Союз Советских Социалистических Республик. Деятели СССР и ОР. Кржижановский, Глеб Максимилианович

Кржижановский, Глеб Максимилианович (автобиография). Родился 25 января 1872 г. в г. Самаре. Дед-декабрист был сослан в г. Тобольск, где и умер. Отец юношей приехал в Россию, кончил курс в Казанском университете по физико-математическому факультету, был оставлен при университете, но скоро бросил научную деятельность, жил случайными заработками, умер молодым. Мать осталась без всяких средств с двумя маленькими детьми (сын — 4 лет и дочь — 2 лет), терпела большую нужду, жила тем, что держала реалистов-нахлебников. Учился я сначала в приходской школе, оттуда за хорошие успехи был переведен в реальное училище (и освобожден от платы), которое кончил в 1889 г.

Несомненно, что очень многое из того, что руководило и руководит всей моей жизнью, дано было мне моей матерью. Трудная борьба за существование с ранних лет создала между мною и ею крепкую спайку. Вспоминаю, что с 8 лет я уже отдавал себе ясный отчет о заботах и огорчениях матери. С 13 лет пришлось давать уроки. Мать была прямой, глубоко честный и энергичный человек, но не имела никакой специализации и поэтому с большим трудом боролась за наше существование. Мы бывали счастливы, если к летнему времени, когда наши столовники разъезжались по домам, у нас оказывался годичный приработок в несколько десятков рублей. Вооруженные таким капиталом, мы покидали душную и пыльную Самару и проводили лето в какой-нибудь волжской деревушке, в крестьянской избе, в самой непосредственной близости к крестьянству.

Мать, немка по происхождению, была воспитана на гуманистической немецкой литературе, а через нашего отца к ней привилась явная симпатия к основоположникам русской революции. Шиллер, Гёте, Гейне, Чернышевский и Добролюбов — вот кого еще ребенком я считал солью земли и, главным образом, под влиянием матери. С годами дружба моя с матерью только крепла. Со времени ссылки, куда она добровольно последовала вместе со мной, она была вполне убежденно в наших рядах и не задумываясь делила с нами наши горе и радости. Ее смерть была для меня потрясающе тяжкой потерей.

Реальное училище, в котором я пробыл с 1882—1889 г., носило на себе все следы 80-х гг. Но среди учителей были и исключения. Наш «естественник» был верным учеником Писарева и Дарвина и сумел привить нам здоровый рационализм. Однако, мне кажется, что мое «сознание» больше всего определялось тем обстоятельством, что в городе я жил в среде самых низов городского плебса, а в деревне — среди подлинных крестьян, да еще среди волжских крестьян. Вспоминаю, что уже в 5 классе реального училища я чуть не попал в лапы к жандармам за антирелигиозную пропаганду среди крестьян села Царевщины. В этом же селе я впервые встретился с революционерами-народниками. Среди них с особой благодарностью отмечаю О. П. Федоровскую, беседы с которой не мало помогли мне разобраться в действительности.

Однако, самое решающее значение для всей моей идеологии, конечно, имела для меня поездка в Питер и поступление по конкурсу в Петербургский Технологический институт (1889), который и окончил в 1894 г. Два года питерской обстановки закончили мое духовное воспитание. Думаю, что знакомство с учением Маркса и встречи с питерскими рабочими — вот что было главнейшим для меня за это время. Период 90-х годов и возникновение первых социал-демократических кружков в Питере уже достаточно описаны в литературе, показывающей, каким образом «разночинцы» конца 80-х гг. эволюционировали в сторону революционного марксизма.

В революцию вошел в 1893 г., ведя сначала пропагандистскую работу в социал-демократических рабочих кружках, а затем организуя вместе с Ильичом «Союз Борьбы за Освобождение Рабочего Класса». Был арестован в декабре 1895 г. и сослан в Восточную Сибирь (Минусинский уезд).

По возвращении из ссылки в 1901 г. поселился в г. Самаре (все университетские города и промышленные центры были для жительства мне воспрещены). Там был организован центр «Искры», и оттуда были завязаны связи со всем Поволжьем, организована переписка, получение паспортов, транспорт «Искры» и пр.

В 1903 г. переехал в Киев, где работал в качестве члена ЦК первого созыва после 2-го съезда партии. После провала организации (в 1904 г.) ЦК был перенесен из Киева в Москву. В 1905 г. принимал участие в ж.-д. забастовке, был председателем забастовочного комитета юго-западной ж. д. После разгрома движения был уволен с железной дороги без права поступления. Уехал в Питер, где принимал участие в большевистских партийных органах и находился все время в связи с большевистским подпольем.

С начала Февральской резолюции работал в московском совете Р. и К. Д. во фракции большевиков и заведовал отделом снабжения московского совета. В дальнейшем работал последовательно в Комгосоре, ВСНХ, Главэлектро. С 21-го года был председателем сорганизованной мною государственной комиссии по электрификации РСФСР (Гоэлро) и делал доклад VIII Съезду Советов о плане электрификации РСФСР. После VIII съезда мною была организована государственная плановая комиссия (Госплан), в которую я вошел в качестве председателя.