Швейцария

Швейцария (Schweiz, Suisse, Svizzera). География. Швейцария занимает в центре Европы пространство в 41 300 кв. км, с населением в 3 880 320 жителей (1920). Она расположена между 45° 48—47°48' северной широты 5° 57' — и 10° 29' восточной долготы (Гринвич). На севере Швейцария граничит с Германией (Баден, Вюртемберг, Бавария), на востоке — с Австрией (Тироль и Форарльберг) и с Лихтенштейном на юге — с Италией, на западе — с Францией, на северо-западе — с присоединенным снова к Франции Эльзасом. Общее протяжение границ Швейцарии равняется 1 743 км, из которых лишь одна четверть, а именно 440 км падает  на долю искусственных (условно политических) линий, а три четверти, в точности 1 303 км, совпадают с природными границами: на севере — с Боденжим (или Констанцским) озером и Рейном; на западе -  с Юрой; на юге — с Леманом (или Женевским озером) и Альпами; на востоке — с хребтами Ортлер, Сьявалач, Сильвретта и снова с Рейном. В этих границах Швейцария имеет на карте вид неправильного эллипса, большая ось которого, вытянутая с запада на восток, равняется 356 км, а малая, с севера на юг, 226.

Орография. Швейцария, менее чем двухсотая часть Европы, представляет собой очень интересную страну с географической, равно как и с исторической и культурной точек зрения. Ее приходится считать центральным пунктом Средней Европы. Здесь, на фундаменте из плоскогорья, возвышается группа самых значительных европейских гор, а именно Альп, вершина которых, Монблан, находится во Франции, но которые достигают наибольшего развития в Швейцарии. Отсюда же реки Центральной Европы получают наиболее значительное количество вод. От ледников и снежных полей швейцарских Альп зависит в значительной степени плодородие Италии, приронской Франции, южной Германии. Средняя высота Швейцарии очень значительна: она равняется, по измерению Лейпольдта, 1 300 м над уровнем моря и, распределенная на всю Европу, подняла бы ее поверхность на 6 м. Но действительная высота чрезвычайно сильно колеблется, достигая 4 638 м в вершине горы Монте-Роза и всего 197 м при впадении р. Тичино в оз. Лаго-Маджоре. Во всяком случае, горы занимают 80% в поверхности Швейцарии (68% на юге, центре и востоке страны приходится на Альпы и 12% на западе и северо-западе на Юру), тогда как вдавленная между этими двумя горными системами равнина, достигающая 400—500 м средней высоты, простирается на остальные 20% всей территории. Альпы, которые занимают более двух третей Швейцарии, особенно придают специальный характер горной страны, в такой степени, что «Швейцария» считается синонимом нагромождения живописных «альпийских» пейзажей, и каждая нация, особенно среди говорящих на немецком языке и его диалектах, претендует на то чтоб иметь свою «Швейцарию».

В пределах Швейцарии Альпы образуют сложное перекрещивание больших и малых, но почти всегда высоких горных цепей и кряжей, в которые по большей части лишь обобщающий взгляд географа вносит известный, в значительной мере искусственный порядок. Отметим, прежде всего, что в центре швейцарских Альп, ближе к югу, находится самый высокий (не с точки зрения отдельных вершин, а с точки зрения общей высоты) кряж, который считается до некоторой степени крышей и вместе с тем водным резервуаром не только Швейцарии, но и всей Европы. Он занимает четвероугольник между 46° 20'—46° 50' северной широты и 8° 15'—9° 52' восточной долготы, поднимает к небу могучие бастионы Финстерааргорна, Сен-Готарда, Адулы и Бернины и дает своими льдами и снегами начало Роне, Рейну и его притокам Ааре и Рейссу, затем Инну и Тичино, т. е. посылает свои воды веером в различные стороны горизонта, питая моря Средиземное, Северное, Черное. Главным узлом этой центральной горной системы нужно считать Сен-Готард, где перекрещиваются основные ветви Альп, направленные по большей части с юго-запада на северо-восток, от излома р. Роны у Мартиньи и до поворота р. Рейна у Хура, и разрезанные обеими реками на четыре группы.

Для большего удобства рассмотрения географы разделяют, однако, всю совокупность швейцарских Альп на три пояса: центральный, северный и южный, а каждый пояс в свою очередь на отдельные группы. Центральный пояс распадается на три части: Валлисские Альпы — от Большого Сен-Бернара до Симплона, Лепонтинские Альпы — от Симплона до Бернардино, Граубюнденские Альпы - от Бернардино до Ортлера. В северный, наиболее обширный, пояс входит не менее семи отдельных групп: Бернские Альпы, между рр. Роной и верхней Аарой; Фрейбургские, к западу от Аары; Эмментальекие, к востоку от Аары до прохода Брониг, р. Аа и Фирвальдштеттским озером; Альпы Ури и Энгельберта, между Фуркою, Брюнигом, Фирвальдштеттским оз. и Рейссом; Гларусские Альпы, между Рейссом, Рейном, Линтом и Валленштадтским оз.; Швицские Альпы, между Рейссом, Линтом и Цюрихским оз.; наконец, Альпы Санкт-Галлена и Аппенцелля, между озерами Цюрихским и Валленштадтским и Рейном. Что касается южного пояса, он состоит лишь из Луганских Альп, между оз. Лаго-Маджоре и Комо. О швейцарских Альпах см. II, 370/72.

Швейцарская равнина, по-немецки Миттельланд («Срединная область»), простирается на всем пространстве от Женевского озера на юго-западе до Боденского озера на северо-востоке, между северными подножиями Альп и южными склонами Юры, занимая приблизительно пятую часть всей швейцарской территории. Образованная очень хрупкими и легко разрушающимися миоценовыми породами, она имеет скорее характер холмистой страны, чем собственно равнины. Местами на ее поверхности возвышаются даже небольшие горные цепи. Так, на северном берегу Женевского озера хребет Жора (немецкий Юртей) поднимается до 1 216 м в горе Пэлерен («Пилигрим»), соединенной электрической дорогой с Вевэ. К северу от р. Аары вид гор принимают части плоскогорья, которые возвышаются над глубоко врезавшимися в почву долинами рек.

Всю западную окраину Швейцарии заполняет своими длинными цепями Юра, которая в широком смысле этого слова простирается от Роны до Майна, начинаясь у вершины Доль (1 680 м), на границе Франции, и идя в северо-восточном направлении вплоть до Рейна в кантоне Шафгаузена. По контрасту с Альпами, Юра носит более правильный и монотонный характер с рядом своих параллельных, поднимающихся одна над другой складок, словно ступеньки громадной лестницы, которая довольно крутой стеной спускается в сторону Швейцарии, но образует пологие и пересеченные поперечными долинами («клюзами») склоны в сторону Франции. Высочайшей вершиной Юры является Мон Тандр (1 683 м), тогда как за живописным ущельем р. Орбы горы быстро понижаются; лишь Шассерон (1 611 м) и Шассераль (1 609 м) поднимаются приблизительно до этой высоты. Красивейшая часть Юры заключается между этими двумя вершинами, а именно в гигантском цирке Кре дю Ван (1 465 м). Вейссенштейн, к северо-западу от Золотурна, не превосходит 1 447 м; Мон Террибль («Страшная гора») на крайнем северо-западе Швейцарии, несмотря на свое название, не превышает 807 м. Последним отрогом Юры на территории Швейцарии считают Лэгерн (863 м), который поднимается там, где реки Лиммат и Рейсс ищут себе пути для впадения в Аару.

Гидрография. Воды Швейцарии принадлежат к четырем большим бассейнам и четырем морям, но распределяются между ними очень неравномерно. Бассейн Рейна занимает 70% всей территории и является наиболее обильным из швейцарских речных систем, так как, по данным специальной гидрографической комиссии, скорость течения равняется для этого бассейна 817 куб. м в сек., т. е. около двух третей массы воды, доставляемой всеми реками Швейцарии и исчисляемой в 1 326 куб. м. Бассейн Роны орошает 16% всей поверхности, бассейн По (при посредстве Тичино) — 10%, бассейн Дуная (при посредстве Инна) — 4%. Лишь для полноты можно прибавить бассейн Эча, или Адижа, в который впадает на крайнем юго-востоке страны маленький Роммбах, протекающий по Мюнстерской долине. Мы уже сказали, что швейцарские воды текут в разные стороны горизонта большими реками, выходящими из Сен-Готардского кряжа и направляющимися: Рейн к востоку, Рона к западу, Рейсс к северу, Тичино к югу. Рейн охватывает огромной дугой половину всей Швейцарии, а именно ее восточную часть, принимая в себя, при посредстве своего большого притока Аары, все воды, стекающие как с Альп, так и с Юры. Он образуется соединением двух ветвей, обеих на территории Граубюндена: Заднего Рейна, который нужно считать настоящим источником великой реки и который стекает с кряжа Адулы; и Переднего Рейна, выходящего из небольшого оз. Тома, в кряже Сен-Готарда. Образованная слиянием обеих ветвей у Рейхенау, река течет к северо-востоку, от Хура на север по границе с Лихтенштейном и Форарльбергом, откуда она получает свой правый приток Илль, после чего орошает равнину из наносов до самого Боденского озера (см.). Отсюда до Шафгаузена Рейн течет к западу, затем круто поворачивает к югу и, прорезая путь сквозь известковые скалы Юры, образует знаменитый Рейнский водопад (см. Рейн). От впадения (правой) реки Тур (130 км длины), Рейн течет все время к западу вплоть до Базеля, где он поворачивает к северу и покидает территорию Швейцарии, пробежав по ней 348 км и делаясь границей Эльзаса и Бадена. У маленького местечка Кобленца. Рейн принимает (левый) самый важный из своих швейцарских притоков – реку  Аар, или Аару (275 км). Аара берет начало из двух огромных ледников у гористого перевала Гримзель, направляется к северо-западу по живописной долине Гасли и впадает в Бриенцское озеро. Это озеро, ось которого направлена с северо-востока к юго-западу между высоких, лесистых несколько печальных берегов, служит, подобно столь многим швейцарским озерам, очистительным резервуаром для своей реки, выходящей из него у знаменитого Интерлакена и через перешеек текущей в соседнее Тунское озеро (48 кв. км, 560 м над уровнем моря, 217 м наибольшей глубины). Ориентированное почти под прямым углом к Бриенцскому озеру, т. е. с юго-востока к северо-западу, Тунское озеро славится своими живописными и веселыми берегами, на заднем плане которых поднимаются снежные гиганты. Ряд климатических станций и экскурсионных пунктов (Шпиц на юг берегу, Санкт-Беатенберг в горах северного берега и т. д.) разносит по всему миру славу Тунского озера. Перешеек между двумя озерами образован наносами р. Лютчины. Первоначально Лютчина опустошала своими наводнениями все окрестности Интерлакена, но с ХIII в. ей прорыли искусственное русло, по которому она устремляет свои серые воды в Бриенцское оз. у Бенигена. Тунское озеро, кроме Аары, принимает также по искусственному руслу р. Кандер. Выходя из Тунского озера немного выше Туна, Аара направляется к северо-западу, огибает полуостров, на котором живописно возвышается столица Гельветической республики Берн, и спускается в швейцарскую равнину, по которой течет к западу до впадения (левой) Сарины, по немецкой Заане (125 км), оттуда поворачивает к северо-востоку, продолжая направление своего притока. У Аарберга часть ее вод отведена по огромной траншее Гагнека, достигающей 100 м глубины, в Бильское, или Бьенское озеро (поверхность более 42 кв. км, 434 м над уровнем моря, 70 м глубины), откуда у Нидау излишек вод выходит рекою Тьель, или Циль, ныне канализизированной и впадающей в старое русло Аары выше Бюрена. Немного ниже г. Ивердона Тьель впадает в юго-западную оконечность Нешательского озера, остатка некогда обширного внутреннего моря, площадь которого еще более уменьшилась за последние десятилетия в результате гидрографических работ для исправления течения юрских рек. Нешательское озеро получает на северо-восточной оконечности при посредстве р. Бруа воды Муртенского озера (по-французски Мора, 27 кв. км, 433 м над уровнем моря и всего 46 м наибольшей глубины), а немного к западу из него выходит в северо-восточном направлении Тьель, несущая, как уже было сказано, свои воды в Бьенское озеро. Вся эта система озер, равно как реки этой части Швейцарии ориентированы с юго-запада на северо-восток в соответствии с преобладающим направлением цепей Юры. Ниже впадения Тьель Аара не получает больших притоков с левой, юрской стороны: все значительные притоки вливаются в нее справа, со стороны Альп. Аара орошает Золотурн, принимает р. Эмме, проходит через Ольтен и Аарау, принимает р. Рейсс и круто поворачивает к северу на последней части своего течения, где немного ниже впадения Рейсса она принимает Лиммат. Эмме, или Большая Эмме, берущая начало на более, чем на 2 000 м высоты в горах, поднимающихся на северном берегу Бриенцского оз., спускается быстрым потоком и впадает в Аару после 80 км течения, всего на 427 м высоты, т. е. на 1 600 м ниже своего истока, что составляет 20 м падения на каждый км. Ее долина одна из наиболее цветущих и наиболее промышленных во всей Швейцарии. Эмментальский скот, эмментальский сыр известны не только в Швейцарии, но и далеко за пределами страны. Рейсс (146 км) приносит Ааре воды одного из самых важных озерных бассейнов Швейцарии. Он берет начало на северном склоне Сен-Готарда, течет по долине Урсерэн, проходит, пенясь, через ущелье Урийской Дыры, под Чортовым мостом, направляется к северу и у Флюэлена впадает в юго-восточную оконечность Фирвальдштеттского озера (см.). В более раннюю геологическую эпоху с Фирвальдштетским озером были соединены, отделенные теперь от него сушей, озера: на юго-западе Сарненское (7,4 кв. км), на севере Цугское (38 кв. км), на северо-востоке Ловерцское (около 3 кв. км). Выйдя чистым и могучим потоком из Фирвальдштеттского озера на его противоположной северо-западной оконечности у Люцерна, где он принимает (левую) Малую Эмме, Рейсс устремляется к северо-востоку, к северу, обогащается (правой) р. Лорце, выходящей из оз. Эгери (7 кв. км) и протекающей через Цугское оз., и впадает в Аару немного выше впадения в нее Лиммата. Лиммат, или Линт (см.) берет начало в кряже Тёди, течет сначала к северо-востоку и северу, орошает Гларус и достигает перешейка между озерами Валленштадским на востоке и Цюрихским на западе, перешейка, который она сама же образовала своими наносами. Валенское, или Валленштадское озеро (23 кв. км, 423 м над уровнем моря, 151 м наибольшей глубины), представляет собой длинный, вытянутый в восточно-западном направлении бассейн, не уступающий грандиозностью своих отвесных, поднимающихся до 1 000 м высоты берегов знаменитому Фирвальдштеттскому озеру. Тогда как Цюрихское озеро, хотя и имеющее втрое большую поверхность (88 кв. км, 409 м над уровнем моря, 143 м наибольшей глубины), привлекает взоры путешественника не столько импозантностью, сколько веселым разнообразием своих хорошо заселенных берегов, которые направляются дугой сначала с востока на запад и затем поворачивают к северо-западу. Пройдя в этом направлении Цюрихское озеро, выйдя из него у Цюриха, разрезанного его зелеными волнами на две части, и приняв (левый) в самом городе параллельную в этом месте озеру Зиль, опасную своими наводнениями, Лиммат продолжает течь на северо-запад и впадает в Аару между Турги и Бруггом. Возвращаясь к Сен-Готарду, как к горному и водному узлу Швейцарии, мы находим в громадном леднике Алетч начало р. Топы (233 км в Швейцарии), которая собирает наибольшее количество ледниковых вод страны, так как 263 ледника занимают по крайней мере одну пятую всей поверхности ее бассейна в Гельветической республике. Бурным, могучим, опасным своими наводнениями потоком Рона ниспадает с гор, направляясь сначала на юго-запад по долине Конш до Брига, затем поворачивая к западу и получая (левый) наиболее важные из своих альпийских притоков, между которыми следует особенно упомянуть Вьеж, по немецки Фисп, которая приносит Роне воды Монте-Розы, Маттергорна и других снежных гигантов итальянской границы. Далее Рона снова приближается к юго-западному направлению вплоть до Мартиньи, где, получив (левый) реку Драпе, бегущую от Сен-Бернарда, и Триент, питаемый ледниками Монблана, круто поворачивает на северо-запад, у Сен-Мориса вступает в долину, орошает курорт Бе, проходит мимо городов Эгля, Вуври и, между Вилльневом на востоке и Буверэ на западе, вливает свои желтые, мутные воды в восточную оконечность Женевского озера (см.), или Лемана. Рона выходит из Лемана на его юго-западной оконечности, в Женеве, где озеро суживается и переходит между набережными «швейцарского Парижа» в голубые, быстро несущиеся волны очищенной озером от желтой мути реки, которую скоро снова загрязнят воды савойской Арвы (левый), впадающей в Рону у западной оконечности города. Направляясь к юго-западу Рона скоро касается  Франции своим правым берегом, а затем переходит на французскую территорию.

О реке Тичино и озерах Лаго-Маджоре и Лугано см. под соответствующими названиями.

Климат. Вследствие чрезвычайно большого разнообразия в высоте разных местностей Швейцарии над уровнем моря, равно как географического расположения гор, долин и равнин по отношению к ветрам, климат Швейцарии обнаруживает резкие различия на сравнительно малом пространстве. В общем, климатические условия Швейцарии напоминают условия Центральной Европы, составляя переход от морского климата западной части континента к более континентальному климату восточной части. И господствующие ветры в Швейцарии дуют, как в соседней Франции и соседней Германии, с юго-запада на северо-восток, и обратно. На южном склоне Альп, в Тессинском и Граубюнденском кантонах, долины обладают гораздо более мягким, так называемым средиземноморским климатом, более теплым, чем даже равнина По в Италии. В Юре и на северном склоне Альп температура, наоборот, холоднее, чем можно было бы предполагать на основании географической широты и высоты над уровнем моря. Но, конечно, в большинстве случаев, чем местность выше, тем она холоднее: на южных скатах температура опускается на 0,52° чрез каждые 100 м поднятия в гору, а на северных скатах даже на 0,60°. В Локарно, на юге Швейцарии и на высоте 205 м над уровнем моря, средняя годовая температура равняется 13°, уступая немногим климату Бордо. На берегах Женевского озера она приближается к парижскому, достигая на западе в плохо защищенной от холодных северных ветров Женеве (375 м) 9,7° и поднимаясь на восточном углу озеро в более укрытом от северо-восточной «бизы» Монтре (398 м) до 10,5°. На швейцарской равнине, на севере, в центре и на западе страны, средняя годовая равняется 7,7° в Санкт-Галлене (669 м) 8,1° в Берне (545 м), 8,6° в Люцерне (438 м), 9° в Цюрихе (412 м), 9°,3 в Нешателе (440 м). С другой стороны, в верхней Энгадинской долине, высота которой равняется 1 700 — 1 800 м над уровнем моря, средняя годовая не превышает 1,5°. На Сен-Готардском и Симплонском перевалах (2 000—2 200 м) она падает до нуля, на Сен-Бернарском (около 2 500 м) колеблется между 1-2° ниже нуля. Наконец, на высочайших альпийских вершинах она спускается до —15°, т.   е. до средней температуры Гренландии и вообще полярных стран. Температура различных местностей в Швейцарии очень колеблется по временам года и часам дня, — более в долинах и на плоскогорьях, чем на вершинах и на скатах гор. В Бевэре (1 713 м), у входа в среднюю Энгадинскую долину, разница между температурами июля и января равняется 22°, а на вершине Риги-Кульм (1 800 м) не превышает 15°. В летние месяцы суточные колебания измеряются в Бевэре 10°, на Риги-Кульм — только 3,5°. Находящиеся на средней высоте долины Юры и Альп дают очень значительную разницу в температурах времен года. Годовые колебания доходят в среднем до 42°—44°   на северных склонах и во всяком случае не менее 38°—40° на южных. Что  касается крайних температур, то тут колебания еще более значительны. В Бевэре средний годовой минимум равняется —27°, но наблюдаются и более низкие температуры, спускающиеся до —30° и даже ниже. В Тессинском кантоне отмечены наоборот, самые высокие температуры, доходившие до 37°. Ср. Альпы, II, 375/76.

Атмосферические осадки в общем очень обильны в Швейцарии. Пропорционально своей поверхности, она получает гораздо более осадков, чем какая бы то ни было страна в Европе. В швейцарской равнине средняя высота осадков колеблется между 80 см  и 1 м, т. е. на одну пятую и даже на одну четвертую больше, чем в соседней Франции. Но эта средняя поднимается в два раза на горах, достигая 2 м на высоте Сен-Бернара, получающего эту сумму в виде дождей и снегов. Вообще, количество осадков возрастает в Швейцарии от подножий обоих склонов гор в направлении к вершинам. В Базеле их высота равняется 95 см, в Цюрихе — 119, в Беатенберге — 151, на Риги-Кульм — 153.

С противоположной стороны, поднимаясь от итальянской равнины к Альпам, мы имеем 96 см  в Милане, 164 — в Лугано, 193 — на перевале Бернардино. В дождливые годы южные склоны Альп в Тичино получают до 3 м. Наиболее сухими местностями в Швейцарии являются Валлисский кантон и нижняя Энгадинская долина.

Устройство поверхности страны объясняет некоторые особенности господствующих здесь ветров. Согласно известному физическому закону течения воздуха из более холодных мест в более теплые, днем, особенно пополудни, ветер постоянно дует из долин в горы, которые сильно нагреваются солнцем; вечером и ночью он спускается, наоборот, с охлажденных вершин в долины. Очень характерным ветром Швейцарии является фён (см.). Хотя порой он причиняет значительные бедствия, — несчастия с судами на озерах, громадные пожары в случае неосторожности с огнем в деревнях, где столь распространены деревянные постройки, — его влияние, в общем, благодетельно: он великий пожиратель снегов и в несколько часов очищает огромные пространства от снежного покрова (ср. Альпы, II, 875/76).

Климатические условия Швейцарии оказывают своим разнообразием огромное влияние на жизнь и характер постоянного населения, а также курортных посетителей и туристов. Большинство жителей Швейцарии сосредоточено в равнине, глубине долин и на холмах. Самым высоким по своему географическому положению из городов является Шо-де Фон, центр часового производства, взобравшийся в нешательской Юре на высоту 997 м над уровнем моря. Но немало деревень построено на высоте 1 200 —1 500 м. Самым высоким постоянным поселением не только в Швейцарии, но и во всей Европе считается граубюнденская деревушка Жюф (немецкий Юф), 2 584 м, в альпийской горной долине Авер (Афер), относительно которой существует поговорка, что там «зима держится девять месяцев в году, а холод остальные три». Но мы знаем, что гостиница в Сен-Бернаре, открытая целый год путешественникам, находится на высоте 2 475 м. Что касается климатических станций, летних и зимних курортов и спортивных мест, то ими Швейцария поистине изобилует. В ней насчитывалось до войны 453 курорта и климатических станции, причем поражает равномерность их распределения по разным высотам. Наиболее распространенным типом являются местности, находящиеся на высоте 400—1 500 м. Но есть немало как ниже, так и выше этих гипсометрических границ, и насчитывается еще дюжина мест, высота которых превышает 2 000 м абсолютной высоты. Все эти станции можно соединить в три большие группы: 1) область холмов, от 400 до 800 м высоты, обнимающая берега озер центральной и северо-восточной Швейцарии, где лето очень жарко, но пребывание в это время года умеряется близостью больших ореховых и каштановых рощ и возможностью купаться в озерах, из которых самая теплая вода находится в Боденском (до 25°); 2) горная область от 800 до 1 200 м, с большими хвойными и не хвойными лесами; 3) альпийская область, выше 1 200 м, замечательная свежестью и чистотой воздуха и присутствием лишь хвойных деревьев.

Здоровые субъекты, ищущие отдыха, и выздоравливающие после острой болезни, посылаются обыкновенно в курорты находящиеся на высоте 1 500 — 1 800 м. Чахоточные и ревматики должны предпочитать альпийские долины, а не оставаться на изолированных горах. Люди, страдающие хроническим катаром дыхательных путей,   не должны искать высоты, превосходящей 800—1 200 м, и еще менее того страдающие сердечными болезнями. Чахоточные избирают обыкновенно альпийские станции, знаменитые во всем мире, как летние и особенно зимние курорты: Давос (1 543 — 1 563 м), в одной из горных долин центрального Граубюндена; Арозу, находящуюся еще выше (1 750—1 850 м), в 11—12 кл. к западу в другой горной очень лесистой долине; Лэзэн на другом конце Швейцарии, в Ваадтском кантоне, возле Эгля и гораздо ниже двух предыдущих (1 265-1 398 м), но с хорошими приспособлениями для больных и т. д. В этих станциях нет ни туманов, ни пыли; воздух настолько чист, что зимой, когда температура его на несколько градусов ниже нуля (в Давосе средняя зимняя температура —3,4°, в Арозе —5°), на солнце можно оставаться целыми часами, испытывая лишь ощущение значительного тепла. Самым известным спортивным курортом (лыжи, сани, разные игры в мяч и пр. на льду и т. д.) является свободный от больных Санкт-Мориц (1 853 м) в верхней Энгадинской долине, к югу от Давоса; с ним конкурирует и Давос, и, целый ряд менее модных курортов: Селерина (1 733 м), Самадэн (1 725 м), Понтрезина (1 803 м) и т. д. Известные, еще не совсем изученные климатические условия Швейцарии вызывают в коренных жителях страны, а порой даже в приезжих, склонность к двум родственным болезням: зобу и кретинизму. Эти болезни чаще всего проявляются в сырых и мало освещенных солнцем местностях, в особенности там, где воды содержат чересчур много солей магнезии и мало или совсем не содержат йода.

