Валюта

Валюта (итальянский, французский valeur, английский value) 1) в вексельном праве — предмет долга, деньгами, товаром или в чем бы он ни заключался (см. вексель); 2) в политической экономии под валютой разумеется денежная единица, принятая в данной стране, являющаяся всеобщим эквивалентом (см. деньги) и обладающая характером законного платежного средства. Слово «валюта» обыкновенно употребляют для обозначения той или другой денежной системы, так как последняя определяется своей единицей. В этом смысле говорят о золотой, серебряной, бумажной и прочей валюте. Как известно, золото и серебро, в процессе экономического развития, благодаря присущим им свойствам, выделились в качестве наиболее пригодного материала для конструирования денежной системы (см. деньги). То или другое весовое количество одного из этих драгоценных металлов составляет денежную единицу, при условии, что денежное обращение страны не отрывается от своей металлической основы. Однако, для того, чтобы металл действительно выступал в роли мерила ценности, недостаточно, чтобы из него чеканились обращающиеся монеты; необходимо установление постоянной связи между монетой и монетным металлом. Золотая или серебряная монета определяется в своей стоимости ценностью содержащегося в ней драгоценного металла лишь в том случае, если каждый владелец слитка имеет возможность обратить его в соответствующее по ценности количество монет; для этого необходимо существование так называемого права свободной чеканки. Это означает, что владелец слитка может принести его на монетный двор и потребовать, чтобы слиток обратили в монеты (со взиманием, обыкновенно, известной пошлины за чеканку). При этих условиях металлы в монетах и слитках находятся между собою в неразрывной связи, и денежная единица страны не испытывает, вообще говоря, других колебаний, помимо свойственных металлам, как товарам. Если свободной чеканки для какого-либо драгоценного металла не существует, то, очевидно, ценность изготовляемых из него правительством монет может искусственно повышаться сравнительно с их материальной стоимостью. Государственная власть строго ограничивает количество выпускаемых таким образом монет, чеканя лишь из приобретаемого ею металла. Само собой разумеется, что, если при этом номинальная, нарицательная цена монеты значительно выше ценности ее материала, то такие монеты носят кредитный характер и будут беспрепятственно обращаться лишь в ограниченном количестве. Поясним это примером. Русская пятирублевая золотая монета, свободно чеканимая, имеет такую же ценность (плюс стоимость чеканки), как и слиток золота, из которого она изготовляется, тогда как серебряный рубль, для которого не существует свободы чеканки, % % на 30-40 (смотря по стоимости серебра на золото) дороже заключающегося в нем серебра. Совместное обращение этих монет, которые взаимно оценены не по их действительной стоимости, возможно только потому, что серебряный рубль играет лишь подсобное значение, является представителем золотого, то есть собственно золотым рублем, вычеканенным в серебре; прием его в платежах между частными лицами обязателен по закону лишь до 25 рублей, и общее количество такой серебряной монеты для всей Империи — ограничено (не более 3 рублей на душу населения). Золотые монеты в России являются главными или валютными; серебряные — вспомогательными. Нередко главные монеты, ценность которых определяется стоимостью их материала, называются банковыми монетами; прочие — разменными. Такое название последние получили от того, что служат преимущественно в мелких сделках, где главные монеты неудобны в силу их высокой ценности, то есть они служат, как средство размена крупных монет. Разменные деньги, будучи ограничены в количестве, нося кредитный характер, могут во много раз превышать стоимость своего материала; таковы — мелкие разменные монеты, серебряные, никелевые или медные, биллон, в противовес которым более дорогая разменная монета иногда называется полноценной, что совершенно не соответствует истине. Ясно, что наш серебряный рубль имеет гораздо более родства с двугривенными, медными копейками и т.п., чем с золотыми монетами. Чтобы связь между валютной монетой и материалом была еще крепче, правительство старается изымать из обращения старые, потертые денежные знаки и стремится к возможно лучшей их чеканке; для этого устанавливается норма возможных недочетов в весе монеты или ошибок в пробе, так называемая терпимость или толерантность (ремедиум) в весе и пробе. Ради чистоты обращения известная терпимость устанавливается и для разменной монеты, изготовляемой из драгоценного металла. Как бы ни была выстроена денежная система, очевидно, что золото, как очень дорогой товар, не может служить материалом для разменной монеты.

