Румыния. II. Народонаселение Румынии

Румыния^*). II. Народонаселение Румынии. В силу ряда международных соглашений, имевших место в 1940 г. (см. ниже исторический очерк), территория и население Румынии значительно изменились по сравнению со сложившимися после первой мировой империалистической войны. К концу 1940 г. Румыния включала Валахию, Молдавию, южную часть Буковины, Северную Добруджу, Банат и оставшуюся за ней, после Венского арбитража, часть Трансильвании (вернее Кришаны и собственно Трансильвании). В этих рамках территория  Румынии составила около 193 тыс. км², а  население около 13 млн. человек, вместо 294,9 тыс. км² и 19,5 млн. человек, составлявших так называемую «Великую Румынию», возникшую в результате присоединения к довоенной Румынии значительных территорий Австро-Венгрии и захвата Бессарабии у Союза Советских Социалистических Республик.

^*) Экономический очерк Румынии составлен, в основном, без учета в цифрах изменений в экономике страны, произошедших в связи с территориальными изменениями 1940 г.

Территория и население Румынии к концу 1940 г.

¹⁾  По приблизительным данным

Прямых и достоверных статистических сведений о социальном и профессиональном составе населения Румынии не имеется. Известно, однако, что по переписи 1930 г. в сельских местностях (включая и территорию оккупированной тогда Бессарабии) проживало ок. 14,5 млн. чел. Данные о распределении земельной собственности позволяют косвенно установить, что из этих 14,5 млн. сельского населения непосредственно в сельском хозяйстве было занято около 12 млн. чел. Среди них насчитывалось около 2 млн. сельскохозяйственного пролетариата, около 9 млн. бедняцкого и маломощного крестьянства, около 700 тыс. середняков и около 300 тыс. помещиков и кулаков. Промышленный пролетариат (рабочие, занятые в горнодобывающей и обрабатывающей промышленности и на транспорте, с их семьями) составлял около 1 млн. человек.

Движение населения Румынии с 1921 г. представлялось в следующем виде:

Мы видим, таким образом, непрерывное падение рождаемости и естественного прироста, связанное с исключительно тяжелыми условиями существования румынских трудящихся масс. Смертность в Румынии держится на самом высоком в Европе уровне. Обращает на себя внимание исключительно высокая детская смертность, по размерам которой (в 1931—1935 годах на каждую 1 000 ежегодно рождавшихся детей ежегодно же умирало 183, а в 1939 г. — 176) Румыния занимает второе место в мире, опередив Индию. В некоторых городах и уездах детская смертность доходит до 50% и выше. Хотя население Румынии (без Бессарабии) выросло с 12,6 млн. человек в 1920 г. до 16,6 млн. человек в 1938 г., т. е. на 31,7%, показатели роста населения, как мы видели, систематически за это время ухудшались.

Национальный состав «Великой Румынии» был исключительно пестрым, установить его действительный состав весьма затруднительно, так как данные официальной румынской статистики чрезвычайно тенденциозны.

По неофициальным, но более достоверным, данным на территории Румынии до 1940 г. (включая и оккупированную в то время Бессарабию) удельный вес румын не превышал 58%, 42% приходилось на прочие национальности (венгры, русские и украинцы, евреи, немцы, болгары, цыгане, турки и др.). Подавляющее большинство румыны составляли лишь в Валахии и Молдавии. Около 1,5 млн. украинцев и русских жило в Бессарабии и Буковине. В Трансильвании и Банате наряду с румынами проживало около 1,5 млн. венгров. Немцев в Румынии насчитывалось около 800 тысяч, главным образом на юге Трансильвании и в Южной Буковине, болгар, главным образом в Добрудже и Бессарабии, — около 600 тысяч и евреев, рассеянных по всей стране, — около 1 млн.

Сведений о национальном составе Румынии в новых границах пока не имеется; следует, однако, учесть, что на отошедших от  Румынии территориях находилась значительная часть населявших ее национальных меньшинств.

Санитарное состояние населения. Нищета и постоянное недоедание, характеризующие положение широких слоев трудящихся Румынии, ведут к широкому распространению среди них социальных заболеваний: сифилиса, туберкулеза, пеллагры, трахомы. Румынский «Статистический ежегодник» («Anuarul Statistic al Romaniei», 1937 и 1938) приводит следующие данные о движении заболеваемости населения Румынии, на основании численности больных, зарегистрированных в лечебных учреждениях министерства здравоохранения:

«Цифры, приведенные «Ежегодником», показательны только для тенденции движения заболеваемости, но отнюдь не отражают действительного положения вещей», говорит д-р Бану в своем исследовании «Здоровье румынского народа». Д-р Бану утверждает, что действительная численность заболеваний минимум раз в шесть—семь превышает приводимые в «Ежегоднике» цифры. По мнению д-ра Бану, количество всех, в той или иной степени зараженных туберкулезом, надо считать: в городах — 7,5%, в сельских местностях — 8,3%.

Что касается сифилиса, то общая численность больных этой категории превышает 5% всего населения, поразив в некоторых уездах до 40—42%. Распространенностью и тенденцией к росту сифилиса объясняется в значительной мере и количество мертворожденных: с 18 на тысячу родившихся в 1927 г. оно дало скачок в 1937 г. до 24, увеличившись на 33%.

