Рубенс Петер Пауль

Рубенс (Рюбенс, Rubens), Петер Пауль, величайший из живописцев фламандской школы (1577—1640). Родился в городке Зиген в Вестфалии. Отец Рубенса, аптекарь и член городского совета Антверпена, сторонник реформации, покинул родину, спасаясь от преследований испанского правительства. Испытав много бедствий, семья Рубенс в 1578 г. перешла в католицизм, а после смерти отца мать Рубенс с детьми переселилась в 1589 г. в Антверпен. Благодаря заботам матери Рубенс получил хорошее образование. В иезуитской школе в Кельне и в школе известного «благочестием и ученостью» Rombout Verdonck’а в Антверпене он научился свободно владеть латинским языком, хорошо ознакомился с античным миром, его историей и мифологией; впоследствии он свободно писал и говорил на шести европейских языках. Ради связей и для довершения светского воспитания мать поместила его пажом ко двору одной графини, но Рубенс скоро убедил мать разрешить ему отдаться изучению живописи. Учителями Рубенса были сначала ландшафтный живописец Тобиас Верхахт (Verhaecht), а затем представители популярного в ХVІ в. направления романистов, подражавших формам итальянского искусства, Адам ван Ноорт и более известный Отто ван Веен, отличавшийся ученостью и благородством стиля и оказавший большое влияние на Рубенса. В 1598 г. Рубенс был принят мастером в гильдию св. Луки в Антверпене, а в 1600 г., 23 лет, он отправляется в Италию. С одушевлением изучает и копирует он здесь произведения Тициана, Веронезе, Тинторетто, Микеланджело, Рафаэля, Джулио Романо, Карачи, Караваджо и изучает в Риме античные руины и скульптуры. Поступив на службу герцога Гонзага в Мантуе, Рубенс пишет картины и копии по заказу герцога и, по его поручению, в 1603 г. отвозит различные подарки и копии знаменитых картин в Испанию для передачи королю Филиппу III и его министрам. В 1607 г. он сопровождает герцога в Геную, где зарисовывает планы и виды барочных палаццо, изданные им позднее в гравюрах с его предисловием («Palazzi di Genova», Anvers, 1622).

В 1608 г. Рубенс возвращается в Антверпен уже известным и   вполне зрелым мастером, могущим изобразить человеческое тело в самых трудных ракурсах и движениях. Но Рубенс не сделался рабом итальянского стиля. На родине творческие силы Рубенса раскрылись вдруг с гениальной самобытностью и яркостью, которых лишены еще его работы в Италии. Вскоре (с 1611 г.) Рубенс меняет итальянскую горячую темную гамму колорита и светотени на светлые, живые тона, в духе серебристых, сочных красок нидерландской природы. Гениальный колорист, Рубенс видел глинную задачу живописи в изображении здорового, чувственного тела, его нежности, блеска или грубоватого загара и красоты его молочно-розовых и серебристо-серых тонов, первые зачатки которых встречаются уже в картинах нидерландских мастеров XV—ХVІ века. Популярные среди тогдашних ценителей искусства темы из античной мифологии дали широкую возможность для изображения наготы, но она типична также и для религиозных картин Рубенса, сияющих языческой красотой, в духе итальянского гуманизма. Рубенс был излюбленным живописцем католического духовенства, потому что его стиль и образы отвечали чувственно-эстетическому духу обновленного иезуитами католицизма ХVII в., стремившегося привлечь верующих пышной декоративностью барочных форм, красивой театральностью и экстазом настроения.

