Ширван

Ширван, область прикаспийского Закавказья между Грузией с запада, Каспийским морем с востока и левым берегом нижнего течения Куры с юго-запада (с гг. Шемаха, Нуха, или Шекки, Куба, Баку, прежде обычно и Дербент). В греко-римские времена это была северо-восточная часть кавказской Албании (в армянском выговоре «Агван»; см. II, 69/70); в арабские средние века — северо-восточный Арран. Кура отделяет Ширван от Аррана юго-западного, или коренного, лежащего между правым берегом Куры и р. Араксом (главный там город — Ганжа, или Елисаветполь, а некогда процветал г. Барда, теперь заброшенный). После присоединения к России территория Ширвана вошла в состав Бакинской губернии, тогда как коренной Арран превратился в губернии Елисаветпольскую. В советское время обе губернии, с подравненными этнографическими границами, составили собой т. н. Кавказский или Советский Азербайджан (с 1920 г.). Собственно говоря, прежде ни Ширван, ни весь Арран не назывался «Азербайджан»; однако, нынешнее название «Советский Азербайджан» вполне оправдывается том фактом, что господствующий язык местного населения есть то самое тюркское наречие, которое слышится в подлинном Азербайджане, принадлежащем Персии (см. I, 424/25).

Из арабских историков IX—Х в. мы знаем, что еще перед арабским завоеванием, в сасанидские времена, Ширван имел своих особых государей («ширван-шахов»), которые вассально зависели от персидских хосроев, но вместе с тем состояли с хосроями в родстве, исповедовали, впрочем, не зороастрийство, а религию страны, т. е. христианство. При арабском завоевании Персии в VII в. Ширван со своей правящей династией подчинился завоевателям с обязательством платить дань; в стране расположились арабские гарнизоны, появился и туземный ислам. При аббасидском халифе Харуне ар-Рашиде в конце VIII в. управление Арменией, Азербайджаном и Ширван было сосредоточено в одних руках арабского наместника, рейдировавшего в Барде, и таким халифским наместником был Язид ибн-Мазьяд (ум. в 801 г.). Его род основал в Ширван наследственную арабскую династию ширван-шахов, т. н. мазьядидов, которая просуществовала, правда по поздним указаниям, до наступления сельджукской эпохи (точнее — до 1067 г.), успевши породниться и с прежней, туземной династией. Иногда в междоусобиях престол переходил в руки свояков мазьядидской династии, и губительный пиратский поход русов 944 г. на Барду случился как раз при одном таком «неоспоримом потомке Бехрама-Гура» (по выражению Масудия Х в.); подробное описание этого похода сообщает ибн-Мискавейх Х—XI в. (русский перевод А. Якубовского в «Византийском Временнике», 1926, т. 24). О тогдашнем материальном благосостоянии Ширван некоторое понятие дает сообщаемая ибн-Хавкалем цифра 1 млн. дирхемов (около 250 000 зол. руб.) вассального годичного взноса азербайджанскому правителю в 958 г.; в этот миллион входила подать и с вассально-ширванской Шекки (Нухи). Источником доходов было шелководство (центр исстари — Шемаха), добыча нефти у Баку для военных целей («греческий огонь») и транзитная торговля.