Геологическое строение Швейцарии совпадает с орографией страны. С географической точки зрения мы разделяем Швейцарию на область Альп, на область Юры и на находящуюся между ними центральную равнину, или плоскогорье. Это же деление приходится в общих чертах отметить и с геологической точки зрения. Альпы состоят в нижних, внутренних слоях из старейших (азойских) кристаллических пород: гнейса, слюдистых сланцев и т. п., сверху прикрытых первичными, палеозойскими породами, в которых силурийская и девонская формации представлены сравнительно слабо, тогда как каменноугольная формация с ее полукристаллическими сланцами тянется чрез всю страну от Савойских Альп на запад до Тироля на востоке Юра слагается из вторичных, мезозойских пород, начиная от триаса, продолжая чрезвычайно распространенной юрской формацией, которая получила свое название как раз от гор Юры, и кончая меловой формацией, которая, наоборот, встречается лишь в части Юры, у Биля и далее к западу Центральная равнина не содержит других пород, кроме третичных, или неозойских, особенно песчаников и мергелей «моласса», и наносных почв новейшего происхождения. Переходя к некоторым частностям, следует отметить, что триас особенно развит как в западной части Швейцарии, а именно в западных Альпах и Юре, так и на востоке, в самых восточных отрогах Граубюнденских Альп: пестрый песчаник, раковинный известняк, кейпер принадлежат этой формации. В ней же встречаются соляные месторождения, из которых следует упомянуть на запад копи возле Бе, у подножия Бернских Альп, спускающихся здесь к Ронской долине, и на севере копи у Рейнфельдена и Аугста, омываемых Рейном, на северных склонах Юры. Лиас и темные породы юрской формации с многочисленными окаменелостями входят в состав почти всех горных цепей Юры, тогда как слой железистого оолита (до 2 м толщины) тянется во всю длину центральных Альп. Белые породы (белый известняк) верхней юрской формации одинаково распространены в Юре и в Альпах, где из него сложены огромные стены Юнгфрау, Эйгера, Тёди. Меловая формация, которая, как мы сказали, встречается лишь в части Юры, очень сильно распространена, наоборот, в Альпах, где она прикрывает юрские породы слоями в 200 —300 м толщины. Третичные, или неозойские, формации  имеют своими наиболее ранними представителями нуммулитовый известняк,   песчаник, прикрытые более или менее правильными слоями глинистогосланца, или так называется флиша. Из более поздних третичных «этажей» миоцен образует центральное плоскогорье, северные менее высокие кряжи Альп и низменности в Юре. Мы упомянули уже о песчаниках и мергелях миоценового моласса, который обнимает также известняк и слои бурого   угля. С приближением к большим Альпам эти породы сменяются толстым слоем конгломератов (по-немецки нэгельфлу), образующих целиком Риги, Россберг, Штокберг и т. п. Плиоценовые   (последние третичные) и плейстоценовые (четвертичные) формации представлены лежащими на молассе наносными материалами дилювиального периода и почвами, оставшимися от ледникового периода. В центральном плоскогории и на южных (или восточных) склонах встречается особенно много следов перехода от теплых миоценовых времен к холодным плиоценовым  и еще более холодным плейстоценовым. В промежуточной между Альпами и Юрой равнине песчаники и массы связанных между собой голышей заключают очень много остатков растений и животных, которые могли существовать лишь при средней годовой в 18°—20°. Но за этим «флоридским» климатом последовал «гренландский». Горные и вместе с тем полярные растения спустились тогда с вершин в долины и ниже на равнину; и еще до сих пор в некоторых долинах Юры, находящихся на высоте 1 000 м над уровнем моря, растительный мир странно напоминает лапландские пейзажи. От ледниковой эпохи остались скопления камней, щебня, песка, глин (морены в существующих ныне ледниках), а также огромные эрратические валуны, порою превосходящие своим объемом 3 000 и даже 5 000 куб. м, а в виде исключения достигающие 15 000 куб. м Большинство их встречается на восточных склонах Юры, но некоторые, и притом из наиболее громадных, до сих пор видны в долинах Роны, Лиммата, Рейсса и на берегах Аары. Исследуя с геологической точки зрения состав; и путь этих свидетелей ледникового периода, мы можем проследить маршрут их движения, вызванного наступательным и отступательным движением ледников. Было время, когда   огромный ронский ледник, имевший   более 1 км толщины, покрывал всю теперешнюю поверхность Женевского озера, занимал все пространство центральной равнины, доходил к северу до Аарау и принимал в себя ледник Аары. Спускаясь в равнину, это обширное скопление льдов, равно как ледники, занявшие долины Рейсса, Линта, уперлись в могучую стену Юры и здесь и на всем пути своем оставили морены и эрратические валуны, материалы которых были оторваны ими от самого гребня Альп, особенно между Сен-Бернарским и Симплонским проходами. Но и на южном, итальянском склоне находились следы мощных ледников: в Луганском озере, как в Цюрихском, остались естественные плотины из ледниковых валунов, которыми рука человека воспользовалась, чтобы провести через них шоссейные пути и железнодорожные линии. Интересные остатки эрратических валунов, скал, отполированных могучим орудием движущегося льда, так называемых «горшков великанов», можно видеть в известном Ледниковом музее Люцерна. Следы пребывания человека были найдены как в пещерах ледникового периода, эпохи «северного оленя», так и в свайных постройках следующего затем озерного периода, когда целые поселения первобытных рыболовов и охотников ютились на берегах Нёшательского, Бильского, Муртенокого озер. Упомянем, наконец, что вулканические породы, исключительно древнейшего происхождения, встречаются лишь местами: таковы диориты центральных Альп, таковы порфиры Луганского озера. Начиная с третичного периода, эти породы совершенно отсутствуют. (Ср. Альпы, II, 366/69).

Швейцария очень бедна минеральными богатствами. Значение имеют только каменоломни известняка, песчаника, мрамора, гранита и гнейса и добывание глин. Каменного угля совсем нет, а встречается только бурый уголь и антрацит. Зато в стране находится более сотни торфяников, между которыми наиболее важны торфяные болота северо-западной части Бернского кантона, месторождения в долине Энтлебуха (Люцернский кант.), на юго-востоке верхней части Цюрихского озера, на южном берегу которого, в Кэпфнахе, добывается, и всего более, бурого угля. Железо добывается лишь в одном месте бернской Юры, возле Мутье. Мы цитировали выше соляные залежи в Бе, Рейнфельдене и т. д. К счастью для Швейцарии, недостающий черный уголь находит замену в «белом угле» — огромном запасе гидравлических сил ее рек и водопадов, которые все более и более эксплуатируются, развивая массу электрической энергии, прежде всего для железных дорог, где она вытесняет повсюду пар  (Ср. Альпы, II, 366/69).

Швейцария изобилует горячими и холодными минеральными водами, которые привлекают многочисленных пациентов. Оставляя в стороне второстепенные источники, в ней насчитывают между главнейшими минеральными станциями: 6 сернистых горячих источников, 7 холодных сернистых, 9 кислых, 3 щелочных, 3 соляных и т. д. Самым горячим источником является сернистый источник в Лавэ (до 52°), близ Сен-Мориса (в Ваадтском кантоне). К этой же категории относятся гораздо более известные, знакомые уже римлянам, воды Бадена и Шинцнаха (в кантоне Ааргау), Пфефферса (в кантоне Санкт-Галлен), Вейссенбурга (в Бернском кантоне), Лейкербада (по-французски Луэш-ле-Бен — в Валлисском кантоне). Кислыми источниками славится Санкт-Мориц (в Граубюнденском кантоне), соляными — Бе (в Ваадтском кантоне) и Рейнфельден (в Ааргау), щелочными — Тараси (в  Граубюнденском кантоне) и т. д.

Флору Швейцарии, заключающую 2 400 видов, делят обыкновенно на пять поясов, в зависимости от высоты, а отчасти от результатов человеческого труда, успевшего ввести те или другие культурные растения: 1) область виноградной лозы, ниже 600 м над уровнем моря; 2) область зерновых хлебов, от 600 до 900 м; 3) область лесов, от 900 до 1 800 м; 4) нижнюю альпийскую область, от 1 800 до 2 400 м; 5) верхнюю альпийскую, или собственно так называемую альпийскую область, выше 2 400 м. Заметим, кстати, что граница постоянных снегов, которая естественно кладет пределы всякой растительности, не одинакова для разных местностей Швейцарии. Считают, что внизу она останавливается в среднем на 2 800 м над уровнем моря, но в исключительно сухие и теплые года снег не сохраняется ниже 3 400 м и порою в цепи Мишабель (более 4 500 м) не замечается ни одного снежного пятна. Говоря вообще, на южном склоне Альп и в верхних долинах Граубюндена, защищенных горами от северных ветров, растительность достигает более значительных высот. В Юре виноградная лоза поднимается гораздо ниже, чем в Альпах, и вообще на севере страны ниже, чем на юге. На юг стороне Монте-Розы она взбирается до 900 м высоты, в Санкт-Галленском кантоне исчезает на 520 м. В южных альпийских долинах рядом с лозой встречаешь фиговое, миндальное, лимонное, персиковое деревья, на которых вполне вызревают плоды. Зерновые хлеба не возделываются выше 1 000 м на севере страны, тогда как в Граубюндене еще видишь ржаные поля на 1 800 м, на склонах Монте-Розы даже на 2 000 м. Большинство зерновых хлебов не может возделываться выше 1 200 м, а это означает, что более половины всей поверхности Швейцарии уже вследствие климата находится выше, т. е. вне области земледелия. Однако, в виде исключения в деревушке Жюф жителям удается упорным трудом выращивать кое-какие овощи далеко над поясом лесов. Зерновые хлеба хорошо возделываются в центральной равнине и на средних высотах в Юре; наоборот, в Альпах крутизна склонов и малая площадь земель, удобных для земледелия, препятствуют этой культуре. Зато здесь находятся обширные лесные пространства, где преобладают дуб, бук, ель, а между фруктовыми деревьями яблоня, груша, слива, вишня. Вообще леса встречаются главным образом в высоких частях Юры и в средних Альпах. Беспорядочная рубка деревьев на альпийских высотах, гибельным образом  сказывающаяся на усилении наводнений, заставила сначала кантональные власти, а затем и федеральное правительство издать (в 1876 и 1902 гг.) законы против обезлесения. И, однако,  леса сохранились все же гораздо лучше в Швейцарии, где они занимают шестую часть поверхности, главным образом на горах, чем в опустошенных рукою человека Альпах французского Дофине, сожженных солнцем склонах итальянских   Апеннин или в унылых горах Испании. Дуб (в незначительном, впрочем, количестве), орех и каштан, ель и сосна, лиственница, ползучая сосна — так сменяются приблизительно одна за другой   древесные породы, взбираясь из равнин и долин на горы, пока не уступают места различного рода травам, образующим знаменитые швейцарские пастбища, которые занимают целую треть всей поверхности страны. Рододендроны, анемоны, нарциссы (из Монтре огромные поля нарциссов на соседних горах кажутся в 20 км расстояния скоплением снегов) украшают своими яркими цветами зелень все поднимающихся лугов, тогда как на самом верху, у границы «вечных» снегов, остается лишь эдельвейс — предмет гордости находящего его горного туриста.

Фауна Швейцарии против ожидания, не особенно богата. Увеличение земледельческой поверхности, злоупотребления охотников, лавины и наводнения ставят немалые препятствия распространению дичи. В общем, фауна Швейцарии занимает промежуточное место между животными мирами северной и южной Европы. Она разделяется на: фауну средней полосы европейского континента, странствующую фауну и специально альпийскую фауну. Из крупных хищников сохранился только медведь в Валлисских и Граубюнденских Альпах. Но и это животное все уменьшается в числе, и предвидят момент, когда представителей живого герба города Берна, содержимых в особом рву, придется выписывать из заграннцы. Волк же совершенно исчез и заходит лишь случайно в Швейцарию из Тироля или Вогезов. Дикие козы и олени не водятся уже больше ста лет. Горная серна, защищенная специальными законами, которые разрешают охоту на нее лишь в течение двадцати дней в году, встречается еще на средних высотах Альп. Рысь, дикая кошка, сурок — на пути к исчезновению; лисица и заяц еще остались. Из хищных птиц пользуется славою в жизни и легендах огромный коршун бородач-ягнятник (Gypaetus barbatus), распростертые крылья которого достигают порою более 3 ½  метров в ширину (обыкновенно 2,6 м) и который не только нападает на овец и собак, но уносит и двух-трехлетних детей. Тетерева и рябчики встречаются преимущественно в горах; фазаны, аисты, цапли, дикие гуси посещают усердно Швейцарию как перелетные птицы. Соловья почти не слышишь в лесах Гельвеции: вместо его трелей доносится несколько однообразный, но приятный свист дрозда. Самой крупной пресноводной рыбой Швейцарии является сом, доходящий порой, например в Нёшательском озере, до 2 м. В горных потоках водятся превосходные форели. Особая порода ящерицы с красным брюшком живет в горах до 2 800 м высоты. Красная гадюка довольно распространена в Юре и вообще в запад части Швейцарии (Ср. Альпы, II, 377/78). Из домашних животных, если рассматривать их как продукты не только человеческого искусства, но и специальных местных условий, укажем на две породы рогатого скота: темную, швицскую, которая в свою очередь распадается на две разновидности по росту, крупную и более мелкую; и пеструю, включающую тоже две разновидности: фрейбургскую и бернскую. Темная порода распространена главным образом на юге и востоке Швейцарии, пестрая — на севере и западе (ср. XXXIX, 377).

Н. Р—в.

История. 1. Территория Швейцарии до образования Союза. Территория, на которой образовалась в конце среди, веков Швейцария, была населена еще в последнюю эпоху каменного века. В Швейцарии особенно много остатков и следов свайных построек (см.) на озерах и болотах, причем наиболее древние из них относятся еще к неолитическому периоду. Найденные в пещерах костяки указывают на то, что наиболее раннее население страны отличалось малым ростом, а в эпоху свайных построек население было сначала более короткоголовым, потом — длинноголовым. Из этого делается тот вывод, что доисторические обитатели Швейцарии принадлежали последовательно к двум, по крайней мере, расам. Есть основания полагать, что свайное население страны принадлежало к кельтскому племени, которое за четыре-пять веков до нашей эры занимало всю северо-западную Европу от Гаронны до Рейна, с выступом на востоке между Майном и Инном до верховьев Эльбы. Несмотря на то, что культура доисторического населения Швейцарии была уже достаточно высокой, первые письменные свидетельства о нем относятся к очень позднему времени, именно не ранее II в. до н. э., да и то сколько-нибудь более подробные известия начинаются только с появления записок Цезаря о галльской войне в середине I века. Народ, населявший страну, назывался гельветами, сама страна — Гельвецией, и только в более восточной ее части жили реты, родственные, как предполагают, этрускам. При Цезаре гельветы не составляли одного государства, а жили отдельными племенными республиками. Первое соприкосновение гельветов с римлянами относится к 107 г. до н. э., когда часть их участвовала в кимвротевтонском нашествии на южную Галлию. Через полвека (58) гельветы, которых с востока теснили германцы, задумали было совершить массовое переселение в Галлию, но были в этом своем предприятии остановлены Цезарем, который заставил их вернуться на старые места, признав их, однако, на будущее время союзниками (федератами) римского народа. Только восстание их против Рима (52) заставило последний начать покорение Гельвеции. Установление римской власти над страной, начатое Цезарем, было завершено Августом (15 г. до н. э.), когда и Ретия вошла в состав империи. Завоевание Гельвеции и Ретии сопровождалось приобщением к высшей культуре и романизацией их населения. В Швейцарии и теперь еще много остатков римских сооружений. В римскую же эпоху в страну стало проникать христианство, проповедниками которого были Беат (ср. Беатенберг у Тунского озера) и Луций. С середины III в. (264) на страну стало делать нападения соседнее германское племя аллеманов, против которых пришлось строить укрепления, только отсрочившие на время потерю Римом своих владений. От римских времен в Швейцарии сохранились названия таких городов, лишь слегка изменившиеся с течением времени, как Генава (Женева), Лаузонна (Лозанна), Турикум (Цюрих), Курия (Кур), Салодурум (Золотурн), Базилия (Базель), Вивискус (Вевэ) и т. п.; сохранились также некоторые названия рек, озер, гор, больших укреплений и др. В римские же времена были известны и главные альпийские проходы в Швейцарии, как Большой Сен-Бернар, Симплон, Сплюген, Септимер и др. В V в. сначала была завоевана аллеманами (406—07) восточная часть будущей Швейцарии, потоми западная — другим германским племенем, бургундами (470). С этого времени началась германизация восточной части страны, где были уничтожены многие культурные приобретения римской эпохи, в том числе и христианство. Наоборот, бургундская часть территории сохранила свой романский характер. Впрочем, романизация местами удержалась и в восточной части страны (будущие кантоны Граубюнден и Тессин). Следовательно, уже в V в. в населении будущей Швейцарии различались романские и германские элементы. Аллеманы и бургунды не сохранили политической самостоятельности, вошедши (одни в 496 г., другие в 534 г.) в состав Франкского королевства, приобретшего в VIII в. (774) и будущий итальянский кантон Тессин (вместе со всем Лангобардским королевством). Составляя одну из областей Франкского королевства, население прежних Гельвеции и Ретии постепенно христианизировалось, так что при Карле Великом было уже католическим. По Верденскому договору (843), западная и южная части Швейцарии достались Бургундии и Италии, вошедшим в удел Лотаря, восточная осталась за Аллеманией, которую получил Людовик Немецкий. Это политическое деление, в общем, соответствовало и этнографическому. Граница между Бургундией и Аллеманией (впоследствии Швабией), правда, перемещалась (сначала Аара, потом Рейсс), но во всяком случае политически земли будущей Швейцарии   делились, кроме южной, итальянской части, на бургундские и швабские округа. Когда в 1032 г. Бургундия вошла в состав Священной Римской империи германской нации, обе части соединились под единою верховною властью германского короля, но в сущности и в Бургундии, и в Швабии, как и в остальных областях бывшей монархии Карла Великого, происходил процесс феодализации, начавшийся еще в VІ-VІІ вв., дробивший территорию на множество отдельных владений под властью графских династий или разных монастырей, а позднее и городских общин. Из аристократических родов этой эпохи (Х-ХIII) некоторые достигали большого могущества. Таковы были сначала (в Х в.) графы Церингены, получившие (в конце XI в.) герцогский титул: им принадлежала чуть не вся территория к северу от Женевского озера. В начале XIII в. их род пресекся, их владения распались, частью доставшись двум другим графским родам — Кибургам и Габсбургам, из которых первый в середине XIII в. тоже угас, а второй унаследовал и его владения. Вскоре после этого один из Габсбургов, Рудольф, приобрел императорский престол в Германии и положил начало знаменитой австрийской династии. В то время как в восточной (швабской) части страны особым значением пользовались Габсбурги, в западной части (бургундской) наиболее могущественными владельцами были графы Савойские, один из которых, Петр, современник Рудольфа Габсбургского, сумел подчинить себе очень многих владельцев бургундской части. К эпохе образования первоначального швейцарского союза Габсбургам принадлежала почти вся территория от Цюрихского озера до Аары, где, впрочем, было несколько не зависевших от них имперских городов (Констанц, Цюрих, Берн), тогда как оба берега Женевского озера входили в состав Савойского герцогства, хотя и здесь были не принадлежавшие им пункты (Женева, Лозанна). В эту эпоху феодализации швабских (габсбургских) и бургундских (савойских) земель будущей Швейцарии, когда территория дробилась на более мелкие светские и духовные владения, оставалось и несколько «имперских», т. е. таких, которые не подпали под власть феодальных господ, а вследствие ослабления центральной власти превратились в маленькие республики городского типа, где сельские округа находились в подчинении у своих центров (кроме названных выше, еще Базель, Шафгаузен, Золотурн и т. д.). Особенностью страны было еще то, что крепостное состояние здесь не получило большого развития, и среди крестьян было очень много свободных людей, занимавшихся, кроме обработки своих наделов, охотой, скотоводством, рыбной ловлей и часто живших самоуправляющимися сельскими общинами. В то время как Церингены, Кибурги, Габсбурги и графы Савойские стремились к расширению своих владений и к усилению своей власти, власть имперская отстаивала независимость свободных общин. Между ней и Габсбургами произошла борьба, главным объектом которой были местности, лежавшие у Фирвальдштеттского озера и к северу от Сен-Готардского прохода, через который шла дорога из Германии в Италию, очень важная в торговом и в военном отношениях. Это были кантоны Швиц, от имени которого происходит и название Швейцарии (немецкий Schweiz, французский Suisse), Ури и Унтервальден. Большая часть Ури принадлежала Габсбургам, но император Фридрих II Гогенштауфен его выкупил у них (1231), а Швиц через несколько лет получил права имперского города (1240). Габсбурги, между тем, задумали присоединить этот городок к своим владениям, но встретили с его стороны сопротивление, в котором поддержку ему оказали не только свободный Ури, но и Унтервальден, находившийся тогда еще под властью Габсбургов (1245-1252). Три кантона даже вступили в тесный союз между собой, но победа осталась на стороне Габсбургов, завладевших Швицом и вернувших под свою власть и Унтервальден. В 1291 г. союз трех кантонов возобновился, что и признается за начало всего Союза, постепенно охватившего всю территорию от Воденского озера до Женевского и от верховья реки Ду (Doubs), притока Роны, до верховья Инна, притока Дуная. К первоначальному зерну, состоявшему из указанных трех «мест» (Orte), или исконных кантонов (Urkantone), в XIV- XV вв. присоединилось еще пять кантонов (Люцерн в 1332 г., Цюрих в 1351 г.,. Цуг и Гларус в 1352 г., - Берн  в 1353 г. вместе с исконными образовавших восемь «старых мест» (alte Orte). В самом конце XV и начале XVI века территория расширилась присоединением к Союзу еще пяти кантонов, что, в общем, составило союз «13 мест», отдельно от которых стояла Женена, примкнувшая к Союзу в 1526 г. Кроме кантонов, в нем были еще так называемые «приписные места» (zugewandte Orte), из коих особенно важен Граубюнден с верховьем Адды, приобретенным в 1512 г., но потом утраченным, и «общие владения» (gemeine Herrschaften), в числе которых был будущий кантон Тессин, присоединенный тоже в 1512 г.

2. Средневековая Швейцария. История образования первоначального Союза, сделавшегося зерном Швейцарии, украшена легендарными рассказами, связанными с именем национального героя, Вильгельма Телля (см.), причем основание Союза приурочивалось к 1307 г., когда Вальтер Фюрст из Ури, Штауфахер из Швица и Арнольд из Унтервальдена с тридцатью еще товарищами заключили союз из трех кантонов на лугу Рютли (см. Грютли) у Фирвальдштетского озера. Во второй половине прошлого столетия история отвергла это, ставшее официальным, предание и отнесла образование Союза к 1 августа 1291 г., что было принято и властями, которые постановили отпраздновать шестисотлетний юбилей Швейцарии не в 1907, а в 1891 году.

Мы видели, что Союзу 1291 г. предшествовал четырьмя десятилетиями раньше другой, но, во-первых, он был, по-видимому, только временный, а во-вторых, и текст его не сохранился, тогда как договор 1291 г. заключен «на вечные времена», да и латинский текст его сохранился в Швицском кантональном архиве. Это был оборонительный союз с обязательством договаривавшихся помогать друг другу против обидчиков и насильников и направлен был специально против Габсбургов. Только в самое последнее время швейцарский ученый Лео Вейсе высказал мысль о том, что договор 1291 г. был, в сущности, попыткой самых Габсбургов произвести в этой местности некоторое объединение, а отнюдь не актом освобождения от них («Die Anfänge der Eidgenossenschaft». 1925), но этот взгляд встретил возражения (Карл Майер, Ганс Набгольц и др.). Союз был заключен в год смерти первого Габсбурга на императорском престоле, на который был избран теперь князь из враждебной Габсбургам фамилии, Адольф Нассауский, который даже дал Швицу и Ури хартию, подтверждавшую их свободу от власти Габсбургов. Когда после кратковременного царствования второго  Габсбурга, Альбрехта Австрийского, императорский   престол был опять занят противником Габсбургов,   Генрихом VII Люксембургским, хартия Адольфа была им подтверждена и таковая же дана была также Унтервальдену. При следующем императоре, Людовике Баварском, у которого Габсбурги оспаривали престол, братом претендента предпринято было завоевание союзных кантонов, но его войско, состоявшее отчасти из цугцев, цюрихцев и т. д., потерпело от союзников полное поражение при Моргартене, где австрийцы очутились в узком проходе между горой и озером. Следствием этой победы было скрепление Союза новым договором (в Бруннене, 1315), написанном уже по-немецки и вскоре подтвержденным   тремя императорскими хартиями, признававшими   автономию всех трех кантонов. Теперь, когда Швиц,   Ури и Унтервальден были предоставлены сами себе,  в них начались внутренние перемены, главной из  которых была постепенная отмена крепостной зависимости от господ и монастырей части местных   крестьян. Этот первоначальный Союз владел всеми  берегами Фирвальдштеттского озера, кроме северо-западного, где  находится Люцерн, принадлежавший в то время  Габсбургам. Это был единственный промышленный   и торговый пункт, и между ним и тремя кантонами,   жившими  земледелием, скотоводством и лесными   промыслами, происходил деятельный экономический   обмен, заставивший люцернцев дорожить соседством  с тремя кантонами и даже войти с ними в более  тесный союз (1332). Габсбурги сделали попытку помешать этому, но начатая ими война с этою целью  успеха не имела. Так началось расширение территории Союза. Хотя преемник Людовика Баварского, Карл IV Люксембургский, объявил льготные хартии 1297, 1309 и 1316 гг. недействительными, Габсбургам не удалось восстановить своей власти над берегами Фирвальдштеттского озера и помешать развитию Союза, с которым теперь соединился еще город Цюрих, желавший отстоять свою независимость от   покушавшихся на него Габсбургов. Мало того, когда   у союзников началась с ними война, они отняли   у них Цуг и Гларус, принявши оба кантона в союз   с собою (1352). Вслед затем с Швицем, Ури и Унтервальденом заключил союз и Берн, который тоже  боялся усиления Габсбургов (1353). Хотя по мирному  договору в Регенсбурге союзники должны были отказаться от Цуга и от Гларуса, но вскоре затем (1364) первый из них завоевали вторично, а спустя  некоторое время (1388) вернули себе и Гларус.

Нельзя сказать, чтобы в эту эпоху взаимные отношения союзников отличались большой простотой. Например, Берн был в союзе с тремя первоначальными кантонами, но не был в союзе ни с Цюрихом, ни с Люцерном, а один раз все союзные кантоны  не привлекли к новому между собою соглашению Берн, когда по одному частному поводу оказалось  необходимым регулировать вопрос о подсудности жителей одних кантонов в других (Pfaffenbrief, 1370).  Принадлежность к Союзу не исключала возможности   для отдельных его членов вступать в союзы с посторонними городами. Так, однажды (1385) Берн,   Цюрих, Цуг и Люцерн заключили особый договор  с рядом швабских городов, из коих два позднее примкнули к Союзу (Базель и Золотурн). Главным  мотивом таких соглашений долго продолжала оставаться война с Габсбургами. Война эта шла очень успешно для Швейцарии Ее войска овладевали соседними австрийскими городами, при одном из которых,  Земпахе, была одержана над австрийцами полная победа (1386), после чего еще одной победой (при  Нефельсе, 1388) они заставили Габсбургов согласиться (1389) на семилетнее перемирие, до истечения   которого оно было продлено (1394) на двадцать лет,   чтобы потом (1412) быть продленным еще на пятьдесят лет. Таким образом, швейцарцы отстояли свою независимость от династии, владевшей в эту эпоху  большим государством (Австрией). Через три года  после того, как был заключен мир с Австрией, создался и внутренний договор, дававшей Швейцарии то устройство, каким она пользовалась потом около ста лет.

