Завещание

Завещание, или, по терминологии русского закона, духовное завещание, в Своде Законов отнесено к особенным, именно дарственным или безмездным, способам приобретения прав на имущество (заглавие кн. III и разд. 1 т. Х, 4. 1). Такая систематика напоминает французскую и в праве новых народов является плодом обычно правовых воззрений на необходимость договора для разрешения разнообразных затруднений, связанных с переходом имущества после смерти его обладателя. Однако, техническое неудобство применения договорных начал для этой цели явствует из немедленной связанности воли завещателя и предоставления наследнику больших прав, чем это требуется целью института. Поэтому, несмотря на указанное законом систематическое место завещания, оно и у нас по содержанию рассматривается, в согласии с традиционным римским понятием, как односторонний акт воли. Именно своей отменимостью до конца жизни завещателя и посмертностью действия завещание противоположно бесповоротности дарственных распоряжений. Следы борьбы двух воззрений, разрешаемой в пользу отделения завещательных распоряжений от дарственных, хранит в Х т. ст. 991 указательного раздела, согласно которой «духовные завещания, коими имение при жизни владельца укрепляется за другими лицами бесповоротно, должны быть признаваемы дарственными записями, и наоборот, дарственные записи, посредством коих имущество должно поступить в другое владение не при жизни, но по смерти дарителя, принадлежат, по существу своему, к актам завещательным». Ограждением свободы завещателя прямо мотивируется содержащееся в 1032 ст. воспрещение совокупных завещаний двух лиц в одном акте. Есть и еще одна важная материальная противоположность между завещанием и дарением. Дарственные способы приобретения (дарение, выдел, приданое) являются способами приобретения отдельных частей имущества, тогда как завещание есть призвание к принятию имущества, как целого, с его активом и пассивом (универсальное преемство).

Другую особенность русского завещания составляет его содержание, которое целиком сосредоточивается на имущественных распоряжениях. Ст. 1010 определяет духовное завещание, как «законное объявление воли владельца о его имуществе на случай его смерти». В противоположность традиционному римскому понятию завещание, где именно назначение наследника отличает завещание от других предсмертных распоряжений, и где воля завещателя совершенно не связана принципами призвания к наследованию по закону (см. наследственное право), в русском праве нормальным мыслится не исключение одним порядком наследования другого, а их взаимное пополнение.

Наконец, обще с другими законодательствами, русское право придает форме завещания конститутивное значение, делающее ее неотделимой от содержания. Цель формальных предписаний — дать средства для отличения проектов завещательных распоряжений от окончательных решений, для выбора из нескольких завещаний последних и важнейших. Вместе с тем они ограждают завещание от возможности подлогов. При приложении и толковании формальных предписаний в этой области практика стремится помощью их гарантировать лишь подлинность предсмертного волеизъявления и всячески избегает излишних стеснений.

Определение круга лиц, могущих завещать и быть призванными к наследованию по завещанию, является первым шагом законодательного вмешательства в область завещательной свободы. Способность к совершению завещания признается лишь при отсутствии ограничений в праве прижизненного отчуждения имуществ (ст. 1018). Поэтому, несовершеннолетние еще, а лишенные прав уже не могут завещать, когда приговор им объявлен (ст. 1019). Одно лишение свободы и нахождение под арестом не лишает права составлять завещание, пока не последовал приговор о лишении прав (ст. 1020), а в случае такого приговора завещание арестованного вступает немедленно в силу в виду его гражданской смерти. Неправоспособность несовершеннолетнего к завещанию не может быть восполнена подписью попечителя в порядке статей 220 и 221 ч. 1 т. Х. Отречение от имущественных прав со стороны монашествующих влечет для них неспособность к совершению завещания. Исключение допущено только для монашествующих властей (ст. 1025).

