Союз Советских Социалистических Республик. Деятели СССР и ОР. Троцкий, Лев Давидович

Троцкий, Лев Давидович, родился 26 октября 1879 года в деревне Яновке Елизаветградского уезда Херсонской губернии, и до 9 лет жил в небольшом имении своего отца, херсонского колониста. 9-ти лет Троцкий был отдан в одесское реальное училище, проучился там до 7 класса, а затем был переведен в Николаев, где и закончил свое среднее образование. Вспоминая свое детство и школьные годы, Троцкий рассказывает, что он очень интересовался художеством, рисовал цветными карандашами и считался будущим художником. Но никакого дарования в этом направлении в дальнейшем у себя совершенно не обнаружил. В реальном училище к рисованию относился даже скорее как к обузе, хотя вообще был прилежен; более всего увлекался писанием сочинений, весьма мечтал о будущности писателя. Писал, конечно, и стихи. Переводил на украинский язык басни Крылова. Издавал с второклассниками и третьеклассниками журнал. Все, как полагается. Из второго класса был исключен (временно) за протест против швейцарца Бернарда, учителя французского языка (Г. Устинов. «Л. Д. Троцкий», стр. 31). Из пятого класса Троцкий опять едва не был исключен за новый протест против преподавателя русской словесности, однако дело ограничилось лишь карцером и тройкой за поведение. По окончании училища Троцкий пытается поступить вольнослушателем на математический факультет. К этому периоду относится начало его общественно-политической деятельности. Переведясь в Николаев, Троцкий попадает в среду революционно-настроенной молодежи, но в первое время считает себя скорее противником марксизма, чем марксистом.

Эта молодежь вскоре заводит связи с николаевскими рабочими. «Я удивляюсь, — вспоминает по этому поводу Троцкий, — с какой легкостью нам, небольшому кружку юношей, удалось войти в доверие николаевских рабочих — среды довольно культурной, идейной, затронутой разными видами сектантства в старшем поколении и атеизмом — в младшем. Об организации «Южнорусского рабочего союза» я рассказал в небольшой брошюре, которая была издана за границей издательством «Рабочее дело». Николаевская организация заключала в себе в 1897 году 250 рабочих, что по тому времени было весьма много. Николаевским рабочим я был известен под именем Львова. Мы вели кружковые занятия, устраивали небольшие массовки в лесах, издавали прокламации, газеты. Политическое невежество масс было весьма глубокое. В сущности, я ни одной революционной книги тогда не читал. Даже с «Коммунистическим манифестом» познакомился впервые, читая и разъясняя его в кружках» (Ibid. 32). Организация, о которой рассказывает Троцкий, перебросилась и в Одессу, и ему пришлось служить связующим звеном между одесской и николаевской группами. О деятельности кружка вскоре проведали власти, в организации нашлись провокаторы и предатели. «Ареста ждали мы со дня на день, — рассказывает Троцкий, — так как в Николаеве всех нас называли по именам, то мы считали «неудобным» уклоняться от ареста, ежели он обрушится на организацию. 28 января 1898 года я был арестован в имении какого-то помещика Соковнина, где по пути из деревни отца остановился у Франца Францевича Швиговского, который служил у помещика садовником» (Ibid. 33). Этот Швиговский был центром николаевской революционной молодежи. За арестом последовали переселения из одной тюрьмы в другую: просидев некоторое время в николаевской тюрьме, Троцкий был переведен сперва в херсонскую, затем в одесскую тюрьму, где и пробыл около двух лет. Здесь последовал приговор о высылке Троцкого на поселение в Восточную Сибирь на 4 года и вслед за приговором — длившееся месяцами пребывание в московской, иркутской и александровской пересыльных тюрьмах. В тюрьме Троцкий становится марксистом. «Решающее влияние, — рассказывает он по этому поводу, — на меня оказали два этюда Антонио Лабриола о материалистическом понимании истории. Только после этой книги я перешел к Бельтову и к «Капиталу» (lb. 34). На время ссылки падает начало литературной деятельности Троцкого. «Во время первой ссылки, — говорит он, — я вышел, так сказать, на литературную дорогу. Начал с корреспонденций, затем перешел к статьям в иркутской газете «Восточное Обозрение». Тогда стал подписываться Антид Ото — псевдоним, которым я долго пользовался и позже в легальной русской печати» (lb. 34). Пробыв около двух лет в ссылке в селе Усть-Кут Иркутской губернии, Троцкий в августе 1902 года бежит через Иркутск в Самару с поддельным паспортом на имя Троцкого, впоследствии ставшего его общеизвестным псевдонимом (его семейная фамилия — Бронштейн). «Я сам вписал это имя в имеющийся у меня паспортный бланк, — рассказывает Троцкий, — я назвал себя по имени старшего надзирателя одесской тюрьмы» (Іb. 34). По пути из ссылки Троцкий заводит связи с сибирским социал-демократическим союзом в Иркутске и с центральной группой организации «Искра» в Самаре. Выполнив некоторые поручения этой группы в Харькове, Полтаве и Киеве, Троцкий переходит австрийскую границу и направляется в Вену, где знакомится с Виктором и Фридрихом Адлерами. Отсюда он едет в Лондон, где в то время находилась редакция «Искры», руководимая жившими в Лондоне Лениным, Мартовым и Засулич, при сотрудничестве живших на континенте Плеханова, Аксельрода, Потресова. «В Лондон я приехал осенью 1902 года, — вспоминает Троцкий, — должно быть, в октябре ранним утром. Нанятый мною мимическим путем кэб доставил меня по адресу, написанному на бумажке, к месту назначения. Этим местом была квартира Владимира Ильича (Ленина)» (Л. Троцкий, «О Ленине», 1924, стр. 10.).

