Торговые служащие

Торговые служащие, лица наемного труда, участвующие в обращении товаров. По роду своей работы они делятся на две основные группы. Одни занимаются непосредственно куплей-продажей товаров — торговые служащие в тесном смысле слова, именовавшиеся в дореволюционной России приказчиками. Другие выполняют функции, связанные в товарном хозяйстве с процессом обращения, но не составляющие самого обращения товаров (например, перевозка или переноска, хранение товаров) — торговые рабочие. Подобно промышленному пролетариату, торговые служащие живут продажей своей рабочей силы, и их заработная плата, как и для всех наемных рабочих, «определяется издержками производства и воспроизводства их специфической рабочей силы, а не продуктом их труда» (Маркс). Но, тем не менее, они существенно отличаются от промышленного пролетариата и экономически и социально. Экономическое отличие состоит в том, что труд торговых служащих, занятых обращением товаров, не создает сам стоимости, а только реализует стоимость, созданную в процессе производства. А потому и неоплаченная часть труда торговых служащих не производит прибавочной стоимости, а только дает возможность торговому капиталу присвоить ту или иную долю ее; «как неоплаченный труд рабочих создает для производительного капитала прибавочную стоимость непосредственно, точно так же неоплаченный труд торговых наемных рабочих создает для торгового капитала возможность участия в этой прибавочной стоимости» (Маркс). Таким образом, труд торговых служащих является непроизводительным, т. е. не создающим стоимости трудом. Исключение составляют только те торговые рабочие, которые выполняют работы, необходимые во всяком общественном хозяйстве и только в товарном хозяйстве включаемые в процесс обращения (транспорт, хранение): их труд в пределах общественно-необходимого труда, не создавая новых потребительных стоимостей, ставит эти стоимости в условия, делающие возможным их потребление (например, доставка на место, предохранение от порчи и т. д.), и этим увеличивает их меновые стоимости. Социальные отличия торговых служащих от промышленного пролетариата вытекают из экономических особенностей их труда. Поскольку торговые служащие не участвуют в производстве и, значит, не создают стоимостей, а живут за счет созданной в производстве стоимости, их положение в буржуазном обществе, расценивающем труд как наказание и проклятие божие, считается более привилегированным, чем положение рабочего, хотя и может быть не менее, а подчас и более утомительным и более эксплуатируемым. Это более привилегированное положение в обществе привлекает в ряды торговых служащих выходцев из средней и мелкой буржуазии в большей степени, чем в ряды промышленного пролетариата; и эти элементы сохраняют с своей прежней средой длительные и крепкие связи, отделяющие их и психологически, и по образу жизни от пролетариата. И это, тем более, что положение наемника для той или иной части торговых служащих — вплоть до проникновения в последние десятилетия крупного капитала в розничную торговлю — было переходной ступенью к самостоятельной торговле, к положению хозяина. Вместе с тем насквозь проникающая в товарное обращение конкуренция отражается на положении образа действий, психологии торговых служащих, внося в их среду соперничество и расслоение, усиливая элементы индивидуализма за счет коллегиальности и т. д. Таким образом, и экономическая роль торговых служащих в народном хозяйстве, и их социальное происхождение, и положение искони создавали перегородки между ними и прочим пролетариатом, невыгодно отражавшиеся на положении самих служащих, и сближали их с эксплуатировавшей их труд средней и мелкой буржуазией. Это промежуточное социальное положение сказывалось и на экономических организациях торговых служащих (мирные общества взаимопомощи вместо боевых профессиональных союзов), и на их политических симпатиях убеждениях и выступлениях (поддержка буржуазных партий, антисемитизм и т. д.). Нужно было проникновение крупного капитала во все отрасли торговли и все большее преодоление конкуренции монополией, нужна была концентрация торговых предприятий, сопровождавшаяся заменой квалифицированного труда служащих неквалифицированным,   ухудшением условий их труда и притоком в их среду избыточной пролетарской, особенно женской молодежи, чтобы пробить бреши в этой социальной перегородке. Но даже революционные бури оказались бессильны снести ее до конца; процесс сближения торговых служащих с остальным пролетариатом для совместной социальной борьбы все еще нельзя считать законченным. (О юридическом положении торговых служащих см. торговое право, 583/84). Численность торговых служащих растет вместе с развитием и конкуренцией торговли, обгоняя подчас и местами рост промышленного пролетариата.

