Союз Советских Социалистических Республик. Деятели СССР и ОР. Сольц, Аарон Александрович

Сольц, Аарон Александрович (автобиография). Родился в марте 1872 года в местечке Солениках Виленского уезда и губернии, в либеральной, сравнительно интеллигентной и довольно зажиточной купеческой семье. Отца я лишился 4-х лет. Когда мне было 11 лет, семья из матери, меня и двух сестер перебралась в город Вильну, где я поступил в 3-й класс І-й мужской гимназии. Мать моя, чрезвычайно энергичный человек, с большой инициативой, постоянно вела какую-то своеобразную борьбу за попранную справедливость по отношению к ней то со стороны родственников, которые хотели оттягать часть наследства, то разных других деловых людей, которые нарушали, по ее мнению, те элементы правды, которые должны быть свойственны купеческому сословию.

Я помню, с каким интересом и сочувствием у нас в семье читались отчеты всех процессов народовольцев и все либеральные романы того времени. За время моей гимназической жизни я мало или, вернее, совсем не интересовался социальным вопросом, но был весьма оппозиционно настроен к властям предержащим. Источником этой оппозиционности было, несомненно, мое еврейство. В гимназию я попал с величайшими трудностями, ибо попал тогда, когда прием был чрезвычайно ограниченный, и вот неравенство в гражданских правах меня, конечно, и толкнуло в оппозицию.

С рабочим вопросом, с вопросами социализма я стал знакомиться лишь в последних двух классах гимназии и то лишь в самой поверхностной форме. Революционность мою в то время питал мой двоюродный брат Аарон Павлович Лурье, отличительной чертой которого было правдоискательство. Когда я кончил гимназию, я уже вел рабочие кружки, но там вел лишь культурную работу, читал с ними Писарева, но делал все сие из добрых просветительных чувств, а не во имя каких-либо революционных задач. Между тем тогда в Вильне уже стачки шли вовсю. Там тогда работал Мартов и вышеназванный Лурье. По поручению последнего я кое-какие мелкие услуги оказывал движению, но еще не осмысливал существа вопроса и даже горячо защищал право собственности и извлечения из нее доходов. В 1895 году я попал в Питер. Там в полном разгаре были споры марксистов и народников. Струве и Туган-Барановский владели умами студентов. Я впервые прочитал в гектографированной тетради, переходившей из рук в руки, учение К. Маркса в изложении Каутского. Ни одна книга никогда впоследствии уже не играла в моей жизни такой роли, как эта гектографированная брошюра. Я решил с ней не расставаться и, не выходя из квартиры, всю целиком переписал собственной рукой. С тех пор участь моя была решена. Я стал изучать рабочий вопрос, я нашел себя, я стал революционером и старался сделаться марксистом. В 1898 году я стал активным работником-подпольщиком, связался, благодаря близости к А. П. Лурье, одному из основателей «Рабочего Знамени», с этой организацией, которая, в отличие от господствовавшего тогда в Питере экономизма, выдвигала на первую очередь политическую борьбу. По ее поручению я ездил в Белосток в подпольную типографию за литературой, которую отвез в Киев, где связался с проживавшим там Урицким. После провала первых органов «Рабочего Знамени» я продолжал работать там во второй смене работников вместе с братьями и сестрами Мартова. В 1900 году мы связались с организованной тогда «Рабочей Библиотекой», куда входил Савинков, еще тогда бывший социал-демократ. В январе 1901 года я впервые, если не считать студенческих беспорядков 1899 года, в которых я принимал участие и в связи с которыми 2 раза арестовывался и исключался, был арестован в Вильне по политическому делу и направлен в Питер. В июне меня выпустили, я уехал в Вильну, где я примкнул к «Искре». В декабре этого же года я вновь был арестован и опять направлен в Питер. В мае 1902 года, благодаря голодовке, до решения дела под подписку, за свой счет, был отпущен в Сибирь. Там в Нижнеудинске Иркутской губернии пробыл 6 месяцев и в ноябре 1902 года бежал. Побывал в Самаре у Кржижановского, запасся в Вильне паспортом на имя Кушеля и поселился в Екатеринославе в качестве хозяина подпольной типографии, обслуживавшей организационный комитет, готовивший 2-й съезд партии. В мае 1903 года я был арестован вместе с типографией под фамилией Кушель, под этой фамилией в мае 1905 года в Харькове судился, и как Кушель, 1 октября 1905 года вышел на волю.

После манифеста 17-го октября явился в Вильну, где работал до мая 1906 года. Оттуда скрылся от ареста в Питер и там в июле был арестован, просидел до февраля 1907 года и направлен на 3 года в Тобольскую губернию в Туринск. Из Туринска в ноябре 1907 года перебрался в Тюмень, где была создана организация и поставлена типография, обслуживавшая даже Екатеринбург и Вятку. В 1908 году я в порядке административном в связи с обыском просидел месяц. В марте 1909 года вся организация провалилась, мы просидели до ноября, судились, но я был оправдан. В феврале 1910 года я вернулся из ссылки, пробыл полгода в Баку, а затем до февраля 1913 года нелегально в Питере, где работал последний год, как член ПК. В феврале 1913 года в связи с романовскими праздниками был арестован и в мае отправлен в Нарым. В 1914 году из Нарыма бежал, поселился в Москве, связался с областным центром, и там при самом начале войны написал и выпустил прокламацию «Долой войну». 31-го июля был в связи с этой прокламацией арестован, судился военным судом и получил 2 года крепости. 10 октября 1916 года вышел, остался в Москве, связался с областным центром, где работал до Февральской революции. С момента Февральской революции был редактором «Социал-Демократа», затем «Правды». С 1920 года являюсь членом ЦКК, а с 1921 года членом Верхсуда.