Речь Посполитая. Ликвидация и последствия революции 1831г.

3. Ликвидация и последствия революции 1831 года. Взятие Варшавы поставило вопрос о будущем Польши. Было ясно, что положение ее изменится.

В России и дворянство, и купечество не желали самостоятельности Царства Польского. Купечество хотело иметь свободный доступ на польский рынок; крепостническому дворянству конституция Польши была ненавистна сама по себе. 16 сентября 1831 года организовано было временное правительство во главе с сенатором Энгелем, а 26 февраля 1832 года был опубликован Органический статут, устав королевства, выработанный в особом польском комитете (Statuts organiques pour le Royaume de Pologne). Статут признавал существование Царства Польского, как особой территории, в национальном и политическом отношениях. Отдельный сейм, коронация и национальная армия были уничтожены. Польше было предоставлено самоуправление. Языком администрации, суда и школы оставался польский. Чиновниками могли быть и поляки, и русские. Законы опубликовывались на русском и польском языках. Кодекс Наполеона был сохранен. Государственный и административный советы были сохранены, как высшие административно-законосовещательные органы. Но все законопроекты поступали на рассмотрение Департамента интересов Царства Польского при Государственном совете России, и законодательная власть, как и во всей империи, принадлежала императору. Все управление Царства Польского находилось под контролем русского Государственного совета. Этим постепенно подготовлялось полное слияние прежней Польши с империей. Статут был объявлен в Польше 13(25) марта 1832 года. Наместником был назначен Паскевич. Одновременно введено было военное положение.

Для суда над участниками революции был учрежден 13(25) февраля 1832 года особый уголовный суд из русских и поляков. Большинство обвиняемых отсутствовало. Суд был комедией, — он лишь исполнял волю Паскевича. Всего было привлечено к суду 1 836 человек. Из них 29 человек были казнены, остальные подверглись ссылке в Сибирь или высылке из пределов Царства Польского. Имения осужденных были конфискованы и розданы русским чиновникам.

Последствия восстания в народно-хозяйственном отношении были очень тяжелые. Край был разорен, хозяйство находилось в упадке, крестьянство голодало и не могло даже засеять поля. Шоссейные дороги были испорчены. Потеря большей части интеллигенции была катастрофична для культурной жизни страны.

Органический статут в целом не был приведен в исполнение и являлся только промежуточной формой к полному слиянию Царства Польского с империей, уже подготовленному экономической связью между ними. В 1837 году были отменены воеводства и введено деление на губернии. Границы губерний были установлены только в 1844 году. Наместнику было дано право приговаривать к смертной казни. В 1841 году был уничтожен Государственный совет Царства Польского. Дороги были переданы министерству путей сообщения. Уголовный кодекс 1818 года был отменен, и в 1847 году был опубликован новый уголовный кодекс (Kodeks kar glównych i poprawczych). Гражданский кодекс подвергся частичным изменениям. Все управление Царством Польским было сосредоточено в канцелярии наместника. В делопроизводстве и судах стали употреблять русский язык.

Чиновники держали себя вызывающе, как победители, и были в большинстве случаев взяточниками. С Органическим статутом фактически вовсе не считались. 19 ноября 1831 года правительство закрыло варшавский университет. В мае 1832 года был закрыт университет в Вильне, а в 1834 году — кременецкий лицей. Закрывались одно за другим научные общества. В 1839 году был учрежден варшавский учебный округ; в гимназиях вводили русские программы. Польская молодежь должна была учиться в русских университетах. Для этой цели был открыт университет в Киеве, русский язык в школах сделан был обязательным. Жесткость цензуры убила всякую печать.