В зависимости от того, существует ли прочная связь между денежной единицей и металлом — товаром, то есть существует ли свободная чеканка для главной монеты или нет, различается регулированная и свободная валюта. Мы имеем дело со свободной валютой всякий раз, когда отсутствует свобода чеканки денежной единицы; наиболее ярким примером свободной валюты является бумажная, когда законным платежным средством делаются неразменные бумажные деньги (см.).

Очевидно, при свободной валюте денежная единица не может обладать прочностью, ибо она удалена из мира товаров, стоимость ее определяется не наиболее устойчивой среди всех товаров ценностью драгоценного металла, а всей массой рыночных и лежащих вне рынка условий. Свободное денежное обращение есть болезненное состояние, из которого каждая страна должна так или иначе выйти. Основные вопросы валютного характера разрешаются только регулированным денежным обращением. И тут возможны разнообразные комбинации. Прежде всего, денежная единица — главная монета — может изготовляться только из одного какого-либо металла — золота или серебра; и свободная чеканка будет существовать для одного металла. Законным платежным средством является либо одна золотая, либо одна серебряная монета. Это — системы монометаллистические. Таковы — золотая валюта и серебряная. Само собой разумеется, что единая валюта не исключает хождения на рынке и монет из другого металла, но таковые или совсем не носят характера законного платежного средства, или обладают им в ограниченном размере. Если в основание денежной системы кладутся оба драгоценных металла, то есть для них обоих существует свободная чеканка, из них обоих изготовляются главные — валютные монеты, то мы имеем дело с двойной валютой или биметаллизмом. Биметаллизм может проявляться в двух формах. Хотя ценности драгоценных металлов и обладают наибольшей устойчивостью (во второй половине XIX столетия, как мы увидим ниже, это положение потеряло силу), но все же взаимоотношение на рынке ценностей золота и серебра непрерывно, хотя бы и в небольшом масштабе, изменяется. Если правительство изготовляет главные монеты из обоих металлов, то, очевидно, для единства счета, для облегчения торговых сделок, оно должно фиксировать отношение ценности металлов в монетах. В этом случае мы имеем дело с двойной валютой или биметаллизмом в собственном смысле этого слова; если же правительство, сохраняя и за золотыми, и за серебряными монетами значение законного платежного средства и допуская их свободную чеканку, не пытается установить их взаимоотношения по ценности, оставляя это товарному обороту, то в таком случае перед нами — параллельное обращение. Последнее имеет, очевидно, то неудобство, что денежный аппарат не представляет собой единого целого; приходится вести счета отдельно и на золотую, и на серебряную монету, так как платеж обоими видами монет разрешается по закону. Так как каждая страна стремится создать единое мерило ценностей, то параллельное обращение обыкновенно представляет собой лишь переходную стадию в процессе сложения денежной системы. Двойная валюта не может быть устойчивой. Правительство фиксирует отношение ценности золота и серебра в монете, приноравливаясь к рыночным условиям, например, устанавливая, что золотник золота в 15 ¹/₂ раз дороже золотника серебра, и потому одноценная серебряная монета в 15 ¹/₂ раз должна быть тяжелее золотой. Пока на рынке между золотом и серебром, как товарами, существует это отношение, двойная валюта будет довольно прочной; но стоит этому отношению измениться хотя немного (а это бывает постоянно), то двойная валюта разрушается. Если серебро подешевеет относительно золота, так что золотник последнего будет, например, в слитке в 16 раз дороже золотника серебра, то никто не станет перечеканивать золотых слитков в монеты, так как в монетах по закону золото лишь в 15 ¹/₂ раз дороже серебра; мало того, окажется выгодным переплавлять золотые монеты в слитки и последние продавать дороже за серебряную монету. В результате, если правительство не позволит золотой монете ходить на рынке с ажио (agio), премией, она исчезнет из оборота, и останется только более дешевая серебряная монета; двойная валюта фактически превратится в единую — серебряный монометаллизм. Если подешевеет золото, произойдет обратное —  фактическое насаждение золотой валюты. Избежать изгнания одного из металлов в монете и, таким путем, искусственно поддерживать двойную валюту, можно лишь закрыв свободную чеканку подешевевшего металла. Но это, как видно из выше изложенного, есть разрушение основ двойной валюты, требующей свободной чеканки для обоих металлов. Вообще — более дешевая монета, худшая, по выражению экономистов, изгоняет лучшую. Это положение носит в науке название закона Грэшэма (советника английской королевы Елизаветы — ХVI век). Хотя соответствующие наблюдения делались и раньше, но Грэшэму, имевшему перед глазами расстроенное английское денежное обращение, впервые удалось ясно формулировать и объяснить этот простой закон. В его время, вследствие систематической порчи тогдашней главной английской — серебряной монеты, в обороте оставались только истертые или неполноценные денежные знаки, так как — при одинаковой по закону ценности хорошей и плохой монеты — было выгоднее переплавлять хорошую в слитки и продавать их за количество плохих монет, раза в полтора или два превышающее покупательную силу хороших. Как видно из предыдущего, закон Грэшэма имеет гораздо более широкое применение, чем думал его автор: этот-то закон объясняет принципиальную невозможность двойной валюты.

