Союз Советских Социалистических Республик. XX. Основные моменты развития советского права

XX. Основные моменты развития советского права. Советское  право возникло на основе той экономики, которая сложилась после Октябрьского переворота и установления диктатуры пролетариата, и развивалось вместе с ее развитием. В программе РКП (б), принятой Vi II съездом партии еще в 1919 г., дана следующая формулировка основного содержания новой экономики: экспроприация буржуазии и обращение в собственность советской республики, т. е. общую собственность всех трудящихся, средств производства; централизация производства промышленных продуктов в руках государства; устройство советских хозяйств и поддержка сельскохозяйственной кооперации и коммун; вовлечение в работу социалистического строительства среднего крестьянина и решительная борьба против эксплуататорских поползновений кулачества, опираясь на пролетарские и полупролетарские слои деревни; замена торговли планомерным, организованным в государственном масштабе, распределением продуктов производства; расширение экономического сотрудничества и политических связей с другими народами. Звено этой программы, которое выпало на одном из   этапов (НЭП), — это момент государственного распределения продуктов производства. Укрепление социалистической промышленности и кооперирование сельского хозяйства с этого этапа происходит в условиях распределения, совершаемого на началах режима свободной торговли, т. е. в форме частной собственности. Таким образом, момент распределения продуктов производства определяет основной рубеж в развитии советское право и делит его на два неравных сектора: советское право до 1921 г. и последующее право, отлившееся в целую систему норм, соответствующую развитию экономики в условиях товарных отношений.

Экономика первого периода (военного коммунизма), основной чертой которой был момент общегосударственного распределения — продразверстка и плановое распределение продуктов промышленности, характеризуется преобладанием норм регулятивных, принудительных, исключавших действие легальных частных правоотношений. Развитие этих норм слагается из следующих трех моментов: отмена прежних правовых норм, короткий промежуток переходных правовых норм в ряде областей права и замена отмененных норм новыми на совершенно иной классовой основе.

Коренную ломку сразу пролетарская революция произвела в государственном устройстве, но в области уголовного и гражданского права на первых порах намечается известный переход; так, декрет о суде 1917 г. допускал для новых судов руководство в своих решениях и приговорах законами свергнутых правительств, поскольку таковые не отменены революцией и не противоречат революционной совести и революционному правосознанию; декрет о национализации промышленности (28 июня 1918 г.) допускал временную аренду национализированного предприятия прежними собственниками; допускалась торговля; как временная мера, декларировалась социализация земли и т. д. Борьба, которую должен был вести пролетариат против сопротивления буржуазии, и все более разгорающаяся гражданская война уже к середине 1918 г. привели к уничтожению всяких переходных правовых норм.

Из отдельных моментов в развитии советского права первого периода необходимо остановиться на декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа III Всероссийского Съезда советов, принятой в январе 1918 г., общих положениях Конституции РСФСР 1918 г. и руководящих началах уголовного права, разработанных НКЮ в 1919 г., так как в этих документах особенно рельефно выражены правовые идеи этого периода. Представляя из себя самое красноречивое свидетельство социального переворота, произведенного пролетарской революцией, и являясь прямой противоположностью частнособственнической декларации прав великой буржуазной революции 1789 г., декларация прав 1918 г. чрезвычайно характерна, если подойти к ней с указанным нами критерием (отмены дореволюционного права, перехода к новому и полной замены новым). Устанавливая власть советов в центре и на местах и отменяя частную собственность на средства производства, декларация, с одной стороны, намечает такие конечные цели, как устранение деления общества на классы и установление социалистической организации общества и победы социализма во всех странах, с другой — прокламирует такие переходные меры, как социализация земли, рабочий контроль до полной национализации средств производства в промышленности и транспорте и всеобщая повинность в целях организации народного хозяйства.

Эта программа намечавшихся правовых институтов, в целях организации экономики в ближайший отрезок времени после переворота, была, как известно, скоро отброшена ходом революционной борьбы, но отрицательная и вместе с тем принципиальная часть декларации, — отмена частной собственности на средства производства, аннулирование займов, разрыв договоров с империалистическими государствами, разоружение имущих классов, — сделалась исходным пунктом дальнейшего развития советского права. Несравненно полнее были осуществлены те правовые идеи, которые составляют содержание другого документа, а именно — «Общих положений Конституции РСФСР», и устанавливают начала диктатуры пролетариата и пролетарской демократии.