Швейцария представляла собой «присяжный   союз (Eidgenossenschaft) восьми старых мест». Так называемая земпахская хартия 1393 г. устанавливала в Швейцарии земский мир под верховной охраной империи, хотя фактически связь с нею все более и более ослабевала, когда и сама Германия все больше и больше распадалась на отдельные земли. Посылка Швейцарии своих представителей на имперские сеймы прекратилась уже во второй половине XV в. Еще раньше перестали посылаться в отдельные кантоны имперские фохты, не пользовавшиеся и до того значительной властью. Общим учреждением для всей Швейцарии был сейм (Tagsatzung), где каждый кантон пользовался одним голосом, и где почти всегда добивались единогласного решения. Не было в стране ни общей исполнительной власти, ни общей вооруженной силы, чтобы заставить меньшинство подчиниться решению большинства. При такой слабой связи не исключена была возможность междоусобий, каковым, например, была длившаяся с большими перерывами четырнадцать лет (1436—1450) война Цюриха с первоначальными кантонами из-за наследства, оставленного одним пресекшимся графским родом. В этой войне Цюрих, потерпевший, впрочем, поражение, даже искал помощи у Австрии. Чаще, однако, Швейцария вела внешние войны, деля земельные приобретения между собою или оставляя их в общем управлении. Такие «приписные» (zugewandte) земли, как их называли, эксплуатировались победителями, видевшими в них простую военную добычу. Так, в 1415 г. Швейцария отняла у Габсбургов Ааргау, в 1440 г. - долину по верхнему течению Тичино у местного владельца, в 1460 г. — Тургау у Габсбургов, в 1475 г. — Валлис, составлявший верхнее течение Роны, где прежде была савойская власть, достаточно, впрочем, ослабленная уже раньше. Единства во внутреннем устройстве отдельных кантонов не было. В первоначальных кантонах, равно как в Аппенцеле, принятом в Союз в 1513 г., строй был демократический. Верховная власть принадлежала всенародному вечу (Lanciesgemeinde), собиравшемуся обычно весною для решения наиболее важных дел и для выбора как должностных лиц с старшиною во главе (Laridammann), так и представителей кантона в союзном сейме. В этом вече принимало участие все мужское население кантона. В большей части других кантонов была большая разница между городом и деревнями, и только в одном Цугском кантоне установилось общее равноправие. Власть принадлежала городскому населению, сельское было подвластным, в городах же шла постоянная борьба между отдельными классами населения, и, в зависимости от того, кто оказывался более сильным, устройство было или более аристократическим, как в Берне, или, наоборот, более демократическим, как в Цюрихе. Высшим классом был сильный своим землевладением старый патрициат, средним — рядовое бюргерство, обогащавшееся торговлей, низы занимали ремесленники, имевшие цеховое устройство. Был ли кантон аристократическим или демократическим, это не отражалось на отношении правящего класса к сельскому населению. В исходе средних веков главные швейцарские города достигли значительного материального благосостояния. Промышленность и торговля стояли в средневековой Швейцарии уже на достаточно высокой ступени развития. Во внешней политике Швейцария стала даже играть роль самостоятельной и притом влиятельной державы, особенно после того, как приняла участие в войне французского короля Людовика XI с герцогом бургундским Карлом Смелым (1474—1477), — в войне, в которой швейцарцы прославились крупными победами (при Грансоне, Муртене и Нанси).

Эти военные успехи создали швейцарской пехоте репутацию непобедимого войска, что привело к развитию в Швейцарии наемничества наиболее энергичной части населения у иностранных правительств. Особенно были многочисленны швейцарские наемники в армии французского короля еще в XV в., когда, например, в неаполитанском походе 1494 г., принимало участие 20 000 швейцарских наемников. Около 1500 г. масса их поступает на службу герцога савойского, итальянских государств (Милана, Флоренции, Пизы, Венеции и Церковной области), Испании, императора Германии и т. п. Случалось, что швейцарцы дрались с обеих враждовавших между собой сторон, как это было в войне между Флоренцией и Пизой в Италии или в Германии во время борьбы вюртембергского герцога Ульриха с союзом князей, изгонявших его из его владений. Этот жестокий порядок вещей, отражавший отсталость и бедность населения малоплодородной горной страны, продолжался и в следующих столетиях, далее еще в первой половине XIX в. Дело не ограничивалось индивидуальными или групповыми наймами, но даже отдельные селения и целые кантоны заключали договоры с иностранными правительствами на счет условий службы у них швейцарцев, так что сами власти как бы торговали кровью своих граждан. Одним словом, военное наемничество сделалось явлением законно упорядоченным под контролем и покровительством местных властей. Серьезная борьба с ним была предпринята только в двадцатых годах XVI в., когда в стране происходила церковная реформация.

Одновременно с усилением наемничества после побед в бургундской войне 70-х годов XV в., в швейцарских кантонах стало развиваться сознание своей особности, стремление выделиться из Германии в самостоятельную державу наравне с другими независимыми державами. Этот подъем международного значения повлек за собою стремление некоторых соседей войти в состав такого сильного Союза. Первыми выразили такое желание участвовавшие в бургундской войне Фрейбург и Золотурн, но первичные кантоны, вообще игравшие в Союзе консервативную роль, воспротивились этому и даже заявили протест против заключения договора с Фрейбургом и Золотурном со стороны отдельных кантонов (Верна, Люцерна), сочувственно отнесшихся к просьбе отдельных городов. Из-за этого чуть было не вспыхнуло междоусобие, предотвращенное так называемым Станским соглашением 1481 г., которое, с одной стороны — отменило заключенные было сепаратные договоры, с другой — расширило Союз принятием в него двух новых членов с уравнением прав всех, на сей раз уже десяти, кантонов и с устранением привилегии старейших кантонов. Новый договор не исключал, впрочем, возможности сепаратных договоров, которые впоследствии действительно и возникали. В Стансе, кроме того, были подтверждены старые постановления о земском мире, о подсудности граждан чужих кантонов и т. п., и даже возбужден был вопрос об установлении между союзными кантонами несколько более тесных уз, что, впрочем, ни к чему не привело. Усилив себя двумя новыми кантонами, Швейцария вместе с тем порвала свою связь с империей, хотя вормский сейм (1495), разделивший Германию на десять округов, сохранил за Швейцарией значение имперской земли, только не включавшейся в окружное деление наравне с Богемией, Моравией и Силезией. На требование этого сейма дать денег для борьбы с турецкой опасностью, Швейцарии ответила отказом, повлекшим за собою войну с Швабским союзом, которая была для Швейцарии весьма удачной (битва при реке Бирсе) и окончилась миром в Базеле (1499), выгодным для нее. Именно, империя по этому миру отказалась от всякого вмешательства в административно-судебные и военные отношения Швейцарии и от каких бы то ни было с ее стороны денежных взносов. Швейцарцы добились, таким образом, в самом исходе XV в. государственной независимости. К этому времени относится новое расширение союзной территории путем добровольного присоединения Базеля и Шафгаузена (1501) и обращения Аппенцеля, бывшего дотоле приписной землею, в самостоятельный кантон, и путем завоевания отнятого у Миланского герцогства южного Тессина (Тичино) до северной оконечности Лаго-Маджоре (1513). Это последнее приобретение было наградой за участие в итальянских войнах швейцарских наемников. (Тогда же присоединена была Вальтеллина, отошедшая от Швейцарии в 1797 г.). С 1513 г. Швейцария состояла, вплоть до эпохи французской революции, уже из 13 кантонов, которым принадлежало на окраинах четыре приписных, т. е. подвластных, территории: по Юрскому хребту до Нёшательского озера (Базель), по верхней Роне до Женевского озера (Валлис), на верховьях Рейна, Инна и Адды (Граубюнден) и к югу от Боденского озера (Сент-Галлен). В особо дружественных отношениях к союзу 13 кантонов находились города Нешатель, представлявший собою маленькое княжество, и Женева (с 1526 г.), оба непосредственно примыкавшие к швейц. территории, и находившиеся вдали от нее Мюльгаузен в Эльзасе и Роттвейль в Вюртемберге (только до 1632 г.), состоявшие в союзных отношениях лишь с некоторыми кантонами. В новую свою историю Швейцарии перешла с границами, почти не отличающимися от современных.

3. Швейцария в новое время. В XVI, XVII и XVIII веках Швейцария имела следующее государственное устройство. Это было, по терминологии государственного права, не союзное государство (Bundesstaat), а союз государств (Staatenbund). Равноправных членов этого Союза было, как мы видели, тринадцать, имевших большей частью далеко неодинаковое устройство, в одних случаях более аристократическое, в других более демократическое, но чаще всего притом с решительным политическим преобладанием городов над сельскими местностями. Не вся территория Швейцарии охватывалась кантонами. Значительную ее часть составляли приписные земли, стоявшие к кантонам в очень неодинаковых отношениях, пользовавшиеся довольно несходными правами и неравным положением, от очень подневольного до почти союзного. Сложность отношений доходила до того, что, например, в присоединенной в начале XVI в. итальянской территории, составляющей теперешний кантон Тессин (Тичино), отдельные города зависели от разных кантонов и даже одновременно не от одного какого-либо из них, а сразу от нескольких.

Подробности их юридического положения определялись условиями присоединения, например вынужденного или добровольного, по особым договорам. Зависимость отдельных местностей сразу от нескольких кантонов выражалась в том, что последние по очереди посылали туда своих фохтов, управлявших ими в течение года или двух лет. Только со временем приписные земли допущены были к участию в лице своих послов в общих сеймах, но положение их представителей не было равноправным, и даже их места в собраниях были отделены от кантональных депутатов. Что касается самих сеймов, то они продолжали сохранять конгрессивный характер, напоминая скорее международные конгрессы, нежели сословно-представительные сеймы средних веков. Определенных сроков их созыва не было, как не было и определенного места их собраний: сейм созывался, когда являлась в нем необходимость, то в одном городе, то в другом, хотя они были чаще всего в Люцерне, причем инициатива созыва могла принадлежать любому кантону. Послы  кантонов приезжали на сеймы, снабженные определенными наказами относительно дел, подлежавших рассмотрению, а в случае возникновения новых вопросов, решения по ним не принимались, потому что предварительно они должны были рассматриваться на местах: это и было начало референдума, так широко развившегося в Швейцарии позднейшей эпохи. С течением времени число вопросов, обсуждавшихся и решавшихся на сеймах, возрастало по мере развития самой жизни и усложнения союзных отношений, когда с развитием торговли стали приниматься общие меры относительно путей сообщения, их улучшения, их охраны и т. п. Можно сказать, что в новое время Швейцария была самой благоустроенной страной в Европе в отношении дорог, безопасности переездов по ним и т. п. С другой стороны, не было, однако, недостатка в трениях между разными кантонами, грозивших земскому миру и даже приводивших к настоящим войнам. В первые два века существования Союза положившие ему начало кантоны привыкли играть в нем первенствующую роль, а когда в начале XVI в. права всех кантонов были уравнены, образовалось несоответствие между притязаниями старых кантонов и их фактическим значением. Это были маленькие, сравнительно бедные, кантоны, рядом с которыми в Союзе были кантоны более обширные и богатые, стремившиеся и к соответственному политическому положению в Союзе. Одним из таких был Берн, еще до включения в Союз Фрейбурга и Золотурна, находившийся с ними в договорных отношениях. Его территория была самой обширной, так как, между прочим, в состав ее входил теперешний кантон Ваадт (французский Во, Vaud), отнятый у савойского герцога Берном совместно с Фрейбургом, но в 1536 г. захваченный первым из них. Другим большим и богатым кантоном был Цюрих, чеканивший свою монету и в течение XV в. подчинивший своей власти, частью путем покупок и денежных ссуд под залог, окружавшие город окрестные селения, так что в XVI в. он уже был одним из более населенных кантонов.

В расхождении интересов первоначальных, маленьких кантонов и таких больших, как Берн и Цюрих, уже подготовлялась почва для междоусобия, вспыхнувшего в 1529 г. Наемничество тоже вызывало к себе разное отношение в отдельных частях Швейцарии. Некоторые кантоны, имевшие в существовании наемничества свои выгоды, крепко за него держались и были недовольны желанием его прекратить. Вопрос о наемничестве особенно остро стал после поражения швейцарских войск на службе у Милана, нанесенного французским королем Франциском I при Мариньяно (1536), наложившим на них большую денежную контрибуцию.

Как раз в это время в Швейцарии начиналась религиозная реформация, один из первых деятелей которой, Цвингли (см.), добился того, что Цюрих в начале 20-гг. XVI в. не возобновил своего прежнего договора с Францией о вербовке наемных солдат в этом кантоне. Это был один из важных актов начавшейся в Цюрихе реформации (1521). Когда через несколько лет и Берн принял церковную реформу, он тоже отменил у себя наемничество (1528). Другие кантоны не последовали примеру, поданному Цюрихом, кроме Швица (1522), впрочем, скоро вернувшегося к прежней практике. В немецкой части Швейцарии реформация началась одновременно с германской, и главную роль в ней  сыграл на первых порах цюрихский   проповедник Цвингли, рядом с которым выступили и другие реформаторы. В двадцатых годах XVI в. один за другим принимали реформацию, следуя за Цюрихом,   С.-Галлен, Берн, Биль, Мюльгаузен, примыкавший к Швейцарии, Базель, Шафгаузен и другие города. Вопрос о переходе к новой вере везде решался большинством голосов в городских советах граждан, меньшинство же должно было подчиняться решению большинства, а подвластных сельских жителей и не спрашивали. Лишь в редких случаях, какие представляют собою события в Аппенцеле и в Гларусе, равно как в Граубюндене, единообразных решений не состоялось, и дело было предоставлено личному усмотрению. В силу установления новой церкви государственною властью, реформационная церковь делалась учреждением государственным, притом республиканским по своему устройству, в отличие от немецкой лютеранской реформации, которая получила характер монархический. Благодаря такому своему политическому облику, швейцарская цвинглианская реформация охотно принималась имперскими городами Германии. Известно также, что и догматическая сторона швейцарской реформации отличалась более свободным, более рационалистическим духом. Сектантство, столь бурно выступавшее в Германии в 20-х и 30-х гг. XVI в., задела только северо-восточную окраину Швейцарии, по соседству с местностями, которые были охвачены крестьянским восстанием. Такое же движение возникло в подвластных Цюриху деревнях, жители которых стали требовать смягчения законов, уменьшения налогов, участия в большом совете и т. п. Восставшие крестьяне грабили и жгли монастыри и даже делали нападения — правда, безуспешные — на самый Цюрих, и в некоторых вопросах пришлось уступить крестьянам. Остальных частей Швейцарии революционное сектантство не затронуло. Если, далее, Германия разделилась на католическую и протестантскую части, вступившие в вооруженную схватку между собой, то в Швейцарии произошло тоже самое и даже раньше, чем в Германии. Уже в самом начале реформации принявшие новую веру кантоны заключили между собою особый союз, против которого образовался другой, католический, с основными кантонами во главе. Произошла между ними кратковременная война, кончившаяся победой первых и миром в Каппеле, который предоставлял выбор веры самим общинам (1529). Так как католические кантоны не допускали у себя протестантской проповеди, то протестантские кантоны пожелали принудить католические силою к допущению религиозной пропаганды, но в новой войне потерпели поражение в битве при Каппеле, в которой пал и Цвингли (1531), и по второму каппельскому миру вынуждены были отказаться от своего сепаратного союза.

Во время этой борьбы западная, романская Швейцария оставалась в стороне, если не считать помощи, оказанной католикам валлисцами. Скоро, однако, реформация началась и здесь. В 1526 г. Женева, предвидя войну со стороны савойского герцога, стремившегося ею завладеть, заключила союз с Берном и Фрайбургом, и тогда же в этом городе началась реформационная проповедь, главным деятелем которой впоследствии сделался Кальвин (см.). Савойское предприятие против Женевы не удалось, а помощь, оказанная ей Берном, только закрепила за последним весь раньше принадлежавший Савойе Ваадт, где тоже последовала перемена веры (1536). Во французской Швейцарии развилась и утвердилась третья форма протестантизма, кальвинизм (см). С этого времени различие вероисповеданий получило большое значение в Швейцарии, как бы расколовшейся на католическую и протестантскую. В обеих частях установилось официальное правоверие, отличавшееся  одинаковой нетерпимостью. Исключение составляли Гларус и Граубюнден, где установилась религиозная свобода; Аппенцель в конце XVI в. разделился по конфессиональным мотивам на два кантона, получившие названия Иннерродена и Аусерродена. Религиозная рознь даже угрожала прочности самого Союза. В поводах для серьезных требований на этой почве недостатка не было. В подвластных землях, управлявшихся поочердно фохтами, которых посылали принадлежавшие разным вероисповеданиям кантоны, то и дело происходили столкновения, расшатывавшие Союз. Общие сеймы продолжали собираться, но с ними стали конкурировать особые сеймы католических кантонов в Люцерне и протестантских в Аарау. В религиозных войнах, происходивших вне Швейцарии во второй половине XVI в., ее уроженцы принимали по-прежнему деятельное участие, часто распределяясь по враждебным одна другой армиям, сообразно своим вероисповеданиям.  Протестантским Римом была Женева, центром католицизма сделался Люцерн. В обоих городах возникли высшие вероисповедные школы: в Женеве — протестантская академия (другая была в Лозанне), в Люцерне — руководимая иезуитами католическая коллегия (другая была в Фрейбурге). Когда католическая церковь приняла новый (грегорианский) стиль, католические кантоны его ввели у себя и захотели распространить на земли, бывшие у них в общем управлении с протестантами, но те и слышать об этом не хотели. Междоусобие было предупреждено французской дипломатией, которая помогла покончить с этим календарным вопросом разделением страны на земли одного или другого стиля. Протестантские кантоны упорно держались старого стиля до начала ХVIIІ в., когда начали постепенно переходить на новый стиль. Верными католицизму оставались, кроме основных трех кантонов и ближайшего к ним Люцерна, Цуг, Золотурн и Фрейбург. В самом конце XVI в. эти семь кантонов заключили между собою сепаратный союз с целью защиты у себя католицизма даже при помощи оружия (итальянская часть Швейцарии, оставшаяся католической, держала себя в стороне от этих вероисповедных распрей). Было большим счастьем для Швейцарии, что она осталась в стороне от распрей в Тридцатилетнюю войну. Это дало ей возможность развить свою промышленность и торговлю в то время, как другие страны, участвовавшие в войне, разорялись. Вестфальский мир для Швейцарии имел то значение, что формально признал ее независимость от империи, фактически существовавшую уже полтора века (1499—1648). Нейтралитет Швейцарии в грандиозной борьбе, происходившей за ее пределами, показал ее властям, какую выгоду представляет собою такая политика, но внутри вероисповедные распри продолжались и после окончания Тридцатилетней войны. Так, в 1656 г. произошла война между Швицем и Люцерном, с одной стороны, и Цюрихом и Берном, с другой, из-за страшного гонения, какому в первом из этих кантонов подверглись протестанты; но никаких особенно важных последствий эта усобица не имела. В 1712 г. была такая же война из-за столкновения между сенкт-галленским аббатом и гогтенбургскими протестантами, причем она тоже мало что изменила, если не считать поражения католиков, до этого момента выходивших победителями из таких столкновений.

Что касается политических и социальных отношений в отдельных кантонах и других землях Швейцарии, то их изменение шло в высшей степени медленно. Основные черты старого строя держались в почти неизменном виде. Продолжало существовать неравенство между кантонами и приписными землями, в кантонах — между городами и сельскими округами, в городах — между патрициатом и родовым бюргерством или ремесленниками. За исключением сельских кантонов, удержавших свои демократические порядки, везде аристократические формы строя скорее усилились, нежели смягчились, что влекло за собой протесты, принимавшие характер революционных выступлений, из которых особенно большие размеры имело крестьянское восстание 1653 г. в северо-западном углу Швейцарии (в кантонах Базельском, 3олотурнском, Люцернском и Бернском). Особенно много было народных движений против правящих классов в XVIII в.: женевское восстание 1707 г., цюрихское 1713 г., ваадтское 1723 г., бернское 1749 г., новое народное движение в Женеве в 1781—1782 г. и одновременной с ним во Фрейбурге. Социальная борьба обострилась вследствие полного несоответствия между политическим застоем Швейцарии в новое время и тем, что происходило в сфере экономической. Тридцатилетняя война и бегство гугенотов из Франции пошли на пользу швейцарской промышленности и торговле, начавшим, с одной стороны, обогащать бюргерство, с другой — давать заработок людям, которые прежде искали его на военной службе у иностранных государей. В Швейцарии все более и более развивались производства текстильные (шелковые, бархатные, полотняные, хлопчатобумажные), вязальные (чулки, фуфайки), из соломы (шляпы), из конских полос (матрацы), особенно же прославившее Швейцарию производство часов. Швейцария стала привлекать к себе выходцев из других стран, особенно людей, испытывавших на родине религиозные и политические гонения.

Французская революция отразилась и на судьбах Швейцарии, втянув ее, хотя и не сразу, в водоворот грандиозных политических событий. Период времени в 17 лет (1798—1815), начавшийся превращением Швейцарии в Гельветическую республику и кончающийся новой организацией Швейцарии на Венском конгрессе, был началом создания современной Швейцарии. Под влиянием событий во Франции революционное движение началось в западной Швейцарии, находившейся в непосредственном соседстве с Францией и населенной французами. Женева находилась почти во Франции, с которой у нее были постоянные экономические и культурные связи. В Париже было немало женевцев; стоит только вспомнить, что Руссо и Неккер были женевцами. Революционные идеи Руссо, как и вообще вся французская литература, были очень хорошо известны в этой части Швейцарии. С самого же начала революции возникший в Париже «Гельветический клуб» (1790) начал печатную пропаганду революции во французской Швейцарии, где в разных местах происходило сильное брожение. Вскоре (1792) революционное движение перекинулось и в немецкую часть Швейцарии, от Базеля к востоку, в Цюрихский кантон, в Санкт-Галлен. Местные власти вели ожесточенную борьбу со всеми этими волнениями. Когда в 1792 г. началась война революционной Франции с монархической Европой, Швейцария заняла положение строгого нейтралитета, но ход событий втянул и ее в общую борьбу. Началось с того, что когда к югу от Швейцарии, в Ломбардии, Францией была основана Цизальпинская республика (см.), к ней, по воле генерала Бонапарта, была присоединена часть юго-восточной окраины тогдашней Швейцарии, все течение реки Адды (Вальтеллинская, или Фельтлинская, долина на юге и город Бормио на севере) и берега северной части озера Комо с г. Киавенною к северу от него. Швейцария, сохраняя свой нейтралитет, не оказала этому сопротивления, и с тех пор указанная территория уже более не возвращалась к Швейцарии (1797). Для Франции, однако, этот нейтралитет был скорее помехой, нежели выгодой, и Франция воспользовалась первым же удобным поводом, чтобы послать свое войско в Швейцарию. Таким поводом было обращение к французскому правительству двух швейцарцев, известного Лагарпа, родиной которого был Ваадт, и базельского уроженца Окса, с просьбой поддержать присылкой войска замышленный ими революционный переворот в только что названной области, которую они объявили независимой от Берна республикой под именем Леманской (по старинному названию Женевского озера). В самом начале 1798 г. французы вступили в Ваадт и вскоре   овладели самим Берном, наложив на   него большую контрибуцию. Леманская   республика превратилась после этого  в «единую и нераздельную» республику   Гельветическую, провозглашенную в  апреле того же года собранием представителей десяти кантонов в Аарау. Ее конституция была сколком с французской конституции Швейцарии (1795) года   с принятыми в ней принципами народовластия, гражданского равенства и индивидуальной свободы. Нужно отметить, что конституция 1798 г. провозгласила равноправие языков, на которых говорило население Швейцарии, но прочно вошло в жизнь это равноправие только пятьдесят лет спустя. При этом было образовано девять новых кантонов, общее число которых дошло до двадцати двух, хотя сейчас же и тут произведены были новые перемены, вроде, например, слияния трех основных кантонов в один (Вальдштеттен), соединения старого Аппенцеля с новым Сенкт-Галленом и т. п. Женева при этом была присоединена к Франции. Во многих местах провозглашение Гельветической республики встретило сопротивление, но оно было преодолено французской военной силой, и в августе того же 1798 г. новая республика заключила с Францией военный союз, сделавший Швейцарию одним из театров войны Франции с монархической коалицией. К этому времени относятся знаменитый суворовский переход через Сен-Готард (ср. XLV, ч. I, 197 сл.). Восточную часть Швейцарии заняли австрийцы, учредившие в Цюрихе временное правительство и начавшие оказывать помощь местным вспышкам против французов. Для их подавления Лагарпу была вручена диктаторская власть, а для большей безопасности правительственная директория «единой и нераздельной» республики переехала из Люцерна в Берн (май 1799), а в следующем году после захвата во Франции власти Наполеоном передала свои функции особому комитету (январь 1800). В Швейцарии в это время образовались две партии, из которых одна стремилась поддерживать «единство и нераздельность» Швейцарии (унитарии), другая стояла за возвращение к федерализму. Результатом переговоров между ними был своего рода компромисс, устроенный Наполеоном в Мальмезоне, где принята была швейцарскими делегатами новая конституция (1801), расширявшая самоуправление кантонов. Компромисс этот не успокоил волнений, во время которых власть переходила поочередно от одной партии к другой, что давало Наполеону постоянные поводы вмешиваться в дела Гельветической республики. Стоило ему только вывести французское войско из страны (1802), как федералисты повсеместно подняли восстание и заставили гельветические центральные власти бежать из Берна в Лозанну. Первый консул французской республики на этот раз снова деятельно вмешался в швейцарские дела. Вызвав представителей обеих партий в Париж для переговоров, в Швейцарии он послал значительный военный отряд. В феврале 1803 г. Швейцария получила новую конституцию, которая была под названием «Акта посредничества» самим Наполеоном передана швейцарским депутатам. Она возвращала Швейцарию к кантональному устройству, превращая ее вместе с тем из союза государств в союзное государство без права заключения частных союзов между отдельными кантонами и вести между собой войну. Были восстановлены прежние 13 кантонов, и к ним прибавилось шесть новых, именно: Ааргау, Ваадт, Граубюнден, С.-Галлен, Тессин (Тичино) и Тургау. Из этого союза были исключены из прежней швейцарской территории отошедшая еще раньше к Франции Женева, принадлежавший прусскому королю Нёшатель, уступленный потом Франции (1806), и Валлис, сделанный отдельной республикой, тоже вскоре (1807) присоединенный к Франции.