Переход от одной валюты к другой всегда сопряжен с известными затруднениями: установление новой денежной единицы требует замены громадного количества главных монет, приготовленных из одного металла, монетами из другого. Этот процесс замены может длиться довольно долго — и в таком случае, наряду с новой денежной единицей, могут пользоваться значением законного платежного средства и старые главные монеты. Если так обстоит дело с некоторыми серебряными монетами при золотой валюте, мы имеем дело с нечистой, хромающей золотой валютой. Например, в Германии, установившей у себя по закону 1871 года и 1873 года золотую валюту вместо прежней серебряной, характером полного законного платежного средства до 1906 года пользовались прежние главные серебряные монеты — талеры (3 марки), и потому в Германии была не чистая, а хромающая золотая валюта. Так обстоит дело и до настоящего времени во Франции и других странах Латинского Союза. Обратимся к истории развития различных денежных систем. Облегчения менового оборота, внесенные изобретением монеты, громадны (см. деньги); здесь мы должны отметить, что преимущества монеты, на первых порах ее установления, отнюдь не безусловны. Для того, чтобы монетная система действительно давала товарному обороту прочный фундамент, необходимо: во-первых, чтобы металлическое содержание монет одних наименований было одно и то же во всех монетах; во-вторых, чтобы это содержание не менялось в силу прихоти власти, изготовляющей монету, или вследствие несовершенства техники монетного дела. При начале хозяйственного развития каждой страны — и в античное время, и в новой Европе — именно этих условий нельзя было осуществить. Единый денежный аппарат может быть только в целостном государстве, с сильной центральной властью; феодальный режим — с его политической и экономической раздробленностью — не благоприятствует установлению нормальной денежной системы. Монета, по существу своему, представляет гарантию нормального веса и пробы заключающегося в ней драгоценного металла: эта гарантия должна исходить от учреждения, стоящего или долженствующего стоять выше подозрений в своекорыстии. Изготовление монеты составляет поэтому привилегию государственной власти — монетная регалия. Но должно было пройти долгое время, пока власть научилась смотреть на монетную регалию, как на свою обязанность, а не право; порчей монеты, то есть уменьшением металлического ее содержания с сохранением номинальной цены и принуждением общества принимать монеты по этой цене, — занималась более всего сама государственная власть. Представители нарождающейся буржуазии вели на этой почве ожесточеннейшую борьбу с властью, и в спорах о ценности денег зародилась экономическая наука. Злоупотребления властей имели своим последствием то, что размер денежной единицы во всех странах сильно уменьшился: французский ливр (фунт) серебра в XIII столетии в 20 раз был больше, чем в XVIII; английский фунт серебра (фунт стерлингов) — в три раза более весил в начале своего существования, чем теперь. Русский серебряный рубль содержит теперь серебра в четыре раза меньше, чем вначале.

В силу этого, в феодальную эпоху и начале новых веков — мы не найдем замкнутых денежных систем в различных странах, а только хаотическое состояние денежного обращения, хождение на рынке различных сортов монет, часто искажаемых, нередко носящих одно название, но разнящихся пробой и весом. Во Флоренции, например, в конце XIII столетия было три различных счета на монеты, золотые и серебряные, носившие одно название, но содержавшие неодинаковое количество металла. Если в каком-либо владении для нужд развивающейся торговли начинали чеканить хорошую монету, она сейчас же становилась международной; ей начинали подражать, уменьшали достоинство — и она сходила со сцены. Так в Италии в XI веке начали изготовлять большую серебряную монету — гроссы, которая по мере искажения превратилась в мелкую монету — грош. Флорины и дукаты имели также повсеместное хождение. В XVI столетии немецкий граф Шлик стал чеканить хорошую серебряную монету — Ioachimsthaler или просто талер, который в большом количестве под именем «ефимков» перечеканивался русским правительством в рубли. Чем более развивалась торговля, чем большее значение приобретали деньги, тем больше, с одной стороны, развивались злоупотребления монетным делом, но с другой стороны — вырастало и сопротивление торгующего класса. На почве борьбы за нормальный денежный аппарат развилась и примитивная банковая политика. Установлению хорошей денежной системы мешало и то обстоятельство, что, при недостатке драгоценных металлов, характеризующем начало новых веков (до открытия Америки), правительства стремились установить двойную валюту, то есть по существу невозможную систему, разрушавшуюся при каждом значительном изменении ценности золота и серебра.

