Рабочий класс. Современное положение рабочего класса в Англии (Общий обзор послевоенного периода)

Современное положение рабочего класса в важнейших странах Запада.

II. Современное положение рабочего класса в Англии.

2. Общий обзор послевоенного периода. Вторая половина XIX столетия обычно считается периодом, в течение которого рабочий класс  Великобритании неизменно улучшал свое экономическое положение. Это — период уступок со стороны буржуазии как в области заработной платы и условий труда, так и в политической области. Это, конечно, верно, поскольку речь идет о констатировании фактов улучшения положения рабочих; но, конечно, уступки получались рабочими только потому, что рабочие оказывали постоянное давление на предпринимателей. Не следует также думать, что положение рабочего класса стало более устойчивым, менее подвергалось колебаниям в сторону крайней нищеты в годы экономических кризисов, которые обрушивались с большой регулярностью, несмотря на общий хозяйственный расцвет, переживавшийся в течение этого периода. Хорошо известный кризис хлопчатобумажной промышленности, происходивший между 1860 и 1866 гг., анализ которого дан в I томе «Капитала», был одной из многих острых депрессий, которые время от времени сильно били по рабочим различных производств.

Борьба сельскохозяйственных рабочих под руководством Джозефа Арча в 1872 г., известная стачка на лондонских доках 1889 г. и борьба горняков в 1888 и 1903 гг. — это вехи на пути развития организации профессиональных союзов в ходе обостренной борьбы. Образование же конгресса тред-юнионов было началом попытки создать классовую организацию, дальнейшее развитие которой впоследствии привело к политической организации. Образование Социал-демократической федерации в 1882 г. и Общества Фабианцев в 1884 г., Независимой рабочей партии в 1893 г. и Комитета рабочего представительства в 1899 г., названного впоследствии Рабочей партией (с 1903 г.) — было чрезвычайно важным показателем дальнейшего направления политики главных профессиональных союзов, — равным образом в экономической и в политической областях.

Тем временем, чисто профессиональные объединения быстро росли в силе и в организационной устойчивости. Централизация фондов, которые в период отдельного существования местных организаций были распределены по всем округам, а теперь накоплялись в Лондоне и немногих других хозяйственных центрах, сопровождалась ростом числа хорошо оплачиваемых профсоюзных секретарей и других высших служащих, которые часто подпадали под влияние предпринимателей, встречаясь с ними во время переговоров и совещаний. Постепенно профессиональные союзы этого периода становились по существу либеральными, и, когда Рабочая партия начала строить свой собственный избирательный аппарат, пережитки старого влияния либерализма на вождей привели к своеобразному явлению, названному «либеральным лейборизмом». К концу XIX столетия общее повышение в реальной заработной плате замедлилось, а с 1900 г. и до настоящего времени реальная заработная плата неизменно падала. Хотя в течение войны и немедленно после нее и наблюдался рост организаций, который привел к улучшению условий для неквалифицированных рабочих, но это сопровождалось фактически снижением уровня реальной оплаты труда квалифицированных рабочих. Снижение реальной заработной платы после 1900 г. содействовало росту в общегосударственном масштабе рабочих организаций, и в 1908 г. Великобританская федерация горнорабочих, созданная в 1899 г. для объединения некоторых из окружных организаций, превратилась во всеобъемлющую организацию горнорабочих по всей стране.

В 1913 г. из движения сравнительно мелких цеховых союзов был построен на производственной основе Национальный союз железнодорожников. В отличие от Амальгамированного общества механиков, эта новая национальная организация была образована на основе точно формулированной программы. В 1912 г. горняки начали всеобщую стачку, выдвинув требование минимума заработной платы, и вышли из этой борьбы с завоеванием сокращенного рабочего дня и с общим увеличением расценок. Национальный союз железнодорожников вырос из крупной железнодорожной стачки 1911 г. и с самого своего основания начал подготовляться к борьбе за сокращение рабочего времени и значительное увеличение в оплате труда. Накануне войны тщательно разработанная программа требований была выдвинута горняками, железнодорожниками, строительными рабочими и машиностроителями. Весь рабочий класс  сильно почувствовал падение реальной заработной платы с 1900 г. и экономический кризис 1908—09 г. Условия военного времени, вызвавшие быстрое падение реальной заработной платы, являлись  причиной нарастания стачечной борьбы. Правительство принимало меры к тому, чтобы не допустить возникавшие в этот период стачки развиться в более серьезные столкновения; оно подчиняло своему контролю соответствующие производства, увеличивая или отстаивая увеличение заработной платы, что немедленно удовлетворяло ближайшие требования, но что отнюдь не меняло того факта, что заработная плата отставала всегда от роста стоимости существования (см. XLVI, 456/531). Но путем умелого сочетания пропаганды, репрессий и уступок правительство оказалось в состоянии отложить разрешение основного вопроса о положении рабочего класса до конца войны.

