были сформированы отряды из войск и повстанцев: в Кракове — 25 тыс. под личным начальством Косцюшко; в Модлинском воеводстве — 20 тыс. Зайончека, и др. В начале июня Косцюшко со своим отрядом занялся укреплением Варшавы и организацией обороны; туда же прибыл и Зайончек. Главное начальство над всеми силами против поляков вверено было Репнину. Собственно для борьбы в Польше и Литве было назначено: 12 тыс. Ферзена, находившихся в Краковском и Сандомирском воеводствах; 20 тыс., направленных из южной армии через Владимир Волынский, и 25 тыс., расположенных в Литве. Сверх того, в Польшу вступили прусские и австрийские войска, действовавшие, однако, очень нерешительно. В августе в Польшу прибыл Суворов; в боях близ Бреста (6 и 8 сентября) он разбил 13-тысячный отряд Сераковского. Чтобы воспрепятствовать соединению Суворова с Ферзеном, Косцюшко двинулся с 10 тыс. из Варшавы вразрез им, по правому берегу Вислы, но Ферзей атаковал его 29 сентября у с. Мациовице, в 20 км к северо-западу от Ивангорода. Войска Косцюшко были окружены и уничтожены, а сам он, тяжело раненый, попал в плен. Желая использовать эти успехи, Репнин приказал Суворову наступать к Варшаве с объединенными русскими силами (около 35 тыс. чел.). 24 октября Суворов штурмом взял Прагу, сильно укрепленное предместье Варшавы на правом берегу Вислы. Мост через реку оказался сломанным; тогда на берег были выдвинуты батареи, начавшие обстреливать Варшаву, которая сдалась; после этого положили оружие и все польские войска. Третий раздел Польши (1795) прекратил ее самостоятельное существование (см. Польша, XXXII, 606). Русская граница была установлена по Неману и Западному Бугу. Боевые потери русской армии за обе войны с Польшей (1792 и 1794) составили 9 000 чел.

18) О войне с Францией 1798—1799 гг. см. Франция, XLV, ч. 1, 195/99, и Суворов, XLI, ч. 5, 208/09.

19 и 20) О войнах с Персией 1796 и 1803— 1813 гг. см. Кавказские войны, ХХІІІ, 37/38. По Гюлистанскому миру, которым закончилась последняя война, к России присоединены ханства: Карабахское, Ганжинское, Нухинское, Шемахинское, Дербентское, Кубинское, Бакинское и Талышинское, всего около 1 000 кв. миль.

21 и 22) О войнах с Францией в 1805 г. и в 1806—1807 гг., имевших целью остановить распространение владычества Наполеона в Западной Европе (3-я и 4-я коалиция), см. Франция, XLV, ч. 1, 208/09, 222/25; Тильзитский мир, XLI, ч. 8, 71.