Ленин устроил новичку подробный «экзамен по всему курсу», в особенности интересуясь отношением русских социал-демократов к теоретическому спору между Каутским и Бернштейном. «Я рассказал, — говорит Троцкий, — как мы читали книгу Бернштейна и ответ Каутского в московской тюрьме и затем в ссылке. Никто из марксистов в нашей среде не поднимал голоса за Бернштейна. Считалось как бы само собою разумеющимся, что Каутский прав. Но связи между теоретической борьбой, развертывавшейся тогда в международном масштабе, и нашими организационно-политическими спорами мы не проводили никакой и даже над ней не задумывались» (lb. 12). «Насчет моей дальнейшей работы разговор был в этот раз, разумеется, лишь самым общим, - вспоминает Троцкий. - Я хотел, прежде всего, ознакомиться с вышедшей литературой, а затем предполагал нелегально вернуться в Россию. Решено было, что я должен сперва «осмотреться» (lb. 12). «Так начался короткий лондонский период моей жизни. Я принялся с жадностью поглощать вышедшие номера «Искры» и книжки «Зари». К этому же времени относится начало моего сотрудничества в «Искре» (lb. 13). «В лондонский период, как и позже в женевский, я гораздо чаще встречался с Засулич и с Мартовым, чем с Лениным. Живя в Лондоне на одной квартире, а в Женеве обедая и ужиная обычно в одних и тех же ресторанчиках, мы с Мартовым и Засулич встречались несколько раз в день, тогда как с Лениным, который жил семейным порядком, каждая встреча вне официальных заседаний была уже как бы маленьким событием» (Іb. 16). «Сложные отношения, существовавшие между членами редакции, становились мне доступны лишь постепенно и не без труда. Я брал «Искру» как целое, и мне в те месяцы была чужда и даже как бы внутренне враждебна мысль искать в ней или в ее редакции различные тенденции, оттенки, влияния и пр.» (lb. 18). Ко времени сотрудничества в «Искре» относятся и первые выступления Троцкого с докладами в русских колониях в Брюсселе, Льеже и Париже. В связи с переездом редакции в Женеву туда же переезжает и Троцкий. Здесь он встречается с остальными видными деятелями «Искры»: с Плехановым и Аксельродом и др. Однако, отношения с Плехановым, холодные и официальные с самого начала, не налаживаются и в дальнейшем. О семье Аксельрода Троцкий, наоборот, вспоминает с теплым чувством, отмечая господствовавшую у них атмосферу простоты и искреннего товарищеского участия. После своего приезда за границу Троцкий выступает в роли представителя сибирского социал-демократического союза на II съезде РСДРП. В полемике по вопросу о партийном уставе, расколовшей партию на фракции «большинства» и «меньшинства» (или оппозиции) II съезда, Троцкий примыкает к последним, отстаивая положение Аксельрода о допущении в партию всех, работающих под руководством партийной организации, в противоположность предложению Ленина, стремившегося, в целях более «жесткой» организации, ограничить состав членов партии только кругом лиц, принимающих активное участие в самой организации. После съезда Троцкий продолжает сотрудничать в «Искре», перешедшей в руки меньшевиков, и вступает в тот меньшевистский центр, который был образован тотчас же для борьбы с большевиками; мало того, Троцкий принимает участие в выработке тех мер, которые сводились к тому, чтобы всюду, начиная сверху и кончая низовыми организациями, были образованы в противовес большевикам, меньшевистские группы, была создана в случае надобности своя меньшевистская пресса и т. д. Однако, в 1904 году Троцкий отходит и от меньшевиков, расходясь с ними по вопросу о возможности соглашений с либеральными партиями. В эти годы его политические взгляды складываются в «теорию перманентной революции», которую он, вместе с Парвусом, отстаивает в ряде брошюр и статей. «В отношении оценки внутренних сил революции и ее перспектив, — характеризует свои взгляды Троцкий, — автор не примыкал в тот период ни к тому, ни к другому из главных течений в русском рабочем движении. Защищавшаяся автором точка зрения может быть схематически формулирована так: начавшись как буржуазная по своим ближайшим задачам, революция скоро развернет могущественные классовые противоречия и придет к победе, лишь передав власть единственному классу, способному стать во главе угнетенных масс, то есть пролетариату. Встав у власти, пролетариат не только не захочет, но и не сможет ограничиться буржуазно-демократической программой. Он может довести революцию до конца только в том случае, если русская революция перейдет в революцию европейского пролетариата. Тогда буржуазно-демократическая программа революции будет преодолена вместе с ее национальными рамками, и временное политическое господство русского рабочего класса развернется в длительную социалистическую диктатуру» («Итоги и перспективы», М., 1919 г., стр. 4).