Со стороны завещателя для действительности его завещательных распоряжений требуется, чтобы он находился в здравом уме и твердой памяти (ст. 1016). Этому, нормальному состоянию противополагается в ст. 1017 п. 1 состояние лиц безумных, сумасшедших и умалишенных, завещания которых недействительны. Признание их таковыми зависит, однако, не от суда, как в случае ст. 1016, а от официального признания лиц безумными в особом порядке. По п. 2 той же 1017 ст. недействительно и всякое завещание самоубийцы. Однако, источники этой статьи, ее положение наряду с 1016 ст. и проводимое Уложением о Наказаниях различие разрядов самоубийц приводят к выводу, что кара гражданского закона не постигнет завещание невменяемого самоубийцы, составившего завещание в здравом уме и твердой памяти. Неспособными к принятию наследства по завещанию признаются лица, лишенные прав (ст. 1067 п. 4). Затем, лишены этого права карантинные чиновники при некоторых условиях (п. 5 той же ст.), не-дворяне по отношению к недвижимым дворянским имениям (ст. 1028), монастыри, если не испрошено через Святейший Синод Высочайшее соизволение (ст. 1067 п. 2), и монашествующие по отношению к имуществу, иному, кроме икон, панагий, наперсных крестов, книг духовно-нравственного и ученого содержания (ст. 1025 прим., ст. 1067 п. 3). Предметом завещания может быть всякое имущественное право (наличное, долговое, будущее), а также распоряжения неимущественного характера (назначение опекунов к малолетним детям, душеприказчиков для исполнения завещания — статьи 227,1084). Дальнейшие предписания русского закона относительно родов завещаемых имуществ имели целью ограничить свободу завещателя и заменить, таким образом, в нашем праве известное другим системам необходимое наследование ближайших родственников. Коснулись эти ограничения, прежде всего, родовых имуществ. Согласно ст. 1068, они не подлежат завещанию и переходят к законным наследникам. Правда, последние могут быть призваны и по завещанию к наследованию в родовом имуществе, но их доли не могут превышать размера законных долей. Нарушение правил законного наследования всегда дает заинтересованным родственникам право оспаривать противное их интересам завещание. Однако, и по отношению к родовым имуществам лицо, не имеющее нисходящего потомства, может завещать все свое родовое имущество или част его одному лицу, хотя бы и самому отдаленному, минуя ближайших родственников, из того рода, из которого досталось завещателю родовое имущество (ст. 1068). Эта мера борьбы с раздроблением родовых имуществ оказалась поставленной под сомнение с изданием закона 3 июня 1912 года о расширении прав наследования лиц женского пола, а потому составители закона ввели в Х т. дополнительную ст. 1068¹, согласно которой завещатель и среди нисходящих по прямой линии может выбрать одно лицо из тех, кто непосредственно призывается и законом к наследованию в родовом имуществе. В этом случае завещатель не связан постановлениями закона об указной доле пережившего супруга. Он может, однако, согласно ст. 1070, завещать родовое имение в пожизненное владение пережившему супругу. Следующее по роду имуществ ограничение завещателя относится к имениям заповедным наследственным и имениям, пожалованным на праве майоратов в западных губерниях. Их запрещается завещать вопреки правилам, установленным для перехода таких имений по наследству (ст. 1069). В этих случаях участь пережившего супруга и не наследующих детей может быть обеспечена в завещании выдачей дохода не свыше пятой его части вдове или вдовцу, а для детей составлением неприкосновенного денежного капитала под залог доходов. Относительно имуществ благоприобретенных закон не устанавливает никаких ограничений завещательной свободы, и лишь пожалованные аренды до истечения срока могут быть завещаемы только жене и детям (ст. 1067 п. 1). Завещатель не обязан точно обозначать в завещании род завещаемого имущества, ни описывать его подробно. Общие выражения: «все движимое и недвижимое имение» или «такую-то часть оного», или «за исключением таких-то частей» закон считает вполне допустимыми (ст. 1027). Если же, с другой стороны, он грозит недействительностью завещания, учиненных с очевидной ошибкой в лице или самом завещаемом имуществе (ст. 1026), то тут имеется в виду такая ошибка, которая вообще делает невозможным распознание воли завещателя.

