Сеченов Иван Михайлович

Сеченов, Иван Михайлович, знаменитый русский физиолог, родился 1 августа 1829 г. в с. Теплом Стане курмышского уезда Ульяновской (Симбирской) губернии. Его отец, отставной военный екатеринского времени, был женат на крестьянке и имел 8 человек детей, Сеченов был самым младшим.

И. М. Сеченов. С портрета, писанного И. Е. Репиным. 1889 (Государственная Третьяковская Галерея в Москве).

Детство до 14 лет он провел в деревне и хорошо обучился французскому и немецкому языкам. В 1843 г. Сеченов был помещен в Военно-инженерное училище в Петербурге и особенно заинтересовался математикой, физикой и химией. В старшем кондукторском классе Сеченов был уже унтер-офицером и, как таковой, заставил сына начальника училища изменить свое некорректное по отношению к товарищам поведение. Отец-генерал оставил это дело как бы незамеченным, но на экзамене при переходе из низшего офицерского класса в высший отнесся к Сеченову с явным пристрастием и поставил ему балл, лишавший возможности перехода в высший офицерский класс, вследствие чего Сеченов должен был выйти из училища в армейские саперы и был назначен в 1848 г. в Киев. Военная служба, особенно фронтовая, сильно тяготила молодого прапорщика, и он был рад, когда его назначили преподавателем юнкерского училища. История с выходом Сеченова из училища стала, благодаря приехавшим с ним товарищам, скоро известна киевским инженерам, и потому в военно-инженерной среде он был принят радушно. Один из офицеров, окончивший инженерное училище несколько раньше Сеченова, ввел его в семью своих родителей. Здесь Сеченов встретил интеллигентных людей, высоко ценивших образование и умственный труд, серьезно обсуждавших вопросы общественной жизни, между прочим —  женский вопрос, искренно и горячо проповедовавших о необходимости «служения ближнему», причем очень часто молодая председательница кружка молодежи указывала на профессию медика, как на одну из лучших форм такого служения, а на московский университет, как на первый в России. «В дом этот, — говорит Сеченов в своей автобиографии, — я вошел юношей, плывшим до тех пор инертно по руслу, в которое меня бросила судьба, без ясного сознания, куда оно может привести меня, из него же я вышел с готовым жизненным планом, зная, куда идти и что делать». В феврале 1850 г. Сеченов подал в отставку, а осенью приехал в Москву и записался вольнослушателем на медицинский факультет, так как для зачисления в студенты должен был предварительно сдать экзамен по истории, русскому языку, математике и латыни. Жить в Москве приходилось Сеченову очень скромно, но скудость средств не тяготила его, с головой ушедшего в изучение новых наук, и он считал вполне естественным есть говядину два раза в неделю, а пить чай раз в две недели, после бани, огорчаясь подчас лишь невозможностью покупать все необходимые научные книги. Сдав в августе 1851 г. вступительный экзамен, Сеченов записался на 1-й курс, так как подготовка к экзаменам не дала возможности пройти успешно все предметы 1-го курса. Он стал очень усердно заниматься, исправно посещая все лекции и с увлечением работая в анатомическом театре. Особенно привлекали его лекции профессора Глебова, читавшего на 2 курсе сравнительную анатомию и физиологию, так что появились даже мечты посвятить себя изучению сравнительной анатомии; физиология же, читавшаяся слабее, с малым количеством опытов, особенного интереса к себе не возбуждала. С переходом на 3-й курс, т. е. к предметам специально медицинским, отношение Сеченова к занятиям резко изменилось. Его не могли удовлетворить лекции медиков, обращавших внимание почти исключительно на практическую сторону предмета и ведших преподавание самым схоластическим образом; он перестал посещать медицинские лекции, но, взамен того, усердно ходил на лекции знаменитых историков московского университета — Кудрявцева и Грановского, и с жаром принялся за изучение психологии по книгам Бенеке «Психологические очерки» и «Учение о воспитании», сделавшим его на некоторое время завзятым спиритуалистом. На 4-м курсе Сеченов также не заинтересовался практической медициной, хотя исправно посещал лекции и занятия профессора Ф. И. Иноземцева и некоторых других. Зато, штудируя в этом же году книгу Бергмана и Лейкарта «Анатомо-физиологический обзор животного царства», он так увлекся ее содержанием, что прочел в доме знакомых лекцию «О постепенном усложнении жизненных процессов» и под сильным впечатлением прочитанного