Ставя те же конечные цели, что и декларация прав, и основываясь на факте установления на переходный момент диктатуры пролетариата, общие положения не только дают организацию советской власти и намечают федеративное устройство республики, но дают в ряде пунктов материальные предпосылки, которыми должна быть обеспечена для широких масс рабочего класса и крестьянской бедноты политическая свобода, т. е. создают правовые гарантии пролетарской демократии. Достигается это предоставлением исключительно в распоряжение рабочего класса и крестьянской бедноты технических и материальных средств печати, устройства собраний и организаций и лишением отдельных лиц и отдельных групп прав, которыми они пользуются в ущерб интересам социалистической революции.

Из этих положений декларации прав и Конституции 1918 г. исходит и текст Конституции РСФСР 1925 г. Но в то время как в актах 1918 г. речь идет об установлении диктатуры городского и сельского пролетариата и беднейшего крестьянства, новый текст говорит о том, что Конституция имеет целью гарантировать диктатуру пролетариата.

Это изменение самой постановки вопроса о диктатуре пролетариата соответствует новой фазе общественных отношений, сложившихся при НЭПе. Если в первые месяцы и даже годы пролетарской революции нужно было организовывать пролетарский класс как государственную власть, установить эту власть, т. е. установить диктатуру городского и сельского пролетариата и непосредственно примыкающего к пролетариату беднейшего крестьянства, то в настоящее время нужно исходить не от этого первичного момента, ибо пролетариат уже  организован как государственная власть, а из того факта, что при расширяющейся базе советской власти и вовлечении в советское строительство (советы и кооперацию) широких масс середняцкого крестьянства необходимо гарантировать руководство пролетариата в отношении крестьянства, ибо только это руководство обеспечит полное подавление буржуазии. Основной закон как раз исходит из положения, что чем глубже идет построение социализма в условиях новых экономических отношений, тем конкретнее выдвигаются перед советским правом, в области государственного права, задачи: обеспечить правовыми нормами привлечение к социалистическому строительству новых и новых масс трудящихся, оттеснить от советов эксплуататорские элементы и обеспечить руководство социалистическим строительством со стороны пролетариата.

В соответствии с этим в тексте Конституции РСФСР 1925 г. говорится о предоставлении рабочему классу и крестьянству, а не только рабочему классу и беднейшему крестьянству, технических и материальных средств печати, права собраний, свободы организаций, а также обеспечении доступа к знанию для всех трудящихся. Лишая отдельных лиц и отдельные группы прав, которыми они пользуются в ущерб социалистической революции, Конституция 1925 г. вместо прежней формулы: «руководствуясь интересами рабочего класса в целом» — выдвигает более общую: «руководствуясь интересами трудящихся».

Таким образом, здесь налицо известное расширение базы пролетарской демократии. Третий документ периода военного коммунизма, в котором выявлены правовые идеи этого времени, — это руководящие начала уголовного права. «В процессе борьбы со своими классовыми врагами, — говорят эти начала, — пролетариат применяет те или другие меры насилия, но применяет их на первых порах без особой системы, от случая к случаю, неорганизованно. Опыт борьбы, однако, приучает его к мерам общим, приводит к системе, рождает новое право». В этом введении руководящие начала констатируют факт, который нашел свое выражение в свободе правотворчества организованных уже повсеместно к этому времени народных судов и революционных трибуналов. Построенные на классовом принципе, как пролетарские суды, они в области уголовного права еще только творили право. Никакого кодекса уголовных законов суд тогда не имел, на законы свергнутых правительств уже декрет о едином суде 1919 г. запрещал всякую ссылку, отдельных уголовных норм законодательными органами тогда еще не было издано, а в изданных уголовных законах большинство санкций ограничивалось указанием на ответственность по всей строгости революционных законов. Только некоторые декреты содержали указание на предел, ниже которого не допускалось снижать срок лишения свободы (спекуляция и взяточничество). Декреты только фиксировали внимание народного суда или ревтрибунала на тех или иных деяниях, которые являлись в этот переходный период наиболее дезорганизующими, предоставляя суду не только индивидуализацию отдельных случаев преступления, но и определение того, какое деяние требует уголовной репрессии и является преступным.

