Социология

Социология. Так называется наука, которая изучает общественную жизнь, взятую в целостном соотношении ее явлений, и устанавливает и выясняет ее закономерности. Самое название социология, Sociologie, представляет собой варварское смешение латинского слова socio, sociare (входить в общение, в союз) или socius (сообщественник) с греческим словом λόγος (слово, учение). Это варварское название означает учение об общении людей или науку об обществе и о человеке, как об  общественном существе, как  о сообщественнике или soeius’е как выражаются новейшие американские социологи. Следует, впрочем, сказать, что определение социологии, как особой общественной науки, до сих пор еще окончательно не установлено. Существует много различных определений социологии, что, конечно, свидетельствует о далеко не одинаковом понимании социологии различными представителями этой науки. Так, одни понимают социологию, как  науку об общественной жизни, взятой во всем многообразии ее явлений, и очень часто расширяют это понимание социологии до того, что начинают отождествлять социологию со всей совокупностью общественных наук, определяя социологию, как обществоведение или обществознание в самом широком смысле слова, или же определяют ее, как философию общественных наук. Другие, наоборот, ограничивают социологию изучением общества, его структуры, функций, изучением развития общества или даже изучением одних лишь форм общения людей. При этом одни сближают социологию с биологией, другие — с психологией, третьи — с этикой, четвертые готовы отождествлять ее с философией истории, с историей культуры, антропогеографией и проч. Одни считают социологию наукой конкретной и описательной, другие — наукой абстрактной и теоретической. Одни говорят о социальной физике и механике, статике и динамике, другие — о социальной анатомии и физиологии. Третьи, ограничивая социологию изучением явлений общения, имеют ввиду не только общества людей (антропосоциология), но и общества животных (зоосоциология), общества растений (фитосоциология) и говорят даже об обществах небесных тел (космосоциология), имея ввиду различные системы небесных тел.

Само собой разумеется, что все это множество различных пониманий социологии объясняется как различными условиями развития социологии, так и различными стремлениями ее обоснователей. Разобраться должным образом в этом смешении понятий можно, лишь зная историю развития социологии и условия происхождения ее различных направлений.

1. Происхождение социологии, краткая история ее развития и ее главнейшие направления. Начало социологии обыкновенно связывают с именем Огюста Конта, который дал социологии ее варварское название. Но на самом деле даже и сам Конт, весьма несклонный умалять свои заслуги в деле обоснования социологии, приписывал себе лишь определенное построение этой науки и совершенно правильно вел ее происхождение от Аристотеля, считая в числе позднейших ее родоначальников и Монтескье и Кондорсе, которых он называл своими знаменитыми предшественниками.

Аристотель, действительно, с полным правом может считаться истинным родоначальником социологии. Недаром один из новейших, известных американских социологов, профессор социологии в Миссурийском университете Чарльз Эллвуд, призывает всех социологов вернуться к Аристотелю и принять его социологическое учение за исходную точку развития социологии. «Главная ценность изучения Аристотеля для новейшего социолога», говорит профессор Эллвуд, «заключается в самом методе Аристотеля. Метод Аристотеля был метод реалистический и индуктивный, а дух его истинно философский, свободный от условностей и односторонностей. Аристотель всегда старался мыслить, исходя из данных опыта, стремясь к общим выводам. Он основывал свои заключения на всех имевшихся научных данных». Свидетельством этому может служить знаменитая «Политика» Аристотеля. Она не что иное, как сводка научных выводов, сделанных на основании того громадного социологического материала, который представляют собой 158 научных монографий, составленных Аристотелем и его учениками и посвященных исследованию истории развития самых различных, известных Аристотелю, политических обществ классического мира. Аристотелем, действительно, был вполне усвоен аналитический метод исследования социальных явлений. Heдаром в своей «Политике» он писал: «Как в других областях знания, так и в области политической науки, сложное (σύνθετον) необходимо всегда разлагать на простые элементы или наименьшие части целого» (Πολιτικων, А. I). Не в меньшей степени был свойствен Аристотелю и эволюционный метод. Аристотель говорил: «Тот, кто рассматривает вещи в их происхождении и развитии (έξ άρκής φυόμενα), все равно, будет ли то политическое общество или что-нибудь другое, может лучше всего судить о них (κάλλιστ’ά ότω τεωοήσειεν) (Πολιτικων А, § 2). Вся «Политика» Аристотеля, поскольку он выясняет в ней смену политических систем и форм известными изменениями в соотношении общественных классов, изменениями форм классового господства, представляет собой применение своего рода диалектического метода к изучению развития общественных форм. Его «Политика» есть вместе с тем и настоящая социология. Она заключает в себе общественно-групповое социологическое истолкование политической жизни и одновременно является первым научным трактатом о классовой борьбе. Определяя современную ему гражданскую общину или республику (Πολιτεία), как политическое общение сограждан, Аристотель понимает общество, как самую широкую форму самодостаточного общения людей, включающую в себя все другие формы общения, с помощью которого сожительствующие люди обеспечивают сообща удовлетворение всех своих человеческих потребностей и свои стремления к более совершенной жизни. Государственное устройство Аристотель точно так же понимает социологически, давая гениальное определение конституции гражданской общины, республики или политейи. Политейя, говорит Аристотель, есть организация властей, которые граждане распределяют между собой, согласно силе классов, участвующих во властвовании. Отмечая закономерность общественной и политической жизни людей, Аристотель указывает на те необходимые соотношения, какие существуют между формой общественной организации и образом жизни данного народа, между тем или иным расслоением общества и той или иной формой организации власти, между определенным соотношением классов и той или иной политической системой, которая выражается в определенном соотношении политических учреждений и т. д.

Сливавшаяся в произведениях Аристотеля с этикой и политикой, общественная наука продолжала сливаться с ними и в произведениях политических мыслителей эпохи Возрождения и далее более позднего времени. В числе предшественников современной социологии можно назвать многих выдающихся общественных и политических мыслителей XV, XVI и XVII веков. При этом нельзя не упомянуть Макиавелли (1469—1527, см.), Бодена (1530—1596, см.) XVI в., Гоббса (1588—1679, см.), Локка (1632—1704, см.), а также и творцов «Социальной физики» XVII стол. Равным образом нельзя не упомянуть при этом и имени выдающегося арабского ученого-историка еще более раннего времени, а именно Ибн-Халдуна (1332—1406). Ибн-Халдун еще за несколько столетий до Монтескье стремился выяснить социологическое значение среды, окружающей людей, и обусловленность общественных форм образом жизни населения.