Немедленно по окончании войны борьба вспыхнула  заново с прежней энергией. Требования, которые выдвигались накануне войны горняками и железнодорожниками, были выдвинуты теперь ультимативно. Сдаваясь перед порывом штурма, правительство пошло навстречу требованиям горняков. Продолжительность их рабочего дня была сокращена до 7 часов; равным образом была сделана уступка в виде значительного повышения заработной платы. Благодаря такого рода уступкам требование национализации копей было снято. В то же самое время правительство начало создавать штрейкбрехерские организации, которые были приведены в действие, когда требования железнодорожников довели дело до стачки в сентябре 1919 г. В этом случае, однако, победа все еще была одержана железнодорожникам и, которые, уже раньше обеспечив себе 8-часовой рабочий день и 48-часовую гарантированную неделю, теперь обеспечили за собой и некоторую стабилизацию заработной платы.

Повышенное настроение рабочих во всех отраслях народного хозяйства проявилось постоянным предъявлением требований, большинство из которых получало удовлетворение почти без борьбы. Наиболее важным достижением 1919—1920 гг. было сокращение продолжительности рабочего дня во всех важнейших производствах с 54 и даже большего числа часов в неделю до 48 и менее. Это сокращение продолжительности рабочего времени, за небольшим исключением, сохранялось, вопреки трудностям, испытанным в годы экономической депрессии после 1921 г., до трагического исхода борьбы в горной промышленности в 1926 г.

Повышение заработной платы, которой рабочие добились борьбой в данный период, было, однако, иллюзорно, ибо, за исключением наихудше оплачиваемых категорий, это увеличение заработной платы не повысило реальной заработной платы выше уровня 1914 г. благодаря быстрому росту стоимости существования. А когда началась экономическая депрессия, то многие рабочие немедленно подпали под действие так называемой «скользящей шкалы», предусмотренной в коллективных договорах (изменение заработной платы в зависимости от стоимости средств существования), которые они добровольно заключали в период роста цен.

В то время как вопрос об общем снижении заработной платы все еще не был разрешен, правительство, которое контролировало горнозаводскую промышленность с 1916 г., решило вернуть контроль над ней  шахтовладельцам. Это не вызывало фактически никаких изменений в принципе организации промышленности, так как шахтовладельцы и при существовании правительственного контроля продолжали управлять копями, и правительственный контроль означал на деле лишь финансовую ответственность правительства за состояние горной промышленности. Отказ от контроля был согласован с шахтовладельцами, которые немедленно заявили, что заработная плата должна быть урезана, и, в соответствии с этим, по всем горнозаводским районам было разослано предупреждение о локауте, когда еще парламент продолжал обсуждать законопроект о снятии правительственного контроля.

В этом кризисе горняки возлагали свои надежды на Тройственное согласие труда, на соглашение, заключенное в 1915 г.¹⁾ между горняками, железнодорожниками и транспортниками. План, который наметило Тройственное согласие, заключался в совместных выступлениях всех трех участников соглашения, причем каждый участник должен был выдвинуть свою собственную программу и бороться за нее, опираясь на поддержку других участников.

¹⁾ Мысль о соглашении возникла в 1913 г. сразу после окончания войны 1911-1912 гг., показавшей огромную роль стачек солидарности в «узловых» отраслях народного хозяйства, приостановка работ в которых быстро приводит к параличу всего хозяйства – именно в горнозаводской промышленности и транспорте. С целью обеспечить солидарные выступления рабочих этих отраслей, в 1913 г. и была созвана конференция Великобританской федерации горнорабочих, Национального союза железнодорожников и Федерации транспортных рабочих на которой вопрос о создании единого руководящего борьбой центра и был разрешен в положительную сторону. Однако, лишь в 1915 г. был создан аппарат этого центра.