Руководящие начала по уголовному праву, изданные НКЮ в конце 1919 г., дали этому стихийно-творимому пролетарским чутьем праву принципиальную установку по основным вопросам — о преступлении и наказании. Согласно начал, советское уголовное право имеет задачей посредством репрессий охранять систему общественных отношений, соответствующую интересам трудящихся масс, организовавшихся в господствующий класс в переходный от капитализма к коммунизму период диктатуры пролетариата. Преступление — есть действие или бездействие, опасное для этой системы общественных отношений, и задача репрессии (наказания) обезопасить обусловленный ею общественный порядок от совершившего преступление и возможных преступлений, как данного лица, так и других лиц. Обезопасить же общественный порядок от будущих преступных действий лица, совершившего преступление, можно, или приспособлением его к данному общественному порядку, или, если он не поддается приспособлению, изоляцией его и в  исключительных случаях физическим уничтожением его.

Таким образом, наказание, согласно началам, рассматривается как мера оборонительная,  а отнюдь не как возмездие за вину. При определении меры воздействия на совершившего преступление суд должен оценивать степень и свойство опасности для ограждаемого указанного общественного порядка как самого преступника, таки совершенного им деяния в условиях времени и места его совершения. Детализируя в дальнейших своих положениях условия, влияющие на меру наказания или освобождающие от него, и определяя, что стадия осуществления намерения совершающего преступление сама по себе не влияет на меру репрессий, которая, определяется степенью опасности преступника, руководящие начала дают далее примерный, но в значительной степени исчерпывающий перечень видов наказания.

Таким образом, руководящие начала давали установку в основных вопросах уголовного права и явились исключительным, по своему значению, источником при построении общей части Уголовного кодекса РСФСР 1922 г. и уголовных кодексов других союзных советских республик.

Соответственно моменту общегосударственного распределения продуктов и централизации промышленности (главкизм), хозяйственное право этого периода носит характер ведомственной регламентации, детализированной и крайне текучей, как того требовал ход борьбы на фронте гражданской войны. Основным источником хозяйственного права этого периода являются постановления, инструкции и другого рода административные акты наркоматов ВСНХ и НКПрода. Область частнодоговорных отношений к концу этого периода свелась фактически к нелегальному товарообмену города с деревней (мешочничество), лишенному правового характера, с перевесом экономической позиции на стороне продавца.

Только в двух областях — одной, примыкающей к имущественному частному праву, и другой — публично-правовой области, какой для пролетарского государства является полностью область регламентации труда, и в этот период были разработаны и введены в жизнь кодексы законов.

Такими кодексами были — Кодекс законов об актах гражданского состояния 1918 г. и Кодекс законов о труде, изданный в начале 1919 г.

Первый советский Кодекс законов брачного и семейного права произвел подлинный переворот в этой области, освободив и брак и семью от тех пут, в некоторых отношениях даже феодальных, которые были наложены на эти институты права государством и церковью в дореволюционное время. Изданный как Кодекс РСФСР, он был впоследствии рецепирован другими советскими республиками. Кодекс лишил всякого юридического значения церковный брак, ввел регистрацию гражданского брака, построил защиту прав детей на кровном происхождении, уравняв полностью права так называемых брачных и внебрачных детей, установил свободу расторжения брака. Семья, построенная на власти отца и мужа и составлявшая основную ячейку имущественных отношений в дореволюционное время, была, таким образом, как правовой институт разрушена уже в начале Октябрьской революции. Так как Кодекс во всей совокупности своих норм основывался на экономике периода военного коммунизма, на производственных отношениях и системе распределения этого периода и отвечал тогдашним уравнительным началам, то он был быстро воспринят и сделался проводником новых правовых понятий о браке и семье. Насколько быстро Кодекс внедрился в жизнь, показывают данные о количестве зарегистрированных браков к концу периода военного коммунизма (122 брака в год на 10 тысяч населения против 81 в дореволюционное время). Действительно, семья в эпоху военного коммунизма в городе потеряла прежнюю экономическую базу, она расшатывалась экономически, а также путем политического расслоения ее членов, она все более суживалась по своему составу, все более упрощала свои функции. Этот процесс несколько приостановился в первые годы НЭПа, но лишь до тех пор, пока не вырос обобществленный сектор народного хозяйства. Даже в деревне, как указывают из года в год увеличивающиеся семейные разделы, прежняя семья переживает ломку, и в настоящее время раздробление семьи — факт повсеместного значения. Наличие таких фактов, как дробление семьи и неоформленные браки и разводы, находит свое объяснение как в экономике военного коммунизма, так и сужении роли частнокапиталистических начал в последние годы НЭПа. Вот почему и новый Кодекс брачного и семейного права 1926 г. воспринял основные положения прежнего кодекса и в то же время в области имущественных отношений внес ряд поправок, учитывая характер трудового строя современной семьи.