Определение содержания завещания со стороны размера и объема завещаемых прав не получило в положительном законе достаточной обработки, и практике приходится и доселе затрачивать много усилий для разрешения возникающих вопросов. Основной является ст. 1011, согласно которой благоприобретенное имущество можно завещать или в полную собственность или же во временное владение или пользование. Одна возможность не исключает другой, и обе могут быть выражены в завещании; в случае же молчания завещания относительно права собственности, ст. 1104 позволяет восполнить его в пользу законных наследников. Право собственности законного наследника в его руках становится бесповоротным, и завещатель лишен права субституции, то есть права распоряжаться переходом имущества после смерти призванного наследника. Примечание к ст. 1011 несколько односторонне мотивирует это воспрещение тем, что имение после смерти наследника обращается в разряд наследственных, и, подобно родовым, не подлежит «более действию завещания». Очевидно, что пока наследник не воспользовался предоставленным ему в завещании имением, последнее не стало наследственным. На этом основании практика призвала допустимой простую субституцию, то есть подназначение наследника на случай непринятия или смерти прямого наследника (р. Гр. К. Д. 1875 г. №1073). Не допускается нашим правом также фидеикомиссарная субституция, то есть возложение на наследника обязанности передать по получении всю наследственную массу другому лицу. От рассмотренных распоряжений закон в ст. 1080 отличает распоряжения завещателя о выдачах из завещанного имущества наследником во время своей жизни, так называемые отказы. Такие отказы обязательны только при завещании благоприобретенного имущества, даже если они превосходят полученный актив (р.Гр. К. Д. 1872 г. №1223); наоборот, наследники в родовом имуществе могут отказаться от исполнения выдач, сопряженных с утратой большей или меньшей части имения. Права отказопринимателей и их обязанности, в виду молчания положительного закона, представляются неясными. В теории большинство писателей отожествляет отказополучателей с наследниками. Эта же точка зрения поддерживалась прежде и Сенатом, который признавал их сонаследниками и на этом основании привлекал, наряду с наследниками, к платежу долгов наследодателя по ст. 1259 (р. Гр. К. Д. 1908 г. №77). В последнее время (р. Гр. К. Д. 1909 г. №40) Сенат изменил свою точку зрения, и стал рассматривать отказополучателей, как кредиторов наследников, но эта перемена пока находит мало приверженцев, и формальное различие между назначением наследника и отказом в русском праве все еще остается под вопросом. Завещатель естественно может вводить в содержание завещания различные распоряжения относительно назначения имущества и способа пользования. Юридическое значение они получают, когда облекаются в форму условий и сроков. Закон, однако, не нормирует этой стороны содержания завещаний. Теоретически возможно указать предел таким добавочным условиям: они не могут в самом завещании отменять прав наследника ни вообще, ни в пользу других лиц. Несоблюдение же их может дать основание к искам сонаследников или законных наследников. На тот случай, если эти условия оказываются невозможными или противными закону, они, в противоположность прижизненным сделкам, не опорочивают завещание в целом, а становятся недействительными, все же остальные распоряжения, законам не противные, остаются в силе (ст. 1029). При неразрывной связи законных и незаконных распоряжений завещания последнее недействительно в целом своем составе (р. Гр. К. Д. 1891 г. №82). Как уже указано, в содержание завещания может входить назначение опекунов и душеприказчиков для исполнения воли завещателя (ст. 1084). Первое не связывает опекунских учреждений, и они могут назначать к имуществу своих опекунов, второе — назначение душеприказчиков, — в случае утверждения духовного завещания, окончательно. Впрочем, наследники по завещанию могут в исковом порядке просить суд об удалении душеприказчика (р. Гр. К. Д, 1911 г. №32), но для успешного проведения