Венгрия

Венгрия (венгерский Magyar birodalom, немецкий Ungarn, французский Hongrie, английский Hungary), королевство, вместе с Хорватией и Славонией составляющее «земли венгерской короны» и входящее в состав Австро-Венгерской монархии. Площадь Венгрии 324 851 кв. км, из них на долю собственно королевства Венгрии приходится 282 308 кв. км, на долю Хорватии и Славонии 42 543 кв. км. Венгрия, лежащая между 44° 6′ и 49° 38′ северной широты и между 14° 24′ и 26° 36′ восточной долготы, граничит с Австрией, Румынией и Сербией; на западе Хорватия омывается Адриатическим морем.

По устройству поверхности в Венгрии можно различить 1) Карпатские горы, окаймляющие Венгрию с севера, востока и частью юга, и 2) Венгерскую низменность. I. Система Карпат, составляющая продолжение Альпийской системы, начинается у Дуная близ Прессбурга, отсюда поворачивает на северо-восток, далее - на восток, юго-восток, загибается на западе, у Кронштадта получает название Трансильванских Альп; еще далее на западе эта система через посредство Банатских гор входит в соприкосновение с Балканами. Долина прорыва Дуная, между Базиашем и Турн-Северином,  отделяет Банатские горы от восточно-сербских гор.

Карпаты сравнительно молодые горы: главный период складчатости падает на средину третичного периода, когда были собраны в складки мощные толщи флиша; в Трансильванских Альпах и частью в восточных Карпатах горообразование имело место еще в верхнемеловую эпоху. Однако, нужно иметь в виду, что тектонические движения продолжались в Карпатах не только в течение верхнетретичной эпохи, но даже еще в постплиоцен, как это ясно видно на дислоцированных плиоценовых и делювиальных речных террасах южных Карпат; особенно это заметно в области Железных Ворот (Cvijic). По данным профессора Мартонн, величина верхнеплиоценовых и четвертичных поднятий в Трансильванских Альпах достигает 300-400 м. Горы у Железных Ворот, сложенные в складки в верхнемеловое время, в течение палеогена и первого средиземноморского яруса, представляли собой сушу. Трансгрессия моря в 2-ую средиземноморскую эпоху соединила венгерскую низменность с румынским бассейном, причем Железные Ворота играли роль пролива (наподобие Босфора); Карпаты в это время представляли собой длинный и узкий остров. Напротив, в сарматское и понтическое время Железные Ворота представляли собой сушу, по которой, однако, уже в понтическое время протекала мощная река, как и теперь направлявшаяся из Венгрии в Румынию (Cvijic, 1908). В Карпатах не замечается расчленения на южную и северную известковую зону с расположенным между ними поясом массивно-кристаллических пород, как это наблюдается в восточных Альпах; в Карпатах кристаллическая зона выступает в виде отдельных, разбросанных массивов; громадного развития достигает «флиш», представленный главным образом песчаниками меловой и нижнетретичной системы. Флиш сопровождается на значительном протяжении изверженными породами. От Ваага до Ондавы южный край отложений флиша окаймлен так называемой «зоной утесов» (Klippenzone), состоящих из известняков триасовой, юрской и нижнемеловой системы, по своей форме и геологическому строению резко отличающихся от песчаников флиша; о значении этой зоны мнения расходятся. Вплоть до восточного конца этих утесов принято Карпаты называть Западными. Отсюда начинаются Восточные, или Лесные Карпаты, а от места поворота Карпат на запад их называют Южными.

В настоящее время на Карпатах нет ледников. В ледниковую эпоху Карпаты местами были покрыты льдом, но далеко не в такой степени, как Альпы. В Западных Бескидах на г. Бабя-гура был небольшой ледник, более значительное оледенение было на Татре, где снеговая линия опускалась до 1 500 м  абсолютной высоты. Были ледники и на Нижней Татре, на Черной горе и кое-где местами в Восточных Карпатах. Гораздо более значительным было оледенение Трансильванских Альп: здесь от Бучеча до Годеану (в Банате) все вершины свыше 2 000 м  (например, Фогараш и др.) были покрыты ледниками, снеговая линия спускалась до 1 900 м, а морены найдены на высоте 1 100 – 1 200 м. В настоящее время вечный снег в горах Венгрии можно найти только на Высокой Татре и кое-где отдельными пятнами в Трансильванских Альпах.

Западные Карпаты, начинаясь под именем Малых Карпат у Прессбурга, составляют продолжение гор Лейта; они состоят  из гранита, кристаллических сланцев и мезозойских известняков и достигают высоты 761 м; на западе от Малых Карпат вплоть до чешского массива простирается нижнеморавская котловина, покрытая холмами из миоцена и лесса, а также аллювиальными отложениями Моравы. Эта река составляет здесь границу между Нижней Австрией и Моравией с одной стороны и Венгрией - с другой. К северу от Малых Карпат, между Моравой и Ваагом, на границе с Моравией, тянутся песчаниковые Белые горы (Яворина, 968 м.). Далее к востоку, на границе с Моравией и частью с Галицией, идут Западные Бескиды, сложенные тоже из песчаника и в горе Бабя-гура достигающие 1 723 м; через проход Яблунка (551 м.) проложена железная дорога Одерберг - Будапешт. Среднее течение Ваага отделяет Белые горы от гор Нитра (1 042 м), сложенных из кристаллических пород и мезозойских известняков; продолжением их служат горы Фатра (Криван-Фатра, 1 711 м). Такого же сложения и горный кряж Татра длиной 90 км, в горе Гельсдорфер-Шпитце достигающей наибольшей для Карпат высоты (2 663 м). Татра покрыта лесом лишь до высоты 1 500 м. Горы Большие Фатра, между Нитрой и Гроном (приток Дуная), имеют до 1 591 м высоты (Остредок). К югу от верхнего Ваага расположены горы Нижна Татра (Дюмбир, 2 045 м), южнее которых тянутся по реке Грону Венгерские Рудные горы (гора Полана, 1 459 м), богатые серебром, золотом, медью, железом, никелем, кобальтом и бурым каменным углем. Долина реки Иполь (Эйпель) отделяет Рудные горы от хребта Матра (1 010 м), восточнее коих расположены горы Бюкк (957 м). Долина Гернада с востока окаймлена Эперьеш-Токайскими трахитовыми горами (1 092 м); на склонах южного конца их (горы Гедьяллья) разводят виноградники, дающие крепкое токайское вино; при впадении реки Бодрог в Тису лежит селение Токай. От прорыва Попрада до истоков Тисы тянутся сложенные из песчаников Лесные Карпаты, часть коих на востоке вплоть до истоков Стрыя называется Восточными Бескидами. Восточные Бескиды, прорезанные двумя железнодорожными линиями (через перевалы Лупков и Ужокский), достигают в горе Некуй 1 405 м; с внутренней стороны они окаймлены трахитовым хребтом Вигорлат, продолжением которого является Гуттин (1 398 м); у южного конца этих последних есть богатые месторождения серебра. К востоку от прорыва Стрыя Лесные Карпаты становятся выше: Севола 1 818 м, Черногора 2 058 м, Пиетросу 2 305 м, Кугорн 2 380 м. Через перевал Кереш-мезе (951 м), которым некогда воспользовались мадьяры для проникновения в Венгрию, идет железная дорога из Марамароша в Станислав (Галиция). Из перевалов в Карпатах Семиградии отметим Дьимеш (720 м, железная дорога). Покрытый густым лесом трахитовый хребет Гаргитта в Семиградии достигает в горе Келемен 2 102 м. На севере он отделен проходом Борго (1 227 м) от горной группы Кугорн; река Марош прорезывает хребет Гаргитта поперек. Между хребтом Гаргитта и центральным хребтом Карпат расположены две продольных впадины: северная Дьердьоу, по коей течет Марош, и южная Чик, прорезанная Альтом (Алютой); в обеих этих долинах живут секлеры (см.). Выйдя из Чика, Альт вступает в плодородную кронштадтскую котловину (средняя высота 510 м), с юго-запада окаймленную цепями Трансильванских Альп. Восточным концом последних считают перевал Темеш (1 040 м), по которому идет железная дорога, соединяющая Кронштадт с Бухарестом. Трансильванские Альпы сложены из массивно-кристаллических, палеозойских, мезозойских и третичных отложений. Наибольшей высоты они достигают к западу от Кронштадта в хребте Фогараш (Негой, 2 536 м). Западный конец хребта Фогараш круто обрывается в величественное ущелье Ротемпурм (352 м), по которому течет Альт и где проложена железная дорога из Германштадта в Петру; дно этого узкого и длинного (50 км) ущелья лежит на 2 000 м ниже окружающих гор. Лежащие к западу от Альта Цибинские горы и Мандра тянутся вплоть до прорыва реки Жиу (Шил). Котловина верхнего Жиу выполнена верхнетретичными отложениями и доставляет бурый каменный уголь; перевал Вулкан (1 634 м) ведет отсюда в Румынию. Массив Ретиезат (2 506 м), имеющий простирание уже на юго-запад, оканчивается на западе у прохода Porta Orientalis (511 м), по которому идет железная дорога из Венгрии в Румынию.

К югу от Porta Orient находятся серные источники Мегадиа и Геркулесбад. Далее следуют Банатские горы, имеющие простирание почти на юг и упирающиеся в Дунай. Сложенные из гнейсов, кристаллических сланцев и юрских меловых известняков, эти горы, достигающие 1 445 м, известны своими месторождениями железной руды. Банатские горы отделены от Венгрии Сербских, составляющих их продолжение, длинной (126 км) долиной прорыва Дуная; в т. н. Клисуре река суживается до 113 м.   Между Трансильванскими Альпами на юге, Семиградскими Карпатами на востоке и Семиградскими Рудными горами на западе лежит Семиградская котловина, представляющая собой поле опускания; средняя высота ее около 500 м; покатость идет с востока на запад; этому направлению следуют и реки (Альт, Марош, Самош), изрезавшие равнину Семиградии долинами в 200-300 м глубиной, благодаря чему страна получила пересеченный рельеф. Поверхность Семиградии сложена миоценовыми отложениями (морскими и сарматскими) и покрыта лессом. Климат Семиградии сравнительно суров; в Германштадте (430 м над уровнем моря) средняя годовая темп 8,6° С, январь -3,9°, июль +19,3°, осадков 600-700 мм.   Семиградские Рудные горы, по своему строению примыкающие к Карпатам, расположены между Венгерской низменностью и рекой Марош; к Марошу примыкает пояс песчаников и зона утесов (известняков), прорезанных мелафировыми и трахитовыми массами; здесь еще со времен римлян добывается золото. В этой зоне флиша высоты достигают не более 1 000 м. К северу от долин Белого Кереша и Араньеша расположен центральный массив из кристаллических сланцев, гранитов, порфиров, палеозойских отложений и трахитов, в горах Бигар достигающий 1 849 м (вершина Кукурбета). На западе к горам Бигар примыкает плато из юрских известняков, прорезанное Черным Керешом, а на северо-востоке тянутся невысокие горы (не более 1 000 м), соединяющиеся близ горы Кугорн с описанными выше горами Гуттин-Вигорлат.

Прежде чем перейти к описанию Венгерской низменности, необходимо сказать об отдельных хребтах и массивах, возвышающихся над этой низменностью наподобие островов. От западного конца озера Балатон (Платтенское) и до реки Шайо (Sajo), притока Тисы, тянутся на протяжении 300 км горы северо-восточного простирания, которые немцы называют Ungarisches Mittelgebierge; Дунаем они разделяются на две части: западную, или Баконьский лес, и восточную, горы Матра и Бюкк. Они сложены из отложений начиная от нижнего триаса и вплоть до эоцена. Баконьский лес в горе Кереш-Гед достигает 713 м, а в горах Пилишь (у Дуная) 757 м. К юго-востоку от озера Балатон находятся горы Мечек (682 м), сложенные из гранита, мезозойских отложений, трахита и базальта; здесь добывается каменный уголь (из лейяса). На северо-западе Хорватии горы Иванчица (1 061 м) представляют продолжение известковых Альп; восточнее их лежат небольшие массивы Слеме (1.035 м) и Кальник (643 м). Невысокие (288 м) горы Било сложены из неогена. Массив Пожега (984 м) состоит из гранитов, каменноугольных, триасовых и эоценовых отложений; западным отрогом его являются горы Мославачские (489 м). На крайнем востоке хорватско-славонского междуречья лежит хребет Фрушка Гора (539 м), сложенный из сланцев, мезозойских и неогеновых отложений. Юго-западная Хорватия, примыкающая к Адриатическому морю, сложена из известняков и представляет собой область развития карстовых образований. Хребет Капелла, начинающийся у Фиуме, достигает 1 533 м; на севере он перерезан железной дорогой Загреб - Фиуме.

II. Венгерская низменность представляет собой сбросовую впадину, образовавшуюся в течение миоцена, и именно в промежуток между первым и вторым средиземноморским ярусами, - по всей вероятности, одновременно с завершением процессов горообразования по внешнему краю Карпат. В эту котловину через промежуток между Альпами и Карпатами проникло море 2-го средиземноморского яруса и соединило таким образом Венгерскую низменность со Средиземным морем. Венгерская низменность продолжала быть покрытой водой и в течение последующих эпох, сарматской и понтической, когда связь с морем прекратилась, и на месте соленых вод оказались слабосоленые или почти пресные внутренние бассейны. В течение верхне-плиоценовой эпохи этот бассейн еще более опреснился («палюдиновые пласты»), разбился на отдельные озера, которые затем в значительной части осушились, так что к концу третичного периода Венгрии уже почти сплошь была сушей.

В течение постплиоцена была эпоха, когда на осушившейся низменности отложились толщи плодородного лесса. Вместе с тем реки оставили на Венгерской низменности значительные толщи аллювиальных осадков. Наконец, имеются довольно большие площади песчаных отложений. По сравнению с окружающими горами Венгрии низменность лежит замечательно низко: высота Прессбурга 132 м, Мункач (у подножия гор Вигорлат) 128 м, Дунай у Базиаша 65 м. Благодаря этому, течение рек чрезвычайно медленно. Венгерскую низменность можно разделить на две части: 1) Верхневенгерскую (площадь 12 500 кв. км) - бассейн Дуная от Прессбурга вплоть до Грана, до прорыва Дуная у Баконьского леса. Дунай ниже Прессбурга разбивается на рукава, образуя два больших острова, Большой Шютт по левую сторону и Малый Шютт - по правую; рукава эти сливаются у крепости Коморн. На запад от Малого Шютта лежит Нейзидлерское озеро, очень мелкое и слабосолоноватое. Дунай в пределах Верхне-Венгерской низменности принимает в себя с юга Лейту и Рааб, с севера Вааг, Нитру, Грон. Бассейн Рааба покрыт лессовыми и песчаными почвами. 2) Нижневенгерская низменность (114 000 кв. км) занимает все остальное пространство Венгерской низменности от Баконьского леса на северо-западе до Семиградских Рудных гор на юго-востоке. Она вся покрыта делювиальными и аллювиальными отложениями, и только по краям, у подножья гор, обнажается неоген. Орошается Дунаем и Тисой, на юге Дравой. У подножия Баконьского леса лежит на высоте 106 м оз. Балатон (см.) или Платтенское, самое большое озеро Венгрии. Северная часть низменности между Дунаем и Тисой покрыта лессом, южнее, в Малой Кумании, развиты летучие пески; самая южная часть опять покрыта лессом и весьма плодородна. Юг тиса-дунайской низменности, а также страну к востоку от нижнего течения Тисы называют Банат. Вся же вообще низменность к востоку от Тисы носит название Альфельд; она местами сильно заболочена, а на самом юге покрыта летучими песками; последние весьма развиты также и в комитате Гайду (Гайдукия). Обширные степные пространства по Тисе носят название пуста (puszta, от славянского пустой, пустыня). Прежде предполагали, что Альфельд, страна пуст, принадлежит к области чернозема, но новейшие исследования показывают, что здесь развиты почвы типа каштановых: темно-каштановые и черноземовидные (профессор Глинка, «Почвоведение», 1909, № 2); кроме того здесь имеются аллювиальные почвы, пески, щелочные почвы (сек, szek), торфяники, болота, солонцы (корковые и мокрые) и др. Подпочвой служат делювиальные речные и болотные отложения, пески и суглинки левантинского яруса, галечники с Mastodon arvernensis, понтические глины («тегель») и др. В предгорьях развиты красноцветные почвы («nyirok»), частью являющиеся продуктом выветривания гранитов и диоритов; встречаются и рендзины (см.).  Тиса принимает в себя слева Самош, берущий начало в Семиградии с гор Бигар, затем Кёрёшь, сливающийся из Быстрого Кёрёшь, Черного Кёрёшь и Белого Кёрёшь, Марош и Темеш. Сама Тиса начинается в Лесных Карпатах в комитате Марамарош двумя истоками, Белой и Черной Тисой; течение ее сильно извилисто и до регулировки составляло 1430 км, теперь же 977 км; она выходит на равнину близ Тиса-Вуйлок, откуда становится судоходной. Падение Тисы ничтожно: на протяжении всей низменности - всего около 75 м (при впадении в Дунай 74 м абсолютной высоты).

Климат Венгерской низменности по своему характеру приближается к климату южнорусских степей: лето жаркое, зимы довольно холодные. Осадков 500-600 мм. В следующей таблице приводятся метеоритные данные для некоторых пунктов Венгрии, считая с севера:

	Широта, ˚	Метров над уровнем моря	Среднегодовые температуры, ˚С	Средние   январские, ˚С	Средние июльские, ˚С	Осадков, мм
Арво-Варольо (Западные Бескиды)	49,3	500	6,0	-5,4	16,3	908
Синевер-Полана	48,6	770	4,3	-7,3	14,8	1369
Прессбург	48,2	136	10,0	-1,6	21,1	690
Хуст (комитат Марамарош)	48,2	170	8,1	-5,7	19,6	1111
Будапешт	47,5	153	9,9	-2,1	21,3	657
Клаузенбург	46,7	370	7,6	-5,4	18,6	637
Арад	46,2	134	10,8	-2,1	22,8	664
Кронштадт	45,6	555	8,0	-4,6	18,5	700
Фиуме	45,3	15	13,6	-5,3	22,9	1627
Загреб	45,8	153	10,9	-0,6	21,6	899
Митровицы (в Сирмии)	45,0	90	11,1	-1,9	22,4	672

 

В Семиградии случаются минимумы температуры до -30°С, а в Arvavaralja отмечено даже -34°. В Венгерской низменности преобладают дожди в начале лета, затем вплоть до сентября количество осадков убывает, а с октября по декабрь снова возрастает. Летние засухи в Венгрии иногда бывают весьма чувствительны. Вместе с тем наблюдаются резкие колебания температуры; нередко песок в жаркий июльский день нагревается до 67°, чтобы к утру охладиться до 6°. Случаются суточные колебания температуры в 23°. В юго-западной Венгрии преобладают уже октябрьские дожди; в Высокой Татре - июльские.

Растительность. Низменность покрыта безлесной степью (пуста, puszta), перемежающейся с болотами, лугами, солончаками, летучими песками. По краям низменности, в предгорьях встречаются заросли можжевельника и дубовые леса. Заросли лесных деревьев (ива, ольха, тополь, вяз и др.) попадаются также вдоль течения рек. Для степей весьма характерен ковыль (Stipa capillata и pennata). В пустах вообще Кернер различает три формации: 1) Andropogon gryllus, 2) Stipa capillata и pennata (на песчаных почвах; здесь же много Poa bulbosa и Festuca amethystina), 3) Bromus tectorum (также arvensis и mollis; здесь на летучих песках много Tribulus terrestris).   Весной, как только сойдет снег, пусты покрываются цветами Gagea pusilla, Holosteum umbellatum, Alyssum minimum, Veronica verna и др. В горной флоре Карпат Пакс различает следующие пояса: 1) предгорья, для которых характерны дубовые леса, 2) область от предгорий до верхней границы леса, в которой можно различить следующие зоны: а) зону культуры в центральных Карпатах до 1000 м, в Семиградии до 1100 м; b) нижнюю лесную зону, занятую буком и доходящую в Татре до 1250 м, в Лесных Карпатах до 1300 м, в Северной Семиградии до 1350 м, в Южных Карпатах до 1300-1500 м; c) верхнюю лесную зону, где преобладает ель (Picea excelsa); в Татре лес кончается на 1500 м, в Черной Горе на 1600 м, в Гаргитта на 1700 м, в Южных Карпатах на 1700-1800 м 3) область выше лесной растительности; сначала на 200-300 м идет зона кустарников, а далее исключительно альпийская флора.