Такими основными поправками явилось признание наряду с раздельностью имущества, с которым супруги вступают в трудовой союз, также общности имущества, нажитого обоими супругами, отмена ответственности боковых родственников за алименты и особенно правовая защита фактических неоформленных брачных отношений.

Другой кодекс первого периода — Кодекс законов о труде, осуществляя программу ВКП(б) в области охраны труда и социального обеспечения и закрепляя 8-часовой рабочий день для всех трудящихся как максимальное рабочее время, 42-часовой еженедельный отдых, ограничение труда женщин и детей и другие меры, выдвигал идею организации всеобщей трудовой повинности в целях восстановления народного хозяйства и обороны советской республики. Так же, как новый Кодекс брачного и семейного права в своей области, так и Кодекс законов о труде 1922 г. внес ряд поправок в область охраны труда и, прежде всего, в область договора личного найма, но основные принципы прежних кодексов сохранили и кодексы, изданные при НЭПе. Необходимо обобщить и установить, что корни советского права периода НЭПа, возьмем ли мы область государственного права, трудового права, земельного права, уголовного права, имущественного права, семейного права и т. д., следует всегда искать в законодательстве и праве первого периода, так как эти корни находятся в тех социальных (классовых и имущественных) изменениях, которые произвела раз и навсегда пролетарская революция 1917 г. Эти социальные изменения представляют собой фундамент, на котором строится советское право и в настоящее время.

Если взять развитие советского права за десятилетний отрезок времени, то оно представляет диалектический процесс: от уничтожения частноправовых отношений и исключительной роли госаппарата через допущение частноправовых отношений при сосредоточении государственного аппарата на командных высотах народного хозяйства (НЭП) к сужению роли частноправовых отношений и росту планового народного хозяйства.

По этим трем линиям и шло развитие советского права. В самой теории советского права, основы которой заложены были еще в первые годы революции (см., например, журнал «Пролетарская Революция и Право» за 1918 г.), намечалось преобладание в период до 1921 г. нормативного течения, признававшего основным признаком правовых явлений принудительное начало - норму, тогда как для последующего времени характерно преобладание социологического направления, признававшего основным признаком правовых явлений общественные отношения, вытекающие из допущения свободного обмена, т. е. товарные отношения, и потому в марксистской теории права в последнее время главное место занимал анализ правовых форм, порождаемых товарными отношениями.

Отрезок времени после введения НЭПа и до момента истечения десятой годовщины Октябрьской революции, т. е. период с 1921 г. по 1927 г. включительно, разбивается на ряд моментов.

Первым является момент отступления от принципов военного коммунизма, известных уступок частнокапиталистическим отношениям, и обнимает период с марта 1921 г. по март 1922 г.; вторым моментом является приостановка отступления и закрепление за государством командных высот: этот период обнимает, примерно, 1922 и 1923 гг.; а затем следует третий период, который является периодом наступления обобществленного сектора хозяйства Союза ССР и доходит до последнего времени, освещая путь к ближайшему будущему социалистического строительства в СССР.

Вызванный к жизни необходимостью дать толчок развитию производительных сил в земледелии и промышленности при крайне суживающейся базе госпромышленности к концу гражданской войны и сокращении посевной площади, НЭП на первых порах ставил перед страной задачу развития во чтобы то ни стало, прежде всего, сельского хозяйства и кустарной и мелкой промышленности на основе товарообмена, в особенности местного. Товарообмен является своего рода инерцией продразверстки, хотя и замененной  продналогом, но еще не изжитой ввиду явной необходимости иметь в руках государства известный минимум продовольствия.

