Шотландия

Шотландия. Географию см. VIII, 175/85; 191/94; 199/203; 210/13; 217/20.

Административное деление и статистический обзор см. IX, 343/44, прил.

История. Имя Шотландия заимствовано нами у немцев (Schottland) и является изменением английского Scotland, т. е. земля скоттов (французский Ecosse из латинского Scottia), как называлась одна из кельтских народностей, населявших северную часть Британии (Каледонию древних римлян). Первоначальное население страны называлось у римлян пиктами, но их лингвистическая принадлежность неясна, скотты же стали переселяться сюда из Ирландии и соседних островов, вероятно, с IV в. нашей эры. Попытки Рима, по завоевании южной, большей части острова (в I в.), захватить всю область окончились неуспехом, и Рим был вынужден оградить свою провинцию от набегов каледонцев (сначала Адрианов вал, по 60° северной широты, потом Северов, несколько севернее, ср. VI, 560). В то время, когда бритты, жившие в южной части острова, покинутые римскими легионами, призвали для защиты своей от каледонцев германские племена англов и саксов (449 г.; ср. VIII, 224/25, и III, 80/83), в самой Каледонии шла борьба между пиктами и скоттами, образовавшими здесь два-три государства, слившиеся в первой половине IX в. в одно под названием сначала Альбании, потом Скоттии. Христианство пришло к скоттам из Ирландии еще в V в. и от них было принято и пиктами, но в VIII в. сначала пикты, потом и скотты отказались от повиновения ирландской церкви, признав над собой главенство церкви римской (см. VIII, 237/38). Политическое объединение Шотландии не привело сразу к образованию одной народности, и еще в XIV в. в Шотландии говорили на четырех наречиях. Язык пиктов вымер очень рано, а выработавшийся позднее шотландский является ответвлением гаэльской ветви, к которой принадлежат еще языки ирландский и мэнский (см. XXIV, прил. к стр. 71/72, кельтские языки, 2). В настоящее время он все  более и более вытесняется английским.

Взаимные отношения между англичанами и шотландцами начались в середине Х в., с какового времени и начала устанавливаться историческая граница между обоими государствами, очень мало менявшаяся в течение всех последующих веков. Более слабая Шотландия временами должна была признавать свою вассальную зависимость от Англии (от Канута Великого в первой половине XI в., от Вильгельма Завоевателя во второй его половине), но она была скорее только теоретической. Кроме англичан, Шотландии приходилось еще обороняться от норманнов (датчан и норвежцев), начавших нападать и утверждаться на Гебридских и др. островах еще в ІХ-Х вв. и продолжавших свои нашествия чуть не до XIII в. В это время в Шотландии царствовала династия объединителя Мак Альпина, из которой редко кто умирал не от убийства. Убийство Дункана I Макбетом (см. VIII, 259—261) в 1040 г. послужило сюжетом для Шекспира. Особенно осложнились отношения между Шотландией и Англией со времени завоевания последней Вильгельмом Завоевателем, когда множество англосаксов спаслось от норманнов в Шотландии (см. VIII, 265). После этого между обоими королевствами то и дело возникала борьба, а мирные договоры иногда кончались браками между обеими династиями. Более культурная и более сильная Англия оказывала, несомненно, большое влияние и на социальную и на духовную жизнь Шотландии. Между прочим, английский феодализм распространился и здесь, найдя готовую почву в местном социальном строе. Так протекала история англо-шотландских отношений с неоднократными восстановлениями вассальной связи (1174 и 1217) Шотландии по отношению к Англии, пока английский король Эдуард I не выразил согласия на признание Шотландии независимым королевством под условием выхода замуж наследницы шотландского трона за его сына (ср. VIII, 284, 292, 296). В 1290 году первая царствовавшая в стране династия прекратилась, и начался новый период.