Фауна низменности походит на фауну южнорусских степей (суслики, слепыши, дрофа). Рыбы Дуная почти тожественны с рыбами Днестра и Днепра; осетровые в Дунае и Тисе почти совсем истреблены. В озере Балатон встречается оригинальная рыба Umbra Krameri. Для Хорватии нужно отметить пещерную амфибию, протея (Proteus anguineus). Для Карпат характерны из млекопитающих: серна (Rupicapra rupicapra), сурок (Arctomys marmota), альпийская землеройка (Sorex alpinus), из гадов Lacerta muralis, L. praticola, L. vivipara, Vipera ammodytes, Bombinator pachypus, Salamandra maculosa, Molge alpestris, M. montandoni, Rana muta. Из моллюсков Венгрии весьма замечательно нахождение по Большому Кёрёшу и Марошу Melania parreyssi.

Литература: A. Grund, «Landesktmde von Oesterreich-Ungarn» (1905); E. Suess, «Antlitz der Erde» (III, 2, 1909); Cvijic, «Entwicklungsgeschichte des Eisernen Tores.» Peterm. Mitt. Erganzh. № 160 (1908); E. Martonne, «Recherches sur les Alpes de Transylvanie» (1907); Hegyfoky, «Die jährliche Periode der Niederschläge in Ungarn» (1909); Bona, «Das Klima von Ungarn». «Meteor. Zeitschr.» (1911); A. Kerner, «Das Pflanzenleben der Donauländer» (1863); F. Pax, «Grundzüge der Pflanzenverbreitung in den Karpathen», I, (1898), II (1908);Mojsisovics, «Das Thierleben von Ungarn» (1897); Werner, «Die Amphibien und Reptilien Oesterreich-Ungarns» (1897); K. Holdhaus und F. Deubel, «Untersuchungen über die Zoogeographie der Karpathen». Abhandl. zool.-bot. Gesell. Wien, VI, Heft. 1 (1910).

Л. Берг.

История Венгрии. Основание мадьярского государства. До своего поселения в нынешней Венгрии, мадьяры кочевали в области Урала, Дона и у берегов Азовского моря. Здесь произошло как бы разветвление мадьяр, причем одна часть, теснимая печенегами, отступила к югу, приблизительно в область нынешнего Кавказа, и там затерялась в массе других народностей; вторая же часть сперва направилась к Волге и Каспийскому морю, но быстро изменила свой маршрут и пошла прямо в Молдавию, затем отсюда достигла Паннонии, где к этому времени было уже основано велико-моравское государство. Мадьяры сломили сопротивление встретившихся им по пути в Паннонии хазар и авар, а у берегов Дуная и на Карпатах, а также у берегов Тиссы им пришлось уже вступить в борьбу с славянами. Мадьяры несколько раз делали свои набеги на ту прикарпатскую область, которая стала в конце IX в. их государством, но к этому времени их считают уже грозной силой, и византийский император Лев VI Мудрый пользуется ей для своей борьбы с Болгарией. С помощью мадьяр Лев Мудрый сначала побеждает болгар (около 889 г.), но в 894 болгарский царь Симеон вытесняет византийцев из своего государства и заставляет Льва Мудрого заключить с ним мирный договор - победа царя Симеона над византийцами возможна была только после того, как он разгромил мадьяр. Союзу византийцев с ордами мадьяр и борьбе последних против Болгарии в истории венгерцев придается огромное значение, ибо они являются как бы первым фактическим выступлением их на сцену цивилизованного мира.

О происхождении мадьяр существуют различные данные, но все они основаны большей частью на легендах; первое более или менее связное сведение о нем встречается в XII в. Во всех средневековых свидетельствах мадьяры выступают, как сколок гуннов, а их первый правитель, основатель королевской династии, Арпад, считается потомком Аттилы. Легенда о происхождении мадьяр от гуннов держалась прочно на протяжении почти всей истории венгерского народа, хотя филологические изыскания не обнаружили никаких точек соприкосновения, никакой преемственной связи между полчищами Аттилы и кочующими ордами мадьяр, вторгшимися в пределы моравского царства в IX в. Однако, отпрыск мадьярского племени, так называемые секели (Szèkely), прибывшие в Паннонию в качестве передового отряда и задолго до окончательного завоевания мадьярами нынешней Венгрии поселившиеся в Трансильвании (Семиградие) продолжают считать себя прямыми потомками гуннов. А между тем, в промежутке времени от нашествия гуннов до нашествия мадьяр, в тех же приблизительно областях странствовали авары, опустошавшие европейские страны. Очевидно, то обстоятельство, что с V по IX в. Паннония подвергалась нашествию то гуннов, то аваров, то мадьяр и послужило причиной смешения этих трех племен в одну общую варварскую семью. Так, мадьяры долгое время назывались то аварами, то hunni и лишь значительно позже, только около XII в., в свидетельствах современников их называют ungri. Одно время этнографические исследователи Венгрии причисляли мадьяр к тюрко-татарскому племени, но теперь, благодаря новейшим филологическим данным, считается окончательно установленной их принадлежность к финско-угорской расе (см. венгерский язык). Хроника Анонима говорит, что когда мадьяры оставили свою родину, область реки Урала, они уже внутренне были сорганизованы; они разделялись на семь колен и 108 кланов. Каждое колено обнимало свыше 30 000 человек, носящих оружие, или, в общем, во всех семи коленах было свыше 200 000 воинов, за которыми следовало неисчислимое количество стариков, жен и детей. Во время движения мадьяр к Дунаю и Карпатам, во главе их стоял предводитель Альмаш, о котором, кроме легендарных сведений, нет никаких иных, более точных данных. Но когда мадьяры вступили уже на европейскую территорию и начали свое завоевание Паннонии, их верховным вождем был Арпад, родоначальник династии Арпадовичей.

О быте мадьяр этого периода известно также очень мало, но летописец Ekkehard, в начале XII в., и первый национальный венгерский летописец Anonymus, в конце этого же столетия, проливают некоторый свет на языческую культуру и на политическую организацию завоевателей Паннонии. Уже к концу IX в., по словам вышеуказанных летописцев, к которым присоединяется также Симон из Кезы, мадьяры избирали своего вождя, давая ему, однако, лишь условное право карать за преступления и следить за правильным исполнением установленных обычаев, а также за внутренней организацией всех семи племен; в случае, если действия вождя признавались несправедливыми, собрание из представителей всех 108 кланов могло сместить его. Европейцы в средние века называли мадьяр хорошо дисциплинированными варварами. При вожде Арпаде избираемость правителей мадьяр сделалась уже как бы законом, и, несмотря на то, что установилось наследственное право на это звание в роде Арпадовичей, для утверждения нового правителя всякий раз требовалось согласие общего собрания. Эти остатки первобытной демократической организации еще более окрепли после разгрома моравского царства и окончательного поселения венгерцев в Паннонии. Все мадьяры-завоеватели стали навсегда свободными, впоследствии образовали дворянское сословие, и только покоренное ими славянское население Паннонии было обращено в рабство. После основания венгерского государства мадьяры занялись земледелием, и все общественные отношения начинают носить все более аграрный характер.

Религиозные воззрения мадьяр в эпоху язычества выражались в почитании высшего существа Иштен (Isten), которое делало добро только венгерцам и являлось чисто национальным богом. Последним языческим вождем был (с 972 г.) Гейза (победоносный), при котором, как свидетельствуют летописцы, по всей Венгрии были распространены христианские проповедники. В правление Гейзы столицей Венгрии был Эстергом, или Гран, расположенный на правом берегу Дуная и являющийся колыбелью христианства. Европа сильно страдала от набегов мадьяр, и предел их завоевательным стремлениям был окончательно положен римско-германским императором Оттоном Великим, разгромившим в 955 г. у Аугсбурга венгерские полчища и отнявшим у них Восточно-Баварскую марку. С того времени, собственно, мадьяры вернулись к оседлому образу жизни и к укреплению своего владычества в Паннонии, а через сношения с славянами и германцами начали приобщаться к европейской культуре.

Венгрия при династии Арпадовичей.   Сын Гейзы, Вайк, еще за несколько лет до вступления на мадьярский престол был уже обращен в христианство епископом пражским Адальбертом, прибывшим в Эстергом в качестве миссионера. Вайку было тогда двадцать лет; при крещении он был назван Стефаном, в 1000 г. коронован в короне, присланной папой Сильвестром II, и в 1061 г. был канонизирован. Эпоха святого Стефана считается одной из самых блестящих в истории Венгрии; она ознаменовалась не только переворотом в религиозных воззрениях мадьяр - святой Стефан заставил народ последовать его примеру и креститься, - но при нем был заложен фундамент национального законодательства, сделана первая попытка административного устройства и проведено много других весьма важных реформ, наложивших уже иной, европейский отпечаток на общественно-политическую организацию молодого венгерского государства. «Дерзкий новатор» - такое имя заслужил святой Стефан в истории Венгрии - прежде всего, уничтожил деление мадьяр на кланы, чем сразу порвал с традициями предков. В организации государства на новых началах он взял за образец франкские учреждения, хотя при нем именно и началось сближение со славянской культурой, поскольку последняя отражалась в своеобразных формах общественно-политического быта покоренных моравов. Святой Стефан подразделил всю страну на комитаты (по-мадьярски varmegye) - род графств; во главе каждой такой административной единицы стоял ишпан (ispan, от славянского жупан). Но в основу комитата были положены черты не франкских учреждений, а славянской жупы; в нем были сосредоточены власти судебная, административная и военная. Разделение страны на комитаты повлекло за собой преобразования и в области общественных отношений. Святой Стефан первый из мадьярских королей раздробил население своей страны на соответствующие классы, даровав одним известные привилегии, лишив других прежних политических прав. Так называемый немешег (nemeseg) являлся сословием дворянским, куда входили одинаково как владельцы земли, так и безземельные; все немеши считались свободными гражданами, и из их среды преимущественно избирались члены королевского совета. Вторым сословием были витезеги (vitezeg) - это были рыцари, которые с другим, городским или комитатским классом военных людей: (varkatonak) составляли королевскую армию. За этими сословиями шли еще два класса свободных людей: первый, так называемый varnep, или jobbagiones castri, они считались вассалами комитатов, в XIV ст. они переходят в дворянство и становятся мелкими собственниками; второй - parasztczag, крестьяне, в большинстве мадьяры, пользовавшиеся поэтому свободой передвижения. Удворники (udvornici) составляли класс прикрепленных к земле, они происходили из военнопленных и были приставлены также к королевскому двору; они впоследствии сделались независимыми. У подножия этой социальной лестницы находились рабы. Проводя в своем управлении идею децентрализации, святой Стефан, тем не менее, усилил значение королевской власти; вместо прежнего национального собрания, с участием в нем представителей от всего народа, при нем был учрежден королевский совет из сословных представителей. Комитатские собрания, ведавшие вопросы только местные, носили широко демократический характер: на них присутствовали все вольные жители данной округи. Много также было сделано святым Стефаном и в области судебных реформ, хотя здесь сказалось уже влияние европейского феодализма, так как судопроизводство было построено на начале сословных привилегий. Святой Стефан много сделал для распространения в Венгрии христианства, он покрыл страну целой сетью католических церквей. Наконец, он проявил замечательную политическую мудрость, даровав автономию новым завоеванным областям и признав свободу национального развития для всех народов немадьярского происхождения. В наставлении, оставленном своему сыну, святой Стефан говорит: «та страна слаба, в которой господствуют один только язык и один обычай». В 1016 г. святой Стефан издал все свои законы в виде одного общего акта, известного под именем Decretum St. Stephani и состоящего из 51 статьи.

Стремления святого Стефана теснее примкнуть к западной цивилизации и его приверженность к римско-католической церкви, сказавшиеся в чрезвычайно резком переходе от мадьярских традиций и быта к европейским государственным формам - эти стремления породили неизбежные в таких условиях противодействия изнутри общества. Ко времени его смерти (1038 г.) в Венгрии уже была сильная национальная партия, пытавшаяся ниспровергнуть христианские и западноевропейские установления святого Стефана. Особенный антагонизм она проявила к закону, покровительствующему иностранцам, видя в нем как бы утверждение иноземного господства. Раздражало народ и то, что при дворе святого Стефана значительную роль стали играть иностранцы. Смута стала расти особенно сильно, когда святому Стефану наследовал его племянник Петр, воспитывавшийся до того времени в Италии, для которого национальные интересы страны были совершенно чужды. Этими внутренними неурядицами воспользовался германский император Генрих III, который поддерживал слабосильного Петра и, установив над ним как бы опеку, имел намерение завладеть Венгрией. Целых три десятка лет (1041-1074) частые перемены на троне и сопровождавшие их междоусобицы и борьба партий разоряли и обессиливали страну. И даже наиболее популярный правитель Венгрии этой эпохи, Бела I, расширивший политические права народа введением представителей от комитатов в национальное собрание, не мог сплотить мадьяр и прекратить борьбу национальной партии против сторонников европейского влияния, и тем менее был он в силах освободиться от опеки германского императора. После смерти Генриха III сын его Генрих IV предпринимает уже поход в Венгрию, с целью посадить на престол своего зятя Соломона, что ему и удалось. Но вскоре после этого, в 1074 г., против короля Соломона и его покровителя Генриха IV восстала вся страна, во главе со всеми остальными членами дома Арпада, и эфемерное «господство» Германии над мадьярами было окончательно сокрушено. Национально-оппозиционное движение перестало бороться против связи королей с римско-католической церковью и подражания европейским образцам государственной политики, а стремилось к защите границ от вторжения иноземных монархов, сохранению своей политической независимости, своих законов и своей культуры от нашествия извне.

Первым достойным преемником святого Стефана явился Владислав, короновавшийся в 1077 г. Ему еще пришлось вести борьбу против германского ставленника, Соломона, делавшего неоднократно попытки восстановить свои королевские права в Венгрии, но Владислав был достаточно популярен и любим народом, чтобы не считать Соломона серьезным конкурентом на мадьярский престол. Владислав упрочил свое положение двумя удачными походами в Трансильванию и Хорватию, где им был заложен прочный фундамент мадьярского господства, хотя Хорватия еще не была им окончательно покорена. Во внутренней политике он старался примирить национальные традиции с новыми преобразованиями на европейский лад, потребность в которых ощущалась тем сильнее, чем значительнее становилась политическая роль Венгрии. По примеру святого Стефана, он видел в католической церкви залог культурного прогресса страны, но держал себя весьма независимо по отношению к римскому престолу и даже, вопреки запрету папы Григория VII, разрешил духовенству вступать в брак, но, с другой стороны, доказал свою преданность Риму целым рядом привилегий, дарованных им епископам и другим клирикам. За это церковь причислила его к лику святых. Изданные им судебные законы были чрезвычайно строги, и самые ничтожные преступления влекли за собой чудовищно-жестокие кары. Владислав умер в год снаряжения первого Крестового похода (1095), ему наследовал его племянник Коломан, получивший блестящее образование и прозванный поэтому «Книжником». При этом короле происходят некоторые перемены в общественной жизни страны, главным образом благодаря дарованию новых привилегий поместному дворянству. Хотя Венгрия в развитии своих государственных и социальных учреждений шла несколько в стороне от феодальной Европы, тем не менее, социальная политика Коломана, его уступки притязаниям поместного дворянства, носят на себе уже явные следы влияния феодальных порядков. В 1096 г. Коломан на границе своего государства встретился с полчищами крестоносцев и закрыл им проход через Венгрию; он воевал с германским императором Генрихом V, вторгавшимся также в Венгрию. Неудачен был только его поход против России, после которого его войска подверглись разгрому половцами (1099). Но особенное значение имело царствование Коломана благодаря его умелой политике в Хорватии. Вовремя отказавшись от агрессивных действий, он расположил к себе хорватов и был провозглашен ими королем Хорватии, а в 1102 г. коронован в Белграде хорватском, на Адриатическом море (разрушен венецианцами в середине XII в.; ныне на этом месте стоит Zara Vecchia), присоединив к своим титулам еще третий - короля Далмации. Коломан гарантировал полную национальную независимость хорватам и точно соблюдал политическую автономию Хорватии; он даже запретил венгерцам (1108) приезд в эту страну без особого раз решения на то хорватского народа. При Гейзе II (1141-1160), сыне короля Белы II, немцы (саксы) начинают колонизировать Трансильванию (Семиградие) и своей промышленно-торговой деятельностью сильно способствуют экономическому подъему Трансильвании (в короткое время здесь выросли 24 города). Гейзе пришлось отстаивать Венгрии против византийского императора Мануила, и это удалось ему лишь благодаря союзам с европейскими державами. Стефан III (1161-1173) продолжает эту борьбу, но Бела III (1173-1196), ставленник Мануила, отдал византийскому императору Далмацию и Срем; венецианцы, пользуясь временной слабостью Венгрии, неожиданным нападением на Адриатическое побережье отнимают у венгерцев Зару (1168). Впоследствии Венгрия должна была вести долгую и упорную войну с венецианцами, так как она стремилась к морскому выходу, а упрочение на Адриатическом побережье другой державы являлось серьезной помехой для развития ее морской политики.

Царствованием Андрея II (1205-1235) открывается в Венгрии новая, так называемая конституционная эра. Андрей вел расточительный образ жизни, предпринял неудачный поход в Галицию, разоривший казну, не жалел народных денег на снаряжение Крестового похода, во главе которого стал сам; при нем иностранцы вновь стали играть большую роль при дворе, а кроме того высшее дворянство пользовалось слабостью короля, чтобы в ущерб интересам низшего дворянства захватить в свои руки власть. Национальное собрание более не созывалось королем, а политическая жизнь была настолько поколеблена этой анархией, что даже Бела, сын Андрея, стал во главе национальной оппозиции и пытался во имя спасения родины свергнуть своего отца. Оппозиция требовала, прежде всего, уничтожения аристократической олигархии. Уступая требованиям самых широких слоев общества, Андрей подписал грамоту (1222 г.), известную под именем Золотой Буллы и являющуюся основой конституционных гарантий. Булла точно устанавливала права и обязанности высших сословий, обеспечивала независимость низшего дворянства, свободу всего дворянства от обложения и право его отказываться от военной службы вне пределов Венгрии; стремясь предупредить развитие феодализации, она запретила делать должность комитатских ишпанов наследственной, упорядочила судебные законы, определила срок и периодичность созыва национального собрания и предоставила участие в нем наравне с магнатами и мелкопоместным дворянам. Наконец, Булла разрешила сословиям оказывать сопротивление королю, в случае нарушения им грамоты. Но не успела еще улечься борьба различных слоев дворянства друг с другом и с короной, как Венгрия неожиданно подверглась татарскому нашествию. Бела IV (1235-1270), только что вступивший на престол, вынужден был всецело отдаться борьбе с опасным врагом, грозившим не одной Венгрии только, но и всему христианскому миру. В битве при реке Шайо войска Белы были разбиты монголами, и он бежал в Хорватию. Он надеялся на помощь германского императора Фридриха II, но вскоре должен был отказаться от союза с ним, так как Фридрих, хотя и послал на подкрепление венгерцам свои войска, однако в то же время явно готовился захватить Венгрию. Положение страны было до крайности критическое. Язычники-куманы, которым Бела разрешил поселиться в своей стране, видя приближение к границам Венгрии монголов, не замедлили перейти на их сторону. Можно было рассчитывать на помощь извне, со стороны христианских государств 3ападной Европы, так как было очевидно, что завоевание Венгрии откроет татарским ордам путь к разгрому всей европейской цивилизации. Но, несмотря на объявление в Европе Крестового похода против татар, объединение государств для совместного отпора монголов шло очень медленно. Бела должен был продолжать борьбу собственными силами и, наконец, вытеснил врагов из пределов Венгрии. Таким образом, Венгрия доказала Европе, что она является сильнейшим оплотом христианства. Дальнейшая история Венгрии, при последних королях из династии Арпада, богата неудачами. Владислав IV (1272-1290) помог Рудольфу Габсбургскому в войне с чешским королем Оттокаром и тем самым возвысил государство, которое, оправившись после войны с Оттокаром, пыталось овладеть Венгрией. Андрею III (1290-1301) пришлось расплачиваться за ошибки своего предшественника; все его внимание было устремлено на то, чтобы обессилить Габсбургов, вследствие чего много сил было потрачено на войну с Рудольфом, а потом с его сыном Альбрехтом. События последних царствований сильно истощили страну, но ей предстояли еще внутренние осложнения, вызванные прекращением династии Арпадовичей по мужской линии и борьбой многочисленных претендентов на корону святого Стефана.