В новом союзном сейме каждый кантон имел по одному голосу, кроме тех, где число жителей было более ста тысяч, что давало право на два голоса. Во главе правления стоял ландамман, которого ежегодно выбирали по очереди семь наиболее значительных кантонов (Берн, Цюрих. Люцерн и др ). В том же году между Францией и Швейцарией был заключен военный договор, обязывавший вторую держать к услугам первой армию в полтора десятка тысяч человек. Такой порядок вещей продолжался девять лет, в течение коих Наполеоном были сооружены проезжие дороги через Симплон, Мон-Женевр и Мон-Сени. После поражения Наполеона при Лейпциге, Швейцария объявила себя нейтральной, но Австрия нарушила ее нейтралитет, проложив себе путь через ее территорию во Францию, что послужило сигналом для целого ряда контрреволюционных переворотов (в Берне, Золотурне, Люцерне, Фрейбурге) и для отмены   конституции 1803 г. федеральным сеймом (1813). Берн потребовал от него восстановлении прежних кантонов о возвращением новых к старому подневольному положению, но когда в этом Берну было отказало, он с единомышленными кантонами сознал другой сейм — в Люцерне, скоро, впрочем, распущенный после того, как выяснилось, что другие правительства, особенно Александр I, решительно стали на сторону новых кантонов. Цюрихский сейм, куда приехали и  депутаты реакционных кантонов, составил для всех 19 кантонов новый союзный договор (1814), принятый и утвержденный на Венском конгрессе (1815). Одновременно великие державы объявили Швейцарию вечно-нейтральной страной, поставив под свою гарантию целость ее территории и возвратив Союзу Женеву, Нёшатель и Валлис, которые составили еще три кантона. Этим Швейцария в западной своей части введена была в прежние свои границы. Потери в восточной части (Вальтеллинская долина, Бормио, Киавенна) не были возвращены, оставшись за Ломбардией. Так окончился для Швейцарии период политического подчинения Франции и установленным ею порядкам. За  эти полтора десятка лет чивсло кантонов в Швейцарии увеличилось с 13 до 22, исчезло неравенство между кантонами и подвластными им землями, и сделаны были попытки установления между кантонами более тесной связи (сначала в форме унитарного, потом союзного государства). Прочным приобретением этого периода было установление территориального неравенства с сохранением числа кантонов, именно двадцати двух, из которых, впрочем, три (Аппенцель, Базель и Унтервальден) делятся на полукантоны, имеющие права самостоятельных государств. Но установление более тесной связи между кантонами не удержалось: Конституция 1815 г. вернула Швейцарию в прежнее состояние союза государств. С этой поры, однако, в Швейцарии ведет свое начало стремление к большему ее объединению, хотя бы и не в форме унитарного государства. Наконец, в этот же период в Швейцарии впервые стали добиваться введения демократических учреждений и более либеральных законов на основании принципов французской революции. Важным, наконец, фактом было превращение Швейцарии в вечно-нейтральное государство, что предохранило ее от участия в таких войнах, как франко-прусская 1870—1871 гг. и мировая 1914—1918 гг. Нужно еще прибавить, что пример постройки Наполеоном проезжих путей через горные перевалы нашел в Швейцарии подражание в следующем периоде. когда были сооружены дороги через Сплюген, Юлийский проход, Сент-Готард, Штильфский, Малойа и Фурка (между 1818 и 1882 гг.).

4. Швейцария в новейшее время. С 1815 г. в Швейцарии начинается такая же реакция, какая в это время происходила во всей Европе, — общая ликвидация наследства французской революции и наполеоновского владычества. Этой реакции не удалось вернуть Швейцарию к старому порядку, к тринадцати кантонам с зависимыми от них приписными землями; но внутри отдельных кантонов происходила реставрация консервативно-аристократических форм, где только и насколько лишь это было возможно, а взаимные отношения кантонов опять были построены на традициях старого партикуляризма. Связь между кантонами новой конституцией была до нельзя ослаблена, чему содействовало отсутствие постоянного правительственного центра. Местами заседаний сейма по очереди делались Цюрих, Берн и Люцерн, получившие значение первенствующих кантонов, как можно перевести наименование их «форортами». Так как сейм, пользовавшийся притом очень урезанными правами, не был учреждением непрерывным, то в заведывании общими делами, в промежутках между сессиями сейма, его заменяло высшее должностное лицо одного из трех кантонов, в котором в данное время должен был заседать сейм. Параллельно с социально-политической реакцией шла и реакция культурная, предводимая католическим или протестантским духовенством, сила которого нисколько не была, в общем, ослаблена в переходный период 1798 — 1815 гг.

Лишь в немногих кантонах старые конституции подвергались изменениям в более прогрессивном духе, как это было в католическом аппенцельском полукантоне Иннерродене (1829), Люцерне (1829), Ваадте (1830) и в Тессине (1830), да и то лишь перед самой июньской революцией в Париже, давшей первый серьезный толчок к проявлению массовых народных требований либерально-демократического содержания. Вообще политическая жизнь в Швейцарии оживилась только в 30-х годах, чему содействовало немало то обстоятельство, что после поражения революционных движений в других странах Швейцария сделалась убежищем политических эмигрантов, — главным образом, немецких радикалов, итальянских заговорщиков, польских инсургентов. Как и раньше, гонимые разных национальностей находили в Швейцарии свой приют, — одна из видных сторон швейцарской истории, создававшая стране немало дипломатических затруднений. В ряде кантонов изменение местных конституций в демократическом направлении совершилось после июльской революции в порядке полюбовных соглашений, а в других — только после бурных столкновений, которые привели Базель к распадению на два полукантона, городской и сельский (Базель-город и Базель-область) и чуть было не привели к такому же распадению Швейцарии. В 1832 г. по конституционному вопросу чуть даже не грозило распадение самому Союзу, когда некоторые кантоны (Ааргау, Берн, Золотурн, Люцерн, С.-Галлен, Турга и Цюрих) заключили между собой «конкордат семи», содержавший в себе обещание защищать свои Конституции общими силами и требование пересмотра союзных отношений, а против него составилась из малых кантонов так называемая Сарненская лига, не желавшая никакого пересмотра. К счастью, оба сепаратные союза не пошли дальше, но поставленный на очередь в сейме   вопрос о пересмотре союзной конституции так-таки и провалился.

Более грозным для внутреннего мира и даже для единства Союза был в 80-х и 40-х гг. вопрос вероисповедный, из-за которого враждовали между собою не только католические и протестантские кантоны, но и внутри кантонов представители обои, вероисповеданий. Дело началось с того, что в начале 1834 г. в швейцарском Бадене (в кантоне Ааргау) по инициативе Люцерна собралась конференция тоже   семи кантонов, но уже в несколько измененном составе (вместо Цюриха — Базель-область), для выработки ряда предложений по вопросам о взаимных правах церкви и государства, о роли духовенства и т. п. Конференция исполнила свое задание в либеральном духе, но в громадном большинстве кантонов, куда были направлены предложения конференции, они не встретили дружелюбного приема. Местами им решено было оказать противодействие. Так, население бернской Юры, пограничной с Францией, обратилось даже с жалобой к правительству Франции на собственное правительство, принявшее баденские резолюции и вынужденное от них отказаться по настоянию Франции. В Сенкт-Галлене на защиту церкви ополчился специальный союз. Были большие волнения на той же почве в Валлисе, Гларусе, Золотурне, Тессине, но нигде из-за религиозных причин не произошло столь серьезных событий, как в Цюрихе и в Ааргау. В первом из этих кантонов распря началась из-за приглашения (1839) на должность университетского профессора Давида Штрауса (см.), автора рационалистической «Жизни Иисуса». Это приглашение было делом радикального правительственного совета (в Цюрихе с 1831 г. правили или либералы, или радикалы), но против этого началась страстная агитация, которой удалось собрать около сорока тысяч подписей под петицией об отмене этого приглашения. Совет уступил, но тогда его враги стали требовать, чтобы и сам он ушел в отставку, что он и вынужден был сделать, когда на город из деревень двинулись целые отряды инсургентов. Власть в кантоне после этого на несколько лет перешла к консерваторам. В Ааргау местным монахам удалось поднять против правительства настоящий бунт, усмиренный только вооруженными силами Берна и Цюриха. Закрытие кантональным правительством нескольких монастырей в наказание (1841) за подстрекательство к бунту дало повод к вмешательству католических кантонов, с Люцерном во главе, в ааргауские дела, которое привело не только к некоторым изменениям в конституции кантона, но и к восстановлению половины закрытых монастырей. Так как не все они были восстановлены, старейшие кантоны с Люцерном, Цугом и Фрейбургом объявили, что они готовы выделиться из Союза, если не будут восстановлены все монастыри (1843). Масла в огонь подлили еще победа клерикалов над радикалами в Валлисе и призвание иезуитов в Люцерн. Когда же не прошло в сейме предложение кантона Ааргау об изгнании иезуитов из Швейцарии, люцернскими радикалами сделана была неудачная попытка насильственного низложения тамошнего клерикального правительства (1844), как неудачно окончилось нападение на Люцерн отряда волонтеров из разных кантонов с тою же целью.

Эти попытки низвержения люцернского правительства вынудили указанные выше клерикальные кантоны, уже давно действовавшие сообща, образовать между собою особый союз, которому придали и военную организацию (1845). Не сразу узнав об его существовании, так как он долго оставался тайной, Союзный сейм, на этот раз заседавший в Берне, провозгласил возникновение католического «Зондербунда», как стали называть этот сепаратный договор, несоответствующим самым основам союзной конституции и даже решился через некоторое время приказать кантонам Зондербунда отменить свой договор и перестать вооружаться. Это решение сейм принял после того, как в некоторых кантонах (Цюрихе, Берне, С.-Галлене и Женеве) одержали на выборах победу радикалы и тем усилили противную Зондербунду партию. Мало того, сейм решился теперь начать пересмотр союзной конституции и изгнать из Швейцарии иезуитов. Так как кантоны Зондербунда, рассчитывавшие на помощь Австрии и Франции, где крайне были недовольны демократическим движением в Швейцарии — не сдавались, против них была послана стотысячная армия, которая быстро покончила с Зондербундом. Клерикальная партия потерпела полное поражение, и победители, произведши некоторые изменения в конституциях мятежных кантонов, нашли своевременным поднять вопрос и о пересмотре союзной конституции. Несмотря на официальный протест Австрии, Пруссии, Франции и России, гарантировавших союзный договор 1815 года, Союзный сейм беспрепятственно занялся своим делом, чему немало помогла февральская революция во Франции с последовавшими за нею революциями в других странах: великим державам было теперь не до Швейцарии.

Новая конституция 1848 г. была принята на сейме большинством 15 ½  кантонов против 6 ½  среди которых только четыре принадлежали Зондербунду; Люцерн и Фрейбург голосовали за новую конституцию. Образцом для нее послужила конституция Северо-Американских Соединенных Штатов, сама же она наиболее существенными своими чертами составила основу дальнейшего развития государственных учреждений Швейцарии. Прежний Союзный сейм был заменен двупалатным союзным собранием, состоявшим из совета представителей отдельных кантонов (Ständerath) и совета представителей всего народа (Nationalrath). Наказы, дававшиеся прежде отдельными кантонами своим представителям в сейме, были отменены, и члены обоих советов получили право свободного голосования. В первый совет каждый кантон стал посылать по два депутата, во второй весь народ стал избирать по депутату на каждые двадцать тысяч населения. Исполнительную власть новая конституция отдавала семичленному Союзному совету по избранию Союзным собранием. В этом швейцарская конституция отступила от своего образца, не создав отдельной должности президента, но возложив звание президента Союза на председателя Союзного совета с избранием его только на один год. В том же 1848 г. эта конституция вступила в действие, причем правительственным центром Союза был сделан Берн. Швейцария, как союз слабо между собой связанных кантональных государств, превратилась в союзное государство более прочно сплоченных между собой кантонов. Это было удачное сочетание государственного единства с местной свободой. При действии конституции 1848 г. Швейцария пользовалась непрерывным внутренним миром и очень широкой свободой; в ней находили убежище политические беглецы и изгнанники из других стран. Большее объединение страны содействовало и ее экономическому благосостоянию, так как образование настоящей центральной власти сделало возможным такие предприятия, которые были бы не под силу правительствам отдельных кантонов. Борьба консервативной и прогрессивной партий, но строго конституционная, продолжалась, причем консерваторы выступали защитниками наибольшей кантональной автономии, прогрессисты же стояли за большее расширение функций общесоюзной власти. Только после этой конституции были отменены в Швейцарии таможенные границы между отдельными кантонами, учреждено было общее заведывание таможнями, введены были общие меры и весы, равно как единая монетная единица, объединены были почта и телеграф, основан был цюрихский Союзный политехнический институт, произведены были на общий счет улучшения в путях сообщения, и только железнодорожное ведомство оставалось в прежнем положении. В исходе 60-х годов в некоторых кантонах были произведены демократические изменения конституционного характера. Единственным исключением была важная перемена в положении Нёшательского кантона, который странным образом имел монарха в лице прусского короля. Нёшатель освободился от его власти революционным путем в 1848 г. В 1856 г. в кантоне составился заговор с целью восстановления княжеской власти, но попытка контрреволюции потерпела решительную неудачу. Когда побежденные инсургенты были посажены в тюрьму, прусское правительство потребовало их освобождения, угрожая войной. До нее дело, однако, не дошло, потому что Союзный совет освободил заключенных, на что прусский король ответил признанием независимости Нёшателя. Швейцарии в данном случае оказало услугу дипломатическое посредничество Наполеона III (1357). Других серьезных осложнений во внешней политике Швейцарии не было, несмотря на неудовольствие Австрии и других германских правительств превращением Швейцарии в приют немецких революционеров. К этому у Австрии присоединялось еще такое же недовольство относительно революционеров итальянских. Благополучно прошла для Швейцарии франко-прусская война 1870-1871 г., во время которой, однако, были собраны на границах большие военные силы, дозволившие обезоружить и интернировать часть французской армии, отступившую перед немцами на швейцарскую территорию.

В 60-х годах, одновременно со всей Западной Европой, и в Швейцарии произошли конституционные перемены. Здесь издавна существовало право непосредственного утверждения народом изменений в кантональных конституциях, что и было включено во все конституции, подвергшиеся пересмотру после 1830 г., а некоторыми из них установлена была обязанность правительства непосредственно обращаться к всенародному голосованию, если его будет требовать известное количество граждан. Оба эти права — всенародной санкции (референдума) и народной инициативы — формально обеспечивались конституцией 1848 года. Около 1860 г. некоторыми кантонами было принято утверждение народом всякого расхода, превышающего известную цифру (в Нёшателе еще в 1858 г., в Валлисе в 1861 г.), а в 1853 г. Базельский полукантон (сельский) принял в свою конституцию статью, требовавшую от властей передачи на народное голосование дважды в год всяких законов и распоряжений общего содержания, — первый случай не факультативного, а обязательного законодательного референдума. С другой стороны, пример Ваадта, еще в 1845 г. введшего у себя народную инициативу законов, нашел подражание в других кантонах, особенно после того, как оба права ввел в свою конституцию влиятельный Цюрих (1869). Не приняли у себя новой системы только пять кантонов (Женева, Базель-город, Фрейбург, Цуг и Тессин), но мало-помалу и они ее также усвоили (последним Фрейбург в 1892 г.). Введение референдума и законодательного почина было делом радикальной партии, желавшей ввести их в союзную конституцию, но ее попытка в этом направлении, сделанная в середине 60-х гг., не имела успеха. Противниками были католические и романские кантоны, первые — из-за боязни объединительных стремлений радикальной партии, вторые — из опасения, что такой шаг к большему объединению Союза в законодательном отношении даст решительный перевес немецкому большинству над романским меньшинством. Между тем франко-прусская война и превращение Германии в военную державу заставили многих политических деятелей Швейцарии опасаться, как бы Германия не покусилась на ее независимость или, по крайней мере, на ее нейтралитет. Для предотвращения такой опасности нужно было иметь более сильную армию и более объединенную правительственную власть. Далее, указывали радикалы, непоследовательно было бы отвергать в союзной конституции принципы, принятые в четырех пятых общего числа кантональных конституций. Наконец, расширение народных прав в общесоюзном масштабе признавалось необходимым как противовес усилению союзной власти, диктовавшемуся условиями времени. Кроме непосредственного участия народа в законодательстве, радикальная партия стремилась к тому, чтобы союзный совет также выбирался народом. В 1872 г. был составлен проект новой конституции, принятый и введенный в действие в 1874 г. За нее было большинство кантонов, а меньшинство состояло как раз из тех семи с половиною кантонов, которые участвовали в Зондербунде сороковых годов. Эта конституция, между прочим, признавшая равноправие немецкого, французского и итальянского языков, как наиболее употребляемых и «национальных», вводила в Швейцарии факультативный законодательный референдум (в случае требования его 30 000 граждан или восемью кантонами) и право народной инициативы в форме общего пожелания или готового законопроекта (по требованию 50 000 граждан).

Первое применение права инициативы относятся только к 1893 г., когда по требованию антисемитов был народом принят закон, запрещающий убивать в Швейцарии скот по еврейскому способу, так что первое же применение народной инициативы послужило на пользу реакционной партии. Народное же голосование высказалось консервативно (1900) и со предложениям радикальной партии (политического союза «Грютли») по вопросам о народном избрании Союзного совета на пропорциональных выборах, уже существовавших в ряде кантонов (первое в Цюрихе, Цуге, Золотурне, обоих Базелях, Сенкт-Галлене, Граубюндене, Шафгаузене, Тургау, Тессине, Женеве; второе — в Цуге, Золотурне, Нёшателе, Тессине и Женеве). Но в большинстве случаев референдум в Швейцарии служил прогрессивным целям, и уже в 70-х годах было принято несколько законов в пользу ограждения интересов труда. Конституция 1874 г., кроме того, расширяла сферу действия союзной власти, отдав в ее ведение законодательство железнодорожное, банковое, страховое, фабричное, все военное дело с некоторыми ограничениями в интересах кантонов, издание гражданских законов по определенному кругу вопросов, регулирование некоторых сторон церковной жизни при гарантии полной религиозной свободы и т. д. К числу прогрессивных конституционных нововведений относятся обязательность и бесплатность начального школьного образования. Католическое духовенство, которое впоследствии стало дорожить референдумом в качестве своего рода законодательного тормоза, никак не могло примириться с правительственным надзором за духовенством и за начальной школой. Отсюда возникла в Швейцарии церковно-политическая борьба, очень напоминающая знаменитый «культуркампф» в Германии. Провозглашение папской непогрешимости на Ватиканском соборе 1870 г., с одной стороны, подняло агрессивный дух клерикалов, с другой — откололо от католической церкви часть паствы. Светские власти в Швейцарии относились одинаково и к правоверным католикам и к отщепенцам («старокатоликам») и не исполняли требований епископов относительно священников, отлученных от церкви за непризнание непогрешимости папы. Начался ряд столкновений между обеими сторонами, в результате чего еще до принятия конституции 1874 г. были приняты разные меры, сильно затрагивавшие клерикалов. Дело дошло до разрыва сношений между Швейцарией и папской курией, когда Пий IX официально назвал образ действий швейцарских властей позорным. Имевший свою резиденцию в Берне папский нунций удалился из Швейцарии, и на целое десятилетие между Союзом и римской курией прервались дипломатические сношения. Только в 1878 г. католическое духовенство вынуждено было признать союзное законодательство церковно-политического содержания, после чего началось постепенное замирение, пока в 1884 г. не восстановились и дипломатические отношения с курией.

Нельзя не отметить еще, что введение конституции 1874 г. сильно оживило общую законодательную работу. Из важных законов назовем введение гражданского брака (1875), начало фабричного законодательства (1877), первый закон о страховании рабочих (1890) и т. п. Закон 1891 г. дозволил народной инициативе предлагать изменения в отдельных параграфах конституции. В числе возбуждавшихся, но отвергавшихся народным голосованием вопросов было требование, социалистами «права на труд». Хотя в истории социализма Швейцарии  принадлежит довольно видное место (значение Швейцарии для I Интернационала, наплыв в Швейцарию социалистов из разных стран и т. д.), но в самой Швейцарии социализм не получил в рассматриваемую эпоху большого развития, что объясняется мелкобуржуазным характером экономики страны и особенностями радикально-демократической конституции. Завоевания в Швейцарии социализм стал делать только к самому концу XIX в. Социал-демократическая партия по образцу германской образовалась здесь лишь в 1888—1889 г., и лишь в 1901 г. с нею вошел в тесное общение радикальный союз «Грютли», впрочем, еще в 1892 г. заменивший в своей программе выражение  либеральная демократия термином «социальная демократия». В 1884 г. на выборах в Национальный совет не было подано за социалистов полных 8 000 голосов, в 1898 г. их было уже 60 000, в 1902 г. — больше 60 000. К этому времени все чаще и чаще социалисты стали попадать и в кантональные советы: в Цюрихе их было 39, в Базеле-городе —  22, в Нешателе — 20 и т. д., и по 7 в кантональных правительствах первых из названных кантонов и в С.-Галлене. При всей широте политической свободы в Швейцарии, Союзный совет не раз принимал строгие меры против иностранных социалистов и анархистов (закрытие одной революционной газеты в Нешателе в 1878 г., высылка П. А. Кропоткина в 1881 г., еще нескольких анархистов в 1885 г., редакции германской партии  Социал-Демократов 1888 г.). Главным образом такие меры принимались во избежание конфликтов с иностранными правительствами, которые были недовольны широким гостеприимством, какое находили революционеры разных стран в Швейцарии. Когда, однако, германское правительство послало в Швейцарию шпионов для слежки за социал-демократами, удалившимися туда после бисмарковского исключительного закона о социалистах (1878), и один такой соглядатай по распоряжению Союзного совета был выслан и в Швейцарию, Германия против этого так резко протестовала, что произошло серьезное столкновение, которое не сразу удалось ликвидировать.

Признанный всей Европой вечный нейтралитет Швейцарии сослужил ей службу еще в том отношении, что иностранные правительства охотно останавливались на ней, как на месте, где удобнее всего входить в международные соглашения. Первым из них был вопрос о раненых и больных воинах во время войны, бывший предметом Женевской конвенции (см.) 1864 г., в связи с чем возникло общество Красного Креста. Самая инициатива в данном случае вышла из Швейцарии. С ней же связаны и другие аналогичные учреждения, как всемирный почтовый союз и союз телеграфный (в 70-х годах), союзы для международной защиты прав собственности на изобретения и на произведения искусств (в 80-х годах) и пр. Союзный совет в 1889 г. взял было на себя инициативу созыва конференции по охране труда, но такая конференция не состоялась только потому, что это начинание у Швейцарии перехватил Вильгельм II.

В XX в. продолжалось разрешение внутренних вопросов, поставленных общим развитием страны после конституции 1874 г. Этот процесс может быть определен, как превращение Швейцарии не представительной демократии в непосредственную превращением центрального законодательного представительного учреждения в законосовещательное. Такое значение как раз имеет введение в Швейцарии референдума. Референдум не остался на бумаге. За последнюю четверть века из 212 законопроектов пошло на референдум 26, т. е. средним числом по одному в год. При этом наблюдение указывает на то, что референдум нередко свидетельствовал об очень консервативном настроении большинства голосовавших. Это заставило клерикалов и консерваторов очень дорожить референдумом, тогда как свободомыслящие и либералы стали относиться к нему не без некоторого недоверия. Что касается до социал-демократов, то они им дорожили как очень сильным агитационным средством, не смотря на то, что собственные их предложения референдумом отвергались. Так, в 1901 г., были  отклонены предложения об обязательном страховании рабочих от болезней и несчастных случаев, во-вторых, о введении пропорциональной системы при выборах в Национальный совет и, в-третьих, об избрании Союзного совета непосредственно народом. Позднее (1911) первый из этих законов был принят. Пропорциональные выборы в Национальный совет были введены только после войны (1919). Предметом политической борьбы в первые годы XX в. был также вопрос об отделении церкви от государства. После конституции 1874 г. существовали союзные законы, касавшиеся церковных дел, — например, запрещение учреждать в Швейцарии католические епископства без согласия Союзного совета, обязательность гражданского брака, ведение метрических книг гражданскими властями, обязательность школ с светским преподаванием. Но в отдельных кантонах все-таки оставались в силе старые отношения между церковью и государством. Первой произвела отделение церкви от государства Женева, вслед за Францией (1909). Далее, политическая борьба в общесоюзном масштабе шла между консерваторами и радикалами по вопросу о компетенции союзной власти: первые стояли за ее ограничение, вторые — за расширение. Гражданские и уголовные законы в кантонах были разные, хотя и началось объединение законов в некоторых частных случаях (введение гражданского брака, отмена конституцией 1874 г. смертной казни и восстановление ее соответственным изменением статьи конституции в 1879 г.), а в 1887 и 1898 гг. народным голосованием одобрена мысль о введении во всем Союзе единого гражданского права. К 1900 г. был изготовлен проект гражданского кодекса, который вступил в силу в 1912 г. при сохранении местных форм судоустройства. Передача в руки Союза железнодорожного законодательства повлекла за собою постепенный переход в союзному заведованию железнодорожного дела: Союзный совет начал выкупать частные линии или приобретать акции железнодорожных обществ, строить свои линии и т. п. Без участия союзной власти не были бы предприняты такие грандиозные сооружения, как сен-готардский (1870) и симплонский (1905) туннели.

Проведение туннелей сильно содействовало развитию в Швейцарии промышленности и торговли, а также притоку иностранных путешественников. В 1908 г. по народной инициативе возник вопрос о переходе в союзную собственность всех водопадов, дающих колоссальную механическую силу, но референдум принял это предложение в смягченной форме союзного контроля над распоряжением кантональных властей своими водопадами. Таким образом, в начале XX в. унификация Швейцарии сделала большие успехи, хотя кантоны в то же время во многих отношениях сохраняли свою автономию. Вопрос об армии тоже были предметом политической борьбы. Конституция 1874 г. признала право содержать постоянное войско только за кантонами, и лишь в случае опасности кантональные контингенты должны были подчиняться представителю союзной власти, причем только союзная власть была облечена правом военного законодательства и заведывания обучением и вооружением войска. Общее усиление милитаризма после франко-прусской войны заставило и Швейцарию установить всеобщую воинскую повинность и поднять у себя число комбатантов до 300 000 человек, что потребовало больших расходов. Успехи военной техники побудили швейцарских специалистов заняться выработкой новой военной организации, которая и была принята обеими палатами в 1907 г. Этот закон поставил во главе военного управления, как и раньше, Союзный совет с подчиненным ему военным департаментом, своего рода министерством, право же назначения корпусных командиров было передано центральному представительству. Социал-демократы потребовали для этого закона референдума, собрав 89 тыс. голосов, но народное голосование высказалось в его пользу, хотя и незначительным только большинством (55% против 45%). Успехи социализма в Швейцарии в первые годы текущего столетия были столь же медленны, как и в предыдущий период. На выборах 1902 г. в Национальный совет прошло только семь социал-демократов на 167 имевшихся в нем вакансий, что составляет только около 4%, а на выборах 1905 г. цифра эта сократилась до единицы.