К этому моменту вполне сложился социально-политический строй Шотландии, с которым она перешла и в новое время. Исконной общественной организацией скоттов, принесенной ими из Ирландии, был клан, т. е. своеобразная родовая община, на что указывает самое значение термина (семья, дети, потомство). Клан состоял не только из членов родовой или племенной группы, но и из чужаков, своего рода подзащитных клиентов, и находился под главенством одного лица, владея сообща определенным количеством земли. Клан распадался на меньшие общины, а эти последние — на отдельные семьи (дома) под управлением одного старейшины (см. род и семья). В недрах таких общин, подчинявшихся исконному обычному праву, выделялись более зажиточные семьи, постепенно присваивавшие в частную собственность земельные наделы из переделявшейся раньше общинной территории. На почве социального расслоения возникали в кланах отношения господства и подчиненности; главари родов и общин стали выбираться только среди членов семей, выделявшихся из общей массы богатством, знатностью и влиянием. Сами собой устанавливались и отношения, напоминающие континентальный вассалитет. Главари кланов строили себе укрепленные жилища, где жили окруженные многочисленными дружинниками и рабами. Другими словами, и здесь, как и в Англии и на материке, происходил процесс феодализации, к местным формам которой легко прирастали порядки, переносившиеся из Англии, особенно со второй четверти XVII в. Страна наполнилась феодальными замками, часто строившимися в неприступных горных местностях, и в них бароны легко отстаивали свою независимость от притязаний и покушений королевской власти, опираясь на свои клановые организации, так как и в племенных группах были сильны сепаратистские стремления, особенно в горных местностях. Отсюда слабость центральной королевской власти, не имевшей даже в распоряжении своем места постоянного пребывания: шетландские короли в средние века проживали по разным городам и только короновались всегда в Сконе. Ограничивали королевскую власть феодальные господа, созываемые ею на совещания, из которых возник и здесь свой парламент. Такие собрания решали иногда очень важные государственные дела, как это было, например, в 1283 г., когда собравшиеся в Оконе 13 графов и 24 барона и рыцаря признали права наследования престола за внучкой короля (Александра III) от его дочери, вышедшей замуж за норвежского короля, за неимением у этого шотландского государя мужского потомства. После его смерти государством управлял родственник его, Джон Балиоль (см.). Он созвал на коронный совет, кроме светских феодалов, и представителей высшего духовенства, чем, как полагают некоторые историки, и положил начало шотландскому парламенту. Другие хотят видеть первый шотландский парламент в сконском собрании 1292 г., созванном по смерти маленькой королевы для решения вопроса, к кому из целой дюжины претендентов должна была перейти корона; (см. VIII, 311/12).