Бичом румынского народа является пеллагра (болезнь бедных), не переводящаяся в Румынии и, начиная с 1929 г., принявшая угрожающие размеры. Пеллагра — тяжелое заболевание, возникающее на почве хронического недоедания и систематического питания беднейшего румынского крестьянства почти одной лишь кукурузой, лишенной определенных, необходимых для организма, витаминозных составных частей. Из приведенной выше официальной статистики явствует, что заболевания пеллагрой с 1931 по 1936 г. дали скачок на 50%. Пеллагрой поражено почти исключительно крестьянство.

Главным бичом, поражающим население, «не щадя ни взрослых, ни детей», является алкоголизм. О росте алкоголизма можно судить по данным о потреблении алкоголя, пива и вина за последние 6 лет (см. табл).

Всего в Румынии в 1935 г. было 350 000 питейных заведений, или 500 кабаков на уезд в среднем. Однако эти заведения распределены неравномерно по всей территории. На первом месте по густоте сети стояла Трансильвания: здесь есть села, в которых на каждые несколько десятков жителей приходился кабак.

Несмотря на крайне широкое распространение в Румынии Социальных и инфекционных заболеваний, лечебная помощь населению оказывается в ничтожных размерах. Журнал «Conjuncture Economies Romanesti» определял в 1930 г. для всей Румынии общее количество лечебных учреждений (больниц, амбулаторий, зуболечебниц, санаториев и медицинских лабораторий) всего в 466 единиц. В 1932 г. врачей в Румынии было 8263, из них сельских — 1 263, т. е. один врач приходился примерно на 12 тыс. чел.; в городах — 7 000 врачей, т. е. один врач на свыше чем 500 чел.

Из 100 рожениц 65,8 рожали в Румынии без всякой медицинской помощи, из 100 умерших детей 89,7 не получали никакой медицинской помощи. Из 100 умирающих на селе (взрослых и детей) 77,6 умирают, не видав врача. Таковы данные о положении на селе. О положении в городе можно судить по тому, что в 1937 г. из 157 городов Румынии 62 показывали превышение смертности над рождаемостью.

Бесплатной государственной медицинской помощи, как системы, Румынии не знает, и организация таковой отсутствует. В государственном бюджете 1935/36 г. и последующих лет расходы по здравоохранению составляли всего около 3%.

Народное питание. Князь Анатоль Демидов-Сан-Донато, путешествовавший в 1837 г. по Румынии, в своих очерках «Le voyage dans la Russie Méridionale» писал: «Обычную пищу валашского народа составляет каша из кукурузной или просяной муки. Он почти не знает употребления мяса или соленой рыбы». По прошествии века положение не изменилось: основную пищу валашского народа составляет та же  каша из кукурузной муки — мамалыга. Потребление же мяса по-прежнему совершенно незначительно. Обследование нескольких сел в различных районах побережья Дуная установило, что обед семьи в 7—8 человек (пятеро детей) состоит из мамалыги, 3 л похлебки и, в сезон рыбной ловли, 300 г рыбы.

Производя обследование по вопросам детского питания, д-р Бану установил, что из 883 школьников, на выборку взятых в различных районах страны, 75,4% питаются один раз в день (если не считать утреннего чая без хлеба и, зачастую, без сахара, который употребляют лишь 28% из них) и только 11,8% употребляют в пищу мясо — всего один раз в неделю. Среднегодовое потребление кукурузы за пятилетие 1930—35 гг. составило 220 кг на душу, пшеницы же — всего 132 кг, ржи — 48 кг. Превышение потребления кукурузы над пшеницей происходит целиком за счет деревни: в городе среднее душевое потребление пшеницы (291 кг) намного выше, чем кукурузы (179 кг), в деревне же диаметрально противоположная картина — потребление кукурузы (270 кг в год на душу) почти в 2,5 раза выше, чем пшеницы (115 кг). Согласно данным румынской статистики о душевом потреблении мяса за 12 лет с 1926 по 1937 г., общие, размеры этого потребления по всей стране остаются приблизительно неизменными, колеблясь в пределах от 9 до 12 кг в год; за постоянством этих цифр скрывается, однако, резкое различие положения в городе и деревне: потребление мяса в городе обнаруживает за указанный период, за исключением нескольких лет мирового кризиса, довольно устойчивую тенденцию к повышению; потребление мяса в деревне, вообще во много раз более низкое, чем в городе, наоборот, почти неизменно снижается:

Согласно официальным данным, среднедушевое потребление сахара в Румынии в 1936/37 г. составило всего 5,5 кг, причем потребляли сахара в год:

Свыше 10 кг – 4 уезда;
от 7 до 10 кг – 9 уездов;
от 5 до 7 кг – 12 уездов;
от 3 до 5 кг – 21 уезд;
от 1 до 3 кг – 25 уездов.

Можно поверить видному румынскому публицисту Теодореску, когда он пишет, что «многие крестьянские дети не знают, что сахар белый и сладкий».

Житель Румынии в 1937 г. потреблял почти в полтора раза меньше сахара и в два с половиной раза меньше мяса, чем лондонский перчаточник в 1863 г., который, как говорит Маркс, принадлежал к наиболее плохо питавшейся категории английского рабочего класса (см. Маркс, Капитал, т. I, 8 изд., в 1936, стр. 561). При этом нельзя забывать, что за всеми приведенными выше средними данными о потреблении скрывается гораздо более низкое фактическое душевое потребление трудящихся слоев румынского населения, поскольку потребление состоятельных слоев, конечно, значительно выше средних норм.