Каждая страна переживала хаотическое состояние денежного обращения и сравнительно поздно устанавливала у себя нормальный денежный аппарат. Крупные международные торговые сделки нуждались в более дорогой монете — золотой; превращение внутреннего натурального хозяйства в меновое вызывало сильную потребность в серебре. Открытие Америки облегчило разрешение второй задачи; во вторую половину XVI столетия серебро широким потоком хлынуло в Европу, истощившую свои серебряные рудники; а сто лет спустя начинается грандиозный рост добычи также и золота. Наиболее могучий расцвет добычи благородных металлов и переворота цен (кроме вышеупомянутого XVI столетия) падает на XIX столетие, особенно на вторую его половину: за это время золота было добыто почти в полтора раза больше, чем в 3 ¹/₂ предшествующих столетия. Поэтому на XIX столетие приходятся и наиболее замечательные изменения валютных устоев. Прежде других стран к золотой валюте склонилась Англия. Внешняя торговля рано знакомит эту страну с золотыми монетами, и, естественно, что английское правительство пытается фиксировать их отношение к прежней серебряной, то есть установить двойную валюту. Постоянные неудачи в этом отношении заставляют английское правительство в 1663 году предоставить золотой монете — гинее (из гвинейского золота) ходить по рыночному курсу на серебро (гинея должна была бы равняться 20 шиллингам, то есть фунту стерлингов). Получилось параллельное обращение. Его неудобство усугубилось еще тем обстоятельством, что серебряная монета, подвергавшаяся беспрерывной порче, страшно к этому времени пала в цене (курс гинеи дошел до 30 шиллингов). Перечеканка серебра повлекла за собой сильные колебания курса гинеи, что было очень неудобно для счета. Поэтому сначала назначается максимальный курс, который, понижаясь, в 1717 году дошел до 21 шиллинга. Объявление этого курса неизменяемым знаменовало переход к двойной валюте; а так как при таком курсе серебро было оценено в монете ниже своей рыночной ценности, то серебряная монета расплавлялась или уходила за границу. Стал чувствоваться недостаток в серебре, нужном для мелких сделок; чтобы обеспечить себя в этом отношении, Англия постепенно начинает признавать серебряную монету разменной, ограничивать ее законную силу, пока в 1798 году не отменила свободной чеканки серебра. 1816 год — окончательно устанавливает золотую валюту в Англии. Денежной единицей является золотая монета; серебро имеет лишь вспомогательное значение — с ограниченной платежной силой (до 2 фунтов стерлингов по закону). Правительство чеканит его лишь за свой счет и в размере не более 10% общей суммы денег.

В то время, как Англия смело перешла к золотой валюте, в Североамериканских Соединенных Штатах и на континенте делаются попытки установить двойную валюту с преобладанием серебряного обращения. Франция — (закон 1785 и 1803 годов) и Соединенные Штаты (закон 1792 года) — устанавливают у себя биметаллизм (отношение берется во Франции 1 к 15 ¹/₂, в Соединенных Штатах 1:15). Немецкие государства стремятся к чистой серебряной валюте: «Южно-Германский монетный союз» (1837 г.) и «Венский монетный договор» (1857 г.) провозглашают серебряное обращение. Заминка в производстве золота в средине XIX столетия влечет за собой даже переход торгового государства — Нидерландов в 1847 году от устанавливающегося здесь золотого обращения к чистой серебряной валюте.