Родоначальниками социологии, как науки о   закономерности явлений общественной  жизни, можно считать и так называемых «политических арифметиков» XVII и XVIII вв., истинных родоначальников новейшей статистики. Из их числа нельзя не упомянуть англичан, Граунта и Петти (см.), членов научного Королевского Общества, основанного учениками и последователями Бэкона. Джон Граунт еще в 1662 г., в самый год основания этого научного общества, издал свои знаменитые «Естественные и политические обозрения записей смертности г. Лондона» (Natural and political Observations upon the bills of mortality of the city of London by captain John Graunt). В этом исследовании Граунт пытается впервые на основании данных рождаемости и смертности определить движение населения и кладет, таким образом, основание демографии. Его друг, В. Петти, следует тому же методу массового наблюдения и численного измерения явлений и говорить о них языком «числа, меры и веса», пользуясь лишь доказательствами, постигаемыми чувством, и принимая в соображение лишь такие причины, которые очевидно покоятся в самой природе вещей. Этот статистический метод был очень рано понят, как самое подходящее научное орудие для исследования закономерностей общественной жизни Следуя Граунту, этим методом воспользовался и знаменитый немецкий представитель политической арифметики XVIII в. Зюссмильх (см.), говоривший об общей связи явлений общественной жизни, о «божественном порядке, проявляющемся во всех изменениях человеческого рода», как озаглавлено его сочинение.

Предшественниками современных социологов, наравне со сторонниками «политической арифметики» XVII и XVIII вв., можно считать и знаменитых мыслителей XVIII ст.: Вико, Монтескье, Тюрго, А. Смита, Руссо, Кондор се, Сен-Симона, Мальтуса и др. Вико (см.) пытался положить основание новой общественной науке об основных ступенях исторического развития, проходимых всеми народами. Он стремился построить историю, как науку о повторяющихся общественных явлениях. Монтескье (см), в своем «Духе законов», как бы следуя Ибн-Халдуну и Бодену, еще более обстоятельно выясняет значение географической среды и климата для образа жизни народов и формы их общественной организации. Не без влияния английской философской мысли, Монтескье говорит также о законах, как о необходимых отношениях, вытекающих из самой сущности вещей, и стремится, подобно Аристотелю, показать закономерность различных политических форм. Руссо (см.) говорил о значении величины общества для общественного строя, выяснял причины общественного неравенства, давал общественно договорную основу политического общества. Тюрго (см.) в своих рассуждениях «Об успехах человеческого разума» и «О всеобщей истории» говорил об общественном прогрессе и намечал его основные ступени, Кондорсе (см.) в своем гениальном «Наброске исторической картины успехов человеческого разума» развил целое социологическое учение о прогрессе, как о поступательном ходе общественной жизни, обусловленном различными открытиями и изобретениями. Изучая общий ход развития различных народов и общественных учреждений, в связи с великими открытиями и изобретениями, Кондорсе делит все развитие человечества на ряд определенных ступеней развития общественности, полагая, таким образом, основание генетической социологии. Кондорсе, между прочим, указывал на приложимость математического метода к обществознанию, говорил о социальной математике, как бы имея ввиду новейшее статистическое направление социологии. Адам Смит (см.) в своем «Исследовании о природе и причинах богатства народов» дал настоящую социологию труда и хозяйственной жизни. А Сен-Симон (см.) в целом ряде своих произведений, подчеркивая экономическую основу общественной жизни, давал социалистическое учение, направленное к преобразованию человеческого общества на трудовых началах. Мальтус (см.) пытался научно обосновать социологический закон народонаселения.

Перечисленные имена достаточно убедительно показывают, что социология, как наука об общественной жизни, ее явлениях, их соотношениях и закономерностях, зародилась задолго до появления Огюста Конта, которого многие продолжают считать истинным основателем социологии, но который на самом деле, как он и сам это думал, подобно Герберту Спенсеру, был основателем определенной системы научной философии и определенной социологической школы и системы, имея в последнем отношении предшественника в лице Кондорсе.

О. Конт (1798—1857) (см.) является основателем известной системы научной или положительной философии и определенной классификации наук. Свою классификацию наук Конт начинает математикой и кончает социологией, которая, по Конту, примыкает непосредственно к биологии и, как бы представляя собой ее продолжение, является венцом всех наук. Последние тома своего «Курса положительной философии» (тома IV, V, VI) Конт посвящает изложению «Социальной физики», как называл Конт первоначально социологию, очевидно следуя обычаю прежних общественных мыслителей.

Свою «Социальную физику» Конт посвящает изложению своего учения об общественном порядке и об общественном прогрессе. Ту часть работы, в которой Конт излагает учение об общественном порядке, он называет «Социальной статикой». Вторая часть, излагающая учение об общественном прогрессе, носит название «Социальной динамики». «Социальная статика» О. Конта есть не что иное, как попытка воспользоваться мощно развивавшейся в его время биологией, и в особенности зоологией, наукой о животных организмах, для выяснения законов существования общественной организации. Конт видел в обществе особый социальный или коллективный организм, «настоящий общественный организм» (unvrai organisme social). В основе устройства этого общественного организма, т. е. в основе общественного строя, по учению Конта, лежит биологический закон разделения труда между органами, между функциями различных членов организма. Таким образом, «Социальная статика», обосновываемая Контом чисто биологически, в значительной степени сводится к анатомии и физиологии человеческого общества, как особого общественного тела. Впрочем, общественный порядок, как определенное соотношение различных общественных слоев, групп и классов истолковывается Контом зоологически. По учению Конта, общественный порядок, представляющий собой определенную общественную иерархию различных соподчиненных, субординированных групп людей самых различных общественных положений, есть не что иное, как простое продолжение зоологической иерархической лестницы различных видов животных. Основной закон общественного порядка и «Социальной статики» О. Конта есть биологический закон разделения общественного труда между различными, специализирующимися членами общественного организма. Все члены, все части его находятся в неразрывной связи, в необходимом соотношении, в известной согласованности друг с другом, солидарны друг с другом. Конт, беря общественную жизнь в целостном соотношении ее различных сторон, особенно настаивал на этой согласованности и солидарности различных ее явлений (Consensus или Solidarité des faits soeiaux). Мельчайшими частицами и единицами общественного организма Конт считал не отдельную личность, не индивидуума, а семью. Самостоятельного значения личности, как и каких бы то ни было личных прав, Конт не признавал. Конт был убежден, что существуют лишь общественные права, публичные права общественной власти, а личность должна знать лишь свои обязанности, которые вытекают из общественного разделения труда между отдельными членами общественного организма. Конт объявлял даже самое понятие «права личности» извращением и испошленном правильных общественных понятий. Думая, таким образом, очевидно находясь под господствующим влиянием развивавшейся в его время биологической науки и органической теории, Конт явно стремился обосновать закономерность общественной жизни и общественного устройства с помощью биологии. В своем понимании человеческого общества Конт вполне определенно становился на органическую точку зрения и в своей четырехтомной «Системе положительной политики или социологическом трактате, устанавливающем религию человечества» («Systéme de Politique Positive ou Traité de Sociologie, institu ant la Religion de l’Humanite», 1851—54, 4 vol.), утверждал, что даже все человечество, взятое в его целом, есть «настоящий общественный организм» (un vrai organisme social), «настоящее Великое Существо» (le vrai Grand-Être), «Высшее Существо» (Être Suprême) и т. д.

