Россия. Приложение II. Исторический обзор денежных систем России

Исторический обзор денежных систем России

1. VII—XV вв. Обращение меховых единиц и иноземной монеты. Древнейшим термином для обозначения общего понятия денег было слово скот. В 1018 г. кн. Ярослав «начаша скот брати: от мужа по 4 куны, а от старосты по 10 гривен, а от бояр по 80 гривен; приведоша варяги и вдаша им скот, и совокупи Ярослав вой многи» (Ипатьевская летопись). Отсюда производное — скотница, казна князя. В этом видят указание на то, что в древнейшее время орудиями обмена был скот.  Во всяком случае, если это предположение и правильно, в XI в. эти выражения были большим архаизмом, т. к. несомненно, что уже в VII ст. на Руси было в обращении серебро и меха, а затем на много столетий утвердилась т. н. кунная система, в которой, наряду с серебром, основными единицами были куны — меха куницы, и более мелкими — белка (кеверица, векша). С XIII в. для определения общего понятия денег начинает употребляться слово серебро, подобно тому, как в Ветхом Завете кесеф (серебро), в Греции серебро, в древнем Риме медь (aes) и во Франции, до наших дней, argent (серебро) являлись синонимами денег. С конца XIV в., когда на Руси началась чеканка собственной монеты, термины куны и серебро выходят из употребления. Заимствованное у золотоордынских татар слово деньга, первоначально означавшее монету определенного веса и вида, затем с  течением времени получило то общее значение, которое имеет в настоящее время.

С древнейших времен Русь, а позднее Московское государство, не имея собственной добычи металлов, получало их в монете, слитках и изделиях от других народов путем торговли и пользовалось иноземной монетой в торговом обороте наряду с мехами. В VI—VII вв. наибольшее значение имела торговля с Востоком, непосредственная и через волжских булгар. Денежное обращение арабов стояло на высоком уровне и основывалось на 3 металлах. Средний вес золотого динара колебался в пределах 96—97 долей. Динару в торговле соответствовали 10 серебряных диргемов и от 250 до 480 медных фельсов. Колебания в весе диргемов были несколько значительнее, чем в динарах. При династии Омейядов (661—749) средний вес диргема был 57,6 долей, при Абассидах (750—1258) — 64 доли, и при Саманидах, управлявших от имени Абассидов (875— 999), — 72 доли. Отношение ценности золота к серебру при Абассидах было как 6 2/3 к 1. Динары, как слишком ценная, «тяжелая» монета, и медные фельсы проникали на Русь в небольшом количестве. По устойчивости веса и качеству металла первое место занимали диргемы и в особенности абассидские, которые составляют подавляющее большинство куфических монет, находимых в кладах.

Меньшее значение и несколько позже, судя по кладам, имела торговля с Византией, где было золотое обращение. Серебряный миллиарезий, как подсобная монета, чеканился очень несовершенно, с большими колебаниями в весе и был невысокого качества. В Киевской Руси византийские монеты обращались главным образом на вес и как металл. В кладах они находятся в небольших количествах, и последние чеканные экземпляры относятся к 1025 г. Английские и германские монеты, по крайней мере, некоторые, близко подходили по весу к полудиргему (например, монеты Этельреда I, 998—1016 гг., весили в среднем 34 доли, магдебургские — от 30 до 33 ½  долей), но по своему разнообразию, изменчивости во времени и невысокому качеству серебра не могли получить большого значения как монета, тем более, что стали проникать на Русь много позже арабских диргемов и сравнительно в небольшом количестве. Это обстоятельство имело очень большое значение для денежного обращения древнейшей Руси.

Для понимания денежного обращения Руси следует сказать о широко распространенном обычае разрезать иноземные монеты на части. Монетное законодательство современных государств запрещает портить монету и не признает разрезанных монет обязательными для хождения. Это — новшество XVIII—XIX вв., а до этого в течение многих столетий на Востоке, на Руси и во всех европейских странах было широко распространено обыкновение приспособлять монету, свою и иноземную, к потребностям торгового оборота. В Англии и некоторых европейских государствах иногда чеканились монеты специально удобные для разрезывания, например с большим крестом на обороте, что позволяло легко резать монету на 2 или 4 почти равные части. Диргемы и другие подобные им монеты, попадая к булгарам и славянам, народам более бедным и отсталым в экономическом отношении, оказывались слишком тяжелой, как выражаются экономисты, монетой и подвергались разрезыванию на части. Гардизи рассказывает, что булгары, торгуя с арабами, дробили диргемы и в таком виде употребляли их в торговле с славянами и руссами. Этим объясняется, что целые диргемы попадаются в кладах очень редко.