этого иска им необходимы такие доказательства, которые могут  быть получены от самого душеприказчика, который, однако, законом не обязан к регулярной отчетности пред какими-либо лицами и учреждениями. Между тем, права его очень широки и, кроме владения и управления движимым и недвижимым имуществом, могут простираться и на ликвидацию (р. Гр. К. Д. 1905 г. №43), то есть отчуждение завещанного имущества. Для обоснования прав распоряжения душеприказчика и прав требовать отчета в русской литературе предложено рассматривать душеприказничество по началам доверенности и отнести его к обязательствам по ведению чужих дел (профессор Гольмстен). Однако, если и возможно толковать некоторые стороны отношений по аналогии с доверенностью, самый институт в целом имеет совершенно самостоятельное строение. Душеприказчик не является чьим-либо представителем, а осуществляет свои полномочия от собственного имени, на основании лишь воли завещателя (теории Шульце и Штурма). С этой точки зрения, он является носителем ограниченного вещного права и господства над завещанным имуществом, а его право действует не только против третьих лиц, но и по отношению к наследникам. Выработка гарантий против злоупотреблений душеприказчиков и централизации управления завещанным имуществом в их руках является современной задачей гражданского законодательства. К решению ее русское право еще не приступало. В предписаниях, относящихся к форме духовных завещаний, русский закон хранит следы борьбы с практикой словесных завещаний. Ст. 1023 предупреждает, что «словесные завещания и так называемые изустные памяти никакой силы не имеют». В области письменных завещаний признаются законом два порядка совершения завещания: нотариальный (крепостной до введения Судебных Уставов) и домашний (ст. 1012). 3авещание первого рода, благодаря участию публичного органа, не подлежат сомнению в своей подлинности и могут быть уничтожены только нотариальным же завещанием (ст. 1030). 3авещание, не признанное в силе нотариального, не теряет силы домашнего, если удовлетворяет условиям написания последнего (ст. 10352, например, при отсутствии подписи переписчика, при совершении вне пределов нотариального округа — р. Гр. К. Д. 1905 г. №76, 1911 г. №50). Нотариальное завещание совершается с соблюдением освященных еще римским правом принципов единства времени и места по отношению к совершению акта, в личном присутствии завещателя, при участии трех свидетелей. Записывается оно в актовую книгу нотариуса и подписывается, а завещателю выдается дубликат или выпись под расписку его и свидетелей (статьи 1036-1040). Против нотариального завещания возможен лишь спор о подлоге (ст. 1035¹). По отношению к домашним завещаниям русскому законодателю пришлось проделать продолжительную работу, пока все стороны совершения акта были определенно выяснены. Со времен Петра изменяется формат бумаги — вместо древнего столбца вводится лист, с Положения 1831 года определяется внешний вид листа — целый лист, и, наконец, по действующему закону, лист из двух полных половинок (ст. 1045), очевидно, чтобы предупредить посягательства на полноту завещательных распоряжений. Мусульмане могут писать завещания и на столбцах и полулистах (прим. ст. 1045). Язык завещания, приступ (призывание Святой Троицы) и порядок изложения — вопросы, над которыми так долго и настойчиво работала традиция обычного права — для закона являются безразличными. Он устанавливает только порядок подписей на акте и самые подписи. Подпись завещателя для гарантии тождества лица должна быть полная по отношению к фамилии, от требования же имени и отчества закон считает возможным отступиться (статьи 1046 и 1047). Содействие постороннего в написании завещания допускается (писцы, переписчики) под условием их подписи (статьи 1048 и 1049). Рядом можно поставить подпись рукоприкладчика, обязательную при неграмотности или болезни завещателя (ст. 1053). Возможно рукоприкладство за неграмотных свидетелей, даже нескольких, и только воспрещается соединять в одном лице переписчика и рукоприкладчика за завещателя и за свидетеля (ст. 1048). Количество свидетелей для завещаний, писанных самим завещателем, определяется двумя, для писаных же другими, — тремя или двумя, если в число их входит духовный отец (ст. 1048). Между написанием завещания и подписанием свидетелей соблюдения единства для домашних завещаний не требуется. 