С другой стороны, в своей «Социальной динамике» или  в учении об общественном прогрессе, Конт, следуя Кондорсе и пользуясь историческим методом, устанавливает основные ступени развития человечества на основании последовательной смены различных форм мышления (теологического, метафизического и позитивного). Таким образом, с одной стороны, Конт строит социологию на биологической основе, как органическую теорию общества. С другой стороны, он строит ее, как историко-философское учение об умственном развитии человечества. В первом случае он, как естествоиспытатель, пользуется для построения социологии приемами и данными биологии, во втором случае он, как философ-историк, пользуется для построения социологии историческим методом и историческими данными, мечтая о построении ее на чисто социологическом, свойственном ей основании, но не оказывается в состоянии осуществить эту мечту. Итак, Конт одновременно является представителем двух направлений социологической мысли: направления биологическо-органического и историко-философского. Его социологическое понимание общественной жизни, взятой в целостном соотношении и согласованности всех ее различных сторон и явлений, и учение об этом необходимом соотношении, согласовании или Consensus’e имеет бесспорно первостепенное и важнейшее социологическое значение. Это понимание свидетельствует об усвоении Контом совершенно правильной социологической точки зрения на социальные явления. И можно сказать, что учение Конта о Consensus’e или об естественной согласованности всех явлений общественной жизни составляет самую сущность социологизма. Социологическое учение Конта, как и его «Положительная философия», имело многочисленных последователей в самых различных странах. Во Франции учение Конта, воспринятое Литтре, Лафиттом и другими, распространялось потом и нашими соотечественниками: Вырубовым и Де-Роберти. В. В. Де-Роберти не только воспринял свое миросозерцание от Конта, но и был самым ревностным позитивистом. Даже заняв впоследствии несколько более самостоятельное положение и став в области социологии на свою биосоциальную или «соборную» точку зрения, Де-Роберти продолжал быть последователем Конта, называя себя неопозитивистом. Конт весьма сильно повлиял и на некоторые новейшие социологические учения, например, на социологические теории Дюркгейма (см.). В Англии учение Конта распространилось, благодаря Дж. Ст. Миллю, Мартино, Льюису, Фредерику Гаррисону и др., оказав некоторое влияние и на самого Герберта Спенсера. Из числа наиболее выдающихся русских общественных мыслителей, воспринявших в известной степени учение Конта, кроме Вырубова, можно назвать П. Лаврова, Н. К. Михайловского и М. М. Ковалевского, которых  вместе с П. Лилиенфельдом и Де-Роберти можно назвать первыми русскими социологами, если не считать первым русским социологом Н. Г. Чернышевского, общественное миросозерцание которого сложилось совершенно независимо от социологического учения Конта.

Герберт Спенсер (1820—1903, см.) строил свою социологическую систему в момент еще более мощного развития естествознания и, в частности, науки об организмах. Поэтому нисколько неудивительно, что его социологическое учение имеет еще более определенный органический характер, чем учение Ог. Конта. Социологическое учение Спенсера находится в такой же теснейшей связи с его научною философией, в какой социологическое учение Конта находится с его положительной философией. Согласно учению Конта, социология примыкает непосредственно к биологии. Согласно учению Спенсера, социология отделяется от биологии психологией, которая, впрочем, носит у Спенсера в значительной степени биологический или физиологический характер. Спенсер понимает социологию, как науку о человеческом обществе, его структуре, функциях и развитии. Подобно Конту, Спенсер считает любое человеческое общество общественным организмом и в своей «Социальной статике», в своих «Основаниях социологии», а также и в других работах он дает вполне развитую органическую теорию общества, сравнивая общество с животным организмом. В этом отношении заслуживает особого внимания статья Спенсера, специально посвященная этому вопросу: «Social Organism» («Westminster Review», January, 1860). В этой статье он отрицал сходство между организацией общества и организацией человека, но в тоже время утверждал существование сходства, почти тождества, между общественным организмом и организмом животным. Подобно Конту, Спенсер обращает особое внимание на разделение труда, отмечаемое как экономистами, так и биологами, и утверждает, что это явление есть самое   характерное явление, как для общества, взятого в целом, так и для любого животного организма. В целом ряде работ Спенсер сравнивает различные функции животного организма с некоторыми социальными функциями, широко пользуясь так называемым методом аналогии. В свое время органическая теория Спенсера встретила немало возражений, как в самой Англии, так и в других странах. Следует, впрочем, сказать, что у самого Спенсера имеется некоторого рода поправка к его органической теории общества. Дело в том, что Спенсер понимает общество не только, как организм, но и как организацию сотрудничества, как кооперацию его членов. При этом он считает, что в процессе своего исторического развития общественная организация переходит от форм более или менее принудительного общественного сотрудничества к формам более и более свободного общественного сотрудничества. Это представление Спенсера, связанное с его пониманием социальной эволюции, дает нам возможность понять, каким образом Спенсер, с одной стороны, развивал органическую теорию общества, а с другой — отстаивал свободу человеческой личности, личные права и был, чуть ли не апостолом индивидуализма, что вовсе не вяжется с органической теорией общества, из которой Конт вполне последовательно выводил отрицание всяких личных прав и самостоятельности личности. Конечно, и Спенсер не мог бы вывести признания личных прав из органической теории общества, из которой вытекают лишь определенные функции и общественные обязанности личности, а не ее права. Но, как сказано, у Спенсера имеется совсем иное понимание общества, как общественного сотрудничества, становящегося с дальнейшим развитием общества все более и более добровольным. Из этого представления совершенно логически вытекает учение Спенсера о личной свободе. Таким образом, учение Спенсера о человеческом обществе двойственно. Но эта двойственность несколько теряется в учении Спенсера об эволюции. Дело в том, что все явления, как социальной жизни, так  и мировой, Спенсер рассматривает  в процессе эволюции, в их последовательном развитии. Следуя учению биологов (Ноля Бэра и др.). Спенсер принимает явления дифференциации и интеграции за основные явления и наиболее характерные признаки процесса эволюции. Говорит ли Спенсер об эволюции солнечной системы, или об эволюции органических форм растений или животных, или говорит он о социальной эволюции и прогрессе, он всегда и всюду говорит о постепенном переходе от однородного к разнородному и от простого к сложному. Подобно Конту, Спенсер указывает на разделение общественного труда, как на главнейшее условие развития общественного организма, в основе которого, по мнению Спенсера, лежит общественное сотрудничество, постепенно усложняемое разделением труда. Все тома «Описательной социологии» Спенсера посвящены описанию структуры и функций самых различных общественных организаций, выяснению процесса разделения общественного труда, организации труда, развития уклада семейной жизни, политического строя и постепенного усложнения самых различных сторон общественной жизни у самых различных племен  и народов всех стран и времен. Сравнительно-эволюционный метод есть тот метод, которым пользуется Спенсер при выяснении всевозможных общественных форм и учреждений. Пользуется он и тем методом, который был назван Эдуардом Тайлором методом пережитков, и который может быть назван своего рода необходимым дополнением к сравнительно историческому или к сравнительно-эволюционному методу. Несмотря на то, что и Конт и более ранние представители общественной науки, например, Кондорсе, изучали общественную жизнь людей в процессе ее развития или эволюции, Спенсер, сосредоточивший свое внимание на самых различных сторонах социальной эволюции, не без основания считается отцом эволюционистской школы социологов. Эта школа Спенсера имела многих выдающихся представителей и еще большее число последователей, социологов эволюционистов и органицистов.