Экономическое развитие и общественные отношения. Революция и ее поражение бедственно сказались на положении Польши в экономическом отношении. Население резко убыло, с 4 138 тысяч в 1829 году до 3 762 тысяч в 1831 году, с лишком на 9%, и эта громадная убыль выравнивается только к 1835 году, когда численность населения опять достигает 4-х с небольшим миллионов (4 188 тысяч). Страна начинает постепенно оправляться после пережитой катастрофы и за следующее 5-летие обнаруживает уже прирост в 300 тысяч человек. Растет и становится в центре внешней торговли и всей экономики Польши хлебный экспорт в Англию. Отмена «хлебных законов» в Англии (см. ХLV, ч. 2, 480/81) ведет к коренной перестройке сельского хозяйства в Польше. Помещики начинают сильно расширять запашку и, пользуясь тем, что крестьяне имеют на свои наделы только права аренды, предпринимают беспощадную «чистку поместий» — сгоняют крестьян с их земли. В обработке помещичьей запашки барщина начинает заменяться вольнонаемным трудом, как более производительным, а крестьяне частью переводятся на чинш. Помещичье хозяйство совершенствуется: все более распространяется плодосменная система, начинают применять искусственное удобрение, значительно улучшается скотоводство. Для среднего и мелкого шляхетского землевладения такая перестройка хозяйства оказывалась не по силам из-за недостатка нужных для того средств; оно продолжает по-прежнему всецело пользоваться барщинным трудом, еще более налегая на крестьянина. Крестьянский вопрос обостряется. Указом 4/16 октября 1835 года в имениях, конфискованных у участников восстания и розданных русским военным и чиновникам, была отменена барщина и заменена денежным чиншем. Но только закон 26/V(7/VІ) 1846 года коснулся и частных землевладельцев. Самое главное его значение в том, что он отвел опасность дальнейшего захвата помещиками крестьянской земли. В силу этого указа в каждом имении земли, исстари состоявшие в пользовании крестьян, должны быть выделены особо, как «крестьянские земли», и ни в какой части не могут быть прирезаны к экономии. При условии исправного отбывания положенной барщины и иных повинностей крестьянин не может быть лишен своего участка. Он может оставить свою землю, предупредив о том помещика за три месяца до конца сельскохозяйственного года. Но освободившийся таким образом участок помещик обязан был сдать крестьянину же. Далее, указ предписывал, чтобы барщина не превышала двух дней в неделю, запрещал увеличивать повинности крестьян и некоторые из них вовсе отменял. Землевладельцы и арендаторы обязаны были представить «табели престационные» — опись крестьянских хозяйств и их повинностей. Однако, указ 1846 года, положив конец дальнейшему захвату крестьянских земель, не сделал ничего для обеспечения землей обезземеленных и безземельных крестьян, и ко времени второй революции две пятых всего польского крестьянства оказываются безземельными: состав безземельных дворов исчислялся в 1 339 120 душ обоего пола; имели же наделы 1 995 304 души обоего пола. Из надельных крестьян меньше четверти — 434 тысячи — сидели на казенных землях и платили чинш, а остальные три четверти — 1 561 тысяча — были помещичьими и, следовательно, отбывали барщину, только в крупных имениях местами замененную владельцами оброком. В общей совокупности крестьянские надельные земли составляли около 3 миллионов га, или 27,6% всей площади страны. Крестьян собственников своей земли было всего, считая с семействами, 22 тысячи душ, и владели они лишь 28 тысячами га. Остальная земля вся принадлежала помещикам, казне, мелкой шляхте и в незначительном количестве еще мещанам, иностранным колонистам и т. п. Помещичий класс насчитывал 27 тысяч душ обоего пола, мелкая шляхта — 171 тысячу душ обоего пола. Доминировали во всей политической и социальной жизни страны эти 5-6 тысяч помещиков, не только владевших громадной частью всей земельной площади, но умевших извлекать из своих имений громадный доход благодаря выгодным условиям сельскохозяйственного экспорта, хорошо поставленной технике хозяйства, прибыльным производственным предприятиям, связанным с ним (винокуренные и другие заводы), и, прежде всего, благодаря исключительной дешевизне труда при огромном количестве безземельных крестьян. А когда началась крестьянская реформа в России, по отношению к Польше она проводилась (до революции 1863 г.) чрезвычайно мягко. Закон 16/28 октября 1858 года о добровольном очиншевании в частновладельческих имениях в Царстве Польском не встретил почти никакого отклика. Столь же безрезультатным оказался и закон 4/16 мая 1861 года об «окупе», а более решительный указ 24 мая/5 июня следующего года об обязательном очиншевании уже запоздал и лишь ускорил взрыв. Мелкая шляхта, державшаяся исключительно даровым трудом крестьянина, видела в отмене барщины окончательную свою гибель.

Торговый капитал питался главным образом экспортом и был тесно связан с интересами экспортирующего крупного землевладения. Промышленный капитал серьезного голоса в общественной жизни еще не имел. Он медленно выходил из стадии ремесла и кустарничества и за 30-летие между первой и второй революциями сделал очень слабые успехи. Новый таможенный тариф 12 ноября 1831 года сильно, в несколько раз, поднял пошлины на польские товары, ввозимые в Россию (хотя, впрочем, все же не доводя их до высоты обложения иностранных товаров), а с 1834 года был отменен беспошлинный транзит польских товаров в Китай через Кяхту. Последствием этого явился сильный упадок шерстяной промышленности. Более мелкие предприятия должны были закрыться, другие держались только благодаря поддержке Польского банка. По официальным данным, весьма, однако, недостоверным, стоимость продукции шерстяной промышленности упала с 5,7 миллиона рублей в 1829 году до неполных 2 миллионов в 1832 году, и даже в 1850 году, когда последствия революционной катастрофы должны были давно изгладиться, не поднялась выше 2,5 миллионов; затем наблюдается некоторое оживление, но все же еще в 1860 году продукция стоит ниже уровня 1829 года, оцениваясь всего в 4,3 миллиона рублей. Несколько лучше было в хлопчатобумажной промышленности, работавшей в то время на внутренний рынок. Она растет, расширяются центры ее — Лодзь, Пабианицы, Сосновицы, Заверце; но развитие это идет все же очень медленно: стоимость ее годового производства оценивается в 1840 году в 2,5 миллиона рублей, в 1850 году поднимается до 2,7 миллионов, и даже в 1860 году почти не превышает 3 миллионов рублей. В 1833 году основывается Жирардовская мануфактура, и начинается фабричное развитие льняной промышленности. Однако, и здесь продукция за 20 лет, с 1841 по 1860 годы, повышается всего с 900 тысяч рублей до 1 247 тысяч. Заметнее был рост в каменноугольной промышленности.