5. Швейцария во время и после мировой войны 1914—1918 гг. Благодаря своему «вечно-нейтральному положению», признанному Европой в 1815 г. и подтвержденному воюющими странами в самом начале мировой войны, Швейцария избежала всех ее бедствий и ужасов, что, однако, не помешало ей испытать на себе целый ряд ее влияний экономического и политического характера. Западными, северными и восточными своими границами она примыкала к воюющим государствам, а когда в 1915 г. к последним присоединилась и Италия, Швейцария оказалась уже со всех сторон окруженной воюющими странами. Это не могло не отразиться на ее внешней торговле и промышленности и не потребовать от союзного правительства чрезвычайных мер для вооруженной охраны нейтралитета Швейцарии, особенно ввиду нарушения Германией такого же гарантированного договорами нейтралитета Бельгии. Союзному правительству, тотчас же провозгласившему свой безусловный нейтралитет и заявившему протест против нарушения нейтралитета Бельгии, пришлось мобилизовать и все время держать на границах для охраны значительные военные силы. Это требовало больших расходов и отрывало от производительного труда много рабочих рук. Приходилось следить и за тем, чтобы и со стороны граждан не было нарушений нейтралитета. Романское население Швейцарии не скрывало своего сочувственного отношения к Франции и к ее союзникам, тогда как немецкая часть страны более стояла на стороне Германии и Австрии. В 1916 г. было даже возбуждено судебное преследование против двух штабных офицеров, обвинявшихся в незаконном информировании германских и австрийских военных сфер (Oberstenaffäre), а в 1917 г. был смещен один член Союзного совета (Гофман) за участие в германской попытке заключить сепаратный мир с Россией. Вопреки всему духу союзного законодательства была даже введена официальная цензура и вообще так расширены полномочия правительства, что новейший историк (Гальярди) сравнил их с властью Комитета общественного спасения. Расширение правительственных функций отразилось и на развитии полицейского надзора и сыска, тем более, что страну наводнили иностранцы, действовавшие в интересах своих правительств или вообще в каких-либо политических или экономических целях, которые, по мнению местных властей, могли компрометировать нейтралитет Швейцарии или вообще повредить ее спокойствию. Полиция зорко следила за поведением всяких соглядатаев, аферистов и т. п., не спуская со своих глаз и иностранных агитаторов или политических деятелей разных национальностей и направлений, особенно интернациональных социалистов, съезжавшихся на конференции в Циммервальде и Кинтале (см. XLV, ч. III, 426/30). Особую сторону в расширении функций центрального правительства составляла необходимость регулирования экономических отношений вследствие того, что торговля с соседями должна была подвергнуться многим ограничениям (запрещение вывоза материала для военных целей и т. п.). По данному предмету правительство Швейцарии входило в соглашения с правительствами воюющих держав, строго наблюдая за тем, чтобы не подавать повода к обвинению в неравном отношении к той или другой стороне. Это очень усилило дипломатические сношения Швейцарии с соседями и даже с более отдаленными странами. Присоединение Северо-Американских Соединенных Штатов к числу воюющих держав (1917) вызвало некоторые задержки в снабжении Швейцарии заморским хлебом, на что правительство реагировало посылкой в Вашингтон специальной делегации. Более деятельные дипломатические сношения Швейцарии обусловливались еще тем, что через ее территорию переезжали раненые и т. п., да и вообще Швейцария играла роль посредствующей инстанции в частных соглашениях о военнопленных, раненых и т. п., для которых много в Швейцарии делалось и в порядке благотворительности. В общем война 1914—1918 гг. навязала центральной власти Швейцарии множество необычных для нее функций, что не могло не повлечь за собой значительного ее усиления к неудовольствию всех общественных элементов, враждебных централизму и бюрократизму. Конечно, с окончанием войны многое в этом отношении отпало, и после 1918 г. жизнь вернулась к довоенной норме.

Чисто экономические следствия войны 1914—1918 гг. были также весьма значительны. Уже объявление Германией войны России и Франции произвело в стране настоящую панику, внесшую некоторое расстройство в деятельность банков и в прочность кредита. Затем началось сокращение ввоза в Швейцарию пищевых продуктов и сырья, произошло вздорожание очень многих товаров, стал заметным упадок некоторых производств на вывоз, равно как всех занятий, обслуживавших многочисленных туристов (гостиницы, гиды, наемные экипажи и т. д.), стала увеличиваться безработица и пр. Правда, некоторые мирные производства, сократившиеся во время войны у соседей, в Швейцарии стали, наоборот, процветать и давать значительную прибыль, но с прекращением военных действий этому временному развитию пришел конец, что сопровождалось рядом частных потрясений. Только с 1921 г., не раньше, стал изживаться экономический кризис. Из этого четырехлетнего периода страна вышла и с большей (более, чем вдвое) задолженностью. Такое потрясение народного хозяйства содействовало обострению классовых противоречий. Особенно важным было то, что за этот период обособилось крестьянство, создавшее собственную свою партию, в чем за ним последовали и ремесленники. В представительных учреждениях, благодаря введенному в 1919 г. пропорциональному представительству, большее значение приобрели социалисты (ср. XL, 511), отмежевавшиеся от демократической партии «грютлианцев». Дороговизна жизненных припасов и большая безработица создали благоприятную почву для социалистической пропаганды, которая до того времени в Швейцарии была вообще довольно-таки слаба. Примеры Октябрьской революции 1917 г. и «спартаковское» движение в Германии подействовали возбуждающим образом и на Швейцарию. Начались стачки, демонстрации, уличные волнения (в Базеле, в Цюрихе и других местах), стали раздаваться призывы к всеобщей забастовке и к гражданской войне. Руководящую роль в этом движении взял в свои руки так называемый «Ольтенский комитет». Правительство и имущие классы встретили это движение крайними репрессиями. Вожди движения были преданы военному суду весной 1919 г. и приговорены к разным срокам тюремного заключения. Правительственная политика приобрела после этого весьма консервативный характер. В особенности Швейцария стала бояться большевистского влияния и отказалась признать Советское правительство. Когда 9 мая 1923 г. в Лозанне был рукой контрреволюционера убит представитель СССР В. В. Воровский (см. XLI, ч. I, приложение деятели СССР, 92), союзное правительство отказалось дать Советскому Союзу обычное в таких случаях удовлетворение. Это повлекло за собой полное прекращение всяких сношений между обоими государствами, продолжавшееся до весны 1927 г., когда сношения были возобновлены по инициативе самого швейцарского правительства. Напротив, несколько раньше, в 1920 г., швейцарское правительство легко пошло на уступку в другую сторону, согласившись на возобновление в Швейцарии папской нунциатуры, не существовавшей с 1873 г. Революционное движение 1918 г. имело, однако, и некоторые другие результаты, кроме общей реакции. В 1919 г. было введено в союзном масштабе пропорциональное представительство, которого тщетно добивались его сторонники с 1913 г. В этом же году в Швейцарии был введен восьмичасовой рабочий день в форме сорокавосьмичасовой недели, и положено было начало страхованию на случаи старости, инвалидности и т. п.

Версальский мир 1919 г. изменил и международное положение Швейцарии. Конечно, границы ее остались прежние, хотя и возникал было вопрос о присоединении к Швейцарии австрийского Форарльберга, население которого желало этого, и только Союзный совет отклонил такую аннексию (здесь не идет в счет таможенное объединение с Швейцарией маленького княжества Лихтенштейнского). Правительство предпочло сохранение прежнего нейтралитета всякому расширению территории. Другим вопросом международной политики Швейцарии был вопрос о ее вступлении в Лигу наций. Он мог  быть решен только всенародным голосованием, а между тем немецкая часть Швейцарии относилась к этому с большим недоверием, которое разделялось и некоторыми политическими деятелями: первые боялись необходимости отказа при этом от нейтралитета, вторые — видя в Лиге наций капиталистическую организацию. Но по запросу со стороны правительства о сохранении нейтралитета Лига наций ответила в утвердительном смысле, что облегчало проведение дела. Самыми ярыми противниками вступления были первоначальные кантоны, самыми же ревностными сторонниками этого международного учреждения являлись жители романских частей Швейцарии. В общем, одержала верх боязнь экономической и политической изолированности и внутреннего раскола, и 16 мая 1920 г. вопрос был решен в утвердительном смысле приблизительно 417 тысячами голосов против 324 тысяч, что составляет более 56%. В голосовании участвовало в среднем 76%, но процент голосовавших во французской части Швейцарии, особенно в Ваадте, был гораздо большим. Некоторое влияние оказывало и то, что местопребыванием постоянных учреждений Лиги наций была сделана Женева. Впоследствии швейцарские уполномоченные первыми поднимали такие вопросы, как допущение Германии в Лигу наций, или принимали участие в обсуждении вопросов об Аландских островах, о Саарской области, об управлении Данцигским портом и др. Таким образом, в результате мировой войны Швейцарии начала играть несколько большую, чем прежде, роль в мировой политике; притом в вопросах внешней политики стал принимать непосредственное участие весь народ, как это случилось в 1923 г. при народном голосовании одного договора с Францией, когда правительственное предложение было отвергнуто подавляющим большинством.

В общей истории Европы Швейцария не могла как по размерам своим, так и по малой своей сплоченности играть сколько-нибудь значительную роль, кроме, пожалуй, конца средних веков и начала нового времени (бургундская война, участие в итальянских войнах), да и то больше в качестве страны, поставлявшей наемные войска. Это наемничество в истории Швейцарии дотянулось до середины XIX в. В первой половине этого столетия швейцарскими войсками поддерживалась светская власть папы и деспотизм неаполитанского короля. В 1849 г. швейцарцы были и на службе римской республики, и в австрийском войске, боровшемся с итальянской революцией. Но это уже были последние случаи такого участия швейцарцев в международных войнах. Значение Швейцарии, как убежища для гонимых в других странах, начавшееся в эпоху реформации, когда одно время, кроме протестантов, здесь находили приют и итальянские вольнодумцы, достигло наивысшей точки во второй четверти XIX века, после революций 1830 и 1848 г., а потом после поражения Парижской Коммуны 1871 г. и после германского закона о социалистах 1878 г.; здесь же, начиная с шестидесятых годов, стало искать убежища и множество русских революционеров. Известную роль играла Швейцария и в истории I Интернационала (см. международное общество рабочих). Нельзя также не отметить, что высшие школы Швейцарии впервые открыли свои двери перед женщинами и привлекли большие массы иностранной учащейся молодежи, между прочим, и русской.

Литература: За последние полвека вышли в свет общие истории Швейцарии следующих авторов: Ван-Мюйден (русский перевод 1898—1902), Daguet (французский), Dändliker (1897—1902, одна из лучших), Dierauer (1887—1907), N. Droz (в сборнике «Die Schweiz im XIX Jahrhund.», 1899), Наrbin (1900—1901), Schollenberger («Geschichte d. schweiz. Politik», 1906—1908), Strikler (1874). Одним из последних компендиев общей истории Швейцарии является немецкая книга Gagliardi (1920), в которой изложение доводится до 1848 г. с кратким очерком позднего времени, но в 1925 г. вышла в свет французская обработка этого труда в двух томах («Histoire de la Suisse»), из коих второй посвящен XIX и XX вв. до мировой войны. Ежегодные обзоры событий в Женеве дает с 1886 г. издаваемый Hilty «Jahrbuch d. schweizer. Eidgenossensohaft». По отдельным периодам следует отметить для первоначальной Швейцарии: Oswald Нееr, «Die Urwelt d. Schweiz»; Huber, «Die Waldstätte bis zur Begründung ihrer Eidgenossensohaft» (1861); Favre, «La confédération des huit cantons» (1879); Oechsliy «Die Anfänge d. schweiz. Eidgenossenschatt» (1891); Leo Weisz, то же заглавие (1925); Karl Meyer, то же заглавие (в «Neue Zürcher Zeitung», 1925, №№ 501 и 518 — возражения Вейсу); Hans Nabholz, «Die neueste Forschung über die Entstehung d. schweiz. Eidengenossenschaft» (в «Papstum und Kaisertum. Forsch. zur Beach, d. Mittelalters»). Для эпохи реформации: Е. Bloesch, «Gesch. d. schweiz. reform. Kirchen» (1898—99); W. Hadorn, «Kirchengesch. d. Schweiz» (1907); В. Fleischlin, «Schw. Reformationsgeschichte» (1908); Р. Виппер, «Церковь и государство в Женеве XVI в. в эпоху кальвинизма» (1894). По эпохе католической реакции: I. Р. Mayer, «Das Konzil von Trient und die Gegenreformation in d. Schweiz» (1901—1902); R. Seehausen, «Schweiz. Politik während d. 30-jährigen Krieges» (1882). Для эпохи французской революции: Tillier, «Gesch. d. helvetisohen Republik» (1843); Е. Dunan, «Les relations diplomatiques de la France et de la republique Helvétique» (1902); J. Strickier, «Die alte Schweiz und d. helvetiscne Revolution» (1899). Для XIX в.: Р. Seippel, «Die Schweiz im neunzehnten Jahrhund.»; W. Oechsli, «Gesch. d. Schweiz im XIX J.» (1903 и сл.); Simon Kaiser, «Untersuchungen über d. Neutralist d. Schweiz» (1894); Schweizer, «Die schweiz. Neutralitаt» (1895); В. Ceranville, «Le système continental et la Suisse» (1903); Van Muyden, «La Suisse sous le pacte de 1815» (1890); R. Н. Vögeli, «Die schweiz. Regeneration von 1830—1840» (1924); S. Müller, «Der Kampf zwischen Recht und Gewalt in d. schweiz. Eidgenossensohaft» (1863—88); F. Fleiner, «Die Gründung d. schweiz. Bundesstaats im Jahre 1848» (1898): Baumgarten, «Die Schweiz in ihren Kämpfen von 1836 bis 1850» (1863—66); Woeste, «Histoire du Kulturkampf en Suisse» (1887); Н. Wartmann, «Industrie und Handel d. Schweiz im XIX J.» (1902). По вопросу о развитии государственного строя Швейцарии в новейшее время — работы: J. Bernly (1892), S. Deploige (1893), Stüssi (1893), А. Dunan (русский перевод 1896), А. Keller (1899), S'. Kurti (русский перевод 1900), К. Тахтарова («От представительства к народоправству», 1907). См. также R. von Berghem, «De la chambre unique du système bicaméral. Une innovation dans le droit public suisse, son facteur politique autoehtone» (1924). Для XX в.: Р. Clerget, «La Suisse an XX siècle»; v. М. Crawford, «Switzerland of to-day» (1911); W. Rappard, «La politique de la Suisse dans la Société des Nations» (1925). См. также в общих историях XX в., каковы на русском языке: «История нашего времени», под редакцией М. Ковалевского и К. Тимирязева (от. В. Водовозова) или в VII т. «История Западной Европы» Н. Кареева, а также в новейших изданиях трудов Egelhaaf'а и Seignobos'а. По истории рабочего движения и социализма в Швейцарии: Berghoff-Ising, «Die sozialistische Arbeiterbewegung in d. Schweiz» (1895); А. Babel, «Essai sur les causes et le développement de la législation du travail en Suisse» {1925); J. Langhard, «Die anarchistische Bewegung in d. Schweiz» 1909, 2-е изд.).

Н. Кареев.

Государственное устройство. Социальной основой швейцарской государственности является мелкая буржуазия, сельская и городская. Ее влияние объясняется исключительными историческими и социально-экономическими особенностями Швейцарии, в частности сравнительной индустриальной отсталостью Швейцарии, значительным распространением кустарничества и ремесла и преобладанием в сельском хозяйстве крестьянства.

Благодаря медленному и неравномерному развитию капитализма в различных частях Швейцарии, мы находим там как политические формы, унаследованные от средних веков (например Аппенцель), так и новейшие формы прямого участия народа в законодательстве, созданные бурной историей Швейцарии XIX в.

Мы рассмотрим государственное устройство Швейцарии по трем главным, характерным его моментам: 1) федерализм, 2) народоправство, 3) организация союзных властей.

1. Федерализм. Швейцария состоит из 22 кантонов. Из них три кантона разделяются на два полукантона: 1) Аппенцель — Ауссерроден и Иннерроден, 2) Базель, город и сельский полукантон, 3) Об- и Нид-Вальден. Кантоны делятся на округа; округа — на коммуны. Три языка являются в Швейцарии официально равноправными: немецкий, французский и итальянский, хотя фактическое соотношение языков иное: преобладает немецкий (70,9%), при 21,2% французского и 6,15% итальянского (в 1920 г.).

Федерализм Швейцарии проявляется в следующих принципах:

а) «Кантоны суверенны, поскольку их суверенитет не ограничен союзной конституцией» (ст. 3 конституции). Это значит, что кантон является государством (а не автономной провинцией), но государством не суверенным. Например, Швейцарский Союз гарантирует кантонам их конституцию и суверенитет, под условием, что конституция кантона не противоречит союзной конституции, является республиканской, принята народным голосованием и может быть народом изменена (ст. 4 и 5 конст.). Кантонам запрещено конституцией заключать между собой особые политические договоры и союзы (ст. 7). Однако, все те права, которые у кантона прямо не отняты или не ограничены союзной конституцией, принадлежат кантону в полном объеме. В частности, ему принадлежит учредительная власть, т. е. право создавать для себя и изменять по своей воле свою конституцию. Это и есть отличие кантона, как члена федерации, от автономной провинции, как части унитарного государства, которой конституция дается или утверждается центральной властью унитарного государства.

б) Кроме учредительной власти, кантоны имеют власть законодательную. Акты законодательства, изданные кантоном, имеют окончательную силу и ни в каком последующем их утверждении союзной властью не нуждаются, при условии, что кантональный закон не противоречит союзному закону, изданному в пределах власти, предоставленной Союзу (например, таможенное дело, монетная регалия или постройка железных дорог могут регулироваться только союзным, а не кантональным законодательством). Только для некоторых кантониальных актов, как исключение указанных конституцией, необходимо утверждение их Союзным советом (кантониальные законы об оседлости, о праве голоса в общинных делах, о преследовании злоупотреблений печати — ст. 43 и 53 конст.).

в) Наряду с учредительно-законодательной властью (а и б), кантоны, как таковые, равноправно участвуют в создании федеральных органов. Всякое изменение союзного законодательства (и тем более конституции) проходит при участии представителей кантонов, как таковых, причем самый малый кантон посылает в Кантониальный совет столько же представителей, сколько и самый большой.

г) Особенно важной чертой федерализма является нерасторжимость союзного объединения. Если до 1848 г. выход из союза означал, самое большее, нарушение союзного договора, то после 1848 г. такой выход уже означает восстание, т. е. преступление не суверенной части государства против суверенной союзной власти («безвыходность» из Союза).

д) Швейцарский Союз непосредственно повелевает всем гражданам Союза (а не через аппарат кантональной власти, как в конфедерации), и для силы его актов не требуется согласие каждого кантона, как такового (вопреки тому, что имеет место в конфедерации). В силу этого принципа, каждый гражданин Швейцарии является членом двух государств: кантона и Союза. Из первого членства вытекает второе.

2. Народоправство. Для правильного понимания государственного строя Швейцарии необходимо установить различие между представительством и народоправством (непосредственной республикой). В чистой представительной системе парламент и глава государства формально независимы в своих актах от воли народа и юридически-бесконтрольно ее выражают (ср., например, запрет инструкций избирателей депутатам). После выборов они проводят свою волю, как «волю народа», но при этом народ не спрашивается, так ли это. Иное дело — в системе народоправства. Здесь нет двух независимых от народа, свободных выразителей его воли. «Народ» господствует над ними обоими в форме постоянно заявляемого им мнения по важнейшим вопросам государственной жизни: он сам голосует и предлагает законы (референдум, инициатива).

Власть свою народ в Швейцарии осуществляет не везде одинаково. Отсюда два типа непосредственной республики: чисто-непосредственная и представительно-непосредственная.

а) В чисто-непосредственной республике народ есть единственный законодательный орган, а при нем есть только законосовещательный орган, вырабатывающий проекты законов (а не законы). Это значит, что без прямого утверждения народа эти проекты не имеют никакого юридического значения; с другой стороны, сам народ может принимать законы, хотя и не выработанные нормальным, законосовещательным органом.

Такую чисто-непосредственную республику мы находим в 4 кантонах Швейцарии: Урн, Гларусе, Унтервальдене и Аппенцеле. Там от средних веков сохранилось непосредственное, вечевое управление государством через народное собрание (ландсгемейнде). Ежегодно, в мае или апреле, собираются на очередное народное собрание все полноправные граждане кантона, причем не явившийся подвергается штрафу (до 5 франков). Предложить новый закон или изменение старого может хотя бы один человек, а предложение об изменении конституции должно исходить от нескольких человек. Не допускаются какие-либо поправки к закону: он должен быть принят или отвергнут. Иногда запрещены также и дебаты, почти невозможные в таком многолюдном собрании. Голосование производится поднятием рук.

На этих собраниях народ непосредственно принимает или отвергает предложенные ему законы. Он голосует также налоги, займы и бюджет. Здесь народ сам непосредственно выбирает правительство и высший суд.

Что касается парламента, то он избирается не в едином для всего кантона народном собрании, а по избирательным округам, и власть его в законодательных делах крайне ограничена. Он может только подготовлять законопроекты и всякие вообще другие предложения (бюджет, налоги) для утверждения их народом. Кроме того, он имеет некоторые права в области управления (издает указы, необходимые для исполнения требований конституции и законов, принимает жалобы на распоряжения членов правительства, назначает некоторых судей и чиновников и т. п.). Парламент здесь управляет, но не законодательствует, ибо он орган не верховный, а подчиненный.

б) Совершенно иное устройство мы находим в остальных 18 кантонах Швейцарии. Здесь парламент является участником в законодательной власти, так что мимо парламента не может пройти ни один закон на народное утверждение. Однако, влияние и роль парламента в разных кантонах различны.

Обычное устройство кантональной власти таково. Народ избирает на 3-4 года, всеобщим голосованием по округам, парламент (Большой совет), всегда состоящий из одной палаты. Правительство и суд выбирались прежде, обычно, парламентом, но теперь уже в значительном большинстве кантонов, как суд, так и правительство избираются непосредственно самим народом. Правительство, обычно, бывает коалиционного состава, причем министры остаются в своей должности, хотя бы парламент отвергал то или иное их предложение. Народ выбирает также окружных и общинных чиновников, включая учителей. Выборы на 3-6 лет.

В 6 ½  кантонах избиратели имеют право роспуска парламента (Берн, Ааргау, Золотурн, Базельсельский, Люцерн, Тургау и Шафгаузен). Например, в Берне 8 000 избирателей могут потребовать переизбрания Большого совета.

Самой важной особенностью кантонального и союзного устройства Швейцарии является референдум и инициатива. Всенародное голосование впервые имело место в Швейцарии в 1802 г., когда Наполеон I предложил на голосование всего швейцарского народа новую, т. н. вторую гельветическую конституцию. Оказалось, что за нее голосовало всего около 72 000 граждан, воздержалось около 167 000, а против нее голосовало около 92 000 граждан, т. е. она собрала за себя очевидное меньшинство. Но воздержавшиеся были сочтены согласившимися, вследствие чего было провозглашено, что «конституция получила согласие огромного большинства граждан, призванных вотировать в Гельвеции».

Этот способ голосования, при котором народ должен отвергнуть закон большинством всех имеющих право голосовать, а не большинством фактически голосующих, есть, в сущности, право народа требовать отмены изданного закона. Такое народное veto было распространено в кантонах Швейцарии в 30-х и 40-х годах XIX в.

Не трудно видеть, что veto спекулировало на равнодушие народа, на недостаток его энергии, активности и интереса к государственным делам. Насколько трудно добиться большинства всех имеющих право голоса, — видно из того, что в швейцарском Союзе среднее число голосующих избирателей составляет около 60% всех имеющих право голоса (в последнее время, впрочем, процент этот возрос). Поэтому право veto справедливо было названо подделкою народного голосования. Сильное общественное движение в Швейцарии в 1830—48 гг. привело почти всюду к замене права veto референдумом. Референдум в Швейцарии есть право народа не отвергать только, а давать свое положительное утверждение актам парламента.

Референдум, как право народа утверждать законы, имеет два вида: факультативный и обязательный. Факультативный референдум есть право народа утверждать только те акты парламента, которые народ потребует на свое голосование (таковы, например, законы швейцарского Союза). При обязательном же референдуме всякий данный акт парламента обязательно должен быть передан на утверждение народа. Обязательному референдуму подлежит в Швейцарии всякое изменение конституции, как союзной, так и кантональной.

Отлично от референдума введенное еще в 1848 г. право конституционной инициативы, в силу которого народ сам, по собственному почину, а не только по предложению парламента, получил право изменять конституцию.

Чтобы добиться общего пересмотра конституции, достаточно постановления одной из палат парламента или заявления о желательности пересмотра конституции, подписанного 50 000 граждан.

При частичном пересмотре, 50 000 избирателей в праве сами выработать в окончательном виде проект изменения конституции. Те же 50 000 избирателей в праве также дать парламенту общее указание — изменить в определенном направлении данные статьи конституции (одну или несколько). Таким образом, каждые 50 000 избирателей, через голову парламента, могут предлагать народу законопроекты, вступающие в силу после принятия их народом, хотя бы парламент был против них.

Кроме конституционного референдума и конституционной инициативы, в Швейцарии существует законодательный референдум, т. е. право части народа потребовать голосования всего народа для закона, принятого парламентом. В Союзе принят факультативный референдум законов, а также постановлений парламента, имеющих общеобязательное значение и не имеющих характера неотложности (ст. 89). В силу ст. 89 конституции, 30 000 избирателей или 8 кантонов могут потребовать закон или вышеуказанное постановление парламента на народное голосование.

Референдуму не подлежат в швейцарском Союзе ни бюджет, ни финансовые меры, ни международные договоры (кроме договоров бессрочных или на срок более 15 лет, подлежащих факультативному референдуму: ред. 1921 г.). Но в отдельных кантонах только бюджет нигде не подвергается референдуму, а финансовые меры (займы, налоги, государственные расходы, продажа государственных имуществ) во многих кантонах подлежат референдуму; в меньшинстве кантонов народному голосованию подлежат и договоры кантонов с другими кантонами или иностранными государствами. (Договоры кантонов с иностранными государствами допустимы только по вопросам народного хозяйства, соседских отношений и полиции; в них не должно быть ничего противного Союзу или правам других кантонов — ст. 9 конституции).

Референдум теперь существует во всех кантонах Швейцарии. Обязательный референдум существует во всех кантонах для конституционных законов, а в большинстве кантонов — и для обыкновенных законов. Народная инициатива существует во всех кантонах, кроме Люцерна, где есть только конституционная инициатива.

Из новейших народных голосований Союза, помимо указанных в предыдущей статье, отметим следующие. В 1908 г., путем частичного пересмотра конституции, воспрещен в Швейцарии абсент, его производство, вывоз и продажа, а также его хранение для продажи и перевозка (не транзитная). В 1914 г. создан федеральный административный суд. В 1918—19 г. народ высказался за пропорциональные выборы в национальный совет (ст. 7 переходного постановления конституции). В 1920 г. Союзу было предоставлено принятие мер против лотерей, а в1921 г. — ему переданы вопросы авиации, автомобильного и велосипедного дела. В 1920 г. Швейцария вступила в Лигу наций, а с 1921 г. международные договоры, бессрочные или на срок более 15 лет, подлежат факультативному референдуму. В 1922 г. отвергнут проект введения поимущественного налога в пользу инвалидов, и в 1924 г. отвергнуто предложение об отмене 8-час. рабочего дня.

3) Организация Союзных властей. Носителем верховной власти в Швейцарии считается народ, но осуществляет ее он частью сам, частью через парламент, Союзное собрание. Оно состоит из двух палат: Национального совета и Совета кантонов.

а. Национальный совет, воплощающий принцип государственного единства Союза, избирается по округам на 3 года прямыми выборами, один депутат на 20 000 жителей. Избиратели — только мужчины. Депутат не может принадлежать к духовенству или союзному чиновничеству и быть членом другой палаты или союзного правительства. Депутаты получают вознаграждение от Союза. Число депутатов в 1925 г. — 198.

Выборы производятся на началах пропорционального представительства. Возраст избирателя — 20 лет (для местных, кантональных выборов избирательный возраст иногда понижается до 18 лет; в Цюрихе выбирают и женщины).