После 9 января Троцкий возвращается в Россию и работает сперва в Киеве, затем в Петербурге, поставляя литературный материал для нелегальной типографии центрального комитета РСДРП. В 1905 году он входит в петербургский совет рабочих депутатов и после ареста Хрусталева-Носаря избирается (в составе президиума из трех лиц: Троцкий, Злыдиев, Сверчков) его председателем. В это время он издает вместе с Парвусом «Русскую Газету» и принимает ближайшее участие в газете «Начало». В декабре 1905 года Троцкий подвергается аресту вместе с другими членами петербургского совета. В октябре 1906 года петербургская судебная палата приговаривает главных обвиняемых к лишению всех прав и к ссылке, на поселение. Троцкий высылается в Обдорск, Тобольской губернии, но бежит из Березова, не доехав до места назначения. На Лондонском съезде в 1907 году Троцкий возглавляет группу «центра», не примыкая ни к большевикам, ни к меньшевикам. Однако, по одному из самых острых вопросов на съезде, а именно по вопросу об отношении к буржуазным партиям, Троцкий приближается к взглядам Ленина. После съезда Троцкий поселяется в Вене, поддерживая тесную связь с русскими товарищами и с левым крылом германской социал-демократии. Во время Балканской войны Троцкий едет корреспондентом сперва в Сербию и Болгарию, а затем в Румынию, завязывая связи с балканскими социалистами. В 1908 году Троцкий вместе с А. Иоффе издает газету «Правда». «Правда» была газетой меньшевистской организации украинских социал-демократов «Спилка» и издавалась во Львове. Став во главе «Правды» в 1908 году, Троцкий в Вене, куда было перенесено издательство «Правды», организовал группу меньшевиков-литераторов, которые и проводили взгляды, характеризуемые Троцким и его сторонниками, как взгляды группы, ведущей «не фракционную линию», а на самом деле группы, поддерживавшей меньшевиков. Попытки Л. Б. Каменева склонить Троцкого к решительному переходу на сторону большевиков не увенчались успехом, несмотря даже на то, что Каменев добился согласия большевистского тогда ЦК РСДРП, быть представителем большевиков в редакции венской «Правды»; из этой затеи и ничего не вышло, и Каменев был отозван из редакции венской «Правды». В 1909 году Троцкий уже определенно и решительно переходит на сторону меньшевиков. Центральным вопросом партийной жизни этого периода является вопрос об отношении к вызванному реакцией стремлению выйти из подполья и ликвидировать нелегальную организацию партии. Этой позиции придерживается правое крыло меньшевиков. Обратную крайность по отношению к «ликвидаторам» представляет собой группа «левых большевиков», «отзовистов-ультиматистов». Против ликвидаторов борется и основное ядро большевиков. Троцкий высказывается за необходимость примирения враждующих групп. В сентябре 1912 года большевики собрали совещание в Кракове. Здесь были представители действовавших в России нелегальных организаций, здесь был учтен революционный опыт и практика этих революционных организаций и намечена марксистская классовая революционная тактика. В противовес большевистской тактике и большевикам, подготовлявшим Краковское совещание еще в январе 1912 года, Троцкий и меньшевики-ликвидаторы составили так называемый организационный комитет (ОК) по созыву Всероссийской конференции. В этот ОК вошли троцкисты, меньшевики-ликвидаторы, грузинские меньшевики, меньшевики-латыши, впередовцы (большевики-ликвидаторы) и бундовцы. В августе открылась конференция, но, несмотря на все усилия руководителей блока (Троцкого, Мартова и Дана) собрать всю партию, это не удалось: отказались участвовать в этой конференции, прежде всего, Плеханов, боровшийся тогда с ликвидаторами, затем ушли и впередовцы (большевики-ликвидаторы). Представителей нелегальных большевистских организаций на конференции не было, присутствовавший представитель нелегальной