Анжуйская династия и турецкое владычество. Первые годы XIV ст. (1301-1308) Венгрия была раздираема династическими спорами, осложненными старой борьбой магнатов и мелкого дворянства. Первоначально на ее престоле воцарился Венцеслав Богемский, но папа Бонифаций VIII выдвинул нового кандидата, отпрыска Анжуйской династии, Карла-Роберта, состоявшего по женской линии в родстве с династией Арпадовичей. Вначале он имел против себя трансильванских саксов, отстаивавших кандидатуру Оттона Баварского. Но в 1308 г. Карлу-Роберту удалось окончательно упрочиться на венгерском престоле. Он обнаружил полное непонимание национального духа мадьяр, упорно старался насадить в Венгрии феодальный обычай и, конечно, вызвал этим сильное раздражение в народе. Единственная положительная сторона царствования Карла-Роберта - это его внешняя политика; путем брака своих детей, он вступает в родственные связи с Италией и Польшей, а торговый договор с Венецией, заключенный им, отражается очень выгодно на экономическом развитии Венгрии Вступивший вслед за ним на престол его сын, Людовик I, прозванный потом Великим (1342-1382), искусной внешней политикой поднял Венгрию на высоту первоклассной державы. В последнее десятилетие своего царствования Людовик Великий так увеличил территорию Венгрии, что она простиралась уже от Балканского полуострова до Балтийского моря и от Черного до Адриатического; он присоединил к венгерской короне польскую и объединил под своим скипетром Болгарию, Хорватию, Молдавию, Валахию, Славонию. Никогда еще, казалось, Венгрия не достигала такого могущества. Но этому могуществу не суждено было продержаться долго; оно было куплено дорогой ценой всемерного поощрения крупного землевладения; особенно важным в этом отношении актом была отмена в 1351 г. 4-го параграфа Золотой Буллы, предоставлявшего дворянству право свободного отчуждения своих земель; дворянские поместья обращались, таким образом, в обязательные фидеикомиссы, закреплялись навсегда за известным родом, и тем на целые века обеспечивалось господство магнатов. Сильно способствовала упадку Венгрии и черная смерть, свирепствовавшая здесь с 1347 до 1360 г. и заем вновь в 1380-81 гг. и унесшая не менее четверти всего населения. Социальные условия Венгрии были не таковы, чтобы страна, и без того слабо населенная, могла скоро оправиться после чумы. Преемник Людовика, Сигизмунд Люксембургский (1387-1437), был женат на дочери Людовика, Марии, и вместе с ней правил страной; это была последняя связь с династией Анжуйцев, у которых не было больше прямых наследников на венгерский престол. Начались опять трудные времена для Венгрии: Польша отпала от нее тотчас же после смерти Людовика Венгрии, Далмация была присоединена вновь к Венеции. Вместе с тем на Венгрию надвигались турки, и Сигизмунд не только не мог отстоять границы своего государства, но сам спасся бегством в Дубровник после сражения с полчищами Баязета под Никополем. Во внутренних делах наблюдалась при Сигизмунде большая неустойчивость; от заигрывания с магнатами он переходил к покровительству крестьянству и затем к беспощадному усмирению крестьянских религиозных движений (1433, 1436). Однако он расширил права национального собрания, ввел двухпалатную систему и увеличил число представителей от комитатов, до четырех от каждого. В 1411 г. Сигизмунд избирается в римско-германские императоры, но эта погоня за почестями отвлекла его внимание от насущных интересов Венгрии; к этому времени как раз и относится потеря Венгрии ее прежних территориальных приобретений. После смерти Сигизмунда воцарился на очень короткое время его зять Альбрехт Габсбургский (1437-1439 г.). Последующие годы ознаменовались двоецарствием Ладислава Постума, сына Альбрехта, и Владислава III польского, оспаривавших друг у друга престол. Руководящую в государственных делах роль играл в это время Ян Гуниад, воевода румынского происхождения. Это был настоящий полководец, который всю свою жизнь провел в войне с турками и много раз спасал Венгрию от жестокого разгрома. После битвы с Мурадом II, в 1444 г. под Варной, и гибели Владислава III Гуниад был провозглашен правителем Венгрии. После периода внутренних смут, вызванных смертью Яна Гуниада и соперничеством различных партий, королем венгерского государства был избран один из молодых членов семьи Гуниадов, Матвей Корвин (1458-1490).

Это был самый блестящий монарх Венгрии эпохи Возрождения; ему пришлось вести продолжительные войны с Чехией, Австрией, Польшей, - а в результате к Венгрии были присоединены Силезия, Моравия, вся нижняя Австрия, Штирия и Каринтия. Он был строго конституционным монархом, созывал регулярно сейм, значительно поднял финансы и благодаря этому смог организовать значительную постоянную армию, которая сделала его независимым от магнатов и дала возможность оградить население, в особенности городское, от их набегов и поборов; усиленно заботился также об упорядочении суда и ограничении юрисдикции феодалов, заслужив тем ненависть магнатов и имя «Справедливого» у народа. Много сделал он также для просвещения населения и вообще стремился опереться на народ в борьбе с феодалами, но сломить силу магнатов, когда 25 дворянских родов держали в своих руках большую часть всей земельной площади Венгрии, было нелегко. Владислав Ягеллон, король чешский (с 1471 г.), избранный королем Венгрии в 1490 г., был бессильной игрушкой в руках знати, которая уничтожила постоянную армию и другие реформы Матвея Корвина. По договору с Максимилианом I право на венгерскую корону переходило к Габсбургам в случае, если Владислав не оставит после себя мужских потомков. Естественно, что такая уступка короны могла породить лишь новые смуты. И действительно, после смерти Владислава (1516) и гибели его сына, Людовика II (1516-26), в битве с турками, национальная партия провозгласила королем семиградского воеводу Яна Заполью (октябрь 1526 г.), в лице которого должно было быть положено основание новой мадьярской династии. Наряду с этим другая партия избрала королем (в дек. 1526 г.) зятя Владислава, Фердинанда Габсбургского. Таким образом, одновременно в Венгрии было два короля. Эта анархия явилась прямым последствием безраздельного господства магнатов. Незадолго до того в 1514 г. вспыхнуло сильное крестьянское движение, руководимое Дожей; помещичьи усадьбы пылали в огне, вся страна представляла из себя кипящий котел сословного антагонизма. Магнатам во главе с Яном Запольей с трудом удалось подавить жакерию, и вслед затем «Дики сейм», собравшийся в октябре того же года для восстановления порядка, издал ряд постановлений, всецело отдававших крестьян во власть помещиков. И тем же духом безграничного крепостничества характеризуется утвержденный в том же году свод законов - Оpus tripartitum juris consuetudinarii regni Hungariae, хотя он был составлен еще в 1507 г. Понятно, что при таких условиях Венгрия, некогда столь могучая, не могла устоять против турок и после битвы при Могаче (1526) на полтора столетия подпала под турецкое иго. В период турецкого господства Венгрия была раздроблена на три части: на северо-западе утвердились австрийцы, вся южная и центральная часть Венгрии находилась во владении турок и только небольшая область, Трансильвания, где правителем был Ян Заполья, напоминала еще независимую Венгрию. Борьба австрийской и национальной партии не прекращалась и теперь, когда, казалось бы, необходимо было объединение политических сил для изгнания из пределов Венгрии турок; но нередко этим последним приходилось вмешиваться в войну западной Венгрии с Трансильванией - гнездом национального движения, - чтобы установить хоть временное спокойствие. После смерти Яна Заполья (1540), Фердинанду I Австрийскому удалось проникнуть вглубь Венгрии и утвердиться в ее столице, но турецкий султан стянул сюда свои войска и вытеснил Габсбурга из пределов государства мадьярского. Габсбурги, тем не менее, продолжали смотреть на Венгрию, как на свою страну и подготовляли почву для осуществления своих притязаний, как только страна избавится от турецкого владычества. Мир Фердинанда I с турками, заключенный в 1562 г., окрыляет Габсбургов, так как с согласия Турции венгерский престол переходить к сыну Фердинанда, Максимилиану II, коронованному в следующем году в Пресбурге. Сами венгерцы одобряют избрание короля из дома Габсбургов, так как убедились, что с помощью Австрии им скорее удастся избавиться от турецкого ига. Но если династические распри временно затихли, то смуты внутри государства проистекали уже из других причин. В эту эпоху в Венгрии пользовалась широким распространением протестантская религия, и габсбургские монархи, за исключением веротерпимого Максимилиана II, жестоко преследовали отступников от католицизма. Трансильвания играла в этой религиозной борьбе чрезвычайно важную роль. Бочка, Бетлен и Георг Ракоци - правители Трансильвании помогают венгерцам успешно бороться против религиозных притеснений, особенно короля Рудольфа Габсбургского, не знавшего в своей ненависти к протестантизму никаких пределов. И Фердинанд II, и Фердинанд III придерживались той же политики в Венгрии, но упорное сопротивление венгерцев привело к тому, что, в конце концов, им была дарована полная религиозная свобода венским, никольсбургским и линцским трактатами. Леопольд I (1657-1705) направил все свои силы к тому, чтобы освободить Венгрию от турок; с 1683 г. он, при помощи Польши, начинает фактически вытеснять турок со всех старых позиций; в 1686 г. Буда вновь переходит в руки венгерцев, и вместе с этим уничтожается сюзеренное право Турции на страну свтого Стефана. Эта блестящая победа Леопольда I окончательно упрочивает Габсбургов в Венгрии. По договору на Пресбургском сейме 1687 г. венгерцы утверждают навсегда за мужскими наследниками Леопольда право на корону святого Стефана и даже отказываются от последней статьи Золотой Буллы, дававшей им возможность бороться против королевского абсолютизма. Борьба с последними остатками турецких полчищ длится еще около трех лет, и в исходе 1699 г. по Карловицкому миру Венгрия признается окончательно освобожденной от оттоманского господства.

Габсбургская династия. Леопольд I скоро заставил венгерцев пожалеть о тех уступках, которые они сделали ему на Пресбургском сейме 1687 г. Слушаясь советов своих придворных, он стал обращаться с Венгрией, как с завоеванной областью, не щадил национальных чувств мадьяр, не уважал их политических учреждений и, несмотря на данную венгерцам религиозную свободу, преследовал протестантов. Такая реакционная политика толкнула страну на путь вооруженного сопротивления. Венгерцы подняли гражданскую войну, руководимую Францем Ракоци и длившуюся целых восемь лет. Движение «куруцев» разрослось еще больше при Иосифе I (1705-1711); так как оно было антидинастическое, то Габсбурги не шли ни на какие уступки и лишь тогда, когда Ракоци ограничился только требованиями политических реформ и веротерпимости, в Сатмаре (1711) было заключено перемирие между обеими сторонами. Если в результате этого национального движения Венгрия и добилась некоторой перемены в политической системе Габсбургов, то зато она ничего не выиграла в вопросе династическом. Габсбурги утвердились на венгерском престоле и утвердились настолько прочно, что Карл III (1711-1740) через двенадцать лет после Сатмарского договора вводит в Венгрии закон (1723 г.), так называемую Прагматическую Санкцию (под давлением австрийского правительства принятую венгерским сеймом), коей право наследования в габсбургской династии переходит к женской линии, в случае, если не будет наследников по мужской линии. Отношения Венгрии с габсбургским домом значительно улучшаются при Марии-Терезии (1740-1780). Получив от венгерского сейма поддержку для войны с Фридрихом Великим из-за австрийского наследства, она всячески избегала столкновений с венгерским дворянством и поэтому предпринимала свои реформы чрезвычайно осторожно. Но характер ее внутренней политики, ее преобразований, главным образом в области социально-экономической, был таков, что он не мог не вызвать недовольства со стороны правящих классов. Ее административная реформа в духе централизма шла вразрез с комитатской организацией Венгрии, а ее заботы об улучшении положения крестьянства были противоположны сословным интересам поместного дворянства. Эта угроза классовому господству магнатов при Иосифе II (1780-1790) создала уже организованную сословную оппозицию, так как его реформаторская деятельность была еще сильнее направлена против привилегий высших классов, тормозивших экономическое и политическое развитие Венгрии. И под конец своей жизни Иосиф II вынужден был уступить этой оппозиции грозившей потрясти страну новыми мятежами. Но в то же время в Венгрии начинается эра национального возрождения, пробуждается общественность, на смену выступает низшее поместное сословие. Леопольд II, царствовавший всего лишь два года (1790-1792), спешит сделать уступки дворянам, созывает часто сейм, почти что не вмешивается в их отношения к крестьянству, лишает Хорватию ее автономии, или вернее допускает, чтобы венгерский парламент декретировал законы, низводящие Хорватию на степень простой провинции Венгрии - все это делается Леопольдом из боязни вызвать мятеж. Его сын Франц II (1792-1835) правил в совершенно противоположном духе. Независимость Венгрии была для него пустым словом безо всякого содержания. Сначала, когда ему нужна была поддержка венгерцев для войны с Францией, он скрывал свои деспотические замашки, и делал вид, что мало интересуется внутренними делами Венгрии. Но с наступлением мирного времени, он сразу переменился. Повсюду над Европой реял дух французской революции, монархи становились подозрительными, всякое общественное движение считалось началом переворота. Поэтому «национальная независимость» мадьяр отождествлялась с революцией, и в Венгрии воцарилась система самого мрачного деспотизма, вдохновляемого таким государственным деятелем, как Меттерних. Это, однако, только способствовало росту национального и политического самосознания народа; венгерцы стремились к господству в своей собственной стране над славянами и прочими национальностями; они понимали, что, если они не получат свободы для развития своих национальных учреждений, своих исторических прав, - то их, как и прочие народности, населяющие Венгрию, поглотит австрийская государственность. Национальная задача расширяется, ее постулатом является политическая свобода, освобождение государства не от династии, а от системы правления Габсбургов, чуждой мадьярской культуре. И эта первая половина XIX столетия, несмотря на репрессии, на ряд чудовищных мер, предпринятых Францем I в Венгрии, является подготовительной эпохой к настоящей революции, в ней зарождаются и развиваются впервые политические партии, с преобладанием в них демократических элементов. При неспособности нового короля, Фердинанда I (1835-1848), управлять страной на сцену выступает дворцовая камарилья, и Меттерних становится рычагом правительственной системы. Как раз в эти годы начинается творческая деятельность венгерской демократии. Политическая литература растет, все произведения национальных мадьярских писателей и поэтов проникнуты гражданскими мотивами, заседания в комитатских собраниях и в парламенте носят характер предреволюционной бури, общественным мнением завладевают Кошут, Батьяни и другие вожаки демократии. Венское правительство находится в замешательстве, и Меттерниху не удается никакими мерами остановить движение. События развиваются логически и приводят абсолютистскую систему Габсбургов в Венгрии к неизбежной гибели.