б. Кантональный совет, выражающий принцип самостоятельности отдельных кантонов, состоит из 44 представителей кантонов, по два от каждого. Они избираются по кантонам либо непосредственно народом на 3 года (в большинстве кантонов), либо кантональными парламентами на 1—4 года (в девяти кантонах). Вознаграждение они получают каждый от своего кантона.

в. Обе палаты юридически равноправны, с фактическим преобладанием Национального совета. Каждый совет заседает отдельно. Объединяются они для выборов правительства и суда, канцлера и главнокомандующего союзной армией, а также при осуществлении права помилования и при решении споров о компетенции между союзными властями (ст. 92 и 85). Союзное собрание, кроме законодательных полномочий, имеет еще ряд других важных прав, из которых многие принадлежат в других странах главе государства, а не парламенту: оно избирает Союзный совет, т.   е. правительство (включая президента) и Союзный суд, а также главнокомандующего; оно заключает международные союзы и договоры, объявляет войну и заключает мир, располагает союзной армией и обеспечивает независимость и нейтралитет Швейцарии; оно осуществляет надзор за администрацией и судом, разрешает жалобы на правительство по административным спорам и т. д. Союзное собрание также устанавливает годичный бюджет, утверждает финансовый отчет и постановляет о заключении займа, гарантирует конституции и территории кантонов и т. д. (ст. 85).

г. Глава государства, президент, не имеет здесь тех обычных прав, которые принадлежат его коллегам в представительных республиках (например, во Франции или Соединенных Штатах): эти права распределены между парламентом и народом. Поэтому Швейцарию иногда называют республикой без президента, имея ввиду крайне ограниченную его власть и значительную власть Союзного совета, как коллективного главы государства. Президент представляет Союз вовне и внутри (принимает иностранных представителей и председательствует на официальных празднествах), и он — председатель Союзного совета, т. е. возглавляет правительство. Практически важно, однако, то, что он — глава политического департамента (министерства), ведающего иностранные сношения, сохранение независимости и нейтралитета Швейцарии, поддержание безопасности и порядка в стране; президент руководит делами правительства и предварительно их рассматривает, а также проводит в жизнь надзор за всей союзной администрацией (закон 28/VІ 1895 г.).

д. Правительством Швейцарии является Союзный совет, назначаемый на 3 года Союзным собранием и состоящий из 7 членов, не принадлежащих к составу Собрания. Председателем Союзного совета является президент Союза, назначаемый на 1 год Собранием из числа членов Совета, как и вице-президент. По окончании службы президент не может быть ни президентом, ни вице-президентом на следующий год. Не будучи членами Собрания, члены Союзного совета имеют в его палатах не решающий, а только совещательный голос. Члены Совета фактически занимают обычно свою должность пожизненно и не связаны солидарной ответственностью пред Собранием. Отклонение Собранием их предложений не обязательно влечет за собой их отставку. Союзный совет осуществляет высшую власть руководства и исполнения в Союзе; он принимает меры к исполнению законов и постановлений Союза, а также решений и приговоров Союзного суда; он уполномочен вести внешние сношения. Он утверждает некоторые кантональные законы и распоряжения (см. выше: 1,б). Широкие полномочия  (даже законодательные) Совет получил во время войны 1914—18 гг.

е. Союзный суд назначается Собранием на 6 лет (с дальнейшим переизбранием). Суд состоит из 24 судей и 9 кандидатов. В Суде должны быть представлены все три языка. Суд заседает в Лозанне. Его компетенция распространяется на дела частного и публичного права, включая дела уголовные, которые суд разрешает с участием присяжных. Суд разрешает гражданские споры между Союзом и кантонами, между кантонами, а также некоторые важные споры между Союзом и кантонами, с одной стороны, и частными лицами или корпорациями — с другой; Суд обязан рассматривать и другие дела достаточной важности, если обе стороны об этом его просят (ст. 111). — Из уголовных дел Суду подведомственны важнейшие политические преступления (об измене, восстании и т. п.) и нарушения  международного права, а также преступления должностных лиц, назначенных союзной властью, по ее о том просьбе. Из вопросов публичного права Суд разрешает споры о компетенции между союзными и кантональными властями, публично-правовые споры между кантонами, жалобы на нарушение конституционных прав граждан и жалобы частных лиц на нарушение междугосударственных договоров. Союзный суд компетентен проверить соответствие кантонального закона кантональной конституции, а в случае несоответствия — объявить закон недействительным (чем Суд не раз пользовался). Но у Суда нет права проверять конституционность федеральных законов. В 1914 г. народное голосование установило в Швейцарии союзный административный суд, для разрешения административных тяжб и дисциплинарных дел по союзному управлению.

Литература: Fr. Fleiner, «Schweizerisches Bundesstaatsrecht», Tüb., 1923; J. Schollenberger, «Bundesverfassung der schweizerischen Eidgenossenschaft», Berl., 1905; его же, «Das Bundesstaatsrecht der Schweiz», Berl., 1902, 2 Aufl. 1920; А. Orelli, «Das Staatsrecht d. schweiz. Eidgenossenschaft», Freib., 1885; W. Burckhardt, «Kommentar der schweiz. Bundesverfassung», Bern, 1905, 2 Aufl. 1914: «Politisches Handwörterbuch», Р. Herre, В. 1—2, Leipz., 1923 (Schweiz); Th. Curti, «Der Weltgang d. Referendum», Arch. d. öff. R. 1911; Ф. Курти, «История народного законодательства и демократии в Швейцарии», Спб., 1896; А. Дюнан, «Народное законодательство в Швейцарии», Спб., 1896; Л. Лоуэлль, «Правительские и политические партии в государствах Западной Европы», М., 1905, стр. 360—460; В. Н. Дурденевский, «Иностранное конституционное право», Л., 1925, стр. 94—103; Ежегодник «Все страны», М» 1926, состав. Л. Берг, под ред. Б. Г. Донского, стр. 831—845; «Весь мир», изд. Госиздат, М.-Л., 1928, стр. 1024—1040; Я. М. Магазинер, «Общее учение о государстве», Пгр., 1922, стр. 393—398 сл.; Ш. Сеньобос, «Политическая история современной Европы», Спб., 1899.

Я. Магазинер.

Политические партии в Швейцарии. Главнейшей буржуазной партией Швейцарии является свободомыслящая-демократическая партия, представляющая интересы крупной промышленности, торговли и банков. Фракция в Национальном совете называется «радикально-демократической». С 1848 г. вплоть до 1919 г. (с небольшим перерывом в конце 70-х годов) эта партия обладала большинством в Национальном совете. В последнем мажоритарном парламенте эта партия имела 109 мест из 189. После введения пропорционального представительства в 1919 г. свободомыслящая демократическая партия потеряла значительное количество мест. В 1919 г. у этой партии оказалось всего 58 членов. Потеря мест произошла в значительной мере в пользу крестьянской партии, которая в послевоенные годы разошлась с свободомыслящей партией по вопросу о хлебной монополии. Эта партия выступает в пользу свободы торговли и соответственно этому — за либерально-демократический строй. На деле эта партия давным-давно стала консервативной и реакционной, партией буржуазной, контрреволюционной, что сказывается особенно рельефно в ее отношениях к фашизму, с одной стороны, к СССР — с другой.

Швейцарская консервативная народная партия, основанная в 80-х гг. прошлого столетия, выступает за реставрацию цехов и докапиталистического строя. Главным влиянием пользуется в католических и консервативных кантонах — Люцерне, Ури, Швице, Фрейбурге и др. До мировой войны фракция этой партии состояла из 34 членов, в последнем мажоритарном Национальном совете консервативная партия имела 38 членов. Система пропорционального представительства принесла этой партии небольшое увеличение числа мест — в 1919 г. она получила 41 место.

Либерально-консервативная партия (Центр). Эта политическая группировка имеет сторонников только в западно-швейцарских протестантских кантонах (Женева, Ваадт, Нешатель), в немецкой Швейцарии только в кантоне Базель-город. По своим взглядам эта группировка по вопросам экономической политики, в общем, разделяет взгляды свободомыслящих, от последних ее отделяет требование строгого проведения принципов федерации. Влияние и значение этой группировки все уменьшаются. В 1872/74 гг. она насчитывала в Национальном совете 30 членов, в последнем мажоритарном парламенте — 14, в первом пропорциональном Национальном совете — 9.

Крестьянская партия. Эта партия образовалась вскоре после окончания мировой войны в результате раскола бернских свободомыслящих, как мы уже указывали. К образовавшейся крестьянской партии присоединились остатки бернской либеральной консервативной партии. Эта партия получила в первом Национальном совете, избранном на основе пропорционального представительства, 31 место.

Союз Грютли — самая старая партия в Швейцарии, основана в 1836 г. Когда-то эта организация объединяла радикальные рабочие элементы с радикальными мелкобуржуазными элементами. В 1925 г. этот союз был распущен, объявив о своем слиянии с социал-демократами, что лишний раз свидетельствовало о сильном поправении социал-демократии.

Социал-демократическая партия. О развитии этой партии см. выше. В 1899 г. эта партия была представлена в Национальном совете 3 представителями, в 1902 г. — 7, в 1911 г. — 19 членами. В 1919 г. она получила 41 место.

Коммунистическая партия основана в 1921 г. В нее влились самые революционные элементы социал-демократической партии, стоявшие во время мировой войны на платформе Циммервальда. Главное свое влияние партия имеет в индустриальных центрах, как Базель, Цюрих, Женева и Шафгаузен. После выборов в 1925 г. коммунистическая партия имела три места — 1 мандат от Базеля, 1 — от Цюриха и 1 — от Шафгаузена. В 1928 г. цюрихский мандат был утерян. Коммунистической партии приходится вести крайне ожесточенную борьбу не только с буржуазными партиями, но и с социал-демократической, которая не останавливается ни перед какими мерами, чтобы вытеснить коммунистов из парламента, профсоюзов и других организаций. С самого начала своего возникновения коммунистическая партия стала выступать в пользу единого рабочего фронта для борьбы с единым буржуазным фронтом. Профсоюзные бюрократы и социал-демократическая партия в ответ на это предложение предприняли энергичную кампанию против коммунистической партии, не останавливаясь перед расколом профсоюзов в целях изгнания оттуда коммунистов.

Последние выборы 1928 г. дали такие результаты: консервативная (католическая) получила 46 мест, либерально-консервативная — 6, радикально-демократическая (свободомыслящая) — 58 мест, крестьянская (аграрная) — 31 место, с.-д.— 50 мест, все остальные партии получили 7 мест. В общем, намечается известная тенденция, избиратели концентрируются вокруг больших политических партий, что свидетельствует об обострении классовых противоречий.

Я. Шафир.

Народное хозяйство Швейцарии. Население Швейцарии составляло по переписи 1920 г. 3 880 320 чел. Это дает плотность народонаселения в 94,6 на 1 кв. км, а если исключить 22,4% территории, негодной для жилья и хозяйства (скалы, ледники, вода), — то 121 чел. По плотности населения Швейцария стоит (считая только обитаемую и производительную часть территории) позади Бельгии (279), Нидерландов (224), Великобритании (220), Италии (136) и Германии (135).  

В 1600 г. население Швейцарии составляло 1,1 млн. человек, а двумя столетиями позже, в 1800 г. — 1 670 000. В дальнейшем население увеличивается следующим образом: в 1850 г. — 2 393 000, в 1900 г. — 3 315 000, в 1920 г. — 3 880 000. В первую половину прошлого века прирост населения совершался довольно равномерно, затем он замедлился, но ненадолго, после чего стал идти ускоренным темпом. Можно утверждать, что темп роста народонаселения довольно точно отражает хозяйственное развитие страны. Промышленные кризисы 50-х и 60-х годов замедлили этот темп, а последние три десятилетия перед мировой войной — период успешного развития швейцарского народного хозяйства — были отмечены значительным приростом населения.

Швейцария издавна отличалась особенной притягательной силой для иностранцев. Сравнение в этом отношении Швейцарии с другими государствами дает следующие результаты:

Число иностранцев на 1000 жителей:

	1880 г.	1900 г.	1910 г.
Швейцария	74,5	115,6	147,1
Люксембург	64,3	122,9	152,8
Бельгия	25,0	30,8	34,2
Франция	26,7	26,9	27,0
Германия	6,1	13,8	19,4
Австро-Венгрия	4,7	5,7	6,6
Италия	2,1	1,8	2,3

Таким образом, процент иностранцев в Швейцарии очень высок. Но, с другой стороны, довольно велико и число швейцарских эмигрантов: но эта эмиграция направляется, главным образом, в европейские государства и носит большей частью временный характер. Заокеанская эмиграция очень незначительна, составляя в среднем за 1920—24 г. по отношению к населению всего лишь 0,89%, что отводит Швейцарии 12-ое место в ряду европейских государств по размерам переселений за океан. В абсолютных цифрах эмиграция за океан составляла в 1913 г. — 6 000, в 1923 г. — 8 000, в 1925 г. — 4 000. В Соединенных Штатах Северной Америки в 1920 г. насчитывалось 117 000 уроженцев Швейцарии, а во Франции на 1 января 1925 г. — 146 000.

В языковом отношении 70,9% жителей принадлежит к немецкой лингвистической группе. Из романской группы, составляющей 28,5% населения, 21,24% говорят по-французски, 6,15% — по-итальянски, и 1,11% — по-румынски.

Развитие городов теснейшим образом связано с промышленным развитием страны. Одиннадцать городов — Женева, Базель, Берн, Цюрих, Лозанна, Санкт-Галлен, Шафгаузен, Геризау, Фрейбург, Золотурн и Люцерн — насчитывали все вместе к концу ХVІII в. 110 000 жителей, что составляло 6,6% всего населения страны (1,67 млн.); вся остальная масса жила в деревне. Но по мере индустриализации Швейцарии картина резко меняется. Начинается рост городов за счет деревни. Передвижка в отношении между городом и деревней влечет за собой перемены в профессиональном и социальном составе населения. В результате этого процесса в 1920 г. сельским хозяйством было занято всего лишь 26,0% самодеятельного населения, промышленностью и горным делом — 44,7% и торговлей и транспортом — 16,6%. По переписи 1910 г. это соотношение к численности самодеятельного населения было для сельского хозяйства — 26,8%, для промышленности с горноделием — 46,1% и для торговли и транспорта — 15,6%. Десятилетие мировой войны и послевоенной депрессии дает значительное понижение % самодеятельных и для промышленности. Сильно поднялось значение торговли (вместе с транспортом). Очень выросла также роль общественной службы и свободных профессий (с 4,9% до 6,2%). В 1888 г. в сельском хозяйстве было занято 37,4% самодеятельного населения, в промышленности и горноделии — 41,6%, в торговле и транспорте — 9,8%; в 1900 г. для этих областей народного труда мы имеем такие проценты: 30,9; 44,9; 13,0. Падение роли сельского хозяйства и рост промышленности и торговли выступают, таким образом, очень ярко. Рука об руку с новейшим развитием хозяйства шел прирост самодеятельного женского населения. Статистически это выражается в следующих цифрах: в 1888 г. число самодеятельных женщин составляло 434 000, а в 1920 г. — 635 400. Основная их масса занята в торговле. Свыше 45% всех лиц, обслуживающих торговлю, составляют женщины. Менее значительно участие женщин в управленческих органах и либеральных профессиях, хотя и здесь их число заметно возрастает.

Социальный состав населения Швейцарии представляется в следующем виде: в промышленности и ремеслах уменьшение числа самостоятельных хозяев выражается понижением их процента за время от 1860 г. до 1920 г. с 42,3% до 20,7%. В торговле оно уменьшилось за тот же период с 193 700 до 171 600. В транспорте их процент понизился с 36,3% до 4,0%. Сельское хозяйство представляет в этом отношении исключение: число самостоятельных сельских хозяев до последнего времени несколько увеличивалось, что объясняется отливом земледельческих наемных рабочих в промышленность и торговлю, лучше оплачивающие труд, но при сравнении переписей 1900 и 1920 гг. констатируется падение процента самостоятельных хозяев с 45,5% до 43%, что, по всей видимости, вызвано обратным движением рабочих в сельское хозяйство и повышением в нем заработной платы.

Сельское хозяйство Швейцарии под давлением конкуренции дешевого заокеанского хлеба пережило очень тяжелый и затяжной кризис. Понижение цен на хлеб началось в особенности с 1876 г., причем дело не ограничилось одним этим понижением, а обнаружилось еще совершенно новое явление: цены сделались вполне независимыми от внутреннего урожая. Прежде, при сильном недороде, цены на хлеб поднимались, так что денежная стоимость урожая никогда не падала ниже определенного уровня. Теперь же внутренние цены на хлеб стали зависеть от цен мирового рынка. В период от 1800 до 1877 г. средняя цена центнера хлеба равнялась 31,10 фр. (на цюрихском рынке), а в 1899 и последующих годах она упала до 15 фр.  Легко себе представить, какие пертурбации вызвала эта перемена. Ее последствием явилось сокращение хлебной продукции в Швейцарии. Статистически это выражается в следующих цифрах: в 1850 — 60 гг. швейцарская хлебная продукция могла удовлетворить спрос страны приблизительно на 290 дней, теперь же только на 2—3 месяца (до войны существовало несколько различных подсчетов, но военные годы доказали, что цифра в 2 месяца взята слишком низко). За привозный хлеб Швейцарии уплачивала 220 млн. фр. ежегодно, тогда как ее собственный урожай хлебов оценивался в 40 млн. Свойства почвы, в общем, неблагоприятны для сельского хозяйства. Швейцарии на две трети является горной страной, и из 41 298 кв. км ее поверхности около 10 000 непроизводительны, т. е. вообще непригодны для культуры растений. Таковы глетчеры, скалы, участки, покрытые снегом или щебнем, водные поверхности, местности с каменистой почвой и т. д. В Валлисе непроизводительна почти половина территории, в кантоне Урн — больше половины. Холмы и равнины составляют только 1/3 всей поверхности. Тем не менее, благодаря надлежащему удобрению и обработке скудная от природы почва стала давать хорошие урожаи, и сбор хлебов увеличился с пятидесятых годов втрое.

Система сельского хозяйства зависит, конечно, от естественных условий. Культура хлебных злаков возможна только при большом количестве солнечного тепла и света. Обилие осадков определило направление швейцарского сельского хозяйства. Оно благоприятствует разведению кормовых растений и травосеянию. Поэтому животноводство и молочное хозяйство играют руководящую роль в сельском хозяйстве Швейцарии. С 990 000 голов в 1866 г. количество рогатого скота увеличилось до 1 443 000 голов в 1911 г., что составляет 384 гол. на 1 000 жителей (в Дании 846, в Соединенных Штатах 750, в Норвегии 493, в Швеции 490, в остальных европейских государствах сравнительно меньше, чем в Швейцарии). Во время войны количество рогатого скота сначала увеличилось в Швейцарии до 1 616 000 голов в апреле 1916 г., но затем снова упало и по последней переписи от апреля 1921 г. составляло 1 425 000. Число владельцев рогатого скота уменьшилось с 210 000 в 1886 г. до 200 000, что указывает на концентрацию скотовладения. Статистика говорит об этом недвусмысленным языком:

Число владельцев рогатого скота, имеющих голов рогатого скота

	1-2	3-4	5-10	11-20	Свыше 20
1886 г.	76598	52151	53668	13489	2616
1911 г.	43289	44710	79153	30954	7838
1921 г.	42703	41904	76600	31215	7996

Из общего количества рогатого скота около половины составляют молочные коровы. Вся молочная продукция страны была определена за 1911 г., — из расчета в 2 970 годовых литров на корову и со включением 1,1 млн. гектолитров козьего молока, — в 25 млн. гектолитров, затем одно время она сильно понизилась вследствие эпидемических заболеваний скота, но теперь снова поднялась почти до прежней высоты (в 1923 г. — 24,56 млн. гектолитров). Получаемое молоко на 43% потребляется населением в свежем виде. Почти столько же перерабатывается в сыр и масло, сгущенное молоко, молочный шоколад и детскую муку. 17% идет на откармливание скота.

Швейцария известна во всем мире своими прекрасными породами рогатого скота. Особенно охотно разводятся две породы: бурый скот, называемый также породой швиц, и пятнистый, разделяющийся, в свою очередь, на два подвида — красно-пятнистую симментальскую породу и черно-пятнистую фрейбургскую (ср. скотоводство, XXXIX, 377 и табл.).

По сравнению с молочным хозяйством и разведением молочных пород откармливание скота на убой играет в Швейцарии второстепенную роль.

Зерновое хозяйство, как уже замечено выше, сильно пошло на убыль. После временного расширения в годы войны площадь под хлебами стала быстро сокращаться, как то видно из следующих цифр:

Посевная площадь (в гектарах)

	Пшеница и рожь	Овес, ячмень и кукуруза
1918	115910	47000
1919	97463	33159
1920	88500	32600
1921	89520	29770
1922	83700	28600
1923	84100	28550

Из корнеплодов важнее всего картофель (нормальный годовой сбор около 7 млн. квинталов).

Виноделие за последние годы упало. Продукция составляет около 30 млн. фр. в год.

Швейцарское сельское хозяйство характеризуется преобладанием мелкого и среднего крестьянского землевладения и хозяйств. Изданное в 1925 г. федеральным ведомством народного хозяйства исследование «Volkswirtschaft, Arbeitsrecht und Sozialyersicherung in der Schweiz» отмечает по этому вопросу следующее:

«В Швейцарии хозяйства с участком земли до 3 га обозначаются обыкновенно как карликовые, с участком от 3 до 5 га — как мелкие, с участком от 5 до 30 га — как средние, с участком больше 30 га — как крупные крестьянские хозяйства. Если эти обозначения понимаются в смысле характеристики экономического и социального положения крестьян, то необходимо запомнить, что классификация по одному только признаку размеров земельного участка может быть использована лишь с очень большими оговорками. В самом деле, с участка в 1 ½ — 2 га может прокормиться самостоятельная крестьянская семья, если она ведет на нем интенсивное овощное и фруктовое хозяйство, между тем как экстенсивная обработка такого же по величине участка едва даст семье фабричного рабочего нужный для домашнего потребления картофель и корм для молочного скота или нескольких свиней. В плодородных местностях внутри страны на участке в 25 га может с достатком жить крестьянская семья, между тем как на бесплодной почве в суровых горных областях участка таких же размеров хватает в обрез только для скудного середняцкого существования». И далее: «Около двух третей всех хозяйств составляют хозяйства с земельным участком величиной не больше 3 га. Эти карликовые крестьянские хозяйства занимают 8% всей площади, но в них занято почти 3/10 всего количества лиц, работающих в сельском хозяйстве. Если объединить далее в одну группу средние крестьянские хозяйства с земельным участком размерами больше 3, но не больше 30 га, то окажется, что к этой категории принадлежит почти 54% всех хозяйств, свыше половины всей площади и свыше 3/5 всего количества лиц, занятых в сельском хозяйстве. Крупные крестьянские хозяйства с участком земли от 30 до 70 га образуют небольшую группу, охватывающую только 1,8% всех хозяйств, не больше 1/10 всей площади и только 8,7% всех работающих в сельском хозяйстве лиц. Характерную для швейцарских земельных отношений особенность составляют хозяйства с участком, превышающим 70 га. По своему числу они составляют, правда, только 1% всех хозяйств; но при поверхностном подходе к этой группе можно было бы заключить, что почти 3/10 всей обследованной переписью площади, используемой в сельском хозяйстве, приходится на один этот процент всех имеющихся хозяйств, что говорило бы об очень сильной концентрации землевладения и сельскохозяйственного производства. Такое заключение было бы, однако, слишком поспешно. Область альпийских пастбищных лугов составляет в большей своей части общественную собственность, и из 2 664 хозяйств с участком в 70 га с лишним почти половина приходится на общинные или коммунальные выгоны и хозяйства. В среднем на каждые 12 сельских хозяйств приходится 100 га земли, — другими словами, средняя величина швейцарского сельскохозяйственного предприятия составляет немногим больше 8 га. Безусловно преобладает тип мелкого или среднего крестьянского хозяйства, сумевшего очень значительно повысить свою производительность благодаря широкой и высоко развитой кооперативной организации».

Вся лесная площадь Швейцарии занимает около 960 000 га, т. е. 28,21 % всей швейцарской территории. Почти три четверти этой площади заняты государственными, общинными и коммунальными лесами. Наиболее лесистыми кантонами являются Шафгаузен и юрские кантоны: Золотурн, Нешатель и Базель-область; наиболее бедны лесом кантоны Базель-город и Женева.

Горной промышленности, в тесном смысле, как разработки недр земли, в Швейцарии не существует. Это утверждение как будто противоречит результатам народных переписей республики. Разрешение этого противоречия мы находим все в той же основной работе «Volkswirtschaft, Arbeitsrecht..», ч. I,  стр. 47:

«На первый взгляд могло бы показаться, что в 1900 г. в горной промышленности было занято около 6 000 человек и что при наличии 880 самостоятельных предпринимателей в этой отрасли хозяйства в Швейцарии должно быть и сравнительно много горнопромышленных предприятий. При ближайшем рассмотрении оказывается, однако, что это первое впечатление, резко противоречащее действительным фактам, проистекает лишь из принятого в швейцарской профессиональной статистике объединения в одну группу собственно горного дела (шахтные предприятия) и «остальных видов эксплуатации земной  коры». Из 6 000 человек, причисленных переписью 1900 г. к группе «горное дело и прочие виды эксплуатации земной коры», не меньше 75% было занято в разработке горных пород и разных минералов на поверхности земли и, следовательно, в шахтных предприятиях работало менее 1 600 чел. По данным отчетов федеральной горной инспекции, которой подчинены все сколько-нибудь значительные горнопромышленные предприятия, в 1915 г. (стало быть до временного расширения горнопромышленной деятельности, вызванного импортными затруднениями последующих военных лет) было 54 таких предприятия с 894 рабочими».

При этом железная руда имеется повсюду в Швейцарии, особенно в кантонах Граубюндене и Валлисе, в Бернском Оберланде (долина Гасли), в Ааргау и в кантоне Шафгаузен; ее залежи не очень обильны, находятся по большей части в высоких и малодоступных местах, и при отсутствии собственного угля в достаточных размерах эксплуатация этих руд может иметь шансы на успех только при исключительно благоприятных условиях. Поэтому Швейцария в снабжении железной рудой целиком зависит от импорта.

Так же плохо, как в отношении снабжения железом, обстоит дело и со снабжением страны углем. Добыча угля ничтожно мала (главным образом в Валлисе). Но зато Швейцария исключительно богата «белым углем», занимая по отношению используемой водяной силы к площади страны первое место во всем мире, а по отношению ее к численности населения — третье место (после Норвегии и Канады, см. XL, 31/32, прил., табл. 32), что дало ей возможность довести до чрезвычайной высоты электрификацию всех отраслей народного хозяйства. Сооружение водяных силовых установок продолжается непрерывно ускоренным темпом, особенно для обслуживания электричеством железнодорожной тяги.

Единственной важной отраслью горного дела в Швейцарии является добыча соли. Богатые соляные залежи тянутся вдоль Рейна, от Рекингена до окрестностей Базеля.