Быстро растет слава Рубенса. Уже в 1609 г. правитель Нидерландов эрцгерцог Альберт назначает его своим придворным живописцем. К 1609—10 г. относится портрет (Мюнхен, старая Пинакотека), на котором Рубенс изобразил себя и свою молодую жену, происходившую из видной антверпенской семьи, Изабеллу Брандт, одетыми в богатые костюмы, в настроении покойного, ясного счастья. В портретах Ивабеллы Рубенс всегда придавал ее лицу особую тонкую духовность. Красивы и трогательны ее изображения в виде мадонны, нежно обнимающей своего младенца (например, Св. Семейство в Антверпенском музее, Мадонна с младенцем — в московском Музее изобразительных искесств). Рубенс живо чувствовал красоту выпуклых волнистых линий во вкусе барокко. Крайности барочного стиля, мощная мускулатура, колоссальность фигур, преувеличенная сила движений (например, в триптихе «Поднятие креста» в Антверпенском соборе) еще отличают творчество раннего периода Рубенса (до 1612 г.). Переход к эпохе внутреннего равновесия и зрелости творческих сил представляет замечательная картина Рубенса «Снятие со креста» (1611—14, в Антверпенском соборе; вариант на ту же тему в Эрмитаже). Особенно типична в этой картине для творчества Рубенса фигура Магдалины, в духе пышной фламандской красоты, с отблесками светлых, как лен, волос и серебристыми отливами шелкового платья. Богато развитой, но в то же время гармонически умеренный характер форм отличает лучшие произведения Рубенса, сполна написанные им самим во 2-м и первой половине 3-го  десятилетия XVII в. (например, «Изгнание Агари» в Эрмитаже, «Неверие Фомы» в Антверпенском музее, «Поклонение царей» в Прадо и в церкви св. Иоанна в Малине, «Плач над Христом» в Венском и Антверпенском музеях, «Возвращение Дианы с охоты» в Дрезденской галерее, «Пьяный Силен» в мюнхенской Пинакотеке, «Персей и Андромеда» в Эрмитаже и Берлинском музее, «Вакханалия» в московском Музее изобразительных искусств, алтарные картины: «Голгофа» — т. н. Le coup de lance — в Антверпенском музее, «Вознесение Марии» в Брюссельском музее, «Последнее причащение Франциска» в Антверпенском музее). Особенно типична для Рубенса его любовь к передаче бурного движения. Он не имеет себе равного в изображении ожесточенных битв («Битва амазонок» в мюнхенской Пинакотеке, эскиз «Борьба лапифов и кентавров» в Эрмитаже) или стихийной силы и яростных порывов диких зверей («Охота на львов» в Мюнхенской Пинакотеке, эскиз к ней в Эрмитаже, «Охота на гиппопотама и крокодила» в Аугсбургской галерее). Безгранична фантазия Рубенса в  изображении все новых положений и ракурсов тела в исполненных им под впечатлением «Страшного Суда» Микеланджело изображениях праведников и грешников, — потока обнаженных тел, возносящихся к небу или стремительно летящих вниз, «точно серебристые рыбы из сетей рыбака» («Воскрешение праведников», «Страшный Суд» и «Низвержение грешников» в Мюнхенской Пинакотеке). Полны задорного движения и прелести группы обнаженных здоровых, розовых детей, изображенных с гирляндами плодов и овощей (например, «Статуя Цереры» в Эрмитаже, «Дети с венком из фруктов» и «Мадонна в венке цветов и ангелочков» в Мюнхенской Пинакотеке). Но все порывы дикого движения, всё страстное, чувственно-стихийное Рубенс умеет опоэтизировать ритмами масс и линий, красотою композиции и красок, отзвуком античности, переработанной в фламандском духе, как в типичной в этом отношении картине «Похищение дочерей Левкиппа» (в Мюнхенской Пинакотеке). Кипучему характеру творчества Рубенса отвечали и виртуозный блеск, и свобода его техники. Красота гениально-выразительных мазков кисти отличает также исполненные Рубенсом портреты, неотразимые по жизненности внешнего впечатления (например, портреты J. Ch. de Cordes и его жены в Брюссельском музее, Сусанны Фоурман в Лондонской национальной галерее, и Лувре, Марии Медичи в Прадо, камеристки эрцгерцогини Изабеллы в Эрмитаже, д-ра ван Тюльдеиа в Мюнхенской Пинакотеке, двух сыновей Рубенса в Лихтенштейновской галерее, в Вене, этюды голов негров в Брюссельском музее). Красив и живописен автопортрет Рубенса (в Виндзоре) в возрасте 40 лет, на вершине славы. Это истинный grand seigneur, «король художников», каким его считали в Антверпене.