Революция 1848 г. и реакция. На Пресбургском сейме 1847 г. Францу Деаку удалось объединить все прогрессивные партии на платформе «10 пунктов»: ответственное министерство, народное представительство, инкорпорация Трансильвании, право собраний, полная свобода совести, равенство всех перед законом, участие всех сословий в повинностях и налогах, отмена неотчуждаемости дворянских имений (aviticum), отмена крепостного права на условиях выкупа. Но не успел еще Пресбургский сейм закончить своих занятий, как в Венгрии, вслед за февральскими событиями в Париже, началась революция. Народ фактически осуществил все свои желания, и венскому правительству, растерявшемуся и испугавшемуся грозных движений, оставалось только санкционировать важнейшие принципы демократического режима. Венгерцы образовали национальную гвардию, которой выпала ответственная роль защищать добытую так, казалось, легко политическую свободу и внести порядок в взволнованную событиями жизнь. Фердинанд назначил графа Батьяни премьером первого ответственного венгерского министерства, в которое вошли также Кошут, Сеченьи и Франц Деак, и утвердил (10 апреля) «10 пунктов» («мартовские законы», как они именуются). Но новый режим был погублен самими мадьярами. Деятели венгерской революции были проникнуты идеей мадьяризации и игнорировали, поэтому, национальные требования других народностей и в особенности славян. Хорватия, возлагавшая на революцию большие надежды, была обманута. Ей не только не дали политической автономии, но мадьярский парламент и министерство отказались признать вполне законные национальные требования хорватов. Хорватия подняла знамя восстания и под командой бана Елачича повела свои войска против венгерцев. В этой междоусобной войне венское правительство нашло себе выход из того затруднительного положения, которое создалось революцией в Венгрии. Оно воспользовалось хорватами, чтобы нанести первый удар Венгрии. 11 сентября Елачич перешел Драву и двинулся к Пешту, а у венгерцев к этому времени там было сосредоточено небольшое количество войска, так что в сейме был даже поднят вопрос, не оставить ли до сражения с неприятелем столицу Венгрии и перенести ее в другой, более безопасный город. Кошут настаивал на этом, ибо не хотел, чтобы Пешт сделался жертвой неприятельской картечи. Но все население решило встать на защиту столицы, а сам Кошут отправился по городам собирать волонтеров, и в несколько дней ему удалось выставить на берегу Дуная армию приблизительно в шестнадцать тысяч. Первая встреча с неприятелем произошла 29 сентября недалеко от Пешта, в Пакозде, где армия Елачича, достигшая уже тридцати тысяч человек, потерпела сильное поражение. Елачич вынужден был отступить от венгерской столицы и двинуться по направлению к Вене, через Моор, чтобы там соединиться с австрийской армией. Эта первая удача окрылила венгерцев, и Мога, который командовал венгерской армией в битве при Пакозде, было поручено преследовать Елачича и пойти потом на Вену, чтобы оказать помощь восставшим против правительственных замыслов гражданам. Венское правительство поспешило после первого поражения Елачича послать ему двести тысяч флоринов и 6 октября, при известии о приближении венгерцев, выставило у Пресбурга пять батальонов. Это и переполнило чашу терпения венцев, которые схватились за оружие. Им удалось завладеть столицей империи, а после того, как толпа повесила на фонаре австрийского военного министра Латура и выставила ультимативное требование: лишить Елачича всех полномочий и наказать его, как мятежника и реакционного заговорщика, т. е. требование, удовлетворение которого было бы равносильно самоубийству австрийской контрреволюционной камарильи - император бежал в Ольмюц. В своем манифесте, датированном 3 октября, Фердинанд обвинял венгерцев в незаконных действиях, вновь подтвердил все права и полномочия Елачича, объявил всю Венгрию на военном положении, прекратил действие гражданских судов и ввел военно-полевую юстицию и в то же время даровал полную свободу и привилегии национальностям, боровшимся с венгерцами. В Венгрии началась война, пештский сейм объявил манифест Фердинанда недействительным. 16 октября Виндишгрец был назначен главнокомандующим австрийской армии, и он тотчас же направил свои силы против венгерцев. У Швехата произошло столкновение с войсками Мога, который был разбит в битве 30 октября, а 1 ноября Виндишгрец отнял Вену у революционеров и стал мечом водворять порядок. Теперь австрийские и хорватские войска готовились к наступлению. Венгрии грозило быть окруженной неприятелями, численностью и организацией своей превосходившими венгерскую армию, собранную главным образом из волонтеров. Кошут, который был главным организатором этой гражданской войны и который располагал почти диктаторской властью, назначил немедленно после швехатского поражения Артура Гёргея начальником всей венгерской армии; по его же настоянию окончательно сформировался в Венгрии комитет национальной обороны, который занялся набором новых волонтеров и организацией гонведов. Тем временем, генерал Бем, командовавший в Трансильвании ополчением секлеров, одерживал блестящие победы над австрийскими войсками, пытавшимися отсюда проникнуть вглубь страны. Разбив войска генерала Пухнера, он уже к 30 декабря очистил окончательно Трансильванию от неприятельских войск и сам стал угрожать последним. Но несколькими неделями раньше случилось событие, которое заставило австрийцев направить все свои силы на Пешт, откуда династии грозила большая опасность. Император Фердинанд отрекся от престола, и 2 декабря 1848 г. на него вступил восемнадцатилетний Франц-Иосиф, игрушка в руках реакционной партии и камарильи. Венгерский сейм не признал этого незаконного короля и грозил низвержением династии, если венский двор заставит его подчиниться законам, обнародованным новым монархом. Виндишгрец видел неотложную необходимость занять Пешт и 15 декабря двинул туда свою армию. После нескольких жарких сражений: при Надь-Самбате, откуда Гергею пришлось отступить к Пешту, при Мооре, где войска венгерского генерала Перцеля, численностью не более шести тысяч, были разбиты двадцатипятитысячной армией, под начальством Елачича, - венгерцы вынуждены были эвакуировать Пешт. 1 января 1849 г. венгерское правительство устроило свое местопребывание в Дебречине, а 5 января австрийцы вошли в столицу Венгрии. Положение стало критическим для венгерцев, и, кроме того, между Кошутом и Гёргеем возникли разногласия, так как последний не подчинялся приказам правительства и действовал самостоятельно на театре войны. В результате этого главнокомандующим всей венгерской армии был назначен генерал Дембинский, поляк, но ему не удалось выполнить главной миссии, захватить у австрийцев обратно Пешт, и на северо-востоке от столицы при Капольне, его армия потерпела поражение. Начальство над армией венгерцев было вновь поручено Гёргею, который разбил австрийцев в Гёдёлё 6 апреля 1849 г. В то же время венгерцы действовали успешно в Трансильвании. Когда Бем, преследуя австрийцев, подошел уже к Надь-Себену (Германштадту), австрийский генерал Пухнер обратился за помощью к русской армии, стоявшей в Молдавии у горных границ Трансильвании. Но было уже поздно; Германштадт был взят Бемом, а русские войска вместе с австрийскими вынуждены были поспешно отступить. Вся Трансильвания была уже завоевана венгерцами. К этим успехам венгерского оружия надо прибавить еще завоевание генералом Перцелем сербских провинций. Эти благоприятные для венгерского правительства события сделали его более решительным, и 14 апреля на заседавшем в Дебречине сейме Кошут сделал предложение низвергнуть династию Габсбургов, что и было принято сеймом без всяких колебаний. Вопрос о том: быть ли Венгрии республикой или монархией - остался пока открытым; временным же правителем с диктаторской властью был назначен Кошут, который образовал новое министерство. В нем Гёргей получил портфель военного министра, Казимир Батьяни - министра иностранных дел, Семере - министра внутренних дел. Первым актом правительства Кошута было внесение в сейм закона об увеличении военного контингента еще на 50 000 человек. У австрийцев же дела шли в высшей степени неудачно; вытесненные окончательно из Пешта, они двинулись вверх по Дунаю, по направлению к Пресбургу, и пытались овладеть лежащей по дороге первоклассной венгерской крепостью Коморн. Но венгерские войска здесь геройски защищались, и 26 апреля, после двенадцатичасовой битвы, австрийцы вынуждены были оставить все свои позиции и отказаться от дальнейших попыток овладеть Коморном. Однако, значительная часть австрийской армии стояла еще под Будой (Офен), которая находилась в осадном положении несколько недель. Но и здесь венгерцам удалось выйти победителями и отбросить далеко от этого города, составляющего другую половину венгерской столицы, австрийские войска. Озлобленный такими неудачами, Виндишгрец мстил венгерцам жестоким обращением с находившимися у него в плену офицерами. По всему ходу событий можно было предвидеть, что эта война окончится плачевно для Австрии и ее союзницы, Хорватии, и что Венгрия, благодаря ей, окончательно отпадет от австрийской монархии. Но здесь уже начиналась опасность, последствия которой грозили падением монархического престижа в Европе вообще. Реакционные правительства, и в особенности правительство Николая I, смотрели на австро-венгерскую войну, как на своего рода поединок между европейской революционной демократией и самодержавной монархией, от исхода которого зависело либо торжество последней, либо господство принципа народовластия. Еще за три недели до поражения австрийцев на высотах Буды, а именно 1 мая 1849 г., в венской официальной газете появилось известие, что царь Николай I изъявил свое согласие прийти на помощь австрийскому императору, чтобы соединенными силами подавить венгерскую революцию, грозящую потрясти основы европейского порядка и монархического принципа. Русские источники бросают свет и на другие цели, лежавшие в основе русского вмешательства в австро-венгерскую борьбу. Николай лелеял мечту захватить Галицию и Буковину и полагал, что замешательство австрийского правительства, вызванное событиями в Венгрии, является удачным моментом для этого. Этот план, опровергающий также мнение, что вмешательство Николая в венгерские дела явилось следствием его желания помочь боровшимся там за свои национальные права южным славянам, - не удался, так как австрийцы, предвидя возможность оккупации русскими восточных провинций, мешали всячески той дислокации здесь русских войск, которая намечалась в Петербурге. Напрасно Ладислав Телека пытался в Париже вызвать протест других европейских держав и устроить европейское вмешательство в пользу венгерцев. 4 июня русские войска были уже в Пожони, придя из Галиции. К этому времени известный своими жестокими расправами в Италии австрийский генерал Гайнау подошел с многочисленной армией к Дунаю и отсюда прокладывал себе путь к Пешту, где надеялся встретиться с русскими войсками. Гёргею предстояла нелегкая задача: бороться на два фронта. Укрепившись в Коморне, он вынужден был вскоре уйти оттуда, оставив в нем гарнизон из 18 тысяч человек, во главе с Клапкой. Видя опасность быть разгромленными объединенными австро-русскими силами, венгерцы хотели привлечь на свою сторону боровшихся против них хорватов и другие национальности. Дебречинский сейм поспешно провозглашает 28 июля равенство всех национальностей, населяющих Венгрии, но это решение слишком запоздало. Елачич продолжал свои наступления с удвоенной энергией, и вообще, с прибытием русских войск всем стало ясно, что война близится к концу, причем торжество останется за Австрией. Гёргей потерпел поражения в Сегедине и Темешваре. В Трансильвании Бем употреблял все свое военное искусство, чтобы занять лучшие укрепления и отбросить русских, но был застигнут у Германштадта русским генералом Лидерсом и разбит. Тогда Кошут вызвал к себе Бема и поручил ему начальство над венгерской армией, но положение последней было критическим, и Буда-Пешт был уже в руках Гайнау. Гёргей предложил начать переговоры с русскими, но Кошут наотрез отказался, сложил с себя полномочия диктатора и передал их Гёргею. Но 12-го августа Гергей был окружен русскими войсками в Вилагоше, где 13-го августа вместе с 23-х тысячной армией сложил свое оружие перед русским генералом Ридигером, заявив при этом, что он предпочитает отдаться скорее России, чем Австрии. Дольше всех продержалась крепость Коморн, Клапка сдался только 25 сентября. Бем и Кошут немедленно покинули страну и перебрались в Турцию. По настоянию Николая Гёргей был помилован, но по отношению к другим участникам венгерской войны австрийцы были беспощадны; бывший глава первого ответственного министерства Людвиг Батьяни был казнен, казнены были также многие другие венгерские политические деятели и генералы. Андраши и Кошут были приговорены к смертной казни in effigie.

Венгрия утратила не только то, что ею было приобретено в дни революции, но лишилась политической самостоятельности. Габсбургский абсолютизм занял свои прежние позиции. Эпоха самой мрачной реакции длилась до 1860 г. В это время Венгрии прозябала в буквальном смысле слова и жила одними только надеждами на то, что те или иные обстоятельства внешней политики заставят австрийское правительство изменить свой курс. После неудачной войны Австрии в Италии, в 1859 г., действительно, появляются первые признаки политических перемен. В Вене созывается общеимперский парламент, не имевший успеха, а 20 октября 1860 г. издается так называемый Октябрьский диплом, давший некоторые конституционные гарантии. Рейхсрату было поручено выработать законы, относящиеся к общим интересам обеих половин монархии. Канцлером же Венгрии при венском министерстве был назначен барон Вей. Мадьяры, однако, не довольствовались теми уступками, которые уже сделало им венское правительство (введение в управление мадьярского языка, самостоятельного суда, возобновление комитатских собраний, а еще раньше, в 1857 г., дарование амнистии), - они выставили свои требования, сводящиеся к восстановлению режима 1848 г. Между Австрией и Венгрией начался торг, и душой этих переговоров был Ф. Деак, человек умеренных взглядов. Упорство мадьяр снова испугало венское правительство, сразу прервавшее все переговоры и возвратившееся к режиму твердой власти. Уже после опубликования Февральского патента (26 февраля 1861) в Венгрии обнаружилось два течения - умеренное (партия адреса) и радикальное (партия резолюции), и так как последнее течение пользовалось успехом, то для венского правительства оставалась такая дилемма: либо заставить министра Шмерлинга (автора патента) уйти в отставку, либо продолжать крутые меры и усиливать репрессии. Но на горизонте внешней политики Австрии снова сгустились тучи, предвещавшие бурю. Австрийское правительство отстранило в 1865 г. Шмерлинга, и Венгрия опять вздохнула свободно. После неудачной войны с Пруссией, Австрия уже окончательно ликвидирует старую систему и приступает к созданию нового политического modus vivendi между обеими половинами монархии на основе дуализма, творцом которого был граф Бейст. На февральском сейме 1867 г. Венгрия объявила конституцию 1848 г. восстановленной, Хорватия же осталась присоединенной к Венгрии, но также на условии особого между ними соглашения.

Литература. Katona, «Historia critica regum Hungariae» (1779); Verboесzу, «Decretum tripartitum juris consuetudinarii»; Fessler, «Geschichte der Ungarn», дополненное Klein'ом (1875-1880); Mailath, «Geschichte der Magyaren» (1840); Sczalay, «Geschichte Ungarns» (перевод с мадьярского, 1866); Marczali, «Ungarns Geschichtsquellen im Zeitalter d. Arpaden» (1882); A. Vambery, «Der Ursprung der Magyaren», (1882); Ed. Sayous, «Histoire generale des Hongrois» (1900); Y. Schwicker, «Geschichte der magyar. Litteratur» (1889); W. Fraknoi, «Ungarn vor der Schlacht bei Mohacs» (перевод с мадьярского, 1886); Marczali, «Ungarn beim Tode Karl III»; Virozsil, «Das Staatsrecht d. Konigreichs Ungarn», I - III (1805-66); Szalaundu, «Ungarn im Zeitalter d. Türkenherrschaft» (1887); Ed. Wertheimer, «Geschichte Oesterreichs und Ungarns im ersten Jahrzehnt des 19 Jahrhundert.» I и II (1884); Iranyi et Schassin, «Histoire politique de la Revolution de Hongrie», I и II (1889); J. Mailath, «Studien über die Landarbeiterfrage in Ungarn» (1905); E. Kun, «Sozialhistor. Beitrage zur Landarbeiterfrage in Ungarn» (1903); L. Eisenmann, «Le Compromis Austro-Hongrois de 1867» (1904); Ed. Leger, «Histoire de l'Autriche-Hongrie» (1895); Pic, «Der nationale Kampf gegen das ungarische Staatsrecht» (1882); Krajner, «Die ursprüngliche Staatsverfassung Ungarns» (1872); G. Horn, «Le Compromis de 1868 entre la Hongrie et la Croatie» (1907); H. Борецкий-Бергфельд, «История Венгрии в средние века и новое время» (1908).

Н. Борецкий-Бергфельд.

Национальный вопрос в Венгрии. По составу населения Венгрия является одним из наиболее пестрых государств в мире. По переписи 1900 г. в Венгрии (без Хорватии - Славонии) насчитывалось (без войска) 16 721 574 жителей (в 1910 г. 20 850 700), из которых было: мадьяр, вместе с родственными им секлерами, живущими в Трансильвании, - 8 588 834, немцев – 1 980 423, словаков – 1 991 402, румын 2 784 726, русин – 423 159, кроатов – 188 552, сербов – 434 641, остальных национальностей (цыган, итальянцев, болгар, армян, греков, албанцев, и т. д.) – 329 837. При включении Хорватии-Славонии получаются следующие цифры: общее население 19 122 340, из них - мадьяр – 8 679 014, немцев – 2 114 423, словаков – 2 008 744, румын – 2 785 265, русин – 427 825, хорватов – 1 670 905, сербов – 1 042 022, прочих народностей – 394 142. Национальный состав Хорватии по переписи 1900 г. выражается в следующих цифрах: хорваты – 1 482 353, сербы – 607 381, немцы – 184 000, мадьяры – 90 180, словаки – 17 342, русины – 4 666, остальные народности – 64 305. Таким образом, мадьяры составляют в собственной Венгрии (без Хорватии) 51,4% населения, а во всей Транслейтании 45,4%. На самом деле число мадьяр еще ниже, так как статистика относит евреев, усвоивших мадьярский язык, к числу мадьяр, евреев же в 1900 г. во всей Транслейтании было 851 374, а в Венгрии без Хорватии 826 222. Из них 64% причисляли себя к мадьярской национальности, остальные же преимущественно к немцам. За исключением сравнительно немногочисленных комитатов с преобладающим однородным в национальном отношении населением, в большинстве комитатов, наряду с нацией абсолютного или относительного большинства, имеются одна или несколько национальностей в значительном меньшинстве.

Мадьяры живут главным образом в центральных комитатах Дунайской равнины и в некоторых комитатах Трансильвании. В 13 комитатах Трансильвании, в которых большинство составляют румыны, мадьяры в среднем образуют 14,3%.

Немцы, которых в южной Венгрии называют швабами, а в Трансильвании саксонцами, разбросаны по всей стране и образуют значительную часть городского населения.

Румыны населяют преимущественно примыкающую к Румынии Трансильванию.

Словаки населяют северо-западную часть Венгрии, примыкающую к Моравии. Кроме того, словаки образуют еще существенную часть населения других комитатов. Русины составляют значительную часть населения в северо-восточной Венгрии. Сербы образуют значительное меньшинство в следующих трех комитатах южной Венгрии: Торонтал - 31,2%, Бач-Бодрог - 19,0%, Темеш - 21,4%. Хорваты образуют в общем 1,1% населения собственной Венгрии и преимущественно сосредоточены в комитатах Вала, Ваш и Шрон, примыкающих к Штирии и Хорватии.