Промышленность Швейцарии почти не имеет каменного угля и в сколько-нибудь значительном количестве железной руды, не имеет ни морских, ни удобных речных путей сообщения и с суши отрезана от других стран неприступными горами и, тем не менее, Швейцария добилась значительной индустриализации: на каждую тысячу самодеятельных лиц 461 заняты в промышленности и ремеслах (более высокий процент мы имеем только в двух европейских государствах — Бельгии и Англии). И соответственно тому ввоз продовольствия в среднем на 1 жителя выше только в Англии. Швейцария — индустриальное государство в полном смысле слова. Цитированное правительственное описание народного хозяйства Швейцарии указывает следующие причины такого развития страны:

Прежде всего, швейцарская промышленность принадлежит к числу старейших в Европе. Шелковая промышленность Швейцарии старее лионской, ее хлопчатобумажная промышленность старее английской, текстильная и машиностроительная старее саксонской или рейнско-вестфальской. Формы капиталистического производства здесь тоже наиболее стары. «Освобождение от цеховых пут, развитие капиталистических форм промышленного производства, независимых от цеховых уставов, образование оборотного капитала и фабричной промышленности, — все это совершилось в Англии только в ХVIIІ веке, между тем как в Швейцарии уже в XVII в. мы имеем нечто большее, чем только приступ к этому развитию».

Сильный толчок дали развитию швейцарской промышленности беженцы. Итальянцы, французы и нидерландцы, бежавшие от религиозных преследований на родине, содействовали промышленному подъему страны. Этим объясняется и то обстоятельство, что католические кантоны отстали в своем промышленном развитии. Шелковая промышленность в Цюрихе и Базеле, часовая в Женеве и в Юре, машиностроительная в Санкт-Галлене, равно как и важная отрасль вышивочных изделий, были принесены в Швейцарии беженцами. «Выходцы с юга и запада, бежавшие от религиозных гонений, ввели в Швейцарии целый ряд неизвестных до того отраслей производства, и все крупные, преуспевающие отрасли швейцарской промышленности к концу XVIII в., вплоть до льняной промышленности, были романско-протестантского происхождения. Но беженцы принесли с собой и новые, капиталистические формы производства, а часто также потребные для пуска предприятий такого типа капиталы. Повсюду, где в достаточном количестве селились беженцы, средневековые формы ремесленного производства рушились гораздо быстрее, чем в областях, не затронутых беженским движением. Там, где селились беженцы, средневековые формы хозяйства вытеснялись раннекапиталистическими формами оборота и производства» («Volkswirtschaft, Arbeitsrecht и т. д.», ч. I, стр. 141—142).

Среди причин, способствовавших промышленному развитию Швейцарии, играет известную роль и политический нейтралитет, избавивший Швейцарии от опустошительных войн и громадных военных расходов.

Прежде чем перейти к характеристике отдельных отраслей швейцарской промышленности, скажем несколько слов о ее территориальном распределении. Мы будем при этом опираться на изложение Т. Геринга (Gering, «Wirtschaftskunde der Schweiz», 9-ое изд. 1925).

Наиболее глубокие и мощные корни пустила промышленность в восточной Швейцарии. В особенности город и кантон Цюрих являются главным центром обеих крупнейших отраслей швейцарской текстильной промышленности — шелкового и хлопчатобумажного прядильного и ткацкого производств. В связи с этим высокого расцвета достигло в цюрихском кантоне машиностроение. В Санкт-Галлене и Аппенцеле особенно процветает вышивочное производство, занимающее первое место на мировом рынке. К мощному развитию текстильной промышленности в восточной Швейцарии примыкает высокоразвитое красильное и аппретурное производство, а также книгопечатное дело Гларнерланда.

Обособленную, хотя и родственную восточно-швейцарской, составляет основная промышленность северо-запада с центром в Базеле: сюда относится выделка шелковых лент, производство красок и изготовление вещественных лекарственных средств. Еще резче отличается от этой германско-швейцарской промышленности промышленность романской Юры. Она группируется, главным образом, вокруг производства карманных часов и относящихся к ним частей (часовых стрелок, камней и т. д.). Сюда же примыкают родственные изделия художественной промышленности Женевы и производство часов с курантами, музыкальных ящиков и фонографов в С. Круа. Наряду с этими главными отраслями, преобладающими в восточной и западной Швейцарии, в центре страны имеется довольно много преуспевающих второстепенных производств, большей частью нового происхождения (полотняные и шерстяные ткани, соломенные изделия, табачная промышленность, обувное производство, шоколад, консервы и ликеры древесная масса и бумага, обработка металлов и электрохимия). Самая молодая отрасль крупной промышленности, электрохимия, связана с использованием больших запасов водяной энергии; ее центры находятся поэтому в альпийских долинах, а также у водопадов крупных рек в низменных частях страны.

Шелковая промышленность. Цюрих — главный центр шелково-ткацкой промышленности, в Базеле сосредоточено производство шелковых лент, Тессин — центр шелкопрядильной промышленности. Общее число лиц, занятых в шелковой промышленности, уменьшилось с 65 000 в 1880 г. до 50 200 в 1910 г. и 42 000 в 1920 г. Эта убыль является естественным последствием вытеснения ручного ткацкого станка механическим и одновременного вытеснения в шелкоткацкой промышленности работы на дому фабричной работой.

Цюрихское заведение по сушке шелка делает крупнейшие после Милана и Лиона обороты, в среднем около 1 млн. кг в год. Базельское заведение, идет после Сент-Этьенского, занимая, т. о., пятое место (500 000 кг). В 1923 г. обороты были в виде включения незначительны — в Цюрихе только 731 000, в Базеле 303 000. Общий спрос Швейцарии на восточноазиатский, итальянский и левантийский сырцовый шелк составляет в нормальные времена 1% млн. кг ежегодно, т. е. 6% всего мирового сбора. Экспорт шелковых изделий Швейцарии составлял в 1913 г. и 1924 г. (в млн. фр.): шелковой материи 113 и 213,54, шелковых лент 42 и 50,9; пряжи 28 и 48; вывоз искусственного шелка 5 и 19,23 млн. фр., но при этом сопоставлении следует иметь ввиду общее повышение цен (общий индекс оптовых цен показывает для 1924 г. по сравнению с 1914 г. повышение на 75%).

Вышивочные изделия были долгое время важной отраслью швейцарской экспортной промышленности. Но в последние годы эта отрасль сильно пошла на убыль. В рекордный год (1919) стоимость ее вывоза достигла 411 млн. фр., между тем как в 1921—24 гг. она не могла подняться выше 150 млн. в год. Вышивочное производство, как уже было упомянуто, распространено в кантонах Сенкт-Галлен, Аппенцель и Тургау; его главный центр в С.-Галлене. По данным союзных переписей, в вышивочном производстве было занято:

1870 г. . . 18 804 чел.; 1900 г. . . 60 261 чел.

1880 г.. .86 724 чел.;  1910 г.. . 72 261 чел.

1888 г. . . 45 120 чел.; 1920 г. . . 48 073 чел.

Вышивочное производство до середины прошлого века было ручным, причем в Швейцарии им занимались исключительно на дому. Машина впервые появилась в С.-Галлене в 1868 г., увеличив производительность труда примерно втрое против ручной работы. Так как цена этой машины была сравнительно невелика, то ею вполне можно было пользоваться и в домашней промышленности. Так обстояло дело в производстве т. н. грубых вышивочных изделий (вышиванье цепью). Что же касается выделки тонких вышивок, то в этой отрасли первая продуктивная машина появилась в начале второй половины прошлого века. Она принесла с собой значительное снижение издержек производства, благодаря своей огромной производительности, и в борьбе между ручным и машинным вышиваньем первое было осуждено на гибель. В результате работа на дому в этой отрасли оказалась вытесненной: из 6 500 вышивочных машин, имевшихся в Швейцарии в 1872 г., 93% находились на фабриках. Однако, постепенно работающие на дому стали приобретать и эти машины в рассрочку, и домашняя система возродилась в значительной мере: в 1890 г. до 53% всех машин работало на дому. Появление вышивочной машины Шиффли произвело новую революцию. Эта машина представляет собою комбинацию старой вышивочной машины с швейной машиной Зингера и при этом позволяет рационально использовать двигательную силу, увеличивая производительность в 8—12 раз против ручной машины. Вскоре последовало дальнейшее техническое усовершенствование: была изобретена автоматическая вышивочная машина, нанесшая смертельный удар машине Шиффли. Это оказало сильное влияние на домашнюю промышленность: число домашних рабочих уменьшилось за 1905—1910 гг. на 5 567 чел., а за 1910—1920 гг. еще на 15 959 чел. В 1905 г. больше половины всех занятых в вышивочном производстве лиц приходилось на домашних рабочих, а в 1920 г. этот процент уменьшился на одну треть с лишним.

Хлопчатобумажное производство. В прошлом веке хлопчатобумажная промышленность Швейцарии достигла высокой степени расцвета; но с последней четверти XIX ст., под давлением усиливающегося таможенного протекционизма за границей, она все больше теряла свой экспортный характер, переходя на работу для внутреннего рынка. Она занимает около 35 000 рабочих.

Общее количество бумагопрядильных веретен:

1866 г.. . 1 000 000; 1900 г.. . 1 588 600

1872 г. . . 2 059 350; 1907 г.. . 1 499 200

1888 г. . . 1 841 400; 1912 г. . . 1 401 600

1888 г. . . 1 722 300; 1921 г. . . 1 524 500

1924 г.. . 1 525 856.

Шерстяное производство принадлежит к более мелким отраслям швейцарской текстильной промышленности. Оно сосредоточено почти исключительно в фабричных предприятиях и распространено почти повсюду в Швейцарии. В нем работает всего 7 000 раб. (1923 г., в 1911 г. — 5 000). Ввиду сильной убыли внутреннего овцеводства Швейцария получает сырую шерсть почти целиком из-за границы.

Центром льняной промышленности является кантон Берн. Сперва она существовала главным образом в форме ручного ткацкого производства. К концу прошлого века ручное ткацкое производство стало постепенно вытесняться механическим. В 1914 г. число ручных ткачей определялось уже только в тысячу человек. Эта отрасль работает преимущественно на внутренний рынок, но она не может покрыть спроса страны.

История швейцарского машиностроения, говорит Палличек, довольно существенно отличается от истории остального промышленного развития страны. В тех отраслях, в которых главное —  художественный вкус и тонкое выполнение, толчок к дальнейшему развитию имевшихся зачатков дали переселившиеся из Франции гугеноты, протестанты из Локарно, энергичные вальденсы; им страна обязана своей часовой промышленностью, выделкой шелковых тканей и шелковых лент, столь цветущим когда-то кружевным производством в Нешателе и рядом других отраслей промышленности, до сих пор сохраняющих свое значение. Что же касается машиностроительной отрасли, то ее сравнительно высокое (принимая во внимание неблагоприятные условия) развитие происходило независимо, по крайней мере, вне прямой зависимости, от этих влияний; она развилась на основе потребностей других отраслей швейцарской промышленности, имея в своем распоряжении умственно-развитых и трудолюбивых работников, особенно увлекавшихся сложными механическими конструкциями. До введения паровой машины в широких размерах она имела важного союзника в огромных запасах водяной энергии, использование которых при примитивном техническом оборудовании того времени (в отдельных случаях таком же и теперь) давало хоть и не очень большие, но все же гораздо лучшие результаты, чем полученные при слабом падении воды в реках германских и французских низменностей и ломбардской равнины, т. е. тех стран, с которыми Швейцария почти исключительно вела тогда торговлю. Первоначально машиностроительная промышленность работала на текстильную. Но вскоре стали производить и другие машины, и сейчас эта отрасль швейцарской промышленности успешно работает почти во всех отраслях машиностроительного и технического производства. Это объясняется в значительной степени хорошей постановкой технического образования в Швейцарии. Машиностроительная продукция давно уже сделалась важной статьей швейцарского экспорта и за последние годы имела в нем четвертое место, уступая только экспорту шелковых, хлопчатобумажных и часовых изделий. Что же касается числа занятых в ней лиц, то в этом отношении машиностроительной промышленности принадлежит первое место. Около середины прошлого столетия число лиц, работавших в машиностроительном производстве, определялось в 3 000. По союзной переписи 1870 г., оно уже равнялось 8 000. О дальнейшем развитии можно судить по нижеследующим цифрам:

1880 г. . . 13 299; 1900 г. . . 32 313

1888 г. . . 15 301; 1910 г. . . 51 723

1920 г. . . 80 854

Машиностроение распространено в кантонах Цюрихе, Берне, Ааргау, Женеве и Шафгаузене. Большой сбыт имеет машиностроительная продукция и на внутреннем рынке. Поэтому соотношение между производством и экспортом в этой отрасли иное, чем в крупных отраслях текстильной промышленности и в часовой промышленности. В этих последних отраслях свыше 90% всей продукции выбрасывается на заграничный рынок, между тем как в машиностроительной промышленности соотношение внутреннего и внешнего сбыта определялось в последние годы до войны как 25 к 75.

Часовая промышленность Швейцарии, одно из важнейших экспортных производств страны, представлена в кантонах Берне, Нешателе, Золотурне, Женеве, Ваадте и Базеле (ср. часы).

Число лиц, занятых в часовой промышленности:

1870 г. . . 36 228; 1900 г. . . 50 334

1888 г. . . 41 791; 1910 г. . . 50 620

1920 г.. . 59 639

Общее количество рабочих на дому в часовой промышленности, не считая домашней работы в качестве побочного занятия, составляло в 1905 г. — 12 071 чел., в 1910 г. — 9 096, а в 1920 г. уже только 6 747. Главный центр швейцарской часовой промышленности Шоде-Фон (кантон Нешатель); важную роль играют также Женева и Биль (кантон Берн). Крупнейшими клиентами швейцарской часовой промышленности являются Германия, Англия, Австрия, Италия, восточная Азия, в прежнее время и Россия.

Швейцарское производство шоколада, известное своей превосходной продукцией во всем мире, — единственная отрасль пищевой промышленности Швейцарии, сумевшая занять место среди ведущих отраслей промышленности. Количество вывозимого швейцарского шоколада возрастало одно время более быстрым темпом, чем вывоз других экспортных товаров. Родиной этой отрасли производства является романская Швейцария. В 1803 г. в кантоне Тессине было открыто первое швейцарское предприятие по изготовлению шоколада. Впоследствии шоколадное производство распространилось и в других кантонах. Сейчас оно представлено во Фрейбурге, Ваадте, Берне и Нешателе. В производстве шоколада занято 8 710 человек (1920).

Химическая промышленность распространена в кантонах Базеле (город и область), Ури, Люцерне, Тессине, Ваадте и Валлисе. Число лиц, занятых в этой отрасли, превосходит 20 000.

Продукция швейцарской бумажной промышленности выражалась, по Герингу, за 1910 г. в миллионах франков следующим образом: бумага — 23, картон— 1 1/3, древесная масса — 2 ¾, целлюлоза и полуфабрикаты — 4 ½  всего 32 млн. фр. К внутренней продукции присоединяется еще значительный ввоз бумаги и бумажных товаров. Возникновение этой отрасли промышленности относится к первой половине XV в. Она рано начала развиваться, но в XIX в. была оттеснена на задний план неблагоприятными условиями производства и должна была ограничиться работой на внутренний рынок. Но и на внутреннем рынке она едва ли могла бы удержаться без таможенной защиты от иностранной конкуренции. Бумажная промышленность представлена в кантонах Берне, Золотурне, Люцерне, Нешателе, Граубюндене, Ааргау и Цюрихе.

Табачная промышленность распространена в кантонах Ааргау, Тессине и Ваадте. В области экспорта она не играет сколько-нибудь заметной роли. Большинство работающих в этой отрасли составляют женщины, причем за последние годы применение женского труда возросло здесь особенно сильно. Число лиц, занятых в табачной промышленности, было в 1920 г. — 2 887 муж. и 7 285 жен.

Производство соломенных изделий распространено в кантонах Тессине, Ааргау и Фрейбурге. Эта отрасль промышленности возникла в Швейцарии в Тессине. С течением времени и под давлением иностранной конкуренции она развилась из домашней в фабричную промышленность.

Первые зачатки швейцарской обувной промышленности появились в 50-х годах прошлого века. Общая величина обувной продукции оценивается в 60 млн. фр. Экспорт швейцарской обуви значителен.

Какой вывод приходится сделать относительно общего баланса швейцарской промышленности? Если вспомнить, что Швейцарии должна ввозить громадную часть потребного ей продовольствия из-за границы, то вывод получается такой:

«Экспортные отрасли промышленности покрывают своими виновными излишками всю потребность Швейцарии в заграничном сырье и фабрикатах, но не могут полностью покрыть издержек по ввозу продовольствия» («Volkswirtschaft и т. д.», ч. I, стр. 293).

В заключение несколько замечаний, в частности — о работе на дому.

Работа на дому является в Швейцарии преимущественно областью женского труда. Необходимо делать различие между лицами, для которых работа на дому является основной профессией, и теми, для которых — это побочное занятие. Цифры швейцарских переписей таковы:

Работа на дому

	Основная профессия	Побочное занятие
1910	70104	23889
1920	39344	12146

Как видно из этих цифр, число домашних рабочих уменьшилось в последние годы почти вдвое. Естественно поэтому, что теперь часто высказывается взгляд на работу на дому, как на отсталую форму производства, все больше вытесняемую фабричным производством, как на явление нежизнеспособное в нашем современном хозяйстве. В «Экономических известиях швейцарского торгового ведомства» прямо говорится о «безнадежном упадке работы на дому», о том, что в  результате исчезновение этой формы производства следует признать неизбежным («Wirtschaftsberichte des schweizerischen Handelsamtsblattes», 1925, № 15 и 23). Соответствует ли такой взгляд действительности? Этот вопрос был подвергнут критическому разбору, о результатах которого мы здесь скажем несколько слов. В 1925 г. «Социальная лига покупателей» предприняла обследование работы на дому, и собранный ею материал был основательно проработан и опубликован Маргаритой Гаг (Margerita Gagg, «Weibliche Heimarbeiten der Schweiz» в «Zeitschrift für schweizerische Statistik und Volkswirtschaft», 1927). Как всякое обследование, произведенное по частной инициативе, так и это не свободно от пробелов. Были обследованы только кантоны Цюрих, Берн, Люцерн, Базель (город), Шафгаузен, Сенкт-Галлен, Ааргау, Тургау, Ваадт, Нешатель и Женева, и всего было опрошено 2 829 работниц на дому, распределяющихся, главным образом, между следующими отраслями промышленности: швейной, текстильной, металлической, машиностроительной и обработкой бумаги и кожи. На основе этого материала Гаг пришла к тому важному выводу, что «современная работа на дому» должна быть расценена совсем иначе, чем «работа на дому прежнего времени», со стороны ее роли в производственном процессе. Характерное различие между ними в том, что современная работа на дому должна рассматриваться не с точки зрения противоположности между фабричным и домашним производством, а наоборот — как дополнение к фабричному производству.

Закона по охране домашнего труда в Швейцарии не существует. Попытка государственного нормирования минимальной оплаты труда была, правда, сделана: 2 марта 1917 г. Союзный совет постановил ввести минимальные цены на изделия и минимальную часовую зарплату в вышивочном производстве. Но это постановление было отменено в 1922 г.

В общем в Швейцарии, насчитывающей около 8 000 фабрик с 340 000 рабочими, народное хозяйство обнаруживает в своем развитии тенденцию к концентрации, и ремесло все больше вытесняется фабричным производством.

Промышленность по обслуживанию иностранцев. Красоты швейцарской природы ежегодно привлекают в Швейцарии множество людей, ищущих в Альпах прохлады и отдохновения в жаркие летние месяцы. Впрочем, и зимой Швейцария является для иностранцев желанным местом отдыха и развлечений. С этой стороны Швейцария пользуется мировой известностью. Наиболее посещаются следующие местности: Женевское озеро, Валлис, Бернский Оберланд, Фирвальдштеттское озеро, Граубюнден, Локарно и Лугано. Валовой доход от приезда иностранцев оценивается в 250 млн. франков в год, но к этой сумме надо еще прибавить то, что тратится на извозчиков, проводников, носильщиков, на «чаевые», на пользование железной дорогой и пароходами, почтой и телеграфом, на личные покупки и т. д. Число туристов определяется в 500 000. Из них наибольшая доля приходится на немцев — 30%, затем идут сами швейцарцы — от 15 до 20%, англичане — 14%, французы — 12% и североамериканцы — 10%. Вложенный в обслуживание приезжих иностранцев капитал составлял (в 1912 г.) 1 136 млн. фр., охватывая около 3 500 гостиниц с 170 000 постелей с лишним и с 43 000 служащих. В общей системе швейцарского народного хозяйства значение этой отрасли промышленности заключается в том, что она дает заработок горному населению и служит фондом для покрытия пассивного сальдо швейцарского торгового баланса.

Обслуживание приезжих иностранцев — такая отрасль промышленности, которая в силу естественных причин легко подвержена кризисам, находясь в зависимости от случайностей погоды. Тем не менее, незадолго до войны эта отрасль работала с большим успехом. Но как раз этот успех и явился, в конце концов, причиной кризиса, поскольку рентабельность содержания гостиниц привела к чрезмерному вложению капиталов в эту отрасль. Еще до войны отельная промышленность Швейцарии переживала кризис; что в результате мировой войны этот кризис обострился, ясно само собой. Некоторое время после войны положение швейцарской отельной промышленности было крайне затруднено тем, что обесценение иностранных валют вредно отразилось на посещении Швейцарии иностранцами; даже сами швейцарцы стали ездить за границу, а приток иностранцев прекратился совсем. Только в самые последние годы швейцарская промышленность по обслуживанию иностранцев оправилась снова.

Транспорт. Со всех сторон отрезанная от моря соседними большими государствами, отрезанная с трех сторон (с запада, юга и востока) и от этих государств непроходимыми горами, с более или менее открытым выходом только на германский север, Швейцария как будто должна была разделить общую судьбу стран, расположенных в горных котловинах. И если в действительности это не так, если в области внутренних и внешних сношений Швейцария занимает, наоборот, очень высокое и даже одно из первых мест, то объясняется это громадными усилиями, которые прилагались в Швейцарии для устройства путей сообщения и для борьбы с естественными препятствиями, затрудняющими доступ к стране через альпийские и юрские горы.

Первые железнодорожные проекты в Швейцарии восходят к 1836 г.; зародились они в восточной половине страны. Но постройка железных дорог началась только в 1844 г., когда была проведена линия Базель—С.-Людвиг; в 1847 г. вслед за ней появилась другая линия от Цюриха до Бадена. Только после превращения Швейцарии из союза государств в союзное государство (в 1848 г.) вопрос о железных дорогах начал ставиться в союзном масштабе. При этом особенно усердно обсуждался вопрос о том, должны ли железные дороги быть частными или государственными. Закон от 1852 г. предоставил право сооружения и эксплуатации железных дорог частным лицам и кантонам. Железнодорожная концессия в каком-нибудь кантоне подлежала утверждению со стороны федерального правительства, которое, однако, могло не утвердить ее только из военных соображений. Если какой-нибудь кантон отказывался дать концессию на постройку линии, важной в интересах всей федерации или значительной ее части, федеральное правительство имело право выдать такую концессию, не считаясь с кантоном, в принудительном порядке. Однако, как правильно замечает Фольмар, бессилие федерального правительства в железнодорожном деле очень скоро обнаружилось ввиду противоположности интересов отдельных кантонов и железнодорожных обществ, и в 1872 г. был издан закон, передавший право выдачи концессий федеральному правительству; железнодорожный суверенитет перешел к Союзу. Но железнодорожная политика Союза на этом не остановилась. 15 октября 1897 г. путем референдума было принято решение о переходе железных дорог в собственность государства (закон о выкупе железных дорог). Железнодорожная сеть Швейцарии имела к концу 1924 г. длину в 5 962 км Значительная ее часть была электрифицирована.

Чрезвычайно быстрым темпом развивается в Швейцарии автомобильное дело. В конце 1927 г. общее количество автомобильных перевозочных средств составляло 85 981; с 1914 г. увеличилось в семь раз. Вся наличность автомобильных перевозочных средств состоит из 42 369 легковых автомобилей, 11 184 грузовиков, 894 тракторов, 28 766 мотоциклеток.

Внешняя торговля. Как высоко развитая промышленная страна, Швейцария теснейшим образом связана с мировым хозяйством. Если сложить общую величину вывоза за 1913 г. в размере 1 376 млн. фр. с общей величиной ввоза за тот же год в 1 920 млн. фр., то получится общий оборот внешней торговли в 3 296 млн. фр. или в 853 фр. на душу населения. Только для Голландии (2 080 фр.) и Бельгии (1 183 фр.) мы имеем более высокие цифры, что, однако, объясняется неточностью их торговой статистики. Если исключить из внешней торговли Бельгии и Голландии долю транзитных товаров, то Швейцария окажется на первом месте, и за 1923 г. отношение между количеством населения и общим оборотом внешней торговли выразится следующими цифрами:

Швейцария   1 045; Нидерланды   972; Великобритания 978; Бельгия 746

О ее значении для Швейцарии превосходный знаток швейцарского народного хозяйства, Траугот Геринг, с полным правом говорит:

«Вообще едва ли существует страна, народное хозяйство которой было бы теснее связано с мировым рынком и больше зависело бы от него, чем хозяйство нашей небольшой, отрезанной от моря страны. Чуть ли не половину всех нужных ей товаров Швейцария получает из-за границы, сбывая в то же время за границу около трети всей своей продукции. Такого положения мы не встречаем ни в какой другой стране. Во всех других странах работа на собственный рынок превосходит в 10—20 раз ввоз и потребление иностранных товаров. Поэтому внешняя торговля Швейцарии важнее для общей оценки ее хозяйственной жизни, чем это имеет место в других охранах».

В 1928 г. швейцарский ввоз составил 2 744,7 млн. фр., а вывоз — 2 134 млн. Размеры торгового оборота возросли против предшествующего года. Среди клиентов Швейцарии первое место занимает Германия, за ней следуют Великобритания, САСШ, Франция и Италия. Торговый баланс Швейцарии с конца 80-х годов остается пассивным. Избыток ввоза над вывозом с годами постепенно возрастал. До войны он составлял 543 млн. фр. В 1915 г. он, правда, сократился до 10 млн., а в 1916 г. имеется даже избыток вывоза в 69 млн. фр., однако в последующие годы торговый баланс опять становится пассивным. Пассивное сальдо торгового баланса компенсируется доходами от приезда иностранцев, от швейцарских предприятий за границей и т. д.