Численность торговых служащих, как социальной группы, определяется, с одной стороны, их отношением ко всем самодеятельным, занятым в торговле, с другой — их отношением ко всему пролетариату. Однако, отсутствие одновременности и полного единообразия в статистике торговли и учете занятых в ней лиц в разных странах не позволяет дать общие итоги в мировом масштабе. В дальнейшем приводятся потому только некоторые цифры по важнейшим странам, заимствованные по преимуществу из сборника «Мировое Хозяйство», изд. ЦСУ, 1928 г.

О роли торгового пролетариата среди всего пролетариата дают некоторое представление следующие таблицы (в первой из них, однако, торговля не отделена от транспорта).

Германия

(Данные за 1925 г. без Саарской области; да 1882 и 1895 годы включены помогающие члены семей хозяев). По переписи 1925 г. в торговле (без транспорта) было занято 1 320 тыс. служащих и 458 тыс. рабочих; из общего числа 1 778 тыс., женщин было 655 тыс., или 37%.

Франция

Всего было занято в торговле в 1906 г. 860 тыс., в 1907 г. – 1107 тыс. рабочих и служащих; прирост 28,5%. Женщины составляли в 1906 г. 214 тыс., или 25%, в 1921 г. – 316 тыс., или 28,5%; прирост 48%.

Англия и Уэльс

Соединенные Штаты

Как уже сказано выше, социально-экономические особенности торгового промысла вплоть до мировой войны и революции держали массы торговых служащих в идеологическом плену у буржуазии и в организационном отдалении от прочего пролетариата. Т. о. предпочитали мирные, нередко желтые общества взаимопомощи боевым профессиональным союзам и буржуазные, иногда реакционные политические партии социал-демократическим и рабочим партиям. Политическая и социальная отсталость торгового пролетариата сказывалась, в частности, в отношении к женскому труду: ставились всяческие преграды проникновению женского труда в промысел; женщины наравне с евреями не принимались во многие организации торговых служащих (в Германии, например, в союз торговых служащих 1858 г., германско-национальный союз и т. д.). Оторванность от пролетариата и отсутствие сильных классовых организаций имело своим следствием отсталость законодательной охраны труда  торговых служащих. Между тем специфические особенности их труда (обостренная конкуренция между предприятиями, распыленность промысла и т. д.) делали особенно настоятельным законодательное вмешательство в дело защиты интересов торговых служащих. Только законом можно было установить обязательный еженедельный отдых; только закон мог устранить явные или тайные пункты договора найма, запрещавшие переход служащего в конкурирующее предприятие (так называемый в Германии Konkurenzklausel) и т. д. Между тем в большинстве стран общие нормы рабочего законодательства не распространялись на торговых служащих, а специальные нормы вводились олень медленно и часто сводились на нет многочисленными оговорками и изъятиями в тексте законов и, главное, отсутствием органов надзора за их соблюдением и уголовной ответственности предпринимателей за их нарушение. Только с начала XX в. ухудшение условий труда и пролетаризация состава служащих в крупных торговых предприятиях повели к пробуждению в них боевой готовности и классовой солидарности: кое-где стали вспыхивать стачки, возникали и росли профессиональные организации, примыкавшие к профессиональным объединениям рабочих, и т. д. В 1904 г. в Амстердаме, после международного социалистического конгресса, созвана была первая международная конференция классовых союзов торговых служащих; следующие конференции состоялись также в связи с международными социалистическими конгрессами в Штутгарте в 1907 г. и в Копенгагене в 1910 г. Так было положено начало боевому международному  объединению торговых служащих наряду с ранее возникшим международным объединением мирных обществ взаимопомощи с центром в Генте (Бельгия). Резкий толчок этому медленному классовому самоопределению торговых служащих дали социальные сдвиги, порожденные мировой войной и приведшие к длительным революционным потрясениям. Былая замкнутость и обособленность торговых служащих потерпела большой урон и все больше отходит в область предания. Сближение с другими слоями наемного труда идет одновременно по двум линиям. С одной стороны, все больше и теснее объединяются организационно различные категория служащих; организации торговых служащих все больше превращаются в организации торгово-промышленных служащих, а подчас в той или иной форме распространяются и на служащих в государственных и муниципальных учреждениях. С другой стороны, эти организации, становясь на почву профессиональной борьбы, вступают в те или иные организационные связи с профессиональными организациями промышленного пролетариата. Проявление обеих этих тенденций особенно рельефно можно наблюдать в классической стране современного профессионального движения — в Германии. Походным пунктом для объединения организаций служащих было создание в 1903 г. Главного комитета для достижения государственного пенсионного и на случай смерти страхования  частных служащих; в 1907 г. этот комитет был преобразован в «Вольное объединение для достижения социального страхования частных служащих». В 1912 г. организации торговых служащих создали «Социальное сотрудничество» главным образом для совместных выступлений в области социальной политики. В конце 1917 г. почти одновременно были созданы «Объединение свободных союзов служащих» (АФА), главным образом технических, и «Сотрудничество союзов торговых служащих». После революции оба эти объединения слились, и к объединенной АФА примкнули и другие объединения союзов частных служащих, за исключением реакционного германско-национального союза торговых служащих и христианского объединения союзов служащих. В АФА входят и те организации служащих, которые еще до революции были связаны с Генеральной комиссией профессиональных союзов и продолжают в настоящее время состоять членами «Всеобщего союза свободных профессиональных союзов рабочих», — например, профессиональный союз торговых служащих. Со своей стороны АФА находится в постоянной связи с Всеобщим союзом; в такой же связи христианское объединение стоит с Всеобщим союзом христианских профсоюзов. АФА объединяет союзы на федеративных началах, но внутри АФА все усиливается стремление к слиянию отдельных союзов в единый централизованный союз, после чего АФА станет таким же членом Всеобщего союза, как и рабочие профессиональные союзы. В настоящем своем виде АФА сложилась к 1920 г. В том же году был создан и международный союз частных служащих с центром в Амстердаме, примыкающий к амстердамскому международному объединению профессиональных союзов. При Профинтерне существует международная секция служащих, имеющая связи с профессиональным движением служащих в Германии, Австрии, Чехословакии, Франции, Италии, Голландии, Югославии, Греции, Болгарии, Турции. О современном состоянии профессионального движения торговых служащих на Западе дают представление следующие данные, извлеченные из пятого ежегодника Амстердамского интернационала на 1927 г. и приуроченные к 31 декабря 1925 г.