Следует отметить, что ни в одной, кажется, области русской истории нет такого большого разногласия, темных и неисследованных вопросов, как в истории денег. Нумизматы нередко не имели достаточной подготовки в вопросах экономики, а историки, даже экономически образованные, редко обнаруживали уменье пользоваться нумизматическим материалом. Отсюда бесплодные споры о том, ходили ли иноземные монеты счетом, как монеты, или на вес, как металл, споры о меховых ценностях, доходившие до отрицания целого периода в истории денег, когда меха были главным орудием денежного обращения. Затем, история денег стоит в тесной связи с историей единиц веса, но и эта область полна загадок и спорных вопросов.

Кунная система, основанная на одновременном хождении мехов и серебра, пережила па протяжении многих веков (VII—ХIV вв.) большие изменения и имела, конечно, большие местные особенности. Древнейшая система Киевской Руси представляется в таком виде. Куна, мех куницы, считалась равной резане. 2 ½  куны приравнивались ногате. 50 кун, или резан = 20 ногатам, составляли счетную единицу, носившую название гривны кун (ср. гривна). Самой мелкой единицей была белка (векша, веверица). Соотношение ценности куны и белки, вероятно, изменялось, — полагают, что на гривну   кун шло около 900 белок. В экспортной торговле ходили, наверное, только полноценные меха куниц и белок, но во внутреннем обращении допускалось хождение неполноценных мехов, т. е. эти единицы были в известной степени условными.

Столетний спор ученых о ногате и резане в настоящее время может считаться решенным, по крайней мере в основных чертах. На арабское происхождение слова ногата (в акающем говоре нагата) первый указал барон В. Г. Тизенгаузен. П. М. Мелиоранский развил филологическую аргументацию Тизенгаузена, а в недавнее время В. К. Трутовский обосновал мнение о ногате и резане как серебряных монетах при помощи филологических, нумизматических и документальных аргументов. По-арабски «накд», во множественном числе — «нукуд», означало вообще ходячие, полноценные деньги. Производный от того же корня глагол «накада», кроме значения сортировать, отбирать хорошие деньги, платить наличными, выражал также понятие ломать, разрезать деньги, очевидно в связи с обычаем при расчетах дробить монеты. В этом общем значении денег слово накд, нукуд было усвоено славянами и по аналогии с другими денежными единицами (гривной, куной и т. д.) получило женское окончание на а. От славян это слово в том же значении перешло к финским народностям Прибалтики. Динары и фельсы проникали на Русь в небольшом количестве, а диргемы — в виде половинок и более мелких частей. Поэтому слово диргем осталось неизвестным славянам, а понятие нукуд сузилось и стало применяться к полудиргемам, которые вошли в денежную систему. Отрезок в 1/3 нагаты получил название резанки, резаны. Средний вес абассидского полудиргема был 32 доли, а на гривну кун их шло 20. Таким образом, гривна кун = 640 долей серебра. Насколько велико было влияние арабской денежной системы в Киевской Руси, можно видеть из того, что в Киеве, судя по известной статье устава Ярослава о бесчестьи, было принято арабское отношение серебра к золоту, т. е. 1:6 ²/₃.

Византийские и западноевропейские монеты по указанным выше причинам не могли занять места в денежной системе и ходили с проверкой на вес или как металл.

Для крупных расчетов в международной и внутренней торговле существовали крупные единицы: гривна серебра, равная 15 гривнам кун, полтина и рубль. По вопросу, какая весовая гривна была принята за основу, существует разногласие. И. Кауфман полагает, что это был иракский фунт в 96 золотников, заимствованный славянами у арабов и употреблявшийся у нас до введения метрической системы. Эта гипотеза близка к истине, т. к. на гривну серебра приходилось по кунной системе 300 ногат, весивших по приблизительному расчету среднего веса ногаты 100 золотников. Вопрос о гривнах, полтинах и древнейшем рубле неразрешим, т. к. находимые в кладах слитки серебра различной формы и веса, часто без всяких знаков, не датированы, не могут быть приурочены к месту выпуска и могут быть признаны просто слитками металла.