При таком составе населения само собой разумеется, что национальный вопрос является одной из основных проблем венгерского государственного строя. Очевидно, что стремление мадьяр к независимости от Австрии и созданию мадьярского государства может найти свое внутреннее оправдание только в национальном единстве населения «земель короны Святого Стефана». Но вышеприведенные статистические цифры показывают, что этого единства в действительности не существует, что Венгрия в этнографическом отношении представляет такую же пеструю картину, как и Австрия, и что господствующий в ней элемент - мадьяры - является в Транслейтании таким же меньшинством, какое образуют немцы в Цислейтании. Поэтому понятно, что мадьяры, не желающие отказаться от своего положения господствующей национальности в Венгрии, главной задачей внутренней политики считают мадьяризацию всех других национальностей Транслейтании, и что на почве этого стремления между ними и остальными венгерскими национальностями ведется упорная борьба. До первых десятилетий XIX века этот национальный антагонизм между мадьярами и немадьярами Венгрии мало проявлялся наружу, так как «нацией» в политическом смысле слова тогда было только дворянство. Хотя венгерское дворянство отнюдь не было чисто мадьярским, а содержало немало славянских, немецких, итальянских, румынских и т. д. примесей, эти разнородные национальные элементы, однако, были спаяны своими политическими и социальными привилегиями в один общественный класс, который под видом интересов страны на деле защищал свои собственные интересы. Другие же классы населения, все равно, принадлежали ли они к мадьярской или другим расам, были в одинаковой степени политически бесправны. Раскол между венгерскими национальностями начал обнаруживаться тогда, когда венгерский государственный строй начал делаться более демократическим и более национально-мадьярским. Особенно явственно обнаружилась эта новая эра в начале 30-х г. XIX века, когда отчасти под влиянием июльской революции во Франции, отчасти по самостоятельным местным причинам в венгерском обществе усилилась партия, требовавшая политических и социальных реформ. Споры об этих реформах занимали общественное мнение Венгрии вплоть до 1848 г. Среди этих реформ одной из самых крупных являлась на практике замена латинского языка, бывшего до тех пор официальным языком в сейме и правительственных учреждениях, мадьярским. После продолжительной борьбы правительство уступило, и в 1836 г. мадьярский язык был принять в законодательстве, в 1840 г. в администрации и в 1844 г. в школах. Эта реформа сильно способствовала уяснению важности конституционных учреждений страны и политических вопросов в глазах широких кругов мадьярского народа, который ранее не был в состоянии следить за латинскими прениями сейма. Но введение мадьярского языка вызвало решительный протест со стороны хорватов, которые требовали также для себя прав говорить в сейме на своем языке или, по крайней мере, на латинском, как на языке нейтральном в мадьяро-хорватском споре. Те же причины, которые вызвали у мадьяр стремление к национализации их государства, влияли и на славянские народности Венгрии, вызывая и у них стремление к культивированию своей национальной индивидуальности. Словаки были охвачены национальным движением, наиболее выдающимися апостолами которого были известный поэт Коллар, Людвиг Штур, Гурбан и Михаил Годжа, много способствовавшие пробуждению национального самосознания словаков. У хорватов и других южных славян приобрело широкую популярность так называемое учение «иллиризма» Людвига Гая, т. о. проповедь объединения всех южных славян. Эти противоположные течения у мадьяр и немадьяр столкнулись очень резко. Мадьяры смотрели на Хорватию, как на область Венгрии, и всеми силами старались навязать хорватам мадьярский язык, который с 1834 г. фактически стал государственным языком Хорватии. В 1847 г. венгерский сейм по настоянию Кошута, заявившего, что хорваты не составляют самостоятельной нации, постановил, что только во внутреннем делопроизводстве в Хорватии допустим латинский язык, государственным же языком «во всей Венгрии» должен быть мадьярский. Хорваты же решительно отстаивали свою национальную индивидуальность. На почве борьбы из-за языков в Загребе в 1842 и 1845 гг. происходили кровавые столкновения между хорватскими националистами и «мадьяронами», как называлась хорватская партия, тяготевшая к Венгрии. Не менее сложным был национальный вопрос и в Трансильвании, в которой было три «признанных нации»: мадьяры, родственные им секлеры и саксонцы (немцы), большинство же населения Трансильвании, румыны, политическими правами не пользовались. Не говоря уже о румынах, требовавших для себя также политических прав, между этими тремя нациями также происходила борьба, так как мадьяры и секлеры стремились к слиянию Трансильвании с Венгрии, немцы же, боявшиеся утратить права автономной национальности, которые им гарантировала конституция 1691 г., наоборот противились этому присоединению. Антагонизм между мадьярами и прочими венгерскими национальностями обнаружился с особенной резкостью во время венгерской революции 1848-49 гг. Немадьярские народности выставили ряд требований, шедших совершенно вразрез с требованиями мадьяр. Так, например, хорваты требовали объединения всех частей Хорватии, ответственного национального правительства, постоянного сейма для Хорватии, обеспечения прав хорватского языка в школе, церкви и на государственной службе, отдельной хорватской армии под начальством выборного главнокомандующего. Сербы на собравшемся в Карловицах национальном съезде потребовали образования отдельного сербского воеводства, которое, оставаясь в тесной связи с «хорватскими братьями, единокровными и единоплеменными», обнимало бы все округа, в которых сербы образуют большинство населения. Словаки выставили требование официального признания словацкой национальности, введения словацкого языка во всех правительственных и общественных учреждениях в словацких комитатах и преподавания на словацком языке для словаков во всех школах. В Трансильвании постановление о присоединении княжества к Венгрии, сделанное сеймом 29-го мая 1844 г. под давлением мадьяр и секлеров, располагавших большинством в сейме Трансильвании, несмотря на то, что составляли лишь меньшинство населения, вызвало сильное недовольство, как у немцев, так и у румын. Антагонизм между мадьярами и немадьярскими национальностями Венгрии привел к тому, что мадьяры в борьбе за независимость Венгрии должны были бороться на два фронта: с Австрией, с одной стороны, и с поднявшими оружие в защиту своих национальных интересов хорватами, румынами, сербами и словаками, с другой. Эти национальности, таким образом, должны были в австро-венгерской войне оказаться на стороне Австрии. Однако, несмотря на оказанную ими Австрии помощь, они после подавления революции и восстановления абсолютизма, во время действия так называемой «системы Баха» (1851-1859), были подчинены такому же режиму германизации, как и мадьяры. Стремясь уничтожить самостоятельность Венгрии, австрийское правительство нарушало также права немадьярских национальностей. По меткому выражению тогдашней эпохи, «то, что мадьяры получили в наказание за их восстание, досталось немадьярам в награду за их лояльность». У хорватов, например, были отняты завоеванные ими национальные права, хорватские чиновники стали заменяться немцами, был запрещен хорватский флаг и т. д. Применение этой системы к немадьярским национальностям Венгрии было одной из крупнейших ошибок австрийского правительства. Если бы оно не попирало национальных прав этих национальностей, оно могло бы совершенно изолировать мадьяр и не должно было бы согласиться впоследствии на систему австро-венгерского дуализма, сделавшую мадьяр полными хозяевами Транслейтании. Стремление же подчинить оставшиеся лояльными немадьярские национальности немецкому централистическо-бюрократическому режиму Баха оттолкнуло их от Австрии и заставило их искать соглашения с мадьярами. Когда Австрия, после поражений в итальянской войне (1859), вернулась к конституционному образу правления, и были изданы сначала «диплом» 20-го октября 1860 г. и затем «патент» 26-го февраля 1861 г., политическая жизнь в Транслейтании опять оживилась. Мадьяры повели упорную борьбу за восстановление своей самостоятельности, и этой борьбой против централистического конституционализма Шмерлинга, стремившегося сделать Венгрию только одной из областей конституционной Австрии, была окрашена вся внутренняя жизнь империи Габсбургов до заключения соглашения между Австрией и Венгрией в 1867 г. Одновременно и немадьярские национальности опять заговорили о своих правах. Из Хорватии в 1860 г. была послана в Вену депутация со следующими требованиями: восстановление хорватского языка в официальном делопроизводстве, присоединение к Хорватии Далмации, истрийских островов и трех близлежащих округов, образование в Вене особого ведомства по делам Хорватии и Славонии и создание для этих областей специальной должности канцлера. Вследствие этого ходатайства хорватский язык был действительно признан государственным языком в Хорватии, и в Вене было учреждено особое ведомство для Хорватии. Словаки также на съезде, созванном в 1861 г. в Туроче-сан-Мартоне, выработали национальную программу, которая была представлена венгерскому сейму в качестве «меморандума словацкого народа». Эта программа, признавая единство и неделимость венгерского государства, в то же время требовала введения словацкого языка в церкви, низшей и средней школе, в администрации и судопроизводстве в населенной словаками территории; выделения этой территории в отдельную самоуправляющуюся единицу под названием «Словацкого Околья»; издания всех законов Венгрии на словацком языке и т. д. В Трансильвании также сейм, избранный на основании избирательного закона, измененного Шмерлингом в более благоприятном для румын смысле, высказался в 1863 г. против присоединения княжества к Венгрии и за равноправие мадьярского, немецкого и румынского языков в Трансильвании. Однако, при заключении соглашения с Венгрией в состав Венгрии вошли все старинные земли короны святого Стефана, в том числе Трансильвания и Хорватия. Щедрость, которую проявили австрийские государственные деятели при заключении соглашения, объясняется тем, что Австрия, особенно тогдашний руководитель ее внешней политики, прежний саксонский премьер граф Бейст, мечтал о реванше после поражения в Австро-прусской войне 1866 г. и восстановлении доминирующего положения Австрии в Германии. Поэтому он желал обеспечить себе тыл на случай считавшейся неизбежной новой войны с Пруссией, во избежание нового восстания в Венгрии, если требования мадьяр не будут удовлетворены.

Таким образом, мадьяры в 1867 г. опять стали господствующей национальностью в Транслейтании. Но на первых порах они воздерживались от проявления агрессивного национализма. Уроки 1848 г. ими еще не были забыты, и поэтому начало самостоятельности Венгрии ознаменовано в области национального вопроса некоторыми законодательными актами, содержавшими, по мнению тогдашних государственных деятелей Венгрии, максимум уступок, на которые могли решиться мадьяры. Из них наиболее важными были соглашение с Хорватией, заключенное в 1868 г., и изданный в том же году закон о правах национальностей в Венгрии. Хорватам, показавшим в 1848 г. свою силу и к тому же занимающим очень выгодное географическое положение, Венгрия в соглашении предоставила полную автономию во внутреннем управлении в делах церкви, народного просвещения и судопроизводства Хорватии и Славонии. Все же остальные дела, в частности финансовые и военные, считаются общегосударственными и подлежат ведению центральных органов венгерского государства, т. е. венгерского парламента и совета министров. Официальным языком в Хорватии является хорватский. Хорватский сейм посылает из своей среды 40 членов в будапештский парламент, которые принимают участие в обсуждении дел, касающихся также и Хорватии. При этом они имеют право говорить на хорватском языке. На здании венгерского сейма во время обсуждения общих с Хорватией дел развевается наряду с венгерским и хорватский флаг. В верхней палате венгерского парламента также заседают три представителя Хорватии, избираемые сеймом в Загребе. Законодательная власть по вопросам, в которых Хорватия является автономной, принадлежит сейму в Загребе (Аграме), исполнительная власть бану (губернатору), ответственному перед сеймом и назначаемому венгерским королем по представлению председателя венгерского совета министров.

Изданный в том же году закон о правах венгерских национальностей очень далек от признания за немадьярскими национальностями полной национальной автономии, но предоставляет им, тем не менее, довольно широкие права. Сущность этого закона состоит в следующем. Государственным языком в силу необходимости сохранения «политического единства нации» объявляется мадьярский. Он является официальным языком парламента, комитатских собраний, администрации, судебных учреждений и т. д. Однако, законы должны издаваться, помимо мадьярского текста, также на языках всех немадьярских национальностей Венгрии. Наряду с государственным языком в комитатских собраниях или органах городского самоуправления допускается употребление в качестве официального также и местного языка, если, по меньшей мере, 20% членов собрания этого желают. Органы местного самоуправления могут сноситься между собой на местных языках, а в сношениях с центральным ведомством употреблять его наряду с государственным. В судебных учреждениях и администрации права местных языков также гарантированы. Частные лица, обращающиеся в государственные или общественные учреждения, могут говорить почти без всяких ограничений на своем языке и имеют право требовать, чтобы официальный ответ был дан не только на государственном, но и в переводе на язык просителя. Судьи должны допрашивать стороны на их языке и на нем же сообщать им вердикт, если этот язык является одним из признанных в данном комитате языков меньшинства. Церквам предоставлена свобода в выборе языка. Частные лица, коммуны и церковно-вероисповедные общины могут открывать школы и образовательные учреждения и устанавливать в них по своему усмотрению язык преподавания в пределах, указанных школьными законами. Государство обязуется открывать начальные и средние школы для немадьярских национальностей в тех местностях, где они составляют значительную часть населения. Государство далее обязуется при назначении на государственную службу, в частности также и на посты префектов (оберишпанов), не оказывать предпочтения лицам мадьярской национальности, а выбирать наиболее подходящих кандидатов среди венгерских граждан без различия национальности, к которой они принадлежат. В том же году был издан закон, гарантирующий венгерским сербам автономию их церкви.

Закон о правах венгерских национальностей, проникнутый духом Деака и Этвеша, - двух государственных людей, принадлежавших к наиболее выдающимся венгерцам XIX века, стремившихся к тому, чтобы путем уступок требованиям немадьярских национальностей сделать их лояльными гражданами Венгрии, сохранив в то же время господствующее положение мадьярской национальности, - однако, недолго применялся на деле. Когда в 1875 г. партия Деака и «левый центр», во главе которого находился Коломан Тисса, соединились и образовали «либеральную партию» и Тисса стал премьером, в политике венгерского кабинета восторжествовало, направление агрессивного национализма, стремящееся превратить все население Венгрии в мадьяр. Это направление характеризует всю политику венгерского правительства конца XIX и начала XX веков. Оно ярко формулировано бароном Банфи, занимавшим пост венгерского премьера от 1895 до февраля 1899 г., в известном его изречении, что «без шовинизма нельзя основать единого венгерского национального государства». Прежде всего, мадьяризации подвергаются школы. Закон 1879 г. сделал преподавание мадьярского языка обязательным во всех начальных школах. Он даже предписывает, чтобы диплом преподавателя или воспитателя в этих школах выдавался только лицам, основательно знакомым с мадьярским языком и мадьярской литературой. В 1883 г. аналогичный закон был издан для средних учебных заведений. Еще дальше идет закон 1891 г. об обязательной отдаче в детские сады детей от 3 до 6 лет, родители которых не имеют возможности надлежащим образом их воспитывать. Заведующим этими садами закон предписывает заботиться о том, чтобы дети в них изучили мадьярский язык, пользуясь тем, что, как выражается официальное издание венгерского министерства народного просвещения (L'enseignement en Hongrie, Budapest 1900, стр. 53), «дети легко научаются говорить на чужих языках». Правительству удалось подчинить себе также и школы, содержащиеся автономными национальными церквами, благодаря закону 1893 г., установившему минимум учительского жалования в 600, а в некоторых случаях в 400 крон. Так как конфессиональные школы немадьярских национальностей очень бедны, то они, таким образом, вынуждены обращаться за субсидией к государству, которое вследствие этого приобретает право наблюдения за постановкой обучения в школе и широко пользуется этим правом в целях мадьяризаторской политики. Закон 1907 г. дает право государству назначать учителей в те школы, в которых оно субсидирует учительский персонал в сумме, превышающей 200 крон. Надзор за школой возложен на правительственного инспектора наряду со школьной комиссией, составленной из лиц, обязательно владеющих мадьярским языком. Министр вправе подвергнуть дисциплинарному взысканию учителя, который не проявляет должной энергии в обучении мадьярскому языку. Результатом этих законов является то, что число немадьярских школ в действительности гораздо ниже, чем оно должно было бы быть, сообразно процентному отношению немадьярских народностей. Так, например, в 1905-6 учебном году начальных школ в Венгрии было 16 510. Из них государственных – 2 046, общинных – 1 473, конфессиональных – 12 734, остальные принадлежали частным лицам или союзам. Преподавание велось исключительно на венгерском языке в 9 788 школах, в 1 954, наряду с венгерским языком, применялся еще один местный язык в качестве языка обучения, в 1 665 - часть предметов (венгерский язык, арифметика, история и география Венгрии) преподавалась на венгерском языке, и только в 3 154 - преподавание велось на местных языках. Таким образом, число немадьярских школ ниже 20%, вместе приблизительно 48%, как должно было бы быть, если бы закон о правах национальностей соблюдался точно. Учителя подвергаются самому тщательному надзору в смысле национальной благонадежности, т. е. преданности мадьярам. Еще хуже, чем в начальных школах, обстоит дело в средних учебных заведениях. В 1905-6 учебном году из 169 гимназий и прогимназий (из них 38 государственных) на немадьярском языке преподавание велось только в 12, а в трех, наряду с мадьярским языком, применялся также и местный. В государственных же гимназиях, только в одной, в Фиумэ, параллельно с мадьярским употреблялся еще итальянский в качестве языка преподавания, а из 99 реальных училищ только в трех преподавание происходило не на мадьярском языке. Точно также в 26 государственных промышленных школах языком преподавания являлся мадьярский. Нет ни одного среднего учебного заведения, в котором словацкий или русинский язык были бы языком преподавания. Развитие мадьяризации в школах ведет к тому, что, несмотря на введенное еще в 1868 г. обязательное посещение школы, часть детей школьного возраста совсем не посещает школы, другая же в них ничему не научается. Так, в 1881 г. число не посещавших школ детей составляло 463 339, т. е. 21% детей в школьном возрасте, а в 1906 г. оно равнялось 645 820, т. е. 24%. Многие школы вовсе не могут функционировать, так как не хватает преподавателей, знающих мадьярский язык и литературу. В 1906 г., например, 247 начальных училищ, в том числе 10 государственных, были частью закрыты за неимением учителей. В то же время правительство ведет борьбу с организациями, основываемыми немадьярскими национальностями в целях культивирования их национальной индивидуальности. Так, например, в 1875 г. была закрыта словацкая «матица», имевшая целью содействовать развитию словацкой литературы и искусства и повышению культурного уровня словацкой национальности. Имущество «матицы» в сумме 200 000 крон было конфисковано, и на эти средства было учреждено «патриотическое» словацкое общество, действующее в желательном для мадьяр направлении. Нужно заметить, что мадьяризаторская политика в школах отражается гибельно не только на культурных интересах немадьярских национальностей. От нее страдает и господствующая национальность, так как правительство старается в целях мадьяризации открывать государственные школы с мадьярским языком преподавания преимущественно в немадьярских частях Венгрии. Так, в 1906 г. в 11 румынских комитатах было 22% всех государственных школ, в семи словацких комитатах 11%, в то время когда 9 сплошных мадьярских комитатов и 4 самых больших города Венгрии насчитывали только 6% государственных школ страны.

Стремление придать Венгрии характер национального мадьярского государства ведет к нарушению закона о правах национальностей 1868 г. не только в области школьной политики. Вопреки содержащемуся в этом законе обещанию замещать государственные должности представителями всех венгерских национальностей, на деле число чиновников немадьяр сравнительно небольшое. Так, например, в Трансильвании, в которой до присоединения ее к Венгрии было 12 румынских префектов, а около трети чиновников были румыны, в 1905 г. было всего 5,8% (183 из 3105) чиновников румынской национальности, а в 10 комитатах собственной Венгрии, в которых румыны образуют более или менее значительную часть населения, из 8649 чиновников румын было всего 226, т. е. 6%, причем состоящие на государственной службе румыны занимают большей частью второстепенные места.

Широко пользуются мадьяры в целях сохранения своего господства также и избирательным законом, в котором после 1874 г. не было произведено сколько-нибудь значительных изменений. Закон этот чрезвычайно сложен и составлен в неблагоприятном для немадьяр духе. Избирательные округа в местностях со смешанным населением распределены таким образом, чтобы обеспечить господство мадьяр в парламенте. Например, двенадцать мадьярских избирательных округов Трансильвании, в которых в общей сложности 5161 избиратель, выбирают 12 депутатов в парламент, румынский же округ Караншебеш с его 5275 избирателями выбирает только одного. В некоторых случаях неравномерность округов доходит до того, что у румынского населения один депутат приходится на 50-60 000 жителей, у трансильванских же мадьяр (секлеров) на 4-5 000. Земельный ценз, дающий право участвовать в выборах, в населенной румынами Трансильвании выше, чем в мадьярских комитатах центральной Венгрии. К этому присоединяется доведенная венгерской администрацией до редкой виртуозности система избирательных злоупотреблений, которая отнимает у немадьярских национальностей почти всякую возможность проводить своих депутатов в парламент. Немадьярские избиратели подвергаются всяким стеснениям, они массами исключаются из избирательных списков, и поданные ими за своих национальных кандидатов голоса сотнями признаются недействительными на основании явно незаконных придирок; часто также не останавливаются перед подкупом, спаиванием избирателей и физическим насилием. Результатом этой административной практики является то, что число представителей «национальностей» в венгерском парламенте совершенно ничтожно. Так, например, в парламенте, избранном в 1906 г., их было 25, а на выборах 1910 г. из их кандидатов было избрано только 8. Даже с автономной Хорватией происходят столкновения вследствие политики мадьяризации. Так, в 1883 г. была сделана попытка заменить хорватские надписи на зданиях финансового управления в Хорватии двойными: на мадьярском и хорватском, вызвавшая бурное, почти революционное движение в Хорватии. Мадьярские надписи тогда были сняты. Особенно систематически и круто старался подчинить Хорватию влиянию Венгрии граф Куэн-Гедервари, занимавший пост бана Хорватии от 1883 до 1903 г. Из-за стремления ввести на хорватских железных дорогах мадьярский язык в 1903-1907 г. между Хорватией и Венгрией опять произошли резкие столкновения. В 1907 г. этот конфликт принял такую резкую форму, что загребский сейм от 1908 до 1910 г. не функционировал, так как правительство ввиду его оппозиционности не решалось его созывать, и только в начале 1911 г. венгерское правительство отказалось от усилий навязать хорватским железным дорогам мадьярский язык. Одним из наиболее любопытных проявлений мадьяризаторской политики являются стремления правительства заменить немецкие, румынские и т. д. названия городов, местечек, даже фамилий частных лиц мадьярскими. В особенности это требование предъявляется к государственным чиновникам, от которых министерские циркуляры требуют мадьяризации их фамилий, как доказательства их патриотизма. Эта перемена фамилий совершается в громадных размерах. Так, например, только в течение первых шести месяцев 1898 г. были заменены мадьярскими 2762 немадьярских фамилий.