Профессионально организованных частных служащих в Европе (не включая СССР) было 1 044 тыс., из них 712 тыс. входило в Амстердамское объединение, 332 тыс. оставались вне его, некоторые из них связаны с Профинтерном. Торговые  служащие частью организованы в самостоятельные союзы, частью объединены с другими категориями служащих, по преимуществу с конторщиками, в общие союзы. По отдельным странам организованность торговых служащих выражается в следующих цифрах (А — союзы, входящие и Б — не входящие в Амстердам).

Германия. А. Центральный союз служащих (Zentralverband der Angestellten) — 150 тыс., входит в АФА, которое объединяет 400 тыс.; из них 175 тыс. входящих в Амстердам; вне АФА   и Амстердама, как указано выше, остаются реакционные националистические и христианские союзы служащих.

Великобритания. А. Союз служащих в розничной и кооперативной торговле (Amalgamated Union of cooper, and commerc. employees) 95 тыс. Б. Союзы торговых служащих (National Union of shopassistents) — 37 тыс. и коммивояжеров — 500 чел.

Франция. А. Союз служащих (Fédération nаtionale des syndicats des employés) — 10 тыс.

Австрия. А. Союз торговых служащих Австрии (Zentralverein der kaufmännischen Angestellten Oesterreichs) — 31 тыс. Б. Союз торговых коммивояжеров Нижней Австрии — 250 чел.

Венгрия. А. Союз торговых служащих — 4 600.

Чехословакия. А. Союзы торговых и конторских служащих — 25 тыс. и торгово-промышленных служащих — 7 тыс.

Дания. А. Союз служащих (Danske handels- og kontormedhjaelperforeningen) — 13 тыс.

Швеция. А. Союз торговых служащих и рабочих — 8 тыс.

Голландия. А. Союз торговых и конторских служащих — 7 тыс.

Бельгия. А. Союз торговых служащих и рабочих — 7 тыс.

Швейцария. Б. Союз инкассаторов — 150.

Испания. А. Союз частных служащих — 10 тыс.

Португалия. А. Союз торговых служащих — 4 тыс.

Италия. А. Союз служащих — 3 тыс.

Румыния. А. Союз торговых и конторских служащих — 600.

Югославия. А. Союз частных служащих — 5 тыс.

Болгария. Б. Союз торговых служащих — 350.

Польша. А. Союз торговых и конторских служащих — 2,5 тыс. и свободный союз служащих Верхней Силезии — 3 тыс.