В 1848 году открываются богатейшие золотые Калифорнийские россыпи (затем быстро выступают в производстве золота и другие страны); это производит переворот в отношении ценности золота к серебру и ставит биметаллистические страны в затруднительное положение. Золото дешевеет, и серебряная монета изгоняется из обращения. Чтобы задержать ее — обращают часть серебряных некрупных монет в разменные (с уменьшением металлического содержания и закрытием для этих монет свободной чеканки). Так делают Соединенные Штаты в 1853 году, Швейцария, Италия и Франция — в 1864 году. Вместе с тем — все более устанавливающаяся связь между хозяйствами отдельных стран, мировая экономика настойчиво требует установления если не единой мировой денежной системы, то хотя бы одинаковой валюты. Капитализм, пройдя национальную стадию, становится интернациональным и предъявляет соответствующие требования. Наполеон III желает сыграть роль объединителя, но Франция упорно держится за биметаллизм — и на этой почве державам нельзя было сговориться, в особенности принимая во внимание последовавшее вскоре невероятное поднятие производства серебра, уронившее его ценность сравнительно с золотом к концу XIX века почти наполовину. Результатом стремлений Наполеона III было образование в 1865 году «Латинского Монетного Союза» между Францией, Швейцарией, Бельгией и Италией, принявших общую франковую систему счета (лира итальянская  = франку); серебряные монеты с 2 франков приобретают характер разменных, с ограниченной платежной силой (до 50 франков), закрытием для них свободной чеканки и ограничением общего количества (5 франков на голову населения). Пятифранковики остаются банковой монетой. Позднее Греция вступает в Латинский союз; примыкают к нему также Румыния и Папская область. Позиция серебра начинает колебаться — и это приводит в смущение владельцев серебряных рудников, держателей ценных бумаг, выраженных в серебряной валюте. Кроме того, чувствительно задеваются интересы купцов и промышленников, отправляющих свои товары в страны с серебряной валютой и получающих за свои товары серебряные деньги, постоянно падающие в цене. Начинается со стороны этих заинтересованных групп агитация за биметаллизм, продолжавшаяся очень долго и привлекавшая в своем развитии новые общественные группы, как мы увидим ниже. Объединительные стремления Франции останавливаются франко-прусской войной 70-71 годов. Образовавшаяся Германская империя в 1871-73 годах вводит у себя золотую валюту, с закрытием свободной чеканки для серебра и признанием за серебром роли вспомогательной монеты (чеканка ее не более 10 марок, по новелле 1900 года — 15 марок, 1909 —20 марок на голову населения, платежная сила до 20 марок). Но для осуществления этих законов надо было изъять из обращения серебро, приблизительно на сумму свыше 1 ¹/₂ миллиарда марок. Пока талеры не были окончательно изъяты, они носили характер банковой монеты (хромающая золотая валюта). Изъятие серебра выражалось, главным образом, в его продаже, что — при падении его цены — доставляло большие убытки. Под влиянием последних и усилившейся биметаллистической агитации, Бисмарк в 1879 году прекратил продажу серебра и затормозил насаждение чистой золотой валюты в Германии. Вслед за Германией к золотой валюте в 1872 году переходит Швеция, Норвегия и Дания (Скандинавский монетный союз); Нидерланды приостанавливают свободную чеканку серебра; Соединенные Штаты Северной Америки (1873 г.) испытывают крупнейшие затруднения — и после долгих усилий спасти серебро переходят к золотому обращению. Латинские страны, от падения ценности серебра, стали наводняться серебряными пятифранковиками, свободно чеканимыми, что грозило уходом золота из оборота. Для предупреждения этого, сначала ограничивают количество чеканимой пятифранковой монеты, пока, наконец, в 1878 году не приостанавливается во всем Латинском союзе свободная чеканка серебра. Биметаллистические страны, таким образом, переходят к золотой валюте, которая, при сохранении за пятифранковиками значения банковой монеты, является хромающей. К этому времени и достигает необычайной силы агитация за биметаллизм. Выше было указано (см. бумажные деньги), кто был заинтересован в искусственном поднятии ценности серебра, изгоняемого из оборота, главным образом, вследствие крайнего увеличения его производства. К ним, особенно в Германии, примыкает обремененный ипотечными долгами и переживающий сельскохозяйственный кризис землевладельческий класс, которому падающая валюта сулила целый ряд серьезных выгод. Среди научных авторитетов и политических сторонников биметаллизма заслуживают особого упоминания — Воловский, Лавеле, Шеффле, Вагнер (одно время даже Лексис), Чернуски, Арендт, во Франции (Бельгии) и Германии, — Джиббс, Бальфур, Барбур, Чаплин — в Англии, Дана Гортон, Брайан, Уокер — в Североамериканских Соединенных Штатах; главнейшими представителями монометаллизма (золотого) надо считать М. Шевалье, Л. Сея, П. Леруа-Болье, Левассёра — во Франции, Зетбера, Бамбергера, Нассе — в Германии, Джиффена, Мэк-Ляуда, Гладстона — в Англии.