Выдающимся представителем органическо-биологического направления был и один из первых русских социологов, П. Лилиенфельд (1829—1903, см.), считающийся одним из крупнейших европейских социологов. В 1872 г. П. Лилиенфельд издал первую часть своей социологии под названием «Мысли о социальной науке будущего». Инициалы «П. Л.», под которыми автор скрыл свое имя и фамилию, в свое время ввели некоторых русских читателей в заблуждение и позволили лицам, недостаточно знакомым с работами П. Л. Лаврова, приписать ему работу П. Лилиенфельда. Это недоразумение разъяснилось с выходом социологии Лилиенфельда в более полном виде на немецком языке (Paul v. Lilienfeld, «Gedanken über die Socialwissenschaft der Zukunft», Mitau. 1873). Лилиенфельд совершенно самостоятельно развивал органическо-биологическую теорию общества почти одновременно со Спенсером, подобно тому, как тоже совершенно самостоятельно и почти в то же самое время развивал эту же теорию в Австрии и Германии А. Шеффле (А. Schäffle, «Ваu und Leben dessocialen Körpers»; 4 В-de 1875—1878). Одинаковое направление мысли всех этих трех виднейших социологов различных стран, очевидно, было обусловлено одновременным господством в этих странах биологических наук. Последователями органаническо-биологического направления были такие французские социологи, как Ренэ Вормс (см.) и Э. Дюркгейм (см.), и русский социолог Я. А. Новиков, работавший, правда, среди французских социологов и писавший почти исключительно на французском языке («Les luttes entre l. sociétés humaines et leur phases successives» и др. работы). Впрочем и Рена Вормс, и Дюркгейм, и Я. А. Новиков впоследствии изменили своему первоначальному органическому направлению. Новиков склонился на сторону психологической школы социологии, а Вормс и Дюркгейм стали пытаться стать на совершенно самостоятельную точку зрения, независимую от своих прежних направлений.

Органическое и эволюционное направление Спенсера есть, собственно говоря, направление биологическое. И свое учение об общественном строе, и свое учение о развитии общества Спенсер обосновывает биологически. К этому биологическому направлению Спенсера весьма близко другое биологическое направление, которое мы замечаем в социологии во время распространения биологического учения Чарльза Дарвина о борьбе за существование и о выживании наиболее приспособленных. Это направление указывает на явление борьбы за существование, как на основное социальное явление и как на главнейшее условие социального прогресса. Это социологическое направление известно под названием социального дарвинизма. Из числа наиболее видных представителей его можно назвать австро-польского социолога Людвига Гумпловича (см.) и итальянского социолога Анджело Ваккаро («La lotta per l’existenza е i suoi effetti nell umanita», Roma, 1885).

Среди  русских ученых это направление не встретило особого сочувствия. По крайней мере, из наиболее видных русских социологов нельзя назвать ни одного социального дарвиниста и в то же время можно указать несколько весьма видных его противников. Первым из них, конечно, следует назвать Н. Г. Чернышевского, который в 1885 г. выступил с отрицанием «теории благотворности борьбы за жизнь» (статья Чернышевского в «Русской Мысли», книга IX, 1885 г.). Вторым следует назвать Я. А. Новикова. Из его работ, направленных против социального дарвинизма, нельзя не указать: «La guerre et ses prétendus bienfaits», Р. 1894; «La Critique du Darwinisme social», Р. 1910, а также и более раннюю, уже упомянутую его работу «Les luttes et cet». Нельзя не упомянуть здесь точно так же и о работе П. А. Кропоткина (см.) «Взаимопомощь, как фактор эволюции». Надо сказать, что социальный дарвинизм не встретил себе сочувствия и в другом крупном представителе русской общественной мысли, а именно в Михайловском.

Почти одновременно с биологическим направлением социологии, развивавшемся под влиянием пышного расцвета естествознания и в особенности биологии, происходило развитие социологии и в несколько ином направлении. Как известно, одновременно с «Социальной физикой» Огюста Конта появилась и Социальная физика знаменитого бельгийского ученого Адольфа Кетле (см.) (Adolphe Quetelet, «Sur l’homme et le developpement des ses facultés, ou essai de physique sociale», Bruxelles, 1885). В этой работе, как и в другой своей работе («Du système social et des lois qui le régissent», Bruxelles, 1848), Кетле строит с помощью  статистического метода массового наблюдения и численного измерения социальных явлений особую науку о закономерности общественной жизни, прилагая к объяснению ее явлений различные физические законы (законы движения, равновесия, равнодействующей, противодействия и другие законы механики). Эту науку Кетле и назвал «социальной физикой». Она должна была быть осуществлением мысли Лапласа: «приложить к наукам политическим и нравственным метод, основанный на наблюдениях и вычислениях, тот самый метод, который принес нам столько пользы при изучении наук естественных». С помощью статистического метода массового наблюдения и численного измерения явлений в жизни человечества, Кетле пытался, во-первых, установить известную степень повторяемости различных социальных явлений и выяснить средний тип человека во всех его жизненных проявлениях и, во-вторых, выяснить действительное соотношение различных явлений общественной жизни и «подметить те законы, которые связывают эти явления в одно целое». Так, сравнивая число рождений в сельских местностях и городах, Кетле выясняет то отношение, которое существует между числом рождений и сельским и городским образом жизни населения. Сравнивая различную смертность людей различных занятий, он устанавливает зависимость между определенным занятием и смертностью и т. д. Отмечая определенную правильную повторяемость количеств преступлений, числа которых соответствуют данной численности населения, а ежегодная повторяемость которых может быть установлена с такой точностью, какая позволяет говорить о вероятном количестве преступлений в будущем, Кетле положил основу особой общественной науке, известной под названием моральной статистики. Кетле имел многих последователей. Но его научные труды имели несравненно большее значение для развития статистики, чем для развития социологии.