Латвия. Б. Союз служащих — 250 чел.

Финляндия. Союз торговых служащих — 2 тыс.

В России наемный труд в торговле появился в XVII в. В XVIII в. он распространился настолько, что в изданный при Екатерине II торговый устав включено было несколько статей, касавшихся отношений торговых служащих к их нанимателям. Статьи эти, заимствованные из позднего цехового законодательства западного полицейского государства, сохранялись в действовавшем законодательстве до революции 1917 г. (том XI, часть 2-я); они рассматривали торговых служащих как полураба, предоставляя хозяину право унимать приказчиков мерами домашнего укрощения (ст. 12), а учеников наказывать за шалости розгами (ст. 37). Рост торгового и промышленного капитализма все более увеличивал числа торговых служащих. Но точных данных об их численности в дореволюционной России не имеется. А. Гудван к началу XX в.  определял их число в 2 200 тыс., исходя в среднем из 2 служащих на предприятие (1 100 тыс.). Более осторожно исчисление Р. Якуба — 665 тыс. (по переписи 1897 г. — 1 495 тыс. лиц, занятых в торговле; за вычетом 830 тыс. хозяев, по числу торговых предприятий; или 256 тыс. торговых рабочих + 292 тыс. промысловых свидетельств = 550 тыс.). К началу мировой войны число торговых служащих  значительно возросло, но затем в связи с упадком и свертыванием торговли стало сокращаться. Но никаких цифровых данных об этих процессах не имеется. Среди служащих в дореволюционной России достаточно резко различались две группы; небольшой, относительно привилегированный слой служащих в крупных предприятиях, вербовавшийся из средней и мелкой городской буржуазии, и громадная масса служащих в средних и мелких предприятиях и торговых рабочих, пополняемая выходцами из деревни, нередко путем купли в буквальном смысле ребят в ученики у специальных поставщиков. Условия труда и жизни большинства торговых служащих мало чем отличались от крепостной зависимости: неимоверно долгий рабочий день, продолжавшийся, по данным д-ра Листова, относящимся к началу XX в., в оптовой торговле от 14 до17, в розничной от 16 до 19 часов, низкая оплата труда, хозяйский стол и квартира, лишавшие возможности семейной жизни, грубый произвол и самодурство хозяев вели торговых служащих к физическому и нравственному вырождению и мешали их умственному и общественному развитию, создавая среди них почву для активного погромного черносотенства (охотнорядские «молодцы»). Но, несмотря на исключительно неблагоприятные материальные и бытовые условия, торговые служащие в той или иной степени захватывались все-таки общественным и революционным движением страны. Общественное движение 60-х годов коснулось более культурного слоя высших служащих и выразилось в создании среди них первых обществ взаимопомощи (Москва, 1863; Петербург, 1864; Одесса, 1863; Курск, 1865; Воронеж, Нижний, 1869). Революционное движение 70-х годов вызвало не только контрреволюционные выходки Охотного ряда, но и выступления пользовавшихся избирательными правами в городские думы служащих в пользу воскресного отдыха (см.); эти выступления повели к лишению их избирательных прав при реакционном пересмотре Городового положения 1890 г. Массовое рабочее движение и общественный подъем 90-х годов усилили среди служащих движение в пользу воскресного отдыха; На этой почве созваны были два съезда обществ взаимопомощи, — в августе 1896 г. в Нижнем и в июле 1898 г. в Москве, — и возник целый ряд новых обществ, более демократических по составу и направлению, чем общества 60-х годов, особенно столичные. К 1899 г., по подсчету С. Н. Прокоповича, было 74 общества служащих, в 1900 г., по подсчету Гудвана, — 97; доклад 2-го съезда в 1898 г. считал 100 обществ с 20 тыс. членов. Во всяком случае, для дореволюционной России размеры этого организационного движения были достаточно велики. По мере роста рабочего движения и усиления революционной борьбы, в нее с начала XX в. начинают понемногу втягиваться и торговые служащие: в северо-западном крае под руководством «Бунда» проводятся первые стачки торговых служащих; в 1903 г. забастовка была удачно проведена в Кутаисе; в Сибири в 1904 г. проводится петиционная кампания за еженедельный отдых; на юге, в Бендерах, в июле 1903 г. собирается нелегальное социал-демократическое совещание торговых служащих Одессы, Николаева, Херсона, Кишинева, Елисаветграда; в Одессе в 1903 г. организуется нелегальный союз торговых служащих. В 1905 г. стачечное движение служащих приняло повсеместный и массовый характер (Тифлис, Екатеринослав, Киев, Воронеж, Курск, Пенза, Вологда, Нижний, Казань, Самара, Астрахань и т. д.). В связи с ним возникли первые профессиональные организации торговых служащих (Петербург, Москва, Нижний); сдвиг влево наблюдается в некоторых обществах взаимопомощи (Екатеринослав, Нижний); имеют место первые политические выступления служащих (участие в самообороне против еврейского погрома в Екатеринославе; демонстративный уход представителей обществ взаимопомощи с созванного министерством торговли совещания о законодательной нормировке рабочего времени служащих). Это движение 1905 г., в отличие от обществ взаимопомощи,  захватило не только верхушку, но и широкие массы служащих и протянуло первые прочные нити, связующие их с рабочим движением и социал-демократией. Дни свободы 1905 г., укрепили эти связи и дали толчок к организации многочисленных производственных и отраслевых боевых, профессиональных союзов в противовес мирным обществам взаимопомощи. Размеры этого движения характеризуются следующими цифрами. В 1907 г., по заведомо неполным данным организационной комиссии по созыву съезда профессиональных союзов, было 76 союзов с 24 тыс. членов; в этот итог вошли некоторые общества взаимопомощи, но не вошло 7 союзов официантов и трактирной прислуги