До воцарения в 1371 г. династии Стюартов, царствовавшей в Шотландии более трех столетий, шотландский престол занимало пять королей из трех разных фамилий (Джон Балиоль. Вильям Валлас, Роберт Брюс, Эдуард Балиоль и Давид II Брюс). Этим королям большей частью приходилось отстаивать независимость своего государства от завоевательных походов английских королей, которые дорого обошлись обоим королевствам. Эдуард I уже считал Шотландию совсем завоеванной, когда против англичан вспыхнуло восстание. Оно было жестоко усмирено, что, однако, не помешало новому восстанию, более удачному (см. VIII, 312/13). Борьба осложнилась междоусобием между приверженцами двух династий. Одна из них прибегла к помощи Англии и снова признала ее сюзеренство, что только и положило конец почти непрерывной войне (о войнах с Англией см. VIIІ, 312/17, 324). В этот период парламент собирался более или менее правильно. С 1326 г. на собрание было приглашено 15 представителен от городов, причем мелкие выбирали одного на два-три города. В сущности, не только тогдашняя, но и более поздняя Шотландия была более деревенской, чем городскогй страной. Например, в Глазго в XV в. было только около полутора тысяч жителей, и в Перте, самом значительном городе той эпохи, даже в XVI в. не было полных десяти тысяч. Все население Шотландии едва превышало в эту эпоху полмиллиона (его определяют для 1528 г. в 550 тыс., тогда, как для Англии оно считается к этому времени в 4 1/3 миллиона). При этом население распределялось крайне неравномерно; лучше была заселена меньшая, относительно плодородная южная часть (the Lowlands), а бесплодная горная часть (the Highlands), занимавшая ¾  страны, имела крайне редкое, чисто кельтское, очень бедное, но очень воинственное население, жившее охотой и скотоводством, кое-где земледелием, а главное – поставкой  боевых дружин в наемные войска континента, внутри же страны — постоянными набегами на мирные южные районы с беспощадным их грабежом; набеги совершались целыми кланами, иногда одновременно несколькими кланами, в течение столетия держа юг в постоянном трепете. В целом, как материальная, так и духовная культура страны стояла очень низко. В XV в. лишь в виде исключений встречались дворяне, обученные грамоте. Жизнь была сосредоточена в феодальных замках. Король Роберт Брюс (см.) созвал представителей городов, чтобы создать этим противовес дворянству. Эти представители выбирались городскими советами, пополнявшимися путем кооптации, и в собраниях робели перед важными графами и баронами. Когда воцарилась новая национальная династия Стюартов, бывшая и последней чисто шотландской династией, феодализм в стране достиг своего апогея, и все почти время ее пребывания у власти прошло в борьбе с подданными. Население страны находилось при переходе от средних веков к новому времени еще в таком состоянии, что в общественной жизни главное значение принадлежало не столько горизонтальному расслоению на феодальную аристократию и народную, преимущественно крестьянскую массу, сколько вертикальному расчленению населения на южное и северное, а последнего на местные клановые мирки с их патриархально традиционными отношениями внутри и с внешними их отличиями одних от других в разном расположении пестрых полос на плэдах жителей отдельных местностей. В Шотландии этой эпохи случались и маленькие войны между соседними дворянами, вреди которых было немало английских лордов, получавших здесь земли от своих королей во время их военных успехов в стране. Шотландская аристократия находилась в почти постоянной борьбе с королями из последней национальной династии Стюартов которым приходилось еще вести войны и с Англией. Стюарты стремились усилить свою власть, ища опоры в духовенстве и делясь с ним землями, отнятыми у дворян-мятежников. Борьба началась при Робертах II и III (1371—1390 и 1390—1406; см. VIII, 335). Значительных успехов достигла королевская власть при Иакове I (1405— 1437; см. XXII. 571), во время малолетства которого и пребывания в английском плену государством управлял его дядя, герцог Альбани. И дядя, и племянник не останавливались перед средствами для достижения своих целей. Например, Иаков I однажды захватил десятка два членов созванного им парламента и некоторых из них казнил, а в другой раз заманил к себе в Инвернес нескольких представителей горной Шотландии, одних из них казнил, других засадил в тюрьму. В конце концов, он был умерщвлен дворянами. Борьбу продолжал его сын Иаков II (1437—1460), погибший в войне с англичанами. Этот король не постеснялся собственноручно убить богатого графа Дугласа, чтобы завладеть значительной частью его состояния. При первых двух Иаковах в Шотландии возникла постоянная армия, вооруженная огнестрельным оружием. Иаков III (1460—1488), как и дед его, погиб в борьбе с дворянством, заколотый кинжалом во время бегства. Смуты продолжались и при Иаковах IV и V (1488—1513 и 1513—1542), из которых первый был убит в войне с