Когда Переднюю Азию завоевали тюрки-сельджуки, подчинился им и Ширван, и там выдвинулась династия кясранидов. Эти ширван-шахи просуществовали свыше 300 лет, пережили — как вассалы — эпоху  великих сельджукских султанов и их преемников «атабеков», пережили после них эпоху султанов-монголов, потомков Чингиз-хана и монгольских воевод и продержались до времен Тимура (1882). Ширваншахи кясранидской династии все носят древне-национальные персидские имена, заимствованные из «Шах-наме» (Фериборз, Менучехр, Афридун, Эхситан, Гершасп, Кейкобад и т. п.), и отличаются своими заботами о развитии персидской литературы и культуры, которая в сельджукскую эпоху переживала свою золотую пору. Высший расцвет Ширвана при кясранидах — XII в., когда миновал период первых могущественных сельджукских султанов и в Закавказье выдвинулось влияние соседнего царства Грузии, от царя-багратида Давида II Возобновителя (1089—1125) до славной грузинской царицы Тамары (1184—1212). Менучехр II (ок. 1120—1149) был зятем (с 1116 г.) Давида II и под опекою Грузии чувствовал себя в безопасности от сельджуков (ср. XVII, 198/99). При дворе его и его сына Эхситана I (ок. 1149—1194) жил целый круг крупных персидских поэтов, среди них панегирист Хаканий; а великий поэт мировой славы шейх Низамий Гянджинский прислал из своей Гянджи посвященную Эхситану I бессмертную романтическую поэму «Лейла и Меджнун» (1188; см. XXXI, 625/28). Хаканий воспел, между прочим, победу Эхситана I над хазарами, которые вторглись было в Ширван со стороны Дербента; из грузинской летописи мы знаем,  что помог ширван-шаху его могучий двоюродный брат, грузинский царь Георгий III (1156—1184). Несомненно, с грузинской же помощью отразил Эхситан I около 1175 г. морской набег русского флота на Баку, что тоже воспел Хаканий, не упоминая о грузинском участии. В отношениях Ширвана с соседним  азербайджанским атабеком Кызыл-Арсланом (1186—1191) Грузия, как видно, не помогла, и пришлось Эхситану I перенести свою резиденцию из Шемахи к морю, в Баку; лишь гибель атабека возвратила Шемаху ширван-шаху. Панегирист Хаканий высказался об этом дипломатично и эвфемистически: атабек Кызыл-Арслан «украсил» Шемаху, а ширваншах Эхситан «украсил» Баку.

Монгольское завоевание Ширвана при Фериборзе (умер после 1244 г.) отразилось не только губительным разорением страны, но и прогрессирующим наплывом тюркских элементов. Монголы Ширвану оставили вассальную самостоятельность под властью кясранидов за известную годичную дань (в лучшие времена она доходила до 85 000 зол. руб.). Но и политическое и экономическое положение Ширвана затруднялось тем, что из-за него в XIII и XIV вв. вели борьбу Золотая Орда   (владевшая и Русью) и персидские монголы-хулагиды, имевшие столицу в азербайджанском Тебризе, как потом и их воеводы, азербайджанские джелаириды. Обычно Ширван зависел от государей азербайджанских, а золотоордынцы совершали в Ширване свои разорительные нашествия; например, ходил брать Шемаху сын Батыя Берке (1260), Узбек (1318), Джанибок (1356) и др. Династия истощилась, последний кясранид Хушенг Кавусович (ок. 1372—1382) был убит собственными возмутившимися подданными, и ширванский престол перешел к отдаленному родичу династии шейху-Ибрахиму, который скромно проживал в Шекки, недалеко от Грузии. Предки его некогда владели Дербентом при Каспийском море, и оттого новая династия несколько сбивчиво называется дербентской. Новоизбранному ширван-шаху Ибрахиму (1382—1417) пришлось много иметь дела с новым нашествием тюркских орд — и золотоордынца Тохтамыша, и среднеазиатского завоевателя Тимура, борьба которых (1385—1395) происходила в особенности на территории Ширвана (см. XLI, ч. VIII, 95). После смерти Тимура (1405) Ширван еще лет десять не знал покоя от соседних тюрков — то от Золотой Орды (хан Шадибек), то от азербайджанских туркменов Чернобаранных, причем вождь туркменов Кара Юсуф, разбивши Ибрахима при реке Куре в 1413 г., ограбил ширванскую казну до дна, до последней дорогой утвари. Лишь после смерти Кара-Юсуфа (1420) наступила для Ширвана почти столетняя пора мирного развития под долголетним управлением двух ширван-шахов — Халиль-аллаха I (1417—1462) и его сына Феррох-ясара (1462—1501). Этнографически Ширван являлся тогда, в XV в., очень отюрченным, но высококультурным. Венецианский посол Амбр. Контарини (1475; см.) проводит очень резкий контраст между культурными ширванцами и жителями соседней отсталой христианской Грузии (ср. XVII, 200/01). Контарини находит, что Ширван — более богатый и плодородный край, чем северо-западная Персия (Азербайджан), где господствовал тогда шах Узун-Хассан Белобаранный в своей столице Тебризе. Столицу Ширвана Шемаху Контарини считает «во всех отношениях» лучше Тебриза, только размерами поменьше. Встретил Контарини в Шемахе и московского посла от великого князя Ивана III; это был здесь не первый посол из Москвы; известный Афанасий Никитин (см.) тоже побывал в Шемахе. Очень отстроился при Халиль-аллахе I, отчасти и при Феррох-ясаре, и приморский г. Баку (см.); большая часть его сооружений в сохранившемся доныне бакинском кремле создалась именно тогда. Погиб Феррох-ясар, столкнувшись с основателем-объединителем новой Персии шахом Исмаилом-сефевидом (1501). Три слабых преемника Феррох-ясара были послушными вассалами сефевидов (см. XXXII, 24-25), сперва шаха Исмаила (ум. 1524), потом шаха Тахмаспа I (1524—1576), пока, наконец, из-за возникавших в Ширване смут «кызылбашские» войска шаха Тахмаспа заняли Ширван (1538), упразднили ширван-шахскую династию, и Ширван обратился в обыкновенную персидскую провинцию, управляемую шахскими наместниками.