Благоприятное влияние на развитие промышленности оказало проведение в 1845-48 годах Варшавско-Венской железной дороги. Очень крупное значение имела отмена в 1850 году таможенной границы между Царством Польским и Россией, но полностью значение этой меры сказалось лишь через много лет после крестьянской реформы в России и развития в ней железнодорожной сети. Некоторое представление о сравнительном значении различных отраслей польской промышленности перед революцией 1863 года могут дать несколько более достоверные сведения, относящиеся к ближайшему времени после революции. По материалам, относящимся к 1865 году, в этом году первое место по валовой стоимости продукции занимала обработка питательных и растительных продуктов; стоимость эта определяется в 35 миллионов рублей, что составляет с лишком 60% всей продукции фабрично-заводской промышленности Польши в 1865 году (57 миллионов рублей); из общего числа рабочих в 64 000 на нее приходится более трети —  24 832; в текстильной промышленности, в общей совокупности ее отраслей, рабочих занято несколько больше — 26 642, но продукция оценивается всего в 12,3 миллиона рублей; обработка металлов и ископаемых занимает всего лишь 6 522 рабочих при продукции в 6,3 миллиона рублей; обработка животных продуктов насчитывает 6 108 рабочих, а продукция ее оценивается всего в 3,5 миллиона рублей. В текстильной промышленности первое место по сумме производства принадлежит шерстяной промышленности (6,3 миллиона рублей), по числу же занятых рабочих (8 290) она далеко уступает хлопчатобумажной, занимающей 12 725 рабочих, но вырабатывающей продуктов лишь на 5 миллионов рублей; льняное и пеньковое производства имеют всего 5 534 рабочих и показывают продукцию на сумму менее одного миллиона рублей (941 тысяча); значение шелкового и полушелкового производства по этим данным совершенно ничтожно (число рабочих показано в 94, продукция — в 75 тысяч рублей).

Из изложенного ясно, что ко времени второй революции все должно было определяться главнейшим образом условиями сельского хозяйства и аграрными отношениями — и экономическое положение и политические настроения различных классов и слоев населения, а вместе с тем и общее направление русской политики по отношению к Польше.

Церковная политика была направлена против католицизма и католического духовенства, принявшего столь деятельное участие в революции 1830 года. Многие монастыри были закрыты, их земли конфискованы. В 1833 году в Царстве Польском была учреждена православная епархия. Католическое духовенство было поставлено под ведение комиссии внутренних дел, во главе которой стоял православный. Епископы Царства Польского отказались подчиняться этому, как канонически неправильной мере. В ответ на это был запрещен созыв соборов, устройство миссий, а также основание обществ трезвости. Католическая церковь и русская власть заняли непримиримо враждебную позицию в отношении друг друга.

Режим Паскевича создавал невыносимые условия жизни. Лелевелевский комитет в Париже (см. ниже) решил, что в России имеется почва для революции и отправил в Царство Польское одного из зачинщиков восстания 1831 года, полковника И. Заливского, лично храброго, но весьма легкомысленного. Он пытался вести агитацию среди крестьян, но не имел успеха. Отступая, Заливский был схвачен на границе Австрии и посажен в крепость. Та же участь постигла и другие партизанские отряды. Их начальники — Дзевицкий, Бялковский, Лубеньский — попали на каторгу. Партизанское движение в Польше провалилось. В Литве М. Волкович собирался напасть на русский гарнизон в Слониме. Сам он погиб на виселице, сопровождавшие его крестьяне были избиты и сосланы на каторгу. Все эти факты осудили партизанщину. Было ясно, что без подготовки общественных сил революционное движение невозможно. В конце 30-х годов через  Украину пробрался в Литву. С. Конарский — эмиссар «Общества польского народа», революционного союза, созданного по инициативе «Молодой Польши», — приобретший большое влияние среди студентов медицинской академии в Вильне. Скоро все участники его кружка были арестованы. Конарский подвергся пытке и в 1839 году был расстрелян в Вильне. И в Литве, и в Царстве Польском возникали отдельные революционные общества с республиканскими устремлениями. Это были организации узко-кружкового шляхетского характера, и успеха они иметь не могли. За участие в тайных обществах участники расплачивались казнями, ссылкой в Сибирь, на каторгу в Нерчинск.