Найдя, по его собственному выражению, «настоящий философский камень при помощи кисти и красок», Рубенс скоро составил себе большое состояние. Он отделал и дополнил новыми постройками приобретенный им в Антверпене дом, превратив его в великолепный дворец, где он принимал своих знатных заказчиков и показывал им свои картины и коллекции античных скульптур, гемм, ваз и монет, приобретавшихся им часто в обмен на его картины. Так как отцы-иезуиты, знатные и коронованные меценаты — все хотели иметь произведения Рубенса, то уже после 1614 г. он все чаще стал прибегать к помощи учеников, переполнявших его мастерскую. По рисункам и эскизам мастера ученик подготовлял картину, а Рубенс, запродав ее покупателю, проходил ее затем своею кистью частично или всю. Так возникла возглавляемая Рубенсом, сотнями выпускавшая картины для церквей и дворцов мастерская-фабрика, помогавшая Рубенсу справляться с поступавшими со всех сторон заказами. Помощником Рубенса был его гениальный ученик Ван-Дейк, кисть которого иногда трудно отличить в лучших исполненных при его помощи произведениях Рубенса. В исполнении некоторых картин Рубенса участвовали выдающиеся живописцы того времени: Ян Брейгель Бархатный (им написаны цветы и плоды в венках, окружающих мадонн Рубенса, и в изображениях детей; пейзаж, и звери в картине «Рай» в Гаагском музее), ученики Рубенса — Снейдерс (битые звери и плоды), П. Де Вос (звери в сценах охоты), Вильденс, ван-Уден (ландшафт в фигурных картинах Рубенса). С помощью учеников Рубенс выполнял огромные циклы картин историко-аллегорического и религиозного характера. От цикла, исполненного Рубенсом при участии Ван-Дейка для церкви иезуитов в Антверпене, сохранились только две больших картины: «Чудеса Игнатия Лойолы» и «Чудеса Фр. Ксаверия» в Венском музее и часть исполненных самим Рубенсом эскизов  для 39 картин на потолках церкви, с фигурами в труднейших ракурсах «шину вверх». По эскизам Рубенса учениками исполнялись иногда картоны дли целых серий тканых ковров (например, картоны, исполненные при участии Ван-Дейка, и картоны для цикла ковров «История Деция Муса», в котором Рубенс показал свое глубокое знание римских древностей). В особенности замечателен цикл из 21 большой картины, с изображением истории Марии Медичи, матери французского короля Людовика ХIII-го.  Все картины этого цикла, подготовленные по эскизам Рубенса его учениками в 1621—25 гг., были пройдены Рубенсом, приехавшим в Париж для размещения картин в Люксембургском дворце королевы (теперь картины находятся в Лувре). В этих композициях исторические лица и сцены объединены во вкусе века с обнаженными фигурами парок, граций, сирен, богов Олимпа, гениев, добродетелей и пороков. Несмотря на условно-официальный характер, весь цикл блещет декоративным богатством творческого вымысла и красок.

Рубенс образовал также при себе целую школу граверов, занимавшихся под его руководством гравированием и популяризацией его бесчисленных произведений.

В 1626 г. умерла жена Рубенса Изабелла Брандт. По-видимому, тяжело переживая эту утрату, он охотно отправился в продолжительные поездки в Испанию и в Англию, чтобы в качестве дипломата хлопотать, по поручению правительницы Нидерландов инфанты Изабеллы, о заключении прочного мира между Англией и Испанией. В Испании Рубенс писал портреты членов королевской семьи и знатных меценатов и усердно копировал картины Тициана. Он так расположил к себе Филиппа ІV, что тот устроил ему мастерскую в самом дворце, почти ежедневно навещал его за работой и назначил его секретарем Тайного совета Нидерландов, а Карл I английский посвятил Рубенса в рыцари и одарил его драгоценными подарками.