Народное образование. Швейцария покрыта густой сетью всевозможных школ, как редко какая другая страна. В 40-х годах прошлого века все расходы на начальное образование не превышали 2 1/3 млн. фр., а сейчас доходят до 120 млн. С другой стороны, известно, что Швейцария сравнительно далеко превзошла Германию по числу университетов (Германия с ее 67-миллионным населением имеет 22 университета, тогда как в Швейцарии с ее населением в 3,8 миллионов — 7 университетов: в Берне, Базеле, Цюрихе, Женеве, Лозанне, Нешателе и Фрейбурге). Принятая в апреле 1874 г. швейцарским народом (большинством 340 199 голосов против 198 013) пересмотренная союзная конституция установила всеобщее обязательное и бесплатное начальное образование, которое в государственных школах должно быть светским. В этой связи важно отметить статью 16-ую «фабричного закона» (23 марта 1877 г.), которой детям моложе 14 лет воспрещена всякая работа на фабриках, а детям в возрасте от 14 до 16 лет она разрешается лишь на том условии, чтобы их рабочий день вместе с школьным обучением не превышал 11 часов, причем работа на фабрике отнюдь не должна идти в ущерб школьным занятиям. Посещение школы должно, как правило, начинаться с 6-летнего возраста (в некоторых кантонах с 7-летнего). Все дети, мальчики и девочки, непременно должны пройти начальную школу. Освобождение от обязанности посещать школу может даваться уполномоченным на это школьным начальством только в тех случаях, когда в виду умственных или физических дефектов успеваемость данного ребенка представляется сомнительной. Родители, воспитатели или  опекуны, нарушающие закон о начальном обучении, привлекаются к судебной ответственности и могут быть подвергнуты денежному штрафу или тюремному заключению.

Если сложить вместе все суммы, ежегодно расходуемые Швейцарией на школьное дело, то получится очень высокая цифра в 74 миллиарда фр. На начальные школы уходит 120 млн.; на университеты, политехникум в Цюрихе, коммерческую академию в С.-Галлене, четыре технических института (в Фрейбурге, Бургдорфе, Биде и Винтертуре)  около 35 млн.; на профессиональное, промышленное, коммерческое и домохозяйственное образование—20 млн.; остальное приходится на средние учебные заведения. Особо стоят чрезвычайные расходы. Если принять во внимание, что Цюрих истратил в последние годы около 15 млн. на постройку новых зданий (университет — около 7 млн., дерматологическая клиника — 3 млн., центральная библиотека — 3 млн., и т. д.) и что швейцарские учебные заведения — настоящие дворцы, то станет ясно, на какие жертвы готовы идти швейцарцы для развития школьного строительства. Прибавим еще, что все эти расходы на образование исключительно государственные; частная деятельность в этой области сюда не входит. Неудивительно поэтому, что Швейцария стоит на очень высоком культурном уровне.

Литература: St Franscini, «Neue Statistik der Schweiz», 1848, с дополнениями от 1851 г.; С. В. А. Emminghaus, «Die schweizerische Volkswirtsohaft», 2 тома, 1860—61: М. Wirth, «Allgemeine Bescureibung und Statistik der Schweiz», 3 тома, 1871—76; Т. Geering u. R. Hotz, «Wirtschaftskunde der Schweiz», 1 изд. 1901, 9 изд. 1925; О. Flückiger, «Die Schweiz, Natur und Wirtschaft», 1911; А. Spring, «Wirtschaftsgeographie der Schweiz», 3 изд. 1912; Ad. Jöhr, «Die Volkswirtschaft der Schweiz im Kriegsfalle», 1912; «Rückschau über Handel u. Industrie der Schweiz 1914—18»; «Die schweizerische Volkswirtschait im Uebergangsjahr 1919, die schweizerische Volkswirtschaft 1920—21», 9 тома, изд. швейцарским банковским объединением в 1919, 1920 и 1922 гг.; «Volkswirtschaftslexikon der Schweiz», под редакцией А. Furrer’a 4 тома 1885—92; «Handwörterbuch der schweizerischen Volkswirtschaft, Sozialpolitik und Verwaltung», под ред. N. Reichesberg'а, «Volkswirtschaft, Arbeitsrecht und Sozialversicherung in der Schweiz», 2 части, 1925, изд. по поручению швейцарского Союзного совета федеральным департаментом народного хозяйства; В. Siegfried, «Repetitorium der schweizerischen Volkswirtschaft», 1916; F. Lifschitz, «Die Schweiz und die Schweizer», 1924; F. Lifschitz, «Ueber die schweizerisch-russischen Beziehungen», 1916; Е. Chuard, «L’agriculture suisse», в сборнике «La Suisse économique», том 1, 1908; Е. Lauery «Statistische Notizen über die Entwicklung der schweizerischen Landwirtsohaft in den letzten 25 Jahren», 1907; W. Е. Rappard, «La revolution industrielle et les origines de la protection légale du travail en Suisse», 1914: Т. Geering, «Grundzüge einer schweizerischen Wirtschaftsgeschichte», 1912; Е. Hoffmann, «Die Schweiz als Industriestaat», 1902; Ph. Schmidt, «Die schweizerischen Industrien im internationalen Kampfe», 1912, 2 изд. 1920; «Jährliche Berichte über Handel und Industrie in der Schweiz», издание швейцарского торгово-промышленного объединения, 1878 и сл.; А. Hävry, «Die historische Entwicklung der schweizerischen Verkehrswege», 1-я часть, 1911; Ph. Scheffel, «Verkehrsgeschichte der Alpen». 2 тт. 1905—13; Pl. Weissnbach, «Der Absohluss der Verstaatlichung der Hauptbahnen und 10 Jahre des Staatsbahnbetrieben in der Schweiz», 1912; его же, «Das Eisenbahnwesen in der Schweiz», 2 части, 1911—14; F. Fäss, «Die Verstaatlichung der Gotthardbahn», 1914; Е. Eggenschwyler, «Verkehrspolitik und Eisenbahnbau in der Schweiz», 1918; Thormann & Wyssling, «Die Elektrifizierung der schweizerischen Bindesbahnen», 1916; А. Jobin, «Die Electrifikation der schweizerischen Bundesbaimen», 1921; А. Allizé, «L’organisation des banques en Suisse», 1923; Ad. Jöhr, «Die schweizerische Notenbanken 1826—1913», 2 тт., 1914; А. Stämpfli, «Die Schweizerischen Kantonalbanken», 1914; W. Zollinger у «Die Bilanz der internationalen Wertübertragungen», 1914; Th. Geering, «Handelspolitik der Schweiz am Anfang des 19. Jahrhunderts», 1902: «Zur Erinnerung an die Schweizerische Landesausstellung», изд. центральным бюро швейцарского объединения содержателей гостиниц, Basel, 1915; Е. Grossmann, «Die Handelspolitische Lage der Schweiz», Schriften des Vereins für Sozialpolitik, 1925; О. Aus der Auf «Die Heimarbeit und der heutige Stand ihrer Regulierung», 1926; Margerita Gagg, «Die weibliche Heimarbeit in der Schweiz» (в «Zeitschrift für schweizerische Statistik und Volkswirtschaft», 1927); «Berichte der eidgenössischen Fabrikinspektoren über ihre Amtstätigkeit in den Jahren 1926 und 1927».

F Lifschitz ¹⁾.

¹⁾Перевод с рукописи.

Рабочий вопрос в Швейцарии. В социально-экономическом отношении Швейцария — страна резких контрастов. С одной стороны, распыленное мелкое крестьянское землевладение, сохранившиеся с древних времен обширные горные пастбища — альменды, развитое, хотя и отмирающее, кустарное производство, а с другой, в области фабрично-заводской промышленности, высшие формы капитализма: тресты и картели, охватывающие все отрасли индустрии, и над ними всерешающая власть крупных банков. По данным Stat. Jahrhuch der Schweiz за 1927 г., в Швейцарии в 1927 г. находятся 10 637 акционерных обществ с капиталом в 6 362 642 тыс. франков, причем обществ с капиталом от 1 млн. фр. всего 1 398, или 13,1 %, но их капитал составляет 5 140 млн., или 80% всего акционерного капитала страны. Второй характерной чертой народного хозяйства Швейцарии является его полная зависимость от положения на мировом рынке. Швейцария гораздо больше ввозит сырья и предметов питания, чем вывозит, фабрикатов же она гораздо больше вывозит, чем импортирует (см. выше). Швейцария производит высококачественные продукты и предметы роскоши, что предполагает наличие в ней высококвалифицированных рабочих. Отмеченные особенности наложили определенный отпечаток на рабочее движение Швейцарии. Наличием высококвалифицированного труда и мощно развитой экспортной индустрии объясняется влияние, как социал-реформизма, так и либерально-демократических партий на рабочее движение этой страны.

По данным переписи 1920 г., число рабочих в Швейцарии составляло 1 000 198, из них 676 594 мужчин, 323 604 женщин. В отношении всего самодеятельного населения этой страны это составляет 41,7% (в 1910 г. - 34,4%).

По отдельным отраслям рабочие распределяются таким образом:

В добывающей промышленности .... 270 527

Из них в горном деле 5 068

в сельского хозяйстве . . 256 227

в лесном хозяйстве . . 9 287

В обрабатывающей промышленности . . 518 826

Из них в пищевой, табачной . . 44 659

в швейной 58 211

в строительной   116 960

в текстильной 104 014

в бумажной, кожевенной 18 729

в химической   18 948

в металлургической   150 594

в электротехнической и газовой 8 499

в графической 12 717

В транспорте 58 118

В торговле 60 881

Служащих насчитывается 195 762.

Как видно, основная масса рабочих сосредоточена в обрабатывающей промышленности, причем больше всего рабочих приходится на металлургию и машиностроение, текстильную, строительную промышленность.

Наряду с наемными рабочими в тесном смысле — значительные кадры работающих на дому, хотя и уменьшающиеся из года в год, но все еще занимающие довольно видное место в экономике Швейцарии (см. выше, отделение народное хозяйство Швейцарии).

Распределение рабочих по промышленным предприятиям различной мощности (по числу занятых в них рабочих) и степень их концентрации могут быть иллюстрированы следующей таблицей:

Предприятия с числом рабочих	1888 г.		1923 г.
	Число предприятий	Общее число рабочих	Число предприятий	Общее число рабочих
До 10	1146	6810	2808	18218
11-20	1040	14361	1890	27976
21-50	830	27003	1722	55153
51-100	393	27975	751	52549
101-200	216	30706	436	60176
201-500	128	36993	194	57421
Свыше 500	23	16683	70	65910
Итого	3776	160531	3871	337403

Положение рабочего класса. Работы по вопросу о распределении национального дохода обычно склонны преувеличивать долю, приходящуюся лицам, занятым физическим трудом. Лишь недавно Ганс Отто в «Rote Revue» за 1929 г. сделал попытку вычислить более точно долю рабочего класса в общем национальном доходе. Исчисление произведено по данным 1924 г. и дало  следующие итоги:

Пролетарский трудовой доход.

	Самодеятельных	Доход в млн. фр.
Сельское хозяйство	260000	564
Промышленность	635350	1838
Служащие гостиниц	166600	320
Служащие торговые	149900	520
Транспорт	61000	270
Управление	11000	43
Самостоятельные	109000	249

В сумме с пенсиями и т. п. (150 млн. фр.) получается: на 1 392 850 чел. доход в 3 954 млн. франков. Этому противостоит доход мелкобуржуазных элементов, располагающих в год суммой в 2 151 млн. на 399 000 чел., и доход капиталистических элементов в 2 827 млн. на 153 000 чел. Средний годовой доход на душу у пролетарской части населения равняется 2 840 франкам, у мелкобуржуазных элементов — 5 390 фр., а у капиталистических элементов — 18 477 франкам на человека. Эти данные не только говорят о глубоком классовом разделении, но показывают также, какие большие затруднения встречает развитие классовой борьбы благодаря особой социальной структуре Швейцарии: на каждых 17 капиталистов приходится 155 пролетариев и 44 мелких буржуа. Именно этот средний слой является лучшей защитой капитализма.

Статистики заработной платы в Швейцарии нет; приходится пользоваться данными частных исследователей. Само собой разумеется, сторонники капитализма стараются всячески показать рост зарплаты. Между отдельными исследователями по этому вопросу существуют большие разногласия. Поэтому для выяснения положения рабочего класса в Швейцарии, наряду с учетом движения зарплаты и стоимости жизни, особое значение приобретает выявление других факторов, характеризующих уровень жизни рабочего класса. Пауль Штейн в «Zeitschrift für Schweizerische Statistik und Volkswirtschaft» (1928, № 1) высчитал, что зарплата индустриальных рабочих, занятых полностью, увеличилась по сравнению с довоенным временем на 85—100%. Индекс стоимости жизни (учитывающий движение цен на предметы продовольствия, отопление, освещение и одежду) за последние годы развивался таким образом: принимая июль 1914 г. за 100, он равнялся в 1922 г. — 146, в 1923 г. — 150, в 1924 г. — 155, 1925 г. — 162,в 1926 г. — 166, в 1927 г. — 172. Исходя из данных о стоимости жизни, П. Штейн приходит к заключению, что в среднем реальная зарплата в 1923—25 гг. увеличилась по сравнению с довоенным временем на 7—15%, но в отдельных отраслях промышленности это реальное повышение ниже. В сельском хозяйстве в последнее время зарплата снижается, что вызывает обезлюдение деревни, бегство в город. Государственные служащие высших разрядов в 1924 г. повысили свое жалование всего на 65-88%, низшие служащие на 80-130%. Торговые служащие, по данным Bundesblatt, достигли «полного выравнивания с дороговизной лишь в немногих случаях». Вычисления Пауля Штейна отчасти основаны на материалах союзов предпринимателей, которые склонны преувеличить рост зарплаты. Чрезвычайно показательно, что в послевоенное время, по данным того же П. Штейна, потребление мяса в Швейцарии по сравнению с довоенным временем уменьшилось на 20%, потребление хлеба и мучных продуктов на 25%. Само собой разумеется, что размеры потребления покажут еще большее снижение, если взять отдельно потребление рабочих.

Далее, данные П. Штейна относятся только к полностью занятым рабочим. Между тем в Швейцарии, как и везде, имеются безработные, имеются работающие неполное время. Положение этих слоев, несомненно, значительно хуже довоенного. Данные о безработных таковы: в 1928 г. — 32 605, в 1924 г. — 14 692, в 1925 г. — 11 090, в 1926 г. - 14 118, в 1927 г. — 11 824, 31 декабря 1928 г. — 11 993. Наибольшей высоты безработица достигла в годы послевоенного кризиса, в 1922 г.

На основании постановления Союзного совета от 20 октября 1919 г., все швейцарцы от 16 лет, занимающиеся регулярно производительным трудом, имеют право на пособие в случае безработицы. Пособие выдается в размере 60% нормального заработка (семейным — 70%), но только нуждающимся, что фактически превращает обеспечение безработных в пособия бедным, только в несколько менее унизительной форме. Самая система обеспечения основана на субсидировании с этой целью союзным правительством кантонов и муниципалитетов,  некоторых случаях в составлении фондов участвуют и предприниматели, особенно в случае временного перерыва или сокращения производства. Вообще социальное страхование в Швейцарии находится до сих пор на низком уровне. Обязательным является лишь страхование от несчастных случаев. Государственного обязательного страхования от болезней в Швейцарии нет. Федеральный закон, прошедший через обе палаты 13 июня 1911 г. и принятый избирателями незначительным большинством (287 583 против 241 418), предоставляет отдельным кантонам и общинам вводить у себя страхование от болезни для определенных классов и учреждать общественные больничные фонды на средства рабочих и предпринимателей. В 1926 г. в Швейцарии функционировали 1 037 обществ страхования от болезней с 1 218 318 членами.

Рабочий день. Регулирование рабочего дня в законодательном порядке впервые было начато в 1877 г., когда в результате широкого забастовочного движения господствующие классы вынуждены были  ограничить рабочий день 11 часами, по субботам лишь рабочий день составлял 10 часов. Революционный подъем 1918—19 гг. привел к завоеванию 8-ми-часового рабочего дня, или 48-часовой рабочей недели. Закон 1919 г., однако, предоставляет союзному совету право продлить в отдельных отраслях промышленности, равно как и в предприятиях, рабочую неделю до 52 часов. Кроме того, ряд категорий трудящихся не попал под действие закона 1919 г. Приказчики, персонал, обслуживающий гостиницы и т. п. предприятия, служащие кино, киосков, рабочие пищевой промышленности, служащие частных транспортных предприятий, служащие больниц и лечебниц, многочисленные домашние работники и работницы были изъяты из действия этого закона. Оговорка, содержащаяся в 41 ст. фабричного закона 1919 г., о возможности продления рабочего дня в случае угрозы иностранной конкуренции — широко использована предпринимателями.

Швейцарский совет профсоюзов провел в октябре 1928 г. обследование фактической длительности рабочего дня в разных предприятиях. Обследование охватило 4 208 предприятий с 163 500 рабочими. Результаты этого обследования крайне интересны. Оказалось, что только 84 900 рабочих имели рабочую неделю в 48 часов, 1 795 человек работали укороченное время, 4 775 работали меньше 48 часов, не меньше 72 000 рабочих и работниц были заняты больше 48 часов (48 000 работали от 51 до 54 часов, 4 500 свыше 54 часов в неделю). В общем, 1,1 % работало неполное время, меньше 48 часов работало 2,9%, 48 часов — 51,9%, от 48—51 часа 12,0%, свыше 51 до 54 часов — 29,4%, свыше 54 часов — 2,7%. Официальный отчет союзного совета за 1927 г. констатирует, что количество разрешений на удлинение рабочей недели свыше 48 часов, выданных департаментом народного хозяйства в 1927 г., по сравнению с 1925 г. выросло почти на 20%.

Тем не менее, постановлением Союзного совета от 14 июня 1929 г. разрешение на «временное» (на год) удлинение рабочей недели до 52 часов распространено еще на ряд отраслей. Таким образом, вопрос о фактическом осуществлении формально признанного 8-ми часового рабочего дня до сих пор сохраняет свою актуальность для швейцарского пролетариата. Завоеванный в годы революционного подъема 8-ми часовой рабочий день со времени начавшегося в 1924 г. наступления капитала настойчиво обходится и отменяется, как и многие другие завоевания первых послевоенных годов.

Рабочее движение. Начало рабочего движения в Швейцарии относится к 30 годам прошлого столетия. Рабочее движение принимает, как и везде, форму объединения вокруг касс взаимопомощи. На первых порах рабочее движение Швейцарии находится под влиянием разных эмигрантских групп, находивших в Швейцарии убежище и распространявших здесь свои идеи. В западной Швейцарии сильно было влияние сен-симонистов, сторонников Фурье и других социалистов-утопистов. Большим влиянием пользовался в радикально-демократических кругах Маццини. Союз Грютли находился долго под влиянием этого мелкобуржуазного идеолога. Одновременно прокладывает себе дорогу революционно-пролетарское течение, представителями которого здесь являлись немецкие эмигранты-пролетарии. Они и создали в Швейцарии первые профессиональные союзы, так же как первые социалистические организации. Вильгельм Вейтлинг выступил в роли первого пропагандиста коммунистических идей как в немецкой, так и во французской Швейцарии. Характерно, однако, что когда Вейтлинг был арестован и выслан из Швейцарии, союз Грютли не нашел нужным реагировать как-нибудь на этот акт швейцарского правительства. Союз Грютли старался всемерно показать, что он не ставит себе «узких» классовых задач и целей. Следует отметить, что выступления Иоганна-Филиппа Беккера в эпоху первого Интернационала с пропагандой идей коммунизма также не имели большого успеха. В 60-х годах возникают первые местные профсоюзы. Постепенно происходит объединение местных союзов, возникает швейцарский Рабочий союз! Впрочем, он не имел чисто профессионального характера. В нем объединялись и грютлианские союзы, союзы рабочих для самообразования, больничные и разные другие кассы. Рабочий союз в пору своего расцвета, в 1886 г., насчитывал едва 3 300 членов. В 1880 г. возникает Всеобщее объединение профсоюзов, которое начинает быстро развиваться.

До конца 90-х годов социалистические организации и профсоюзы были между собой тесно связаны. Центральный орган Всеобщего объединения профсоюзов — «Die Arbeiterstimme», выходивший под редакцией Роберта Зейделя, являлся в то же время и политическим органом. Но в конце 90-х годов начинается движение в пользу нейтрализации профсоюзов. Развивающееся к тому времени т. н. христианское рабочее движение вызывает у оппортунистических элементов профсоюзов стремление путем уступок добиться во что бы то ни стало «единства» и, под руководством Германа Грелиха, рабочее движение все более приспосабливается к требованиям христианских рабочих «деятелей».

Социалистическое рабочее движение в Швейцарии развивалось на первых порах в рамках национально-демократического союза Грютли, в котором к концу 70-х годов заметно усилились социал-реформистские течения. Самостоятельная социалистическая партия в Швейцарии возникла лишь в 1889 г. Программа была окончательно принята на партейтаге в Цюрихе в 1904 г. Социал-демократическая партия в довоенное время имела важнейшие успехи не на выборах в Национальный совет, а в муниципалитеты и кантональные законодательные учреждения.

Мировая война выявила истинное лицо швейцарской социал-демократии. В самом начале мировой войны с.-д. фракция Национального совета голосовала за кредиты на мобилизацию и за предоставление Союзному совету неограниченных полномочий. Лишь небольшая часть партии примкнула к интернационалистскому течению. В связи с отправкой делегатов на Циммервальдскую конференцию в партии выявилось три течения. Правые высказались против интернационалистского течения и не пожелали участвовать в Циммервальде; на конференции были представлены лишь центр и левое крыло, которые по всем  вопросам голосовали раздельно. После Циммервальдской конференции грютлианцы откололись от с.-д. Это обстоятельство, равно как и неизменная левая фразеология Гримма, создали швейцарской с.-д. репутацию левой. На самом деле, во все время войны швейцарские центристы выступали рьяными защитниками «гражданского мира». Революционные события в Германии и Австрии в 1918 и 1919 гг. нашли отклик и в Швейцарии. Рабочие массы вопреки вождям начали вести активную революционную борьбу. В ноябре 1918 г. в Швейцарии вспыхнула грандиозная всеобщая забастовка, которая длилась 5 дней. Реформистский центр, опасаясь превращения забастовки в гражданскую войну, на 5-й день отдал распоряжение прекратить забастовку. Срыв забастовки послужил причиной раскола в с.-д. партии. Социал-реформисты Швейцарии все же продолжали первые годы после войны на словах выступать против II Интернационала. В августе 1919 г. швейцарская с.-д. формально вышла из состава II Интернационала. Самую правую позицию в рядах швейцарских социал-реформистов занимали профсоюзные бюрократы. С первого момента появления коммунистической партии, с 1921 г., социал-реформисты стали вести усиленную борьбу против ее влияния на рабочие массы. Борьба эта в последние годы приняла чрезвычайно ожесточенные формы, что находится в тесной связи с усилением, с одной стороны, влияния компартии в промышленных центрах, с другой, с усилением в некоторых кантонах фашистского движения (в Тессине, например). В 1926 г. швейцарская с.-д. вновь вступила в ряды II Интернационала. Социал-реформисты в своей борьбе против коммунистического влияния не остановились перед роспуском базельского картеля (местного совета профсоюзов) в 1927 г. за решение послать делегацию в СССР, за участие в МОПР, за устройство демонстрации протеста по делу Сакко и Ванцетти и тому подобные «правонарушения». В течение1928 г., когда выяснилось, что итальянский фашизм содержит целую армию шпионов на швейцарской территории и совершает в пределах Швейцарии ряд провокационных актов, направленных не только против итальянских эмигрантов, но и против швейцарских революционных рабочих, борьба между с.-д. и коммунистами еще более усилилась. Вопрос о фашистской опасности замалчивался социал-демократами.

Число членов в социал-демократической партии Швейцарии с 1920 г. заметно уменьшилось, как это видно из следующих данных: в 1883 г. — 300, в 1893 г. — 1 600, в 1909 г. — 21 132, в 1913 г. — 33 000, в 1919 г. — 54 000, в 1920 г. — 55 000, в 1921 г. — 45 000, в 1922 г. — 37 000, в 1923 г. — 37 000.

О состоянии профсоюзных организаций к концу 1927 г. отчет швейцарского профсоюзного объединения сообщает следующую таблицу:

Союзы

Строительных и деревообделочных рабочих 21 212

Швейных и кожевенных 2 128

Переплетчиков 1 260

Хоральных певцов 120

Железнодорожников 36 689

Торговли, транспорта, рабочих и пищевиков 9 626

Резчиков по дереву 25

Шапочников 184

Литографских рабочих 1 163

Металлистов и часовщиков 59 099

Рабочих общественных работ 12 578

Служащие почты и телеграфа 7 161

Рабочие вышивочной промышленности 1 971

Телефонные и телеграфные рабочие 1 168

Текстильщиков (фабричных) 8 606

Текстильщиков (домашней промышленности)  2 447

Тяпографских рабочих 5 821

Зубных техников 205

Чтобы представить себе процесс развития профессионального движения в Швейцарии, приведем следующую табличку, показывающую, как изменялся количественный состав профсоюзов за последние годы:

В 1913 г. . . 80 398; В 1920 г. . . 223 572

 1914 г. . . 74 675; 1921 г. . . 179 391

 1915 г. . . 66 177; 1922 г. . . 154 692

 1916 г. . . 88 628; 1923 г. . . 151 401

 1917 г.. . 148 946; 1924 г. . . 151 502

 1918 г. . , . 177 143; 1925 г. . . 149 997

 1919 г. . . 223 588; 1926 г. . . 153 797

Мы имеем, таким образом, в развитии профсоюзного движения резкий подъем с 1917 г., достигший своей высшей точки в 1919—20 г., затем начинается резкое снижение, которое в 1926 и 1927 гг. сменяется незначительным повышением. Период расширения — это полоса революционного подъема, когда рабочий класс Швейцарии под влиянием русской революции и революционных событий в Германии и Австрии применяет методы массовой стачечной борьбы, причем эти методы приносят сравнительно много положительных результатов. Следующая таблица показывает количество забастовок и их результаты с 1917—1926 гг.:

Начиная с 1923 г. намечается наступление капитала на швейцарский пролетариат, которое старается ликвидировать важнейшие революционные завоевания рабочего класса, и, несмотря на это, профсоюзные деятели, т. е. наиболее правое крыло социал-демократической партии, в июне 1926 г. обратились в Национальный совет с петицией об установлении «мира в промышленности» в виду угрожающей Швейцарии опасности иностранной конкуренции. Буржуазия на это ответила изданием в 1927 г. закона об оплате государственных служащих, предусматривающего запрещение стачек, ограничение права коалиции, снижение заработной платы, удлинение рабочего времени и т. п. В целях осуществления единого фронта с буржуазией верхушка профсоюзов и социал-демократические деятели голосовали за этот закон. Против закона выступила коммунистическая партия. Под требованием подвергнуть решение парламента референдуму ей удалось собрать всего 26 000 подписей правомочных избирателей (по закону требуется 30 000 подписей). В общем, в последние годы в рядах социал-демократии замечается резкий сдвиг вправо. Одновременно среди профессионально организованных, как и среди неорганизованных наблюдается рост оппозиционных настроений.

Библиография: Statistisсhes Jahrbuch der Schweiz 1927, Bern, 1928; Rote Revue, 1928 u. 1929; Zeitsohrift für Schweizerische Statistik und Volkswirtschaft, 1927 u. 1928; Archiv für die Geschichte des Sozialismus und der Arbeiterbewegung, 12 Jаhrgang, Leipzig, 1926 — Joseph Mazzini und die Anfänge der schweizerischen Arbeiterbewegung; Solidarität, 1927, 1928 u. 1929; Basler Vorwärts, 1918 u. 1929; Коммунистический Интернационал, 1922—29.

Я. Шафир.