В XI в. Киевская Русь переживала все нарастающий кризис, главной причиной которого было сокращение, а затем полное прекращение торговли с Востоком (последние найденные в кладах диргемы датируются 1015 г.). Следствием кризиса были опыты чеканки собственной монеты (златники и серебреники кн. Ярослава и Владимира), не имевшие успеха, и уменьшение гривны кун почти вдвое (в 30-х или 40-х годах XII в.), с новым соотношением единиц, а именно: гривна кун = 10 ногатам = 15 куньим мордкам = 30 кунам = 600 белкам. На  новую гривну серебра считалось 7 ½  гривен кун, т. е. серебряная гривна уменьшилась в 2 раза.

Монгольское завоевание Руси не могло не вызвать больших изменений в денежном обращении. Киевская Русь, более всего разоренная, в XIV в. подпала под власть Литвы и подверглась ее влияниям. Новгород и Псков ориентировались на Запад и были закрыты от непосредственного влияния Орды северо-восточной Русью, которая оказалась теснее всего связанной с завоевателями. Влияние Орды было, однако, но так велико, как можно было бы ожидать, т. к. тюрко-монголы с своей стороны многое заимствовали у завоеванных ими народов.

В XIII—XIV вв. в северо-востоке Руси была в большом ходу татарская монета «деньга», весившая 1/3  золотника, т. е. равная среднему весу полудиргема-ногаты. Для крупных сделок в Орде существовал серебряный «саум», равный 36 золотникам; 6 денег составляли алтын (алты по-татарски — шесть). Таким образом, в сауме было 108 денег, или 18 алтын.

II. С конца XIV в. до начала ХVІII-го. Чеканка собственной монеты. Серебряный монометаллизм и татарский рублевый счет. Начало чекана монеты в Московской Руси относят с большой вероятностью ко времени окончания в Орде внутренних смут и карательного нашествия Тохтамыша на Москву в 1383 г. Тохтамыш, наказавши великого князя Дмитрия и русских князей за их выступление на Куликовом поле, велел русским князьям чеканить монету с именем хана и татарской тамгой, что мы и видим на монетах великих и удельных князей до великого князя Ивана III.

По теории И. Кауфмана новая система приняла такой вид. Две ордынских деньги были приравнены 3 русским, т. е. русская деньга получилась весом в 21 1/3 доли. Так как в основе системы был рубль в малую гривенку (48 зол.), то на рубль приходилось 216 денег, т. е. ровно вдвое больше, чем в татарском сауме. Так получилось очень просто приспособление русской системы к ордынской. В этой остроумной теории остается загадкой, почему счет по 216 денег на рубль в северо-восточной Руси не удержался, а в Великом Новгороде был принят и удержался до начала XVI в., причем новгородская деньга считалась вдвое больше московской.

Стопа московских денег великого князя Дмитрия (216 денег из малой гривенки) просуществовала до середины XV в. Понижение ее более чем вдвое - до 520 московок из гривенки — приписывают междоусобицам и переворотам княжения великого князя Василья Темного, что подтверждается (без точной датировки) нумизматическим материалом. Таким образом, при великом князе Иване III установилась такая система. Из малой гривенки серебра чеканили 520 московских денег. Чеканка рублей прекратилась, и рубль стал только счетной единицей. В нем считалось: 200 денег, или 33 алтына 2 деньги, или 10 гривен (по 20 денег), или 2 полтины (по 100 денег). Кроме денежек, чеканились: полуденьги и новгородская деньга, ровно вдвое большая московки.

Другим путем шло развитие денежной системы в Великом Новгороде. По сообщениям летописей, новгородцы в 1410 г. «отложили» куны и стали торговать белыми лобцами (любекскими Witten-Weisspfennige), литовскими грошами и ливонскими артугами. Таким образом, кунная система была отменена, и сделана попытка основать денежное обращение на чужой монете. Этот опыт, весьма невыгодный для широких слоев населения, продержался недолго, и в 1420 г. новгородцы, а в 1424 г. псковичи начали чеканить собственные деньги. Эти реформы затрагивали интересы многих лиц и в 1447 г. вызвали в Новгороде мятеж, направленный, едва ли правильно, против денежных мастеров. Новгородцы «охулили» старые и новые рубли, полтины и гривенки и поставили 5 денежников, «а серебро переделаша в деньги». Таким образом, чеканка рублей, полтин и гривен прекратилась, эти единицы стали счетными, и новгородский счет получил такой вид: 216 денег составляли рубль, 108 денег — полтину, а 14 — гривну. Первоначальный вес новгородки в 21 1/3 доли, как и московки, с течением времени снизился до 18 долей, и после потери Новгородом независимости новгородка стала считаться ровно вдвое больше московки.