Возвратившись на родину в 1630 г., Рубенс женится на 16-тилетней Елене Фоурман, первой красавице Антверпена. Ему было уже 53 года, но он был еще полон жизненных сил. Увлеченный новым счастьем, он создает теперь самые совершенные свои произведения, в которых образу Елены Фоурман, как воплощению типично-фламандской красоты, отдано главное место. Он изображает Елену Фоурман то вместе с собой на прогулке, то вместе с ее детьми, то в богатом платье, украшенном драгоценностями, то вакханкой, нимфой, богиней, то в виде юной Марии или св. Цецилии, то в ослепительной, полуприкрытой меховою шубкой, наготе. Приближаясь в золотистом колорите к Тициану, он претворяет фигуру Елены Фоурман в монументальный образ обнаженной Андромеды с ее мерцающим множеством цветных оттенков телом (Берлинский музей). Новые черты колорита и стиля Рубенса: утонченный подбор тонов, сложная игра их насыщенных светом нежных оттенков и рефлексов, эпически широкие мазки и линии отличают замечательную картину, исполненную уже в 1625 г., «Поклонение волхвов» (Антверпенский музей). Сказочное впечатление производят образы старого царя с белоснежной бородой, мощная фигура темнокожего царя, нубийцы, головы верблюдов и чарующая красота тонов и живописи. К выдающимся произведениям последнего периода (1625—1640) относятся: полная нежности чувства алтарная картина «Мадонна вручает стихарь св. Ильдефонсу», с портретными фигурами заказчицы—инфанты Изабеллы и ее мужа эрцгерцога Альберта  на боковых створках (Венский музей; эскиз в Эрмитаже), и «Несение креста» в Брюссельского музее. Ярко выражен в мощных образах этого периода и основной мотив творчества Рубенса, прославление радостно-чувственной жизненной стихии («Суд Париса» в Прадо, «Война и Мир» в Национальной Лондонской галерее, «Праздник Венеры» в Венском музее, «Сатиры, нападающие на Диану и нимф», в галерее Касселя, Берлина, Прадо, «Пастух обнимает девушку» в мюнхенской Пинакотеке и Эрмитаже, «Кермесса» в Лувре, «Сад Любви» в собрании Эдм. Ротшильда в Париже и в Прадо, «Вакх» в Эрмитаже, «Три Грации», «Танец итальянских крестьян» в Прадо). Рубенс любил изображать ярко-драматические, иногда жестокие сцены, ужас которых смягчается только красотой колорита. Ряд  таких картин относится также к последнему периоду («Бедствия войны» в Питан, «Похищение Сабинянок» и «Медный Змий» в Лондонской национальной галерее, «Избиение младенцев» в мюнхенской Пинакотеке, «Мучение св. Ливина» в Брюссельском музее). В особенности замечательна по красоте тонов и света картина «Мадонна со святыми», по завещанию Рубенса украшающая его надгробную капеллу в церкви св. Иакова в Антверпене. В этот же период исполнены Рубенсом и несколько циклов декоративных композиций по заказу инфанты Изабеллы (эскизы и картины для серии ковров «Триумф Евхаристии»), Марии Медичи (эскизы и картины из цикла «Апофеоз Генриха IV»), Карла I (плафоны цикла «Апофеоз Иакова I» в зале дворца в Уайтхолле, эскизы к ним в Эрмитаже) и Филиппа IV (эскизы и картины для 8 ковров, изображающих «Историю Ахилла», 56 картин из «Метаморфоз Овидия» для охотничьего замка Torre della Parada). Сохранилось только несколько эскизов и картин от этих иногда очень обширных циклов. Замечательна по богатству замысла, красоте барочных форм и живописной технике серия эскизов Рубенс для триумфальных ворот, аллегорических картин и скульптур, исполнявшихся под руководством Рубенса известными   художниками Антверпена для украшения города по случаю торжественного въезда нового испанского наместника, кардинала инфанта Фердинанда в 1635 г. (часть этих эскизов находится в Эрмитаже; композиции этого цикла были гравированы, от него сохранилось также несколько больших картин).

В 1635 г. Рубенс приобретает большое имение близ Малина с средневековым замком, с высокой башни которого открывался вид на холмистую равнину, с рощицами, речками,, озерами. Отдыхая здесь со своей семьей, Рубенс пишет ряд замечательных ландшафтов, эпически широкими чертами изображающих жизнь и красоту природы. В пейзажах Рубенса все исполнено движения: восходит и садится солнце, выгибается дугою радуга, бежит свет по полям и несутся бурные тучи; там и сям, на дорогах и полях едут, идут и работают крестьяне, гуляют кавалеры и дамы, обитатели замка. (Ландшафты в музеях Лондона, Мюнхена, Флоренции, Берлина, Лувра, Вены, и один из лучших, «Радуга», в Эрмитаже, там же «Пейзаж с возчиками камней»). На автопортрете (в Венском музее), изображающем 60-летнего Рубенса, он кажется уже не только постаревшим, но и с болезненным выражением лица. Подагра, которой давно страдал Рубенс, усилилась в конце 30-х гг. Припадки стали угрожающими в мае 1640 г., и 30-го мая Рубенс скончался.