организации Поляков оказался провокатором. Конференция была явно ликвидаторской, антибольшевистской, что видно хотя бы из того, что, вместо требования созвать Учредительное собрание конференция выдвинула лозунг полновластной Государственной Думы, вместо конфискации всей земли — пересмотр земельных законов третьей Государственной Думы и т. д. Созданная августовским обвинением газета «Луч» была настолько ликвидаторской и беспринципной, что из газеты и блока ушел даже грузинский меньшевик Н. Жордания, ушли и латыши, как только в 1914 году в ЦК латышской партии были избраны большевики, ушел и сам Троцкий. В 1914 году Троцкий основывает новый журнал «Борьба», в котором проводит все ту же линию венской «Правды», «не франкционную линию», поддерживавшую меньшевиков. После объявления войны Троцкий вынужден был покинуть Вену 3 августа (нового стиля). Он переехал в Цюрих, где издал брошюру «Der Krieg und die Internationale», направленную против политики немецкой социал-демократии. В ноябре 1914 года он переехал во Францию в качестве корреспондента «Киевской Мысли». Одновременно с этой работой Троцкий участвовал в редакции ежедневной социал-демократической газеты «Наше Слово». «Наше Слово» вышло в конце января 1915 года. После ухода из «Нашего Слова» Мартова Троцкий остался главным руководителем журнала и тем более характерно, что именно в это время, по словам самого Троцкого, было три пункта, по которым «Наше Слово» и, стало быть, Троцкий расходились с большевиками. «Эти пункты касались пораженчества, борьбы за мир и характера грядущей русской революции». Большевики были пораженцы, Троцкий пораженчеству противопоставлял борьбу за мир, вместо большевистского лозунга «гражданской войны», вместо диктатуры пролетариата и крестьянства, Троцкий выдвигал лозунг социалистической диктатуры. В сентябре 1915 года Троцкий принимал участие в Циммервальдской конференции. В конце сентября 1916 года Троцкий был выслан из Франции. Так как он отказался добровольно покинуть пределы Франции, требуя предъявления определенных обвинений, то два полицейских инспектора вывезли его на границу Испании. В Мадриде он был арестован, и через три дня ему предложено было выехать в Америку. В середине января (нового стиля) 1917 года он высадился с семьей в Нью-Йорке. Как только разразилась русская революция, Троцкий отправился в Европу (в конце марта нового стиля). В Галифаксе (Канада) английские военно-полицейские власти задержали его и еще пять пассажиров, русских эмигрантов, на основании «черных» списков, составлявшихся русскими охранно-дипломатическими агентами. После месячного заключения в Канаде, он был освобожден по требованию Временного Правительства и прибыл в Петроград в первых числах мая по старому стилю. В Петрограде Троцкий примкнул к организации объединенных социал-демократов интернационалистов («междурайонный комитет»). Позицию этой организации Троцкий характеризует так: «Отношения этой организации, имевшей совершенно самостоятельный характер, к партии социал-демократических большевиков были вполне дружественными. Я считал, что принципиальные разногласия, отделявшие нас раньше от большевиков, изжиты, и потому настаивал на необходимости скорейшего объединения...» «Политическая линия нашего поведения была, в общем и целом, та же, что и у большевиков. Я лично выступал в своих статьях в журнале «Вперед» и в своих речах за переход всей власти в руки Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов». (Л. Троцкий, Сочин., т. III, ч. I, стр. 193). В июле 1917 года Троцкий формально переходит к большевикам. Переход Троцкого к большевикам происходил, однако, с известными колебаниями. Мотивом к переходу, по признанию самого Троцкого, было то обстоятельство, что будто бы большевики разбольшевичились. Троцкий прямо заявлял, что он назвать себя большевиком не может.