23) Война с Турцией 1806—1812 гг. (см. черт. 7). К концу 1806 г. русская армия Михельсона, без объявления войны, заняла Бессарабию, Молдавию и Валахию. На левом берегу Дуная в руках турок оставались лишь крепости Измаил, Браилов и Журжево. 18 декабря султан объявил войну России, но наступательные действия турок в 1807 и 1808 гг. не отличались решительностью, и положение на Дунае осталось без перемены. В сентябре 1808 г., во время Эрфуртского свидания (см. II, 125), Наполеон согласился на присоединение к России Бессарабии, Молдавии и Валахии, с установлением границы по Дунаю. Однако, на предложение русского правительства заключить мир на таких условиях, Порта ответила отказом. В марте 1809 г. в княжествах находилась 80- тысячная русская армия фельдмаршала кн. Прозоровского (см.). Турки имели 40 тыс. близ Шумлы и, кроме того, гарнизоны в многочисленных крепостях. Попытки взять штурмом Журжево и Браилов окончились неудачей. Александр I настаивал на переходе армии через Дунай, что было осуществлено у Галаца только в конце июля и начале августа, причем заняты были Исакча, Тульча и Бабадаг. 9 августа 80-летний Прозоровский скончался, и главнокомандующим был назначен Багратион (см.). В августе русская армия взяла Мачин и Гирсово и вышла к Траянову валу, на линию Черноводы-Кюстенджи. Затем, 4 сентября, у с. Россевата Багратион разбил 12-тысячный турецкий отряд и в середине сентября с 25 тыс. чел. обложил Силистрию, гарнизон которой состоял из 11 тыс. На левом берегу Дуная 14 сентября сдался Измаил. Для выручки Силистрии визирь выдвинул со стороны Рущука 30 тыс. на сильную позицию у с. Татарица в 8 км к западу от Силистрии. Сосредоточив 10 тыс., Багратион атаковал эту позицию, но мог овладеть лишь передовыми укреплениями; при таких условиях он счел невозможным продолжать осаду Силистрии и 14 октября начал отступление на линию Черноводы-Кюстенджи, а через месяц отошел к Гирсову. Тем временем 21 ноября сдался Браилов. Т. о., в кампанию 1809 г. были взяты все крепости на Нижнем Дунае, от Гирсова до устья. В январе 1810 г., вследствие продовольственных затруднений и развития болезней в армии, Багратион перевел свои главные силы по мосту у Гирсова обратно на левый берег Дуная. Главнокомандующим вместо Багратиона был назначен 33-летний  генерал Н. М. Каменский 2-й, отличившийся в войне со Швецией (см. ниже). Весной 1810 г. Каменский с дунайской армией, усиленной до 80 тыс. чел., решил наступать от Гирсова на Шумлу и одновременно осадить Силистрию и Рущук. Начало кампании было удачно: 22 мая взят штурмом укрепленный город Базарджик; 23 мая начата осада Силистрии, а 30 мая крепость уже сдалась; 1 июня был взят сильно укрепленный Разград. 11 июня русские атаковали окружавшие Шумлу командующие высоты, но не могли достичь решительного результата. Было приступлено к тесной блокаде крепости, но установить ее не удалось по недостатку войск. Тогда Каменский решил временно отложить действия против Шумлы, сосредоточив все внимание на взятии уже обложенного (с 14 июня) Рущука. Для обеспечения этого предприятия были оставлены заслоны против Варны и Шумлы. 11 июля приступили к бомбардированию Рущука. 22 июля был произведен штурм, отбитый, однако, с огромной потерей 8 336 человек убитыми и ранеными. На другой день визирь вышел из Шумлы и атаковал заслон С. М. Каменского 1-го, но в свою очередь потерпел неудачу. Этот успех дал возможность главнокомандующему притянуть значительную часть войск из заслонов к Рущуку. Между тем, 15 августа в главной квартире было получено известие, проверенное разведкой, что у с. Батина, на берегу Дуная, в 25 верстах выше Рущука, собралось около 50 тыс. турок, которые укрепляются на позициях. При таких трудных условиях, имея в своем распоряжении всего 34 тыс., Каменский с 20 ½  тыс. двинулся к Батину и 26 августа атаковал турок. Последние потерпели полное поражение; только 6 тыс. успело уйти в Шумлу; русские потеряли убитыми и ранеными 1 542 чел. Эта блестящая победа совершенно изменила общее положение: 15 сентября сдались Рущук и Журжево; месяц спустя — Никополь (крепость на Дунае, в 100 км выше Рущука). В начале ноября армия отведена была на зимние квартиры в Молдавию и Валахию. Тем временем, к началу 1811 г. политическая обстановка изменилась: России угрожала война с Наполеоном. Ввиду этого Каменскому приказано было ограничиться оборонительными действиями и вместе с тем стараться скорее заключить мир, но с расширением русских владений до Дуная. Эту трудную задачу Каменский предлагал разрешить смелым наступлением за Балканы. Он выдвинул к Ловче отряд в 10 тыс. чел., который 31 января разбил 15 тыс. турок. Внезапная болезнь и смерть Каменского остановила выполнение забалканского похода. В командование армией 7 апреля вступил Кутузов, который нашел этот план, при наличных силах (46 тыс.), чересчур рискованным. Он решил «скромным поведением» побудить визиря к наступлению, стараясь разбить его в оборонительном сражении. С этой целью укрепления Силистрии и Никополя были уничтожены, и их гарнизоны присоединены к главным силам, которые стали близ Рущука. Узнав о слабости противника, визирь в начале июня выступил с 60 тыс. от Шумлы через Разград под Рущук, где 22 июня атаковал русских, но был отбит и отступил к Кадыкиою в заблаговременно укрепленный лагерь. Кутузов не только не преследовал турок, но приказал разрушить укрепления Рущука и в конце июня перевел всю армию на левый берег Дуная к Журжеву, разобрав рущукский мост. Визирь занял Рущук и простоял там весь июль. В ночь на 28 августа он начал переправу через Дунай в 4 км выше Рущука, укрепляясь на левом берегу по мере перевозки войск; ко 2 сентября переправилось 36 тыс. турок, на правом берегу оставалось в лагере до 30 тыс. Кутузов, имея 25 тыс., передвинулся на несколько км к западу от Журжева к с. Слободзея и устроил линию редутов км в двух от турецкой укрепленной позиции, примыкая флангами к Дунаю. Затем, получив подкрепление, он отказался от своего «скромного поведения» и принял очень смелое решение. Он двинул от Слободзеи вверх по Дунаю небольшой отряд ген. Маркова (8 тыс.), который 1 октября, незамеченный турками, переправился на лодках и плотах через Дунай в 18 км западнее Рущука и на рассвете 2 октября внезапно атаковал лагерь 30 тыс. турок на правом берегу Дуная. Турки обратились в паническое бегство. Батареи с правого возвышенного берега стали громить лагерь визиря на противоположной низменной стороне Дуная, а русская дунайская флотилия отрезала речное сообщение лагеря с Рущуком. Положение 36 тыс. турок, находившихся на левом берегу, сделалось безвыходным. 25 ноября армия визиря, в которой вследствие огромных потерь, главным образом от недостатка продовольствия, оставалось всего 12 тыс., положила оружие. В мае 1812 г. в Бухаресте был подписан мирный договор, по которому Россия получила Бессарабию, 825 кв. миль. Боевые потери русский армии за эту войну составили 28 тыс.