В малолетство Ивана IV рублевая стопа была понижена, и из гривенки стали чеканить 3 рубля, т. е. 600 денег московок, или 300 новгородок. На московках по-прежнему было изображение всадника с мечем, а на новгородках — всадника с копьем, от чего новгородки стали называться копийными деньгами, или копейками. Такие деньги чеканились однообразно на московском, новгородском, тверском и псковском денежных дворах.

Таким образом рубль великого князя Дмитрия и его сына Василия по весу металла был равен 2,6 рубля великих князей Ивана III и Василья и 3 рублям царя Ивана.

3-хрублевая стопа оставалась неизменной до 1609—1610 гг., когда произошло значительное понижение веса. Понижение веса деньги, по-видимому, началось с злоупотреблений денежных мастеров, а затем царь Василий, нуждаясь в средствах, решил использовать монету в фискальных, целях. В мае 1610 г. он выпустил золотые деньги, раньше не имевшие места в денежной системе и непривычные для населения. Хроника Пясецкого сообщает, что Шуйский, «нуждою войны утеснен», переделывал на монету драгоценности царской казны и церковные ценности, между прочим 12 золотых статуй апостолов «подлинного человеческого возраста». По указу 1610 г. выпускались золотые новгородки и московки и предписывалось принимать их — «новгородку золотую за гривну, а московку за 10 денег», т. е. при равном весе с серебряными деньгами золотые оценены в 10 раз дороже. Такое именно отношение ценности золота к серебру показывает Торговая книга, памятник последней четверти XVI в. Опыт царя Василья ввести биметаллизм оказался нежизненным, и после него, как и ранее, золотые монеты,  свои и иноземные, ходили в небольшом количестве и употреблялись как награды, подарки, украшения или металл для поделок.

В 1610—1611 гг. в Москве и в Великом Новгороде, который был в то время занят шведами, чеканили деньги, по-видимому, по 4 руб. из гривенки серебра. По такой же стопе продолжался выпуск монеты и в первые годы царя Михаила, а затем расстройство денежного дела во время Смуты побудило правительство Михаила понизить стопу до 4 ¼  руб. из гривенки. При такой стопе средний вес копейки был 10,84 доли, а деньги — 5,42 доли. Довольно точное определение ценности старых денег (3-х рублевой стопы) и денег царя Михаила (по 4 ¼  руб.) дал английский посол Дж. Мерик (1621) во время переговоров с московским правительством. По его словам, старый рубль стоил 14 шиллингов, а новый стоит 10.

Стопа в 4 ¼  руб. оставалась неизменной и при царе Алексее. Крайняя нужда в средствах, в связи с войной с Польшей, побудила царя Алексея использовать денежное обращение в фискальных целях (см. II, 206). Как известно, этот опыт привел к катастрофе, мятежам и возврату к старому. Указ 1654 г. и последующие дополнительные связали самым неудачным образом две идеи: выпуск крупных купюр в рубль, полтинник и полуполтинник и выпуск медной монеты по обязательному паритету с серебряной. Указ 1656 г. разрушал начатое дело, запрещая хождение новых монет в Сибири, и предписывал взимать долги казне за прошлые годы старыми деньгами. Таким образом, уже с 1656 г. на новые деньги образовался лаж, а затем неумеренный выпуск новых денег и быстрое развитие подделки модных долог вызвали исчезновение из оборота старых денег и стремительное падение ценности медных.

Для крупной серебряной монеты были использованы иноземные «ефимки» (см. талер), на которые ставили штемпель и пускали в оборот по цене значительно большей, чем они стоили.

Крупной ошибкой эксперимента было то, что старые деньги не были изъяты из обращения, а объявлены паритетными новым деньгам, значительно более легким. Затем — медь стоила раз в 60—62 дешевле серебра, и выпуск медных денег по одному номиналу с серебряными создавал сильнейший стимул к подделке монеты, что при тогдашней примитивности техники чекана было очень легко. Когда все предприятие в 1663 г. рухнуло, то медные деньги были девальвированы и принимались на Денежный двор для сплава по 2 серебряных деньги за медный рубль, т. е. в 100 раз ниже их номинала.

