Соучастие

Соучастие. Понятие соучастия охватывает те случаи, когда выполнение преступного деяния является результатом коллективной воли или коллективной деятельности двух или более лиц. Учения о соучастии развились еще в средневековой юриспруденции, и оттуда, постепенно усложняясь, перешли в науку уголовного права нового времени; лишь за последние годы заметны попытки упрощения и ограничения этого понятия.

При наличности стечения нескольких участников преступного деяния возникают сложные вопросы о том: 1) каковы общие условия, при которых устанавливается соучастие, 2) какие виды соучастия возможны и 3) в какой мере ответствует за преступный результат каждый из соучастников.

Общими условиями соучастия являются: 1) вменяемость каждого участвующего лица. Если преступник для выполнения преступления прибегает к помощи лиц невменяемых или действует чрез их посредство, то имеется лишь так называемое посредственное виновничество, а не соучастие; 2) виновность каждого участвующего, то есть, умысел на совершение деяния. Неосторожное соучастие мыслимо теоретически и находит защитников (например, Н. Сергеевский), но признание его приводит к чрезмерному расширению круга наказуемых соучастников и требует от каждого человека чрезмерной предусмотрительности, вследствие чего оно отвергается положительным правом. Что касается умышленного соучастия, то здесь спорным является вопрос, на что должен быть направлен умысел: на последствие ли, составляющее цель общей деятельности (например, на лишение кого-либо жизни), или только на то действие, которое выполняет виновный (например, доставление яда, устранение препятствия). Теоретически правильно лишь первое решение, но при этом умысел должен пониматься не только как желание, а и как эвентуальный умысел, то есть, допущение определенного последствия в будущем; 3) общность умысла. Наиболее простым его выражением является соглашение. Позднейшая доктрина присоединила к этому знание о присоединяющейся деятельности другого, то есть, заведомую деятельность сообща. На этом покоится деление соучастия на соучастие по предварительному соглашению (заговор) и соучастие без него (скоп). Точное разграничение этих двух видов соучастия составляло предмет многочисленных споров в законодательных мотивах и научных исследованиях: одни требовали явно выраженного согласия в противоположность молчаливому, другие — договора, в противоположность простому содействию, третьи — клятвенного подтверждения участия, четвертые — предварительного сговора и т. д. Юридическое различие этих двух видов сводилось к тому, что при соучастии по предварительному соглашению (заговоре, комплоте) презумировалаеь известная круговая порука участников; все они, независимо от той роли, какую играли в учинении преступления, наказывались, как главные исполнители. Эксцессы отдельных исполнителей или, наоборот, отказ от покушения равным образом отражались на остальных, и доктрина тщетно старалась теми или иными суррогатами стеснить эту солидарность вины. Напротив того, при внезапном соучастии вина устанавливалась в зависимости от значения действий, выполненных отдельными участниками для достижения преступного результата. Новые законодательства не различают этих видов соучастия; 4) участие в деятельности, направленной на выполнение преступного деяния. В отличие от простого виновничества, здесь деятельность преступника приводит к результату не сама по себе, а в связи с деятельностью других участников. Она может выражаться в самых разнообразных формах: склонении других к учинению преступления (подстрекательство), доставлении средств, даче советов, устранении препятствий (пособничество), в участии в действиях, выполняющих состав преступления (главное виновничество). Старая доктрина причисляла сюда еще и прикосновенных лиц: попустителей, недоносителей, укрывателей. Участие в деятельности, как условие соучастия, однако, не всегда признавалось необходимым. Создавшаяся в начале XIX века теория комплота учила, что при соучастии по предварительному соглашению общая ответственность наступает уже после соглашения, независимо от того, участвовал виновный в деятельности или нет. Фейербах учил, что в соглашении как бы имеется уже скрытая деятельность в форме взаимного подстрекательства. Эта теория перешла в баварское уложение 1813 года, а оттуда в ряд кодексов, в том числе и в русское уложение о наказаниях 1845 года. Она была разрушена критикой Бара и Шютце и впервые устранена из кодекса Германией (ст. 47 уложения 1870 года), ясно указавшей, что для соучастия необходима и совместная деятельность в одной из указанных выше трех ферм. Примеру Германии последовал ряд стран, в том числе и наше уголовное уложение 1903 года, ст. 51 которого требовала: 1) соглашения или заведомой деятельности сообща и 2) участия в деятельности в форме подстрекательства, пособничества или исполнения. Одно соглашение, без последующей деятельности, рассматривалось, как участие в сообществе для учинения преступления и каралось лишь в особых случаях (ст. 102, 118, 431, 457, 564 уголовного уложения).