31 марта 1921 г. горняки обратились за помощью к другим участникам Тройственного согласия, и на 12 апреля была назначена стачка всех трех групп союзов, входивших в «Согласие». Тем временем переговоры были возобновлены, и правительство сделало все от него зависящее, чтобы запугать Тройственное согласие демонстрацией своих сил. Первый прорыв в рабочем фронте был произведен секретарем Федерации горнорабочих Фр. Ходжесом, который предложил заключить временное тарифное соглашение, снимая тем самым основное требование горняков. Когда же это предложение было отклонено исполнительным комитетом горняков, другие участники «Согласия» решили не объявлять стачки. Это решение, получившее печальную известность под именем «черной пятницы» (15 апреля 1921 г.) по дню, в который оно было вынесено, предрешило исход, и после трехмесячной стачки горняки были разгромлены.

Тяжелое поражение повело за собой серьезное сокращение в числе членов профессиональных союзов и было сигналом к общему наступлению предпринимателей на заработную плату и условия труда, завоеванные с момента окончания войны. Ввиду этого левые элементы в профессиональных союзах настаивали на необходимости дальнейшей консолидации сил профессионального движения. Эта политика была, по-видимому, правильна в 1920 г., когда Советы действия помешали войне против Советской России. План координирования работы профессиональных союзов был выработан и утвержден Конгрессом тред-юнионов, войдя в силу с сентября 1921 г. Старый Парламентский комитет конгресса тред-юнионов был сдан в архив и заменен новым Генеральным советом, гораздо более полно представляющих все важнейшие секции рабочих и наделенным гораздо более широкими полномочиями и обязанностями, хотя он все еще не имел формального права двинуть в бой объединенные силы профессионального движения. Настоятельная потребность, испытывавшаяся профессиональным движением в организации, имеющей полномочия координировать выступления отдельных союзов, была скоро вполне осознана.

Почти в каждой отрасли народного хозяйства начались, однако, наступления со стороны предпринимателей, и в одном производстве за другим заработная плата стала снижаться. Последний месяц 1921 г. был отмечен разрывом между Амальгамированным союзом машиностроителей и Федерацией предпринимателей машиностроительной индустрии по вопросу о сверхурочных работах и управлении мастерскими. Этот же месяц был отмечен и резким падением заработной платы горняков до уровня гораздо более низкого, чем уровень 1914 г. В марте 1922 г. союз рабочих, занятых в машиностроительной индустрии, отклонил ультиматум предпринимателей, и в результате члены этого союза были подвергнуты локауту. Ресурсы союза были постепенно истощены в длительной борьбе, которая последовала за этим, и в середине июля Амальгамированный союз машиностроительных рабочих, который выдерживал дольше остальных, вынужден был признать свое поражение. Предприниматели отпраздновали свою победу требованием существенного сокращения заработной платы. Тем временем рабочие в некоторых других отраслях хозяйства вынуждены были примириться с значительной урезкой заработной платы, и предприниматели открыли наступление даже против минимума заработной платы, установленного на основании закона о промысловых советах.

Во всей истории этого периода контраст между реформистской и революционной политикой самоочевиден в чисто экономических вопросах, и за этот же период он сказался и в политических  организациях рабочего класса. Вопрос, лицом к лицу с которым стали рабочие во всех производствах, заключался в том, должны ли они принимать более низкий уровень условий труда для того, чтобы поддерживать капиталистическую промышленность, или же они должны сопротивляться ухудшению этих условий, зная, что решительное сопротивление должно еще более ослабить капиталистов. При отсутствии какой бы то ни было дееспособной координации и руководства по линии сопротивления, результат был неизбежен. Все боевым образом настроенные рабочие рассматривали борьбу горняков в 1921 г. как момент, когда можно сломить наступление капиталистов, и как момент, открывающий возможность при помощи Тройственного согласия двинуть в бой значительные части рабочих. «Черная пятница», за которой последовала небывалая безработица, сломила этот дух, и последующие наступления предпринимателей встречали все меньшее и меньшее сопротивление. Разгром механиков в следующем году завершил это общее поражение и создал пораженческую психологию даже среди групп рабочих, до того настроенных боевым образом.