Сущность биметаллистической теории сводится к следующему. Ценность денег (а чрез них и ценность монетного металла) определяется не рыночными условиями, а законом. По меткому выражению Чернуски и Лавеле: «металл есть тело монеты, легальный курс — ее душа». Отсюда следует, что ни монета, ни монетный металл не покупаются и не продаются и, стало быть, не подчиняются общим законам товарного обращения. Поэтому, если правительство фиксирует известное отношение между ценностями золота и серебра в монете, то рынок должен будет его воспринять. Однако, при современном международном характере экономики, необходимо и солидарное действие правительств различных стран, то есть место национального биметаллизма должен заступить международный, договорный. Двойное мерило ценности лучше единого, так как позволяет рынку пользоваться, смотря по обстоятельствам, то одним, то другим металлом, и благодаря этому избегать резких повышений и понижений цен. Современные низкие цены товаров, по мнению биметаллистов, объясняются дороговизной золота, недостаточностью его запасов и добычи для обслуживания всего цивилизованного мира. На помощь биметаллистам, в конце 70-х годов, приходит пресловутая теория геолога Зюсса, который пророчил людям золотой голод: горная разработка золотоносных пород, по его мнению, мало доступна, ибо золото, благодаря своему громадному удельному весу, лежит слишком глубоко в недрах земного шара, а золотые россыпи почти все уже открыты и использованы. Нечего прибавлять, что жизнь ниспровергла предположения Зюсса — и, вместо золотого голода, мы к началу XX века видим колоссальное увеличение его добычи, и притом — рудничным способом: ежегодная добыча достигает ныне около полумиллиона килограммов, против полутораста тысяч в 70-80 годах (небольшая заминка произошла во время англо-бурской войны, ныне же идет дальнейшее увеличение: 1909 год — 674 336 кг).

Монометаллисты, расходясь с противниками в основном пункте — теории ценности денег (монета лишь особый товар), главное внимание обратили на неправильность заключений о причинах низких товарных цен и кризисов и невозможность установления двойной валюты. Конечно, нельзя отрицать влияния демонетизации серебра на падение его цены, но причину, прежде всего, надо искать в условиях производства: с середины XIX столетия добыча серебра идет быстрыми шагами вперед: в половине 60 годов — около 1 миллиона кг, к 80 годам — 2 ¹/₂ миллиона кг, к 1900 году —  свыше 5 миллионов кг. Этим, в первую очередь, объясняется поразительное падение ценности серебра относительно золота: с отношения 1:15,55 к 70-му году оно опускается до 1:18,63 в первой половине 80 годов, 1: 30,59 — в 1896 году, составляя ныне (1909 г.) 1:39,75. Односторонность же теории ценности денег у биметаллистов резко бросается в глаза каждому экономисту: ими учтена только второстепенная юридическая сторона дела. В другой форме и на почве учета иных реальных комбинаций попытку воскрешения этой теории денег мы находим в последнее время у Кнаппа в его труде — «Staatliche Theorie des Geldes» — 1905 год.