Успокоение, однако, наступило здесь нескоро. В XVI в. беспрерывно шли войны между османской суннитской Турцией и сефевидской шиитской Персией за земли, лежавшие между обоими государствами, в том числе за Ширван, через который османы могли иметь доступ к Каспийскому морю и, далее, к Средней Азии. В 1578 г. султан Мюрад III отправил под начальством визиря Лалы-Мустафы большое войско через Грузию на Ширван и Арран (с Пянджою), которое и завоевало страну для османов более чем на четверть столетия. Персидское правительство (сперва шаха Мохеммода Ходабенде, потом молодого, еще не «Великого», шаха Аббаса I) готово было уступить приморскую часть Ширвана (Дербент, Баку) московскому царю Федору Ивановичу, чтобы сообща с московами изгнать османов из Закавказья. Но у Московии еще не было военных средств на такое далекое предприятие, и изгнаны были османы уже самим шахом Аббасом I Великим (1607), когда он путем реформ и дал своему государству силу. Только с этих пор настал для Ширвана мир, и путешественники XVII в., в том числе голштинец Олеарий (1636—1637; см.), отмечают богатство Шемахи, полной иностранных купцов. Существовала здесь живая торговля и с Московией, и лишь набеги Стеньки Разина, за которые Персия требовала возмещения от русского правительства, внесли разлад в налаженное дело; русское правительство (1673) издало даже наказ своим купцам не ездить в Персию, а  торговать с персидским подданным купечеством в Астрахани. Когда сефевидского шаха Хсоейна (1694—1722) свергли афганцы, один из сефевидских принцев Тахмасп II сумел убежать к русским и согласился взамен за обещанную русскую помощь против афганцев уступить Петру I прикаспийские области, в том числе восточную половину Ширвана, где Дербент и Баку (см. XXXII, 25/26 и XXIII, 35/36). Тогда турки захватили западный Ширван. Однако, Надир-шах, объединивши всю Персию, изгнал турок (1734—1735), а русские добровольно отказались от уступленной им части Прикаспия (1735). На 12 лет Ширван опять стал персидским.