порешил ехать по окончании курса за границу заниматься физиологией на те деньги, которые ему предстояло получить в качестве наследства после скончавшейся в том году матери. Окончив медицинский факультет московского университета со степенью докторанта в 1856 году, Сеченов в августе того же года отправился заграницу и прежде всего в Берлин. Здесь он слушал лекции Иоганнеса Мюллера, его адъюнкта Дю-Буа Реймона, физика Магнуса и химика Розе, занимаясь в то же время в лаборатории Дю-Буа электрофизиологией, у Зонненштейна — качественным и количественным анализом и, наконец, у Гоппе-Зейлера, к которому уже пришел с своей темой для будущей диссертации «О влиянии на организм острого алкогольного отравления». Эта же тема в дальнейшем разрабатывалась у Функе в Лейпциге и у Людвига в Вене. Из лаборатории Функе вышла первая научная работа Сеченова — «Einiges über die Vergiftung mit Schwefelcyankalium», напечатанная в Архиве Вирхова за 1858 г. В лаборатории Людвига Сеченов построил впервые насос для выкачивания газов из крови с возобновляемой торичеллиевой пустотой, описанный им в «Beiträge zur Pneumatologie des Blutes» (1859). Эта работа сразу сделала имя Сеченова известным в заграничных лабораториях, ибо в ней был дан способ, ставивший учение о газах крови на твердую почву. В Вене Сеченов закончил писание своей диссертации и весной 1859 г. уехал в Гейдельберг работать в лабораториях Бунзена и Гельмгольца. У первого он изучал анализ газов, у второго занимался флуоресценцией глазных сред и исследованием с помощью своего насоса газов молока. В 1860 г., по приглашению Глебова, ставшего в то время вице-президентом Медико-Хирургической академии, Сеченов приехал в Петербург. Через месяц он защитил диссертацию «Материалы к будущей физиологии алкогольного опьянения» и был назначен адъюнкт-профессором по кафедре физиологии с обязательством немедленно начать чтение лекций. Для своего первого курса Сеченов выбрал отдел физиологии, совершенно неизвестный до того в России, — электрофизиологию. Эти «лекции о животном электричестве», прочитанные в оставшееся до каникул время, произвели огромное впечатление не только в академических кругах, но и далеко за пределами их, не только по содержанию, но и по выполнению, а будучи вскоре напечатанными, удостоились премии Академии наук. Этот чрезвычайный успех был вызван не только тем, что Сеченов был первым лучом света, упавшим с Запада в темное царство схоластики, господствовавшей на Руси в сфере его специальности. Помимо его простой, но в высокой степени увлекательной манеры читать лекции, помимо новизны предмета, успех его курса был обеспечен благодаря новому методу преподавания. Блестящие опыты, производимые на лекциях перед глазами слушателей, знакомили их с методикой научного исследования и в то же время поучали их языку фактов. Если эпоха 60-х годов XIX ст. по справедливости считается временем необычайного расцвета естествознания в России, то по отношению к экспериментальной физиологии эту эпоху следует считать начальной эрой. В своем вступительном курсе Сеченов явился первым глашатаем идей своих знаменитых наставников,  первым апостолом нового даже и на Западе физико-химического направления в физиологии. Начавшийся с осени 1860 г. систематический курс физиологии еще более укрепил славу молодого профессора. Великая заслуга Сеченова и в том, что он с таким же выдающимся успехом сумел привлечь молодежь к самостоятельной разработке научных вопросов и тем положил основание русской физиологической школе. Руководясь мыслью, что «университеты, для выполнения их назначения служить рассадниками знания, должны быть не только учреждениями, где наука проповедуется, но и рабочими научными центрами, где она развивается, что учить и учиться можно с успехом, только работая»¹⁾, Сеченов тотчас же устраивает свою лабораторию, ставшую обетованной землей для его слушателей. Вместе со своим учителем, служившим им образцом и примером, — ученики Сеченова деятельно, с увлечением молодости, принялись за научные изыскания, и уже в следующем учебном году работы из лаборатории Сеченова появляются в печати. В то время двери Медико-Хирургической академии были открыты для женщин (но уже в 1868 г. закрыты), и первой лабораторией, куда были допущены первые пионерки высшего женского образования, была лаборатория Сеченова, и в числе первых же работ его лаборатории вышли две работы его учениц (Н. П. Сусловой и М. А. Боковой, впоследствии Сеченовой).