Одновременно с разрешением вольного рынка для товарообмена продуктов сельского хозяйства и мелкой кустарной промышленности, выдвигалась потребительская кооперация как проводник обобществлении торговли. Об этом говорит мартовский декрет 1921 г., открывший первую страницу НЭПа. Уже через два месяца особый декрет развязал кустарную и мелкую промышленность (май 1921 г.).

Далее следовали декреты об обмене и купле-продаже, о силе договоров, об отмене реквизиции и т. д.

Таким образом  прокладывался путь развития производительным силам страны с использованием частноправовых отношений. Но и в этот начальный момент НЭПа, когда намечались вехи развития частного имущественного права, уже ставился и практически начинал разрешаться вопрос о планировании народного хозяйства. К середине 1922 г. уже были выяснены, с одной стороны, те основные позиции, дальше которых уступки в области частноправовых отношений не шли, постановление III сессии ВЦИК об основных имущественных правах в мае 1922 г., с другой стороны, — необходимое развитие капитализма стало направляться в русло государственного капитализма, что явно сказалось на всей конструкции Гражданского кодекса 1922 г.

Декрет об основных частных имущественных правах, признаваемых РСФСР, охраняемых ее законами и защищаемых судами РСФСР, т. е. то принципиальное постановление ВЦИК 22 мая 1922 г., на основе которого было в дальнейшем построено законодательство и, в частности, Гражданский кодекс этого периода, ставил предоставление отдельным гражданам частных имущественных прав, вещных и обязательственных в зависимость от «участия и развития производительных сил страны». В статье первой Гражданского кодекса РСФСР в эту формулу был внесен новый момент: «Гражданские права охраняются, за исключением случаев, когда эти права осуществляются в противоречии с социально-хозяйственным их назначением», а далее, выдвигая понятие социальной функции гражданского права, советское право ставит ее в зависимость от организации планового народного хозяйства в пролетарском государстве при сосредоточении в руках государства права собственности на землю, леса, недра, воды, а равно фабрики и заводы, железнодорожный, водный и воздушный транспорт и средства связи (ст. 15 Конституции РСФСР). В силу этого и самое понятие социальной функции права вложено в советском гражданском праве иное содержание, противоположное понятию социальной функции права при господстве частной собственности и свободы договора в буржуазном праве, а из области частных имущественных отношений, регулируемых гражданским правом, изъяты не только определенные объекты права, но и целые комплексы отношений, как то: отношения наемных рабочих и отношения трудового землепользования (Кодекс законов о труде и Земельный кодекс). И, если в области земельных отношений момент распределения продуктов подчиняется действию гражданских законов, то в области заработной платы и в период НЭПа проведено нормирование и установление минимума заработной платы и поясных делений, т. е. установлена тарификация заработной платы.

Таким образом, сфера частных имущественных отношений ограничивалась юридически с двух сторон: и со стороны объекта и со стороны субъекта. Развитие социалистических начал народного хозяйства Союза ССР показывает систематическое уменьшение в этих рамках роли частных имущественных отношений и особенно — частного капитала. Последний, будучи оттеснен кооперацией и госторговлей, уступил им решающее влияние на рынок. Тем не менее и в настоящее время частные имущественные отношения и частный капитал играют довольно значительную роль в товарообороте (до 22% во всем товарообороте), поэтому регулирующая роль пролетарского государства, а следовательно, и гражданского права, значительна.

Вместе с тем в понятие социальной функции гражданского права вкладывается новое содержание: это право должно содействовать использованию частного капитала в интересах социалистического хозяйственного строительства. Разрабатываемые в настоящее время основы гражданского права Союза ССР ставят эту задачу, перед гражданскими кодексами отдельных республик, создавая в то же время, в целях устойчивости правового оборота, единые союзные законы для таких институтов, как вексель, подряд, товарный знак, варрант и т. д. Так же, как основные начала судоустройства и уголовного права и судопроизводства Союза ССР, воспринявшие правовую идеологию предыдущего периода и развившие заложенные в ней принципы, послужили стимулом и фундаментом развития кодексов отдельных союзных республик, так и разрабатываемые начала гражданского права Союза открывают новую страницу в развитии этого права.

Д. Курский.

21/VІ —1927 г.