Таксидермия

Таксидермия. Под таксидермией в общежитии понимается уменье делать чучела животных, в частности птиц и зверей, но в действительности под таксидермией надо понимать уменье не только делать, но и воспроизводить верно с натурой внешность любого животного. Так как для огромного большинства беспозвоночных метод набивки совершенно неприменим, а для многих позвоночных (рыбы, земноводные, пресмыкающиеся) дает неудовлетворительные результаты, пришлось для передачи внешности животного изобрести другие способы, а именно — изобрести мастики для лепки животных с последующей раскраской вылепленных фигур. Таким образом, для воспроизведения фигур животных необходимо тщательное изучение их положения, их позы в живом состоянии, затем зарисовка или фотографирование животного с точной передачей его окраски и, наконец, восстановление внешности животного при помощи лепного материала. Отсюда ясно, что восстановление внешности животного требует от таксидермиста художественного чутья и наблюдательности. Особенно трудно передается не одно животное, а целая группа их, и притом в естественной обстановке. В тех случаях, когда животное одето панцирем, последний обыкновенно используется для восстановления вида животного, но зачастую изменение панциря и соотношения его частей от ссыхания только мешает верной передаче внешности животного путем лепки, а раскраска панциря обыкновенно отличается грубостью.

Дело еще более осложняется, если обратиться к «чучелам» зверей и птиц, т. к. таксидермист должен знать анатомию животного, без чего партии перьев окажутся смещенными, а кожа млекопитающих на чучеле не будет передавать того рельефа, который обусловливается расположением мышц.

Чтобы убедиться в необходимости знания анатомии, достаточно обратиться к старым чучелам, когда к ним не предъявлялось ни научных, ни художественных требований. В настоящее время при производстве чучела птицы или зверя от таксидермиста требуется уменье сделать основу будущего чучела, т. е. каркас, на который натягивается шкурка или кожа и к которому прикрепляются в определенном, вполне естественном положении конечности, с сохраненными в них принадлежащими частями скелета. Чем крупнее животное, тем труднее для него сделать каркас, который для таких крупных млекопитающих, как слон, морж и др., представляет собою целое сооружение. Само собою понятно, что для точной передачи внешности животного требуется сделать точные измерения, как отдельных частей, так и их пропорций. Равно необходимо точно передать окраску голых частей и глаз, не забывая, что окраска первых изменяется с возрастом и в зависимости от состояния животного, а окраска глаз — с возрастом.

Таксидермия  имеет свою историю, но последняя коротка и обнимает не более трех столетий. До известной степени требования, предъявляемые к чучелам, изменялись по мере того, как развивалось искусство рисовать животных. Но точно так же на таксидермии отражались и те взгляды, которые клались в основу изучения животных. Так, за последние 50—60 лет постепенно в науку вошло экологическое изучение животных, т. е. изучение животных сообществ, и таксидермии пришлось ответить на это требование составлением для музеев целых групп животных, иногда очень сложных, знакомящих посетителей как с совместно живущими животными, так и с условиями их жизни. Вполне естественно, что по мере развития собственно таксидермии развивалась и декоративная сторона, связанная с воспроизведением условий жизни животных. Наиболее ушла вперед таксидермия в Англии и САСШ, где показательные коллекции естественноисторических музеев играют очень большую роль в естественноисторическом образовании масс. Но надо сказать, что такие показательные коллекции только тогда имеют значение, когда они художественны и дают правдивое представление о жизни животного. В противном случае они вместо пользы принесут только вред, и потому для музея, который не может дать хотя бы удовлетворительных биологических коллекций, рекомендуется система простых, но верно поставленных чучел. См. R. W. Schufeldt, «Scientific Taxidermy for Museums», Smithsonian Institution. Report U. S. National Museum for 1892 (Washington, 1894).

М. Мензбир.