В 1920 г. главной политической организацией была Рабочая партия и поддерживающие ее организации — Общество Фабианцев, Независимая рабочая партия, в которой преобладали парламентско-реформистские настроения, и некоторые революционные организации, как Британская социалистическая партия и Социалистическая рабочая партия. Организация Рабочей партии придавала преобладающее значение в определении политики мнениям вождей профессиональных союзов и тех отдельных лиц из Фабианского общества и Независимой рабочей партии, работа которых содействовала привлечению в Рабочую партию вождей союзов и дала партии политическую программу.

Независимая рабочая партия имела в своих рядах революционно настроенные группы, но даже эти группы не представляли себе ясно своей собственной политики и в основном не поддерживали контакта с профессиональными союзами. Британская социалистическая партия и Социалистическая рабочая партия, с другой стороны, были теснее и ближе связаны с массовыми рабочими организациями, и их вожди приобрели довольно значительный опыт во время войны в движении «цеховых делегатов». В августе 1920 г. из этих элементов была образована Великобританская коммунистическая партия, а в апреле 1921 г. к ним присоединилась небольшая группа наиболее классово сознательных элементов Независимой рабочей партии. Но партия была невелика. «Левые» элементы причиняли значительные затруднения, и хозяйственный кризис 1921 г. наступил слишком быстро для того, чтобы партия могла оказать сколько-нибудь заметное влияние на ход событий. Но её активность в организации революционных настроений и в содействии образованию из элементов, которые участвовали в движении цеховых делегатов во время войны, движения меньшинства внутри профессиональных союзов привела к попыткам со стороны вождей Рабочей партии изгнать коммунистов из существующих рабочих организаций. Однако, под руководством Коммунистической партии все левые тенденции в британском рабочем движении медленно, но верно развивались и нашли выражение в фактической борьбе рабочих, равно как и в разрешении организационных вопросов и в резолюциях о политике. В результате этой активности Исполнительный комитет Рабочей партии решил отказать в допущении Коммунистической партии в ряды Рабочей партии, а ежегодная конференция Рабочей партии 1922 г. подтвердила это решение, которое затем повторно принималось на последующих ежегодных съездах. С 1925 г., когда ежегодный съезд Рабочей партии в Ливерпуле запретил коммунистам даже индивидуальное членство в местных организациях партии, возник дальнейший раскол. Те местные рабочие партии, которые отказывались изгнать коммунистов, были исключены из Национальной рабочей партии, вопреки тому факту, что во многих случаях местные рабочие партии, как советы профсоюзов, находятся под контролем профессионалистов и представляют собой точку зрения рядовых членов союзов. Эти элементы опять-таки теперь организованы в «движении левого крыла», состоящего из отдельных членов партии, которые выступают против ливерпульского решения, поддерживают коммунистов, хотя сами они не являются коммунистами, и придерживаются недостаточно ясной, но искренне-революционной точки зрения.

Политические организации рабочих в Великобритании, таким образом, распадаются на  две группы: реформистскую — 1. Национальная рабочая партия, 2. некоторые местные рабочие партии, 3. Общество Фабианцев и 4. Независимая рабочая партия и революционную — 1. Коммунистическая партия и 2. местные рабочие партии, примыкающие к левому крылу.