Троцкий принимает деятельное участие в подготовке Октябрьского переворота; после июльского выступления подвергается аресту, и около двух месяцев проводит в тюремном заключении. 23 сентября 1917 года он избирается председателем петроградского совета, а в октябре играет руководящую роль в петроградском революционном комитете, организующем вооруженное восстание. После Октябрьского переворота Троцкий становится народным комиссаром по иностранным делам и едет в Брест для мирных переговоров с Германией, отказываясь, однако, подписать мир. В дальнейшем Троцкий занимает посты наркома путей сообщения, наркома по военным и морским делам и, наконец, назначается председателем Революционного военного совета. На VI съезде коммунистической партии Троцкий избирается членом Центрального комитета. За время своего пребывания в партии Троцкий принимает участие в ряде всероссийских дискуссий: о Брестском мире, о профсоюзах, о «партаппарате», о «плане» и т. д.

Разногласия Троцкого по вопросу о Брестском мире были, в сущности, ухудшением позиции «левых» и кратко формулировались: «войны не вести, мира не подписывать».

Разногласия по вопросу о профессиональных союзах сводились к тому, что Троцкий приемы военного коммунизма переносил в сферу хозяйственных отношений, отстаивал идею огосударствления профессиональных организаций, сращивания их с государственными органами и, таким образом, бюрократизации их путем перетряхивания методами военного коммунизма. Ленин в своей брошюре по поводу этой дискуссии очень ясно и определенно охарактеризовал линию Троцкого как линию фракционную, со своей платформой, со своим центром и т. п. В 1923 году Троцкий принял участие в дискуссии о партийном строительстве, обвиняя ЦК партии в зажиме, в перерождении руководящих органов партии в партийную бюрократию, требуя свободы дискуссии и фракций. В противовес вырождавшейся якобы старой гвардии, Троцкий выдвигал курс на молодежь, на молодые кадры партии. Наряду с этой критикой «зажима» и перерождения партийного аппарата оппозиция выдвигала и экономическую платформу так называемого социалистического накопления за счет крестьянства.

Вместо ленинской линии — смычки пролетариата с крестьянством — оппозиция выдвигала идею о пожирании и уничтожении мелкого крестьянского хозяйства.

В 1924 году вышел сборник статей Троцкого с его предисловием «Уроки Октября». В этом предисловии подвергалась пересмотру вся большевистская концепция революции и в основу оппозиционной платформы клалась гипотеза перманентной революции, то есть основное заблуждение Троцкого, его недооценка роли крестьянства в революции.

Из этого основного неправильного положения вытекали и дальнейшие неверные положения — о роли профессиональных организаций и задачах Коминтерна на Западе и Востоке, о роли и значении партии, об аппарате партии и ее руководящих органов, о демократии и т. п. Это и привело, в конце концов, к образованию второй троцкистской партии, к борьбе этой партии против ЦК ВКП (б), к открытым выступлениям и демонстрациям против пролетарской диктатуры и против ЦК. Партия не могла ответить на это иначе, чем исключением Троцкого и всей оппозиции из ее рядов.

В. Невский.