Богато одаренный во всех отношениях, Рубенс был жизнерадостной натурой. Почитая церковь, он начинал всегда свой день слушанием ранней мессы, но это не мешало ему оставаться истым гуманистом в своем творчестве и духовных интересах. Судя по его письмам и свидетельствам современников, он был умерен в жизни и совершенно чужд тем вакханалиям, которые он так неподражаемо изображал; более всего он ценил радости семьи и, отличаясь огромной работоспособностью, был неустанно методичен в труде. Более трех тысяч картин носят его имя, хотя только часть их была написана им самим, многие лишь пройдены им, а иные только повторяют его композицию. Работая, Рубенс любил слушать чтение классиков: Гомера, Плутарха, Вергилия, Тацита, Сенеки. Знаток античного мира, он высказывал очень ценные мысли в этой области друзьям и в письмах к известным ученым. Интересуясь археологией, естественными науками, религией, философией, правом и современной политикой, Рубенс составил по всем этим вопросам ценную библиотеку и, как видно из его писем, имел обыкновение знакомиться с новыми литературными и научными работами по самым разнообразным вопросам. Гениальный живописец, дипломат, преданный идее мира, в котором так нуждалась его родина, светский человек, стоявший на вершине современной образованности, Рубенс очаровывал всех своею внешностью, независимостью духа, разносторонностью интересов и талантов. Но здоровый в своих вкусах, умеренный в жизни, Рубенс не был моралистом в своем творчестве, подчиняясь лишь законам искусства и своего гения. Мощь чувственной стихии, рассеянной и скрытой в природе, Рубенс выразил ярко, порою по-фламандски грубовато, в полнокровной наготе своих сатиров, нимф, богинь и граций. Образы Рубенса производят впечатление апофеоза материально-чувственной сущности земного мира, интерес к которому нарастал в неустанной борьбе с церковно-аскетическим миросозерцанием уже с конца средних веков. Являясь выражением гуманистического взгляда на мир, это повышенное чувство физической жизни в творчестве Рубенса отвечало в то же время стремлениям его родины, разоренной испанским управлением и войной, но уже начавшей быстро возрождаться, в связи с развитием заморской торговли всей страны и особенно Антверпена. Глубоко-национальное, фламандское по духу и стилю, лишь слегка облагороженное классицизмом Возрождения, творчество Рубенса было в то же время и общечеловеческим по гениальной мощи выражения и замысла. Своими насыщенными светом красками, красивой живописностью и смелой свободой творчества Рубенс указал новые пути европейской живописи и гравюре XVII—XVIII вв. Его влияние нередко благотворно отражалось и в эволюции живописных идеалов XIX в. (см. XLIV, 108/09).

Литература. R. de Piles, «Conversations sur la connaissance de la Peinture... ou par occasion il est parlé de la Vie de R. et de quelques uns de ses plus beaux ouvrages», 1677 (составлено по рукописным заметкам племянника Рубенса, Филиппа, на основании сообщений сына Рубенса, Альбрехта); М. Rooses et Ch. Ruelens, «Соrrespondance de R. et documents épistolaires concernant sa vie et ses oeuvres publiés, traduits et annotés», I—IV, 1877—1904; Bulletin R. v. I—V, 1882—1900 (сборник отдельных исследований о Рубенсе); А. Rosenberg, «R.-Briefe», 1881; М. Rooses, «Geschichte der Malersehule Antwerpens» (uebers. v. Dr. F. Reber), 1881; G. von Ravensburg, «R. und die Antike», 1882; М. Booses, «L’oeuvre de P. P. R.», Histoire et description de ses tableaux et dessins, v. I—V, с 430 изображениями, 1886—1892; Е. Michel, «R., sa vie, son oeuvre et  son temps», 1899; А. Rosenberg, «P. P. R., des Me’sters Gemälde», (из серии «Klassiker d. Kunst», 1905, новое издание под редакцией R. Oldenbourg); Н. Hymans, «Histoire de la Gravure dans l’école de R.», 1879; А. Rosenberg, «Die R.-stecher», 1893; G. Fromentin, «Les Maitres d’Autrefois», р. 27—125, 1877 (русский перевод Фромантен, «Старые мастера»); Н. Knackfuss, «R.», 1896 (из серии Kunstler-Monographien); R. Vischer, «Р. Р. R. Ein Büchlein für unzünftige Kunstfreunde», 1904; А. Неустроев, «Рубенс и его картины в галерее Эрмитажа» («Старые годы», 1909, январь, февраль, март); Н. Романов, «Искусство Бельгии. — Сокровища живописи» («Голос минувшего», 1916, № 2 и 3); Д. Шмидт, «Рубенс и Иорданс», 1926; П. П. Рубенс, «Письма», перевод А. Ахматовой, 1933.

Н. Романов.