После краха «Тройственного согласия» в 1921 г. самым важным вопросом для профессионального движения был вопрос о создании организации, с помощью которой рабочий класс  мог бы объединиться в контрвыступлении против предпринимательского наступления или в защиту требований улучшения условий труда. Левые, включающие в свое число профессионалистов, которые рассматривали этот вопрос с чисто экономической точки зрения и не имели никакого представления о политических выводах, выдвигали лозунг расширения полномочий и обязанностей Генерального совета конгресса тред-юнионов. Но на самом конгрессе соответствующие резолюции проваливались каждый год. Таким образом, в качестве временной меры, в 1924 г. было выдвинуто горняками предложение создать Индустриальное согласие на том же базисе, на котором было создано, раньше Тройственное согласие, не включающее механиков и других рабочих в такой же мере, как железнодорожников, транспортников и горняков. Идея несколько привилась, но в 1925 г., в то время,  когда обсуждалась конституция Индустриального согласия, кризис в угольной промышленности побудил Генеральный совет конгресса тред-юнионов предпринять шаги 31 июля 1925 г. с тем результатом, что локаут в горной промышленности не состоялся и правительство сдалось перед угрозой наложения эмбарго на перевозку угля, угрозой, официально объявленной Генеральным советом. С этого времени мало кто думал об «Индустриальном Согласии», так как считалось, что Генеральный совет конгресса тред-юнионов показал себя способным, не располагая формальными полномочиями, вести во время борьбы весь рабочий класс. Когда опять назрел углекопный кризис в конце апреля 1926 г., Генеральный совет стал во главе движения и при поддержке Исполнительного комитета, входящего в Генеральный совет профессиональных союзов, объявил широкую стачку в поддержку горняков. Отклик последовал грандиозно-дружный и показал боевое настроение рабочих в случаях, когда налицо имеется ясное и четкое руководство. Поражение стачки и последующее снижение уровня существования горняков, не считая суровейших массовых преследований рабочих, которые бастовали в помощь горнякам, не были ни целиком, ни главным образом результатом отсутствия формальных полномочий у Генерального совета, а были скорее последствием отсутствия у Генерального совета и его персонала политической сознательности. Другими словами, вопрос о формальных полномочиях координирующей, руководящей организации был разрешен явочным порядком, а на первый план был выдвинут поэтому более важный вопрос — политики.

Постановка этого вопроса Коммунистической партией, движением меньшинства и горняками привела к еще большему разрыву между правыми и левыми, причем разрыв этот коснулся отношений и британского Генерального совета с В.Ц.С.П.С.

Генеральный совет, следуя по стопам Рабочей партии, попытался исключить движение меньшинств из местных советов профессиональных союзов, тогда как некоторые союзы предприняли достаточные меры, чтобы «очиститься от красных». С другой стороны, «красные» выдвинули лозунг замены нынешних вождей, как в Генеральном совете, так и в отдельных исполнительных комитетах профессиональных союзов. Эта борьба между правым и левым крылом становится все более ожесточенной в то время, как наступление капиталистического правительства на условия труда в горной промышленности и — через некоторое время — на права самих тред-юнионов делает для рядовых членов союзов совершенно ясным вопрос о ближайшей политике.

Анализируя нынешнюю организацию британского рабочего класса, следует сказать, что все построение ее неустойчиво. Основная единица — это не группа рабочих на определенной фабрике или в определенных мастерских, но местный отдел, построенный без соблюдения каких-либо определенных принципов, а на практике охватывающий своим влиянием членов союзов одной определенной профессии, живущих в одном и том же районе. Сами профессиональные союзы имеют чрезвычайно разнообразные принципы приема в члены, путая прием по признаку профессии и по признаку производства, тогда как во всеобщие союзы, из которых только четыре являются действительно важными организациями, принимается любой работник любой профессии и из любого производства.  Делегатские конференции союзов созываются на основе невероятно разнообразных принципов представительства: в некоторых случаях они состоят из делегатов от отдела, в других — из делегатов по выборам самих союзных масс в районах, в третьих случаях — из делегатов, выбранных по косвенной системе выборов от окружных комитетов. Исполнительные комитеты союзов равным образом избираются не по единому принципу, и, быть может, единственным общим для всех принципом является то, что руководящие должностные лица избираются на длительный срок и фактически, на практике, могут чувствовать себя на своем посту прочно, выбранными пожизненно (см. ниже, отд. 8).

Наконец, Генеральный совет конгресса тред-юнионов, номинально избираемый ежегодным конгрессом тред-юнионов, фактически назначается, главным образом, наиболее крупными союзами (см. ниже, отд. 9). Нельзя, таким образом, ожидать никаких радикальных перемен в составе исполнительных комитетов профессиональных союзов или Генерального совета. С другой стороны, тенденция образовывать новые раскольнические союзы под влиянием левого крыла была всегда чрезвычайно незначительной, так как и Коммунистическая партия и движение меньшинства решительно высказывались против раскола.