Почти одновременно с Кетле мы видим во Франции другого видного представителя общественной науки, разрабатываемой с помощью подобного же метода массового наблюдения явлений, Ле-Плэ (см.). Он обращал особое внимание на точное наблюдение и описание явлений общественной жизни, их сравнение и классификацию. Особое значение он придавал монографическому исследованию различных явлений общественной жизни и, в частности, он сосредоточивался на исследовании семьи, считая ее главнейшей основой общественного строя. Сделав немало по исследованию экономической и семейной жизни населения самых различных стран, Ле-Плэ пытался изложить свое понимание общественной жизни в особой общей работе («La Constitution essentielle de l’humanité», 1893). Однако, эта попытка построения определенной системы научно-общественного миросозерцания вряд ли может быть признана удачной. Но монографический метод Ле-Плэ оказался очень плодотворным в руках учеников и последователей Ле-Плэ, образовавших в память своего учителя особое «Международное общество социальной науки», разрабатываемой по методу Ле-Плэ.

Из числа продолжателей Ле-Плэ нельзя не упомянуть имен Эдмонда Демолена, Поля Де-Рузье, Генри Де-Турвилля, Мориса Виня и Роберта Пино. Первому из них принадлежит целый ряд весьма существенных научных работ в области исследования влияния местных условий жизни на образование различных общественных типов («Le Français d'aujourd'hui. Les types sociaux du Midi et du Centre», Paris, 1898 и проч.) Демолен старался так же выяснять и главнейшие факторы Общественного развития народов («А quoi tient la  superiorité des Anglo-Saxons», Paris, 1897. Русский перевод: «От него зависит превосходство англо-саксонской расы», Одесса, 1899). Из числа этих факторов Демолен указывает на то огромное значение, которое имеет для развития различных народов их общение друг с другом, великие пути передвижений различных человеческих обществ («Commentla routecrée le type social», 2 vols., Paris, 1911). Поль Де Рузье изучал экономическую жизнь Англии и Соединенных Штатов, сосредотачивал свое внимание на промышленной организации этих стран и на жизни рабочего населения. Винь стремился построить общее учение об общественной  жизни, изучаемой по наблюдательному методу Ле-Плэ и его продолжателей (J. В. Maurice Vignes, «La Science Sociale d'après les principes de Le Play et de ses continuateurs», 2 vols, Paris, 1897).

Разработка общественной науки по методу Ле-Плэ, как и статистико-социологическое направление Кетле, имели беcспорное значение для социологии, как особой науки, строящейся на ее собственном, свойственном ей, чисто социологическом фундаменте. В этом отношении приобрела особо важное значение так называемая экономическая школа, возникшая под влиянием историко-экономических работ Маркса и Энгельса, выступивших против философского идеализма и положивших основание материалистическому пониманию истории (см. Маркс).

К сходным взглядам, исходя почти из тех же идей философского материализма, приходил в России Н. Г. Чернышевский (см.), развивая свое собственное учение об определенном необходимом соотношении различных сторон общественной жизни, о ее закономерном поступательном ходе, об общественном сотрудничестве, как об истинной основе общественной организации, о социологическом значении разделения труда, об общественных классах, как о важнейших общественных силах, имеющих первостепенное значение в историческом процессе.

Общественное учение Чернышевского, однако, не только не получило в России того значения, какое получили во всем мире теории Маркса и Энгельса, но и не было даже должным образом понято и оценено. Теории же Маркса и Энгельса имели многочисленных последователей в самых различных странах, особенно в Германии и в России, на культурную и умственную жизнь которой до сих пор такое сильное влияние оказывали немцы и немецкие идеи.

Из числа ученых марксистов в Германии нельзя не упомянуть Карла Каутского (род. в 1904 г.): Darwin und der Socialismus, 1875: Der Einfluss der Volksvermehrung auf d. Fortschritt der Gesellschaft, 1830. K. Marx’ Oekonomische Lehren; Vorläufer des Socialismus; Vermehrung und EntwickIung in Natur und Gesellschaft; Die Entstehung der Ehe und der Familie: Die Agrarfrage, 1899 и целый ряд других произведений, см. ХХIII, 639/40, XLVII, указатель современных политических деятелей; Э. Бернштейна (см.) (Die Voraussetzungen des Socialismus, 1899); Карнера-Шпрингера (Karner — Die sociale Funktion der Rechtsinstitute); Гильдебранда (R. Hildebrand — Recht and Sitte auf den versebiedenen wirtschaftlichen Kulturstufen, Jena, 1896); Гроссе (Е. Grosse-Die Formen der Familie und die Formen der Wirtschaft, Freiburg und Leipz. 1898); Кунова (H. Cunow-Die Sociale Verfassuug des Inkareichs. Eine Untersuchung des Altperuanischen Agrar-Kommunismus, Stuttg. 1896; Die Verwandschaitr-Organisation der Australneqer. Stuttg. 1894); Гильфердинга (Rudolf Hilferding — Das Finanzkapital, Berlin, 1910); Отто Бауэра (Национальный вопрос и социал-демократия, Вена, 1907). Из русских марксистов нельзя не упомянуть Н. И. Зибера (1834—88; «Экономическая теория Маркса», 1876; «Давид Риккардо и Карл Маркс»; «Очерки первобытной экономической культуры», П. 1883 и другие работы); Г. В. Плеханова (1857—1918; «К вопросу о развитии монистического взгляда на историю», П. 1895; «Наши разногласия»; «Основные вопросы Марксизма», 1908; «История русской общественной мысли», 1914—15, и другие произведения).

Из числа марксистских писателей других стран нельзя не назвать итальянца Антонио Лабриола (Del materialismo storico, 1896; Discorrendo di Socialismo et di filosofia, 1893); голландца Г. И. Нибура (Niboеr Н. J. — Slavery as industrial system, 1900). Необходимо, однако, заметить, что из весьма значительного числа ученых марксистов нельзя назвать ни одного, который был бы настоящим социологом по своей специальности. Почти все ученые-марксисты сосредоточивались на изучении тех или иных вопросов общественной жизни с марксистской точки зрения, не задаваясь построением социологии, как особой самостоятельной науки. Своей социологической системы, подобной экономической системе Маркса, марксистское направление не создало, хотя к этому направлению до известной степени и примыкали различные социологи вроде Ахилла Лориа (La teoria economica della constituzione polititca, La legge de popolazione ed il sistema sociale, Analisi della proprieta capitalista, La terra ed il sistema sociale и др. произведения). Это направление вполне естественно получило название экономического направления, или экономической школы социологии, влияние которой отразилось на целом ряде общественных наук.