¹⁾ И. Сеченов, «Беглый очерк научной деятельности русских университетов по естествознанию». Собр. соч., т. 2, стр. 123.

Совместно со своим другом С. П. Боткиным Сеченов поднял престиж Медико-Хирургической академии на небывалую дотоле высоту, и талант молодого профессора нашел справедливую оценку среди ученого мира. Уже в 1801 г. известный химик Н. Н. Зинин, член Академии наук, настойчиво убеждал Сеченова согласиться на баллотировку в академики, но Сеченов решительно отказался выставить свою кандидатуру, «не считая себя достойным столь высокой чести по имевшимся ученым трудам своим». В 1863 г.   Сеченов опубликовал свое «Исследование центров, задерживающих отраженные движения», в котором он доказывал наличие в средних частях головного мозга лягушки особых, т. н. теперь сеченовских центров, задерживающих спинномозговые рефлексы (см. задерживающие центры). Эта работа, обратившая на себя большое внимание за границей, особенно в Германии, явилась стимулом для написания психо-физиологического трактата «Рефлексы головного мозга», в котором доказывалось, «что все акты сознательной и бессознательной жизни, по способу происхождения, суть рефлексы». Но, если рефлексы невозможны без начального толчка извне, то и психическая жизнь человека, поддерживаемая чувственными влияниями на него извне и чувствованиями, идущими от его собственного тела, становится невозможной с потерей всех чувствований. Знаменитые заключительные страницы «Рефлексов», логически вытекающие из всего содержания книги, замечательны тем, что много лет спустя, в 1877 г., были фактически подтверждены известным наблюдением Штрюмпеля над пациентом с потерей почти всех чувств. Мысли, изложенные в «Рефлексах», были так смелы и новы, анализ натуралиста проник в темную область психических явлений и осветил ее с таким искусством и талантом, что потрясающее впечатление, произведенное «Рефлексами» на все мыслящее русское общество, становится вполне понятным. Если уже и ранее велика была известность Сеченова, как талантливого ученого и профессора, как человека высоких принципов, твердо и неуклонно идущего по намеченному пути, то с этого момента имя Сеченова становится символом философского миросозерцания целой эпохи, знакомым, близким и дорогим всей читающей России. Шестидесятые годы, эта весна русского естествознания, выдвинули целую плеяду, выдающихся ученых, до Менделеева включительно, оставивших по себе глубокий след в науке, но из них только Сеченову выпало на долю связать столь неразрывно свое имя с этой славной эпохой жизни русского общества. Если имена Добролюбова и Чернышевского признавались   в то время символами реалистического миросозерцания в области изящной литературы и общественной мысли, то имя Сеченова стало символом того же направления в области мысли биологической и философской. Наряду с этим «Рефлексы» встретили иной прием в тех сферах, где научная мысль вообще очень мало ценилась, а тем более свободная и смелая. Прежде всего, само заглавие трактата — «Рефлексы головного мозга» — появилось под давлением цензуры, требовавшей изменения первоначального заглавия: «Попытка свести способ происхождения психических явлений на физиологические основы», как «слишком ясно указывающего на конечные, вытекающие из статьи выводы». Затем, печатание статьи в «Современнике» было воспрещено и дозволено лишь в медицинском или другом специальном периодическом издании. Наконец, уже в 1866 г., при 2-м издании «Рефлексов» в виде отдельной книги, на книгу был наложен арест, под которым она находилась более года, в течение которого шли переговоры между министерствами внутренних дел и юстиции об уничтожении книги и предании автора суду по 1001 ст. Уложения о наказании, карающей авторов тех сочинений, которые «имеют целью развращение нравов и явно противны нравственности и благопристойности». Эти переговоры окончились счастливо для книги и ее автора только потому, что прокурор высказал сомнение в успешном исходе судебного преследования, и министру юстиции, кн. Урусову, удалось убедить министра внутренних дел, Валуева, не делать из процесса рекламы