Очень серьезным орудием в борьбе с немадьярскими национальностями является в руках мадьяр судебное преследование против печати, политических организаций и отдельных общественных деятелей этих национальностей, которое применяется в чрезвычайно широких размерах. Газетная статья, речь на митинге или проповедь в церкви, призывающая к пробуждению национального самосознания у немадьярских национальностей или направленная против режима мадьяризации, очень часто служит достаточным основанием для обвинения в возбуждении ненависти против «венгерской» национальности, в покушении на изменение конституции и т. д. За подобные «преступления» между 1886 и 1908 гг. 353 венгерских румына были приговорены в общей сложности к 131 году 10 месяцам и 26 дням тюремного заключения и 93 790 кронам денежного штрафа. Из процессов против румын особенную известность приобрел разбиравшийся в 1894 г. процесс против комитета румынской национальной партии за то, что он в 1892 г. обратился к императору с «меморандумом», в котором жаловался на положение румын в Венгрии и на применяемую к ним политику мадьяризации. Пользуясь тем, что румыны, как граждане Венгрии, не имели права обращаться непосредственно к императору помимо венгерского министерства, венгерское правительство предало комитет суду, приговорившему членов комитета в общей сложности к 31 году и 2 месяцам тюремного заключения, а румынская национальная партия была закрыта министром внутренних дел. Между 1896 и 1908 гг. 560 словаков были приговорены к 91 году 7 месяцам и 26 дням тюремного заключения и 42 121 кроне денежного штрафа. Между 1898 и 1906 гг. 4 серба были приговорены к заключению в тюрьму на 13 месяцев и штрафу в 2 500 крон. В 1904 г. 7 русин было приговорено к заключению в тюрьму на 5 лет и штрафу в 2 100 крон. От 1898 до 1903 г. 14 немцев были присуждены к тюремному заключению на 2 года 10 месяцев и 10 дней и 7 720 крон денежного штрафа. Очень известным стал грандиозный процесс по обвинению в великосербской пропаганде, разбиравшийся в 1909 г. в Загребе. Из 53 привлеченных по этому делу к судебной ответственности 5-го октября 1909 г. 31 человек были приговорены к заключению в тюрьму на сроки от 5-ти до 12-ти лет (в апреле 1910 г. высшая инстанция кассировала приговор). Весьма широко практикуется также и конфискация администрацией словацких и румынских газет. Например, одна словацкая газета (Ludovi Noviny) была конфискована в течение 1907 г. 20 раз. Однако, несмотря на всю беспощадность мадьяризаторской политики правительства, немадьярские национальности продолжают бороться за свои права. На съезде представителей венгерских румын, словаков и сербов, состоявшемся в 1895 г., было решено энергически бороться против мадьяризаторской политики и добиваться признания прав немадьярских национальностей и их языков, обеспечения действительной свободы печати, союзов и собраний и введения всеобщего избирательного права. Те же требования повторяются и в румынской программе, принятой в 1905 г., в программе словацкой национальной партии того же года, в программе «немецкой народной партии Венгрии» и т. д. Основным требованием всех этих программ является требование всеобщего, равного, тайного и прямого избирательного права, которое дало бы немадьярским национальностям возможность быть представленными в достаточном количестве в венгерском парламенте и бороться в нем за свои права. Господствующие классы мадьярского народа пока противятся этой реформе, так как опасаются, что введение всеобщего избирательного права лишит их доминирующего положения и поведет к пересмотру австро-венгерского дуализма в неблагоприятном для Венгрии смысле. Нужно, однако, думать, что избирательная реформа в Венгрии будет осуществлена в близком будущем, так как после того, как Криштоффи, министр внутренних дел в кабинете Фейервари (июнь 1905 г. - апрель 1906 г.), выступил с предложением всеобщего избирательного права, оба последующих кабинета - коалиционное министерство Векерле (апрель 1906 г. - январь 1910 г.) и министерство графа Куэн-Гедервари (с января 1910 г.) - вынуждены были включить в свои программы введение всеобщего избирательного права.

Параллельно с борьбой за политические права у немадьярских национальностей, в особенности у румын и словаков, происходит движение в пользу экономического и культурного подъема этих национальностей: основываются национальные ссудо-сберегательные товарищества, банки, артели и т. д. Словаки при этом пользуются значительной материальной и духовной поддержкой со стороны их многочисленных единоплеменников, эмигрировавших в Северную Америку. Эти эмигранты поддерживают культурные и политические организации венгерских словаков, помогают словацким газетам, преследуемым венгерской администрацией, субсидируют избирательные фонды, а издаваемые в Америке словацкие газеты значительно содействуют развитию национального самосознания венгерских словаков. Аналогичную помощь получают венгерские румыны от «лиги культурного объединения всех румын», основанной зимой 1891-2 гг. в Бухаресте.

Парламент и парламентские партии. Венгерский парламент (Orszaggyrles) состоит из двух палат: палаты (стола) магнатов (Forendihaz) и палаты (стола) депутатов (Kepviselonaz). Членами палаты магнатов, реформированной в 1885 г., являются: эрцгерцоги царствующей династии, достигнув 18-ти-летнего возраста; наследственные венгерские князья, графы и бароны старше 24 лет, платящие не менее 6 000 крон земельного налога в год; 42 епископа, архиепископа и других представителей католической и православной церквей; 13 духовных и светских представителей протестантских вероисповеданий; назначаемые короной пожизненные члены верхней палаты, число которых не должно превышать 50; члены, выбираемые пожизненно верхней палатой; 10 членов ex officio, заседающие в палате в силу занимаемых ими административных и судебных должностей, и 3 представителя Хорватии-Славонии, выбираемые хорватскими сеймами. В сессии 1905-6 гг. в палате магнатов было 15 эрцгерцогов, 289 наследственных пэров и 69 пожизненных членов по назначению короны или по выбору палаты. Палата депутатов состоит из 453 членов, из которых 40 делегируются сеймом Хорватии, остальные 413 выбираются на 5 лет на основании избирательного закона, измененного в 1874 г. Члены палаты депутатов получают 4 800 крон жалованья и 1 600 крон квартирных денег в год. Выборы 1910 г. дали следующий состав палаты депутатов: «партия национальной работы» (правительственная) - 257; беспартийных сторонников соглашения 1867 г. (группа графа Андраши) - 21, партия независимости (Кошута) - 55; партия независимости (Юста) - 41; католическая народная партия - 13; представители немадьярских национальностей - 8. Для обсуждения общих с Австрией вопросов (в областях финансов, военной и внешних дел) выбирается ежегодно делегация, состоящая из 40 членов Нижней палаты и 20 членов Верхней. Хорватия-Славония автономна в областях внутреннего управления, народного просвещения, вопросов церковной организации и судопроизводства. Для обсуждения этих вопросов на основании избирательного закона, измененного в 1910 г., избирается на 5 лет сейм, заседающий в Загребе и состоящий из 90 членов. Во главе административного управления Хорватии находится бан, ответственный перед загребским сеймом и назначаемый венгерским королем по предложению венгерского премьера. Активными избирательными правами пользуются в Венгрии (включая Трансильванию) следующие категории граждан: 1) лица, пользовавшиеся избирательными правами на основании существовавших до 1848 г. привилегий и внесенные между 1848 и 1872 гг. в избирательные списки (в 1901 г. избирателей этой категории было еще около 41.000); 2) в королевских свободных городах и городах с регламентированным магистратом лица, владеющие домом, содержащим три жилых помещения, подлежащие оплате квартирным налогом, или недвижимостью, с которой взимается земельный налог с чистого дохода, достигающего 16 гульденов (32 кроны); 3) в Венгрии - без Трансильвании и Военной Границы - лица, владеющие четвертью урбариальной сессии = 5,67 гектара (гектар = 0,9153 десятины). В Военной Границе избирательное право связано с обладанием 10 иохами в 1600 квадратных клафтеров (такой иох = 0,57546 гектара), а в некоторых (мадьярских) областях 8 иохами по 1200 квадратных клафтеров (такой иох = 0,43158 гектара); 4) в Трансильвании лица, уплачивающие земельный налог с чистого дохода в 84 гульдена. Если налог взимается с домов, этот ценз понижается до 79,8 (дома первого налогового класса) или 72,8 (дома второго или дальнейшего налогового класса) гульдена. Кроме того, в Трансильвании избирательными правами пользуются плательщики государственного налога со 105 гульденов чистого дохода по I или III классу налогов поземельных, квартирных и подоходных; 5) лица, владеющие домом или иной недвижимостью, фабриканты, купцы или капиталисты, платящие налог с 105 гульденов чистого дохода; ремесленники в королевских свободных городах или городах с регламентированным магистратом, платящие налог со 105 гульденов чистого дохода; ремесленники в прочих общинах, уплачивающие подоходный налог, по крайней мере, за одного подмастерья; государственные, муниципальные и общинные чиновники, платящие подоходный налог с годового дохода в 600 гульденов; 6) независимо от имущественного ценза, избирательным правом пользуются члены венгерской академии наук, состоящие на службе профессора, академически образованные художники, лица, обладающие степенью доктора, адвоката, общинные нотариусы, инженеры, врачи, аптекари, дипломированные сельские хозяева, лесничие, приходские священники, капланы и состоящие на службе школьные учителя и дипломированные воспитатели детей. Подача голосов открытая. На основании всех этих цензов избирательным правом в Венгрии пользуются приблизительно 6% населения (в 1906 г. было 1 085 323, или 6,1%, избирателей). Большинство несостоятельных ремесленников, сельскохозяйственных и промышленных рабочих лишены избирательного права, так как не располагают ни имущественным, ни образовательным цензами. Таким образом, политическими правами пользуется только меньшинство населения, принадлежащее преимущественно к мадьярской национальности. В этом меньшинстве господствующее положение занимает дворянско-помещичий элемент, основой политического могущества которого является его роль в землевладении и в органах местного самоуправления. В этих органах: собраниях комитатов и различных категорий городских коммун, половина членов выбирается на шесть лет, другая же половина состоит из плательщиков наиболее высоких налогов. А так как в такой преимущественно земледельческой стране, как Венгрии, плательщиками наиболее высоких налогов являются землевладельцы, то такой порядок обеспечивает за помещичьим элементом господство в местном самоуправлении. О значении этого элемента в парламенте можно судить по тому, что в парламенте, избранном в 1906 г., из 401 депутата Венгрии, не считая делегации хорватского сейма, было 137 крупных и средних землевладельцев (из них 50 принадлежало к наиболее крупным землевладельцам страны), т. е. около 35% всех депутатов. При этом нужно еще принять во внимание, что в этом парламенте было 111 адвокатов, значительная часть которых является поверенными этих землевладельцев и, следовательно, находится в материальной от них зависимости. Кроме того, в парламенте было 45 бывших государственных чиновников, большинство которых жило доходом с земли, т. е. опять-таки принадлежало к классу помещиков. Результатом преобладания дворянско-помещичьего элемента в политической жизни страны является то, что все политические партии, принадлежа к одному и тому же социальному слою или близко примыкая к нему, ведут между собой борьбу почти исключительно на почве разногласий по конституционным вопросам, связанным с вопросом о взаимном отношении Венгрии и Австрии. Голоса трудящихся классов в венгерском парламенте также заглушены, как и голоса немадьярских национальностей Венгрии, и парламентские политические партии группируются, прежде всего, по своему отношению к австро-венгерскому дуализму. Непосредственно по заключении соглашения 1867 г. в Венгрии существовали четыре партии: приверженцы Деака, т. е. безусловные сторонники дуализма; немногочисленные консерваторы, более чем партия Деака, склонные к уступкам по отношению к Австрии и единству Габсбургской империи; левый центр, вождями которого были Коломан Тисса и Гичи, требовавший расширения предоставленных Венгрии соглашением прав и стремившийся к замене соглашения личной унией, и крайняя левая, сторонники Кошута, желавшие полной независимости Венгрии. Постепенно, однако, эти партии подверглись очень существенным преобразованиям. До 1875 г. господствующей партией была партия Деака, но вследствие неудачной и неосторожной финансовой политики вышедших из рядов партии Деака кабинетов Слави и Битто, обнаружившейся во время торгового кризиса 1872-75 гг., эта партия была сильно дискредитирована в глазах страны. Поэтому в 1875 г. она слилась с «левым центром», признавшим к тому времени соглашение 1867 г., и образовала «либеральную партию», во главе которой стоял Коломан Тисса. Другой лидер «левого центра», Гичи, еще раньше, в 1872 г., примкнул со своими приверженцами к партии Деака. Благодаря слиянию с левым центром либеральная партия получила поддержку венгерской «gentry» - среднего дворянства, - всегда бывшего наиболее активной политической группой венгерского населения. На выборах 1906 г. либеральная партия была окончательно разбита, но в 1910 г. воскресла вновь под руководством графа Стефана Тиссы и премьера графа Куэн-Гедервари под названием «партии национальной работы», составляющей большинство в парламенте, избранном в 1910 г. Во время пребывания либеральной партии у власти партия «крайней левой», с 1874 г. называвшаяся «партией независимости и 1848 г.», изменила свое отношение к дуализму и вместо полного отделения от Австрии стала требовать личной унии Австрии и Венгрии, сохранив требование политической и экономической самостоятельности Венгрии. После 1875 г. часть прежней партии Деака, состоявшая из консервативных крупных землевладельцев, недовольных политикой Тиссы, опиравшегося на среднее дворянство, объединилась под руководством графа Альберта Аппоньи с другой отколовшейся от левого центра группой и образовала фракцию под названием «умеренная оппозиция», впоследствии, после примирения части этой партии, во главе с Силаги, с Тиссой, переименованную в «национальную партию». В своем отношении к дуализму она мало отличалась от либеральной, расходилась с ней больше в вопросах тактики, требуя более энергически, чем либеральная партия, расширения прав Венгрии в пределах соглашения 1867 г. В 1899 г. национальная партия соединилась с либеральной, но в 1905 г. часть ее членов вышла из состава либеральной партии, когда министерство Стефана Тиссы в интересах борьбы с обструкцией решилось на нарушение парламентского наказа. В 1895 г. под влиянием антиклерикального законодательства министерства Векерле (о праве свободного перехода из одного вероисповедания в другое, о смешанных браках христиан с евреями, об обязательном гражданском браке и т. д.) образовалась католическая «народная партия», включившая в свою программу почти все обычные требования христианско-социалистических партий. Эта партия стоит за соглашение 1867 г., однако, неоднократно поддерживала обструкционную борьбу, к которой прибегала партия независимости или национальная. Народная партия стоит также за улучшение положения немадьярских национальностей. Независимо-клерикальная «партия Угрона» очень близка к партии независимости и отличается от нее главным образом только религиозным моментом. Угрон (скончавшийся в начале 1911 г.) и большинство его приверженцев исповедуют католическую религию в то время, как наиболее влиятельные члены партии независимости кальвинисты. Во время кризиса 1909 г., вызванного вопросом об учреждении самостоятельного банка, «партия независимости» раскололась на две фракции, из которых фракция, руководимая Францем Кошутом, обнаружила большую склонность к уступкам требованиям короны, чем фракция Юста, оставшаяся непримиримой. Фракция Юста отличается от фракции Кошута еще тем, что она более искренно, чем последняя, отстаивает демократические требования, фигурирующие в программе партии независимости, как, например, введение всеобща го избирательного права. Демократическая партия очень немногочисленна (в парламенте, избранном в 1905 г., она была представлена 4 депутатами) и вербует своих членов почти исключительно из рядов мелкой еврейской буржуазии. Социал-демократическая партия стала политическим фактором в 90-х годах XIX века, но в парламенте не представлена, так как ее многочисленные сторонники среди городского промышленного и сельскохозяйственного пролетариата не обладают избирательным правом. Она также требует экономической независимости Венгрии от Австрии, так как введение самостоятельной таможенной границы и ограждение Венгрии от конкуренции австрийской промышленности способствовало бы развитию капитализма в Венгрии.

Господство дворянско-помещичьего элемента определяет собой характер венгерского социального законодательства. Парламент ревниво оберегает привилегии землевладельцев и старается всячески помешать сельскохозяйственным рабочим бороться за улучшение своего положения. Особенно ярко выразилась эта тенденция в суровом законе против забастовок сельскохозяйственных рабочих, принятом в 1898 г. после стачечно-аграрного движения 1897 г. почти единодушно (против двух голосов при первом чтении). Немногим лучше законодательство о рабочих в обрабатывающей промышленности. Положение сельскохозяйственного и промышленного пролетариата в Венгрии вследствие этой политики очень тяжелое и вызывает значительную эмиграцию из Венгрии. Поэтому одним из главных требований венгерского пролетариата, как и немадьярских национальностей в конце XIX и начале XX века является введение всеобщего избирательного права, которое должно разрушить гегемонию помещичьего элемента и дать первым возможность отстаивать свои интересы в парламенте.

Литература по национальному вопросу в Венгрии очень обширна. Помимо общих сочинений по истории Венгрии, указываем следующие произведения. Graf Julius Andrassy jun., «Ungarns Ausgleich mit Österreich» (1897); Bertr. Auerbach, «Les races et les nationality en Autriche-Hongrie» (1898); Bidermann, «La loi hongroise sur les nationalites (Revue de droit international, I (1869), стр. 513-49; II (1870), стр. 20-37); Baron Joseph Eotvös, «Über die Gleichberechtigung der Nationalitäten in Österreich» (1850); его же, «Die Garantien der Macht und Einheit Österreichs» (1859); его же, «Die Nationalitätenfrage» (1865); Mercator, «Die Nationalitätenfrage und die ungarische Reichsidee» (1908); Aurel, Popovici, «Die vereinigten Staaten im Gross Österreich» (1906); Scotus Viator, «Racial problems in Hungary» (1908); «Memorial addressed by American citizens of Slovak birth to the Hungarian members of the interparliamentary peace congress held at St. Louis 1904» (на мадьярском, французском и английском языках); R. Kairidl, «Geschichte des Deutschen in der Karpathen Ländern», 2 тома (1907); Eugen Brate, «Die rumänische Frage in Siebenbürgen und Ungarn» (1895); H. L. Bidermann, «Die ungarischen Ruthenen» (1862); Joseph Pliveric, «Beiträge zum ungarisch - kroatischen Bundesrichte» (1886); Picot, «Les serbes de Hongrie» (1873); L. Eisenmann, «Le compromis austro-hongrois» (1904); «Формы национального движения в современных государствах», сборник под ред. А. Кастелянского (1910).

И. Левин.

Венгерская литература. Венгерский народ завоевал свою теперешнюю родину в конце IX века, но лишь столетие спустя променял он свою языческую культуру на христианскую. В течение средних веков в Венгрии были три выдающихся короля: Стефан Святой (1000-1038) основал государство и ввел христианство, Людовик Великий (1342-82) и Матвей (1458-1490) сделали из маленькой народности крупную державу восточной Европы. Чужеземные культурные течения оказали глубокое влияние на венгерский народ, в котором не скоро умерли инстинкты кочевого быта, языческой религии и воинственности. Венгерская церковь и школа организуются по западному образцу. Мечтательная вера и рыцарский дух овладели душой венгерского народа, как и душой народов Западной Европы. Древнейшие памятники венгерской литературы, а из них самый древний - состоящая из 274 слов надгробная речь начала XIII в., носят чисто религиозный характер и представляют по большей части переводы Библии, легенды, духовные песнопения и молитвы. Как ни странно, но от блестящего рыцарского периода венгерской литературы не осталось ни одного письменного памятника, ни следа народной поэзии. В эпоху короля Матвея возрождение с его латинской гуманистической поэзией не оказало никакого влияния на венгерскую национальную литературу.

XVI и XVII века в истории Венгрии заполнены войнами. Большая часть Венгрии в период 1541-1686 гг. попала в руки турок, Трансильвания стала самостоятельным княжеством, остальные части страны находились под властью Габсбургов, деспотизм которых неоднократно поднимал народ с оружием в руках на защиту своего государства, строя и своей свободы. Распространившийся в XVI в. по всей Венгрии протестантизм, с его богослужением на национальном языке, с введенной им сетью школ и многочисленными типографиями, значительно содействовал развитию литературы. Интерес к религии, как и в средние века, сохранился, но вместо мечтательного благоговения мы находим фанатически-боевую преданность вере. Католики и протестанты ведут бесконечную полемику. Величайшим полемистом является в это время гениальный и ученейший архиепископ - кардинал Петр Пазмань (Pazmany, 1570-1637); страшный для своих врагов в полемике, выдающийся оратор, он становится вождем контрреформации, всячески поддерживаемой и Габсбургами. Но наряду с религиозной литературой процветает и поэзия. Эпические поэты XVI в. обрабатывают современные им события, но также переделывают и рассказы из Боккаччо и Gesta Romanorum. Продолжением этих примитивных новелл в стихах являются в XVII в. стихотворения Стефана Дьёндьёши (Gyongyosy, 1625-1704), который своим прекрасным, образным языком оказал могучее влияние на выработку поэтического языка венгерской литературы. Но эпический шедевр этой эпохи - поэма знаменитого полководца графа Николая Зриньи (Zrinyi, 1620-1664) - «Завоевание Сигета» (1651), обнаруживающая, наряду со следами влияния Вергилия и Тассо, крупный поэтический талант и сознательное искусство. Лирика еще в XVI в. имела выдающегося представителя в лице Валентина Балаша (Balassa, 1551-1594), странствующего рыцаря, увековечившего свои переживания в превосходных стихах, в которых проявляется интересная, поэтическая индивидуальность, то страстная, полная чувственности и бьющей через край жизнерадостности, то мрачная, приниженная, проникнутая духом покаяния. Ценными продуктами народного творчества в эпоху борьбы за освобождение (конец XVII - начало XVIII в.) являются песни повстанцев, то воодушевляющие к бою, то сатирические и элегические, а также баллады, в которых подвергаются литературной обработке события того времени.