3авещание только подписывается в присутствии завещателя и по его личной просьбе (не через посылку завещания на дом к свидетелям с прислугой — р. Гр. К. Д. 1906 г. №102). Подписи свидетелей должны помещаться на самом листе завещания, внутри или на обороте (ст. 1056), но не обертке (конверте, обложке). Подписи свидетелей удостоверяют подлинность завещания, авторство завещателя и нахождение завещателя в здравом уме и твердой памяти при предъявлении им завещания (ст. 1050). Содержание же завещания может оставаться свидетелям совершенно неизвестным. Не могут быть свидетелями при завещании следующие разряды лиц: 1) те, в пользу которых составлено завещание; 2) родственники сих лиц до четвертой и свойственники до третьей степени, если завещание делается вполне или хотя частью не в пользу прямых наследников; 3) душеприказчики и опекуны, назначенные по духовному завещанию; 4) те, которые по закону не имеют права сами завещать; 5) все те, кои по общим законам в свидетельство по делам гражданским не приемлются (ст. 1054). Кроме общих форм завещания,  русскому праву известно несколько особенных. Сюда относятся завещания: морские, составляемые и хранимые при участии начальства и капитана корабля, — приравниваются к нотариальным (статьи 1072-1075); вдовьи и девичьи — для призреваемых во Вдовьих домах и Доме призрения (ст. 1082); карантинные, госпитальные, крестьянские, походные и заграничные. Последние могут быть писаны по обряду места совершения (но, во всяком случае, только письменному), который удостоверяется местным консулом. Явка заграничных духовных завещаний в российском консульстве, посольстве или миссии приравнивает их к нотариальным (статьи 1077 и 1078). Написанное домашнее и совершенное нотариальным порядком завещания должны быть сохраняемы до смерти завещателя, когда начинается их действие. Место хранения предоставлено на выбор завещателя — он может хранить его у себя дома, вверить нотариусу или внести в Опекунский Совет, или канцелярию Совета или Попечительный Совет Императорского Человеколюбивого Общества (статьи 1043, 1058, 1059). Всякая отмена, изменение или перемена завещания в течение хранения его свободно открыты завещателю, и требуется лишь соблюдение для этого тех же правил, которые установлены и для составления первоначально избранной и ныне изменяемой им формы завещания (ст. 1031). По смерти завещателя, всякое завещание должно быть явлено в окружный суд для утверждения к исполнению (статьи 1060-1066¹⁹). Для домашних завещаний явка в суд необходима для проверки соблюдения формальных условий, как на стороне завещателя, так и свидетелей, то есть суд исполняет нотариальные функции. Для нотариальных завещаний явка имеет значение удостоверения в неизменности воли завещателя. Затем, для обеих форм утверждение суда является судебным действием по проверке законности содержания завещания и охране прав наследников. Срок для утверждения завещания в охранительном порядке назначается годовой со дня смерти завещателя, для споров же против завещания и утверждения в исковом порядке — двухлетний со дня публикации об утверждении (ст. 1066¹²). Самое исполнение завещания определяется содержанием завещания, и закон не берется определять его своими предписаниями. Он ограничивается указанием лиц, исполняющих волю завещателя (статьи 1084, 1087-1090). Если при пожертвовании исполнение воли завещателя о предоставлении имущества казне или общественным учреждениям оказывается невозможным, то другое назначение имущества не может последовать без Высочайшего разрешения. Министры и главноуправляющие могут также принимать меры изменения завещания в этих случаях, но под непременным условием публикации во всеобщее сведение и с предоставлением родственникам завещателя делать свои замечания (ст. 986).

В. Краснокутский.