Во второй половине и в особенности в конце прошлого столетия, — в восьмидесятых и девяностых годах, мы видим мощное развитие психологии, которая, в свою очередь, начинает оказывать весьма сильное влияние на общественные науки, в частности, на социологию и некоторые течения в политической экономии.

Работы Габриэля Тарда во Франции, Лестера Уорда и его последователей в Соединенных Штатах Америки, Георга Зиммеля в Германии кладут основание тому новому направлению социологии, которое с полным правом получило название психологического направления или психологической школы социологии. Габриэль Тард был не только основателем, но и наиболее талантливым и блестящим представителем французских социологов психологического направления. В своих известных «Законах подражания» и в «Социальной логике» (G. Tarde, «Les lois de l’Imitation». Paris. 1890; «La Logique Sociale», Р., 2 ed., 1898) Тард пытается выяснить основное явление общественной жизни и указывает на подражание, как на явление, которое сообщает всякому личному начинанию, открытию и изобретению общественное значение, превращая его в нововведение, усваиваемое людьми посредством подражания. Объясняя поступательный ход жизни усвоением открытий и изобретений в самых различных областях жизни и удовлетворения потребностей, Г. Тард отмечает волнообразность, ритмичность этого процесса, сравнивая волны подражания с колебательным движением материи и подчеркивая полную закономерность этого явления. В небольшом, но в очень ярком и содержательном наброске социологии («Les Lois Sociales. Esquisse d’une Sociologie», Paris. 1898) Тард стремится выяснить закономерность явлений общественной жизни, указывает на их правильную повторяемость и попутно отмечает значение статистического метода для социологии. Во «Всеобщем противопоставлении» («L’Oposition Universelle. Essai d’une théorie des contraires», Р. 1897) Тард стремится выяснить явления противоречия и противоборчества в общественной жизни. Во всех своих произведениях Тард смотрит на социальные явления с психологической точки зрения междуумственного или интерментального взаимодействия людей, думая, что это взаимодействие выражается, главным образом, в подражании, и считая самое общество ничем иным, как организацией подражания.

Лестер Уорд (Lester Frank Ward, «Dynamic Sociology», 2 vols, New-York, 1888; «The Psychic Factors of Civilisation», Boston, 1888; «Ontlines of Sociology», N. Y., 1898; «Pure Sociology», New-York, 1908; «Applied Sociology», Boston, 1906) выдвигает психические факторы общественной жизни. В  своей «Динамической социологии», как и в позднейших своих произведениях, Лестер Уорд говорит о побуждениях и желаниях личностей, как об общественных силах, приводящих в движение всю общественную жизнь, возникновение которой, по мнению Уорда, обусловливается известной степенью умственного развития. Социологическая система Уорда состоит из двух частей. Первая посвящена естественнонаучному, биологическо-антропологическому и психологическому учению о человеческой жизни, начиная с самых простейших явлений физической жизни человека и кончая таким сложным явлением, как общественный прогресс. Вторая часть социологической системы Уорда представляет собой область прикладной социологии. Она посвящена, главным образом, целесообразной деятельности людей и так называемому мелиоризму. Выдвигая, по примеру Тарда, значение открытий и изобретений, как двигателей прогресса, Уорд подчеркивает  его теллический характер, проявляющийся в целесообразном творчестве людей. Учение Лестера Уорда о психических факторах социальной жизни было воспринято его многочисленными последователями, из числа которых нельзя не упомянуть Албиона Смолла, Эдуарда Росса, Чарльза Эллвуда, — видных представителей американской психологической школы социологии. Близок к ней и наиболее видный из современных американских социологов, Генри Франклин Гиддингс (Henry Franklin Giddings, «The Principles of Sociology. An analysis of the Phenomena of Association and of Social Organization», New-York, 1896; «Inductive Sociology. А Syllabus of methods, analyses and classifications, and provisionally formulated laws», New-York, 1901; «The Elements ot Sociology», New-York, 1898 и проч.). Гиддингс, следуя Спенсеру, смотрит на социальную эволюцию, как на частицу мировой и видит в социологии попытку объяснить возникновение, рост, строй и деятельность общества действием физических, жизненных и психических причин, направляющих совместно процесс эволюции.

В Германии, где еще в 60 гг. прошлого столетия Лацарусом и Штейнталем были поставлены вопросы так называемой коллективной или народной психологии (Völkerpsyсhologie), наиболее видным представителем психологического направления в социологии является Георг Зиммель. В целом ряде журнальных статей, объединенных впоследствии под общим заглавием «Социология» («Sociologie», Leipzig, 1908),  Зиммель стремится выяснить различные формы общения людей и их психического взаимодействия, ограничивая задачи социологии изучением этих форм и тех общественных отношений, которые возникают, как неизбежные последствия общения и взаимодействия людей. Самое общество Зиммель понимает, как совокупность различных форм общения и взаимодействия людей. Впрочем, Зиммель, по своим главным работам, является скорее психологом и философом, чем социологом. Из числа немецких представителей психологической школы нельзя не упомянуть также и Тенниэса (F. Tönnies, «Gemeinschaft und Gesellschaft», 1887), который указывает на необходимость различать понятия: «общение» и «общество».

В России психологическое направление проявилось в некоторых публицистических работах Н. К. Михайловского, особенно в его знаменитой статье «Герои и Толпа», написанной, как он сам поспешил отметить этот факт, еще «за восемь лет до появления» «Законов подражания» Тарда и, по крайней мере, за два года до первых набросков теории Тарда в «Revue philosophique», 1884. К психологическому направлению некоторое время своей социологической деятельности склонялся Я. А. Новиков. Несколько приближался к тому же направлению и неопозитивист Де-Роберти. Но особенно ярким русским представителем психологического направления в социологии является известный русско-польский юрист Л. Петражицкий, мечтавший о создании своей особой «эмоциональной социологии». Отдал дань психологическому направлению и молодой русский социолог П. А. Сорокин, ученик Петражицкого и Де-Роберти, пытающийся строить свою собственную социологическую систему с помощью аналитического метода и механистического истолкования взаимодействия явлений общественной жизни. Представленное весьма крупными научными силами психологическое направление получило в новейшей социологии, в особенности в американской, господствующее значение. Из числа американских социологов достаточно назвать имена Марка Болдуина, Симона Паттена, Джорджа Эллиота Гоуарда, Росса, Чарльза Эллвуда. К этому же психологическому направлению весьма близко стоят и некоторые из виднейших европейских социологов. Достаточно упомянуть Альфреда Фулье, Изуло, Лебона, Сигеле.