В XVIII в. политическое положение страны становится более благоприятным, мир и благополучие сменяют вековую борьбу; на литературе это почти вовсе не отзывается. Наряду с процветанием научной литературы на латинском языке, в национальной литературе вплоть до 70-х годов обнаруживается поразительный застой.

Королева Мария Терезия (1740-1780) продолжала традиционную политику Габсбургов, имевшую целью ослабление исконного венгерского государственного устройства и слияние германизированной таким образом страны с Австрией. Пока эти цели проводились в жизнь незаметно, с чисто-женской дипломатической тонкостью, они не встречали отпора, но насильственной централизационной политике Иосифа II (1780-1790) положило конец могучее противодействие. При Франце I (1792-1835) участие во французских войнах стоило венгерскому народу колоссальных жертв человеческими жизнями и деньгами, что, естественно, затормозило материальный прогресс, духовному же прогрессу мешало реакционное абсолютистское правление Меттерниха. И все же в духовной жизни этой эпохи, по сравнению с предшествовавшими десятилетиями, замечается большой подъем. Быстро стали развиваться университет и средняя школа, появилась первая венгерская газета (1780), за которой последовало много ежедневных газет и других периодических изданий, образовалась первая труппа актеров (1790), а граф Франц Сеченьи (Szechenyi) основал национальный музей (1808). Литература переживала период обновления и возрождения. Появились писатели-энтузиасты, которые, стараясь возместить то, что было упущено в прошлом, с жаром принялись за перевод классических произведений иностранных литератур, стремясь в то же время культивировать и развить вкус публики своими оригинальными произведениями. Одни во главе с Георгом Бешеньей (Bessenyei, 1747-1811), инициатором целого крупного движения, искали своих идеалов во французской литературе, другие учились у немецких или римских классиков; были и подражатели древне-венгерской поэзии. Духовный руководитель эпохи, высокообразованный и с тонким пониманием искусства Франц Казинци (Kazinczy, 1759-1831) трудился с невероятным рвением, близким к фанатизму, над созданием новой венгерской литературы. Величайшей его заслугой является пропаганда реформы языка, благодаря которой литературный язык был поднят до современного ему европейского уровня. В эту эпоху возрождения национальной литературы были, конечно, и эпигоны, и небольшие дарования, но она же выдвинула и достаточно крупных, оригинальных талантов. Тогда впервые духовная жизнь Венгрии была широко оплодотворена семенами западной культуры. Если рассматривать последовательно три рода поэтического творчества, то окажется, что в драме наблюдаются лишь слабые попытки сделать что-то, в эпосе замечается некоторый прогресс, большинство же стихотворений этой эпохи относится к лирическим. В этой последней области появляются крупные таланты, как, например, выдающийся последователь Горация Даниил Берженьи (Berzsenyi, 1776-1836), который в патриотических и философских одах возносится ввысь на крыльях одушевления, а свои идеи и чувства выражает сжатым, сильным языком, в великолепных греческих стихотворных размерах. Другой выдающийся талант - Александр Кишфалуди (Kisfaludy, 1772-1844), собрание песен которого. «Жалобы любви» (1801), приобрело необыкновенную популярность. Эти стихотворения, написанные в форме венгерских сонетов, звучным, образным языком, то полные страсти, то проникнутые скорбью, отражают воспоминания о любовных приключениях его военно-походной жизни. Его сказки (1807) из эпохи рыцарства стали чрезвычайно популярны благодаря могучей любви к родине и выдержанному лирическому настроению. Самая интересная фигура эпохи - Михаил Чоконай Витез (Csokonai Vitez, 1773-1805), представитель бродячей богемы, но в то же время один из образованнейших поэтов. Наряду с сентиментальностью, в его любовных песнях много искренности, а в анакреонтических ярко пробиваются веселость и юмор; в одах и одном дидактическом стихотворении о бессмертии души сказывается возвышенный образ мыслей и благородное чувство. Лирические стихотворения его отличаются живой фантазией, вкрадчивой прелестью и большим мастерством стиха. Его комическая поэма «Доротея» (1804) смело может быть поставлена рядом с аналогичными произведениями мировой литературы. Франц Кёльчей (Kölcsey, 1790-1838) был автором венгерского национального гимна (1823), в котором он молит Бога о благоденствии и счастливой будущности для многострадального народа. Он же выдвинулся превосходными речами и критическими статьями.

Абсолютизм Меттерниха продержался в полной силе до 1825 г., когда, наконец, был созван парламент. Нация, под руководством графа Стефана Сеченьи (1791-1860), «величайшего из венгерцев», вступила на путь политических и социальных реформ. Сеченьи проявил неутомимую деятельность в качестве публициста, оратора, инициатора всяких социальных начинаний, а так как идеи его оказали влияние и на литературу, то это время называют «эпохой Сеченьи». Страна начинает быстро развиваться. Венгерский язык мало-помалу начинает вытеснять из парламента, общественных учреждений и школы господствовавший там прежде латинский. Основанная Сеченьи венгерская академия наук начала в 1830 г. свою важную работу в Будапеште, постепенно приобретающем значение первого города страны. Возникают научные и литературные общества, новые газеты. В 1837 г. был открыт в Будапеште постоянный национальный театр, ставший скоро общественным и литературным центром. Классическая поэзия предшествовавшей эпохи вытесняется романтизмом, господствующим в Западной Европе. Застывший, неподвижный формализм уступает место более глубокому, разнообразному, проникнутому народным духом содержанию, абстрактный идеализм сменяется изображением характерного и индивидуального, на смену одностороннему увлечению лирикой приходит господство эпоса и драмы.

Основателем венгерского романтизма был Карл Кишфалуди (1788-1830), бывший солдат и художник. Благодаря своим драмам и комедиям, в которых он выводил на сцену типы из венгерской истории или из современного ему общества, он стал творцом венгерской драматической литературы; своим патриотическим пафосом и здоровым комизмом он завоевывал сердца публики, а своих товарищей побудил к подражанию. Его народные песни заставили обратить внимание на народную поэзию, его баллады вызвали интерес к этому роду поэзии, богатство форм его лирических стихотворений стало приучать поэтов к кропотливой и заботливой обработке внешней формы стиха. Своим альманахом «Аврора» (с 1822) он, в союзе с лучшими тогдашними литературными силами, обеспечил победу романтизму, стал вождем и главой современной ему венгерской литературы. После его смерти друзья его продолжали действовать в том же направлении, основав (1836) в память его еще и поныне существующее «Общество имени Кишфалуди». В период наибольшего успеха литературной карьеры Кишфалуди один молодой адвокат и актер-любитель Иосиф Катона (1792-1830) написал лучшую венгерскую трагедию, не допущенную цензурой к представлению. Она вышла в 1821 г., но осталась незамеченной. Драма эта - «Bank ban» - пользовалась впоследствии огромным успехом на сцене, но несчастный автор ее в это время давно уже лежал в могиле. Сюжет этой драмы, заимствованный из венгерской истории, часто обрабатывался и за границей (например, в драме Грилльпарцера «Ein Treuer Diener seines Herrn», 1828). Это - потрясающая история человека, мстящего за позор своей жены и за разорение страны злой королеве, которую он убивает, но гибнущего нравственно под гнетом этого деяния. Интересное действие, нарастающий драматизм положения, тонкие характеристики, сильные диалоги, национальное чувство, которым проникнута вся драма, делают ее весьма ценной.

Величайшим поэтом эпохи Сеченьи является Михаил Вёрёшмарти (Vörösmarty, 1800-1855); начало его славе положили его эпические произведения, драматические вещи - увеличили ее, а лирика - довела до кульминационного пункта. Первое его эпическое произведение - большая эпопея в гекзаметрах «Бегство Залана» (1825), в которой он воспевал завоевание венграми их нынешней родины; в этой поэме описания ожесточенных битв переплетаются с лирическими и идиллическими местами. Чудная музыка гекзаметров Вёрёшмарти не уступает греческим, язык же - великолепнейший образец неотразимо-звучного венгерского языка. Остальные эпические произведения Вёрёшмарти также встретили хороший прием. На его стихотворных драмах сказывается влияние Шекспира и французского романтизма. По композиции, трагизму он стоит ниже Катоны, но в лирических местах превосходит его. Самым ценным представляется его драматическое стихотворение «Чонгор и Тюиде» (1831) - драматизированная сказка, напоминающая «Сон в летнюю ночь» Шекспира. Прелестные любовные сцены, глубокие размышления, живой и свежий юмор сменяют друг друга, в действии принимают участие идеальные, реальные, символические и фантастические существа. Язык ее способен выразить всевозможные, самые тонкие оттенки и блещет яркими красками. Но истинное величие Вёрёшмарти - в лирике. В его стихотворениях раскрывается богатый мир чувства, веселого юмора, глубокого элегического раздумья, мимолетных настроений и захватывающего пафоса. Кульминационного пункта своего творчества достиг Вёрёшмарти в области патриотической поэзии. Его оды проникнуты настоящей и глубокой любовью к отечеству, гордым благородством, то могучим воодушевлением, то скорбью и мрачным отчаянием. Его воззвание «Szózat» (1838) наряду с «Гимном» Кёльчея стало национальной песнью. Среди многочисленных эпигонов этого периода выдаются в эпосе Грегор Цуцор, в лирике - Иоганн Гарай и Иосиф Байза (1804-58), но у них, как и у более мелких талантов, классический эпос становится сухим и шаблонным, лирика - бесцветной, манерной, искусственной и абстрактной. Большие услуги оказал Байза в качестве критика в газете «Атенеум» (1837-43), игравшей руководящую роль в литературе. Кроме Байзы редакторами были Вёрёшмарти, Франц Тольди - родоначальники истории венгерской литературы.

Новеллистка вначале находится под влиянием Кишфалуди; Павел Ковач, Иосиф Гааль и Андрей Фай (1786-1864) рисуют в юмористических повестях веселые стороны венгерской общественной жизни, правда, бегло, но с большим благодушием. Фай прославился также и как составитель сказок и басен; в его слишком 600 баснях собрано немало правил житейской мудрости, выраженных часто в интересной форме и привлекательным, остроумным языком. Он же - автор первого общественного романа «Семья Бельтени» (1832). Позднейшие новеллисты придерживаются новых направлений. Петр Вайда, мечтающий о природе и о свободе, скрывает в своих повестях под восточными сюжетами и восточной обстановкой намеки на современные ему венгерские условия жизни; даровитый Павел Чато, находящийся под французским влиянием, стремится к изображению утонченной психологии, полный фантазии Людвиг Кути впадает в эксцессы французского романтизма, Игнатий Надь (Nagy) дает сатирико-юмористическую картину жизни столицы. Родоначальником венгерского романа можно считать барона Николая Иожика (Iòsika, 1794-1864), магната из Семиградии, который стал писателем уже в зрелом возрасте, после полной приключениями военной жизни. Начиная с 1836 г. он вплоть до своей смерти почти непрерывно пишет (правда, впоследствии уже находясь за границей) чуть не целую библиотеку романов. Романы его - преимущественно исторические, содержат детальное, живое и красочное описание эпохи и, благодаря богатой выдумке, тонкому психологическому анализу и интересным характеристикам, пользовались большой популярностью. Заслуга его в том, что в течение очень долгого времени он один снабжал всю читающую публику хорошими романами. Произведения его, отчасти написанные по-немецки, читаются и до сих пор.

До 1841 г. героем и вождем нации был Сеченьи, но с этого времени популярность его стал затмевать Людвиг Кошут (1802-1894). Кошут придерживался более радикальной политики и хотел ускорить реформы. Своим мощным красноречием он очаровал нацию и сделал ее сторонницей своих идей. Его политические идеи победили благодаря революциям 1848 г. за границей. Венгрия получила ответственное министерство, феодальный строй сменился современным государственным порядком, основанным на народном представительстве. Но Австрия, следуя своей реакционной политике, начала борьбу с молодой Венгрией. Война длилась до 1849 г., когда численный перевес на стороне неприятелей заставил геройские венгерские войска признать себя побежденными.

Один из наиболее значительных писателей эпохи Кошута - барон Иосиф Этвёш (Eötvös, 1813-71), выдающийся политик, оратор и первый министр исповеданий и народного просвещения в Венгрии. Несмотря на всю свою многосторонность - это был цельный человек: одни и те же идеи он воплощал в поэзии, отстаивал в политике, а некоторые из них даже проводил в жизнь в качестве государственного человека. Его большое произведение «Влияние господствующих идей XIX в. на государство» (1851-4) заслуженно обратило на себя внимание и за границей. Его речи в память великих людей Венгрии, которые он произносил перед академией, - шедевры венгерского ораторского искусства. Но наибольшую славу стяжал он себе романами; из них лучшие - «Картезианец» (1839-40) и «Деревенский нотариус» (1845). Первый из них представляет собой автобиографию и дневник разочарованного, разбитого жизнью французского юноши, являясь по времени и первым венгерским психологическим романом. Он изобилует глубокими мыслями, тонкими психологическими замечаниями и полными настроения деталями. Размышления героя чужды сухой отвлеченности и вполне соответствуют характерной для всего произведения мировой скорби. «Деревенский нотариус» - роман тенденциозный; в рамках интересной фабулы в нем затронута современная автору политика и с юмором, а иногда и зло сатирически воспроизводится венгерское общество того времени.

Драма в эту эпоху получила сильное развитие. Упомянутые выше лучшие новеллисты, между прочим, под влиянием Кишфалуди, разрабатывают комедию, а под влиянием французского романтизма продолжают развивать историческую и социальную драму. Особенно выдаются богатый фантазией, запечатленный глубоким внутренним раздвоением Сигизмунд Цако (Czakò) и граф Владислав Телеки; последний в трагедии «Фаворит» (1841) изобразил на фоне захватывающего действия Рим эпохи императоров, быстро идущий к своей роковой гибели. Плодовитейшим венгерским драматургом является Эдуард Сиглигети (1814-78), отдавший театру всю свою жизнь. Почти третья часть венгерских пьес, поставленных в национальном театре с 1835 г., принадлежит ему. Он переработал в драмы чуть не все выдающиеся события венгерской истории, а в комедиях давал удачные наброски из жизни венгерского среднего класса. Пьесы его отличаются блестящей техникой, но им не хватает силы характеристики Катоны и мастерского диалога Вёрёшмарти.

Венгерская поэзия переживает в эту эпоху большой переворот. Романтизм, со свойственным ему чутьем ко всему характерному, вводит в поэзию и народный элемент, а тогдашний политический курс благоприятствует этому направлению. Начинают переводить на литературный язык сказки, песни, баллады, постепенно открывая, таким образом, всю сокровищницу оригинального народного духа. Народ выдвигается на первый план.

Уже и раньше были попытки воспроизводить народные песни, но народническое направление, как реакция против прежнего, впервые проявляется в поэзии Петёфи. Александр Петёфи (1828-49) быль студентом, солдатом, странствующим актером, потом выдвинулся в качестве поэта, но через несколько лет, полных упорного труда и славы, погиб геройской смертью в войне за независимость. Петёфи - по преимуществу поэт-лирик, отразивший в своих стихах все моменты, чувства и размышления своей жизни. Особенную прелесть придает его стихам его необыкновенно интересная индивидуальность, характеризующаяся необузданной любовью к свободе, мечтательной сентиментальностью и безграничной страстностью; все эти свойства с необычайной непосредственностью отражаются во всех его стихотворениях. Другая привлекательная его сторона - национальный венгерский характер его мировоззрения. Он сын и ученик народа. В стихах его мы находим все особенности венгерской натуры и венгерского народа, свежесть, непосредственность, юмор, народные формы стихосложения и настоящий народный язык. Описательные его стихотворения рисуют незамеченные раньше красоты венгерской «пусты»; в жанровых картинках характерность сочетается с юмором или сатирой. Патриотические его песни отличаются любовью к отечеству и свободе и ярко выраженным республиканским настроением. Лучше всего - его военные песни и полная воодушевления национальная песнь («Talpra magyar!») (1848), перл патриотической лирики. Вершины своего творчества достигает Петёфи в лирике любовной, особенно в стихах, воспевающих его невесту, впоследствии - жену. Оттенки в выражении любовной страсти у него весьма различны. Лучшая его любовная песня - стихотворение «В конце сентября» (1847), где он предчувствует и свою близкую геройскую смерть, и замену его другим в сердце любимой женщины. Все сказанное дает лишь самое отдаленное представление о богатой мотивами и формами лирике Петёфи, одного из величайших лирических поэтов мира. Среди его эпических стихотворений лучшее «Герой Иван» (1845); это - прелестная народная сказка, имеющая значение еще и как первое, написанное на народном языке, эпическое произведение. Петёфи - наиболее народный из венгерских поэтов. Его лучше других знают и за границей, так как его произведения были переведены на множество языков, в том числе и на русский.

С 1850 до 1807 г. длился абсолютизм Австрии; Венгрия рассматривалась как австрийская провинция, венгерская конституция была отменена, тысячи мер измышлялись для оскорбления национального чувства. Политическая жизнь, свобода печати и слова были задавлены. Но венгерский народ с достоинством выносил свою судьбу, непоколебимо держась за свои права. Сила Австрии была сломлена пассивным сопротивлением Венгрии, будучи ослаблена к тому же неудачными итальянским(1859) и прусским (1806) походами. В 1867 г. Австрия была вынуждена заключить соглашение с Венгрией и вновь гарантировать ей политическую самостоятельность. Одновременно Франц-Иосиф I короновался конституционным королем Венгрии. Заключение соглашения было в значительной мере делом Франца Деака (1803-76), который, наряду с Сеченьи и Кошутом, был одним из величайших венгерских политиков XIX в. После войны за освобождение изменилась и физиономия литературы. Многие поэты прежней эпохи замолкли, среди них крупнейшие - Вёрёшмарти и Петёфи; их место заняли мелкие эпигоны, уровень лирики понизился, хотя в других областях мы и встречаем крупные таланты. К ним принадлежит величайший эпический поэта Венгрии Иоганн Арани (1817-82). Жизнь его, в противоположность Петёфи, однообразна: сначала он - нотариус в провинции, потом учитель гимназии, наконец, редактор газеты в Будапеште и главный секретарь венгерской академии наук. Как друг его Петёфи внес народный элемент в лирику, так Арани с помощью того же элемента преобразовал эпическую поэзию. У народной поэзии научился он искусству сжатой, цельной композиции: в пластических образах рисует он все детали перед фантазией читателя и является опытным мастером характеристик, психологического анализа и полного настроения изображения среды. Он обогатил венгерский поэтический язык многими тонкими оттенками, заимствованными из народного языка. Стиль его очень точный, но в то же время легко приспособляется к содержанию, так что почти все в его стихотворениях носит местный колорит. Шедевром его является трилогия Тольди («Тольди», 1847; «Любовь Тольди», 1879; «Закат Тольди», 1854), в которой он рассказывает жизнь могучего венгерского рыцаря XIV в. Описание различных настроений долгой жизни героя переплетается там с блестящими картинами рыцарства, общечеловеческое сочетается с совершенным воспроизведением черт, свойственных одной лишь эпохе. В поэме «Смерть Буды» (1864), герой которой - великий Аттила, гуннский вождь, вместо эпоса наподобие классического мы находим вполне современный эпос с интересной фабулой и реалистическими подробностями. «Цыгане из Нагийда» (1852) - наряду с «Доротеей» Чоконая - лучшая комическая поэма на венгерском языке. Из многих выдающихся эпических произведений Арани надо особенно указать на баллады, как кульминационный пункт этого рода поэзии в венгерской литературе. По глубине психологического анализа и мастерской технике они принадлежат к шедеврам и мировой литературы. Лирика Арани отражает меланхолию, охватившую поэта в эпоху абсолютизма, и настроения его и юмор в старческом его возрасте. Настроение, создавшееся в эпоху абсолютизма, нашло себе особенно яркое выражение в лирике Михаила Томпа (1817-1888), реформатского деревенского пастора. Аллегории его, в которые он, избегая бдительного ока цензуры, облекал патриотические чувства и политические намеки, принадлежат к ценным произведениям венгерской лирики. В других его стихотворениях читателя пленяют меланхолия, глубокие мысли и полные настроения картины природы. Любовью к природе навеяны его прелестные «Сказки цветов» (1854). Лирика Павла Дьюлай (Gyulai, 1826-1909), друга Арани и Томпа, отличается глубоким чувством классической простотой, а повести его - тонкой психологией и юмором. Он дал превосходные литературные портреты крупнейших писателей, а деятельность его, как критика, оказала весьма значительное влияние на развитие в обществе литературных вкусов. Карл Сас (Szász, 1829-1905) оказал немаловажные услуги венгерской литературе своими художественными переводами.