Биметаллистическая агитация велась чрезвычайно энергично, особенно во Франции и Североамериканских Соединенных Штатах. Под влиянием правительств этих двух держав открывается эра интернациональных конференций по денежному вопросу. Первое международное обсуждение валютного вопроса относится ко времени всемирной выставки в Париже — 1867 год. Франко-прусская война отодвинула эту проблему на второй план, но — в конце 70 годов она вновь интенсивно выдвигается. Вторая конференция 1878 года определенно ставила своей целью осуществление международного биметаллизма. Тем временем, в Соединенных Штатах, в целях демонстративных, делается опасный опыт: отменяется закон 1873 года, устранявший свободную чеканку серебра, и принимается знаменитый Bland-bill (1878), обязывавший казначейство покупать ежемесячно и чеканить серебра на сумму 2-4 миллиона долларов; серебряные доллары имели силу банковой монеты (в оборот выпускались обеспеченные серебром «сертификаты»). Монетная конференция 1878 года также, как и следующая — 1881 года, осязательных результатов не имела. В сущности, исход дела зависел от поведения Англии. В последней для разрешения вопроса о валюте учреждается особая комиссия (работает с 86 по 88 годы), результатом которой был отказ от всяких биметаллистических опытов. Соединенные Штаты в 1890 году для спасения серебра решаются на принятие билля Шермана, усилившего во много раз обязательные закупки серебра казначейством; за три года действия этого билля Соединенные Штаты закупили более ¹/₃ мирового производства серебра. Цена последнего, несколько приподнятая чисто спекулятивно, пала очень быстро до небывалого еще уровня. Созванная в Брюсселе (1892 г.) новая монетная конференция кончается неудачно для биметаллистов. Тогда Соединенные Штаты круто поворачивают — в 1893 году конгресс, экстренно созванный, прекращает закупки серебра и его свободную чеканку. В то же время всюду, даже в странах, погрязших в бумажноденежном хозяйстве, обнаруживается стремление к золотой валюте (Австро-Венгрия в 1892 году в принципе переходит к Золотому обращению; намечается золотая валюта в России). Даже Восток, до сих пор поглощавший серебро, меняет свою политику: Индия в 1893 году прикрыла свободную чеканку серебра, Япония в 1897 году перешла к золотой валюте. Соединенные Штаты еще раз попытались расположить державы к биметаллизму: летом 1897 года в Европу была послана комиссия под председательством сенатора Уолькотта, с целью воздействия, главным образом, на Англию (Индию). Миссия Уолькотта окончилась также неудачно. Соединенным Штатам после этого осталось только положить в основание своей денежной системы золотой доллар — в 1900 году. Судьба «договорного» биметаллизма была окончательно решена в отрицательном смысле. Повсюду обнаруживается тенденция (даже в Китае) к золотой валюте, которая устанавливается во многих странах или в чистом, или хромающем виде (Ява, Британская Индия). Где такой переход, в силу различных обстоятельств, сразу оказывался затруднительным (Филиппинские острова, Панама, Мексика), там, во избежание полного расстройства вексельных курсов, прилагаются меры к установлению прочного паритета местных серебряных монет на иностранные золотые. Отношением серебра к золоту принимается пропорция (приблизительно) 1:32. Для поддержания размена серебра на золото (собственно — для оплаты тратт) составляются особые резервы в золоте, хранящиеся на месте или за границей; свобода чеканки серебра — устраняется. К таким резервам вынуждена была, в конце концов, прибегнуть и Британская Индия. Очевидно, что политика «твердых пари на золото» есть та же хромающая золотая валюта, лишь планомерно (а не на почве исторических пережитков) установленная. Серебряная валюта, как и бумажная, обладающие свойствами «падающих» валют (причем серебро опаснее бумажек, ибо количество последних доступнее ограничению), являются ныне признаком либо экономической отсталости страны, либо переживаемого ею хозяйственного расстройства.

Современный международный капитализм в золотой валюте выработал для себя наиболее прочный денежный аппарат — и эту золотую валюту смело можно назвать ныне не национальным, а интернациональным учреждением. Россия, развитие металлического обращения которой в кратких чертах мы обрисуем, подчинилась общей участи.