и 9  союзов конторщиков с 12,5 тыс. членов. Новое движение захватило и старые общества взаимопомощи; созванный в Москве в июле 1906 г. третий съезд обществ с представительством от 41 организации (8 союзов и 33 общества) признал необходимым преобразование обществ взаимопомощи в профессиональные союзы, выработал программу требований, служившую до 1917 г. платформой профессионального движения служащих, и призвал служащих «приложить все усилия к немедленному проведению их в жизнь». Эти первые шаги по пути классового самоопределения торговых служащих не только встретили град репрессий со стороны правительства и предпринимателей, но вызвали различные попытки оторвать торговых служащих от остального пролетариата и этим ослабить силы и тех, и других. В борьбе с революцией правительство, памятуя о былых выступлениях Охотного ряда, рассчитывало подкупить торговых служащих жалкой подачкой в виде временных правил 15 (28) ноября 1906 г. о нормальном отдыхе торговых служащих. Но этот закон, так же, как и законопроект о договоре найма торговых служащих, послужил, наоборот, исходным пунктом для широкой противоправительственной кампании, которая завершилась созывом в Москве в июле 1913 г. 4-го съезда служащих, прошедшего целиком под знаменем социал-демократии. В то же  время искала политической поддержки среди торговых служащих — и с большим успехом,  чем правительство — и либеральная партия народной свободы (к.-д.), черпавшая среди служащих большое число избирателей. Однако, двусмысленная политика партии в вопросах законодательной охраны труда служащих, вызывавшаяся бесплодным стремлением примирить интересы труда и капитала, все больше заставляла служащих видеть в социал-демократии  единственную защитницу своих интересов и все более сближала их с общепролетарским профессиональным и политическим движением. Революция 1917 г. вдохнула новую жизнь в заглохшее было за годы мировой войны движение служащих. Первые месяцы революции ознаменовались широкой стачечной волной (наиболее крупные забастовки 12 тыс. агентов Зингера в  августе и служащих Мюр-Мерилиза в Москве в мае 1917 г.) и усиленным профессиональным строительством: создавались новые союзы; прежние отраслевые организации сливались в производственные союзы; перестраивались в профессиональные союзы прежние общества взаимопомощи (Псков, Новгород, Самара, Екатеринодар, Уфа, Пермь, Казань и т. д.). Московские союзы насчитывали до 20 тыс. членов, петербургские — 25-30 тыс. Новым в этом строительстве было  стремление к объединению торговых и промышленных служащих в общие  союзы торгово-промышленных служащих. Но эта тяга к объединению наталкивалась частью на организационные пережитки, частью на противодействие вождей по партийно-политическим соображениям. Завершился этот период союзного строительства созывом в Москве в июле 1917 г. пятого съезда служащих (220 делегатов  от 141 организации). Съезд создал временный всероссийский совет союзов  торгово-промышленных служащих, поручив ему подготовительную работу по созданию всероссийского союза торгово-промышленных служащих. Октябрьские события во многих городах были встречены торговыми служащими и их организациями враждебно. Вследствие этого национализация торговли — за редкими исключениями (Петербург, Иваново-Вознесенск, Кинешма, Череповец, Царицын) — проходила помимо организованного участия торговых служащих, а внутри союзов разгорелась фракционная борьба за руководство профессиональным движением. На стороне большевиков были Петербург, Урал, Сибирь, на стороне меньшевиков — Москва, Ярославль, Самара, Харьков, Полтава и т. д. Большинство организаций было на стороне меньшевиков, как это обнаружилось на 1-м учредительном съезде Всероссийского союза служащих (Москва, июль 1918 г., на котором участвовало 126 делегатов от 218 тыс. членов). Съезд высказался против национализации торговли. Лишь конференция в ноябре 1918 г. приняла платформу признания советской власти. 2-й съезд (Москва, май 1919 г.), имевший 249 делегатов от 82 союзов и 278 тыс. членов, в том числе 142 коммуниста, передал общесоюзное руководство в руки коммунистов. Но внутри союзов на местах фракционная борьба продолжалась до половины 1920 г. С 1919 г. происходила реорганизация союзов: обязательное членство, замена делегатских советов конференциями месткомов и особенно превращение союзов торговых и торгово-промышленных служащих в союзы совработников, как неизбежное следствие национализации торговли и перестройки всех союзов по производственному принципу. Первоначально в союз совработников входили служащие продовольственных, кооперативных, снабженческих, хозяйственных и общественных организаций; позже были допущены в союз и служащие ведомств. III съезд (Москва, июнь 1920 г. — 600 тыс.) высказался за участие союза в организации народного хозяйства и налаживании государственного аппарата и за поднятие трудовой дисциплины. После IV  съезда (1 200 тыс. членов) начался постепенный переход к добровольному членству (октябрь 1921 г.), сопровождавшийся уменьшением числа членов (январь 1922 г. — 819 тыс., октябрь 1922 г. — 482 тыс., янв. 1923 г. — 501 тыс.). Новая экономическая политика, легализовав товарооборот, вновь создала кадры торговых служащих, исчезнувшие было с заменой торговли распределением, и союз совработников превратила в союз совторгслужащих. В связи с этим мартовский пленум ЦК в 1922 г. допустил организацию в местных отделениях секций торговых служащих при наличности не меньше 50 членов. Условия труда торговых служащих регулируются общим для всех рабочих и служащих Кодексом труда и коллективными договорами, охватывавшими на январь 1927 г. 767 тыс., или 73% совторгслужащих (в 1926 г. — 65%, в 1925 г. — 67%). О дальнейшем см. Союз ССР - труд, XLI, ч. 2, 278, 281/84, 290/92 и сл.