После отмены в 1663 г. новых серебряных и медных денег вернулись к старой стопе с небольшим понижением: из гривенки чеканили 432 копейки, или 864 деньги, т. е. приблизительно 4 1/3 рубля.

В правление царевны Софьи стопа в 1682 г. была понижена, и из гривенки стали чеканить 504 копейки, т. е. 5 руб. 16 денег. Вес рубля понизился до 9 ¹¹/₂₁ золотника. По этой же стопе чеканил монету первоначально и Петр, выпуская в год приблизительно по 200 000 руб. Влияние Азовских походов сказалось в том, что Петр, сохраняя стопу, увеличил выпуск монеты, доведя ее в 1694—98 гг. в среднем до 447 000 руб.

III. С 1698 до 1769 г. Реформы Петра и его преемников. Три металла (золото, серебро и медь), отмена татарского счета и современный рубль. Валютная политика Петра имеет вид целого ряда эмпирических ответов на текущие запросы жизни, причем фискальные интересы смешивались с задачами приспособления к новым запросам экономики. Первые указы до нас не дошли. Известно, что в 1701 г. монету чеканили по сильно пониженной стопе — по 7 р. 10 к из гривенки (по 14 р. 20 к. из фунта) серебра. При таком значительном понижении веса явилась потребность создать новые купюры. Уже в 1699 г. появились полтинники, и тогда же перешли к чекану копеек, т. к. старая мечевая деньга и полуденьга стали слишком мелкими и неудобными в обращении. Затем преемственно с стариной были выпущены гривенники (1/10 рубля), а в 1701 г. появился пятачок, на котором для указания связи со стариной чеканилось: «10 денег». Тогда же появились рубли и четвертаки. Татарский счет на алтыны отпал, но оставил по себе след в пятиалтынном (5 алтын =   30 денег = 15 копеек).

Очень важным новшеством Петра было введение в денежную систему как равноправного члена медной монеты, обязательной к приему во всех платежах без ограничения количества. Указ об этом 17/III 1700 г. мотивирован тем, что во многих местах обыватели, «за скудостью» разрубают для мелких платежей копейки надвое и натрое, а в иных, местах «торгуют кожаными и иными жребьями». Медная монета был а введена в систему осторожно, приблизительно в размера 1/10 всей массы монетного выпуска, и чеканилась: в 1700—1701 гг. по 12 р. 80 к. из пуда, в 1702—1703 гг. — по 15 р. 40 к. и в 1704—1720 гг. по 20 руб. С 1704 г. по 1717 г., по сведениям Миниха, было выпущено меди на 2 1/5 млн. рублей.

Важной новостью было установление в монетном деле определенной пробы. По исследованиям, произведенным в XVIII в. и в новейшее время, проба денег княжеского и царского периодов была очень разнообразной, но в общем высокой (от 78,5 до 93). Содержанием чистого серебра русские деньги превосходили многие западноевропейские монеты, что временами вызывало утечку денег за границу. К пробированию монеты подходили нерешительно, на ощупь. В 1711—1718 гг. в некоторых купюрах серебряные монеты была   принята 70-я проба. Указ 14/ІІ 1718 г. определил делать монеты этой пробы в рубль, полтинник и гривенник, а алтынники и копейки выпускать 38-й пробы, т. е. как бидонную монету. Одновременно указ определял 75-ю пробу для двухрублевых золотых червонцев, которые чеканились по-прежнему в небольшом количестве, были обязательными к приему, но не заняли прочно места в денежной системе. Помимо нелюбви населения к золотым деньгам, последнее объясняется тем, что отношение золота к серебру в монете, в зависимости от цен на металл на внутреннем рынке, было принято как 1 к 13, тогда как на Западе в это время отношение было как 1 к 15,2. Вследствие этого золотая монета экспортировалась в западные страны для демонетизации. Медная монета была тоже слабым местом петровских реформ. Выпущенная как билонная, она, однако, была признана равноправной серебряной. Ввиду потребности населения в мелких денежных знаках, медные деньги не вызывали нежелательных последствий, но когда преемники Петра стали злоупотреблять выпуском меди, сверх «препорции» (приблизительно 1/10 всех денег в обращении), то медь стала вытеснять серебро из обращения и внесла значительное расстройство во всю денежную систему.