для книги «неоспоримо вредного направления». Об этой «вредной» книге И. П. Павлов в 1915 году выразил свое мнение в следующих словах: «Создание И. М. Сеченова учения о рефлексах головного мозга представляется мне гениальным взмахом русской научной мысли; распространение понятия рефлекса на деятельность высшего отдела нервной системы есть провозглашение и осуществление великого принципа причинности в крайнем пределе проявления живой природы. Вот почему для научной России память И. М. Сеченова должна остаться навсегда неизменно-дорогой». Но именно потому со времени появления «Рефлексов» Сеченов был признан в «сферах» «философом нигилизма», человеком опасным и взят под подозрение, тяготевшее над ним до конца его дней. По счастью, это обстоятельство не повлияло на научную работу Сеченова, и он один или вместе со своими учениками (Березиным, Пашутиным, Ворошиловым, Тархановым, Литвиновым, Спиро и др.) продолжал интенсивно работать, преимущественно в области физиологии нервной системы (см.). Вместе с тем, ввиду отсутствия руководств, он пишет руководство по нервной физиологии по собственному, оригинально задуманному плану, переделывает или переводит вместе с одной из своих учениц (будущей женой, М. А. Сеченовой) ряд иностранных учебников и, наконец, несет знание широким кругам, выступая с циклами публичных лекций. Цикл лекций, читанных в клубе художников зимой 1868—69 гг., составил, как передают современники, выдающееся событие в жизни петербургского общества; аудитория была всегда переполнена слушателями, и среди них можно было видеть людей с выдающимися именами, до И. С. Тургенева включительно. Профессорство Сеченова в Медико-Хирургической академии продолжалось до 1870 г. В этом году предстояло замещение кафедры зоологии, на которую Сеченов предложил И. И. Мечникова, тогда уже известного зоолога и профессора одесского университета. Перед баллотировкой один из членов конференции заявил, что хотя Мечников по своим научным заслугам достоин быть даже членом Академии наук, но для замещения вакансии не пригоден, так как его пришлось бы сделать ординарным профессором; лучше же сохранить ординатуру для медицинских кафедр, а для зоологии довольно и экстраординарного. Большинство с этим, очевидно, согласилось, Мечников был забаллотирован, а Сеченов на следующий же день подал в отставку. Этим протестом окончился первый, 10-летний период профессорской деятельности Сеченова, в течение которого он успел развернуть все стороны своего богатого таланта. Вся последующая 35-летняя деятельность Сеченова, являясь неуклонным служением идеалам его молодости, распадается внешним образом на 3 периода. В том же 1870 г., он был избран профессором Новороссийского университета, но утверждения пришлось ждать долго — оно последовало лишь в 1871 г., почти через год, и то лишь благодаря тому, что попечитель одесского учебного округа взял, как оказалось впоследствии, назначение Сеченова под свое поручительство. В Одессе Сеченов пробыл до 1876 г., когда по приглашению физико-математического факультета петербургского университета он перешел обратно в Петербург. Около средины 80-х гг. вторично возникает дело об избрании его в члены Академии наук. На этот раз Сеченов соглашается выставить свою кандидатуру, соответствующее отделение избирает его, но министр внутренних дел и вместе с тем президент Академии, Д. А. Толстой, кладет свое veto на баллотировку Сеченова в общем собрании Академии и, таким образом, снимает его кандидатуру. В конце 1888 г. покинув по личным соображениям петербургский университет, Сеченов в 1889 г. возвращается в свою alma mater — московский университет и не оставляет его стен до своей кончины, состоя до 1891 г. приват-доцент, а с 1891 г. профессор физиологии медицинского факультета. В 1901 г. Сеченов выходит, «чтобы очистить дорогу молодым силам», в полную отставку, но не оставляет научной деятельности, напечатав, уже будучи в отставке, «Очерк рабочих движений человека», «Элементы мысли» и свою последнюю лабораторную работу — «К вопросу о влиянии чувственных раздражений на мышечную работу человека».