Англией. В этой бесконечной борьбе короли пользовались советами высшего духовенства (см. сент-андрьюский Кеннеди при Иакове II, архиепископ той же епархии Битон при Иакове V), что крайне раздражало дворянство против церкви. В царствование Иакова V, при котором Битон вел борьбу посредством казней, тюрьмы, изгнаний и конфискаций, на материке Европы началась церковная реформация, последователи которой скоро появились и в Англии, и в Шотландии. В последней она стала быстро распространяться среди дворянства, а жестокие преследования со стороны светской и духовной власти только обострили борьбу, шедшую между королем и дворянством, во главе которого стояла старинная фамилия Дугласов (см.). Когда в 1542 г. возобновилась война с Англией, почти все дворянство отказалось идти на войну по зову короля, и небольшое войско последнего было разбито на голову. Наследницей Иакова V была его дочь, родившаяся перед самой его смертью, знаменитая Мария Стюарт (1542—1567; см. ХХVІII, 207/09), при которой в Шотландии произошла реформация. Сначала регентом королевства был граф Арран, которого на этот пост выбрали дворяне, устранив назначенного Иаковом архиепископа Битона, жестоко каравшего протестантов. Арран сам был протестант. Дворянство восторжествовало: во главе государства стоял его ставленник; изгнанники были возвращены, отданы назад и многие конфискованные земли; проследования нововеров прекратились, и сам Битон поплатился жизнью. Дворяне охотно бросались в реформационное движение: католическое духовенство было за сильную монархическую власть; начавшаяся на материке и в Англии секуляризация церковной собственности (см, VIII, 499/507) сулила светской знати обогащение на ее счет; наконец, новая организация церковного быта, предложенная шотландским реформатором, кальвинистом Джоном Ноксом (см.), отводила дворянам в управлении церковью почетное и влиятельное место. Нокс начал свою проповедь кальвинизма в сороковых годах, но достиг решительного успеха только к концу следующего десятилетия. В это время малолетней королевы не было в стране: с 1548 г. она воспитывалась но Франции, где через десять лет вышла замуж за наследника престола (в 1559-1560 г. — король Франциск II). а Шотландией управляла ее мать Мария (из французской фамилии Гизов), сумевшая захватить власть, благодаря возникшим среди знати несогласиям. Ей, однако, не удалось восстановить старину. В 1559 г. проповедь Нокса имела такой успех, что произвела целое восстание в наиболее значительных городах, между прочим, в Эдинбурге, сделавшемся столицей. Вобравшиеся в этом городе протестантские дворяне объявили правительницу низложенной и созвали 1560 г. парламент, из которого устранили многих духовных. Этот парламент отменил в стране католицизм, заменив его кальвинизмом, получившим здесь название пресвитерианизма (см.  ХХХІII, 350/52). Новое вероисповедание отличалось большой нетерпимостью, и введение его сопровождалось разорением монастырей, разрушением алтарей, икон и статуй и т. п. Горожане, а потом и крестьяне, частью примкнули к движению, частью ему покорились. Место католического духовенства, частью изгнанного, частью казненного, заняло новое, навербованное из дворян и горожан. Оно сделалось выборным, но рядом с ним в у правлении церковными общинами стали участвовать под названием старейшин (сеньоров) и светские лица, что дало дворянству возможность играть выдающуюся роль и в церковной жизни. Отобранные у церкви замки в значительной мере разошлись по дворянским рукам. Вся эта организация возглавлялась национальным синодом. В следующем году овдовевшая Мария Стюарт вернулась в Шотландию. Ее попытка начать католическую реакцию кончилась невольным отказом от короны в пользу сына своего, только за год перед тем родившегося у нее от второго ее мужа, шотландского лорда (Дарнли). В царствование Иакова VI (1567—1625; см. XXII, 569/70 и VIII, 590/616), объявленного совершеннолетним по достижении двенадцатилетнего возраста, обнаружилось в Шотландии новое распределение общественных элементов. Дворянство, завладевшее пятью шестыми церковной собственности, стояло, как и король, за сохранение в церкви епископского сана, как аристократического, иерархического начала, но низшее духовенство, в котором возобладали демократические стремления, тесно связанные с общинно-республиканским строем новой церкви, требовало отмены этого сана, не хотело повиноваться его носителям и в своих проповедях не щадило и самого короля. Вообще реформационное движение, всколыхнувшее народные массы, содействовало освобождению их от пассивного подчинения дворянам, и потому демократическая проповедь с церковной кафедры не была бесплодной. Иакову VI, однако, удалось отстоять епископат, отмененный было парламентом в 1592 г., но скоро восстановленный. Солидарность короля с дворянами в делах церковных не мешала, однако, расхождению их политических интересов. При этом же короле создались новые отношения между Шотландией и Англией.