При ближайших преемниках Петра его денежная система в существенных чертах остается неизменной до Екатерины 11(1726—1762). Неумеренная эксплуатация медной монеты в фискальных целях, с понижением веса ее вдвое (40 руб. из пуда меди), хронически расстраивала все денежное обращение и вытесняла из оборота серебро. Для серебряной монеты важное значенье имели указы 1731 г., по которым проба рубля была понижена до 77, при сохранении в рубле прежнего количества чистого серебра. Таким образом в рубле Анны Ивановны, как при Петре, было 4 ³¹/₃₆ золотника серебра, а лигатурный вес рубля стал 6 ²/₃₃ зол. В золотой монете (червонцы в 2 р. 20 коп.) отношение ценности золота и серебра было повышено до 1 к 14, но выпущено ее немного, она по-прежнему отставала от западноевропейского соотношения золота и серебра и уходила за границу.

В первые годы царствования Екатерины II были произведены следующие существенные реформы. Выпуск медной монеты сокращен, и вес повышен до 16 руб. из пуда металла. Это до некоторой степени ослабляло вредное влияние меди на всю денежную систему. Для чеканки золотых, дабы удержать их в стране, была принята «пропорция», «а именно как 1 против 15». Наиболее прочными из реформ Екатерины оказались изменения в пробе и весе серебряной и золотой монеты. Золотой империал в 270 долларов чистого золота просуществовал до 1885 г., а серебряный рубль в 405 долей = 4 зол. 21 доле чистого серебра — до февральской революции.

IV. С 1769 г. до 1896 г. Бумажные неразменные деньги (ассигнации и кредитные билеты) и серебряный монометаллизм. С 1769 г. начинается история бумажных денег в России, и вместе с тем чекан монеты всех металлов перестает быть объектом фискальной эксплуатации, что раньше не раз вносило расстройство в денежное обращение и бывало поводом к реформам и к понижению веса и качества монеты.

Период с 1769 г. до 1843 г., когда была произведена девальвация обесцененных ассигнаций, можно назвать периодом борьбы между бумажным и серебряным рублем, которому не раз грозила опасность совершенно исчезнуть из обращения под давлением потока бумажных денег. Благоприятная экономическая конъюнктура, в особенности в период т. н. континентальной системы, спасла серебряный рубль и дала ему возможность после девальвации ассигнации в 1843 г. занять в денежной системе прочное место.

Во второй половине XIX в. серебряному рублю пришлось выдержать, в связи с огромным выпуском кредитных билетов во время Крымской и Турецкой войны, второй период борьбы. На этот раз условия были неблагоприятны, и борьба кончилась тем, что серебряный рубль после длительной агонии должен был уступить (в 1896—98 гг.) место золотому монометаллизму (см. VII, 133/39).^*)

V. Что касается ценности денег в разные периоды истории, то определение ее представляет едва ли преодолимые трудности. Для времени до XVI в. остается много неясностей и спорного в весе монеты. Затем следует иметь ввиду, что с древнейших времен до введения в конце XIX в. золотой валюты в основе всех денежных систем лежало серебро, а т. к. довоенный рубль был золотым, то необходимо…

^*) Согласно новому «Монетному уставу» 1899 г., 1 русский золотой рубль содержал 17,224 доли (0,7736 г) чистого золота и равнялся:

0,1057 фунтов стерлингов =

= 2,6668 французских франков =

= 2,1601 германских марок =

= 1,2801 голландских гульденов =

= 2,5395 австро-венгерских крон =

= 1,9201 датских крон =

= 0,1171 турецких лир =

= 0,5146 долларов США =

=  1,0323 японских иен.

Таким образом, в переводе по паритету на золотой рубль стоили:

1 фунт стерлингов = 9,4576 руб.

1 франк (также швейцарский франк, финская марка, итальянская лира, греческая драхма, румынская лея и испанская пезета) = 0,3750 руб.

1 германская марка = 0,4386 руб.

1 голландский гульден =  0,7812 руб.

1 австро-венгерская крона  = 0,3938 руб.

1 датская (также шведская и норвежская) крона = 0,5208 руб.

1 турецкая лира = 8,5373 руб.

1 доллар США = 1,9434 руб.

1 японская иена = 0,9687 руб.