С переходом в Одессу Сеченов обратился к систематическому изучению отношения различных составных частей крови к угольной кислоте, построил свой известный абсорбциометр, работы с которым продолжались с большими или меньшими перерывами свыше 20-ти лет. Благодаря этим работам учение о газах крови и обмене их при дыхании получило важное опытное обоснование. Попутно, своими абсорбциометрическими исследованиями Сеченов разрешил важный физико-химический вопрос, установив закон растворения газов в индифферентных к ним растворах солей. Далее им была дана теория состава легочного воздуха при различных условиях дыхания, и, наконец, по его идее, в московской лаборатории был построен дыхательный аппарат для опытов на человеке при покое и движении последнего. Не перечисляя всех остальных научных работ Сеченова, достаточно указать, что нет почти ни одной области физиологии, в разработке которой он не участвовал бы своими собственными трудами или через посредство своих учеников (Н. Е. Введенский, Б. Ф. Вериго, Н. П. Кравков, С. С. Салазкин, Н. Г. Ушинский, Г. В. Хлопин и др.). В Сеченове совмещались все качества выдающегося учителя. Обширные сведения наряду с полным отсутствием тенденции подавлять ими; предоставление полной самостоятельности в разработке темы вместе с постоянной готовностью помочь не только словом, но и делом; наконец, его чисто товарищеское отношение к работающим у него в лаборатории, искренняя радость при их успехах и столь же искреннее желание ободрить и помочь в неудачах — все это делало работу под руководством Сеченова приятной и легкой.

Научное наследие высокой ценности оставлено Сеченовым и в области психологии. Верный испытанному правилу натуралистов — исходить с целью изучения от простого к более сложному, Сеченов видел единственную возможность созидания научной психологии в разработке ряда «учений о происхождении психических деятельностей».

Служение Сеченова делу просвещения было неуклонно до конца его дней. В Петербурге он был одним из основателей и постоянным преподавателем на Бестужевских курсах, вскоре по приезде в Москву он принял приглашение читать на «коллективных уроках общества воспитательниц и учительниц». Его публичные лекции, как «Впечатление и действительность» или «Физиология нервных центров», курс, прочитанный в Обществе врачей в Москве в 1889—90 гг., и др., всегда привлекали массу слушателей и являлись большим событием общественной жизни. Наконец, осенью 1903 г., уже 74-летним старцем, Сеченов берет на себя курс лекций по анатомии и физиологии на Пречистенских курсах для рабочих (в Москве). По своей строгой научности, сжатости и вместе с тем популярности лекции эти могли бы служить образцом, и аудитория, состоявшая из рабочих, собиравшихся со всех концов Москвы, была всегда переполнена и жадно внимательна. Однако, курс не мог быть доведен до конца, так как в начале февраля 1904 г. директор народных училищ потребовал устранения Сеченова от лекторства в рабочей аудитории. Последние годы своей жизни Сеченов посвятил составлению своих мемуаров и подготовке своих научных трудов для посмертного издания. При этом у него появились новые темы для лабораторной работы, и он уже приступил к ней, но случайная болезнь — крупозное воспаление легких, после 1,5 недельной борьбы сломила крепкий организм Сеченова и свела его в могилу. Скончался Сеченов 2-го ноября 1905 г. и погребен на Ваганьковском кладбище в Москве.

См. «Автобиографические запаски И. М. Сеченова», изд. «Научного Слова», М., 1907; «Собрание трудов Сеченова», посмертное изд. Совета московского университета, в 2-х т. (1937—1918; там же подробный список трудов Сеченова); И. М. Сеченов, «Физиологические очерки», под ред. М. Н. Шатерникова и П. П. Лазарева, 1923. Краткие некрологи: М. Е. Введенский, «И. М. Сеченов», труды физической лаборатории Петербургского университета, 1905; М. В. Шатерников, «И. М. Сеченов», отчет московского университета за 1905 г. и журнал «Научное Слово», дек. 1905 г.

М. Шатерников.