О деньгах древней Руси сказано в другом месте (см. деньги). После татарского нашествия чеканка монеты в Московском государстве начинается приблизительно с конца XIV века; тогда же монетам дается татарское название «деньга». 200 денег составляют рубль (17-15 золотого серебра). Медные деньги — пулы, — как разменная монета (60 в серебряной деньге), вводятся при Иоанне III. За недостатком серебра идет уменьшение его серебряного содержания (рубль сначала не чеканился, был лишь счетной единицей, как и фунт английский, ливр французский, марка германская), развитие казенных монополий по заграничной торговле ради приобретения «ефимков». Злоупотребления частных лиц (денежников), которым правительство поручало чеканить монету, вызывает нередко волнения (в Новгороде — 1447 год — после этого стали на серебряных монетах чеканить великого князя с копьем, а не мечем, для отличия хорошей новой монеты от старой — отсюда «копейки»); монетная регалия устанавливается, однако, лишь при Феодоре Иоанновиче. Хаотическая денежная система имеет тяготение к серебру. При Алексее Михайловиче разражается знаменитый «медный кризис» (см.); медная валюта упрочивается при Петре Великом и тянется долго, вплоть до Екатерины, при которой, несмотря на законодательные предположения серебряной валюты в России, она заменяется бумажной. Чеканка серебряных и даже золотых денег (особенно при Петре) усиливается, но серебряная валюта остается только в принципе. Лишь по манифесту 20 июня 1810 года у нас устанавливается вполне замкнутый денежный аппарат, в основание которого кладется серебряный рубль. Этот манифест быстро заменяется другим — 1812 года, открыто признающим бумажную валюту. Только в 1839 году серебряный рубль вновь признается «главной неприменяемой законной мерой» (единицей) русской денежной системы. Металлическое серебряное обращение (с золотыми монетами, ходящими с agio) вновь прерывается в 1855 году и заменяется бумажным, которое и царило до министерства Витте. За это долгое время господства в России бумажной валюты произошли крупные изменения в относительной ценности золота и серебра; кредитный рубль догнал и даже перегнал серебряный. Золото понемногу проникало, усиливалась его добыча, отдельными правительственными актами признавался даже золотой рубль (1876 год — взыскание тамошних пошлин золотом); становилось все более очевидным, что восстановление металлического обращения в стране, крепко связанной с мировым хозяйством — и в товарном обороте, и благодаря своей задолженности, — мыслимо лишь на почве принятия международного денежного института — золотой валюты. Размен бумажных денег был открыт на золото — и Витте насаждает золотую валюту. В основание денежной системы он кладет, однако, не прежний золотой рубль, а новый, составляющий ²/₃ (66 ²/₃ копеек) прежнего, дабы таким путем оставить все счеты в прежнем виде. Золотая валюта вводится у нас рядом законодательных актов, с 1895 года по 1899 год (см. бумажные деньги). В 1899 году был издан новый «Монетный Устав», главные положения которого — следующие. Денежной единицей является золотой рубль, содержащий 17,424 долей чистого золота; золото подлежит свободной чеканке с известной пошлиной. Свободной чеканки для серебра, как и для медной монеты, нет; полнопробная серебряная монета (начиная с 25 копеек) обладает законной платежной силой до 25 рублей, низкопробная и медная — до 3 рублей. Общее количество вспомогательной монеты не должно превышать нормы 3 рублей на душу населения. Некоторые знатоки русского денежного обращения (например, профессор Мигулин) склонны называть русскую золотую валюту хромающей в виду значительного количества серебра в денежном аппарате России, но это несправедливо. Во всяком случае, не со стороны серебра грозит опасность русской золотой валюте, а со стороны ненормально поставленной эмиссионной операции Государственного Банка.

Литература. На русском языке: А. Миклашевский, «Деньги» (1895 г.); П. Мигулин, «Реформа денежного обращения в России и промышленный кризис» (1902); М. Кашкаров, «Денежное обращение в России» (2 т., 1898 г.); Лексис, «Современное положение вопроса о валюте» (1897); М. Шиппель, «Денежное обращение» (1897); «Реформа денежного обращения в России». Доклады и прения в Вольно-Экономическом Обществе (1896). На иностранных языках: К. Helfferich, «Geld und Banken», I. Theil — «das Geld» (2 изд. 1909); Gh. Gonant, «The Principles of Money and Banking» (1908); Аrnauné, «La monnaie et les banques» (1908, последнее издание). Биметаллисты: Wolowski, «L'or et I’argent» (1870); Gernuschi, «La monnaie bimétallique» (1876); Seyd, «Hauptirrthum in der Goldwährung» (1889); Е. de-Laveleye, «La monnaie et le bimétallisme international»; Barbour, «Theory of Bimetallism» (1888); Dana Horton, «Silver and Gold» (1877); O. Arendt, «Die vertragsmässige Doppelwährung» (1880); брошюры под заглавием «Schriften des deutschen Vereins für intern. Doppelwährung». В последней работе — «Geld und Geldwesen» (см. здесь обширную библиографию), II т., 2-ой части «Тhеог. Sozialökonomik» — Ад. Багнер отказался от биметаллизма, назвав его утопией. Наиболее яркие работы монометаллистов: М. Chevalier, «La monnaie» (1866); Bamberger, «Reichsgold» (1876) и «Die Stichworte der Silberleute» (1893); Hertzka, «Das Internationale Währungsproblem»; Р. Leroy-Beaulieu, 3 кн. его «Traité théorique et pratique d’économie politique» (1900); Heyn, «Kritik des Bimetallismus» (1897); Н. D. Macleod, «Bimetallism». Cм. также Н. White, «Money and Banking» (1909).

М. Бернацкий.