Точного числа торговых служащих в СССР до опубликования результатов переписи 1928 г. о профессиональном составе населения не имеется. Опубликованный ЦСУ учет торговых заведений за 1925—26 г. (по налоговым данным) дает число лиц, занятых в торговле — 1,511 тыс.; исключая из него владельцев по числу частных заведений (589  тыс.), имеем 922 тыс. служащих, в том числе в городских поселениях — 671 тыс., в сельских — 251 тыс., в госторговле — 304 тыс., в кооперации — 400 тыс., в частной торговле — 218 тыс. Учет ЦК союза совторгслужащих, по данным перерегистрации на 1/IV—1927 г., дал 178 тыс. торговоскладских служащих, из них 66 тыс. в сельских местностях и 112 тыс. в городских поселениях; причисляя сюда всех членов союза, занятых в госторговле и кооперативной торговле, имеем 890 тыс., из них в деревне — 135 тыс., в городе — 255 тыс.; в госторговле — 119 тыс., в кооперативной торговле — 250 тыс., в частной — 16 тыс. Если причислить к торговым служащим всех членов союза, занятых в частных предприятиях, получим 407 тыс. членов, занятых в товарном обращении; по среднему соотношению организованных и неорганизованных служащих это число членов соответствует 476 тыс. служащим. Разница между первым и вторым учетом зависит в значительной степени от того, что учет ЦСУ  распространяется на все заведения, выбирающие торговый патент (в т. ч. столовые, бани, парикмахерские, кредитные учреждения и т. д.) и, вероятно, охватывает и лиц, работающих в подсобных промышленных предприятиях (пекарни); учет союза не касается торговых служащих, организованных в Нарците, не берет лиц, занятых в кредитных учреждениях, но в то же время включает безработных служащих. Действительное число торговых служащих лежит между обоими учетами, но ближе к учету союза (вероятно, около 600 тыс.).

П. Колокольников.