После гибели Надира (1747) и возобновившейся в Персии анархии, Ширван и вообще Закавказье лишились персидской администрации. На его территории образовалось довольно много самостоятельных ханств. Таким было в западной части Ширвана, возле Грузии, ханство Шекинское с главным городом Нухою; край этот и прежде всегда стремился к самостоятельности. Старинный титул «Ширван» сохранился за ханством Шемахинским. Самым сильным было, однако, не оно, а ханство Кубинское, на восток от Шемахи. Ханства прибрежные (Дербентское, Бакинское) уступали ему в силе, так же как и ханства вне Ширвана, правобережные (Гянджинское и пр.). Все эти владения сумел объединить кубинский государь Фетх-Али-хан (1758—1789), отчасти сюзеренно, отчасти упразднивши местных ханов (например, в Дербенте, 1765), и, по выражению Дорна, сделался «подлинным ширван-шахом». Он ощущал себя настолько сильным, что под конец жизни выступил с притязаниями на шахский престол всей Персии. Смерть прекратила честолюбивые замыслы Фетх-Али-хана, а Персией овладели тюрки-каджары в лице свирепого Аги-Мохаммеда, который дал себя знать и Ширвану: когда Ага-Мохаммед шел беспощадным походом («страшным судом») на непокорную Грузию, потянувшуюся к России (см. XVII, 205), тогда сильно пострадала и Шемаха (1795). Перед кавказскими ханствами резко стал вопрос, между кем делать выбор: присоединяться ли к каджарской Персии, или подобно христианской Грузии подчиниться России? Ханы повели двойную политику: наличной, слишком близкой силе России они покорялись, а тайно сносились о Персией; так, впрочем, поступали и недовольные грузины. Эта двойная игра обнаружилась и во время похода российской армии 1796 г., которую выслала Екатерина II под начальством В. Зубова; и еще резче это обнаружилось в персидско-русскую, т. н. «закавказскую войну» 1805—1813 гг. (см. кавказские войны и Грузия, XVII, 205/06). Поэтому Россия в самом начале войны упразднила за измену ханство Кубинское с зависящими от него Дербентом и Баку (да и в Арране положила конец изменившему ханству Гянджинскому). По Гюлистанскому миру (12 октября 1813 г.) Персия восточное Закавказье уступила России. Это не помешало не упраздненным ханствам (Шекинскому, Шемахинскому с его ловким ханом Мустафою) двулично продолжать свои сепаратистские стремления в Персии. Тогда русское правительство сочло нужным упразднить ханское управление и в ханстве Шекинском (1819) и в Шемахинском (1820) и ввести там администрацию русскую. Через несколько лет вновь вспыхнула между Россией и Персией война (1826—1828), и пока персы под командованием Аббаса-мирзы вмели известный успех, изгнанные ханы (например, Мустафа Шемаханский, Хосейн Бакинский) возвратились было в  свои прежние владения. Туркманчайский мир (10 февраля 1828 г.) закрепил за Россией Закавказье окончательно. Русские разделили завоеванную территорию на губернии и уезды. Ширван сперва назывался у них «Каспийская область» (1840), потом «Шемахинская губерния» (1846), а когда Шемаха сильно пострадала от землетрясения, губернским городом сделался Баку; губернию назвали «Бакинская», а Шемаху обратили в уездный город. Разработка бакинской нефти в последней четверти XIX в. содействовала сильному приращению числа жителей в Баку, особенно вследствие наплыва рабочих из поволжских губерний. Революция обратила Закавказье в республику (с 1920-го г. — советскую). Царское деление на губернии (Бакинскую, Елисаветпольскую) отброшено, но и древнее название «Ширван» не возобновлено. По критерию языка республика названа «Азербайджан» (с добавкой «Советский») и, Баку — столица (о современном Азербайджане см. XLI, ч. III, 665/75).

Си. В. Dorn, «Versuch einer Geschichte der Schirwan-schahe» (1841) в «Mémoires» Российская Академия Наук, сер. VI, т. 4; его же, «Geschichte Schirwans unter den Statthaltern und Chahen von 1534—1820», там же, т. 5; Н. Бутков «Материалы по новой истории Кавказа с 1722 по 1803 г.», 3 тт. (СПБ. 1869); Н. Дубровин, «Исторические войны на Кавказе» (СПБ., 1871). Важные хронологические неточности Дорна лучше всего исправил Е. Пахомов в брошюре «Краткий курс истории Азербайджана» (Баку, 1923), и за ним пошел В. Сысоев, «Краткий очерк истории Азербайджана северного» (Баку, 1925).

А. Крымский.