24) Война со Швецией 1808—1809 гг., см. II, 124, и Финляндия, XLIII, 694/95. Русская армия, в числе 26 тыс., под командой графа Буксгевдена, 8 февраля 1808 г. перешла границу, р. Кюмень (см. черт. 8). Шведские силы в Финляндии, вместе с финляндской милицией, составляли около 20 тыс. В середине февраля русские беспрепятственно заняли Гельсингфорс и Тавастгус и приступили к блокаде главной финляндской крепости — Свеаборга. Затем они вышли на побережье Ботнического залива (Ганге, Або, Бьернеборг, Ваза, Брагестадт), причем небольшая передовая часть заняла Аландские острова. Шведский главнокомандующий граф Клингспор отступил на север по направлению к Улеаборгу. 26 апреля сдался Свеаборг с 7 ½  тыс. гарнизона и 2 тыс. орудий. Присланная из России дивизия Барклая де Толли заняла 7 июня Куопио. С открытием навигации на море шведы увеличили армию, действовавшую в Финляндии, до 36 тыс., считая и вооруженных финских крестьян. На Аландских островах утвердился значительный шведский отряд (9 тыс.); было сделано несколько попыток произвести десант на финском побережье Ботнического залива, но они были отражены. Клингспор перешел в наступление со стороны Улеаборга и занял Вазу. В течение августа русская армия доведена была до 55 тыс. Гр. Каменский 2-й, назначенный начальником русских войск в средней Финляндии, с отрядом в 11 тыс. двинулся от Тавастгуса через Алаво на с. Клингспор сосредоточил свои силы (13 тыс.) на сильно укрепленной позиции у Куортанэ. После трехдневного боя 19—21 августа, в котором русские потеряли убитыми и ранеными 843 чел., а шведы 1 500 чел., Каменский занял Вазу. Затем, 2 сентября, он сбил шведов с позиций у Оровайс и принудил их к дальнейшему отступлению по дороге на Улеаборг. В ноябре было заключено перемирие, по которому войска Клингсцора отступили к Торнео, русские же заняли Улеаборг. Так как начавшиеся в конце 1808 г. в Эрфурте мирные переговоры не привели к желаемым результатам, то император Александр, пользуясь тем, что в эту  зиму Ботническкй залив покрылся толстым слоем льда, приказал произвести вторжение в Швецию по трем направлениям: 1) от Або, через Аландские острова, к Стокгольму; 2) от Вазы, через пролив Кваркен, к г. Умео, и 3) из Удеаборга на Торнео, в провинцию Вестерботнию. Одновременно главнокомандующим вместо гр. Буксгевдена был назначен ген. Кнорринг. В первых числах марта 1809, г. Багратион занял Аландские острова, а появление конного отряда под самым Стокгольмом произвело панику среди шведов. Барклай де Толли, перейдя через пролив Кваркен, 12 марта взял г. Умео; вскоре он получил сообщение Кнорринга о вновь заключенном перемирии и приказание вернуться в Вазу. Шувалов с отрядом в 5 тыс. чел. 6 марта начал от г. Кеми наступление на Торнео и далее по берегу залива, причем конница, двигаясь по льду, обходила все занимаемые шведами позиции. Командовавший шведскими войсками генерал Грипенберг, узнав о занятии Умео, подписал 13 марта в Кадиксе конвенцию о сдаче с 7 075 чел. Александр, недовольный тем, что нападение на Стокгольм не было осуществлено, не признал заключенного перемирия, сменил Кнорринга и приказал Барклаю опять наступать от Торнео в Вестерботнию. 20 апреля вновь занят был г. Умео. Граф Каменский 2-й разбил высадившийся на пути из Умео в Торнео шведский десант (7 и 8 августа). В сентябре 1809 г. был подписан мир в Фридрихсгаме. Россия приобрела всю остальную Финляндию до р. Торнео, около 5 000 кв. миль. Потеря русской армии от неприятельского оружия за эту войну была 6 750 чел.

Е. Мартынов.