Диктатура Паскевича была осуществлена полностью. Палка и кнут поддерживали режим. Все общественные классы, за исключением крестьянства, относились враждебно к правительству. Крестьяне же надеялись, что правительство передаст им помещичьи земли. В течение 1846-48 годов в Польше были крестьянские волнения. Над помещиками висела угроза резни (ср. ниже — III. Галиция). Само правительство испугалось крестьянских волнений. С 1849 года крестьянский вопрос был снят с очереди. Было признано необходимым, ослабив политическое положение шляхты, все же поддерживать ее социально-экономическое господство.

Наступившая с конца 40-х годов реакция выразилась в Царстве Польском в запрещении распространять сочинения эмигрантских писателей, в затруднении поездок за границу, в лишении всяких прав окончивших учебные заведения за границей. Были приняты меры, чтобы молодежь не поддерживала связей с краковским университетом. Сочинения Словацкого, Мицкевича, Красинского и некоторых других писателей были запрещены. Уличенные в чтении этих авторов арестовывались и высылались. Печать была под гнетом цензуры. Плата за право учения была повышена. Иностранные языки, история и философия в школьном преподавании были урезаны. Гимназии стали доступными лишь для детей дворян и чиновников. Для девиц был учрежден в Варшаве Александрийский институт (переведенный в 1843 г. в Пулавы, переименованные в Новую Александрию, откуда в 1862 г. институт вернулся снова в Варшаву). Домашнее воспитание находилось под государственным контролем. Частные учителя были обязаны подвергаться экзамену и давать обещание — преподавать согласно правительственным предписаниям.

Польская эмиграция. Манифест 20 октября 1831 года ставил вне закона революционное правительство, всех офицеров и других активных участников революции. Только унтер-офицеры и солдаты имели право вернуться домой. Всем поставленным вне закона пришлось направиться за границу, главным образом во Францию. Париж стал убежищем для значительной части эмигрантов. Для помощи полякам организован был франко-польский комитет (Лафайет). Эмигранты разделились на несколько групп. Сначала либеральные конституционалисты образовали (в 1831 г.) Временный комитет во главе с Б. Немоевским из 5-ти послов сейма («Tymczasowy Komitet emigracyi polskiej»). Эта группа не имела влияния. Ее место скоро занял возникший в конце того же года «Народный комитет» во главе с Лелевелем («Komitet Narodowy»). Консерваторы объединились вокруг Чарторижского, ставшего в центре польской эмиграции («Hôtel Lambert»). Группа Лелевеля все свое внимание обратила на изучение причин неудачи революции и занималась критикой и осуждением действий вождей и правительства. Эта группа считала, что будущее освобождение Польши может быть только делом революционной солидарности европейских народов. Консервативная партия старалась укрепить свои связи с европейскими дворами, в особенности с Францией, чтобы в удобный момент поднять польский вопрос. Группа Лелевеля в скором времени прекратила свое существование. Впоследствии из ее недр вышло новое объединение под названием «Zjednoczenie» («Соединение»). Эта группа считала, что необходимо всеми национальными силами добиться национально-политического освобождения и только потом заняться разрешением спорных внутренних вопросов.

Неудача партизанских движений указала на необходимость подготовительной работы для народного восстания. Республиканские демократы были недовольны существующими эмигрантскими организациями. В марте 1832 года они основали «Демократическое общество» («Towarzystwo democratyczne»). Демократы объявляли о своем разрыве с прошлым и хотели обосновать народное дело на общественной революции. Они относились особенно враждебно к шляхте, считая ее преградой к достижению просвещения и свободы.

«Демократическое общество» делилось на секции, во главе которых стояла так называемая «Централизация», которая руководила всей деятельностью общества. В Познани существовал центральный познанский комитет, как орган «Демократического общества». Демократическая организация дала выход своей революционной энергии путем участия в революционном движении 1846-1848 годов в Галиции, Кракове и Познани (см. ниже). Члены общества приняли участие и в венгерской революции 1848-49 годов в надежде, что свободная Венгрия поможет Польше добиться своей независимости. Были попытки поднять восстание в Литве, но все они кончились неудачей. Наконец, необходимо отметить, что с организацией мацциниевской «Молодой Европы» образовалась при ней самостоятельная секция «Молодая Польша» (Młada Роlskа), с комитетом в Берне. Во главе ее стоял, впоследствии казненный в Вильне, Конарский (см. выше).