Виды соучастия. Основное деление уложения о наказаниях, упраздняемое новым уголовным уложением (до резолюции), предусматривало соучастие по предварительному соглашению — заговор и соучастие внезапное — скоп. Особым случаем первого являлась шайка, когда соглашение происходит на ряд преступных деяний. Шайка, впрочем, каралась и как преступное деяние особого рода (ст. 922-930 уложения о наказаниях). Доктрина выставляет далее некоторые специальные виды соучастия. Таковы: соучастие необходимое, когда преступный состав деяния может быть воспроизведен не иначе, как совместной деятельностью нескольких лиц, например, при поединке, восстании; соучастие в особенных преступлениях, то есть, в тех, где субъектом могут быть только определенные категории лиц (например, подстрекательство со стороны неслужащего к должностному преступлению, пособничество в воинском преступлении). Случаи последнего рода назывались лишь постольку, поскольку они образуют состав общего преступления, или если особо предусмотрены уложением.

Ответственность соучастников. Уложение о наказаниях в связи со стремлением к установлению в законе точных размеров наказания для каждого случая, вводило крайне дробное различие соучастников, точно определяя меру ответственности каждого. В соучастии внезапном различались главные виновники и участники. В соучастии-заговоре— зачинщики, сообщники, подстрекатели, пособники; участники в свою очередь разделялись на более и менее важных, пособники — на необходимых и не необходимых. При этом главные виновники, зачинщики и подстрекатели подвергались высшей мере наказания; сообщники и пособники — нормальному наказанию; участникам более важным и не необходимым пособникам наказание смягчалось на одну степень; участникам менее важным и лицам прикосновенным — на две степени и т. д. Это порождало крайнюю казуистику в различии отдельных видов соучастников, установить ясные грани в которой тщетно старалась доктрина. Новое Уложение знало только три вида соучастников: исполнителей, подстрекателей и пособников, и для всех них устанавливало по общему правилу одинаковую наказуемость. Только для пособника, помощь которого была несущественной, возможно было смягчение наказания в порядке ст. 53 Уложения. Особые личные отношения и условия, определяющие, усиливающие или уменьшающие наказуемость кого-либо из соучастников, не влияли на ответственность других. Соучастник, отказавшийся от соучастия и принявший своевременно все зависевшие от него меры к предотвращению преступления, освобождался от наказания.

П. Люблинский.

Соучастие по Уголовному Кодексу РСФСР. Общее понятие соучастия устанавливается ст. 15 УК. «За преступление, - говорит ст. 15, - наказываются как исполнители, так и подстрекатели и пособники». В согласии с теоретическим различением закон относит к исполнителям лиц, принимавших «непосредственное участие в выполнении преступного действия», к подстрекателям — «склонивших к совершению» и к пособникам тех, кто «содействует выполнению преступления советами, указаниями, устранением препятствий, сокрытием преступника или следов преступления» (ст. 16). Закон специально не указывает, что соучастие возможно лишь в умышленных деяниях, как это делает, например, ст. 23 и 25 Швейцарского проекта уголовного уложения 1918 года или § 27 и 28 Германского проекта 1919 года, но по установившемуся в практике и теории (см. «Советское право» 1922 г., № 3, Эстрин, «Соучастие по уголовному кодексу РСФСР») взгляду, соучастие в неосторожном преступлении невозможно. С другой стороны ст. 15 не ограничивает применения соучастия случаями более тяжких преступлений, оно, следовательно, догматически мыслимо при всех без исключения умышленных деликтах, предусмотренных УК. Меру наказания отдельным соучастникам закон с полным основанием не фиксирует, а лишь устанавливает общий принцип определения ее в зависимости от «степени участия» и «степени опасности» преступника и совершенного преступления (ст. 15). Независимо от указанных положений общей части УК, мы в особенной части находим разрозненные дополнительные указания о соучастии. Так, ст. 77 (участие в беспорядках), ст. 78 и 80 (массовый отказ от внесения налогов или сокрытие их), в уклонение от общего начала ст. 15 устанавливают разные санкции с одной стороны для «подстрекателей, руководителей и организаторов», с другой — для «прочих участников». Отдельно закон упоминает и об укрывательстве (ст. 76 — укрывательство банд, ст. 68 — укрывательство контрреволюционных преступлений. В названных случаях укрывательство должно рассматриваться не как один из видов соучастия, а как delictum sui generis, для состава которого не требуется осведомленности и соглашения укрывателя с преступниками до совершения преступления. Недоносительство УК карает лишь при контрреволюционных преступлениях (ст. 89). Следовательно, недоносительство об иных преступлениях по УК не наказуемо.

А. Трайнин.