Кроме перечисленных социологических направлений (историко-философского, биологическо-органического и эволюционного, социально-дарвинистического, статистико-социологического, экономического и психологического), нельзя не упомянуть также о направлении географическом или антропогеографическом и этнологическом. Социологи географического направления, из числа которых нельзя не упомянуть Эдмонда Демолена, Маттеуцци и таких географов, как Элизэ Реклю, Лев Мечников и Фридрих Ратцель, очень много сделали для того, чтобы выяснить то огромное значение, какое оказывает на общественную жизнь людей та природная, географическая среда в которой развивается эта жизнь. Социологи этнологического направления обращали внимание на существование рас и их социологическое значение. К сожалению,  ни труды Гобино, ни Лапужа, ни Аммона, ни самого Гумпловича далеко  не выяснили этого сложного вопроса.

Существование перечисленных социологических направлений может служить прекрасным показателем того громадного влияния, какое оказывало развитие других наук на развитие социологии. Одновременно оно не менее убедительно показывает на неразрывную связь самых различных областей человеческого знания и на самую тесную зависимость развития одних наук от других.

Социология возникла во времена господства философии истории, мощного развития естествознания и применения статистического метода массового наблюдения к явлениям общественной жизни. Этим было обусловлено почти одновременное возникновение трех основных социологических направлений: историко-философского, биологическо-органического и статистическо-наблюдательного (Кетле и Ле-Плэ). Дальнейшее развитие естествознания отразилось на социологии в виде временного господства биологическо-органического направления, возникновения эволюционной школы Герберта Спенсера и теории социального дарвинизма. Возрастающее влияние марксизма в политической экономии и сосредоточение внимания на истории развития хозяйственного быта имели своим неизбежным последствием возникновение экономической школы социологии. Мощное развитие психологической науки и ее влияние на социологию столь же естественно выразилось в развитии психологической школы социологии. Точно таким же образом и развитие географии, этнологии, антропологии и истории культуры выразились в возникновении соответствующих социологических направлений.

Все это очень убедительно и наглядно указывает на ту зависимость, в которой до сих пор находилась социология от других общественных и естественных наук, несмотря на то, что с самого возникновения социологии существовала мысль о необходимости совершенно самостоятельного построения этой науки. Эта мысль была высказана еще Контом, который прекрасно понимал, что социологию недопустимо делать каким-то придатком биологии. Конт утверждал, что социология или, как он ее первоначально называл, «социальная физика», конечно, должна пониматься, как совершенно особая наука, которая должна строиться непосредственно на свойственной ей, ее собственной основе. К сожалению, сам Огюст Конт, так хорошо понимавший необходимость построения социологии, как совершенно самостоятельной науки, не сумел освободиться от влияния биологии и слишком связал с нею свою органическую социологическую систему. И только в лице Адольфа Кетле и Фредерика Ле-Плэ социология с самого своего возникновения получила совершенно самостоятельное развитие, как особая наука о явлениях общественной жизни. И даже после того, как Ле-Плэ и его последователи образовали особое научное общество для самостоятельного развития общественной науки по методу массового наблюдения явлений, представители самых различных социологических направлений еще долгое время продолжали строить социологию, подчиняя ее той или другой науке, и только в самое последнее время среди социологов начинают раздаваться решительные голоса в пользу совершенно самостоятельного построения социологии. К этому решению приходят не только новейшие представители социологической мысли, но и некоторые из наиболее известных представителей прежних направлений, каковы, например, Эмиль Дюркгейм и Ренэ Вормс. Дюркгейм, выявившийся в первой большой и наиболее известной своей работе «О разделении общественного труда» (Emile Durkheim, «De la division du travail social». Paris, 1893), как органицист, в более поздних своих работах («Les règles de la methode sociologique», 1895; «Le Suicide», Р. 1897 и проч.) освобождается от прежнего влияния органической школы и отстаивает независимость социологии от других наук. То же самое, если еще не в большей степени, можно сказать и о Ренэ Вормсе. Этот видный французский социолог в более ранней своей работе «Организм и Общество», (Rene Worms, «Organismе et Société») выступает ярким представителем биологическо-органической школы. Но в своем позднейшем и наиболее крупном, трехтомном произведении «Философии общественных наук» («Philosophiе des sciences sociales», Р. 1903—1907. 3 vols) Вормс самым решительным образом отстаивает полную самостоятельность и независимость социологии. Из русских социологов полную самостоятельность социологии отстаивают К. М. Тахтарев и П. А. Сорокин. К. М. Тахтарев («Наука об общественной жизни», П. 1919 и др. работы) понимает социологию, как науку об общественной жизни, взятой в целостном соотношении ее явлений, и утверждает, что социология должна строиться с помощью соотносительного социологического метода на чисто социологическом основании, главным образом, на основании данных сравнительной истории и сравнительной статистики. Стремясь приблизить социологию к точным наукам, он обращает особое внимание на метод массового наблюдения и численного измерения социальных явлений, как на вернейшее средство осуществления этого стремления. П. Сорокин («Система социологии», П. 1920) понимает социологию, как естественную науку о взаимодействиях и воздействиях людей друг на друга, и строит свою плюралистическую систему социальной аналитики и социальной механики, обнаруживая некоторый уклон в сторону механического мышления первых обоснователей «Социальной физики».

Стремления новейших социологов строить социологию, как совершенно самостоятельную науку, на основании всех имеющихся для того научных данных с помощью научных методов массового наблюдения явлений общественной жизни, проявляется в настоящее время достаточно широко в самых различных странах. Французская школа общественной науки по наблюдательному методу Ле-Плэ оказалась в этом отношении не менее плодотворной, чем новейшая американская статистико-социологическая школа, пользующаяся сравнительно-статистическим методом массового наблюдения и численного измерения различных явлений общественной жизни для своих научных социологических выводов. Особо важное значение приобретает в данном случае соотносительный социологический метод, который требует рассмотрения всех явлений общественной жизни в их естественной связи и необходимом соотношении, в их социальном консенсусе, как выражался когда-то Огюст Конт и как эта повторял за Контом Герберт Спенсер. Действительно, в этом связном соотносительном изучении самых различных социальных явлений заключается вся особенность социологической точки зрения и социологической науки, берущей общественную жизнь, как она на самом деле есть, во всем ее целом, в целостном соотношении самых различных ее сторон и явлений, пользуясь соотносительным, сравнительно-историческим и сравнительно-статистическим методами, логическими методами сходства, различия, сопутствующих изменений и остатков, а также и тем соотносительным комбинационным методом, который известен у статистиков под названием так называемого статистического опыта. Сущность этого метода, как известно, состоит в том, что одно из исследуемых массовых явлений принимается за основное. При этом исследуется: как с изменением его изменяются (если только изменяются) другие явления, считающиеся в этом случае обусловленными, находящимися с ним в необходимой зависимости и естественном соотношении. С помощью этих методов удалось установить уже немалое число закономерностей общественной жизни и, таким образом, положить настоящее начало социологии, как действительной науки о явлениях общественной жизни и ее закономерностях.