После вступления в Шотландию династии Стюартов на престол в течение двух с  лишним веков то и дело происходили войны между обоими королевствами, во время которых Шотландия иногда обращалась за помощью к Франции. Иаков V был женат на француженке Марии Гиз, отправившей свою дочь воспитываться во Францию, выдавшей ее там замуж и призывавшей французское войско для борьбы с революцией 1559 г. Генрих VIII английский, которому не удалось женить сына на юной шотландской  королеве и тем соединить оба королевства, начал было завоевывать Шотландию с оружием в руках, но война с Францией ему помешала. Реформация нанесла удар французскому влиянию в Шотландии и сблизила ее с протестантской Англией. Иаков VI даже стал получать от дочери Генриха VIII Елизаветы денежную субсидию и был со стороны Англии признан, как потомок Генриха VII по женской линии (мать Иакова V был дочерью Генриха VII), наследником английской короны, несмотря на то, что его мать была Елизаветой казнена. Вступление Иакова VI на английский престол под именем Иакова I соединило оба королевства под одною общею верховною властью. Уния эта была чисто личной в течение целого столетия. На Шотландии соединение отразилось двояко. Во-первых, оно положило конец постоянным англо-шотландским войнам, что содействовало экономическому росту страны и проникновению в нее английской культуры. Во-вторых, оно необычайно усилило королевскую власть в Шотландии. Всю свою энергию в Шотландии Иаков VI направил на то, чтобы сломить сделавшееся слишком непокорным и дерзким пресвитерианское духовенство, не остановившись перед казнями, тюрьмами, изгнаниями, посылая Шотландию епископов, посвященных в Лондоне, уничтожив даже национальные синоды шотландской церкви. Карл 1 (1025—1649; см. XXIII, 510/11) шел по стопам отца, стремясь при содействии английского примаса, архиепископа кентерберийского Лода (см. XXVII, 327/28) во всем приблизить шотландскую церковь к английской, более монархической, более иерархической, наиболее сохранившей в себе остатки католицизма, и жестоко преследуя непокорных духовных. Едва только сделана была попытка ввести в Эдинбурге новую литургию, как началось восстание, охватившее всю Шотландию. Вспыхнула целая революция (1637), подавить которую английским войскам не удалось (см. VIII, 633). Пришлось даже идти на уступки, а между тем в Англии началась тоже революция, с которою шотландцы заключили союз, выдав потом английскому парламенту бежавшего к ним Карла 1. После казни последнего, его сын Карл II приехал в Шотландию (1650), где его признали королем за сделанные нм громаднейшие уступки шотландцам, но был разбит Кромвелем и бежал во Францию (1651), после чего Шотландия была включена в состав английской территории, утратив отдельное бытие, которое было восстановлено только с реставрацией Карла II (1660—1685) в Англии (см. IX, 54 сл.). Эта реставрация Стюартов в Шотландии сопровождалась сильнейшей реакцией, отменой всех уступок и рядом казней. Начались восстания недовольных, которые продолжались и при брате Карла II, католике Иакове II (1685—1688; см. XXII, 570/71), пока вторая английская революция не положила конец его власти. Возведенные на престол английским парламентом Вильгельм III и Мария (зять и дочь Иакова II) были признаны и шотландским парламентом, восстановившим все то, что было отменено последними Стюартами. Только некоторые горные кланы не хотели признать перемены, но были усмирены. При преемнице Вильгельма III, Анне (1702— 1714; см. III, 134/35), произошло слияние Англии и Шотландии в одну Великобританию с общим королем, общим законом о престолонаследии, единым парламентом, единой монетой и системой налогов, но с двумя разными церковными организациями (см. IX, 76 сл.). Попытки сторонников старой династии, якобитов, восстановить ее самостоятельность путем вооруженных восстаний, которых было несколько (главные в 1715 и 1745 гг.), ни к чему не привели. Инкорпорация Шотландии означала победу культурного юга над полудиким севером. Кланам было предложено преобразоваться в регулярные полки, и согласившиеся были переселены в южные графства Шотландии. Земли кланов были окончательно признаны личной собственностью главы клана, а северная Шотландия превратилась в страну сказочных латифундий в 200 000, 400 000 и даже 700 000 акров. С ростом цен на сельскохозяйственные продукты, в особенности на шерсть и мясо, прежние главы кланов и их потомки широко использовали предоставленное им право собственности на земли клана; с конца ХVIII в. начинается «очистка поместий» (clearing of estates), очистка от людей, от подлинных общинных собственников и обрабатывателей этой земли, чтобы дать место скоту, производившаяся с совершенно исключительной жестокостью. Яркий пример такой «очистки», графиней Сэтерланд в начале XIX в., описан Марксом в 24-й главе I т. «Капитала». Только с конца XIX в., с 1886 г., закон начинает принимать некоторые меры к обеспечению прав прежних общинников-крофтеров (см.). Но объединение с Англией дало, с другой стороны, толчок индустриализации Шотландии. Благодаря развитию фабричной промышленности, Шотландия, имевшая в 1712г. всего 1 млн. жителей, а в 1806 г. — 1,6 млн., в начале XX в. насчитывает уже почти 4,5 млн. населения, а в 1926 г. — без малого 5 млн. Наряду с тем и просвещение, литература, искусство, наука сделали в Шотландии громадные успехи. Шотландия дала немало умственных деятелей общеевропейского значения, причем язык, которым они пользовались в своих сочинениях, был английский (Роберт Бернс, Томас I Карлейль, Маккинтош, Макферсон, Адам Смит. Вальтер Скотт, Давид Юм и др.). Кроме того, существовала целая «шотландская» школа в философии, от Рида до Гамильтона.

Литература. Архивные источники истории Шотландии большей частью погибли, а что уцелело, то было недавно описано Thompson'ом. «The publiс records of Scotlnad» (1922). Другие указания на издания ниточников см. в I т. сборника «Histоire et historiens depuis 50 ans» (1927, стр. 187). Первым серьезным историком Шотландии был Robertson, написавший в трех томах устарелую теперь «History of Scotland»  (1758). Следующим крупным произведенном были девять томов Туtler'a (1829—1842), после которых нужно отметить восьмитомный труд Burton'а (1867—1870) и «Историю шотландской цивилизации»  Mackintosh'а (1884). Для русских читателей из исторической литературы XIX в. большой интерес могут представлять посвященные шотландской истории главы знаменитой «Истории цивилизации» Бокля, существующей не в одном переводе. Более новые общие труды: Lang’а (5 том.), H. Brown’a (I т.) и Terry (1920). Конституционные истории Шотландии: J. Mackinnon (1924) и R. Rait (1924). История шотландской церкви: Stanley (1879). Cunningham'а (1883), Story (1891), Stephen’а (1894—96), Dowden'а (1910).

Н. Кареев.