В венгерской драматургии этого периода не замечается ни прогресса, ни упадка. Неутомимую продуктивность развивает в это время Сиглигети, популярности которого не уничтожило и более молодое поколение. Но гордостью драматической литературы этого периода является «Человеческая трагедия» (1861), драматическая поэма помещика Эмериха Мадача (1823-64). Широко задуманная поэма воспроизводит всю историю человечества в ряде характерно подобранных, стилизованных и психологически примыкающих друг к другу картин. Драма начинается библейской сценой грехопадения. Искуситель Люцифер погружает Адама в волшебный сон, в котором Адам обозревает все будущее человечества. Адам видит себя последовательно египетским фараоном, тираном миллионов людей; Мильтиадом, который осужден на смерть народом, употребившим во зло свою свободу; эгоистическим и безнравственным римским нобилем, тоскующим по более благородному существованию; крестоносцем в Византии, видящим, как возвышенное учение Христа низведено церковью до уровня мелких споров о словах; великим ученым, Кеплером, свободный дух которого скован суеверием и ограниченностью. Перед ним проходят то сцены французской революции, то современная борьба интересов в форме лондонского рынка, то ему рисуются осуществленные требования коммунизма - полное прекращение борьбы интересов - в утопической сцене в фаланстере, наконец - последние дни человечества после охлаждения солнца. Пробуждающегося в безнадежном отчаянии Адама ободряют слова Господа: «да будет тебе сказано: борись и надейся!».

В этом произведении Мадач с поразительной глубиной и богатством мыслей изобразил вечную борьбу между индивидуумом и человечеством, представляющую собой ряд разочарований и усилий, и великую загадку конечной цели всякой человеческой жизни. «Трагедия человечества» - одно из величайших творений венгерского духа.

Литература романов достигла в эту эпоху своего кульминационного пункта. Барон Зигмунд Кемень (1815-75) - автор лучших исторических романов: «Вдова и дочь» (1855-7), «Мечтатель» (1858-9), «Тяжелые времена» (1858). В этих произведениях, полных трагических конфликтов, верное изображение эпохи сочетается с психологической глубиной. Благодаря своей фантазии, он переносится сам и переносит нас в прошлое, зоркий глаз его проникает в глубину человеческой души; а тонко очерченные характеры его романов напоминают силой анализа Бальзака. Впечатлению слегка вредят несколько неровная композиция и тяжелый стиль. Маурус Иокай (1825-1904), плодовитейший из всех венгерских романистов, является лучшим автором социальных романов. Чуть не в 70 романах воспроизвел он вое важнейшие моменты в жизни венгерского общества XIX в. Наибольшей известностью пользуются «Венгерский набоб» (1853), «Солтан Карпаты» (1854), «Новый помещик» (1862; переведен и по-русски), «Сыновья Каменного Сердца» (1869). Он обладает живой и богатой фантазией (фабулы его чрезвычайно занимательны) и живым, полным настроения и юмора талантом рассказчика. Его, однако, часто упрекают за необузданную фантазию, иногда вредящую правдоподобию замысла и характеров. Исторические его романы и пьесы не так ценны, как социальные. Во всяком случае, Иокай - лучший венгерский новеллист, наряду с Петёфи больше всего известный за границей.

Новейшая литература. После австро-венгерского соглашения 1807 г. (см.) во всех областях венгерской жизни замечается быстрое развитие. В течение нескольких десятилетий венгерская нация возместила то, что было упущено за целое столетие. Одновременно с проведением густой сети железных дорог сильный подъем сказался в торговле, промышленности и земледелии. От прогресса материальной культуры не отстает и прогресс в области культуры духовной. Постановка народного образования сравнялась с западноевропейской, пластические искусства и музыка, а впоследствии художественные ремесла, театральное дело и современная печать стали быстро развиваться. Литература этой новой Венгрии, совершенно модернизированной и тесно примыкающей к западноевропейской культуре, во многих отношениях отличается от литературы предшествующего периода. Благодаря усложнению современной жизни и личности крайне разросся и материал для поэзии. Новые идеи, проблемы, образы и обстановка интересуют и волнуют современного венгерца так же, как и западноевропейского образованного человека. Здесь могут быть приведены лишь наиболее выдающиеся имена.

В лирике нет особенно выдающихся индивидуальностей, хотя многие из современных поэтов обладают безупречной техникой, очень богатым тонкими оттенками языком, оригинальностью замысла и настроений. У многих сказывается влияние иностранных литератур, другие кокетничают с космополитизмом и желают быть ультрасовременными, но некоторые все же сохранили оригинальность своей личности и здоровый венгерский дух. К этим последним принадлежит Юлий Ревицки (1855-89), современный певец мировой скорби, талантливый и многосторонний Александр Эндрёди (родился в 1850 г.) и простой, непосредственный, истый венгерец по духу Михаэль Саболчка (Szabolcska, родился в 1862 г.).

Развитию новеллистики особенно содействовала широко разросшаяся повременная печать (свыше 2 тыс. газет и других повременных изданий). Спешная журнальная работа у многих, однако, отражается на поверхностности содержания и формы. И в этой области производится немало недолговечного модного товара, встречается много преувеличенного и чуждого, но попадаются и серьезные таланты, и ценные произведения. Коломан Миксат (1847-1910) - мастер жанровых картин и описания среды, его короткие повести обнаруживают много выдумки, юмора и венгерского своеобразия. Благодаря этим своим качествам, он известен и за границей. Романы его производят впечатление не своим замыслом, но искусной отделкой деталей. Гейза Гардоньи (родился в 1863 г.) в своих повестях и романах является лучшим наблюдателем венгерской народной души и наряду с Миксатом - оригинальнейшей личностью среди молодых авторов.

Франц Герцег (родился в 1863) больше изображает жизнь магнатов и помещиков средней руки; романы его отличаются благородной пластичностью описаний, тонкой иронией, мастерской психологией и превосходным талантом рассказчика.

Сильное развитие театральной жизни в столице и провинции содействует и развитию драматургии, хотя писатели заражаются стремлением писать чисто сенсационные пьесы. Впрочем, выдающиеся таланты не сбиваются с пути истинного и больше ценят внутреннее качество пьес, чем большие сборы. Из новейших драматургов лучший - Грегор Чики (1842-91), по плодовитости и популярности не уступающий Сиглигети, которого он превосходит поэтичностью, юмором и здоровым реализмом. У Евгения Ракоси и Людвига Доци ценны романтические драмы, у Эдуарда Тота - пьесы из народного быта. Из самых новейших пьес заслуживают особенного упоминания социальные и исторические драмы Герцега и народные драмы Гардоньи, отличающиеся высокими литературными достоинствами.

Библиография: I. Kont, «La litérature hongroise d'aujourd'hui», Mayenne, 1908; I. Kont, «Études hongroises. Vörösmarty, Petöfi, Arany, Tompa, Gyulai, Szász, Lévav, Deák», Paris. 1907; Fr. Riedl, «А history of Hungarian Literature» (Short histories of the Literatures of the World, XIII. London. 1906); I. Kont, «Geschichte der ungarischen Literatur» (Die Literaturen des Ostens, III), Leipzig. 1906, 2 Aufl. 1909; Fr. Riedl, «Die ungarische Literatur» (Die Kultur der Gegenwart I. 9), Berlin u. Leipzig. 1908; L. Katona u. Franz Szinnyei, «Geschichte der ungarischen Literatur» (Sammlang Göschen) , Leipzig, 1911.

Ф. Синнией.

Венгерский язык вместе с языками вогульским и остяцким составляет т. н. угорскую группу в семействе финно-угорских языков (см.). Принадлежность венгерского языка к языкам финно-угорским неоспоримо доказана наукой уже в конце XVIII в. выдающимися венгерскими филологами И. Шайновичем (Sajnovics, «Demonstratio idioma Ungarorum et Lapponum idem esse», 1770) и С. Дярмати (Gyarmathi, «Affinitas linguae Hungaricae cum linguis Fennicae originis grammatice demonstrata», 1779). Тем не менее, в Венгрии доныне существуют ученые, которые отрицают финно-угорское происхождение венгерского языка и выдвигают теорию о его тюркско-татарском родстве. Главным представителем этой теории является известный тюрколог Вамбери (см). Методологическая несостоятельность его исследований, однако, может считаться вполне доказанной главным образом известным венгерским лингвистом И. Буденц (Budenz). Теория о тюркском происхождении венгерского языка имела в свое время много сторонников среди венгерской интеллигенции, которой тюркское родство казалось более почетным, чем финно-угорское.

Из угорских народов вогулы и остяки живут в северо-западной Сибири по берегам Оби и ее многочисленных притоков, где живут охотой и рыболовством, и с помощью самого напряженного труда едва могут обеспечить себе скудное пропитание. Венгры же пробили себе дорогу к странам солнечного юга, где земля без чрезмерных усилий дает обильный урожай. Первые находятся на самых низких ступенях культуры и общественного развития и медленно, но верно идут по пути окончательного вымирания; последние образовали могущественное культурное государство, способное к дальнейшему развитию и энергично стремящееся вперед во всех областях культуры.

Венгры живут в нынешней Венгрии, в древней Паннонии, уже более тысячи лет. До этого они, оставив общую угорскую прародину и соседство вогулов и остяков, долгое время странствовали то по юго-востоку и югу нынешней Европейской России, то по румынской Молдавии. По сведениям арабского писателя Ибн-Даста, венгры в IX в. жили к западу от болгар и хозаров, народов тюркского происхождения, из которых первые занимали среднее, а последние - нижнее течение Волги. С юга их страна (Лебедия) граничила, по словам Ибн-Даста, с Черным морем и пересекалась двумя большими реками (по всей вероятности, Днепр и Днестр). К западу от венгров жили «славяне». В более раннюю эпоху венгры жили восточнее, откуда были вытеснены печенегами, народом тюркского происхождения, которые должны были двинуться к западу, в свою очередь теснимые хозарами и половцами. Тогда-то венгры и прошли мимо Киева (факт отмечен летописью) и переселились дальше на запад и юго-запад, к Серету и Пруту, вплоть до Молдавии. Так венгры очутились по ту сторону восточной границы нынешней Венгрии. Это было в 889 году. В период от 889 до 896 года они под начальством своего князя Арпада заняли Паннонию, нынешнюю свою родину, из жителей которой (тюркского происхождения авары, славянские и германские племена) большая часть слилась с завоевателями. Вслед за венграми в Паннонию проникло несколько небольших тюркских племен, печенеги, половцы, которые тоже смешались с венграми. В более позднюю эпоху в массу венгерского народа влилось значительное количество немцев, славян, евреев. Современные мадьяры являются, поэтому, смесью самых разнообразных народов.

Беспрерывная связь и оживленное общение с чужими народами оставили, разумеется, свои следы и в венгерском языке. К наиболее древним заимствованиям уже сложившегося венгерского языка относятся слова, перенятые из различных кавказских языков, а также из языков древних тюркских народов, живших когда-то по Волге. Заимствования из кавказских языков, однако, изучены еще настолько недостаточно, что об их влиянии пока трудно сказать что-либо с определенностью. Заимствования у тюркских племен сделаны в ту эпоху, когда венгры жили в соседстве волжских болгар (предков нынешних чуваш) и кацаров. То обстоятельство, что многие относящиеся к этой группе заимствования относятся к понятиям из области земледелия, скотоводства и домашнего хозяйства, позволяет нам утверждать, что венгры как раз особенно в этих областях многому научились у своих болгарско-тюркских соседей. К заимствованиям менее отдаленной эпохи, после завоевания Паннонии, относятся те, которые взяты из языков поглощенных венгерским народом половцев и печенегов. Большинство тюркских заимствований имеет, однако, своим источником язык турок-османов, хотя в большинстве случаев не непосредственно, а через хорватский язык; они, разумеется, относятся к очень близкому прошлому, к эпохе турецкого владычества, следовавшего за битвою при Могаче (1526). Далее в венгерском языке встречается большое количество славянских корней, проникших в разные времена и из различных языков. По мнению Ажбота (Asboth), большинство славянских заимствований явилось после прибытия венгров в Венгрии из языка живших там славянских болгар; встречаются, впрочем, и старинные сербо-хорватские заимствования. По исследованиям Мелиха, эти заимствования частью русского, частью болгарско-славянского (церковнославянского), частью сербо-хорватского, словинского и чешско-словацкого происхождения. Славянские заимствования венгерского языка относятся к понятиям самых разнообразных областей; в особенности следует среди них отметить многие относящиеся к сфере христианского влияния слова (как, например, слова «христианин», «язычник», «крест», «святой», «вечерня», «заутреня»). Немалое влияние оказал на венгерский язык и язык немецкий - и в более отдаленную и в более позднюю эпоху. Самые древние немецкие заимствования идут главным образом из языка живших когда-то (и живущих еще и теперь) в Венгрии немцев, говорящих на наречии средне-франконском. При этом характерно, что немецкого происхождения многие термины ремесленного быта. Слова из сферы искусства, науки и промышленности часто итальянского (вернее - венецианского) происхождения; из них многие приобрели право гражданства в языке после вступления на престол анжуйской династии (1307). Не ускользнул, конечно, венгерский язык и от влияния латинского языка. Латинские заимствования шли тремя различными путями: в раннюю эпоху через итальянских миссионеров, в XIV-XV вв. итальянских гуманистов, и, наконец, через язык судопроизводства и управления в XVII и XVIII вв.; их официальным языком являлся в эту пору именно язык латинский. Значительное число латинских заимствований, из которых многие обозначают понятия из области церковной и государственной жизни, употребляется и в простонародном языке во всех наречиях. Влияние немецкого и латинского языков было в более позднюю эпоху настолько велико, что оно угрожало совсем вытеснить исконно-венгерские слова, обозначающие культурные понятия. В XVIII в. против этого наплыва чужих элементов поднялось сильное сопротивление в литературных кругах; писатели стали избегать иностранных слов и вместо них более или менее удачно составлять новые чисто венгерские. Стремление сочинять новые слова зашло, однако, так далеко, что грамотное, читающее общество стало лишь с трудом понимать книги обновителей языка. Поднявшееся по этому поводу недовольство все возрастало, и, в конце концов, читающая публика разделилась на два лагеря: неологов, защищающих обновителей языка с их заслугами и недостатками, и ортологов, по мнению которых обновители просто портили язык. Борьба достигла кульминационного пункта как раз в то время, когда выдающийся писатель Франц Казинчи (Kazinczy) стоял во главе неологов. Его умеренный пуризм привлекал большинство писателей к его лагерю, и таким образом неологи оказались победителями. Большая часть образовавшихся в это время неологизмов приобрела право гражданства в венгерском языке, несмотря на то, что некоторые из них составлены совсем неправильно. Хотя борьба за обновление языка, достигшая наибольшего оживления в первой половине прошедшего столетия, уже давно утихла, ее следы ощущаются и в наши дни. Лингвистом г. Сарваш (Szarvas) основан в 1872 г. журнал «Magyar Nyelvör» («Наблюдатель венгерского языка»), где он подверг строгой критике созданные обновителями языка неологизмы. К Сарвашу примкнула группа молодых лингвистов, которые вместе с ним хотели бороться против уродливых нововведений. Руководимая Сарвашем реакция действительно исправила многое из того, в чем согрешили обновители.

Древнейшим цельным памятником венгерского языка является надгробное слово - Halatti beszed - начала XIII в. вместе с сохранившейся в нем молитвой; в нем больше старинных черт, чем в современном венгерском языке. В последние десятилетия заметно большое оживление в области изучения венгерского языка. Историю его пытаются осветить при помощи исследования многочисленных древних памятников, народных говоров и древних заимствований.

Венгерский язык считают родным языком в Венгрии (считая вместе Хорватию и Славонию) по переписи 1900 года – 8 742 301 чел. и в собственно Венгрии (без Хорватии и Славонии) – 8 651 520 чел. (51,4% из всего населения). Вне Венгрии живут венгры (кроме многочисленных эмигрантов в штатах Северной Америки) в австрийской Буковине и в румынской Молдавии; общее число этих венгров (чанго-мадьяры) достигает приблизительно 40-50 тыс. чел.

Литература. Словари: Szamota et Zolnai, «Lexicon vocabulorum hungarorum in diplomatibus aliisque scriptis quae reperiri possunt vetustorum», 1902-06; Szarvas et Simony, «Lexicon linguae hungaricae aevi antiquoris», 1890-93; Szinnyei, «Magyar tá jszótá r», 1893-1901;Szily, «А magyar nyelvuji tás szótára», I, II, 1902, 1908; для практических нужд: Simonyi et Balassa, «Deutsches und ungarisches Wörterbuch», I, II, 1899, 1902. Грамматики: Révai, «Elaboratior grammatica hungarica», I-III, 1803-05, 1908; Riedl, «Magyarische Grammatik», 1858; Symonyi et Balassy, «Tüzetee magyar nyelvtan. I. Magyar hangtan es alaktan» (I. Фонетика и морфология), 1895 (фонетика устарела). Журналы: «Nyelvtudományi Közlemenyck»; «Magyar nyelvör» («Наблюдатель венгерского языка»); большинство исследований в области заимствованных слов в венгерском языке печаталось в этих журналах. Среди исследований заимствования из славянских языков следует отметить: Miklosyc, «Die slavischen Elemente im Magyarischen», 1884 (2-е изд.); многочисленные исследования Ажбота на венгерском языке (в изданиях венгерской академии наук и в «Nyelvt. Közlem.»), на немецком языке (Archiv fur slav. Philol. XXII) и на русском языке (Изв. Имп. Акад. Наук, VII, 4. Статьи по славяноведению, вып. II) и, наконец, Мелих, «Szláv jövevénysza vaink» («Наши славянские заимствования»), I, 1, 2, 1903, 1905, его же: «Die Herkunft der slav. Lehnwörter der ung. Sprache» (Archiv fur slav. Philol. XXXII). О венгерских элементах в разных славянских языках писали Мункачи (Munkácsi), Халас (Halász), Чопей (Csopey) и Мелих в «Nyelvt. Közl.» и в «Magy. nyelvör». Хорошим трудом о венгерском языке и его истории в общем можно считать: Шимони, «Die ungarische Sprache» 1907 (содержит, между прочим, обстоятельную библиографию).

Г. Вихман.