Изучение социологии. Во всех наиболее развитых странах мира, особенно в тех, где в решении общественных дел начинают принимать все большее и большее участие самые широкие массы населения, социология делается предметом высшего образования. Особенно поучителен в данном случае пример Американских Соединенных Штатов, где социология введена в качестве основного и специального предмета не только во все университеты, но и в очень большое число средних школ, и где преподавание социологии часто имеет практический характер, будучи приспособлено к лучшему пониманию наиболее важных из общественных вопросов окружающей действительности.   Повсюду учреждаются научные социологические общества и социологические институты для научной разработки самых различных социологических вопросов с помощью научного сотрудничества социологов. Издаются социологические журналы.

В некоторых странах их существует даже не один в одном и том же умственном центре. Так, например, в Париже, наряду с «Социологическим Обществом» (Société de Socioiogie de Paris), издающим свое «Международное Социологическое Обозрение» (Revue Internationale de Sociologie), существует еще «Международное Общество Общественной Науки» (Société Internationale de Science Sociale), издающее уже много лет свой особый социологический орган: «Общественная Наука по наблюдательному методу» (La Science Sociale suivant la Méthode d’obseivation). В Париже же издается и «Année Sociologique» («Социологический Ежегодник»). В Лондоне существует Лондонское «Социологическое Общество» (The Sociological Society), издающее свои «Социологические Материалы» («Sociological Papers», и «Социологическое Обозрение» (The Sociological Roview). В Брюсселе имеется «Социологический Институт Солвэ» (Institut de Sociologie Solvay), издающий свои «Труды», «Заметки и Мемуары» (Travaux de l'institut de Sociologie. Notes et mémoires), а также «Социологический Архив» (Archives sociologiques, publiées par Emile Waxweiler). «Американское Социологическое Общество» (The American Sociological Society) издает в Чикаго свой образцовый «Американский Журнал Социологии» (The American Journal of Sociologie), кроме которого в Соединенных Штатах существует целый ряд и других изданий, имеющих некоторое отношение к социологии, например, «Анналы Американской Академии политических и общественных наук» (American Academy of Politi al and Social Science), издающиеся в Филадельфии, а также «Журнал Общественной Науки» (Journal of Social Science), издаваемый в Нью-Йорке «Американской Ассоциацией Общественной Науки» (American Social Science Association). В Нью-Йорке же издается и «Трехмесячник Политической Науки» (Political Science Quarterly), имеющий известный социологический интерес. Точно так же имеем мы социологические журналы и в других странах. Из них, кроме перечисленных, большой известностью пользуется «Итальянское Социологическое Обозрение»  (Rivista italiana di Sociologia). Из германских — «Временник Социальной Науки» (Zeitschrift für Socialwissenschaft). В Германии же имеется и «Международный Институт для Общественной Библиографии»  (Intеrnationales Institut für Sociaibibliographie), издающий свои «Библиографические Листки» (Blätter für Socialbibliographie). Здесь нельзя не упомянуть, конечно, и «Международного Социологического Института», который представляет собой международную научную социологическую организацию, которая объединяет социологов самых различных стран, созывает международные социологические конгрессы и печатает их труды «Анналы Международного Института Социологи» (Annales de I’lnstitut International de Sociologie). Нельзя не упомянуть здесь точно так же и аналогичного издания «Международного Статистического Института», издающего свои богатейшие по содержанию «Бюллетени» (Bulletin de I’lnstitut International de Statistique), в которых можно найти немало материала в высшей степени ценного для каждого социолога.

Введение социологии в число предметов высшей русской школы началось более 10 лет тому назад, если не считать опыта основанной в начале 1900 годов М. М. Ковалевским «Русской Высшей Школы Общественных Наук», в которой социологии было отведено весьма почетное место. В самой России социология была введена в число преподаваемых предметов по инициативе того же М. М. Ковалевского сперва в «Высшей Вольной Школе», основанной в Петрограде известным педагогом и общественным деятелем П. Ф. Лесгафтом, при участии того же М. М. Ковалевского, а потом на курсах при Психоневрологическом Институте, которые являлись до известной степени продолжателями Вольной Высшей Школы П. Ф. Лесгафта, закрытой правительством в 1907 году и возобновленной в 1911 году, уже по смерти П. Ф. Лесгафта под названием «Высших Курсов Лесгафта». На этих курсах тоже была введена социология в качестве основного предмета. Первыми преподавателями социологии в России были сам М. М. Ковалевский, его друг Е. В. Де-Роберти и К. М. Тахтарев, начавший свое преподавание социологии в «Высшей Русской Школе Общественных Наук» в Париже и продолжавшего ее преподавание на Высших Курсах П. Ф. Лесгафта, а по смерти Е. В. Де-Роберти и в Психоневрологическом Институте. После революции 1917 года социология, как известно, была сделана обязательным предметом преподавания не только высшей, но даже и средней русской школы, но вскоре за недостатком средств и достаточно подготовленных научных сил от этого опыта пришлось отказаться.

Не менее печальна была судьба и Петроградского Социологического Института, возникшего в 1919 г. из преобразовавшегося Социо-библиографического Института, возникшего год перед тем. Эго учреждение, возникшее при Центральной Библиотеке Василеостровского Совета Рабочих Депутатов вначале пользовалось некоторой денежной поддержкой комиссариата Просвещения, организовало ряд социологических курсов и даже приступило к организации социологических анкет и социологических изданий. Но деятельность этого социологического учреждения прекратилась в самом ее начале за недостатком средств. Важнейшим социологическим учреждением в России до недавнего времени было, возникшее в Петрограде еще при старом порядке, почти за год до революции, «Русское Социологическое Общество имени М. М. Ковалевского», основанное в 1916 году друзьями и учениками М. М. Ковалевского, собравшимися у его гроба и решившими увековечить память своего учителя основанием русского социологического общества, об основании которого часто думал и сам М. М. Ковалевский, как и Е. В. Де-Роберти, но основать которое нм не удалось. Русское Социологическое Общество имени М. М. Ковалевского при самом своем основании сумело объединить немалое число видающихся научных сил. В 1922 г. оно прекратило свое существование.

К. Тахтарев.